§3. ВИДЫ СОВЕТСКИХ УГОЛОВНЫХ ЗАКОНОВ. ДЕЙСТВУЮЩЕЕ УГОЛОВНОЕ   ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

По сравнению с другими отраслями права «ассортимент» со­ветских уголовно-правовых норм выглядит гораздо 'беднее. Со­ветское уголовное право образуют только законы. Никакие подзаконные акты, от кого бы они ни исходили, не являются источниками уголовного права и не могут быть названы уголов­но-правовыми нормами. Что же касается видов этих уголовных законов, то проф. Н. Д. Дурманов делит их на четыре: а) уго­ловные законы, которые содержат одну уголовно-правовую нор­му или несколько, не связанных между собой; б) уголовные за­коны, предусматривающие уголовную ответственность за ряд связанных между собой характером общественной опасности преступлений; в) уголовные законы, представляющие собой сис­тем атизиров а иные нормативные акты, регулирующие совокуп­ность всех или значительной части вопросов общего характера

-48

или ответственность за преступления определенного рода; jrXуго­ловные кодексы80.

К первому виду Н. Д. Дурманов относит законы, которые изданы самостоятельно законодательством СССР или союзных республик, независимо от включения или невключения их в УК. Примером' таких законов, по его мнению, являются Указ Пре­зидиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1961 г. «Об ответ­ственности за приписки и другие искажения отчетности о выпол­нении планов»81 и некоторые другие законодательные акты.

Ко второй группе автор относит законы, которые предусмат­ривают целый ряд норм, связанных между собой определенным единством. Это, например, такие, как Указ Президиума Верхов­ного Совета СССР от 15 февраля 1962 г. «Об усилении ответ­ственности за посягательство :на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции- и  народных дружинников»82.

Третью группу, по его 'мнению, составляют законы, определя­ющие значительное число положений Общей части или устанав­ливающие уголовную ответственность за большую группу одно­родных 'преступлений. Сюда относятся Основы уголовного зако­нодательства Союза ССР и союзных республик и законы об уголовной ответственности за государственные и воинские пре­ступления.

Наконец, четвертую группу заколов составляют уголовные кодексы, представляющие собой систематизированный законо­дательный акт, подвергшийся кодификации и состоящий из Общей и Особенной частей.

В основе данного подразделения лежит, 'бесспорно, логически верная мысль: классифицировать все уголовные законы по ха­рактеру их внутренней структуры. Однако эта классификация не имеет большого практического значения и при всей ее дроб­ности неполная. Так, например, в рамках ее трудно определить, куда следует отнести Закон от 11 июля 1969 г. «О внесении до­полнений и изменений в Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» и другие, подобные ему. Этот закон содержит не одну норму, причем в нем есть и связанные, и не с;вя1зэнные между собой статьи. Следовательно, его нельзя включить ни в первую, ни во вторую классификационную груп­пу.  Но неверно   считать  его и законом, определяющим  значи-

80            Н. Д. Дурманов, указ. соч., стр. 65 и ел.

81            «Ведомости Верховного Совета СССР»  1961  г. № 22.

82            «Ведомости Верховного Совета СССР» 1962 г. № 8.

4     Заказ 231        49

тельное число положений Общей части,  а тем более кодексом.

Думается, что в классификации видов уголовных законов нет нужды отступать от ее законодательных рамок. Они твердо очерчены в Законе СССР от 11 февраля 1957 г. «Об отнесении к ведению союзных республик законодательства об устройстве судов союзных республик, принятия гражданского, уголовного и процессуальных кодексов»83 и в ст. 2 Основ, где указано, что в ведение законодательства Союза ССР входит принятие Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, законов об уголовной ответственности за преступления государ­ственные >и воинские, а в необходимых случаях также и за иные, преступления, направленные против интересов Союза ССР. Из­дание уголовных кодексов отнесено к компетенции союзных рес­публик.

В соответствии с этим следовало бы и классифицировать уголовные законы: а) Основы уголовного законодательства Сою­за ССР и союзных республик (Основы — это фундамент уголов­ного законодательства СССР, его Общая часть, где сформули­рованы все важнейшие принципы и основания уголовной ответ­ственности) ; 6) законы об уголовной ответственности за прес­тупления государственные и воинские; в) иные общесоюзные за­коны, содержащие нормы о'б уголовной ответственности за прес­тупления, за которые последняя устанавливается союзным зако­нодательством (к числу этих законов относятся те, которые, по классификации проф. Н. Д. Дурманова, принадлежит к первой или второй группе); г) союзно-республиканское уголовное за­конодательство: уголовные кодексы союзных республик и иные уголовные законы, не включенные в кодекс.

Согласно упомянутому выше закону от 11 февраля 1957 г. союзные республики имеют право издавать уголовные кодексы. О других законодательных актах в нем ничего не сказано. Одна­ко очевидно, что в процессе текущего законодательства возни­кает необходимость изменять или дополнять уголовные кодексы. И эта процедура предполагает вначале «здание соответствую­щего законодательного акта, а затем его включение в Уголов­ный кодекс, о чем обычно говорится непосредственно в этом акте84.

83            «Ведомости Верховного Совета СССР» 1957 г. № 4.

84            Например, Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 февраля

1970 г. «О внесении дополнений и изменений в Уголовный и Уголовло-процес-

суальный кодексы РСФСР».

50

Думается, что предложенная классификация более удобна, так как выполняет <и еще одну задачу, а именно подчеркивает весьма важное обстоятельство, что уголовное законодательство СССР состоит из общесоюзных уголовных законов и республи­канских, четко перечисляет их виды. К тому же она преду­сматривает систематизацию законов по их содержанию, чего нет в классификации проф. Н. Д. Дур,манова.

Итак, действующее уголовное законодательство Союза ССР и союзных республик состоит из общесоюзных уголовных зако­нов, к которым относятся: Основы; за.ноны о преступлениях государственных и воинских; законы, предусматривающие уго­ловную ответственность за преступления, посягающие на инте­ресы Союза ССР,, и законодательства союзных республик, которые «состоят из уголовных кодексов.

Нет необходимости давать развернутую характеристику общесоюзному уголовному законодательству. Следует лишь отметить, что СССР представляет собой добровольный союз суверенных советских социалистических республик. Неотъ­емлемым признаком суверенности является драво издавать законы, в том числе и уголовные. Этим правом советские социа­листические союзные республики наделены полностью. Прав­да, в Конституции СССР 1936 года предусматривались раз­работка и утверждение общесоюзного Уголовного кодекса, однако он не был издан, а И февраля 1957 г. шестая сессия Вер­ховного Совета Союза ССР приняла закон, согласно ко­торому п. «х» ст. 14 Конституции СССР был изменен и союз­ные республики в 'Соответствии с основами ленинской нацио­нальной политики получили право на издание уголовных кодек­сов. Вместе с тем общенациональные интересы социалистиче­ского государства в целом требуют максимального единства карательной политики и практики на всей территории Совет­ского государства, если иное не вызывается национальными или местными особенностями. Поэтому союзное законодатель­ство оставило за собой право издавать Основы уголовного за­конодательства Союза ССР и союзных республик. Как уже отмечалось, в Остовах сформулированы компетенции Союза ССР и союзных республик в уголовном законодательстве, важ­нейшие, принципиальные положения, касающиеся действия уголовного закона во времени, пространстве и по лицам, даны основные понятия уголовного права, преступления, вины, вменя­емости, стадий совершения преступления, соучастия, обстоя­тельств, исключающих общественную опасность и противоправ-

4*            51

ность деяния, указаны важные положения относительно видов наказания, его назначения и освобождения от него, т. е. то, без чего немыслимо сохранить необходимое единство карательной практики.

Наиболее .важные государственные интересы требуют также установления единой карательной практики по отношению к преступлениям, посягающим на внешнюю безопасность социа­листического государства и на политические, экономические и национальные завоевания социалистического государства. По­этому издание законов о государственных преступлениях отнесе­но к ведению союзного законодательства.

В СССР вооруженные силы находятся под единым командо­ванием, они подчиняются одним уставам и наставлениям, имеют единую воинскую дисциплину. Поэтому и законодательство об ответственности за посягательства на порядок несения воинской службы должно быть единым. Оно ■сосредоточено в союзном законе об уголовной ответственности за воинские пре­ступления.

Сложнее обстоит дело с третьей категорией общесоюзных законов.

Что следует понимать под интересами Союза ССР? На этот вопрос не так легко ответить. В едином многонациональном социалистическом государстве с единой социалистической фор­мой хозяйства, управления, науки и культуры вряд ли какой-либо существенный интерес ноаит чисто локальный характер. К тому же местные .национальные, бытовые и иные особенности, присущие союзным республикам, в основном учтены республи­канским уголовным законодательством. Поэтому вполне есте­ственно предположить, что в целях дальнейшего укрепления единства" уголовного законодательства и деятельности органов правосудия в условиях теснейшего общения всех союзных рес­публик между собой (а оно пронизывает буквально все стороны жизни союзных республик) союзное законодательство будет развиваться более интенсивно, чем республиканское, и его сфера будет расширяться по сравнению с последним. Тот, кто следил за развитием советского уголовного законодательства в 60— 70-е годы, бесспорно, видит, что союзным законодателем ,из-' дается гораздо больше уголовных законов, касающихся всех разделов Общей и Особенной части уголовного права, чем союзно-республиканским. Вместе с тем нельзя отрицать и того обстоятельства, что в отдельных союзных республиках и гео­графическое положение, и национальные обычаи, и даже некото-

52

рые особенности экономики могут потребовать издания уголовно-правовых актов, которые в состоянии реально применяться толь­ко там. Например, в союзных республиках, выходящих границами к морю, может возникнуть надобность в специфических уголов­ных законах, которые не найдут применения на территории рес­публик, не имеющих морских рубежей. В этом случае, как прави­ло, нет необходимости издавать союзный уголовный закон. Иног­да подобное положение может создаться в результате экономи­ческих особенностей той или иной республики. Так, например, •известно, что только в Киргизской ССР есть природные и кли­матические условия для .выращивания опийного мака и индий­ской конопли >в больших количествах. Естественно, здесь появ­ляется необходимость ввести уголовную ответственность за возможные злоупотребления с опием-сырцом. В других союзных республиках установление подобной ответственности нецелесо­образно.

Все вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что со4. хранение за союзными республиками права издавать свои уголов-/ ные законы может быть объяснено не только требованиями пол-1 ноты государственного суверенитета, но и практическими потреб- ) ■ностями, которые остаются я а долгое время. Сказанное убежда­ет нас также и в том, что существующее разделение компетенции уголовного законодательства между высшими органами власти Союза ССР и союзных республик является наиболее правиль­ным  и  целесообразным.

Вместе с тем по поводу дальнейшего совершенствования уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик хотелось бы высказать и вынести на обсуждение некоторые соображения. Мы отнюдь не убеждены в том, что они заслужи­вают претворения в жизнь, но нам представляется, что их стоит хотя бы обсудить.

Как известно, ни законом от И февраля 1957 г., ни Осно­вами не предусмотрено издание общесоюзного Уголовного кодекса. Поскольку следственные и судебные органы при квали­фикации преступлений ссылаются на соответствующие статьи Уголовного кодекса, а не на первоначальный законодательный акт, то кодекс, бесспорно, является официальным законодатель­ным актом. Вместе с тем он представляет собой систематизиро­ванный законодательный акт.

Ни в Конституции СССР, ни в Основах уголовного законо­дательства не установлено прямое запрещение законодатель­ству Союза ССР издавать УК СССР. Даже уже существующее

53

уголовное законодательство Союза GGP можно система­тизировать в виде кодекса, представляющего собой соответству­ющий кодифицированный сборник законодательных  актов.

В этот кодекс могли бы войти нормы, 'Содержащиеся в Основах (,в необходимых случаях их можно было бы развить и дополнить), законы о (государственных преступлениях, воинских и все другие союзные уголовные законы. Деяния, подпадающие под действие общесоюзных законов, на территории какой бы союзной республики они ни совершались, подлежали бы квали­фикации по этому союзному кодексу, и приговор любого суда выносился бы именем Союза ССР. В таких случаях и вопросы назначения и освобождения от наказания (решались бы едино­образно на территории всего Советского Союза. В настоящее же время существует иной порядок, так как в УК союзных рес­публик еще имеются (и должны иметься) некоторые особенно­сти. При этом получается так, что действия субъекта квалифи­цированы по общесоюзному закону, но наказание ему назначено с учетом отягчающих обстоятельств, известных только УК рес­публики, на территории которой совершено (преступление, и от наказания он может быть освобожден с учетом таких же особенностей.

Кроме того, в настоящее время существует довольно слож­ная процедура включения союзных законов в уголовные кодек­сы союзных республик. Для этого требуется специальный зако­нодательный акт союзной республики. Причем она не связана сроком издания такого акта, а между тем общесоюзный закон вступает в силу и начинает действовать независимо от включе­ния его в У!К. Все это может породить на практике путаницу и (Сложности, которых легко можно было бы избежать, если бы существовал общесоюзный Уголовный кодекс. Между тем воп­рос о возможности принятия такого кодекса даже не обсуждает­ся теми авторами, которые пишут о кодификации и систематиза­ции советского уголовного законодательства.

Сложные взаимоотношения, возникающие между уголовным законодательством Союза ССР и законодательством -союзных республик, должны определенным образом решаться, и это решение имеет важнейшее значение для практики. Проблема здесь прежде всего такова: насколько может простираться само­стоятельность союзных республик в обращении с союзным законодательством? Может ли республиканское законодатель­ство применять свой стиль и изложение союзного закона или последний в республиканском законе должен быть пересказан

54

дословно? Имеет ли оно право прибегать к своей системе изложе­ния законодательства союзного? Может ли оно, наконец, изме­нять и дополнять союзные законы?

Большинство советских правоведов склоняется к тому, что кодексы союзных республик должны текстуально воспро­изводить все главные положения Основ и общесоюзных уголов­ных законов85. Однако что значит воспроизводить главные положения? Очевидно, это означает, что республиканское законо­дательство должно текстуально давать определение наиболее важных, общих тоня тай уголовного права, как они изложены в Основах. К их числу относятся понятия: преступления, вины, ее форм, соучастия, обстоятельств, исключающих общественную опасность и противоправность деяния, и т. п.

Однако в Основах имеются и другие положения, которые представляются не столь важными. [Как в этом случае быть с ними? По этому поводу имеются различные суждения, которые нет нужды приводить здесь. Думается, наибольшего внимания заслуживает точка зрения В. Г. Смирнова, который правомер­но считает, что Основы следует признать в качестве обязатель­ного минимума законодательных принципов и положений, под­лежащих непременному включению в Общие части уголовных кодексов. Далее автор полагает, что изменения союзного зако­нодательства не могут носить принципиального характера и их лучше всего не допускать 86.

Мне кажется, что в этом вопросе надо быть более категорич­ным. Тот факт, что Основы полностью должны быть включены в Общую часть УК, не вызывает никаких сомнений. Более того, нужно сказать, что недопустимо не только текстуальное измене­ние закона, но даже изменение системы изложения законо­дательного (материала. При этом дополнения 1м«гут касать­ся только тех вопросов, которые Основы отнесли к компетенции союзных республик. Думается, что последние не могут про­являть излишней инициативы по развитию и дополнению Основ. Так, например, в ст. 10 Основ прямо указано, что виды принудительных мер воспитательного характера и порядок их при­менения определяются законодательством союзных республик. В ст. 21 ему разрешено устанавливать и иные меры наказания, кроме предусмотренных  в этой статье, в  соответствии с прин-

85            Курс советского уголовного права. Часть Общая, т. 1. Л., Изд-во ЛГУ,

1968, стр. 63.

86            В.  Г.  См и р н о в.   JioiBbift этап в развитии уголовного законодатель­

ства  Союза  ССР  и союзных республик.  «Правоведение»,   1959, № 2, стр.  3.

55

пилами и общи:м.и положениями Основ. Аналогичные 'положения содержатся в ст. ст. 24, 25, 30, 34, 41, 42. Так же обстоит дело и с законами, касающимися Особенной части. Они должны тексту­ально включаться в уголовные кодексы. Какие-либо изменения или дополнения в диспозиции и санкции этих статей недопусти­мы. Исключение могут составить лишь случаи, когда об этом прямо было сказано в самом общесоюзном законе.

Сложнее обстоит дело с восполнением пробелов, обнаружен­ных в Основах. Они могут быть явными. К их числу относится отсутствие определения какого-либо института или юридиче­ского понятия, которое должно быть в Основах или в других союзных законодательных актах. Так, например, в Основах отсутствовало определение 'понятия особо опасного рецидивиста, не был установлен минимальный срок лишения -свободы. Эти пробелы, безусловно, должны восполняться союзными респуб­ликами, так как без этого нельзя осуществлять правосудие87. Однако пробелы могут быть и мнимыми, т. е. такими, которые существуют лишь в воображении. -Они могут быть вызваны желанием исправить или дополнить союзное законодательство, сделать его более удобным, гибким и т. п. Думается, что такая инициатива не может быть одобрена без санкции союзного закона. Иными словами, восполнение подобных пробелов пред­ставляет собой прерогативу союзного законодательства. * Вообще следует сказать, что отсутствие законодательной регламентации восполнения пробелов союзного и республикан­ского законодательства является ощутимым недостатком дейст­вующей системы уголовных законов88.

Общеизвестно, что -союзный закон имеет приоритет перед республиканским. Это означает, что если республиканский за­кон противоречит союзному, то он не должен действовать. Хотя формально отменить или изменить закон союзной республики может только ее высший орган государственной власти, но практически его лишает силы союзный закон. Это правило вы­текает из ст. 20 Конституции СССР. Если закон союзной рес­публики формально не отменен и уголовное законодательство не приведено  в соответствие с  союзным,   то  практические органы

87            В   настоящее   время   законом  о   внесении   дополнений   и   изменений   в

Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик дано

определение особо опасного рецидивиста.  Оно включено в  ст. 23 '  Основ.

88            На   это  обстоятельство  справедливо  указывают   авторы  Курса  совет­

ского уголовного права  (часть Общая, т.  1. Л., Изд-во ЛГУ, 1968, стр. 65).

56

должны применять   союзный закол  и    ссылаться при этом  на союзное законодательство.

Однако если союзным законодательством предусмотрено •изменение заколов союзной республики и -новый, республикан­ский закон издан в пределах компетенции этой республики, то действова;вш,ий ранее общесоюзный закон подлежит отмене. Но отменить его может только высший орган государственной ^власти Союза ССР. Так, например, Президиум Верховного Совета СССР издавал по каждой союзной республике отдельно Указ о признании утратившими силу законодательных актов СССР в связи с принятием уголовных и уголовно-процессуаль­ных кодексов89.

89 По РСФСР Указ от 19 декабря 1960 г. («Ведомости Верховного Сове­та РСФСР» 1960 г. № 50), по УССР —от 29 марта 1961 г. («Ведомости» 1951 г. № 13), по БССР —от 19 января 1961 г. («Ведомости» 1061 г. N° 4), по УзССР —от 26 декабря 1959 г. («Ведомости» 1960 г. № 3), по КазССР— от 26 декабря 1959 г. («Ведомости» 1959 г. № 3), по ГССР — от 29 фев­раля  1961 г.  («Ведомости» 1961 г. № 10) и т. д.

1              57