ГЛАВА   I КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ  ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПНОСТИ  В  СОВРЕМЕННОМ КАПИТАЛИСТИЧЕСКОМ ОБЩЕСТВЕ

1. Преступность — социальное явление, внутренне присущее эксплуататорским общественно-экономическим формациям и порожденное ими. Возникнув вместе с расслоением общества на антагонистические классы, частной собственностью на средства производства и эксплуатацией человека человеком, она достигла особого размаха в период империализма.

Преступность — отрицательное социальное явление., И хотя человеческое общество двигалось вперед, менялось его социально-политическое ус!роиство, развивались наука, культура, искусство, преступность не только всегда сопровождала эксплуататорский способ производства, но со сменой эксплуататорских формаций она становилась все более массовым явлением. И даже при капиталистическом способе производства, который превращает преступность в род бизнеса, общество вынуждено вести борьбу с нею. В то же время она выступает как яркий пример деградации этого общества.

Преступность — отрицательное социальное явление потому, что она способствует разложению, деклассированию людей. Даже тогда, когда она выступает стихийной формой протеста против бесчеловечности капиталистических общественных отношений, она способствует

11

деградации его членов, «питая» своими «кадрами» наиболее реакционные буржуазные течения, например, различные фашистские и полуфашистские организации.

Наконец, преступность наносит огромный материальный и, может быть, еще больший моральный ущерб обществу.

О преступности написано много. Нет, вероятно, ни одного сколько-нибудь заметного политического или общественного деятеля, философа или социолога, юриста или психолога, писателя и даже представителя естественных наук, особенно прогрессивного направления, который так или иначе не затрагивал бы эту жгучую для человечества проблему. И всегда одним из важнейших и острых вопросов оставался вопрос о том, как совместить постоянный прогресс человеческого общества, его поступательное развитие с неуменьшающейся и даже увеличивающейся преступностью.

Обострение противоречий современного империалистического общества, ведущее ко все большему его разложению, попранию человеческого достоинства и моральных ценностей, отчуждению личности, закономерно привело это общество к небывалому росту преступности. При этом поражает не только количество совершаемых преступлений, но и особо опасный, организованный характер преступности.

В свое время Маркс говорил, что «особое внимание привлекает к себе тот или иной вопрос лишь тогда, когда он становится политическим...»'. В нынешних условиях проблема преступности интенсивно обсуждается, например, в США в период президентских выборов. Более того, в предвыборных выступлениях кандидатов в президенты мы всегда можем встретить обещания решить проблему преступности или хогя бы добиться каких-либо успехов в борьбе с ней. И, естественно, в районах, наиболее пораженных преступностью, обещания такого рода существенно влияют на позицию избирателей.

Политическое значение проблемы преступности обусловлено также тем, что она захлестывает современное капиталистическое общество, которое не видит выхода

1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 360.

из создавшегося положения. Не случайно поэтому проблема преступности становится предметом обсуждения специалистов и политиков внутри капиталистических стран и в международных организациях. Пристальное внимание уделяет данной проблеме ООН. Экономический и социальный совет систематически созывает конгрессы по проблемам преступности, является инициатором изучения ее в различных регионах и создания ряда институтов, изучающих преступность (например, в Риме, Токио).

Политическая значимость этой проблемы, наконец, определяется тем, что преступность стала бизнесом. Руководители капиталистических монополий пользуются услугами преступников, а некоторые из «сильных мира сего» стали таковыми, нажив миллионные состояния на преступном бизнесе. Попытки честных людей разоблачить преступные махинации бизнесменов нередко кончаются тем, что они становятся жертвами преступников, нанятых политическими боссами1. Политические убийства, остающиеся не раскрытыми, становятся повседневными в жизни капиталистического общества.

В расправе с кланом Кеннеди, например, были использованы уголовные элементы типа Руби. И хотя много людей погибло при расследовании убийства сначала президента, а потом его брата, ничего не было выяснено по существу, ибо доклад комиссии Уоррена оставил без ответа огромное количество вопросов, в том числе и вопросы, кто преступники и какие силы стояли за ними.

Важно и другое: политические убийства практически не осуждаются, а деятельность против политических противников становится по существу политикой уголовщины. Весьма характерными становятся дела типа дела

1 См., например, П р о д л ь Г. Господа грабители имеют честь, М., «Юридическая литература», 1971; Яковлев А. М. Преступность как образ жизни, М., «Юридическая литература», 1967. В 1972 году вышла интересная книга под редакцией проф. Б. С. Никифорова, подготовленная коллективом научных сотрудников Института США АН СССР. В ней анализируются наиболее характерные для Я11А формы преступности: «беловоротничковая», организованная и общеуголовная. Особое внимание уделено показу связи преступности и политики (см. «США: преступность и политика», М., «Мысль», 1972). Ранее Б. С. Никифоров посвятил анализу организованной преступности книгу «Организованная преступность в Соединенных Штатах Америки», М., Госюриздат, 1953.

13

братьев Литтлджонов, использованного реакционными элементами для подавления деятельности Ирландской республиканской армии.

2. Чем же характеризуется преступность в современном капиталистическом обществе?

Прежде всего тем, что в главных империалистических странах (США, Англия, ФРГ) темпы роста преступности значительно обогнали темпы увеличения населения. Если в США, например, в 1967 году совершено 3 млн. 800 тыс. опасных преступлений, то в 1972— 1974 гг. их зарегистрировано уже более 6 млн. При этом следует подчеркнуть, что значительное число преступлений, в том числе тяжких, американская полиция не регистрирует. По заявлению судьи уголовного суда Вашингтона Ч. Хеллена, как сообщил журнал «U. S. News and World Report» (1972, № 15), американской полиции становится известно лишь о половине всех совершенных преступлений.

Газета «Правда» со ссылкой на французское агентство «Франс Пресс» сообщила: 3 100 тыс. преступлений было совершено в пяти крупнейших городах США в 1972 году. Эти цифры, выявленные в ходе специального правительственного исследования, в три раза превышают прежние официальные данные1.

Указанный выше журнал опубликовал серию статей о преступности, в которых, в частности, отмечается, что Вашингтон является не только официальной столицей США, но и «столицей преступности». За последние 11 лет число тяжких преступлений в этом городе увеличилось почти в шесть раз. По уровню преступности Вашингтон занимает первое место среди городов с населением от 500 тыс. до 1 млн. человек.

За десять лет (с 1963 года) население США возросло на 13%, а преступность — на!44%2.

В Нью-Йорке в 1974 году впервые в истории число тяжких преступлений превысило полмиллиона, а в целом в 1974 году по сравнению с 1973 годом уровень серьезных преступлений вырос на 17%3.

Такое же примерно положение наблюдается и в Англии. Хотя количество преступлений там меньше, чем

1          «Правда», 1974, 16 апреля.

2          «Правда», 1975, 2 и 3 апреля.

3          «The Christian Science   Monitor»,  March   19,  28,   1973.

14

в США, однако удельный вес по отношению к населению не меньше, а темпы роста еще значительнее. И, конечно, «тон задают» крупные города. В Лондоне, например, убийств намного меньше, чем в Нью-Йорке или Детройте1, зато количество краж в 1972 году было исключительно велико: 77 624. Зарегистрировано также 36 тыс. угонов автотранспорта. За первые девять месяцев 1972 года преступность в стране по сравнению с 1971 годом выросла на 2,8%. В 1973 году впервые за 20 лет уровень преступности снизился, однако число насильственных преступлений выросло на 19,3%2.

Нельзя   обойти   вниманием    и   столицу   Италии — Рим. Кражи там совершаются каждые три с половиной минуты, а количество угонов автотранспорта достигает, 175 тыс. в год, больше, чем в Англии, Франции и ФРГ, вместе взятых. Из печати известно, что Рим стал «абсолютным чемпионом» по преступности среди крупнейших    городов    Западной Европы.    В столице    Италии преступлений совершается в 10 раз больше, чем в Лондоне, в пять раз больше, чем в Амстердаме, в четыре раза больше, чем в Гамбурге3.

Быстрыми темпами растет преступность и в Японии, которая до последнего времени выдавалась за эталон в области борьбы с преступлениями. В 1973 году в Японии было совершено 1 190549 преступлений4.

В ФРГ в 1963 году было зарегистрировано 1678840 преступлений, а в 1974 году — 2741 7285.

Интенсивно растет преступность в странах Латинской Америки, особенно в Бразилии. По статистическим данным ООП, опубликованным в 1972 году, Рио-де-Жанейро по уровню преступности стоит на втором месте после Чикаго. Но после 1972 года положение еще более ухудшилось. Только за шесть месяцев 1974 года в этом городе было зарегистрировано 300 убийств, более 50 тыс. преступников, приговоренных судами к тюрем-

' В Детройте число убийств, совершенных в 1972 году, достигло 601, или одно на каждые 2500 человек, а в Лондоне (7,4 млн. человек населения) их было 113 («U. S. News and World Report»,

2          «The Times», March  6,   1974,  p.  4;  «The Times»,   January 16,

1974, p. 2.

3          «Правда», 1974, 26 июля.

«Правда», 1974, 28 июля.

5 «Spiegel», 1975, N 21, S- 21, 29.

15

HIL

ному заключению, скрылись от органов власти, разгуливают на свободе и совершают преступления. По этому поводу бразильской психиатр Мораэс де Андрада говорит, что, только рассматривая преступность как социальную болезнь, можно найти ответ на вопрос, кто же они, эти дикие звери, населяющие каменные джунгли Рио-де-Жанейро и других городов1.

Таким образом, увеличение числа преступлений — отличительная черта современного капиталистического мира.

Но дело не только в этом. Главное, пожалуй, характер преступности. Организованная преступность, гангстеризм и другие особо опасные ее формы, сращивание преступного мира с монополиями, преступность как образ жизни для многих, разгул насилия, поощряемого средствами массовой информации, использование в преступных целях достижений научно-технического прогресса — вот явления, характерные для современного периода развития капитализма.

Американская мафия, например, превратилась в огромную подпольную индустрию порока и преступности2. В США, Италии, ФРГ, Англии и других странах капиталистического мира существуют целые корпорации, нажившие миллионные состояния на убийствах, контрабанде, рэкете, сбыте наркотиков, торговле «живым» товаром в притонах и публичных домах, игорном бизнесе. Более того, в XX веке, веке научно-технической революции, в капиталистическом обществе процветает такое преступление, как работорговля.

Нажитые преступным путем миллионы вкладываются главарями преступных организаций в промышленные, строительные и иные компании и в банковское дело. Английская газета «Обсервер», например, сообщила о деятельности некоего Мейера Лански, состояние которого оценивается в несколько сот миллионов долларов и который владеет огромной сетью игорных домов в известной столице платного порока — Лас-Вегасе. Небезынтересно, что Мейеру Лански сейчас более 70 лет. 50 лет он занимается преступной деятельностью, но к ответственности за это практически не привлекался. Лишь од-

1          См.: Гимаранс И. Вторая столица преступного мира. — «За

рубежом», 1974, № 52, с. 19.

2          См. «США: преступность и политика».

16

Л 6 & 50 9

нажды за какую-то мелочь он пробыл в тюрьме всего около трех месяцев. В 1972 году против него было возбуждено уголовное дело, но он, заплатив залог в 750 тыс. долларов, продолжал гулять на свободе. Естественно, что такие факты были бы невозможны, если бы гангстеры типа Лански не пользовались покровительством официальных лиц1.

Организованный характер преступности в капиталистических странах, прямая ее связь с монополиями прослеживается почти во всех областях жизни, во всех отраслях производства, откуда так или иначе можно извлечь прибыль.

Не случайно недавно умерший известный американский криминолог и социолог Э. Сатерленд, автор теории о преступности «белых воротничков» — представителей высших слоев буржуазного общества, писал, что современные органы по применению закона в США действуют заодно с преступными организациями, ибо последние находятся под контролем политиков, которые или являются преступниками в обычном смысле слова, или имеют дружественные связи с преступными организациями на основе совместного участия в их деятельности2.

Президентская комиссия в США вынуждена заняться преступной деятельностью «белых воротничков». Вот что она установила (хотя читатель, конечно, легко поймет, что то, что установлено комиссией,— лишь минимальный минимум того, что есть в действительности). Ежегодный убыток от мошенничества равен 1 млрд. 300 млн. долларов, а от растрат — 200 млн. долларов. В 1972 финансовом году биржевые маклеры внезапно проверялись 893 раза. При этих проверках было обнаружено 1030 нарушений закона3.

Размах преступности среди «белых воротничков» вызывает все большую озабоченность. По сообщениям печати, в прокуратуре Западного Берлина находится не один десяток дел, по которым лица, занимающие вы-

D   *• Рп„ф,ез  of Crimi-и политика», с. 15-105

«За рубежом», 1973, № 13, с. 26—27 andCress

2  Заказ 7061

сокое служебное положение в солидных фирмах, незаконно присвоили миллионы марок. Западноберлинские дельцы-преступники связаны со своими партнеоами в ФРГ, что осложняет расследование дел1.

Э. Сатерленд в другой своей книге проводит красной нитью мысль, что состоятельные не наказываются за мошенничество, например при налогах, а бедные за любой проступок направляются в тюрьму2.

Еще одна особенность преступности в капиталистическом обществе заключается в том, что в нее втянуто огромное количество людей, особенно молодых. При этом дело не только в существовании большого числа собственно преступников, но и в том, что во много раз больше кандидатов в преступники. О ком в этой связи может идти речь? Прежде всего о людях, лишенных 'перспективы учебы, работы, которая была бы интересной для них; о тех, кто пристрастился к пьянству и наркомании; о тех, кого уродует «массовая» культура, кто является беспризорным и попадает под влияние улицы, у кого родители без работы и каких-либо перспектив; о тех, кто являются жертвой расовой дискриминации и считаются людьми второго сорта. И все это при почти полном безразличии государства и общества.

Образно говоря, капиталистическое государство все чаще оказывается в положении жестокого отца, который закрывает глаза, видя, что ребенок играет на краю колодца, и вмешивается лишь тогда, когда ребенок уже упал в воду.

Эпидемия преступности захватывает не только молодежь, но и взрослых. И здесь есть свои «резервы», из которых черпаются преступники всех сортов. Это прежде всего расовое неравенство, когда в обществе заведомо на низшие общественные ступени ставятся целые большие группы населения. В числе преступников, арестованных, например, полицией США, подавляющее большинство составляют негры, пуэрториканцы и другие представители так называемого «цветного» населения и национальных меньшинств. Резервом преступности являются и иностранные рабочие, живущие в несравнимо худших условиях, чем коренное население, а также безработные.

1 «Правда», 1974, 26 мая.

г Sutherland  E.  H.  White Collar Crime   New York,   1949.

18

На характер преступности, выражающийся в распространении цинизма, жестокости, культа насилия и пренебрежения к интересам человеческой личности, накладывает отпечаток и «массовое искусство». Культ насилия и секс захлестнули теле- и киноэкраны, стремясь разбудить в людях низменные инстинкты, растоптать уважение к человеческой личности, к моральным ценностям. С экранов, со сцены и страниц книг, не говоря уже о газетах и низкопробных изданиях всякого рода, людям упорно внушается, что в нынешний век все дозволено.

Особого размаха достигла преступность на почве наркомании. В Нью-Йорке наркомания становится причиной более половины всех преступлений. Доходы распространителей смерти и безумия просто невероятны. Так, один из «королей» наркотиков в Италии, некий Антонине Коныогато, нажил миллионное состояние в течение каких-нибудь девяти лет занятия этим преступным промыслом1.

Между прочим, и эти явления социальной жизни буржуазные криминологи стремятся «объяснить». Так родилась одна из теорий причин преступности, известная как «теория подражания», существо которой заключается в том, что люди вообще, а особенно подростки, склонны к повторению того, что они видят на экранах, слушают по радио, читают в книгах2. Конечно, на какую-то часть людей все это оказывает влияние. Это подтверждают все исследователи, анализирующие процессы, происходящие в буржуазном обществе3. Но авторы этой теории обходят вопрос о том, что человек в капиталистическом обществе уже всем своим предшествующим социальным воспитанием и образом жизни «подготовлен» к соответствующему восприятию почерпнутого из средств массовой информации4.

1          См., например, Катания Э. Миллиардеры подпольного биз

неса.—«За рубежом», 1973, № 14.

2          См.   Manheim  H.   Comparative  Criminology.  London,  1965,

p. 23—24.

3          См., например, «За рубежом», 1974, № 20, с. 23.

4          Критику теорий о влиянии средств массовой информации на

преступность см. «Вопросы борьбы с преступностью», вып.  18, М,

Юридическая литература», 1973, с. 132—142.

С Лоренц в^ книге «Так называемое зло» (L о г е n s К. Das soge-inte Bose. Wien,  1969)  проводит идею о том, что стремление к

2*         19

Проповедь цинизма во всем, что являет собой индивидуальную и интимную часть жизни человека, есть образ жизни современного капиталистического общества и по существу выражает не что иное, как процесс его разложения. Но парадоксально то, что этот процесс буржуазные идеологи объявили «современной сексуальной революцией». Такая терминология имеет вполне определенную идеологическую направленность и пред ставляет собой стремление обесценить, разменять понятие «революция», связываемое обычно с явлениями, преображающими человеческую жизнь на новой, более совершенной основе.

Преступность в современном капиталистическом обществе стала более массовым явлением, чем при каком-либо предшествующем ему эксплуататорском строе. В этом не последнюю роль играют распространяемые реакционными буржуазными учеными идеи страха перед атомной войной и уничтожением человечества, идеи всеобщей безысходности. Не случайно такое влияние «массовой культуры», искусства и идеологии на людей и их жизнь рождает постоянный страх и обстановку неустойчивости, тревоги и неуверенности в завтрашнем дне, ведет к огромному числу психических заболеваний, что в свою очередь увеличивает посягательства против личности со стороны душевнобольных.

Западный социолог Р. Арон, отнюдь не отличающийся любовью к социализму, констатируя упадок нравов капиталистического общества в книге «Разочарование в прогрессе», вынужден признать, что неустойчивость условий существования, требования, поощряемые нетерпеливыми желаниями и завистливыми сравнениями, создают атмосферу неудовлетворенности, вследствие чего на Западе, и особенно в Соединенных Штатах, растет число неврастеников, психопатов, преступников, лиц, отброшенных обществом1.

Конечно, нельзя смешивать психические заболевания и антиобщественное поведение на этой почве с преступностью, однако тенденция ухудшения существования человека в обществе эксплуатации и угнетения весьма характерна для этого общества.

насилию, агрессивность есть полезный   (!)  прирожденный инстинкт, двигающий развитие и поступки как животных, так и людей. 'AronR. Les    Desillusions  du  Progress.  Pans,   1969.

20

3. Нельзя не сказать и о том, что как характер преступности, так и ее размах во многом зависят от бездействия полиции и других органов, ведущих борьбу с преступностью. Конечно, марксисты не идеалисты и прекрасно понимают, что рост преступности, как и вообще сама преступность, не могут быть поставлены в прямую зависимость от деятельности полиции. Полицию, как и другие органы капиталистического государства, нужно рассматривать как часть системы. Общество неравенства и угнетения рождает преступность. Это общество наживается на преступности. Оно часто вследствие этого не только не принимает мер против преступности, по и поощряет ее. Поэтому и полиция, и другие органы, борющиеся с преступностью, поступают, как и те, кто управляет обществом, так как на это их толкает само общество. Однако нельзя не видеть, что для простого человека полиция, прокуратура, суды являются символом борьбы с преступностью. Часто капиталистическое государство и общество находят в этих органах своего рода громоотвод: лучше пусть население возмущается полицией, можно даже разоблачить кое-кого из полицейских, судебных и иных чинов, слишком зарвавшихся и погрязших в коррупции, чтобы тем самым отвести гнев народа от существующего общественного и государственного строя в целом.

Например, официальная комиссия под председательством Уитмена Кнаппа расследовала факты коррупции в нью-йоркской полиции. Было установлено, что полиция взимала с каждого игорного заведения мзду по 3,5 тыс. долларов один-два раза в месяц. Самая крупная взятка, получаемая с распространителей наркотиков, равнялась 80 тыс. долларов. Взятки брались с владельцев баров и игорных заведений, со строительных фирм и бакалейных магазинов, с водителей такси и проституток, с истцов, желающих побыстрее «протолкнуть» дело в суде, и т. п. Косвенно комиссия должна была признать, что коррупция характерна и для других правительственных органов и учреждений, для предпринимателей и профсоюзных боссов.

Бездействие полиции, органов расследования и судов нельзя рассматривать в отрыве от положения в обществе в целом,^но что это влияет на состояние преступности и уровень борьбы с ней, бесспорно. Капиталистической

21

администрации   антиполицейские   выступления   выгоднее, чем антиправительственные.

Неверие в возможности государства и его карательных органов рождает у людей капиталистического об--щества  страх перед преступниками  и  пассивность    в борьбе с преступностью.

Но в то же время капиталистическое общество ведет борьбу с преступностью. Отрицать это было бы нелепо. В обществе должен быть хотя бы элементарный порядок. Правящие круги не могут не считаться с этим, как не могут не считаться с общественным мнением и с требованиями широких масс трудящихся вести борьбу с преступностью, с требованиями этого же рода со стороны демократических организаций, прогрессивных общественных деятелей. Поэтому капиталистическое общество, наживаясь на преступности, в то же время вынуждено тратить огромные средства на борьбу с нею.

В США, например, бывший президент Никсон, вступив на должность, выступил со специальным посланием о необходимости усиления борьбы с преступностью, особенно организованной, и из бюджета были выделены дополнительные ассигнования на эти цели (с подобными посланиями выступали президенты и ранее). По сообщению газеты «Вашингтон пост», на борьбу с преступностью в ближайшие три года ассигнуется 3,5 млрд. долларов, в то время как в 1970 году было ассигновано лишь 268 млн. долларов. Но это только государственные расходы. Огромные средства тратит на борьбу с преступностью само население — на содержание частных детективов, адвокатов, телохранителей, приобретение замков, установку сигнализационных систем, защитных кольчуг и других предметов личной защиты.

Такова в общих чертах картина преступности современного капиталистического общества, мимо которой, естественно, не могут пройти буржуазные ученые. Перед ними во весь рост встала проблема объяснения причин столь тяжкого положения. Сделать это призвана криминологическая наука. Рассмотрим, как это делается.