Глава 2. Пенитенциарная наука и тюремная система Временного правительства России

§ 1. Тюрьмоведение как наука

в сфере исполнения уголовных наказаний

Пенитенциарная наука в России на рубеже XIX—XX вв. не представляла особого интереса для общества. По мнению профессора С. В. Познышева, в России не было спроса на пенитенциарные знания, потому что вся сложность, психологическая глубина и громадное социальное значение пенитенциарного вопроса не осознавались. Тюрьма в России, лишь несколько изменяя свою внешность, по существу, все время оставалась «мертвым домом», по образному выражению Ф. М. Достоевского. «Для несложных целей и примитивной грубости этого мертвого дома, — писал С. В. Познышев, — особых пенитенциарных знаний не требуется. Строгий и распорядительный начальник, крепкие замки и решетки, наружная дисциплина и отсутствие побегов — вот все, что, казалось, нужно нам для хорошей постановки пенитенциарного дела»1. Такое положение сохранялось практически до конца XIX в.

Тюрьмоведение, по общему признанию большинства русских ученых конца XIX — начала XX в., зародилось и первоначально развивалось в качестве составной части уголовного права. Эта позиция наиболее четко выражена в дореволюционных трудах С. В. Познышева, который писал, что тюрьмоведение «не составляет особой науки, а есть особый и быстрорастущий отдел уголовного права. Он обнимает целый круг разнообразнейших вопросов, при решении которых — постоянно приходится обращаться к заимствованию к целому ряду наук (психологии, психиатрии, гигиены и т. д.)»2.

Между тем следует заметить, что впоследствии Познышев одним из первых ученых-пенитенциаристов в работах послереволюционного периода стал использовать термин «пенитенциарная наука», относя ее к отрасли знаний, которые освещают «сделанные опыты общими научными идеями». Он видел ее назначение «в проверке этих идей, объяснении и оценке их, а также подготовке на этой основе предложений по улучшению работы пенитенциарных учреждений»3.

Несколько иной подход к определению места тюрьмоведения в системе правовых наук был у профессора И. Я. Фойницкого. Признавая относительную самостоятельность этой науки, зарождающейся в России, он рассматривал ее как особую отрасль политико-юридических наук, получающую все большее развитие, основывающуюся на данном опыте и стремящуюся к философско-практиче-

1 Познышев С. В. Основы пенитенциарной науки. М., 1924. С. 13.

2 Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 21.

3 Познышев С. В. Основы пенитенциарной науки. С. 7.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______41

скому (позитивному) осмыслению карательной системы. «Содержанием своим, — пишет он, — она имеет определение институтов, способных оказать в полезную для общежития сторону воздействия на преступный класс, путем тщательного изучения особенностей преступного населения и действительного влияния на него практикуемых мер. Примыкая одною своею стороною к уголовному праву, тюрьмоведение близко соприкасается другими сторонами с народным воспитанием и народным призрением»1.

Российское законодательство в борьбе с преступностью постепенно среди других видов уголовного наказания стало отдавать предпочтение тюремному заключению. Эта точка зрения получила научное обоснование в ряде теоретических работ. Так, Н. С. Таган-цев утверждал, что, изолируя» преступника от общества на определенный срок, тюрьма уже тем самым обеспечивает охрану общества от этого лица. «Тюрьма, — считал он, — может приучить арестанта к порядку, к надлежащему распределению своего времени, к физической и нравственной чистоплотности. Тюрьма может приучить и приучать человека к труду...» Он обращает внимание на то обстоятельство, что тюремное заключение имеет одно весьма существенное преимущество — приспособляемость к особенностям характера заключенных, «оно дает возможность назначения наказания сообразно с индивидуальными свойствами преступника, с его характером, наклонностями». При всем при этом лишение свободы должно сохранять свое репрессивное значение. Осуществление карательного права, по твердому убеждению Н. С. Таганцева, неминуемо должно причинять страдания физические и нравственные лицу, посягнувшему на запреты или не исполнившему требования закона.

Под тюремной системой, в широком смысле слова, профессор И. Я. Фойницкий понимал совокупность всех мероприятий, осуществляемых тюрьмой в целях реализации кары и исправления заключенных; в узком понятии — способ размещения заключенных в стенах тюрьмы, как фактор наказания, безотносительно прочих тюремных мероприятий2.

В отношении характера и целей тюремного заключения в уго-ловно-правовой литературе стали складываться две точки зрения. Так, обосновывая преимущества тюремного заключения в системе мер уголовного наказания, Таганцев в то же время признает нереальность достижения в условиях тюрьмы цели нравственного исправления заключенного. По его мнению, «для этого и сам арестант представляется материалом непригодным и орудия — органы управления, за редкими разве изъятиями, недостаточно подготовленными»3.

1 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 314.

2 Там же. С. 323.

3 Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Т. 2. С. 948.

42_________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

К такому же выводу приходит и С. П. Мокринский, который утверждает, что тюрьме не по силам задача нравственного исправления взрослого преступника1. По его мнению, уголовная репрессия по отношению к взрослому преступнику должна преследовать три основные цели: одну общую и постоянную — психологического принуждения и две социальные постоянные — социального приспособления и механического обезвреживания.

Эта точка зрения является наиболее объективной, о чем свидетельствуют материалы, характеризующие деятельность тюрем. Однако нельзя согласиться с утверждением ее сторонников, что главными причинами невозможности достичь цели исправления являются недостатки в управлении тюремной системой и неподготовленность или слабая подготовка тюремной администрации. Недостатки, естественно, имели место, но ведь и они были производными от основной глобальной причины — системы общественно-экономических отношений, в основе которых угнетение и насилие занимали доминирующее место.

Разработке теоретических основ определения цели и содержания понятия исправления заключенных уделяется значительное место в работах профессора С. В. Познышева. Он являлся сторонником иной точки зрения и полагал, что постановка вопроса о достижении цели исправления заключенных в условиях тюрьмы реальна. По его мнению, если исправление человека вообще возможно, то оно возможно и в тюрьме.

Однако прежде всего, необходимо было разобраться в содержании понятия «исправление». Если под содержанием исправления понимать превращение закоренелого, грубого, невежественного вора в высоконравственного выдающегося человека, которому сама мысль о получении чего-либо незаработанного противна, то тюрьма этой задачи решить не в состоянии. И тем не менее «тюрьма, — считает Познышев, — должна исправлять: это значит, что подвергшегося ее режиму человека она должна выпустить настолько изменившимся, социально годным, что он был способным жить непреступно, честным трудом». Он раскрывает понятие нравственного и юридического исправления заключенных: под первым он понимает умение управлять собой, что в свою очередь предполагает достаточное развитие способности задерживать возникающие в их сознании идеи совершения тех или иных преступлений, всесторонне взвешивать «за» и «против», умение руководить своим поведением. С другой стороны, непременным элементом нравственного исправления является формирование практических двигателей поведения, «которые могли бы вло-житься в процесс обдумывания поступка и предупреждать возникновение решимости совершить преступление»2.

1 Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. М., 1902. С. 122, 142.

2 Лозкышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 23—25.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______43

В более поздних работах С. В. Познышев уточняет свои позиции в отношении нравственного исправления, под которым он разумеет «не превращение порочного человека в добродетельного, что недостижимо посредством наказания, а лишь некоторое изменение к лучшему психической конституции наказуемого, его характера, достаточное для предупреждения рецидива...». Что касается юридического исправления, то, по его мнению, достижение этой цели представляется менее сложным, ибо она заключается во внушении субъекту путем применения к нему наказания «сознания неизбежной связи известного поведения с данным невыгодным последствием... неизбежности связи преступления и наказания»1.

Сообразно целям наказания складываются определенные направления научной мысли, формируются соответствующие школы, объединяющие приверженцев того или иного научного воззрения. И. Я. Фойницкий в своих исследованиях выделяет два основных теоретических направления, определяющих главную цель и содержание наказания, которые проявляются в абсолютных и относительных теориях. Абсолютные теории видят в наказании самоцель, и их не интересуют конечные результаты применения наказания. Относительные теории в обязательном порядке требуют достижения посредством наказания определенных целей. Если таких целей достичь невозможно, то наказание не имеет право на существование. Цель наказания, по утверждению Фойницкого, состоит в том, чтобы воздержать преступника от дальнейших противоправных деяний. Такая цель достигается частью угрозой наказания, частью самим исполнением наказания. Относительные теории включают в себя теории: а) устрашения; б) общего предостережения; в) психического принуждения; г) частного принуждения; д) исправления2.

В теории пенитенциарного дела России в конце XIX — начале XX в. начинают закладываться прогрессивные тенденции развития системы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы, разрабатываются основы классификации преступников, дифференциации и индивидуализации исполнения наказания, использования возможностей тюремной «общины» в поддержании порядка в местах заключения. В 1872 г. была опубликована работа Н. М. Ядринцева «Русская община в тюрьме и ссылке», автор которой на собственном опыте познал внутренний мир тюремного быта в течение трех лет содержания в Омском остроге. Главная мысль, пронизывающая все содержание книги, — видеть в преступнике человека, воспитывать его трудом, развивать его самосознание, используя в этом деле возможности тюремной артели, в которой жив дух общинной жизни, присущий русскому народу3.

1 Познышев С. В. Основы пенитенциарной науки. С. 35—36.

2 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 54.

3 Ядринцев Н. М. Русская община в тюрьме и ссылке. С.-П., 1872.

44__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

Классификации арестантов, содержащихся в тюрьмах, посвящена работа А. И. Свирского «Мир тюремный». Автор подразделяет тюремную братию на две основные категории: случайных преступников — «брусов» и собственно «тюремный мир», который составляют так называемые «фартовые ребята», или «фартовики». Случайные преступники, или «брусы», в свою очередь, делятся на «брусов легавых», т. е. преступников, которые после отбытия наказания больше в тюрьму не возвращаются, и «брусов шпановых», которые, попав в тюрьму первый раз, быстро воспринимают обычаи тюремного быта и под его влиянием проявляют склонность к продолжению преступной деятельности.

«Фартовые ребята» по своему составу весьма неоднородны. Иерархическая структура у них довольно сложная, представляющая классы, роды и виды преступных сообществ. Среди «фартовиков» выделяются три класса, составляющие основу тюремного мира: а) «жиганы» — каторжники и бродяги; б) «шпана» — воры; в) «счастливцы» — мошенники и шулера. Далее, каждый класс, в свою очередь, разделяется на виды. К примеру, «жиганы» составляли три вида: «орлы» — беглые с каторги; «пустынники» — лица, утратившие все родственные и социальные связи; «монахи» — ссыльные на Сахалин. «Шпана» разделялась на восемь видов, «счастливцы» — на шесть1.

Профессор Познышев при классификации арестантов в качестве основного критерия использовал показатель, характеризующий поведение, и в этой связи выделял четыре класса: 1-й — класс «испытуемых»; 2-й — класс «исправляющихся»; 3-й — класс «образцовых» и 4-й класс — «штрафной разряд».

Среди преступников, подлежащих нравственному исправлению, он различал: 1) преступников эндогенных, т. е. лиц, совершивших преступление в силу внутренних (эндогенных) факторов, и 2) преступников экзогенных, ставших на преступный путь в силу внешних (экзогенных) факторов, т. е. причин, лежащих в окружающей преступника внешней среде2.

Российские ученые-правоведы серьезное внимание уделяют научному обоснованию способов размещения заключенных в стенах тюрьмы. Обращаясь к зарубежному опыту, большинство из них склоняются к одиночной системе содержания арестантов, полагая, что она наиболее соответствует целям и задачам исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы. Обобщенные в Комиссии по тюремному преобразованию материалы по этому вопросу следующим образом обосновывают предпочтительность одиночного содержания содержанию в общих камерах. Одиночное заключение:

1) лучше всего отвечает целям наказания — устрашению, искуплению вины страданием, предупреждению преступлений и исправлению;

1 Свирский А. И. Погибшие люди. Т. 2. С. 2—4.

2 Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 112, 161—162.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______45

2) позволяет изучать индивидуально каждого арестанта и применять меры тюремной деятельности сообразно личности, условиям и особенностям каждого;

3) исключает всякие сношения между арестантами, предупреждает беспорядки и заговоры против начальства;

4) делает невозможным взаимное развращение арестантов, и если не успевает исправить арестанта, то, во всяком случае, не выпускает его из тюрьмы более развращенным;

5) предупреждает заведение знакомств в тюрьме и тем самым образование преступных товариществ между освобожденными из мест заключения;

6) более или менее быстро укрощает самые строптивые характеры, ставит арестанта вне возможности делать зло, открывает ему путь к добру и собственному исправлению;

7) освобождает тюремное начальство от неприятной необходимости прибегать к помощи шпионства;

8) делает лишение свободы в высшей степени репрессивным и исправительным, позволяет уменьшить сроки наказания и таким образом сокращает государственные расходы на содержание арестантов.

Сторонники одиночного содержания утверждали, что при такой системе арестант сохраняет свое человеческое достоинство, чувство чести и индивидуальной ответственности, что невозможно при общем содержании1.

Профессор Познышев, поддерживая эту точку зрения, считает, что размещение арестантов группами по общим камерам есть простейший, но совершенно непригодный способ. Гибельное, развращающее влияние такого порядка не вызывает сомнения. При нем неизбежно развивается половой разврат, процветает арестантский «майдан» и картежная игра2.

Признавая индивидуализацию наказания необходимым условием исправительного воздействия тюрьмы, С. П. Мокринский обращает внимание на нереальность реализации этой идеи в российских тюрьмах. Ссылаясь на опыт строительства Петербургской одиночной тюрьмы военного ведомства, при котором стоимость оборудования одиночной камеры обошлась свыше 2000 руб., он указывает, что при среднесуточном составе тюремного населения в 100 тыс. человек перевод на режим одиночного содержания потребует затрат в 225—300 млн. руб.; обеспечение же содержания максимального состава арестантов в отдельных помещениях составит 340— 450 млн. руб.3

Убежденным противником одиночного содержания в свое время выступал Ф. М. Достоевский. Он писал: «Я твердо уверен, что знаменитая келейная система достигает только ложной, обманчивой, наружной цели. Она высасывает жизненный сок у человека,

1 ЦГАОР. Ф. 122. Оп. 1. Ч. 1. Делопроизводство 1. Д. 176. Л. 169—170.

2 Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 63—64.

3 Мокринский С. П. Наказание, его цели и предположения. С. 132.

46_________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

нервирует его душу, ослабляет ее, пугает ее, и потом нравственно иссохшую мумию, полусумасшедшего представляет как образец исправления и раскаяния»1.

В пенитенциарной литературе тюрьма рассматривается как сложный государственный комплекс, в котором особое место занимает тюремный персонал и, в первую очередь, начальник тюремного учреждения. В этой связи большое внимание уделяется разработке модели этого должностного лица. «Вопрос о лицах, руководящих тюремною деятельностью, — по мнению Фойницкого, — есть коренной вопрос тюремной политики»2.

Кандидат на должность начальника тюрьмы должен знать в совершенстве тюремное дело и иметь опыт практической работы; его назначению должна предшествовать обязательная работа в течение определенного времени в должности помощника начальника тюрьмы; он должен иметь высшее юридическое образование; обладать организаторскими способностями и руководящими навыками. Специалистами ставится вопрос о целенаправленной подготовке начальников тюрем в особом учебном заведении. Предлагается для определения пригодности к работе в качестве начальника тюрьмы ввести специальные экзамены.

Функции начальника тюрьмы ученые подразделяют на административные, хозяйственные и воспитательные. К административным функциям ученые относят решение кадровых вопросов, использование дисциплинарной власти в отношении подчиненного ему аппарата. Хозяйственные охватывают широкий круг вопросов, начиная от поддержания в нормальном состоянии тюремных помещений, организации труда заключенных и кончая ведением делопроизводства. Воспитательные функции начальника тюрьмы рассматриваются как в плане направления деятельности тюремного персонала, осуществления контроля за подчиненными, так и непосредственной работы с арестантами. Подчеркивается, что начальник должен стараться подходить к арестанту, как воспитатель, начиная с беседы с вновь прибывшим и ознакомления его с правилами отбывания наказания, а также принятия решения о помещении арестанта в ту или иную среду.

Признается необходимым создание в тюрьме совета во главе с начальником тюрьмы для обсуждения наиболее важных вопросов3.

Надо сказать, что тюремное ведомство всем ходом общественного развития, в том числе и развитием процессов, происходящих в тюрьмах, было поставлено перед необходимостью повсеместного использования теоретических положений в практической работе по подготовке кадров для тюрем.

Анализируя качественный состав кадров мест заключения, вопросы повышения уровня их профессиональной подготовки, руко-

1 Достоевский Ф. М. Записки из мертвого дома. М., 1984. С. 14.

2 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 427.

3 Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 267—274.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______47

водство Министерства юстиции приходит к мысли о необходимости учреждения при Главном тюремном управлении тюремных курсов. «Если судья должен обладать не только специальными юридическими познаниями, но и высшим образованием для того, чтобы разобраться в обстоятельствах, приведших к преступлению, дать им должную моральную и юридическую оценку и произнести над обвиняемым справедливый приговор, — говорится в обосновании необходимости создания таких курсов, — то и начальнику тюрьмы, коренным призванием которого является воздействие на преступника в смысле его исправления и нравственного перевоспитания с тем, чтобы вернуть его в общество полезным гражданином, не менее необходимы, для успешного выполнения этой трудной и сложной задачи, с одной стороны, особые нравственные качества — энергия, твердость характера, преданность долгу, и, с другой, серьезные специальные познания научного характера, которые не могут быть приобретены одним житейским опытом.

Но и независимо от своей основной задачи — служить как бы карантинным учреждением, через которое должны проходить угрожающие его безопасности уголовные элементы, тюрьма, благодаря самим условиям своего существования, требует от лиц, которым вверяется заведование ее внутренним распорядком, таких качеств, которые приобретаются только долгим опытом и усиленным трудом или же специальною подготовкою, обеспечивающею усвоение необходимых познаний в более короткое время»1.

Тюремные курсы были рассчитаны на то, чтобы в возможно краткие сроки осуществить профессиональную подготовку работников тюремного ведомства. Состав их слушателей определялся начальником Главного тюремного управления. С его разрешения на курсы командировались сроком до полутора месяцев служащие мест заключения, а также иные лица, которые соответствовали определенным требованиям, предъявляемым к поступающим на государственную службу. При этом преимуществом зачисления на курсы пользовались лица, имеющие высшее юридическое образование или состоящие на действительной военной службе в офицерском чине. За обучение на курсах плата не взималась. За слушателями, состоящими на службе в тюремном ведомстве, сохранялось денежное содержание по месту работы. Закончившие обучение получали преимущество продвижения по службе как в центральном аппарате, так и на местах.

Программа обучения по представлению начальника Главного тюремного управления утверждалась Министром юстиции. Такой же порядок устанавливался для приглашения лиц, выступающих перед слушателями с лекциями или проводящих практические занятия.

Программа занятий на курсах включала усвоение широкого круга вопросов: основ уголовного права, учения о наказании, сравнительного анализа пенитенциарных систем различных государств, элементарных

1 ЦГАОР. Ф. 122. Оп. 1. Ч. 2. Делопроизводство 1. Д. 4929. Л. 158.

48__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

понятий по психологии и психопатологии, основных начал государственного устройства России, организации судебной и тюремной систем, управления различными отраслями тюремного хозяйства и т. д.

Таким образом, с учреждением тюремных курсов были сделаны первые шаги по использованию научных знаний в практике исполнения уголовных наказаний.

Организация исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы наряду с определением главной цели указанного вида наказания настойчиво требовала от науки разработки основных средств воздействия на преступника, посредством которых эта цель может быть достигнута. Утверждающаяся в науке и практике точка зрения, что главной целью мест заключения является исправление преступника, вызывала необходимость отказа от ранее широко используемых методов устрашения и насилия.

Разработке средств воздействия на заключенных, способствующих их исправлению, серьезное внимание уделял профессор Фой-ницкий. На основе исследования исторических источников, зарубежных тюремных систем, практики исполнения уголовных наказаний в России он пришел к выводу, что основными мерами тюремной деятельности должны быть тюремная работа, тюремное образование, тюремная дисциплина, тюремное воспитание, тюремная гигиена и тюремная архитектура. Применение этих мер, в свою очередь, предполагало реорганизацию системы тюремного управления, создание совершенно новых организационно-управленческих структур.

Очень важной мерой Фойницкий считал тюремную работу. Безделье развращает арестантов и делает весьма трудным надзор за ними, без которого невозможно никакое исправительное воздействие тюремных мер. Работа, по его утверждению, поддерживает гармонию физических сил арестанта. Образование решает эту же задачу в отношении его интеллектуальных и духовных сил. Тюремный надзор в своем содержании имеет цель в наблюдении за поведением арестантов во всех сферах их деятельности. Меры дисциплинарного воздействия следует согласовывать с воспитательными задачами. Тюремное воспитание должно стремиться образовать характер арестанта. Применяемые меры тюремной деятельности призваны не столько подавлять арестанта, сколько приобретать над ним духовное влияние1.

Если в научных трудах Фойницкого мы встречаемся с понятием «мер тюремной деятельности», то в более поздних работах Позны-шева в понятийном аппарате уже используется понятие «средства исправления арестантов». К ним он относит тюремное воспитание, тюремное образование, арестантский труд, тюремную дисциплину. Рассматривая воспитывающий фактор тюрьмы, он подчеркивает, что ее влияние должно быть сосредоточено на тех сторонах личности, с которыми связано совершенное конкретным арестантом преступление, указавшее необходимость известных изменений лично-

1 Фойницкий И. Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. С. 363—400.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______49

сти для предупреждения рецидива. Школа, как непременное условие нравственного исправления арестантов, должна быть в каждом учреждении, исполняющем уголовное наказание. Познышев также считает, что одно из главнейших условий правильной постановки тюремного дела — хорошая организация арестантского труда. Тюремную дисциплину можно успешно поддерживать лишь при правильном сочетании наград и наказаний. Задача дисциплинарного взыскания состоит вовсе не в том, чтобы калечить арестантов и выпускать их из стен тюрьмы больными, а чтобы оказать влияние на формирование их правопослушного поведения1.

В науке предпринимаются попытки разработать критерий, с помощью которого можно было бы определить эффективность тюремного воздействия на заключенных. И таким объективным критерием, который отражает эффективность карательной системы государства, в том числе и ее неотъемлемой части — учреждений, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, учеными признается состояние рецидивной преступности. Следует обратить внимание на относительную стабильность этого показателя на протяжении довольно длительного периода времени. По данным С. П. Мокринского, на 100 осужденных общими судами приходилось рецидивистов: 1874—1878 гг. — 19,8%; 1879—1883 — 20,8%; 1884—1888 — 23,1%; в 1889—1893 гг. — 22,8%2.

Более поздние исследования показали, что на 100 осужденных общими судами рецидивисты составляли: в 1907 г. — 18,3%; в 1909 — 19,3%; в 1910 — 21,4%; в 1911 — 21,9%; в 1912 г. — 21,4%3.

§ 2. Тюремная система России

периода

Временного

правительства,

ее реформа и содержание

Любое государство для поддержания порядка и защиты власти всегда нуждается в особом аппарате принуждения, существенной частью которого является система мест заключения.

Накануне Февральской революции в России эта система представляла сложный неоднородный организм. Вне мест заключения, подведомственных Главному тюремному управлению, на 1 января 1917 г. содержалось 30 550 арестантов, в том числе в арестных домах, помещениях при полиции, волостных правлениях — 21 550 человек, пересыльных в пути — 5000 человек, несовершеннолетних в исправительно-воспитательных заведениях — 4000 человек. В системе мест заключения Главного тюремного управления на 1 февраля 1917 г. тюремное население было представлено следующим образом: подсудимые и подследственные — 51 714 человек, осужденные к срочным видам наказания — 87 492, в их числе: а) к аресту — 1636 человек, б) к тюрьме — 22 604, в) к крепости —

1 Познышев С. В. Очерки тюрьмоведения. С. 162—217.

2 Материнский С. П. Наказание, его цели и предположения. С. 93.

3 ЦГАОР. Ф. 4042. Оп. 2. Д. 466. Л. 27.

50_________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

176, г) к исправительным арестантским отделениям — 26 737, д) к каторжным работам — 36 337 человек. Кроме того, в местах заключения, подведомственных Главному тюремному управлению, содержались: пересыльные — 8008 человек; лица, содержащиеся по распоряжению административных властей, — 5608; неисправные должники — 192, дети при арестантах — 2120 человек1. Среднесуточная численность заключенных в первой четверти 1917 г. составляла 94 297 человек, из которых 12 710 были женщины2.

Тюрьма в общественном сознании всегда отождествлялась с насилием, поэтому в периоды революционных потрясений энергия восставших осознанно или стихийно направляется на их разрушение, в котором видится выход из бесправия и вечного страха перед гнетом государства. Не был исключением и февраль 1917 г. — период перехода власти к Временному правительству. В конце февраля — начале марта были разгромлены некоторые места заключения, оказались уничтоженными, частью похищенными деньги и вещи, принадлежащие заключенным, тюремным служащим, а также учреждениям и лицам, которые состояли в торговых и прочих имущественных отношениях с тюремным ведомством.

Обобщенная в Главном тюремном управлении информация свидетельствует о том, что общий ущерб, нанесенный служащим тюремного ведомства, а также иным лицам, составил 245 548 руб. 29 коп.3 Московская центральная пересыльная тюрьма заявила об изъятии тюремной кассы в сумме 9525 руб. 38 коп.4 Наиболее ощутимый материальный ущерб понесли места заключения Петроградской губернии, который составил 188 942 руб. 39 коп.5 Во время волнений было уничтожено почти полностью делопроизводство Главного тюремного управления.

Погромы тюрем имели место в Витебской, Владимирской, Воронежской, Нижегородской, Новгородской, Пензенской, Саратовской, Симбирской, Тверской, Херсонской, Эстляндской губерниях6.

В обстановке раскрепощения общественного сознания, формирования новых взглядов на роль государства в послереволюционный период Временное правительство не могло не учитывать неправедность приговоров царского суда и необходимость принятия конкретных мер по обеспечению участи лиц, содержащихся в местах заключения. Положение заключенных в местах лишения свободы было тяжелым, и оно значительно осложнялось отсутствием условий для обеспечения их трудом. Из 104 745 заключенных, содержащихся на 1 марта 1917 г. в местах заключения, было занято работами 54 217 человек7.

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 2. Д. 361. Л. 3, 7.

2 Там же. Оп. 1. Д. 48. Л. 48—49.

3 Там же. Д. 46. Л. 1—3.

4 Там же. Д. 46. Л. 16—17.

5 Там же. Д. 122. Л. 23—25, 58.

8 Там же. Д. 48. Л. 2.

7 Там же. Оп. 2, Д. 412. Л. 3.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства________51

Общеполитическая обстановка в стране, состояние дел в местах заключения поставили в повестку дня вопрос о необходимости поиска наиболее действенных мер по выходу из сложившегося положения, в котором оказалась вся тюремная система.

Одним из таких реальных шагов было объявление Временным правительством 17 марта 1917 г. амнистии заключенных, на основании которой из мест заключения было освобождено 88 097 человек, в их числе 5737 политических преступников, 67 824 уголовных и 14 536 заключенных «без соответствующего распоряжения надлежащих начальств». На 1 апреля число заключенных по сравнению с 1 марта по неполным данным уменьшилось на 75% и их общая численность составила 41 509 человек1.

Исполнение амнистии привело к резкому сокращению численности арестантов в местах заключения, что, в свою очередь, поставило на повестку дня вопрос закрытия многих тюремных учреждений.

По сведениям статистического отдела Главного тюремного управления, на 1 июня в местах лишения свободы содержалось 25 193 заключенных, в сентябре их численность возросла примерно до 36 468 человек2. На 1 сентября 1917 г. в России функционировало 712 мест заключения2.

Характерной особенностью рассматриваемого периода было сохранение в неизменном виде системы исполнения наказания, а также системы управления тюремным ведомством. По-прежнему в качестве мер уголовного наказания использовались арестантские помещения при полиции. Таких помещений, к примеру, в Самарской губернии в июне 1917 г. насчитывалось 404, в Саратовской — G8, Смоленской — 29, Симбирской — 50, Тамбовской — 306, Семи-реченской области — 1253.

В Европейской части России и в Сибири в системе исполнения уголовного наказания продолжали функционировать каторжные тюрьмы: Николаевская № 2, Шлиссельбургская, Смоленская, Саратовская, Тобольская, Александровская, Варшавская, Владимирская, Орловская, Псковская, Ярославская, Херсонская4.

Во главе всей тюремной системы России оставалось Главное тюремное управление с его властными и распорядительными функциями.

По ведомству мест заключения в расходной части Министерства юстиции в прежнем порядке Главное казначейство продолжало предусматривать практически без изменения денежные ассигнования. Так, на сентябрь—декабрь было предусмотрено выделить на содержание тюремной системы и военной стражи 3 162 807 руб.5 Сохранение практически без изменений указанного финансо-

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 2. Д. 361. Л. 15.

2 Там же. Л. 18, 35.

3 Там же. Оп. 1. Д. 125. Л. 1—70.

4 Там же. Д. 15. Л. 100—123.

5 Там же. Оп. 2. Д. 413. Л. 20—21.

3—300

52__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

вого документа, определяющего основные направления развития системы и структуры мест заключения, свидетельствует о том, что Временное правительство намеревалось обеспечить преемственность старых и вновь возникающих структур исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы, эволюционный путь развития тюремной системы.

Период Временного правительства в жизни Российского государства по историческим меркам был очень непродолжительным, но он оказал огромнейшее влияние на дальнейшую судьбу России. Для тюремной системы это был период переоценки многих устоявшихся положений, касающихся отношения к преступнику, выбора основных направлений ее развития. Рассмотрим наиболее существенные вопросы, определившие главные направления реформирования мест заключения.

Сохранив в прежнем виде систему исполнения уголовного наказания, Временное правительство приступило к разработке новой доктрины в сфере реализации карательной политики государства. Подготовка и осуществление реформы исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы было возложено на Главное тюремное управление, которое возглавил профессор А. П. Жижилен-ко. Суть и основное направление реформы главным образом определились в приказах центрального тюремного ведомства.

В приказе № 1 от 8 марта 1917 г. было подчеркнуто, что главной задачей наказания является перевоспитание человека, «имевшего несчастие впасть в преступление в силу особенностей своего характера или неблагоприятно сложившихся внешних обстоятельств». На основе гуманного отношения к заключенным чинам тюремной администрации предлагалось впредь, до разработки новых нормативных актов, воздерживаться от применения телесных наказаний, наложения кандалов на арестантов2.

Главным направлением реформы тюремной системы, определяющим ее содержание, признавались подбор и подготовка кадров, способных решать новые задачи. «Имеющийся в настоящее время тюремный персонал, — говорилось в приказе № 2 от 17 марта 1917 г. по Главному тюремному управлению, — воспитанный в атмосфере бесправия и неуважения к человеческой личности и усвоивший навыки прежнего строя, должен быть признан в общем мало пригодным для осуществления тех задач внутреннего тюремного переустройства, которые постоянно выдвигаются условиями обновления государственного строя и свободной общественной жизни»2.

В числе первоочередных задач, требующих незамедлительного решения, были определены подбор на управленческие должности лиц, имеющих специальную подготовку, а также открытие краткосрочных курсов тюрьмоведения. В перспективе Главное тюремное

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 61.

2 Там же.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______53

управление решение задачи по перевоспитанию и исправлению «впавших в преступление» связывало с безусловной необходимостью предварительного обучения всех без исключения работников мест заключения на специальных курсах.

При подборе кандидатов для обучения на курсах рекомендовалось предпочтение отдавать офицерам-инвалидам, по состоянию здоровья способным исполнять обязанности по тюремному ведомству. Такой подход обосновывался тем, что эти лица воспитаны в духе воинской дисциплины и впоследствии элементы этой дисциплины будут внедрять в практику мест заключения. Предлагалось на должности тюремных надзирателей назначать солдат-инвалидов, пригодных для несения этой службы.

Попытки центрального тюремного ведомства осуществить замену кадров были восприняты на местах весьма настороженно. Так, начальник Верхнеднепровской тюрьмы В. С. Котляр в рапорте на имя Начальника Главного тюремного управления А. П. Жижиленко писал: «Мне кажется, для того, чтобы выражать с такою непреложностью общие положения о тюремном персонале, о его воспитании и отношении к человеческой жизни, а также непригодности его к осуществлению задач внутреннего тюремного переустройства, с какою все это выражено в циркуляре, нужно больше обоснованности в своем суждении, побольше достаточных, неопровержимых и фактических данных и поменьше шаблона, дешевых средств для своей популярности, показной деятельности в духе новых веяний.

Бросить в лицо имеющемуся в настоящее время всему тюремному персоналу, целому в России институту тюремных служащих, составляющих тюремную администрацию, что он воспитан «в атмосфере бесправия и неуважения к человеческой личности и усвоил навыки прежнего строя» — это не значит преподать людям гуманитарные правила, которых они должны придерживаться и которыми они должны руководствоваться по службе, а это ни на чем не основанное и незаслуженное оскорбление, нанесенное людям без всякого на то нравственного права, по праву лишь сильного безответственного начальника в отношении к зависящим от него по службе безответным подчиненным... Что во всякой деятельности должна требоваться специальная подготовка, с этим нельзя не согласиться — это аксиома — истина, не требующая доказательств, хотя могут быть исключения из этого правила, как, например, Вы, Гражданин Профессор, без специальных познаний в деле тюрьмоведения и вдруг стали во главе Главного тюремного управления или назначивший Вас на этот пост бывший Министр юстиции А. Ф. Керенский, человек не военный и не обладающий специальной военной подготовкой, теперь Военный и Морской Министр; существует много и других аналогичных примеров, но я все-таки думаю, что они не изменяют общего правила»1.

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 130. Л. 198—200.

3*

54__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

Пенитенциарные курсы, о необходимости открытия которых шла речь в приказе по Главному тюремному управлению № 2, были учреждены постановлением Временного правительства от 7 апреля 1917 г. Непосредственное руководство их работой возлагалось на Начальника Главного тюремного управления. Срок обучения на курсах был определен в три месяца. Численность слушателей на курсах устанавливалась лично Начальником Главного управления, плата за обучение со слушателей не взималась. Программа обучения на курсах включала изучение: 1) общего законоведения с изложением основ государственного устройства; 2) начал уголовного права; 3) учения о наказании в связи с тюрьмоведением; 4) уголовной политики и социологии; 5) элементарных сведений по психопатологии и уголовной антропологии; 6) тюремной гигиены и санитарии; 7) мер борьбы с детской преступностью; 8) тюремной статистики и отчетности; 9) товароведения, — а также проведение практических занятий и подготовку рефератов1.

В процессе обучения слушатели курсов по специальному удостоверению начальника Главка могли быть командированы для практического изучения службы в конкретные тюремные учреждения и для усиления администрации2. Лица, закончившие обучение на курсах и получившие свидетельство, пользовались преимуществом при замещении должностей тюремной администрации.

Смена политического и государственного строя, естественно, вызвала необходимость серьезной переоценки содержания карательной политики государства, деятельности его институтов, непосредственно реализующих эту политику. «Борьба с преступностью, ограничивающаяся одним только применением наказания, — подчеркивается в приказе Главного тюремного Управления № 3 от 18 марта 1917 г., — никогда не может дать благоприятных результатов. Она только тогда в состоянии достигнуть успеха, если наряду с наказанием будут применяться и другие меры оздоровления общества. Как бы ни было правильно поставлено тюремное воспитание, оно само по себе не может надлежащим образом выполнить своей задачи, если не будет принято никаких мер попечения о дальнейшей судьбе лиц, отбывших наказание. Освобожденный из тюрьмы, оказавшийся в таких условиях жизни, к которым он не приспособлен, может сразу же опуститься и погибнуть, если ему не будет оказана своевременная поддержка в той или иной форме»3.

Чтобы успешно решать вопросы устройства освобожденных из мест лишения свободы, предлагалось создать широкую сеть обществ покровительства лицам, отбывшим уголовное наказание, обществ патронажа, используя при этом опыт функционирования подобных обществ до революции. Для участия в работе обществ патронажа

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 40.

2 Там же. Д. 130. Л. 139—140.

3 Там же. Д. 122. Л. 61.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______55

рекомендовалось привлекать широкие слои населения, которые раньше стояли в стороне от этого важного дела.

Временное правительство, осуществляя меры по упорядочению системы наказаний, постановлением от 26 апреля 1917 г. отменило ссылку на поселение как вид наказания, а также ссылку на поселение после отбытия срока каторжных работ и за бродяжничество, предоставив последним право выбора места жительства, за исключением отдельных местностей, входящих в особый перечень территорий с ограничениями в прописке. В постановлении особо выделяется положение о необходимости развития общественных начал в организации контроля за указанными категориями освобожденных. Как альтернативу постановление допускает и административный надзор.

Приступая к осуществлению реформы тюремной системы, Временное правительство проявляет стремление хотя бы внешне отмежеваться от отдельных атрибутов, присущих системе исполнения наказаний в условиях царского режима. В качестве одного из таких шагов является принятие постановления от 26 апреля 1917 г. о переименовании Главного тюремного управления в Главное управление по делам мест заключения, а также преобразовании Совета по тюремным делам в Совет по делам мест заключения. При формировании Совета по делам мест заключения вводятся выборные начала.

Являясь правопреемником своего предшественника — Совета по тюремным делам, Совет по делам мест заключения во многом унаследовал его функции: обсуждение вопросов управления, устройства мест заключения, содержания и пересылки заключенных; рассмотрение проектов общих смет доходов и расходов по местам заключения, годовых отчетов о деятельности Главного управления мест заключения, дел, связанных с организацией учреждений и обществ оказания помощи освобождаемым и др. Министру юстиции и Начальнику Главного управления местами заключения по их усмотрению предоставлялось право выносить на обсуждение Совета и другие проблемы, представляющие интерес для развития системы мест заключения1.

На наш взгляд, создание Совета по делам мест заключения и определение содержания его обязанностей носило скорее декларативный, а не практический характер. Ибо уже состав Совета, формировавшийся исключительно из числа представителей петроградских ведомств и учреждений, свидетельствует о его отрыве от реальной жизни тюремной системы страны, интересы которой, безусловно, не могли быть в полной мере учтены при определении политики и практики исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы.

Признавая главной целью заключения социальное перевоспитание человека, совершившего преступление в силу сложившихся

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 44.

56__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

для него обстоятельств, а также возможность воздействия на рецидивиста с целью пробуждения добрых задатков, Временное правительство принимает меры к реорганизации управленческих структур тюремного ведомства для обеспечения реализации этих задач. Постановлением от 29 июля 1917 г. устанавливается новая структура Главного управления местами заключения, которая включает канцелярию и четыре отдела, в состав которых входят три инспектора и тринадцать делопроизводств.

Разработанный Главным управлением мест заключения проект штатов на 1918 г. предусматривал состав центрального аппарата из числа 89 должностных лиц, на содержание которых было затребовано 652 156 руб. 58 коп.1

Осуществляя преобразования тюремной системы, Главное управление местами заключения столкнулось с неожиданным для себя явлением — массовым стремлением служащих к объединению в профессиональные союзы с целью своего профессионального самоутверждения и улучшения служебного и материального положения.

В некоторых местах заключения чины стражи, объединившись в союзы, выступили в части несения службы с требованиями, выполнение которых администрации тюрем было не по силам. Допускались случаи, когда надзиратели предпринимали попытки полностью отстранить начальников учреждений от участия в управлении тюрем, а также самовольно принимали решение по распоряжению казенным имуществом.

В принципе поддерживая начинания в сфере деятельности профессиональных Союзов служащих пенитенциарных учреждений, Главное управление местами заключения вынуждено было издать специальный циркуляр от 17 августа 1917 г. за № 682, в котором было оговорено правовое положение администрации тюрем и над-зорсостава.

Этот циркуляр можно считать своего рода инструкцией, определяющей характер взаимоотношений между начальниками тюрем и надзирателями, между профессиональными союзами и администрацией тюремного ведомства. Непосредственная ответственность за руководство тюремным учреждением и состояние дел в нем возлагалась на начальника этого учреждения. Находясь в непосредственном подчинении губернского комиссара и тюремной инспекции или губернского правления, руководствуясь их указаниями, он обязан был самостоятельно выполнять свои обязанности, ни с кем не разделяя предоставленные по действующему законодательству полномочия. Профессиональным союзам служащих запрещалась деятельность по созыву собраний, съездов для обсуждения всякого рода нужд тюремного ведомства. По мнению Главного управления местами заключения, созывать съезды служащих при местах за-

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 158. Л. 1—2.

2 Там же. Д. 122. Л. 7—8.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______57

ключения для рассмотрения указанных вопросов и определять состав их участников могли: в пределах губернии — губернские комиссары Временного правительства данной губернии; в отношении съездов, объединяющих служащих мест заключения нескольких губерний, и всероссийского — Главное управление мест заключения. Циркуляр требовал установления полного единоначалия в местах заключения. Начальник наделялся правом принятия решения о замещении должностей старших и младших надзирателей.

Проводя работу по упорядочению службы надзора в целях обеспечения надлежащего порядка в местах заключения, Главное управление в то же время не исключает возможности использования в этих же целях самих заключенных. Практическая реализация этой задачи видится во внедрении в местах лишения свободы прогрессивной системы отбывания наказания, при которой судьба заключенного ставится в прямую зависимость от его поведения. От того, как он ведет себя в период отбывания наказания, зависит возможность предоставления ему тех или иных льгот, вплоть до условно-досрочного освобождения. Перечень льгот, которыми могли пользоваться заключенные, включал содержание их в камерах, не закрывающихся на замки, предоставление свиданий не через решетки, кратковременные отлучки в город и т. д. Вводится институт выборных старост из числа заключенных1.

В процессе разработки основных направлений осуществления реформы тюремной системы Главное управление местами заключения, на наш взгляд, вплотную подошло к определению содержания основных средств исправительно-воспитательного воздействия. «Пенитенциарный режим, — подчеркивается в одном из циркулярных писем Главного управления, — ставящий во главу угла возрождение и социальное перевоспитание человека, имевшего несчастие совершить преступление, и не забывающий в заключенном личного человеческого достоинства, должен, конечно, покоиться на соблюдении известного порядка и дисциплины в месте заключения. Если в местах заключения нет необходимой дисциплины, если заключенные совершают побеги, запасшись доставленными им с воли оружием и другими предметами, если они проводят время в праздности, то все меры, направленные к их перевоспитанию, окажутся безрезультатными и напрасными»2.

К числу основных средств воздействия на личность заключенного с целью его исправления Главное управление местами заключения относит труд. Труд заключенных рассматривается не только как элемент уголовной репрессии, усиливающий или ослабляющий ее в зависимости от тяжести работ, но и как необходимое условие исполнения наказания в виде лишения свободы. Организация работ, по мнению руководителей Главного управления, должна преследовать, главным образом, не усиление наказания, а воспитатель-

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 14.

2 Там же.

58__________Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

ные цели. В циркуляре Главного управления местами заключения № 62 от 18 июля 1917 г. обращалось внимание на то обстоятельство, что работы должны давать заключенным «знания, с которыми они по выходе на свободу могут найти себе подходящие занятия. Они же доставляют некоторым заключенным значительное облегчение во время содержания под стражею»1.

Однако обобщенные в Главном управлении местами заключения данные свидетельствуют, что для реального воплощения принципа «труд как средство воспитания» требуется не только циркулярное закрепление, но и создание необходимых условий, которые неразрывно связаны с общей экономической обстановкой в стране. Организация трудового использования в местах заключения характеризовалась следующим образом: в марте месяце из 104 746 заключенных не были заняты работами 54 217 человек; в июле соответственно из 21 095 — 12 535 человек2.

В условиях, когда множество осужденных в местах заключения лишены возможности трудиться, с неизбежностью возникают проблемы обеспечения их занятости полезными делами не только с целью формирования их личности, но для того, чтобы исключить развитие неизбежных дестабилизирующих обстановку процессов. Поэтому Главное управление местами заключения выход из этого сложнейшего положения пытается найти во всемерном развитии библиотечного дела, отмене ранее существовавших ограничений на чтение книг. Другими словами, оно рассматривает книгу в качестве дополнительного средства воздействия на личность заключенного.

Перед губернскими и областными комиссарами Временного правительства и общественными градоначальниками были поставлены задачи: 1) рассмотреть совместно с местными органами Общества Попечительного о тюрьмах вопросы об изыскании дополнительных средств на пополнение тюремных библиотек литературой. Причем предлагается при формировании библиотечных фондов не допускать поступления печатных изданий, которые могли бы, с точки зрения нравственности, развращать заключенных; 2) привлечь к пополнению книжного фонда библиотек местные общественные организации, местных жителей и самих заключенных; 3) при наличии свободных денежных сумм по тюремной смете более активно использовать их для покупки книг. Рекомендовалось особое внимание обратить на организацию работы библиотек при тюремных больницах, исключив при этом возможность передачи в общетюремные библиотеки книг, которыми пользовались больные, во избежание распространения заразных болезней3.

Весьма существенной особенностью рассматриваемого периода является правовая неурегулированность, с учетом изменений госу-

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 25.

2 Там же. Оп. 2. Д. 412. Л. 3—9.

3 Там же. Оп. 1. Д. 122. Л. 43.

Глава 2. Пенитенциарная система Временного правительства_______59

дарственного строя, порядка исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы. Признавая явное несоответствие дореволюционной правовой базы новым задачам тюремного устройства, Главное управление местами заключения тем не менее не торопилось с ее коренной переработкой. В циркулярном письме от 27 апреля 1917 г. за № 34 указывалось, что утвержденная 28 декабря 1915 г. Министром юстиции Хвостовым Общая тюремная инструкция не может считаться «подлежащей безусловному применению», однако одновременно рекомендовалось ею руководствоваться впредь до подготовки нового правового документа. Причем объем и пределы использования положений указанной инструкции не были оговорены1.

Такой подход к решению основополагающих вопросов организации деятельности мест заключения, естественно, не мог способствовать нормальному их функционированию. Абсолютное большинство заключенных не воспринимало старые тюремные порядки, считало излишними установленные прежним режимом многие правовые нормы, регламентирующие исполнение наказания в виде лишения свободы. Беспорядки и побеги заключенных стали повседневным явлением. Положение в тюрьмах еще больше усугубилось обострением напряженности в обществе особенно после июльских событий 1917 г.

Постоянное осложнение обстановки в местах заключения поставило Главное управление местами заключения перед необходимостью не только отказа от внедрения новых подходов в работе с заключенными, но и неотложного ужесточения режима и условий их содержания. Наиболее четко эта линия прослеживается в циркулярном письме от 5 сентября 1917 г. № 72. Впредь до издания новой инструкции местам заключения предлагался следующий порядок содержания и окарауливания заключенных:

все помещения, в которых содержатся заключенные, должны быть заперты днем и ночью и могут открываться лишь в случаях действительной надобности;

заключенным запрещались самовольные переходы из одной камеры в другую;

все вновь принимаемые заключенные до их размещения в предназначенных им помещениях должны быть подвержены тщательному обыску;

как сами заключенные, так и помещения, в которых они содержатся, должны быть возможно чаще обыскиваемы и осматриваемы с целью изъятия недозволенных для хранения в камерах вещей и денег и обнаружения проломов окон, полов и потолков, подкопов, взлома оконных решеток и дверных замков и проч.;

вывод заключенных на прогулки, в баню, в комнаты свидания, отхожие места должен допускаться лишь небольшими партиями, обязательно счетом, причем возвращающиеся с прогулок, после

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 48.

60

Раздел I. Пенитенциарное право России начала XX века

свидания, с наружных работ и из мастерских заключенные должны быть подвергаемы тщательному обыску и впускаемы в камеры также обязательно счетом;

разрешение отлучек заключенным из мест заключения по своим надобностям, для покупок и сбыта изделий, свиданий с родственниками и прочими лицами запрещалось;

запрещалось назначение старост или каких-либо уполномоченных от заключенных.

Начальникам мест заключения и их помощникам вменялось в обязанность как можно чаще днем и ночью обходить и осматривать помещения и двери вверенных их попечению мест заключения, проверять несение службы чинами стражи1.

Окончательный, по нашему мнению, отход от ранее провозглашенного курса на демократизацию и гуманизацию исполнения уголовного наказания в виде лишения свободы, внедрение прогрессивной системы отбывания наказания можно связать с участием Главного управления местами заключения в обеспечении акций по исполнению смертной казни.

В этом отходе от реализации стратегических установок проявилась одна из закономерностей общественного развития. Выполняя социальный заказ правящего класса, центральное тюремное ведомство вынуждено защищать и проводить в жизнь политику этого класса. Чем сложнее социально-экономическое положение страны, чем напряженнее складываются и разрешаются классовые отношения, тем чаще и активнее используется репрессия в качестве одного из основных средств стабилизации обстановки. Причем закон общественного развития в условиях обострения классовой борьбы оказывает определяющее влияние на содержание исполнения уголовного наказания не только в отношении политических противников, но и всей массы общеуголовных преступников. Он неизбежно вызывает ужесточение режима и порядка отбывания наказания, отмену прогрессивных реформ и начинаний. Это со всей очевидностью прослеживается на системе деятельности Главного управления местами заключения.

1 ЦГАОР. Ф. 7420. Оп. 1. Д. 122. Л. 15.