О РАЗВРАТИТЕЛЯХ

Способы, употребляемые для развращения женщины, могут быть более или менее гнусными, а последствия — более или менее пагубными. Если хотят соразмерять на­казание с проступком, то надо хорошенько разобраться в различных случаях.

Наиболее многочисленный класс развратителей состоит из тех мужчин, которые отказываются от брака, чтобы проводить свою жизнь в интригах с замужними женщи­нами. Постоянно находясь у их ног, они нашептывают км пошлые любезности, поднимают на смех супружескую вер­ность, восхваляют союз без оков, проповедуют чистую лю­бовь, склоняют к взаимности и пускают все в ход, чтобы удовлетворить свои желания; но это относится к вопросу о прелюбодеянии.

Другой, еще более презренный класс развратителей состоит из тех мужчин, единственной заботой которых яв­ляется развращение молодых девушек. Стоит только ка­кой-нибудь девушке привлечь их внимание, как они мгно­венно устремляются к ней, пользуются всяким случаем для разговора с ней и ухаживают за ней. Если они имеют дело с легковерной, неопыткой девушкой, то они дают, ей че­стное слово и предвосхищают брачный союз. Но стоит только им добиться желаемого, как они покидают несчаст­ную и спешат опозорить какую-либо другую. А если по­следняя менее доступна и Они не могут тронуть ее сердце, то они стараются развратить ее ум: подымая на смех все святое, они пытаются заставить ее стыдиться 'своих обя­занностей, затем они прилагают все усилия к точу, чтобы вредным чтением, непристойными россказнями, непри­стойными изображениями разжечь ее воображение, и лишь добившись от нее высших знаков благосклонности, они, наконец, перестают ее преследовать. Но это относится к вопросу об обольщении.

1 Нужно ли этому удивляться? Чем вызвано столь большое еди­нодушие мнений по этому вопросу? Тем, что только мужчины соз­давали законы. Возможно ли беспристрастие в деле, в котором они одновременно являлись и судьями и сторонами?

90

К развратителям следует причислить и тех исчерпав­ших свои силы мужчин, которые гонятся за молодостью в надежде пробудить в себе остатки почти угасшего темпе­рамента, этих старых сатиров, у которых всякое желание должно было бы быть притуплено холодом их возраста '. Но это- относится к вопросу о распутстве.

Я не дерзаю говорить здесь о четвертом классе муж­чин, служащих камнем преткновения для женской добро­детели, о тех истинных любовниках, которые не могли со­единиться со своими любовницами по праву супруга, ко­торые оплакивают несправедливость судьбы, отдавшей другому единственный, казалось, предназначенный им лю­бовью предмет, и которые страдают от невозможности согласовать свое счастье с законами. Какой героизм, если они сопротивляются своей страсти! Если же они, будучи более несчастными, чем виновными, ей уступают, то я хо­тел бы, чтобы их простили. Но я слышу голос долга, роп­щущий против голоса природы. Не будем оправдывать распутство и, раз это нужно для поддержания установ­ленного в обществе порядка, осудим привязанность, одо­бряемую природой и разумом. Этот вопрос, как и первый, относится к прелюбодеянию.