§ 2. Субъекты исполнения

Обязанность может исполнить лицо, па которое она возложена либо которое приняло ее па себя п доброволь­ном порядке. Для этого данное лицо должно быгь наде­лено 'нравоспособносгыо. Значнг, п кпчосшо с^бьтоп действий но исполнению обязанное ген могу! ныпупаИ) только правоспособные лица

Всякое исполнение—действие, направленное па прек­ращение обязанностей и соответствующих им правомо­чий и в большинстве -случаев фактически достигающее этого результата. Для того чтобы совершить такого рода действие, субъект должен обладать и дееспособностью

Если в роли обязанного выступает гражданин, то он обязан совершить действие сам либо через представителя.

Когда же речь идет о юридических лицах (колхозе или предприятии), то такое действие совершает кто-либо из членов колхоза или работников предприятии (руко­водитель либо специально уполномоченный представи­тель) .

' См «Договоры в социалистическом хочянстве», стр 58 2 К К Яичков, Договор железнодорожпои перевозки грузов по советскому праву, изд-во АН СССР, 1958, стр 192

69

Вопрос о субъектах .исполнения возникает не при осу­ществлении внутренней деятельности юридического лица, а'в процессе его отношений с другими предприятиями, организациями ^"учреждениями, а также с гражданами.

Внешние функции, выполнение которых юридическое лицо поручает своим работникам, представляют собой одно из направлений деятельности 'предприятия, учреж­дения .или организации. Следовательно, работник, на ко--торого возложена' определенная -операция, представляет юридическое лицо.

Поскольку действия, совершаемые работниками пред­приятий, организаций и учреждений, а также их подразде­лениями в соответствии с возложенными на них обязан­ностями представляют собой Действия самого юридичес­кого лица, постольку, например, отправка и получение 'продукции, .'приемка ее на складе .поставщика, выдача сумди.и принятие платежей 'во исполнение обязаннос­тей — действия самих предприятий и организаций, участ­вующих в гражданском обороте. 'С этой точки зрения ука­зание в ряде пражданско^правовых актов на подразделе­ния юридических лиц и их отдельных работников как управомоченных или обязанных совершить .какое-то дей­ствие является не более чем одним ,из приемов законо­дательной техники, не 'всегда оправданным. С этих по­зиций нельзя признать удачной 'редакцию ст. 57 Устана автомобильного транспорта РСФСР', которая обязывает шофера проверить соответствие упаковки ,и крепления груза на подвижном составе требованиям безопасности движения и обеспечения сохранности подвижного сос­тава, а также сообщить грузоотправителю о замеченных неправильностях в укладке ' и креплении груза, угро­жающих его сохранности. Очевидно, что шофер в дан­ном случае выступает лишь в качестве работника авто­перевозчика. Следовательно, .'на автоперевозчика и сле­дует возложить обязанности, перечисленные в ст. 57 Устава.         •         •  .

Таким образом, предприятия, организации и учреж­дения, являясь участниками обязательственных отноше­ний и совершая в адрес другой стороны действия, незави­симо от того, делают ли это их органы либо. специально

• СП РСФСР 1969 г. №-2—3, ст. 8.

70

управомоченные 'работники, выступают перед ними не­посредственно как юридические лица.

Отсюда, конечно, не вытекает, что они, как, впрочем и граждане, должны производить исполнение только сами. Должник может при определенных условиях возложить .на другого субъекта совершение действия, хотя соот­ветствующая обязанность установлена для него.

Возложение исполнения на третьих лиц на­ходит широкое применение в практике. Предприятия, как правило, передают и получают продукцию не-непосредст­венно, а через перевозчиков. Нередко и отношения меж­ду грузоотправителями, грузополучателями и перевоз­чиками опосредствуются участием транспортно-экспеди-ционных контор и агентств.

В связи с участием третьих лиц в исполнении обязан­ностей возникает ряд теоретических вопросов: при 'каких условиях возможно привлечение третьих лиц, что явля­ется юридическим основанием их участия в исполнении, существуют ли какие-либо отношения между конечными исполнителями, кого считать исполнителем — основного должника или привлеченных им третьих лиц и т. д. От­веты на эти вопросы имеют и важное практическое зна­чение для определения структуры договорных связен, ус­тановления субъекта ответственности, выяснения усло­вий возмещения убытков, обоснования права'на предъяв­ление пока и т. д.

Не всякое 'привлечение должником третьих лиц для участия 'в исполнешии обязательства является возложе­нием исполнения. Как 'показано, среди действии, совер­шаемых должником, различаются такие, 'которые пред­шествуют передаче предмета, и такие, которые являются самой передачей. Первые из них лишь создают факти­ческую предпосылку исполнения, вторые представляют собой исполнение в собственном смысле слова.

По этой причине, если должник перепоручает лишь совершение действий первого вида (изготовление предме­та или выполнение работы), это не является возложе­нием исполнения, поскольку результат сначала передает­ся должнику, который и вручает его своему контрагенту. Обязанность рассчитаться с кредитором остается за должником по основному обязательству. Он . своими действиями" погашает принятый добровольно или возло­женный на него вышестоящим органом- долг. Поэтому,

например, при поставках продукции смежниками голов­ному (поставщику для доукомплектования, сборки и т. д. отсутствует (вопреки мнению В. Ф. Яковлевой) «'возложение исполнения обязательства ib определенной его части должником на третье лицо»1. И в договоре лод-ряда на'капитальное строительство генеральный подряд­чик не передает исполнения третьему лицу. С точки зрения И. Л. Брауде, генеральный подрядчик лишь привлекает субподрядчика для выполнения специальных работ2. В связи с этим есть все основания согласиться с авторами, которые не всякое лерепоручение совершить те или иные действия третьим лицам рассматривают в качестве воз­ложения на них исполнения3. В частности, в коопериро­ванных поставках отсутствует такое возложение; и не потому, что «ino сво&му юридическому положению голов­ной поставщик ничем не отличается от своих смежни­ков»4, а ввиду того, что смежники ,не совершают действий, обязанность осуществить 'которые принял на себя голов­ной поставщик.

Правда, у авторов, которые и поручение действий, предшествующих погашению долга, называют возложе­нием самого исполнения, есть аргумент, при прочих рав­ных условиях имеющий как будто бы решающее значе­ние: ст. 68 Основ разрешает генеральному подрядчику ла основе договора субподряда поручать выполнение от­дельных 'видов работ спедиализированньш организаци­ям и при этом отсылает как к общему правилу к ст. 38 Основ. Однако в формулировках упомянутых статей имеется разница5, которая с учетом изложенного выше выглядит не случайной: первая из них (ст. 68) говорите пврепоручении отдельных комплексов работ, т. е. о дей­ствиях, лишь обеспечивающих исполнение, в то время как в ст. 38 сказано о возложении собственно исполнения,

'В Ф. Яковлев а, Кооперированные поставки в промышлен­ности СССР, Госюриздат, 1963, стр 53

2 См И Л Брауде, Договоры по капитальному строительству в СССР, Госюриздат, 1952, стр 134

3 См. «Научно-практический комментарий к Основам гражданско­го законодательства Союза ССР и союзных республик», Госюриздат, 1962, стр 185

4 И. А. 3 е н и\н, О производственном кооперировании («Совет­ское государство и право» 1964 г № 5, стр 66)

s Это уже отмечено в литературе (см. «Научно-практический ком­ментарий к ГК РСФСР», 1966, стр. 198).

72

чего генеральный подрядчик ка'к раз сдолгкь и нс можег. А потому в ст. 68 Основ (ст. 369 ГК) ссылку па сг 38 Ос­нов (ст. 171 ГК) целесообразно опустить.

Возложение исполнения обязанное и в чистом виде имеется в тех случаях, когда третье лицо только переда­ет предмет долга, причитающийся с должника, либо только принимает исполнение вместо кредитора. Напри­мер, по договору комиссии комиссионер, принявший па себя обязанность передать определенную вещь, может при заключении договора обусловить, что вручение ее .произведет сам собственник, комитент. Кредитор, не бу­дучи в состоянии лично явиться за получением исполне­ния, может просить третье лицо взять у должника пред­ложенную им вещь.

Возложение исполнения необходимо отличать от пе­ревода долга. В последнем случае один должник (кото­рый переводит долг) совсем выбывает из данного право­отношения, а его место занимает лицо, которое согласи­лось принять на себя переводимый долг.

Условия, необходимые для возложения исполнения, установлены в ч. 1 ст. 38 Основ. Она разрешает переложение обязанности совершить действие нс на всякого субъекта, а лишь на гого, с когорым долж­ник связан административной подчиненное iiiio либо договором. Говоря об адмнпнстршнпнон подчиненнос­ти н связи, основанной на договоре, jukoii hmcci is, виду два вида систем субъекюи: усюнчнпые н нпсюи-чивые.

Устойчивой следует признать систему, которая пс мо­жет быть ликвидирована актами, имеющими граждан-ско-правовое значение. К ним относятся организации, связанные административной подчиненностью друг Дру­гу или общему вышестоящему органу строительный трест с подчиненными ему строительными управления­ми, облпотребсоюз с подведомственными ему па терри­тории данной области райпотребсоюзами и другими, соз­данными их волей юридическими лицами Каждый из субъектов системы может вступать в отношения с дру­гими субъектами. В то же время, участники системы иног­да выступают в гражданском обороте как единое целое. Например, «все транспортные организации являюгся по отношению к клиентуре единым перевозчиком В отноше­ниях же между собой—они самостоятельные юрнднче-

73

ские лица, состоящие на хозрасчете»'. Отношения между .участниками указанных систем являются устойчивыми, потому что не могут быть прекращены действиями одно­го, нескольких или всех соответствующих лиц.

Следовательно, выражение ч. 1. ст. 38 Основ — свя­занные «административной подчиненностью»— надо пони­мать не только буквально: наличие властных полномо­чий у основного должника по отношению к организации, на которую возлагается исполнение. Основной должник и субдолжник могут быть связаны также тем, что у них один вышестоящий орган, который вправе предоставить своему подчиненному предприятию, учреждению либо организации право в том или ином порядке перелагать исполнение своих долгов на других участников данной системы. -,

Системы второго вида создаются на основе актов, имеющих гражданско-правовое значение, а следователь­но, их связывают только гражданские субъективные пра­ва и обязанности. Чаще всего участники связей такого рода вступают в них по собственной воле для достижения либо совпадающих (как при заключении договора о сов­местной деятельности), либо только собственных целей при содействии .другой стороны. Нередко возникновение такого рода систем происходит и ломимо воли участвую­щих лиц, например на основе актов вышестоящих компе--тентных органов. Однако 'отношения между ними всегда носят гражданско-правовой характер. И эта особенность влечет за собой другую—подвижность отношений между участниками как относительно их субъектного состава, продолжительности существования, так и с точки зрения содержания этих отношений, т. е. совокупности и харак­тера таринадлежащих им прав и обязанностей. Один из участников обязательства о совместной деятельности всегда может заявить о выходе из договора, все они мо­гут договориться об изменении взаимных прав и обязан­ностей, обязательство их прекращается по достижении ранее поставленной цели.

В ч. 1 ст. 38 Основ говорится о связанности участников системы второго вида только договором. Но такая связь

' М. К. Александров, Содержание договора грузовой пере­возки («Советское государство и право» 1954 г. № 4, стр. 104).

74

может возникнуть и из других юридических фактов. Например, на основании заказов-нарядов предприятий головных поставщиков, имеющих экспортный наряд-за­каз, без последующего оформления договором возникают правоотношения между этим головным поставщиком и предприятиями, поставляющими комплектное оборудо­вание, узлы, детали и запасные части в порядке коопе­рированных поставок. Согласно разъяснению Госарбит­ража при Совете Министров СССР заказы-наряды головных поставщиков являются обязательными для пред­приятий, поставляющих продукцию в порядке коопери­рования'. Заказы-наряды головного поставщика в этих случаях являются односторонними сделками, которые в ч. 1 ст. 38 Основ не упоминаются. Основной должник и субдолжник могут быть связаны правами и обязанностя­ми, вытекающими из причинения вреда, из факта приз­нания сделки недействительной, принятия поступившей продукции на ответственное хранение и т. п.

Вообще легко заметить, что основной должник впра­ве переложить исполнение на третье лицо, если с этим последним он состоит не только в договорном, а в лю­бом гражданском правоотношении независимо от осно­вания его возникновения. Например, гражданин, полу­чающий от организации платежи в порядке возмещения вреда,' вправе) дать ей поручение о перечислении опреде­ленной суммы на счет домоуправления п порядке оплаты за квартиру, в которой он проживает.

Таким образом, ч. 1 ст. 38 не охватывает всех основа­ний возложения исполнения на третьих лиц, имеющих место в практике и не противоречащих гражданскому законодательству, в том числе и самой ст. 38.

Необходимы также некоторые другие уточнения в толковании данного правила. Во-первых, основной долж­ник может переложить исполнение своей обязанности па третье лицо, с которым он состоит в одной системе вто­рого 'вида, лишь при условии, что обязанность третьего лица по отношению к должнику и обязанность должника к своему кредитору однородны, т. е. в соответствии с содержанием этих обязанностей каждый из названных субъектов должен передать вещи, определяемые пнди-

18, Госюрпздат,

' См. «Сборник ипструкчявных указании», пып 1962, стр. 5—6.

75

видуальньгми либо одними и теми же родовыми призна­ками. Во-вторых, перелагать исполнение на третье лицо можно тогда, когда срок исполнения обязанности третье­го лица по отношению к основному должнику наступает одновременно или даже раньше срока исполнения обя­занности, которую несет основной должник по отноше­нию к своему кредитору. Наконец, важно также и то, что возложение исполнения на третьих лиц допустимо только при том условии, что это не противоречит закону, договору основного должника и его кредитора либо су­ществу отношений между ними. Невозможно, например, переложить на третье лицо исполнение обязанности на­писать художественное произведение.

Видимо, ч. 1 ст. 38 Основ необходимо толковать не­сколько иначе, чем это следует из ее ныне существующей редакции, а именно: поскольку иное не вытекает из зако­на, административного акта, сделки или существа обя­зательства, исполнение обязанности, возникшей из дого­вора, может быть возложено в целом либо в части на третье лицо, если это предусмотрено действующими пра­вилами, а равно если третье лицо связано с одной из сто­рон обязательства административной подчиненностью или гражданским правоотношением.

Такое понимание правила о возложении исполнения более соответствует другому, в известном смысле с ним соотносящемуся, включенному в гражданские кодексы союзных республик (в частности, изложенному в ч. 2 ст. 171 ГК РСФСР). Имеется в виду обязанность креди­тора принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом. Отсюда также следует, что должник вправе переложить исполнение на любое третье лицо, в каких бы отношениях они между собой ни состояли и на чем бы эти отношения ни основывались Если понимать правило ч. 2 ст. 171 ГК 'буквально, то третье лицо может предложить исполнение за должника, даже не будучи связанным с ним каким-либо правовым отношением. На­пример, родственник должника, желая выручить послед­него, предлагает кредитору исполнение обязанности по займу (без согласия или даже вопреки возражениям должника). Кредитор обязан принять долг, поскольку ему не дано права отказаться. Однако, если спустя некото­рое время выяснится, что переданная вещь ненадлежа­щего качества (например, испорченный картофель), кре-

76

днтор нс сможет защитить своп интересы, » 'часпюсгн потребовать применения к должнику санкции, поскольку последний не возлагал исполнения на своего родсгвснпп-ка и отвечать за него не может (ст. 223 ГК). Сам род­ственник не может нести ответственности за своп ден-ствия, поскольку у него не было обязанностей, за нару­шение которых нужно отвечать'.

Таким образом, налицо факт нарушения субъектив­ного права, для защиты которого нет средств Поскольку охрана интересов управомоченного в таких случаях нс предусмотрена государством, нельзя лишить его права на самозащиту, в частности путем отказа принимагь ис­полнение от третьих лиц, которые заведомо для пего не состоят с должником ни в каких правовых отношениях и которым должник не поручает исполнения своей обязан­ности. Поэтому, хотя законодателем и принято предло­жение о включении в ГК правила в нынешней редакции ч. 2 ст. 17il, применять его следует с ограничениями, о ко­торых говорилось выше. Кстати, еще до принятия Граж­данского кодекса 1964 года высказывались соображения о том, что нельзя кредитора обязывать к принятию ис­полнения от всякого третьего лица, кроме случаев, мнда передаются деньги2.

Представляется, что при этом должны 'бьпь припягы во внимание нс только опасения крсднюра ок^плыя беззащитным перед фактом нарушения своею правило и всякий иной его заслужпвающнп внимания интерес Мотивы, по которым кредитор отказывается от исполне­ния, предлагаемого посторонним субъектом, мог) т быть любыми, если они не противоречат смыслу гражданского законодательства и нормам морали Разумеется, креди­тор лишен возможности отказаться от принятия, если обязанность передать предмет возложена на Tpeibe лицо согласно ч 1 ст. 171 ГК (ч. 1 ст. 38 Основ), и никакие мотивы его при этом не могут быть приняты во внимание

Правоотношения при возложении и с и о л-

* Воспользоваться ст 88 Основ в данном случае также нсчьзя, потому что действия фактического плательщика нс являются npoin воправными

2 См В Рясенцев, Некоторые вопросы общей части обязатсчь-стаенного права в судебной практике («Социалистическая закопчосгь» 1951 г № 10, стр 29)

77

пения—проблема, имеющая важное практическое зна­чение. От ее решения зависит организация самих отноше­ний между участниками гражданского оборота.

Число субъектов, последовательно перелагающих в соответствии с изложеяными правилами друг на друга ис-поляение одной и той же Обязанности, может быть до­вольно 'велико. Характер отношений, которыми они свя­заны, также порой .весьма различен. Иногда в основе их отношений лежит один и-тот же вид обязательств. Так, получатель, покупатель, поставщик, отправитель и изго­товитель связаны между собой договорами поставки. Правоотношения, составляющие звенья этой цепи, могут быть и разнородными. Например, получатель может на­ходиться в административной подчинённости у покупа­теля, .который' имеет договор с поставщиком, выявле­ние .природы, отношений, связывающих участников одной цепи в процессе исполнения, .не' представляет особых трудностей. Она зависит от того, в какой системе состоит основной должник с фактическими исполнителями.

•Правоотношения .между промежуточными исполни-' телями и получателем предмета исполнения возникают только в случаях, прямо установленных законом.

•Сушностьобязанности произвести ис­полнение треть ем у ли ц у— вопрос, который' неод­нократно и с различных точек зрения обсуждался в ли­тературе, однако высказанные взгляды нельзя признать убедительными.

Правильный ответ, на него поможет объяснить, поче­му должник, не состоящий с фактическим исполнителем в правоотношении, обязан передать ему вещь, а послед­ний в свою очередь не может отказаться от ее принятия.

•Отношений представительства здесь нет. Нет здесь и правоотношений, аналогичных тем, которые возникают на основе" договора, комиссии: комиссионер сам заклю­чает договор с третьими лицами и приобретает по отно­шению к ним права и обязаяности.

Не подходит в данном случае (за отдельными исклю­чениями) и конструкция договора в пользу третьего лица. Согласно ст. 167 ГК' «исполнения договора в пользу третьего лица может требовать как лицо, заключившее договор, так -и третье лицо,'в пользу которого обуслов- " лено исполнение, поскольку иное не предусмотрено за-.коном, договором и не вытекает из существа обязательст-

78                    ••

ва». На первый взгляд имеются как будто основания .полагать, что возложение исполнения должником есть его договор с тем, на кого исполнение .перелагается, в пользу постороннего субъекта. Однако, во-первых, по­ручение исполнить обязанность возлагается не только договором, но и административным актом; во-вторых, иногда и посредством односторонних сделок поручается произвести пополнение; .в-третьих, и старый и новый П< предоставляют лицу, в пользу которого заключен дого­вор, возможность отказаться от принятия выговоренного для него исполнения, а фактический получатель заявить такой отказ не вправе'. Поэтому нет оснований2, напри­мер, договоры перевозки рассматривать в качестве дого­воров в 'пользу третьего лица ни в настоящее время, как это делает X. И. Шварц3, ни в период действия старого ГК, 'как это делал, например, В. Н. Ивволенчжий4.

•Поскольку возложение 'исполнения осуществляется внутри системы того или иного вида, имеются некоторые предпосылки рассматривать ее участников как множест­во субъектов в обязательстве. Такого мнения на этот-счет придерживается, в частности, М. К. Александров, пола­гающий, что грузоотправитель и грузополучатель состав­ляют одну сторону в обязательстве перевозки5. Я. И. Ра­попорт даже пришел к выводу, что ст.ст. '115 и 1.16 ГК 1922 года (он ошибочно указывает ст-ст. 113—114) лс охватывают всех случаев солидарных обязательств, что возможны и такие, которые складываются в отношениях по перевозке, т. е. когда субъекты на одной стороне несут права и обязанности попеременно6. Аналогично можно

1, См. М. Г. Масевич, Договор поставки и его роль в укрепле­нии хозрасчета, Алма-Ата, 1964, стр. 171.

2 См. А. М. Руби н, Правовое регулирование централизованных перевозок грузов автомобильным транспортом, Госюриздат, 1960, стр. 38—39.

3 См. X. И. Шварц, Правовое регулирование перевозок на ав­томобильном транспорте, «Юридическая литература», 1966, стр. 42.

4 См. В. Н. И з в о л е н с.к и и, Правовые вопросы железнодорож­ных перевозок, Трансжелдориздат, 1955, стр. 42.

5 См. М. К. Александров, указ. статья («Советское государ­ство и право» 1954 г. № 4, стр. 104).

6 См. Я. И. Р а п о п о р т, Правовое положение грузополучателя в договоре грузовой железнодорожной перевозки, «Научные записки Харьковского института советской торговли», вып. VI (VIII), Харь­ков, 1957, стр. 172.

79

было бы рассматривать и отношения субъектов при тран­зитных поставках. Однако, во-первых, если субъекты не­сут обязанности и имеют 'права попеременно, это зна­чит, что они не солидарны. Во-вторых, солидарные дол­жники и кредиторы несут одну обязанность и имеют одно право, а грузоотправитель и грузополучатель наделены различными по своему содержанию, независимыми пра­вами и обязанностями.

Наконец, до 1964 года имелись некоторые основания полагать, что между должником по данному обяза­тельству и фактическим исполнителем складываются от­ношения такие же, как между доверителем и поверен­ным, поскольку в ст. 119 ГК 1922 года говорилось о ли­цах, на которых выполнение обязательства возлагалось поручением должника. М. М. Агарков полагал, что «термин «поручение» в ст. 119 не надо понимать слиш­ком узко. Должник отвечает .не только за того,.с кем он заключил договор поручения (ст. 251). Поручение, в смысле ст. 119, дается рабочему и служащему. Поручение в смысле ст. 119 дается всякому контрагенту должника, если данный контрагент совершает действия, направлен­ные на то, чтобы обязательство было исполнено»1.

Новое гражданское законодательство, отказавшись от термина «'поручение» и заменив его термином «возложе-жепие исполнения» (в ст. 38 Основ и соответствующих статьях ГК союзных республик), тем самым косвенно признало несостоятельность подобной точки зрения. Ина­че и не могло быть, поскольку отношения эти между до­верителем и поверенным, с одной стороны, и между ос­новным должником и третьими лицами (на которых воз­ложено исполнение) — с другой, различны по основаниям возникновения, характеру составляющих их прав и обя-занностей, фактическому результату, ради достижения 'которого они устанавливаются, и т. д.

Все изложенное приводит к выводу, что отношения, возникающие при возложении исполнения на третьих лиц (в частности,-отношения при поставках транзитом2),

1 М. М. Агарков, К вопросу о договорной ответственности, «Вопросы советского гражданского права», изд-во АН СССР, 1945, стр. 131.

2 См. М. Г. М а с е в и ч, Договор поставки и его роль в укрепле­нии хозрасчета, стр. 100,

80

-*••

не укладываются в уже известные гражданско-прапсжыс конструкции договоров комиссии, в пользу 'ipcibcro лица, поручения.

Наличие 'множества решений рассматриваемой проб­лемы вызвано, видимо, во-первых, стремлением осве­щать ее применительно к какой-то узкой обласги ф»актов, вне связи с другими фактами, имеющими аналогичное значение; а во-вторых (как показывает опыт предыдущих исследований, частично изложенный выше),— попыткой найти объяснение существа отношений, складывающихся при возложении исполнения, только исходя из оснований их возникновения, из анализа того или иного вида дого­вора. 'Объяснение же нужно искать в самом существе обязанностей, исполнение которых перелагается на треть­их лиц.

Обязанность есть своего рода возможность соверше­ния действия должником. Ее характеризуют способ, мес­то, время, свойства предмета, действия п т. д. В соот­ветствии с обязанностью действие должно быть адре­совано определенному субъекту. Причем таким субъ­ектом может быть не только лицо, волей которого обязанность установлена либо на основании соглашения с которым возникло обязательство. Им 'может быгь лю­бой гражданин и любая организация. Это обстоятельст­во и делает в принципе возможным появление обя­занностей, которые исполняются путем совершения дспсч-вий в адрес третьего лица. Гражданскому законодатель­ству известно несколько 'видов фактов, которые высгу-пают в качестве основания возникновения такого рода обязанностей: договор в пользу третьего лица, договор перевозки, договор о поставке транзитом, наряд (разна­рядка) и некоторые другие. Независимо от природы та­ких фактов результат один: обязанность субъекта, на которого возложено исполнение, характеризуется тем, что предмет передается не основному должнику, а треть­ему лицу—кредитору основного должника.

Роль о с н о в н ог о д о л ж н .и 'к а при возложе­нии исполнения не кончается с поручением третьему лицу погасить долг. Тот факт, что у конечного исполни­теля ^появляется обязанность передать долг непосредст­венно в адрес кредитора по основному обязательству, не означает, будто обязанность должника по основному обязательству в отношении того же кредитора прекра-

6 Заказ 3198

81

щается. Но тогда оказывается, что два субъекта (основ­ной должник и лицо, на которое возложено исполнение) имеют тождественные обязанности по отношению к од­ному и тому же кредитору. Причем соответствующее действие обязан совершить не сам должник, а'назначен­ный им субъект. При таком положении встает вопрос, кого же из них следует рассматривать в качестве испол­нителя.

В литературе общепризнано, что если, например, ис­полнение обязанности передать деньги поручено орга­нам связи; то исполнителем является именно должник по основной обязанности. В отношениях между социалис­тическими организациями уплачивают деньги сами по­лучатели продукции, услуг и т. д., хотя делается это через 'посредство органов Госбанка. Нет сомнений, что постав­ку осуществляет именно отправитель, хотя груз вручается станцией .(пристанью) назначения. Распределение ролей в приведенных .примерах очевидно, потому что конечные исполнители делают то, то предписано должником. Без указаний последнего прекращения обязанностей не про­изошло 'бы. Неправ поэтому М. М. Агарков, полагавший, будто только «исполнение обязательства, произведенное от имени должника (представителем.—В. Т.), должно рассматриваться как произведенное самим должником»'. Действия за должника чаще всего совершаются не на основе договора поручения, а на основе других догово­ров: поставки транзитом, расчетного либо текущего счета, хранения, комиссии и т. д. И при этом ни одно государст­венное кредитное учреждение, ни один какой-либо другой государственный и кооперативный орган не требуют до­веренность ют того, кто передает исполнение чужого долга. Сам «характер действия «третьего лица»—исполнение чужого обязательства создает предположение о наличии поручения и полномочий»2, поэтому в случаях возложения исполнения "«исполнителем 'продолжает оставаться сам должник»3.

О том, что исполнителем по обязательству несмотря

' «Гражданское право», т. 1, 1944, стр. 369.

2M И. Брагинский, К вопросу об ответственности за чужие действия по советскому гражданскому праву, «Труды ВЮЗИ», М, т. 1, 1960, стр. 18.

3 Т а м ж е, стр. 17.

82

на всевозможные переложения остается осчовноц дол­жник, свидетельствуют и положения закона, указываю­щие на него как на ответственное лицо в случае наруше­ний со стороны привлеченных им субъектов. Такое пра­вило в самом общем виде содержится прежде bcci о в ч. 2 ст. 38 Основ и соответствующих статьях гражданских кодексов союзных республик, согласно которым именно должник отвечает в случае неисполнения или ненадле­жащего исполнения обязательства теми, на кого возло­жено выполнение соответствующих обязанностей (если в законодательстве не предусмотрено иное). Пункт 59 Положения о поставках продукции устанавливает от­ветственность самого поставщика за непоставку или недопоставку изделий. В соответствии со ст 398 ГК по­веренный вправе, если он вынужден к тому силою обстоя­тельств, для охраны интересов доверителя передать свои полномочия заместителю, но отвечает за выбор послед­него, т. е. в сущности 'по-прежнему .несет ответствен­ность, если заместитель окажется недобросовестным или недостаточно квалифицированным.

Такая позиция законодателя не случайна, потому что только исполнитель может отвечать за допущенные нару­шения, равно как и наоборот: если данное лицо по закону ответственно за нарушение, значит его и следует счтап) исполнителем. В самом дслс.иирн нарушении обязагсльс!-ва. ответственность должника наступает, как извссию, при наличии в его действиях противоправности и вины. Если же исполнителем признавать третье лицо, с кото­рым должник состоит в одной системе, а ответственность возлагать на самого должника, то получается, что нака­занию подвергается лицо, в действиях которого нет про­тивоправности и вины. Установление ответственности без вины в принципе возможно в том или ином случае, но лишь в порядке исключения. Часть 2 ст. 38 не относится к такого рода исключениям. Она имеет значение общего 'правила, которое находится в полном соответствии с по­ложениями аб основаниях тражданско-правовой ответст­венности.

В литературе последних лет предпринята попытка поставить '.под сомнение обоснованность и целесообраз­ность введения в наше законодательство правила, содер­жащегося в ч. 2 ст. 38 Основ. Так, Н. С Малеин пола­гает, что «установленная законом (ст, 38 Основ) ответст-

6*            83

венность за чужую вину является одним из случаев от­ветственности без вины»'. Такой вывод лишен сколько-ни­будь веских оснований. Дело в том, что организация, на которую 'возложено ' исполнение, и основной должник состоят в одной системе'. Поэтому последний обязан при­нять все меры к своевременному и надлежащему совер­шению необходимых действий своим контрагентом или субъектом, с которым он связан административными от­ношениями. Госарбитраж при Совете Министров СССР разъясняет, что ссылки .ответчиков на 'неисправность поставщиков перед ними, на невыделение транспортных средств в пределах плана перевозки, на отсутствие или недостатки технической документации и т. п. не являются обстоятельствами, освобождающими ответчиков от от­ветственности, поскольку устранение всех этих причин лежит на обязанности поставщика2.

Анализ конкретных арбитражных дел также показы­вает, что в большинстве случаев арбитражи, возлагая ответственность на основного контрагента, учитывают не только факт неисполнения, но и наличие его вины. Ка,к это выглядит на практике, можно иллюстрировать рядом примеров. Жуковское районное объединение «Сельхоз-" техника» обратилось к Управлению Московской желез­ной дороги с иском о возврате сумм, списанных ответ­чиком в качестве штрафа за простой вагонов. Истец ссы­лался на то, что в сверхнормативном простое виновна дистанция погрузочно-разгрузочных работ, с которой у него имеется договор и 'которая в данном случае произ­водила выпрузку. Эти доводы не были приняты во вни­мание, так как по мнению Госарбитража истец вправе взыскать убытки с дистанции погрузочно-разгрузочных работ3.

И наоборот, когда Госарбитраж при Красноярском крайисполкоме не принял во внимание доводы Бисма-жинското леспромхоза о том, что 'причиной .недопоставки лесопродукции явилась недодача вагонов вследствие

1 Н. С. М а л е и н, Имущественная ответственность в хозяйствен­ных отношениях, стр. 43.

2 См. п. 7 инструктивного письма Госарбитража при Совете Ми­нистров СССР от 6 октября 1969 г. («Сборник инструктивных указа­ний», вып. 29, «Юридическая литература» 1970, стр. 31).

3 Дело № 14—419 за 1971 год Госарбитража при Мосгориснолко-ме.

84

снежных заносов, Госарбитраж при Совете Министров РСФСР его решение отменил и указал: в соответствии со ст. 37 Основ недодачу вагонов в 'связи со снежными - уалосами следует признать обстоятельством, освобож­дающим от ответственности за недопоставку1.

В приведенных решениях органов Госарбитража вы­ражена единая линия: все препятствия, возникающие в данной системе в процессе исполнения обязанностей, воз­ложенных на должника, устраняются силами и старания­ми последнего2, а невозможность исполнения ведет к освобождению его от ответственности.

Меры, которые следует принять должнику с целью обеспечить исполнение соответствующей 'обязанности, крайне разнообразны и вряд ли поддаются перечисле­нию. Сюда относятся, к примеру, своевременное заклю­чение договора, контроль за субдолжником, снабжение его материалами, сообщение ему необходимых сведений, принятие мер к своевременной отмене необоснованного планового задания и т. д.

Поскольку исполнителем продолжает оставаться сам должник, то, строго говоря, неправильно третье лицо также называть исполнителем. В связи с тем, что в со­ветском гражданском праве нет специального термина для обозначения третьих лиц в подобной ситуации, п\ часго называют фактическими или дснстщпс.пьпыми ис­полнителями, а в законе (ст. 38 Основ) они названы не­посредственными исполнителями.

Вопрос о том, кто является исполнителем данной обя­занности, имеет важное практическое значение не только с точки зрения выявления субъекта ответственности за нарушение, но и для правильной организации отношений между участниками.

Саратовская база «Росхозторга» выдала Пугачевской межрайбазе Саратовского облпотребсоюза разнарядку на получение 'посуды от фаянсового завода имени Кали-

1 См. «Советская юстиция» 1970 г. № 11.

2 О. Н. Садиков отмечает, что позиция органов арбитража анало­гична, когда речь идет об ответственности за оплату счетов, выстав­ленных подрядными организациями с просрочкой, пронсшедшсц в связи с несвоевременным оформлением финансирования заказчиком (см. О. Н. Садиков, Споры по капитальному строительству, «На­учно-практический комментарий арбитражной практики», вып  2, «Юридическая литература», 1969, стр. 41).

85

нина (г. Конаково). Пугачевская межрайбаза от оплаты счета на поставленную продукцию отказалась и в за­седании арбитража свои действия мотивировала тем, что ранее она просила отправителя не производить от­грузку продукции. Арбитраж признал' доводы межрай-базы неосновательными, отметив, что отказ от продукции следовало направить нарядодателю1, т. е. организации, которая перед 'получателем выступает основным испол­нителем обязанности произвести поставку.