§ 1. ПОНЯТИЕ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ОПАСНОСТЬ НАРКОТИЗМА, ЕГО ОБЪЕКТИВНЫЕ ПРИЗНАКИ

На протяжении последней четверти века предметом деятельности правоохранительных органов государства и объектом научных. исследований стали преступления, прямо или опосредованно обусловленные нелечебным потреблением наркотиков и возникающей на этой почве наркоманией. Из блага, облегчающего страдания больных, эти вещества вследствие подобного применения могут стать и становятся злом, приносящим беду и вызывающим болезнь у их потребителей, и тем, кому приходится с последними жить и общаться.

Наркомания — общественно опасное явление, в основе которого  лежит  группа  заболеваний, возникающих  в  результате незаконного,   умышленного,   систематического   употребления без врачебного предписания изъятых из свободного обращения средств (наркотиков), на которые в связи с этим распространены  меры международно-правового .и внутригосударственного контроля. Такое нелечебное потребление приводит к отравлению,   разрушающему   здоровье,   и   представляет   социальную опасность из-за отрицательных изменений в поведении личности,  определяемых привыканием и зависимостью от указанных средств. Утешаться тем, что за рубежом наркоманов миллионы, а у нас тысячи, мы не можем. Это зло распростряняться не должно, ведь наркомания и преступность жестко связаны между собой и оказывают друг на друга непосредственное влияние. Именно эта связь стала причиной того, что в общей и юридической литературе и даже в нормативных актах, говоря о преступлениях, связанных с недозволенными действиями с  наркотиками,  употребляют термин  „наркомания1'.  Правда, в это понятие вкладывается несколько иное содержание социально-правового свойства, но тем не менее нельзя забывать, что главное его значение состоит в характеристике заболевания человека. Исходя из того, что по советскому уголовному закону ответственность наступает не за болезни или вызванное ею состояние, целесообразно использовать, по нашему мнению, другое, более узкое понятие - „наркотизм", под которым понимается совокупность общественно опасных деяний, предусмотренных законом,  совершаемых виновным в  отношении наркотиков или адекватных им nq воздействию средств, и направленных против здоровья населения.

65

Этот термин, появившись в юридической литературе двадцатых годов [113 а; 123 а], затем надолго исчез. Своеобразная его реанимация была осуществлена нами в начале 60-х годов, после чего он получил права гражданства во многих работах [150 а, 143 а, 194 а].

Наркомания и наркотизм далеко не идентичные понятия. Болезненное влечение к наркотикам - наркомания всего лишь предпосылка наркотизма, являющегося наиболее опасной формой поведения субъекта, направляющего свои незаконные действия на изготовление, приобретение, хищение, хранение и т. д. наркотиков и равнозначным им по последствиям нелечебного их приема. В частности, влияние наркомании и наркотизма на состояние преступности в стране обнаруживается в росте преступности и судимости за незаконные действия с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами.

С 1981 по 1985 гг. количество таких преступлений увеличилось более чем в 2 раза. В 1986 г. отмечен рост таких преступлений на 34%. Стало больше хищений наркотических препаратов. В 1986 г. на учете органов внутренних дел состояло лиц с немедицинским потреблением наркотических средств (НПНС) на 10,5 % больше, чем в 1985 г., а количество наркоманов увеличилось за эти же годы на 17 %, в том числе доля несовершеннолетних среди них выросла на одну треть [130 а, 13].

Заболевание наркоманией настолько меняет ценностные ориентиры у личности и искажает отношение к ним, что приводит к совершению особо опасных преступлений. В сентябре 1986 г. вооруженные преступники-наркоманы Манцев и Ягмур-жи задержали в г. Уфе такси и принудили водителя выехать в аэропорт. Пытаясь уйти от преследования, они обстреляли и убили сержантов милиции 3.Н. Ахтямова и А. Г.Чалеева. В аэропорту преступникам, открыв стрельбу, удалось захватить самолет ТУ-134, следовавший из Киева в Нижневартовск через Уфу с семьюдесятью шестью'пассажирами на борту, из которых двое погибли. В ходе решительных мер, предпринятых работниками органов Госбезопасности и МВД СССР по спасению пассажиров, преступники были уничтожены [234].

Вред наркомании состоит и в разрушении физического и психического здоровья людей, в наступлении преждевременного одряхления и ранней смерти, ослаблении генетических возможностей и даже их нарушении у потомства, в весьма заметных изменениях плодовитости и рождаемости [189, 5], создании благоприятных условий распространения опасного заболевания — СПИД. В США [272, 52] им страдает несколько миллионов человек.

66

Наркомания разрушает традиционные микросоциальные связи людей, формирует у них такие формы коллективного поведения, элементами которого становятся гомосексуализм, проституция, другие виды антиобщественного образа жизни.

Недозволенные действия с наркотиками с высокой степенью их опасности встречаются во многих местах, где они потребля ются ничтожной частью населения. Вместе с тем отсутствие надлежащей борьбы с такими действиями, недостаточное ее качество или эффективность, недооценка подобной работы (особенно в течение продолжительного времени)* могут сказаться на нежелательных изменениях в состоянии, структуре и динамике уголовных правонарушений, связанных с наркотиками. Связь наркомании с преступностью и опасность преступлений, ею вызываемых, в значительной мере усиливаются из-за того, что в ряде случаев в такие посягательства вовлекаются несовершеннолетние.

Проблемы, связанные с распространением наркотиков и ростом масштабов преступности, вызываемой этим явлением, периодически обсуждаются специальной Комиссией по наркотическим средствам при ООН. На ее заседаниях отмечались попытки использования подпольной торговли наркотиками для дестабилизации экономики ряда стран. По данным этой Комиссии, число наркоманов во всем мире составляет более 48 млн., в том числе 8 млн. в США. Последние потратили на различные формы борьбы с указанным явлением в 1977 - 16,4, в 1981 - 25,8, в 1983 г. - 46,5 млрд. долларов [274,182-188].

Опасность распространения наркотиков определяется социально-ценностными свойствами народного здоровья. Им присущ сложный Тй многоплановый характер, зависящий от много-слойности отношений о сфере названного блага, из-за чего вред преступных действий с наркотиками не одназначен. С одной стороны, он непосредственно определяется воздействием на народное здоровье, а не на несколько абстрактное экономическое и социально-культурное развитие государств и народов [144, 32], с другой — тем, что вызывает явления, препятствующие реализации полномочий государства и возможностей людей в сфере физического и психического благополучия.

В литературе высказано мнение, что объектом преступных действий с наркотиками выступает не народное здоровье, а лишь отношения, обеспечивающие использование наркотиков и наркотикосодержащих растений в соответствии с целевым назначени-

*Нельзя согласиться поэтому со скептическим отношением к данной проблеме, встречающимся в литературе [191,114].

67

ем как лекарственных средств [134, 95]. Однако основная масса наркотиков (гашиш, опиаты маковой соломки) лечебного применения не имеет.

Наркотики, как предмет рассматриваемой категории преступных посягательств по своему происхождению распадается на лекарственные, т. е. используемые для разнообразных лечебных целей, приготовляемых обычно в условиях промышленного производства (как отечественного, так и зарубежного) и средства, не используемые медициной (гашиш, отвар маковой соломки). В настоящее время преступники научились синтезировать в подпольных условиях из безобидных и распространенных лекарств опасные наркотики, которые не вписываются в традиционную классификацию этих средств, образуя самостоятельную их группу.

Отнесение или нет к числу наркотиков того или иного средства порождает нежелательные последствия в виде ошибочных выводов. В юридической литературе последних лет оказался почему-то забытым один из самых первых обезболивающих средств — эфир, злоупотребление которым породило эфироманию в Ирландии [186 а, 11]. Сейчас, когда немедицинское вдыхание паров этого газа снова получило распространение, такая забывчимость привела к отнесению эфиромании к числу токсикомании [194 а, ^9], что является неверным.

Значительную опасность представляют незаконное изготовление, приобретение, хранение, перевозка или пересылка с целью сбыта, а также сам сбыт наркотических веществ [ст. 2291 УК УССР ]. Совершение таких действий, например, при изготовлении, приводит к тому, что без достаточных медицинских потребностей и правовых оснований увеличивается общая масса средств, по своим свойствам и назначению изъятая из свободного обращения вообще либо в отношении которой действует режим разрешительной системы. Такое увеличение нежелательно, ибо чревато негативными последствиями для населения в форме появления тяжелого и опасного заболевания — наркомании.

Опасность преступного приобретения наркотиков, к которому следственная и судебная практика относит покупку, получение в обмен на другие товары, вещи и услуги, в уплату долга, взаймы или в дар, присвоение найденного, coop дикорастущих конопли и мака, а также остатков неохраняемых посевов наркотикосодержащих растений после завершения их уборки (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также о незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связан-68

ных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядо-зитыми веществами" [93 а, 16], состоит в их использовании не в соответствии с целевым назначением и распространение среди населения во вред его здоровью. Такое потребление требует значительных затрат, поэтому лица, которым присуще немедицинское потребление наркотических средств (НПНС), и наркоманы, оОычно не имеющие постоянного заработка, совершают имущественные преступления, подделывают медицинские и иные докуь.енты, вступают в сделки с должностными лицами, в ведении которых есть соответствующие препараты. Не случайно поэтому з правоохранительных органах борьба с преступлениями, связанными с наркотиками, справедливо считается важной составной частью борьбы с преступностью.

В практике деятельности органов внутренних дел и здравоохранения выделяется еще и так называемая группа риска, куда относят случайных потребителей наркотиков, а также лиц, в ближайшем микросоциальном окружении которых есть люди, склонные к немедицинскому приему таких веществ.

Наиболее опасно приобретение наркотиков с целью сбыта, ибо при этом кроме причинения ущерба здоровью населения удовлетворяются еще и интересы, связанные с извлечением нетрудовой наживы в весьма значительных размерах, что груоо нарушает главный принцип социализма — распределение общественно полезного продукта по труду.

В связи с этим представляется неточным высказывание, когда приобретение определяется как сделка, обеспечивающая переход наркотика в собственность виновного, поскольку она права собственности не порождает. В тех случаях, когда приобретение наркотиков имеет форму скупки,'а их сбыт —форму перепродажи, то подобная деятельность, образующая совокупность таких преступлений как спекуляция и соответственно сбыт изъятых из свободного обращения средств, должна квалифицироваться по ст. ст. 154, 2291 УК УССР (п. 5. Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г, „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также о незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 16]).

По тем' же основаниям можно судить об общественной опасности недозволенного хранения, пересылки и перевозки наркотиков. Недозволенный их сбыт — завершающий этап разнообразных преступных действий с этими веществами, когда они доходят до потребителей, что способствует укреплению порочной

69

привязанности у лиц с НПНС или приобщает к подобному занятию новых людей.

Применительно к составам преступлений, предусмотренных ст. ст. 2291, 2292 УК УССР, наркотики выступают их предметом. Они обладают неодинаковыми свойствами и назначением, из-за чего различен механизм и продолжительность воздействия на здоровье. Тем не менее с позиции закона все наркотики равнозначны, а преступные действия с ними одинаково наказуемы.

Эти средства, совершенно не пригодные для питания человека, но способные угнетать аппетит, обладают одновременно такими признаками, как специфическое обезболивающее действие, способность одурманивающего или эйфорического возЬуж дения, принадлежность к источникам повышенной опасности [159, 61], из-за чего их изготовление, использование, хранение регламентируются не только медицинскими, но и правовыми предписаниями. Отсутствие хотя бы одного из перечисленных взаимосвязанных признаков исключает возможность признания определенных веществ в качестве предмета преступления.

Наркотики либо полностью изъяты из свободного обращения, либо подпадают под действие разрешительной системы, поэтому могут производиться и направляться потребителям на законном основании (когда они имеют форму лекарств) и в предусмотренном порядке, поступать из легальных в нелегальные каналы (в частности, наркотики морфинного типа); производиться и распределяться как по легальным, так и нелегальным каналам (опий); изготовляться и перемещаться только нелегальным путем (гашиш).

В литературе высказывалось мнение, что диспозицию ч. 1, 2 ст. 229' УК УССР следует конкретизировать, ибо медицинской классификацией охватываются как общеизвестные наркотики, так и синтетические препараты аналогичного действия, выпускаемые под различными наименованиями. Поэтому предлагалось Министерству здравоохранения СССР разработать единый список наркотических веществ для использования в борьбе с преступностью [195, 14]. Однако следует заметить, что Единая конвенция о наркотических средствах содержит два перечня наркотиков. Первый из них включает 78 наименований, а второй - 7 [80].

Ст. 36 этой Конвенции обязывает ратифицировавшую ее страну предусмотреть ответственность за культивирование и производство, изготовление, извлечение, приготовление, хранение, предложения с коммерческими целями, покупку, продажу, доставку на каких бы то ни было условиях, маклерство, отправку,переотправку транзитом, перевоз, ввоз и вывоз наркотических средств.

70

Данной норме соответствуют в основном диспозиции ст. ст. 2291, 2293, 2295, 2296 УК УССР, ибо во всех них речь идет о наркотиках. Коль скоро Конвенция содержит их исчерпывающий перечень, а СССР является ее участником, то нет необходимости в создании другого перечня. Применяя нормы об ответствено-сти за преступные действия в отношении наркотиков, надо руководствоваться упоминавшимися перечнями. В качестве предмета посягательства, как свидетельствует следственная и судебная практика, чаще всего выступают опиаты, гашиш, кокаин, морфин и значительно реже — эфир [275,12].

В буржуазной правовой литературе можно встретить предложения об исключении гашиша из наркотиков из-за сомнительности его вреда [274, 123]. Суть предложений — легализация наркотика, покорившего за рубежом миллионы людей и даже проникшего в Белый дом. По потреблению кокаина США занимают ведущее место в мире. Кокаинистов в этой стране насчитывается 4 млн. (15,4 % всех лиц, потребляющих наркотические вещества в целях, не связанных с медициной). За ними вплотную следуют страны Западной Европы. Процветание здесь кокаинового бизнеса привело к созданию столь обширного рынка, что его ликвидация практически невозможна. Предполагается, что в 1989 г. ныне самый распространенный наркотик героин будет вытеснен кокаином [273, 130-132}.

Указанное обстоятельство приобретает особое, в том числе и квалифицирующее, значение, ибо в настоящее время известно немалое количество средств, включая и медицинские, которые, не являясь наркотическими, по своему фармакологическому назначению используются для усиления действия собственно наркотиков и получения одурманивающего эффекта.

Из сказанного вытекает, что преступные действия в отношении лекарственных препаратов, не являющих наркотиками, не должны квалифицироваться по ст. ст. 2291, 2292 УК УССР.

Уяснение общественной опасности незаконного изготовления, приобретения, хранения, перевозки с целью сбыта и сбыта наркотических средств и их хищения показывает, что вредоносность названных действий направлена против собственно здоровья населения. Кроме того, наносится урон также и другим социалистическим общественным отношениям. В этом указанные преступления проявляют свою реальную опасность, подтверждая жизненность концепции о вычленении основного дополнительного и факультативного объектов, производимом на уровне непосредственного объекта.

Внешнее проявление объективных признаков поведения, подпадающего под признаки ст. ст. 2291, 2292 УК УССР, различно. Так, изготовление наркотиков — это совершение действий, которыми лицо одним из доступных для него способов незаконно, без надлежащего разрешения получает из сырья или ле-

71

карственных препаратов анашу, опий, суррогаты морфия или других наркотиков. Под таким изготовлением понимаются любые действия, направленные на получение готовых наркотических средств, а также их переработка и рафинирование (очистка от посторонних примесей) в целях повышения концентрации наркотика и эффективности его воздействия после немедицинского потребления (п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также о незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 15]). Такой процесс требует времени, специальных знаний и оборудования. Приходится считаться и с тем, что в стране сейчас отмечаются многочисленные факты преступного изготовления наркотиков из различных лекарственных средств с использованием специального оборудования, приборов и реактивов, похищаемых из химических лабораторий, учебных заведений, промышленных предприятий, медицинских, научно-исследовательских учреждений. Следует помнить при этом, что подобная деятельность специально запрещена Законом об индивидуальной трудовой деятельности [47 а, ст. 964].

Физическое состояние получаемого средства может быть различным, неизменной остается лишь суть — способность вызывать эйфорию, т. е. приятное возбужденное состояние, когда неприятные ощущения не доходят до сознания и просто не воспринимаются. Изготовление наркотиков считается оконченным в момент, когда субъект получает нужное средство.

В последнее время получили распространение изготовленные кустарным способом своего рода рекламные буклеты, где с помощью текста и графического изображения показаны все этапы получения наркотика — от исходного сырья до приема. Подобное поведение должно оцениваться как подстрекательство -к преступному изготовлению наркотиков. Сфера легального оора-щения этих веществ крайне ограничена, поэтому их приобретение может выражаться в покупке, обмене, хищении и т. д.

Одним из наказуемых действий, связанных с распространением наркотиков, является незаконное их хранение, т. е. более или менее длительное обладание, а не владение ими (п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987, г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также о незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотически*-ми средствами, сильнодействующими веществами" [93 а, 16]), 72

поскольку владельцем указанных средств и веществ всегда является государство. При обладании не имеет значения, хранятся такие средства открыто или спрятаны, находятся при виновном или перемещаются вместе с ним. Предметом подобных действии может быть любое количество наркотиков. При кустарном изготовлении они (особенно растительного происхождения) специфически пахнут. Вот почему при транспортировке и хранении их упаковывают так, чтобы исключить возможность разоблачения по данному признаку. Хранение наркотиков считается законченным в момент, когда лицо стало их обладателем и осуществляет необходимый контроль, обеспечивающий целостность и неприкосновенность.

Для квалификации не существенно время хранения. Оно может длиться от нескольких минут до многих лет. Важно, чтобы при этом преследовалась цель использования наркотиков.

Ст. 2291 УК УССР карает незаконную перевозку и пересылку наркотиков. При перевозке лицо, перемещаясь с ними, сохраняет постоянный контроль над такими веществами и распоряжается ими по своему усмотрению. Пересылка же заключается в том, что обладатель указанных веществ отправляет их почтой или багажом в нужный ему пункт. Указанные действия считаются законченными в момент отправки. При детальном их рассмотрении можно заметить, что они являются, по сути, своеобразной разновидностью незаконного хранения. И пересылка, и перевозка наркотиков предполагают наличие их у виновного в течение определенного времени, т. е. хранение. Вычленение законодателем таких деяний в самостоятельные позволяет разграничить и индивидуализировать содеянное. Иногда оно принимает форму контрабанды. Так, например, в результате взаимодействия таможенных служб Советского Союза и Великобритании было изъято три с половиной тонны гашиша, изготовленного в Пакистане, из обращения международной мафии контрабандистов наркотиков в британском порту Тилбери. Пятеро преступников, причастных к контрабанде, были арестованы. Однако до того как это произошло, контрабандный груз в четырехстах мешках с солодовым корнем проследовал транзитом по дорогам Афганистана и СССР [154 а; 211]. Ответственность за подобные действия специально предусмотрена ст. 70 УК УССР и не является предметом регулирования ст. 2291 УК УССР, Юридическое содержание возникающих при этом вопроаов освещено Н, В. Во-лодько [116,55].

Одним из способов причинения вреда народному здоровью является сбыт наркотиков. Он осуществляется в форме продажи, обмена, дара, передачи в счет долга или за оказание услуг

73

иного характера, а также другими способами, когда виновный удовлетворяет подобным образом свои различные интересы. Сбытом охватывается бесплатное угощение наркотиком, производство его инъекций и т. д.

Чаще всего сбыт имеет место в виде нелегальной торговли, разделяемой на мелкую и оптовую. В первом случае наркотики приобретают у изготовителей и перевозят их с собой либо пересылают почтой. Опасность такой торговли в том, что она обеспечивает одурманивающим снадобьем определенную часть населения. Оптовая торговля вредна тем, что ее предметом является нелегальный „товар" в крупных размерах, который тщательно маскируется. При его доставке к месту реализации порой используют не вызывающих подозрение граждан (последние могут и не сознавать, кому и какие в действительности они оказывали услуги); прибегают к помощи престарелых лиц, рассчитывая на их безнаказанность.

В этих же целях довольно широкое" распространение получили бесконтактные способы общения и передачи наркотиков скупщикам и потребителям — через автоматические камеры хранения, тайники, систему обусловленных знаков и т. д. Сбыт наркотиков признается оконченным в момент их отчуждения. Иногда обязательным его признаком считают денежную реализацию [232, 404] или иные выгоды сбывающего [257, 163]. Это сомнительно, ибо сбыт опасен независимо от того, извлег кается при этом материальная польза или нет.

Практические трудности вызывает оценка действий при сбыте, связанном с обманом в отношении отчуждаемого вещества. Чаще всего приходится сталкиваться с двумя вариантами поведения, которые лучше рассмотреть в связи с конкретными уголовными делами.

Медицинские сестры М. и Т. похитили крупные партии наркотиков. Для получения больших прибылей от продажи похищенное разбавлялось снотворными или дистиллированной водой. После их инъекций люди чувствовали себя плохо, доставлялись в больницу.

Ш. под видом гашиша продавала смесь, не являющуюся наркотиком, извлекая из этого материальную выгоду.

Представляется, что в первом случае действия М. и Т. должны квалифицироваться как сбыт наркотиков, ибо основные их качества, несмотря на произведенные манипуляции, не исчезли и остались вредными для здоровья, во втором — налицо мошенничество, ибо происходит посягательство на интересы собственности, а не здоровья. Верховный Суд СССР не только поддержал такое решение, но и рекомендовал также на основании ст. 49 ГК УССР добытые таким путем средства обращать в доход го-

74

сударства (п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 16]).

Как отмечалось, своеобразной формой незаконного приобретения наркотиков является их хищение (ст. 2292 УК УССР), *то конкретизирует определенный вид преступного поведения, выделяя его из всех недозволенных действий с наркотиками. Их общественная опасность состоит в том, что из арсенала медицины изымаются, либо приводятся в негодность необходимые лечебные препараты. Ущерб причиняется не только наркоману, но и здоровью других людей, оказывающихся без необходимых медицинских средств.

Хищением таких средств признается и незаконный сбор наркотикосодержащих растений либо частей таких растений (коробочки и стебли мака, стебли конопли и ее пыльца и т. п.) с охраняемых полей колхозов и совхозов, а также незаконного изъятия наркотических средств у граждан, владевших ими правомерно, или обладавших ими незаконно (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 16].

Общественная опасность хищения наркотиков такова, что совершение его при отягчающих обстоятельствах закон относит к числу тяжких преступлений (ст. 71 УК УССР), одновременно включая в число деяний, влекущих ответственность за заранее необещанное укрывательство или недоносительство (ст. ст 186, 187 УК УССР).

Состав преступного хищения наркотиков обладает необычной правовой природой. По названию, способам совершения и большинству квалифицирующих признаков он как бы тождествен хищению социалистического имущества, но помещен тем не менее в главу о преступлениях против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения. Это один из примеров обеспечения интересов физического и психического благополучия людей с помощью юридических средств, определяющих содержание норм, охраняющих другой объект, что можно рассматривать как свидетельство близости отношений в сфере здоровья и собственности, поскольку от них во многом зависит жизненное и материальное благосостояние населения.

75

Использование названного приема — не редкость, если вспомнить о других составах преступлений, напоминающих посягательства на собственность, — кража или уничтожение документов, печатей или штампов, паспортов и иных личных документов (ст. 193 УК УССР), хищение огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ (ст. 223 УК УССР).

Не являются ли перечисленные нормы одним из способов защиты отношений собственности? Нельзя ли считать их специальными по отношению, к составам ее хищения? Ответ отнюдь не прост, если учесть, что в теории советского уголовного права двойственная природа рассматриваемого явления еще относительно мало изучена. И\если применительно к краже документов, печатей, огнестрельного оружия и боеприпасов это возможно сделать с помощью логического толкования, то в отношении наркотиков — нельзя, ибо те могут находиться на легальном основании у граждан. Ситуация осложняется и тем, что правильная квалификация содеянного затруднительна без обращения к предмету рассматриваемых посягательств. По своим специфическим, сугубо лечебным свойствам наркотики призваны облегчить страдания больных и оказать им медицинскую помощь. Другого общественно полезного назначения у них нет. Поэтому вред, причиняемый при таком хищении, связан с реальной угрозой нанесения ущерба здоровью всех и каждого, а точнее, неопределенному по численности кругу лиц, нуждающихся в лечебном их применении. Конечно, при подобного рода преступлениях наступает и материальный ущерб, но он ничтожен и носит характер упущенной выгоды и является предметом регулирования гражданского права. Учитывая это, нормы, устанавливающие ответственность за преступные действия с предметом ярко выраженной индивидуальной специфики и направленности, в частности с наркотиками, помещены среди запретов, охраняющих народное здоровье. Вот почему они являются самостоятельными по отношению к предписаниям, защищающим интересы социалистической и личной собственности.

Сказанное позволяет прийти к выводу, что хищение наркотиков — это такая незаконная форма их приобретения, используя которую виновный любым доступным для него способом безвозмездно изымает названные вещества из собственности или владения государственных, общественных организаций либо частных лиц с целью неконтролируемого распоряжения ими во вред личному или общественному здоровью. Наиболее характерными для названного посягательства являются причинение вреда народному или собственному здоровью; нанесение имущественного ущерба; удовлетворение как личной порочной 76

привязанности к наркотикам, так и других граждан; незаконное обогащение.

Причинение вреда здоровью населения заключается в том, что люди оказываются без лекарств, а в немедицинское обращение поступают препараты, способствующие увеличению лиц с НПНС и росту наркомании. Причинение материального ущерба предполагает уменьшение запасов наркотических препаратов, для восстановления и пополнения которых и в интересах здоровья людей необходимо понести дополнительные финансовые и иные затраты. Наличие данного признака в понятии хищения наркотиков отрицается Н.А.Мирошниченко и А. А. Музыкой [194 а, 73], однако не отличается последовательностью и убедительностью [194 а, 42, 74]. Что же касается удовлетворения личной зависимости от наркотиков, снабжение в этих целях других потребителей является тем, ради чего, собственно, и совершаются указанные преступления.

Практическое отсутствие возможности приобрести требуемый наркотический препарат на законных основаниях способствует тому, что для лиц, которые не в состоянии обходиться без ежедневного приема, хищение наркотиков становится просто неизбежным. Выявление таких лиц, точное определение диагноза их заболевания и его степени, организация их добровольного или принудительного лечения от наркомании, проведение иной профилактической работы с ними является одним из средств предупреждения общеуголовной преступности, которое в застойный период времени недооценивалось в деятельности правоохранительных органов.

Незаконное обогащение за счет преступного изъятия наркотиков присуще указанному посягательству, но менее характерно для него, нежели для собственного хищения, что определяется спецификой изымаемого. Если при краже или грабеже, последствие которых - завладение имуществом, обогащение - наступает практически немедленно, то те же действия в отношении наркотиков подобными свойствами не обладают. Такие вещества необходимо сбыть специфическому контингенту лиц, а это не только отодвигает момент обогащения, но и благодаря деятельности правоохранительных органов нередко делает невозможным его наступление. Не лишне будет сказать и о том, что приобретенные наркотики сами становятся предметом пристального поиска и внимания их потребителей, которые при малейшей возможности постараются сделать все возможное, чтобы ни наркотиков, ни наживы у прежнего обладателя не оказалось. „Пострадавшему" в этих случаях жаловаться некому, а искать „справедливости" у тех, кому предназначалось одурманивающее снадобье, наивно и бесполезно.

77

Обогащение за счет хищения наркотиков характерно для тех, кто сам их не потребляет, имеет хорошо замаскированный источник изъятия (аптека, больница, склад, посевы соответствующих растений), избегает непосредственных контактов с общей массой наркоманов, что позволяет в течение какого-либо времени уйти от разоблачения и ответственности. Но обеспечить действие всей совокупности названных условий, да еще в течение длительного времени — нельзя. Поэтому можно с уверенностью сказать, что обогащение при хищениях наркотиков хотя и имеет место, но не в столь ярко и полно проявляющихся формах, как при совершении аналогичных действий с имуществом.

Если действия виновного, похитившего наркотические средства, в последующем связаны с их перевозкой, хранением или их сбытом, то содеянное должно квалифицироваться по совокупности преступлений, но без признака товтсрнсети, о котором идет речь в ч. ч. 2,4 ст. 224 УК РСФСР (п 9 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 16]).

Недозволенные действия с наркотиками являются законченными уже на той стадии, когда виновный только их совершил, но они не беспоследственны, ибо вызывают множество разнообразных явлений, таких, как заболевание в связи с нелечебным потреблением наркотиков, самоубийство, спровоцированное нервным или иным расстройством на этой же почве, совершение преступления под влиянием одурманивающего воздействия наркотических веществ и др. Естественно, что названные и иные последствия могут вменяться в вину при условии, если находились в причинной связи с соответствующими действиями. Вопрос о тяжести последствий преступного изготовления и распространения наркотиков решается с учетом всех обстоятельств уголовного дела.

Среди квалифицирующих признаков составов преступлений, содержащихся в ст. ст. 229і, 2292 УК УССР, следует назвать общие из них, такие, как повторность, совершение по предварительному сговору группой лиц, а также лицом, ранее уже совершившим преступление, связанное с наркотиками, или являющимся особо опасным рецидивистом, а равно если предметом преступных действий были наркотики в крупных размерах. Вместе с тем закон выделяет и такие квалифицирующие признаки, которые характерны только для хищения. Именно в ука-

78

занной последовательности есть необходимость проанализировать основания уголовной ответственности при наличии в действиях преступника отягчающих его вину обстоятельств.

Преступное изготовление, приобретение (в том числе путем хищения), хранение, перевозка, пересылка или сбыт наркотических веществ являются повторными в случае их совершения не в первый раз. Причем неважно, имело ли место оконченное преступление или же только приготовление или покушение. Для повторности не обязательно совпадение форм недозволенного в отношении наркотиков поведения. Существенно, чтобы именно эти вещества были их предметом. Не требуется, чтобы каждый раз изготовлялись или похищались наркотики одного наименования. Однако, когда в начале совершена кража государственного имущества, а потом наркотиков, то последнюю нельзя квалифицировать по ч.2 ст.2291 УК УССР, а лишь по первой ее части, ибо нет признака повторности хищения наркотиков. Нет ее и в случаях s когда они похищаются лицом, уже совершившим подобное преступление, но сроки давности по нему истекли, либо имевшаяся судимость погашена. Этим признаком охватывается и систематичность, которая применительно к рассматриваемым действиям состоит не только в большем наборе однородных преступных действий, но и определенной единообразной тенденции в линии поведения виновного.

Практика показывает, что недозволенные действия с наркотиками совершаются и в виде промысла. Это происходит в случае, когда они стали основным или дополнительным источником существования в течение более или менее продолжительного времени. Объективно подобное занятие невозможно без выработки необходимых элементов преступного мастерства, своеобразного профессионализма в знании приемов и методов маскировки своей деятельности, умения быстро ориентироваться в конъюнктуре „черного рынка" и легко входить в контакты с нужными людьми, освоения навыков своевременного исчезновения из поля зрения работников правоохранительных органов с последующим переходом на нелегальное положение. О характере именно такой деятельности свидетельствует наличие специальных приспособлений, получение виновным значительного количества этих веществ, намечающийся их массовый сбыт, осуществляемый в течение нескольких или многих лет. Совершение незаконных действий с наркотиками в виде промысла значительно опаснее нежели аналогичные действия, квалифицируемые по признаку повторности. Это обстоятельство должно найти отражение в уголовном законательстве в виде самостоятельного признака ответственности с более суровой санкцией.

79

Квалификация действий, предусмотренных в ст. ст. 2291, 2292 УК УССР, по предварительному сговору группой лиц имеет место тогда, когда при этом участвовало не менее двух лиц, договорившихся до начала действий, образующих объективную сторону хищения. Виновные в преступных действиях в отношении наркотиков могут вступить в сговор как задолго до совершения преступления, так и непосредственно перед ним. Для состава рассматриваемых преступлений необходимо, чтобы соглашение предшествовало началу реализации преступных намерений, в том числе и на стадии приготовления. Не имеет значения, в какой форме оно достигнуто. Чаще всего она бывает устной, когда достаточно знака, чтобы субъект определился четко в том, что ему надо делать.

Иногда же эти формы усложняются. Характерным является дело по обвинению X., В., К. и М., привлеченных к ответственности за подготовку хищения наркотиков с одного из областных складов. Организуя и планируя его, преступники намеревались использовать имеющуюся у них взрывчатку, огнестрельное оружие, а также подготовленную и вычерченную схему размещения нужных им веществ.

Как участник группы, действующей по предварительному сговору, рассматривается лицо, согласившееся принять участие в преступных действиях с наркотиками при условии, если подобная деятельность не была окончена и не могла завершиться без его участия. Такая гр^па может состоять из совиновников, а все ее участники отвечают по ч. 2 ст. 2291, ч. 2 ст. 2292 УК УССР без применения ст. 19 УК УССР. Организатор преступления по характеру своих функций обычно также является одним из участников группы и привлекается к ответственности по указанной норме.

Если же организатор, подстрекатель или пособник не принимает непосредственного участия в совершении преступных деяний, то его действия должны быть квалифицированы ст. 19 УК УССР со ссылкой на соответствующие ее части: для организатора — ч. 4, для подстрекателя - ч. 5 и для пособника - ч. 6 ст. 19 УК УССР.

Встречаются случаи, когда несколько лиц совершают кражи наркотиков из одного и того же источника (например, цеха фармацевтического завода). Но между ними не было предварительного сговора, действовали они разрозненно, полагаясь только на себя. Естественно, каждый из них отвечает только за совершенное им, а вопрос о группе не возникает. Его нет и в ситуациях похищения наркотиков путем посредственного причинения. Например, малолетнего уговаривают принести наркотики, выписанные для больного, находящегося дома. Такие действия

80

нуждаются еще и в квалификации по ст. 208 УК УССР (вовлечение в преступную деятельность), ибо налицо совокупность преступлений. При посредственном причинении оценка содеянного не нуждается в ссылке на ст. 19 УК УССР.

К числу обстоятельств, превращающих недозволенные действия с наркотиками в квалифицированный состав, относятся некоторые специфические признаки, характеризующие субъекта их совершения. В данном случае закон устанавливает повышенную ответственность, если лицо уже совершало общественно опасные действия с наркотиками в форме их хищения, склонения к нелечебному их употреблению, посев или выращивание запрещенных к возделыванию культур, содержащих наркотические вещества, либо является особо опасным рецидивистом.

Оценка содеянного по таким признакам предполагает, что за указанные преступления уже наступала в свое время уголовная ответственность (и тогда необходимо, чтобы не истекли сроки судимости) либо о них стало известно к моменту расследования преступления, связанного с наркотиками. Тут важно, чтобы не истекли сроки давности.

Что же касается квалификации по признаку совершения упомянутых преступлений особо опасным рецидивистом, то она не составляет особых трудностей, ибо обстоятельства, оказывающие решающее влияние на нее, носят прежде всего субъективный, относящийся к личности преступника характер.

Существенным является то, что лицо, привлекаемое к ответственности, было признано судом особо опасным рецидивистом до совершения инкриминируемого ему преступления. Для наступления ответственности по этому признаку не имеет значения, чтобы признание особо опасным рецидивистом было обязательно обусловлено совершением в'прошлом деяний, связанных с наркотиками.

Вместе с тем наличие последнего обстоятельства порой бывает веским, ибо имеет двоякое значение. С одной стороны, оно может свидетельствовать об известной специализации в преступном поведении лица и тем самым о большей его общественной опасности; с другой — имеет определенное доказательственное значение, поскольку можно получить информацию о способах совершения и его сходстве с тем, в котором лицо обвиняется в настоящее время, о его отношении к содеянному, о поведении в ходе предварительного и судебного следствия и т. д.

В случае, когда лицо может быть признано особо опасным рецидивистом- только в связи с совершением рассматриваемых в суде преступлений, их нельзя квалифицировать с учетом данного отягчающего обстоятельства.

81

Последним квалифицирующим признаком преступных действий в отношении наркотиков, предусмотренных ч. 2 ст. ст. 229', 2242 УК УССР, является их крупный размер. Надо сказать, что научные рекомендации о содержании этого признака не отличаются единством, а амплитуда их колебаний достаточно наглядна и заметна [164, 67]. Есть мнение, связывающее крупный размер не с объемом и весом попадающих в запретный оборот наркотиков, а с последствиями их нелечебного приема в форме наступившего заболевания хотя бы одного человека [163, 55]. Сложившееся положение нельзя объяснять только субъективизмом авторов этих предложений. Дело скорее в другом — практика борьбы с посягательствами данного вида сложилась не сразу, она вырабатывалась на протяжении ряда лет в условиях отсутствия необходимого опыта и не отличается еди нообразием. Признание крупного размера в действиях с наркотиками должно учитывать их количество, объем, вес, свойства, масштабы сбываемых средств. В случаях, когда подобной деятельностью занимается группа лиц, надо исходить из общего числа недозволенных операций и их продолжительности, а также числа виновных. Высшие судебные инстанции рекомендуют квалифицировать как совершенные в крупных размерах такие действия с наркотиками, если их предметом было 500 г гашиша, 50 г опия, 20 г чистого кодеина, 5 г чистого морфина [88, 32]. Следует отметить, что приводимые рекомендации не противоречат заключению Постоянного комитета по контролю наркотиков при Министерстве здровоохранения СССР, об отнесении к крупным размерам ряда наркотических средств, обнаружен ных в незаконном обороте. Комитет полагает также, что в связи с особой опасностью для- здоровья и спецификой путей получения любое количество героина, диэтиламидлизергиновой кислоты (ЛСД) и ее производных, мескалина, псилоцина, псилобици-на, гашишного масла, фенциклидина, производных амфетамина, эфедрона необходимо признавать крупным.

В литературе ставился вопрос о квалификации действия виновного, совершившего хищение наркотиков в особо крупных размерах (несколько десятков килограммов), и рекомендовалось оценивать его по совокупности ст. 861 и ч. 2 ст. 2292 УК УССР [238, 40]. Соглашаясь с этим предложением, следует привести и аргументы, оставшиеся вне поля зрения автора рекомендации. Хотя хищение наркотиков посягает на общественные отношения в сфере здоровья населения, однако весьма существенно страдают также интересы собственности, что свидетельствует о наличии в действиях виновного идеальной совокупности. Последнее подтверждается и тем, что в составе хище-

82

я наркотиков отсутствует такой признак, как совершение его

особо крупных размерах.

Квалифицирующим признаком приобретения наркотиков является совершение его в форме грабежа. При этом действия виновного затрагивают разные интересы - как в сфере здоровья людей, так и личной их собственности.

О'сложности возникающих вопросов и практической значимости правильного их решения можно судить по делу Чарыева и других, по которому судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР вынесла определение, имеющее, на наш взгляд, принципиальное значение, особенно если учесть, что оно было принято еще до известного общесоюзного нормативного акта 1974 г., установившего уголовную ответственность за хищение наркотических веществ.

Суть дела такова. Узнав, что Хартов хранит дома наркотики, Чарыев и его соучастники под видом работников милиции явились к нему на квартиру и пытались открыто завладеть этими веществами, но были задержаны. Суд первой инстанции осудил их за грабеж личного имущества, однако приговор был опротестован по тем мотивам, что виновные совершили" не грабеж, а мошенничество. Судебная коллегия, согласившись с тем, что признаки грабежа в содеянном отсутствуют, не усмотрела в нем и признаков мошенничества. Коллегия указала, что мошенничество — это преступление, выражающееся в обманном завладении чужим личным имуществом, предназначенным для удовлетворения материальных и культурных потребностей граждан. Действия же Чарыева и других были направлены на преступное завладение наркотиками, которые не только не являются личным имуществом граждан, охраняемым законом от преступных посягательств, но веществами, изготовление, приобретение, хранение, продажа и потребление которых запрещено законом. Поэтому коллегия пришла к выводу, что в действиях Чарыева и его соучастников отсутствуют элементы какого бы то ни было преступления против личной собственности, но имеются признаки незаконного приобретения наркотических веществ [201,8],

Совершение хищения наркотиков с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, означает, что изъятие указанных веществ происходит путем незаконного их перехода из владения социалистической организации или отдельного лица в противоправное обладание виновного. Он возможен как без какого-либо физического сопротивления того, у кого изымается наркотик (например, в аптеке в присутствии ее работников преступник хватает с прилавка препарат, содержащий наркотик, и скрывается), так и при соприкосновении (выхватывает из рук фармацевта нужное средство). Хотя в данных случаях и преодолевается известное сопротивление того, у кого изымаются наркотики, расчет построен прежде всего на внезапности действий, т. е. на том, что потерпевший не успеет осознать происходящее, оказать противодействие и удержать препарат в своих руках. Под насилием понимаются побои, легкие телесные повреждения,

83

не повлекшие за собой кратковременного расстройства здоровья или стойкой утраты трудоспособности, а также другие насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы.

Приобретение наркотиков путем их хищения лицом, которому они были вверены в связи с его служебным положением или под охрану, предполагает выполнение таких действий субъектом, обладающим некоторыми правами в отношении указанных веществ, переданных ему в строго лечебных целях, либо обеспечивающим их сохранность. К лицам, которым выдаются наркотики в связи с выполнением профессиональных обязанностей, относятся те, кто в силу своей работы вправе изготовлять или использовать такие вещества в общественно полезных целях (фармакологи, лаборанты химических лабораторий и медицинские сестры, ветерийарные работники, врачи).

К числу лиц, которым наркотики вверены под охрану, следует относить не только принявших эти вещества по описи или другому документу, но и тех, кто осуществляет их наружную охрану (сторож склада наркотиков или сырья, из которого они изготовляются). Так, начальник сторожевой охраны пенькозавода Н., на протяжении ряда лет похищавший и сбывавший наркотикосодержащее вещество, был осужден по ч. 2 ст. 2292 УК УССР по признаку использования служебного положения. Приобретение наркотиков может осуществляться путем разбойного нападения. По своим внешним признакам оно представляет деяние, для которого насилие есть скорее потенциальная возможность, чем самоцель, и направлено на завладение нужными наркотиками независимо от их объема. Насилие же, которым угрожают или которое применяют, лишь средство совершения преступления. Анализируемый состав считается оконченным с момента нападения, как бывает при разбое, предусмотренном ст. ст. 86, 142 УК УССР и не требует дополнительной квалификации по указанным нормам (п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 24 декабря 1987 г. „О судебной практике по делам о хищении наркотических средств, а также незаконном изготовлении, распространении и других противоправных действиях, связанных с наркотическими средствами, сильнодействующими и ядовитыми веществами" [93 а, 17]). Строго говоря, данную рекомендацию в части момента окончания такого хищения, нельзя считать вытекающей из закона, хотя она и раньше была известна практике (п. 10 ныне отмененного Постановления Верховного Суда от 26 сентября 19-75 г. „О судебной практике по делам о хищениях наркотических веществ, незаконном изготовлении и распространении наркотических, сильнодейству-

84

Іощих и ядовитых веществ" [87, 116]), Дело в том, что закон в одном случае предусматривает ответственность за разбойное нападение с целью завладения, — ст. ст. 91, 146 УК РСФСР, а в другом — хищение путем разбойного нападения — ч. 3 ст. 2292 УК УССР. В этой ситуации преступление будет оконченным, в момент завладения наркотическим веществом, т. е., когда виновный уже похитил его. Если же завладеть наркотиком не удалось, нападение с целью завладения им точнее квалифицировать как покушение на преступление. При этом действия виновного полностью охватываются ч. 3 ст. 2292 УК УССР и дополнительной квалификации как разбой не требуют. Хищение путем разбоя оценивается по указанной норме независимо от того, совершено оно одним лицом или группой.