Глава 2. СУБЪЕКТЫ РАССЛЕДОВАНИЯ И ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ МЕЖДУ НИМИ

Под субъектами расследования понимаются: следователь, дознаватель, сотрудник органа дознания, осуществляющего ОРД, прокурор, начальник следственного отдела.

Библиография, касающаяся участников уголовного судопроизводства, не столь богата, если иметь в виду общесистемные работы, но весьма обширна, если иметь в виду работы по статусу отдельных субъектов - участников судопроизводства: следователя <1>, прокурора <2>, защитника <3>, обвиняемого и др. <4>. Но ситуация в уголовно-процессуальной науке в настоящее время радикально изменилась. Во-первых, Конституция России подняла на высший нормативный уровень ряд положений, связанных с обвинением и доказыванием. К ним относятся:

--------------------------------

<1> Найденов В.В. Советский следователь. М., 1980; Гуляев А.П. Следователь в уголовном процессе. М., 1981 и др.

<2> Кухлевская Т.А. Государственное обвинение в условиях судебно-правовой реформы: Дис... канд. юрид. наук. М., 1994; Организация и методика работы прокурора в судебных стадиях уголовного судопроизводства. СПб., 1996 и др.

<3> Лубшев Ю.Ф. Адвокат в уголовном деле. М., 1997; Защита по уголовному делу: Пособие для адвокатов / Под ред. Е.Ю. Львовой. М., 1998; Третьяков В.И. Участие защитника в уголовном судопроизводстве. Краснодар, 1998 и др.

<4> Рыжаков А.П. Обвиняемый. М., 1999; Центров Е.Е. Криминалистическое учение о потерпевшем. М., 1998 и др.

1) неприкосновенность частной жизни (ст. ст. 23, 24 Конституции РФ);

2) состязательность и равноправие сторон (ст. 123);

3) презумпция невиновности;

4) освобождение обвиняемого от обязанности доказывания;

5) толкование неустранимых сомнений в пользу обвиняемого (ст. 49);

6) недопустимость доказательств, полученных с нарушением закона (ст. 50);

7) привилегия против самообвинения;

8) свидетельский иммунитет (ст. 51).

Во-вторых, по выражению профессора В.П. Божьева, "тихая революция" Конституционного Суда РФ подготовила основные условия для открытого (гласного) и официального распределения функций в уголовном процессе <*>:

--------------------------------

<*> Божьев В. "Тихая революция" Конституционного Суда в уголовном процессе Российской Федерации // Российская юстиция. 2000. N 10. С. 45.

1) функция прокурора - доказать обвинение или отказаться от него;

2) функция защитника - представить оправдательные доказательства или доказательства, смягчающие вину;

3) функция суда - быть правовым арбитром в достижении целей каждой из сторон.

В-третьих, структура нового УПК РФ в значительной степени отражает переход от смешанного к состязательному типу уголовного судопроизводства. Достаточно привести название главы 6 УПК РФ: "Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения". К этой стороне отнесены не только прокурор, но и следователь, и дознаватель. Становится понятным: если субъекты расследования имеют претензии на получение должного результата (системы обвинительных доказательств), то они обречены на взаимодействие. Существенный признак взаимодействия субъектов расследования состоит в том, что при решении комплексных вопросов сочетаются разные виды деятельности. Лишь при соблюдении этого условия результат совместной деятельности как нечто целое оказывается больше суммы его частей.

Эффект взаимодействия возникает тогда, когда взаимодействующие стороны для решения общей задачи используют различные приемы, способы, средства и методы индивидуальной работы.

Так, для выявления и расследования вымогательства взятки в ситуации обращения взяткодателя с заявлением в правоохранительные органы оперуполномоченные - субъекты ОРД проводят оперативный эксперимент с применением аудиозаписи (п. 14 ч. 1 и ч. 3 ст. 6 Закона "Об ОРД") с целью задержания взяточника с поличным; затем следователь принимает дело к своему производству, производит личный обыск, допрос подозреваемого и взяткодателя, приобщает к делу вещественные доказательства - предмет взятки, кассету с аудиозаписью и т.д.; эксперт проводит экспертизу пленки и фонограммы и готовит заключение.

Суммированный (если не сказать - умноженный) результат недостижим для индивидуальной работы каждой из сторон взаимодействия. Недостижим принципиально потому, что каждый участник этого высшего и наиболее сложного типа кооперации применяет в своей работе такие приемы, методы и средства, которые недоступны любому другому партнеру по взаимодействию. В противном случае можно говорить лишь о разделении труда, т.е. об организационном эффекте.

К сожалению, приходится констатировать, что многие методики расследования не учитывают этих важных и очевидных, казалось бы, обстоятельств. Большая часть криминалистических методических рекомендаций, опубликованных в открытой печати, предназначены как бы адресно только отдельным субъектам методики. Как правило, речь идет либо о следователе, либо о сотруднике органа, осуществляющего ОРД. Так, в методиках "для следователей" достаточно подробно описываются рекомендации по проведению следственных и иных процессуальных действий, назначению экспертиз и т.д. В отношении оперативно-розыскных мероприятий часто отмечаются лишь рекомендации самого общего характера: "поручить ОРМ с целью установления личности...", "поручить произвести поквартирный обход..." и т.п. Редко в опубликованных методиках можно обнаружить рекомендации по осуществлению тактических операций (комбинаций), проводимых в большинстве случаев именно во взаимодействии субъектов методики. Как отмечает В.И. Шиканов, данная форма сотрудничества (тактическая операция) предполагает четкое разграничение полномочий следователя и органа дознания и вместе с тем установление надлежащих контактов в их деятельности. "Эти два взаимосвязанных аспекта постоянно должны находится в поле зрения криминалистов..." <*>. К сожалению, в поле зрения криминалистов - разработчиков методик эти аспекты попадают не часто.

--------------------------------

<*> Шиканов В.И. Актуальные вопросы уголовного судопроизводства и криминалистики в условиях современного научно-технического прогресса. Иркутск, 1978. С. 124 - 125.

Таким образом, крайне важно в процессе разработки конкретной методики учитывать, что ее потребителями должны быть все названные субъекты. Притом рекомендации должны охватывать наиболее эффективные по делам данной категории формы и методы взаимодействия, в частности такие, как работа в следственной, следственно-оперативной группе, совместное производство следственных и иных процессуальных действий, проведение тактических операций и др.

Не менее важным атрибутом взаимодействия субъектов методики расследования должно быть согласование его участников времени, места и формы закрепления результатов индивидуальной и общей работы. Речь идет о том, чтобы исходная информация и промежуточные результаты взаимодействия поступали в нужное место, своевременно и в должной форме. Примером рассогласования может быть ситуация, когда сотрудники органа дознания в рамках проведения упомянутого оперативного эксперимента по изобличению взяточника допускают нарушения требований Закона "Об ОРД" (несоблюдение оснований и условий проведения ОРМ <*> и т.п.), ненадлежащим образом представляют результаты ОРД следователю <**>. В результате полученные данные после их проверки и оценки не могут быть процессуально легализованы в качестве полноценных доказательств. Нет допустимых доказательств - не достижима общая цель расследования (цель методики). Этот отрицательный результат должен быть одинаково неприемлем для всех участников взаимодействия, а не только для следователя, начальника следственного отдела и прокурора, чья "головная боль" о допустимости доказательств, особенно в судебной стадии, часто непонятна и чужда оперативным работникам, экспертам, специалистам.

--------------------------------

<*> См. ст. ст. 7 и 8 Закона "Об ОРД".

<**> См. ч. 3 ст. 11 Закона "Об ОРД", раздел III Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд, утв. Приказом ФСНП РФ N 175, ФСБ РФ N 226, МВД РФ N 336, ФСО РФ N 201, ФПС РФ N 286, ГТК РФ N 410, СВР РФ N 56 от 13.05.1998.

Итак, каждый участник взаимодействия должен соотносить результаты своей деятельности с конечной целью - созданием полноценной доказательственной базы. От этого должна зависеть оценка его усилий, а в конечном итоге - достижений всех участников взаимодействия.

В этой связи следует упомянуть об еще более актуальной проблеме криминалистической деятельности. Одной из причин, снижающих эффективность взаимодействия, является то, что следователи, руководствуясь в своей деятельности в основном УПК РФ, недостаточно хорошо знают положения других законов (Закона "Об ОРД", Закона "О милиции") <*>. Аналогичное утверждение уместно и по отношению к другим субъектам расследования. Так, сотрудники органа дознания часто не знакомы с положениями уголовно-процессуального закона, Закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" и др. Последствия перекрестной некомпетентности очевидны и хорошо известны. Разработчики конкретных методик должны учитывать данное обстоятельство и снабжать рекомендации если не выдержками из законодательства, то по меньшей мере ссылками на него, на подзаконные нормативные акты, разъяснения и комментарии. При этом следует обращать внимание на те нормативные источники, которые, с одной стороны, имеют важное значение для расследования, с другой стороны, в рамках специального исследования (опрос, анкетирование) выясняется, что большая часть субъектов-исполнителей плохо ориентируется в вопросе. Так, специальное исследование <**> показало, что менее 10% опрошенных следователей знакомы с положениями вышеупомянутой Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд от 13.05.1998. Однако и среди оперативных работников нашлись немногие, кто был знаком с Инструкцией. Вряд ли нужно отмечать важность этого ведомственного нормативного акта для успешного расследования, в особенности для трансформации результатов ОРД в доброкачественные доказательства. В результате менее 5% изученных нами уголовных дел содержат данные, полученные в результате проведения ОРМ, которые затем были бы признаны судом допустимыми доказательствами.

--------------------------------

<*> Плеснева Л.П. Правовые и организационные основы взаимодействия следователя с органами дознания. Автореф. дис... канд. юрид. наук. Иркутск, 2002. С. 13.

<**> Гармаев Ю.П. Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте. М., 2001. С. 76 - 80.

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Ю.П. Гармаева "Невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте (ст. 193 УК РФ): уголовно-правовая характеристика и проблемы квалификации" включена в информационный банк.

Суммируя сказанное, понятие взаимодействия основных субъектов методики расследования формулируется как объективно необходимая, координируемая по времени, форме и результатам, согласованная по промежуточным задачам и конечной цели совместная деятельность следователя, прокурора, дознавателя, органа дознания, являющихся носителями различных процессуальных и профессиональных функций. Это определение предлагается в качестве обоснования включения в информационную базу конкретных методик данных о взаимодействии субъектов расследования.

При этом утверждается зависимость результатов взаимодействия от степени реализации основных принципов. Один из них - принцип руководящей роли следователя. Как известно, следователь - центральная фигура в расследовании. Именно следователь формулирует задачи для возглавляемой им следственной группы, органа дознания, специалиста и эксперта. Именно он (в стадии предварительного следствия) наделен правом проверки и оценки результатов как отдельных действий, так и общих результатов взаимодействия. Закономерно, что следователь, обладающий максимальным процессуальным и организационным статусом, должен являться формальным и фактическим руководителем процесса взаимодействия в ходе собирания, проверки и оценки доказательств.

Между тем следователь, в отличие от руководителей, осуществляющих ведомственный контроль, обладает меньшим набором рычагов управления. Дело в том, что ни один из участников взаимодействия по отношению к нему не находится в служебной зависимости. Между ними существует только два вида связи: процессуальная и функциональная. Причем в тактическом плане большее значение имеют функциональные отношения, т.е. связь в виде рекомендаций, советов, консультаций, на основе общности целей и т.д.

Сказанное означает, что внимание разработчика методики к фигуре следователя как субъекта расследования должно быть особым. Представляется, что внимание это должно проявляться, кроме прочего, в формулировке рекомендаций по созданию и руководству следственной (следственно-оперативной) группой, в том числе по правилам ее комплектования, по распределению обязанностей, техническому и информационному оснащению, совместному планированию, психологическим аспектам взаимодействия и т.д. "В ход пойдут" данные различных наук и отраслей знаний: психология, социология, наука управления и др. Так, по мнению Г.Г. Зуйкова, в содержание науки управления входит исследование внутриорганизационной деятельности следственных аппаратов, включающей в себя подготовку и принятие управленческих решений, управление нижестоящими аппаратами, организацию профилактической работы, взаимодействия с другими органами и общественными организациями, планирование, кадровое обеспечение и т.п. <*>

--------------------------------

<*> Цит. по: Белкин Р.С. Курс криминалистики: Учеб. пособие для вузов. М., 2001. С. 138 - 139.

Изложенное полностью применимо и в отношении использования данных этой науки в формировании рекомендаций для следователя как процессуального и функционального руководителя расследования - основного субъекта базовой методики расследования.

Принцип предметности взаимодействия участников расследования выражает идею о том, что сочетание различных видов деятельности должно возникать по конкретному поводу и на конкретных основаниях. Поводом для возникновения, изменения и прекращения взаимодействия служит исходная следовая информация, которая, как правило, поступает органу дознания и следователю. Последующий ее анализ предполагает оценку признаков преступлений, прогноз основных элементов деятельности возможных преступников и формирование вопросов, связанных с доказыванием и проверкой допустимости, относимости, достоверности и достаточности доказательств. Исходя из характера поставленных задач принимается то или иное решение о взаимодействии с определенными специалистами, экспертами, прокурорами, работниками органа дознания и др. В случае, если задачи доказывания не являются комплексными, т.е. такие, которые не требуют использования специальных знаний, то предмет для взаимодействия отсутствует - нет оснований. Однако, например, в практике расследования должностных преступлений, преступлений в сфере экономической деятельности подавляющее большинство задач - комплексные. Отсюда закономерно, что предмет и основания для взаимодействия объективно существуют.

Такое утверждение представляется особо важным. Во-первых, постановка вопросов и обстоятельств, подлежащих установлению и доказыванию, теснейшим образом связана с версиями о механизме и условиях следообразования предполагаемого способа действия преступников. Это означает, что волюнтаристические вопросы могут быть сформулированы либо по незнанию, либо сознательно (небрежно) <*>. Во-вторых, содержанием информационной основы для формулирования вопросов являются следы, а точнее версионный прогноз их наличия, вида и характера. Но в данном случае сохраняет силу закономерность: любой вид следов-отображений (показания живых людей, документы, предметы и вещества) может служить объектом комплексного исследования. Например, товарно-транспортные накладные могут содержать (и содержат) различные по характеру информационные поля (даются в порядке очередности их изучения): дактилоскопическое, товароведческое, бухгалтерское, технологическое, графическое, трассологическое, физико-химическое и химико-биологическое.

--------------------------------

<*> В литературе приводятся следующие данные об ошибках предварительного следствия: 25% уголовных дел возвращаются прокурорами для дополнительного расследования; до 15% подозреваемых и обвиняемых незаконно арестовываются; 10% постановлений следователей отменяются как незаконные или необоснованные; имеются существенные нарушения уголовно-процессуального закона в 25,5% случаев; неправильное применение уголовного закона - в 14,1% случаев; несоблюдение конституционных прав и свобод - в 7,4% случаев. См. об этом: Назаров А.Д. Влияние следственных ошибок на ошибки суда. СПб., 2003. С. 23 - 24, 29.

Таким образом, основания для взаимодействия участников расследования обусловлены, как минимум, с одной стороны, видом следов, а с другой - их характером. Бесспорность этих рассуждений очевидна лишь с формальной точки зрения. Предметом взаимодействия практически выступает не комплексный вопрос вообще, а задача, состоящая из комплекса обстоятельств, подлежащих доказыванию в ходе расследования. В противном случае взаимодействие будет лишь формой без содержания и цели. Практика, к сожалению, дает немало таких примеров. Скажем, экспертизы назначают, руководствуясь не действительной необходимостью решить конкретные исходные или промежуточные вопросы доказывания, а со ссылкой на требования прокурора, на аналогию, в основе которой - "смутный прецедент" по делам аналогичной категории.

Сказанного достаточно для уяснения принципа предметности взаимодействия участников расследования. Именно этот принцип причинно влияет на: а) время возникновения и свертывания взаимодействия; б) количество и состав взаимодействующих сторон; в) динамику и структуру рассматриваемого явления; г) содержание и форму этого процесса.

Между тем практика очень часто демонстрирует игнорирование правоохранителями самой необходимости предметного, многофункционального взаимодействия. Так, основными поводами для создания межведомственной следственно-оперативной группы (если не считать региональных постоянно действующих групп) являются:

- тяжесть совершенного преступления;

- сложность и многоэпизодность выявленных преступлений;

- общественная значимость совершенных посягательств, установленный кем-то из высокого руководства "личный контроль" за расследованием данного дела;

- очевидная неэффективность уголовного преследования, "развал" уголовного дела в период его расследования предшествующим составом следственной группы. Причем, как известно, если уголовное дело "загублено" с самого начала, то "спасти" его удается крайне редко.

Характерно то, что сила воздействия двух последних факторов бывает решающей и, в то же время, именно в этих случаях чаще всего наблюдается наименьший эффект. Большинство групп создаются как бы вынужденно, в качестве последнего, часто запоздалого аргумента в борьбе с конкретным преступным посягательством.

Нетрудно отметить недостатки, предопределяемые таким подходом к созданию МСОГ. Формируемые без всестороннего обоснования принципа предметности, без учета требований своевременности, внезапности проведения комплексов мероприятий и т.д., эти группы часто функционируют только на бумаге либо демонстрируют несогласованность и неоперативность деятельности, заорганизованность и неустойчивость состава и т.д. Таким образом, налицо отсутствие взаимодействия в предлагаемом понимании.

На наш взгляд, именно разработчики методик должны взять на себя определенную долю ответственности <*> за подготовку рекомендаций по надлежащему взаимодействию субъектов расследования.

--------------------------------

<*> Помимо той, что возлагается на другие направления криминалистической науки.

Такого рода рекомендации должны ориентировать пользователей, как минимум, на оптимальное и своевременное решение следующих вопросов:

1) когда и при каких условиях возникает необходимость во взаимодействии по конкретной категории дел, когда эта необходимость отпадает и в какой части;

2) каково рекомендуемое количество и состав взаимодействующих сторон, в частности представители каких правоохранительных ведомств (экспертных учреждений), специалисты должны участвовать в расследовании;

3) в какой форме предпочтительнее реализовать взаимодействие (СОГ, МСОГ, совместное участие в следственных действиях, комплексные экспертизы и т.п.);

4) на каких направлениях следует сконцентрировать усилия тех или иных участников взаимодействия, например, по какому принципу распределять работу членов МСОГ: зональному, линейному, персональному, смешанному и т.п.;

5) в каких формах и в каких пределах обеспечивать обмен информацией между участниками взаимодействия, как организовывать совместное планирование;

6) каким образом на уровне взаимодействия предупредить, пресечь утечку информации, как нейтрализовать и предупреждать иные акты противодействия расследованию в целом и по каждому субъекту взаимодействия в частности и др.

Суммируя изложенное следует признать, что рекомендации из числа тех, что мы предлагаем внедрять, не являются типичными ни для практической деятельности, ни для содержания современных методик расследования преступлений. Более того, процесс подготовки таких рекомендаций неизбежно столкнется с серьезными трудностями теоретического и методологического порядка. Что ж, перспективы для дальнейших исследований довольно широки. Во всяком случае, пришло время согласится с тем, что "...так называемые рекомендации практики уже невозможно строить лишь обобщая саму практику, снимая ее видимый опыт" <*>.

--------------------------------

<*> Каминский М.К. Что есть, что может быть и чего быть не может для системы "Криминалистика" // Вестник криминалистики / Под ред. А.Г. Филиппова. 2002. Вып. 1(3). С. 14.