§ 4. Мотив и разграничение стадий совершения преступления

Понятие стадий совершения преступления теснейшим образом связано с понятием мотива. При предварительной преступной деятельности воля лица хотя и получает свое объективное выражение в его действиях, однако она еще не доведена до логического конца, общественно опасного результата. Внешняя сторона общественно опасного деяния оказывается незавершенной, неразвитой и исчерпывается только действием, причем порой действием (например, при приготовлении) очень отдаленным как во времени, так и в пространстве от непосредственного объекта, против которого оно направлено. Поэтому в этом случае в оценке деяния важное значение приобретают субъективные свойства виновного, в особенности мотив, вызвавший действие, а также цель, на осуществление которой оно направлено. Для того чтобы дать правильную оценку противоправному поведению, надо установить действительные цели, которые преследовало лицо, совершая то или иное действие. Причем чем дальше отдалена стадия развития преступной деятельности от оконченного преступления, от общественно опасного результата, тем отчетливее выступает роль субъективного момента, мотивов, намерений и особенно цели поведения.

Как известно, советское уголовное право различает несколько стадий развития умышленной преступной деятельности: приготовление, покушение и оконченное преступление. Эти стадии, однако, не совпадают со стадиями волевого процесса. Предметом уголовно-правовой, как, впрочем, и моральной, оценки может быть лишь воля, получившая внешнее выражение, объективированная вовне. Одно лишь субъективное намерение ненаказуемо, если не было виновного действия, направленного на осуществление состава преступления.

Самой ранней стадией совершения преступления, с наличием которой закон связывает уголовную ответственность, является приготовление к преступлению.

98                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   !   !) ^

Приготовление — первое звено в развитии умышленной преступной деятельности, первоначальный момент в осуществлении приня-юго решения. Здесь еще пег непосредственной реализации цели преступления, а создаются лишь условия для ее осуществления. Степень осуществления преступного намерения в этом случае очень незначительная, и объект, с которым связно эю намерение, еще не поставлен в непосредственную опасность. Приготовительные действия не столько характеризуют объективные свойства содеянного, сколько укоренившееся намерение, личность виновного лица и его общественную опасность. Этим, между прочим, и объясняется некоторая особенность в наказуемости указанных действий, Хотя закон и о том отношении п не устанавливает каких-либо исключений, однако, как свидетельствует судебная практика, приготовительные действия сравнительно редко влекут уголовную ответственное ib, главным образом п случаях, когда они представляют значительную общественную опасность, определяемую важностью объекта, против которого они направлены, и активностью стремлений в достижении поставленной цели.

Разграничение оiдольных стадии в уголовном законодательстве проводится, главным образом, по объективным свойствам деяния, в зависимости от содержания и характера совершаемых действий, с учетом той роли, которую они играли в реализации умысла. Приготовлением закон признает действие по созданию условии преступления (приискание или приспособление средств и орудий it иные действия), а покушением—действие, непосредственно направленное на совершение преступления.

Как бы пи были в законе четко обозначены объективные свойства каждой стадии, они, конечно, не исчерпывают всех разграничительных признаков; существенное значение в оценке стадий имеют субъективные свойства преступления, особенно цель действия.

Характер дейавпя при иршепорленпи и покушении lahOB, чю он может быть безразличен для права (покупка топора для совершения убийства) или иметь иное в отличие о г приготовления значение (приобретение оружия для разбойного нападения). Чтобы определить действительное содержание и направленное^ действий лица, мы должны соотнести их с намерением и целью, к достижению которой лицо стремится посредством совершения своих действий. В зависимости от цели внешне сходные действия могут рассматриваться как оконченное преступление, либо как покушение, или даже как приготовление к преступлению. Так, например, приобретение оружия на фоне различных целей может иметь далеко неодинаковое уголовно-правовое значение. Оно может или образовать состав незаконного хранения огнестрельного оружия (ст. 218 УК РСФСР) или одновременно выступать как приготовление к убийству (ст.ст. 15, 102, 103 УК РСФСР).

Наибольшую сложность в разграничении предварительной преступной деятельности вызывает определение покушения, в частности отграничение покушения от других действий, образующих

99

cocias иного преступления. Определяющее значение при решении si ого вопроса здесь, как и в других случаях установления характера предварительной преступной деятельности, имеет целенаправленность совершаемых лицом действий. Покушение — это оконча-1елыюе действие по реализации умысла, возникшего решения и намерения совершить преступление, и поэтому оно мыслимо как гкт, выполняемый исключительно с прямым умыслом, при наличии цели достижения общественно опасного результата. Цель достижения общественно опасного результата — конструктивный элемент предварительной преступной деятельности, в том числе и покушения. Ненамеренно ни покушаться, ни готовиться к совершению преступления нельзя. Другими словами, ненаступившие последствия можно вменить лицу лишь в том случае, если они были включены в цель его действия и осуществление этой цели было бы невозможно без этих последствий. Если же лицо не намеревалось достигнуть определенных последствий, то оно не могло и покушаться на их достижение. На этих позициях в настоящее время твердо стоит и судебная практика. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. «О судебной практике по делам об умышленном убийстве» говорится, что «по смыслу ст. 15 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда действия виновного свидетельствовали о том, что он предвидел наступление смерти, желал этого, но смертный исход не наступил в силу обстоятельств, не зависящих от его воли» 42. Аналогичное требование содержится и в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 года «О судебной практике по делам об изнасиловании». При отграничении покушения на изнасилование от других преступных посягательств, затрагивающих честь и достоинство личности, говорится в этом постановлении, «суды должны устанавливать, действовал ли подсудимый с целью совершения полового акта и являлось ли примененное им насилие средством к достижению этой цели. Только при наличии этих обстоятельств действия виновного могут рассматриваться как покушение па изнасилование» 43.

Следует отметить, что в судебной практике допускается немало ошибок в разграничении покушений на преступление от других действий, образующих состав иных самостоятельных общественно опасных деяний, особенно по делам о преступлениях против личности. Можно без преувеличения сказать, что в судебной практике по делам о преступлениях против личности указанные вопросы вызывают наибольший процент расхождений между различными судебными инстанциями, а также между судебными и следственными органами.

Эти расхождения обусловлены главным образом сложностью данного вопроса, в частности трудностью в определении действительной цели в действиях лица. Цель в преступлении не всегда оывает ярко выражена. Виновный, как правило, стремшея скрыть

1CIIC 1С1ЛС1Ы1ЫС 1ЫМСрСШГЯ  и ЦСПП СВОИХ ЛСЙС1БШ1.

100

Содержание цели в преступлении определяется прежде всего содержанием и характером совершенною действия. В. И. Ленин говорил: «По каким признакам судить нам о реальных «помыслах л чувствах» реальных личностей? Понятно, что такой признак может быть лишь один: действия этих личностей,— а так как речь идет только об общественных «помыслах и чувствах», то следует добавить еще: общественные действия личностей, т. е. социальные факты» 44. При установлении целенаправленности действий лица и разрешении дел о покушении на преступление необходимо учитывать н другие обстоятельства, сопровождавшие общественно опасное деяние. Здесь все имеет значение — способ действия и характер орудий, примененных виновным при совершении преступления; сила удара и место нанесения ранения (при покушении па убийство); взаимоотношение виновного и потерпевшего и мотивы совершения преступления и т. д. В приведенном выше постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. говорится, то при разграничении случаев покушения на убийство от других посягательств против личности «суды должны исходить из совокупности всех обстоятельств совершения преступления и учитывать, в частности, способы и орудия преступления, количество, характер и локализацию ранении и иных телесных повреждений (например, в жизненно важные органы человека), причины прекращения преступных действий виновного и т. д., а также предшествующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения».

Эти требования, однако, не всегда выполняются на практике. Иногда вывод о наличии прямого умысла и цели причинения общественно опасных последствий делается па основании какого-либо одного обстоятельства, например, способа действий, характера примененных орудий, без всестороннего учета других обстоятельств, что, разумеется, нельзя признать правильным. Способ действия, как отмечалось, важный признак, характеризующий субъективное свойство преступления и преступника. В отдельных случаях способ действия может с несомненностью свидетельствовать о намерении виновного причинить те или иные общественно опасные последствия. Но на основании одного только способа действия, характера примененных орудий и средств или каких-либо других обстоятельств нельзя придти к правильному выводу о содержании действительных целей и намерений виновного. Для этого необходимо учесть все обстоятельства, при которых было совершено преступление,

Приведем пример. Б. после очередного скандала с женой, которую он подозревал в супружеской неверности, с целью лишения ее жизни стал наносить ей удары по голове утюгом. Дочь, защищая мать, предприняла попытку предотвратить убийство. Б. ударил дочь утюгом по голове. Па ее крик в квартиру прибежали люди и предотвратили его дальнейшие действия. Действия Б. были квалифицированы по ст. 15 и ст. 103, ст. 15, п «з» ст. 102 УК РСФСР.

Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР не согласилась с такой квалификацией. Она ошешла, чю «в деле отсутавуюг бес-

7    H-8QJJ                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          Ш

спорные данные, свидетельствующие о том, что Б. покушался на жизнь своей дочери». В соответствии с этим действия Б. в этой части были переквалифицированы по ст. 193 УК РСФСР45.

Важная роль в характеристике стадий умышленной преступной Деятельности, помимо цели, принадлежит также мотивам совершения преступления. Являясь почвой, на основе которой формируются намерение и цель, мотив в совокупности с другими обстоятельствами помогает решить вопрос, какое назначение имели действия лица, на что они были направлены, какую цель преследовали. Без установления мотива противоправного поведения невозможно определить характер стадий и решить все другие вопросы ответственности за предварительную преступную деятельность.

В этом аспекте определенный интерес представляет вопрос о значении мотива поведения лица для установления добровольного отказа от совершения преступления.

Следует отметить, что в юридической литературе этому вопросу не придается должного значения. При характеристике добровольного отказа мотив упоминается главным образом в негативном смысле, который обычно выражается в формуле, согласно которой мотивы, побудившие лицо добровольно прекратить преступную деятельность, значения не имеют4б. Между тем такое утверждение далеко не соответствует действительной роли, которую играет мотив как в определении природы добровольного отказа, так и в объяснении оснований, по которым лицо освобождается от уголовной ответственности, в частности в понимании того, почему государство устанавливает этот, как принято говорить, «золотой мост» для отступления преступника.

Как показывает само название, добровольный отказ - это отказ по собственной воле, без какого-либо принуждения от доведения до конца начатой преступной деятельности при наличии сознания возможности совершить задуманное преступление, отказ от достижения целей, ради которых были совершены действия. Отпадение намерения совершить преступление означает вместе с тем и отпадение общественной опасности как необходимого свойства всякого уголовно-наказуемого деяния.

Сознание возможности довести начатое преступление до конца является обязательным условием всякого добровольного отказа.

Специфические свойства любого волевого акта выражаются в том, что он всегда выступает не только как акт сознательный, но и свободно выбираемый между различными альтернативами. Объективная невозможность поступить иначе, совершить задуманное исключает свободу выбора и, следовательно, произвольность поведения. Лицо не может добровольно отказаться от того, чего оно, по его мнению, не может достичь, равно как и стремиться к тому, что фактически недостижимо и невозможно. Только объективная действительность, создающая возможность избрать разное поведение, является предварительным условием всякой свободы и добровольности волеизъявления.

102

Вместе с тем для признания отказа выражением внутренней воли не требуется, чтобы была фактическая возможность осуществить намерение; достаточно, чтобы такая возможность существовала по мнению лица, чтобы у него было убеждение в реально» возможности довести задуманное до конца 47. Решающее значение в установлении добровольности волеизъявления в этом случае имеет не фактическая возможность в реализации умысла, а у б еж-де и н ость лица в возможности осуществить возникшее  намерение.

Свободно избранный акт в случаях добровольного отказа не равнозначен физической возможности поступить иначе. Отсутствие такой возможности, как известно, исключает всякую альтернативу поведения. Добровольный отказ—это отказ по собственной воле, по мотивам, свободно избранным лицом, когда отсутствуют обстоятельства, исключающие возможность подчинить свое поведение первоначальному мотиву, и решение — совершать или не совершать общественно опасное действие — в последний момент выбора принадлежит исключительно его воле.

Но решение вопроса о том, являлся ли отказ от совершения преступления голосом собственной воли пли был вынужденным, недобровольным, зависит главным образом от содержания ц значения конкретных обстоятельств, с которыми связывает лицо свое доведение.

Постановка цели неизбежно предполагает не только определение средств и способов ее достижения, но и более или менее ясное представление условий и обстоятельств, в которых эта цель будет осуществляться. Однако практика убеждает нас в том, что фактическое осуществление цели никогда не совпадает с первоначальными предстадлениями. Причем степень этого расхождения не бывает одинаковой, она каждый раз обусловливается индивидуальными особенностями личности, накладывающими отпечаток как на сознание цели, так и на предвидение конкретных условий ее реализации.

Представление цели, так же как и сознание сводх действий, всегда индивидуально. Чем свободнее суждение лица, тем меньше разница в его представлениях о цели и ее действительным осуществлением. Это общее положение полностью применимо, конечно, и к случаям добровольного отказа от совершения преступления.

Чем лучше лицо предвидит обстоятельства совершения преступления и отчетливее представляет препятствия, с которыми оно может встретиться в процессе реализации цели, тем, следовательно, будет уже круг обстоятельств, которые делают отказ недобровольным. Человек, слабо осведомленный о действительных условиях реализации первоначально принятого решения, менее свободен в выборе мотивов добровольного отказа. Вот почему вопрос о добровольном отказе каждый раз должен решаться индивидуально, с учетом объективных обстоятельств, при которых этот отказ был сделан, а также с учетом характерных свойств и особенностей личности,

7*                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     •                                                                                                                                                                   юз

Обстоятельства, с которыми лицо связывает отказ от доведения до конца начатой преступной деятельности, имеют ту отличительную особенность, что они не входят в условия непосредственной мотивации первоначально принятого решения и осознаются лицом лишь в процессе осуществления цели. На их основе возникает более сильный, чем первоначальное побуждение, мотив, под воздействием которого лицо отказывается от осуществления своего намерения. Однако не все из этих обстоятельств оказывают одинаковое влияние на волю человека. Одни из них создают объективную невозможность осуществления первоначального решения: не будь этих обстоятельств, лицо непременно бы совершило преступление, другие, напротив, побуждают отказ не сами по себе, а в силу их субъективной опенки, обусловленной индивидуальными свойствами личности.

Отказ от совершения преступления не может быть признан добровольным, если он был вызван обстоятельствами, которые, не будучи приняты в соображение при первоначальном решении, слу жили бы серьезной помехой в реализации первоначального замысла и вынуждали бы лицо отказаться oi намерения с о в е р ш и х ь преступление48. Вынужденное действие не является признаком добровольности поведения и добровольного отказа. «Всякий факт,— писал 1\. Маркс,—которому помешали осуществиться, остается только намерением, но разве это устраняет ответственность за него перед судом? Во всяком случае очень своеобразна была бы та добродетель, которая стала бы искать оправдание своих поступков в случайностях, расстроивших их осуществление, не давших им претвориться в какое-либо действие и превративших их в простое намерение^ 4Ч.

Обстоятельства, исключающие добровольность отказа, очень немногочисленны. К ним относятся такие, которые создают объективные препятствия в развитии преступной деятельности, т. е. делают невозможным или значительно затрудняют осуществление намерения 50, либо усиливают опасность раскрытия преступления. (К примеру, отказ лица от намерения совершить кражу из склада в силу того, что у него не оказалось с собой надлежащих орудий взлома, либо потому, что около этого объекта появились посторонние люди и т. д.). Так, по делу Ш. и А., осужденных по ст.ст. 15 и 117 ч. 3 УК РСФСР, Пленум Верховного Суда СССР отметил, что поскольку прекращение насильственных действий со стороны осужденных было вызвано тем, что во время их борьбы с потерпевшей кто-то постучал в дверь, не может свидетельствовать об их добровольном отказе от совершения преступления Б1.

Если же обстоятельства, с которыми столкнулось лицо при осуществлении своего намерения, не исключали реальной возможности подчиниться первоначальному решению, то поведение, возникшее на их основе, следует считать свободно избранным, а отказ добровольным. В этом отношении характерно определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР по делу С.

104

• С. покушался на изнасилование гр. П. Преодолевая ее сопротивление, он наносил ей удары, вытащил из кармана нож и ранил ладонь руки потерпевшей, причинив ей легкое телесное повреждение. Увидев на руке П. кровь, С. отказался от изнасилования, поднял П. с земли, перевязал ей руку, проводил до дома и вызвал i машину скорой помощи. Коллегия указала по этому делу: «Из показаний С. видно, что он с П. находился в безлюдном месте и окружавшая их обстановка не мешала довести ему преступное намерение до конца, однако он не сделал этого и добровольно отказался от своего желания» 52.

Таким образом, в данном случае основное, на что обращает внимание Коллегия, признавая отказ добровольным,— это то, что решение о прекращении преступной деятельности было принято лицом но собственной воле, без каких-либо обстоятельств, которые бы вынуждали его к этому и делали бы невозможным дальнейшее продолжение преступных действий.

Как свидетельствует судебная практика, намерение добровольного отказа от совершения преступления может возникнуть под влиянием различных чувств и побуждений. Это может быть угрызение совести, жалость к потерпевшему, боязнь ответственности и т. д. (следует отметить, что перечень мотивов добровольного отказа является довольно широким). Характер побуждений, которыми лицо руководствовалось, отказываясь от совершения преступления, не имеет значения для признания отказа добровольным. Лицо не подлежит уголовной ответственности, если даже единственным стимулом, побудившим его отказаться от продолжения преступной деятельности, явилось сознание невыгодности совершения преступления. Вместе с тем было бы неправильно на этом основании отвергать роль мотива в определении добровольного отказа,

Основной вопрос, который приходится решать в каждом конкретном случае добровольного отказа,--это вопрос о том, имело лицо реальную возможность довести до конца начатую преступную деятельность или нет? Совершенно очевидно, что его решить нельзя, не определив действительных причин, побудивших лицо добровольно отказаться от совершения преступления. Мотив больше, чем какое либо другое обстоятельство, подчеркивает, чем вызван отказ от совершения преступления и, следовательно, свидетельствует о возможности или невозможности осуществления задуманного намерения. Другими словами, мотив, наряду с другими обстоятельствами, в каждом конкретном случае помогает установить ту черту, зэ которой кончается отказ по собственной воле и начинается вынужденное отступлениеs3.

Значение и роль тех или иных обстоятельств, послуживших поводом добровольного отказа от совершения преступления, определяется с учетом характера этого преступления и особенно обстановки, в которой такой отказ производится. Важное значение в этом отношении имеет также и оценка, даваемая лицом обстоятельствам, с которыми ему пришлось неожиданно столкнуться. Так, отказ от совершения разбойного нападения из-за жалости к потер-

105

.Ill

певшему, оказавшемуся знакомым нападающему, несомненно, яь ляется отказом добровольным, по он не может бы п. признан таковым, если его мотивом явилась боязнь разоблачения в связи с данным конкретным обстоятельством. В тех случаях, когда отказ or совершения преступления вызван не одним, а несколькими мотивами (например, по аналогии с приведенным примером — жалостью к потерпевшему и боязнью разоблачения), то его опенка должна определяться с учетом того мотива, который являлся главным, основным мотивом добровольного волеизъявления.

Добровольность отказа не всегда обусловливается собственной инициативой. Она может быть опосредована и другими обстоятельствами, например, советами родственников, соучастников, других лиц и т. д. Добровольный отказ, как правильно заметил М. К. Ани-япц,— есть отказ по «собственной воле, не обязательно по собственной инициативе»54. Это утверждение полностью согласуется с причинами ненаказуемости добровольного отказа. Ненаказуемость добровольного отказа обусловливается не только отпадением общественной опасности совершенных лицом действий, но, главным образом, изменением волевой направленности, мотивов и волевого содержания поведения. Инициатива о прекращении преступной деятельности, исходящая от других лиц, не исключает ни свободы выбора, ни возможности избрать поведение между различными альтернативами.

Добровольный отказ—это волевой акт, прямо противоположный ранее принятому решению. Вместе с тем добровольный отказ и предшествующие ему действия нельзя противопоставлять друг другу как самостоятельные изолированные акты различных воле-проявлений. Они выступают как единые, хотя и противоречивые звенья, одного и того же волевого процесса 55. Добровольный отказ потому и становится возможным, что воля и намерение не получили своего развития, не реализованы; лицо еще не совершило всего того, что способствовало реализации цели и наступлению преступного результата. В этом случае первоначальное намерение как бы аннулируется актом добровольного отказа56. Это обстоятельство, как нам думается, имеет важное значение для решения вопроса о добровольном отказе при оконченном покушении на преступление.

Как известно, преступная деятельность при оконченном покушении характеризуется тем, что объективно она является оконченной и субъективно реализованной — лицо сделало все необходимое, чтобы осуществить цель и совершило все действия для достижения преступного результата.

В этом случае волевой акт уже окончен, ненаступившие последствия не изменяют его содержания; лицо делает последний шаг, зз которым кончается господство над обстоятельствами и свобода выбора. Следовательно, здесь нет основного условия, в силу которого устраняется наказуемость добровольного отказа.

Если даже имеется определенный разрыв во времени между действиями лица, направленными на реализацию цели и наступившими последствиями (например, случай, когда виновный, дав по-

•терпевшему яд, пытается спасти его), то и тогда нельзя говорить о добровольном отказе: объективный ход событий, вызванных действиями лица, здесь таков, что он уже не зависит от его воли и всецело определяется закономерностями внешней необходимости.

«Отказ от повторного посягательства, последовавшего после окончания покушения,— говорится в постановлении Президиума Верховною Суда РСФСР по конкретному делу,— не может влиять на уюловнуго ответственность и квапификацию преступления>5;. В подобных случаях речь может идти лишь об отказе or повторного совершения преступления, о деятельном раскаянии, и если действия раскаяния не увенчались успехом, ш налицо умышленное причинение преступного результата.