ВВЕДЕНИЕ

Потребности проводимой в России судебно-правовой реформы включают в себя необходимость обращения к зарубежному опыту правового строительства как с целью ознакомления и учета доказавших свою эффективность и жизнеспособность правовых институтов и процедур, так и с целью возможного заимствования таковых. Авторы книги взяли на себя труд по созданию книги, обращенной к опыту того иностранного государства, которое небезосновательно гордится сформированной и постоянно развивающейся у него правовой системой - к опыту Соединенных Штатов Америки. Эта страна в любой сфере представляют хорошие возможности для анализа, критического осмысления и даже заимствования накопленного опыта правового регулирования различных сторон общественной жизни.

Прежде всего авторы обращают внимание читателей на положительные стороны уголовного процесса США в то время, когда многие отечественные деятели - юристы или политики - стали проявлять тенденцию к огульному отрицанию опыта государственно-правового строительства по западным стандартам вообще, а по американским - в особенности.

Между тем, именно в Соединенных Штатах в послевоенные десятилетия отчетливо проявлялось противоборство двух тенденций в нормотворчестве (законодательном и судебном) и правоприменительной практике: тенденции к выхолащиванию либеральных ценностей конституционализма в сфере исполнения закона и тенденции к сохранению этих ценностей и наполнению их новым практическим содержанием. Первая тенденция, упрямо отстаивавшая свое право на существование, стала известна как политика "законности и порядка", то есть порядка в ущерб подлинному режиму законности. Вторая же тенденция, настойчиво и успешно воплощавшаяся на практике, ориентировала правоприменение на всемерную охрану прав личности, может быть, даже за счет "сдач позиций" в деле борьбы с преступностью.

Противостояние этих двух тенденций к концу нашего столетия в США вылилось в некий срединный курс, не выбросивший за борт правоприменения достаточно жесткие меры и методы борьбы с преступностью, но и не ослабивший процессуальные гарантии правосудия и прав личности в той мере, в какой предрекали воинствующие либералы.

В США пренебрежение к конституционным гарантиям, как они были истолкованы либерально ориентированным Верховным судом применительно к полицейской деятельности, объяснялось необходимостью обуздать преступность крутыми мерами, повысить эффективность этой деятельности, отказаться от либерализма в отношении убийц, насильников, грабителей. Однако мудрость встроенных в американское общество механизмов саморегуляции (будь-то судебный конституционный надзор или гласность политического и правового процесса) преодолела как прокурорско-полицейский экстремизм "законности и порядка", так и либеральный экстремизм "да свершится правосудие, даже если рухнет мир".

Естественно, что в эпицентре этого противостояния всегда стоял вопрос о регламентации использования правоохранительными ведомствами мер правового принуждения, включая аресты, обыски, изъятия и такой специфический вид обыска (как это считается в американской юриспруденции), как электронное наблюдение и прослушивание лиц, подозреваемых в преступной деятельности. Конечно, не эти меры определяют конечный "выход" производства по уголовному делу - есть суд, есть присяжные, апелляционное производство и т.д. Однако правовая регламентация их использования, практика реального применения во многом определяют "лицо" всей системы уголовной юстиции, отношение к ней граждан и общества, и в конечном счете - состояние политического режима.

Именно поэтому авторы не ставили задачу рассмотреть уголовный процесс США целиком, а выбрали наиболее важные и актуальные проблемы его досудебных стадий.

Актуальность книги также состоит в том, что судебно-правовая реформа, в целом ориентированная на демократизацию и проводимая со всеми притормаживаниями, девиациями и огрехами - сегодня в России, приходится на такую пору, когда явно ощутимо противостояние тех самых двух тенденций, которое уже пережило и которым переболело американское общество.

Отечественная практика досудебных стадий выявила немало проблем, связанных с необходимостью соблюдения защиты конституционных прав личности (и общества в целом) от необоснованного вмешательства государственных органов и должностных лиц в частную жизнь граждан. В такой ситуации, конечно же необходим учет положительного опыта организации и законодательной регламентации правосудия, сформировавшийся в зарубежных странах с устоявшимися демократическими традициями, а также потребность в разработке, на основе изученного материала, целого ряда предложений по совершенствованию отечественного уголовно-процессуального права и практики его применения. Исследование уголовно-процессуальных аспектов механизма функционирования досудебных стадий уголовного процесса США особенно актуально, так как именно в этой сфере наиболее рельефно проявляется столь ощутимое для личности (вопрос о свободе и достоинстве человека) ее взаимодействие с государством.

Большая часть книги выполнена на базе нормативных и доктринальных источников, ранее отсутствовавших в отечественном научном обороте. Авторы использовали новейшие законодательные акты и материалы судебной практики, которые пока еще не освещались в российской литературе.

Например, авторы через структуру досудебных стадий уголовного процесса США рассматривают институты ареста и обыска в неразрывной связи со всем законодательством США об охране личности, жилища, документов и имущества граждан в уголовном процессе. Исследуется место ареста и обыска в системе мер, ограничивающих права граждан в уголовном процессе США, а также значение принципа разделения функций суда, полиции и других субъектов при производстве арестов и обысков. Анализируется роль Верховного суда США в развитии доктрины и практики применения правил о производстве арестов и обысков. На большом фактическом материале проанализирована динамика развития судебных прецедентов, лежащих в основе норм о производстве ареста и обыска, и выявлены характерные тенденции в применении этих правил. Исследуется правовой статус и полномочия государственного обвинителя (прокурора) в уголовном процессе США, а так же впервые в отечественной литературе рассматривается подробно институт «сделки о признании вины».

Также авторы стремились показать роль и значение независимой судебной власти в санкционировании применения мер правового принуждения. Подчеркивается, что не прокуратура как орган борьбы с преступностью, а независимый суд как орган правосудия единственно управомочен санкционировать аресты, обыски, изъятия, электронное наблюдение и прослушивание.

На основе сравнительного анализа уголовно-процессуального законодательства США и России об аресте и обыске сформулированы выводы и предложения по совершенствованию этих институтов в уголовном процессе России, что, как уже отмечено выше, особенно необходимо в период реформирования отечественного судопроизводства.

В книге проанализированы Федеральные правила уголовного процесса в окружных судах США, проведен сравнительно-правовой и системный анализ уголовно-процессуального законодательства США и России об аресте и обыске.

Авторы дали анализ идей о правах и свободах личности, о концепции «прайвеси», сформулированной современной

правовой доктриной США, о ситуации с соблюдением прав граждан при проведении ареста или обыска в уголовном процессе США.

Книга может быть использована законодателями, имеющих отношение к совершенствованию уголовной юстиции в России, научными работниками, преподавателями, аспирантами и студентами, изучающими уголовный процесс зарубежных стран, а также широким кругом читателей, интересующихся уголовным правосудием в США.

Авторы книги выражают благодарность представительству Американской Ассоциации Юристов (American Bar Association) в Москве, а также ведущему сотруднику института США и Канады РАН кандидату юридических наук В.А. Власихину за предоставленные в оригинале нормативные акты и публикации трудов юристов США, специалистов в области уголовного процесса.

С уважением к читателям:

доктор юридических наук, профессор В. Н. МАХОВ, кандидат юридических наук М. А. ПЕШКОВ - юридический факультет Российского университета дружбы народов.