§ 4. Вина в причинении морального (неимущественного) вреда

По общему правилу, деликтная ответственность наступает лишь за виновное причинение морального (неимущественного) вреда. Отсюда следует, что вопрос о вине как элементе состава правонарушения имеет принципиальное значение, а поэтому нуждается в подробном рассмотрении. Проблема вины в праве по-разному решалась в законодательстве и литературе. В частности, в теории гражданского права существовало две основные точки зрения относительно вины причинителя всех видов вреда. Суть их сводилась к различным принципам ответственности: «принципу причинения» и «принципу вины».

Сторонники первого принципа, как указывает Г. К. Матвеев, основанием для наступления гражданской ответственности признавали «... наличие только одного факта причинения ущерба. Их не интересовали субъективные причины этого ущерба. Возлагая на причинителя ответственность за последствия деликта либо неисполнения договора, они ставили перед собой один вопрос: существует ли внешняя объективная причинная связь между противоправным действием и ущербом. Если она имеется, говорили они, дальнейшее исследование причин, вызвавших ущерб, должно быть прекращено, и суду остается только проверить размеры ущерба, а затем обязать неисправного контрагента либо делинквента возместить его».

Сторонники «принципа вины», кроме объективных обстоятельств, основаниями гражданской ответственности,— продолжает он,— признают «... также виновность правонарушителя. Факт причинения ущерба они считают лишь первичным толчком для возникновения деликтной и договорной ответственности, но наличия этого объективного факта еще недостаточно для ее возложения. Ответственность может и не наступить, если будет доказано, что деликт либо неисполнение договора произошли против воли и сознания причинителя» .

Ссылаясь на положения закона и широкое распространение на практике случаев причинения вреда источником повышенной опасности, применительно к которым и установлена ответственность независимо от вины, К. К. Яичков, как автор теории «двух начал», указывает, что: «... ответственность возможна как за вину, так и без вины. Оба эти начала ответственности отражены в законе. Поэтому нет никаких оснований утверждать, что вина — как одно из этих начал — главное, определяю-

261 _..,

щее, исходное по сравнению с другим — причинением» . Теории «двух начал» придерживается Б. С. Антимонов, также полагая, что нормы имущественной ответствен-

262

ности основываются на вине и причинении как равноправных началах .

Г. К. Матвеев, как представитель теории «виновного начала с исключением» считает, что: «она (ответственность за последствия непреодолимой силы — В. П.) предполагает наличие только одного объективного элемента состава — вреда». Дальше он перечисляет элементы, отсутствующие в этом составе, в том числе: «... и в) вина ответственного лица, так как последнее не могло и не обязано было предвидеть и предотвратить объективно-случайный вред» .

Представляется, что наиболее содержательный ответ на этот вопрос дал Л. С. Явич. По его мнению вина является: «... не только условием наступления ответственности, но и обоснованием существования самого института ответственности, его обя-

264

зательным и решающим элементом» .

Под виной понимается психическое отношение лица к своему противоправному поведению и его последствиям. Иными словами, лицо должно осознавать как противоправный характер своего поведения, так и возможность наступления в результате этого вредных последствий. Таким образом, это условие, в отличие от рассмотренных выше трех, характеризует правонарушение не с объективной, а с субъективной стороны.

В зависимости от конкретных форм выражения вины в теории уголовного и гражданского права различают отдельные ее разновидности. При этом уголовному праву свойственно четырехчленное деление вины с размежеванием умысла прямого (знал и желал) и косвенного (знал, не желал, однако относился безразлично), неосторожности в форме самонадеянности (знал, не желал, надеялся предотвратить) и небрежности (не знал, не желал, но мог и должен был знать). Такое деление умысла (прямой и косвенный) имеет для уголовного права существенное значение, поскольку влияет как на квалификацию преступления, так и на меру наказания.

В гражданском праве сложилось трехчленное деление видов вины. Так, ст. 209 ГК определяет вину в форме умысла (без выделения прямого и косвенного) и неосторожности (грубой или простой). Это объясняется тем, что вина в гражданском праве служит лишь основанием для возмещения вреда. При этом, ни форма вины, ни ее тяжесть (степень), по общему правилу, на размер ответственности и квалификацию правонарушения не влияют. Исключение из этого составляют случаи, указанные в законе (например, учет вины потерпевшего согласно ст. 454 ГК).

Применительно к данному вопросу следует отметить, что Закон Украины «О государственной поддержке средств массовой информации и социальной защите журналистов» в ст. 17 указывает на «злой» умысел, который необходимо учитывать при определении ответственности журналиста за причиненный моральный (неимущественный) вред. Представляется, что это исключение из общего правила, изложенного выше.

Умысел включает элемент намеренности совершения противоправного действия или бездействия. При умышленной форме вины имеет место намеренность причинения морального (неимущественного) вреда, что проявляется чаще всего по уголовным преступлениям. Например, приговором Центрального районного суда г. Николаева от 10 сентября 1997 г. Д. и К. осуждены за то, что 13 мая 1996 г., находясь в состоянии алкогольного опьянения, по инициативе Д., который находился в неприязненных отношениях с потерпевшим М., вызвали последнего из дома и подвергли его жестокому избиению руками, ногами и палкой, длившемуся продолжительное время и носившему характер истязания.

Этими действиями осужденных потерпевшему были причинены тяжкие телесные повреждения в виде множественных повреждений лица, головы, грудной клетки, живота, а также множественные переломы ребер. Согласно медицинскому заключению

данные механические повреждения по своему характеру и количеству вызывали у потерпевшего ощущение сильной физической боли. Исследованные в судебном заседании обстоятельства подтверждают тот факт, что осужденные по сговору между собой на протяжении длительного времени умышленно избивали М. в различные части тела руками, ногами и палкой, намеренно причинив последнему физические и нравственные страдания, поскольку осознавали, что могут причинить вред потерпевшему

265

и желали наступления такого вреда .

Умысел по гражданским делам, о чем свидетельствует судебная практика, встречается реже, чем по уголовным. Решающая роль в сфере гражданской ответственности принадлежит не умыслу, а неосторожности. Неосторожность как форма вины характеризуется тем, что лицо предвидит возможность наступления морального (неимущественного) вреда, но легкомысленно (необоснованно) надеется его предотвратить, либо не предвидит возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть. Внутренне это выражается тем, что лицо не проявляет должной внимательности, заботливости, требовательности и осмотрительности. Внешне неосторожность проявляется как нарушение должником определенных требований, соблюдение которых необходимо в данной ситуации. Изложенное свидетельствует о том, что при неосторожности, в отличие от умышленных действий, отсутствует конкретное предвидение наступления морального (неимущественного) вреда, а имеется лишь абстрактное.

Разграничение между грубой и простой неосторожностью возможно установить с учетом объективных и субъективных факторов, характеризующих поведение должника. Так, если лицо нарушает обычные для всех (элементарные) требования, предъявляемые к нему при осуществлении определенной деятельности, то это является грубой неосторожностью. Например, 4 декабря 1996 г., около 21 часа, М., управляя в состоянии алкогольного опьянения автомобилем ВАЗ-2121, принадлежащим агро-промбанку «Украина», в нарушение п. п. 2.8; 11.4 «ПРАВИЛ дорожного движения Украины», выехал на полосу встречного движения по ул. Центральной г. Баштанки и допустил столкновение с велосипедистом, причинив последнему физические и нрав-

266

ственные страдания .

Или другой пример. 12 октября 1996 г., около 4 часов утра, О., находясь в трезвом состоянии, управлял принадлежащим ему автомобилем ЗИЛ-431412. Следуя по трассе «Снигиревка-Николаев» он, обнаружив поломку в автомобиле двигателя и осветительных приборов, остановил транспортное средство в условиях ограниченной видимости на проезжей части дороги. Однако, в нарушение п. п. 1.4; 9.10; 9.11; 19.3 «ПРАВИЛ дорожного движения Украины» не принял надлежащих мер, чтобы убрать остановившийся автомобиль с проезжей части, не выставил мигающий красный фонарь или знак аварийной остановки. В результате, потерпевший Г., следовавший по той же трассе в попутном направлении в автомобиле ВАЗ-21061, принадлежащем ему на праве частной собственности, в условиях ограниченной видимости не увидел стоящего автомобиля ЗИЛ-431412 и допустил столкновение. Вследствие водителю Г. были причинены средней тяжести телесные повреждения, а пассажиру его автомобиля — тяжкие телесные повреждения, которые вызвали физические и нравствен-

267

ные страдания .

Изложенное свидетельствует о том, что оба водителя М. и О. могли не предвидеть наступивших последствий, однако осознавали, что управление автомобилем в нетрезвом состоянии, выезд на полосу встречного движения и отсутствие знаков аварийной остановки может привести к подобным вредным результатам. Представляется, что в указанных выше примерах моральный (неимущественный) вред причинен в результате грубой неосторожности.

1 Ш

В случаях простой неосторожности лицо соблюдает элементарные требования предусмотрительности. Однако этого оказывается недостаточно для надлежащего исполнения обязательства, так как характер деятельности и конкретная обстановка требуют от него проявления большей внимательности и осмотрительности. Так, 15 марта 1997 г., около 17 часов, Т., управляя в трезвом состоянии автомобилем М-412, принадлежащем ему на праве частной собственности, двигался по проспекту Октябрьскому г. Николаева. Подъезжая к перекрестку проспекта Мира и улицы Чигрина, где организовано круговое движение, Т. не избрал скорость автомобиля, обеспечивающую безопасность движения, не принял меры к ее снижению (п. п. 12.1; 12.2; 12.3 «ПРАВИЛ дорожного движения Украины»). В результате, автомобиль наехал на бордюрный камень разделительного газона. Вследствие этого пассажиры автомобиля получили физические и нравственные страдания, вызванные телесными повреждениями различной степени тяжести. В данной ситуации потерпевшим причинен моральный (неимущественный) вред в результате простой неосторожности со стороны водителя Т 8.

О необходимости учета вины при наступлении ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда непосредственно указывается в Законах Украины «О туризме» (ст. ст. 21, 33); «Об информации» (ст. 49); «О научной и научно-технической экспертизе» (ст. 35).

Вина в причинении морального (неимущественного) вреда является необходимым общим условием ответственности не только граждан, но и юридических лиц. Как следует из ст. 441 ГК, вина юридического лица состоит в вине его работников при исполнении ими своих трудовых (служебных) обязанностей.

Наконец, следует отметить, что вина причинителя морального (неимущественного) вреда, исходя из положений ст. 440-1 ГК, предполагается (презюмируется). Иными словами, причинитель вреда освобождается от его возмещения лишь в том случае, если докажет, что вред причинен не по его вине. Данное правило называют презумпцией виновности в противоположность презумпции невиновности, действующей в уголовном праве. Этим значительно облегчается положение потерпевшего, поскольку закон освобождает его от необходимости доказывать вину причинителя вреда.

Обзор судебной практики по исследуемой категории дел свидетельствует о том, что суды в основном учитывают вину, как основание наступления ответственности по генеральному деликту. Однако, они иногда допускают ошибки при исследовании этих обстоятельств, что приводит к обоснованной отмене постановленных решений.

Например, решением Килийского районного суда Одесской области от 17 ноября 1995 г. отказано в иске 3. к Вилковскому райбыткомбинату о возмещении морального (неимущественного) вреда, причиненного продажей некомплектной мебели. Постанавливая решение об отказе в удовлетворении иска, суд исходил из того, что в действиях ответчика отсутствует вина в причинении 3. морального (неимущественного) вреда. Между тем, вывод суда об отсутствии вины ответчика противоречит материалам дела, из которых усматривается, что истица приобрела у ответчика некомплектную мебель, неоднократно обращалась к нему и в другие организации с претензиями о замене мебели. В последующем самостоятельно произвела ее замену на фабрике, однако и после этого ответчик не возместил причиненный вред. Этим обстоятельствам суд не дал должной оценки, не уяснил, являются ли они причиной для нравственных страданий истицы. Определением судебной коллегии по гражданским делам Одесского областного суда от 19 декабря 1995 г. оспариваемое решение

.. 269

было отменено, а дело направлено на новое рассмотрение .

На базе генерального деликта существуют, как ранее указывалось, специальные условия ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда. Они называются специальными, поскольку присущи лишь отдельным правонарушениям, предусмотрены особым законом и применяются лишь в случаях, им указанных. Эти условия ответственности могут выражаться характером деятельности, при осуществлении которой причиняется исследуемый вред: обычной или связанной для окружающих с повышенной опасностью; оперативно-хозяйственной или государственной, а также в зависимости кому и кем причинен вред.

Каждый из этих специальных деликтов нуждается в самостоятельном рассмотрении, поскольку имеет свои особенности возмещения морального (неимущественного) вреда. Во-первых, особенность проявляется в том, что законодательство не всегда определяет вину в качестве необходимого условия ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда. Во-вторых, особенность выражается в том, что ответственность за вред несут другие лица, а не причинители.

В частности, ответственность за моральный (неимущественный) вред, причиненный по вине работников юридического лица при исполнении ими своих трудовых (служебных) обязанностей, в соответствии со ст. 441 ГК, возлагается на это юридическое лицо. При этом, ответственность юридического лица за причиненный моральный (неимущественный) вред наступает не только при наличии одновременно общих оснований, предусмотренных ст. 440 ГК, но и с учетом специальных условий:

а) лицо, по вине которого причинен вред, находилось в трудовых (служебных) отношениях с данной организацией, независимо от характера этих отношений (постоянные, временные и сезонные рабочие и т. д.);

б) вред был причинен в связи с исполнением трудовых (служебных) обязанностей.

Об условиях ответственности юридического лица за виновные действия его работников, Пленум Верховного Суда Украины от 31 марта 1995 г. в постановлении № 4 разъяснил, что: «за моральный (неимущественный) вред, причиненный работником во время исполнения трудовых обязанностей, ответственность несет организация, с которой этот работник состоит в трудовых отношениях, а последний несет перед ней ответственность в порядке регресса (ст. ст. 130, 132, 134 КЗоТ Украины), если специальной нормой закона предусмотрено иное» (например, ст. 47 Закона Украины «О телевидении и радиовещании»).

В качестве правильного применения этого деликта заслуживает внимания рассмотренный судом спор. Так, супруги В. обратились в суд с иском к Николаевскому РО УМВД Украины в Николаевской области о взыскании материального ущерба и возмещении морального (неимущественного) вреда. Истцы указывали, что работниками районного отделения милиции был изъят их автомобиль «Волга» ГАЗ-21. По вине указанных работников кузов автомобиля не был опечатан, а поэтому колеса, основные узлы двигателя, электрооборудование были похищены из автомобиля. Вследствие ненадлежащего хранения их автомобиль пришел в состояние непригодное к эксплуатации. Решением Николаевского районного суда Николаевской области от 17 июня 1996 г. требования супругов С. удовлетворены, поскольку работники милиции состоят в трудовых отношениях с Николаевским РО УМВД Украины в Николаевской области, а их действия были связаны со служебной деятельностью .

Однако, анализ судебной практики показывает, что некоторые суды при рассмотрении дел о возмещении морального (неимущественного) вреда, причиненного по вине работников юридического лица, допускают ошибки. В качестве примера может быть рассмотрен спор П., которая обратилась в суд с иском к председателю

исполнительного комитета районной рады народных депутатов Р. и председателю КСП «Каменский» Ж. о признании права на приватизацию и о возмещении морального (неимущественного) вреда, поскольку ответчики умышленно отказывают ей в осуществлении права на приватизацию, чем причиняют нравственные страдания. Решением Беляевского районного суда Одесской области от И февраля 1997 г. требования П. удовлетворены и с ответчиков (физических лиц), а не со службы приватизации государственного жилищного фонда, взыскан моральный (неимущественный) вред .

К специальному деликту, помимо изложенных выше положений ст. 441, относятся и нормы ст. 442 ГК, которые предусматривают ответственность государственных учреждений за вред, причиненный действиями должностных лиц в области административного управления. Юридической гарантией осуществления этого права в известной мере является Закон Украины «Об обращениях граждан». Он обеспечивает гражданам Украины возможности для участия в управлении государственными и общественными делами, для воздействия на улучшение работы всех видов предприятий независимо от форм собственности, а также для отстаивания своих прав и законных интересов в случае их нарушения.

Следует отметить, что данный Закон имеет свои отличительные особенности, которые выражаются в том, что:

— моральный (неимущественный) вред может быть причинен только гражданам;

— субъекты обжалования несут ответственность за невыполнение только тех обязанностей, которые были на них возложены законодательными или другими нормативными актами;

— ответственность наступает только в сфере управленческой деятельности субъектов обжалования.

К субъектам обжалования, действиями или бездействием которых может быть причинен моральный (неимущественный) вред, относятся образованные в соответствии с Конституцией Украины и на основании правовых актов Верховной Рады, Президента, Кабинета Министров Украины, Верховной Рады и Рады министров Автономной Республики Крым органы, которые реализуют предоставленные государством функции и полномочия в сфере управления. К ним относятся предприятия, учреждения, организации независимо от форм собственности, объединений граждан, средств массовой информации, их руководителей и других должностных лиц.

Примером нарушения прав граждан в сфере административного управления может быть спор потерпевшего С., который обратился в суд с иском о возмещении морального (неимущественного) вреда, указывая на то, что директор АО «Южво» не принял к рассмотрению его заявление относительно улучшения деятельности данного общества, членом которого он является, причинив нравственные страдания. Решением Центрального районного суда г. Николаева от 17 марта 1997 г. требования С. удовлетворены, поскольку директор «Южво», в нарушение требований ст. 7 Закона Украины «Об обращениях граждан», действительно ущемил практическую реализацию конституционных прав граждан вносить предложения об улучшении деятельности общества, вскрывать недостатки в его работе .

Между тем, решения и действия (бездействия) судей (судов), имеющие место при осуществлении правосудия по конкретным делам, могут быть обжалованы не по ст. 442 ГК, а лишь в порядке, предусмотренном процессуальными законами. Жалобы, имеющие отношение к их неправомерным действиям, порядок обжалования которых не предусмотрен процессуальными законами, разрешаются органами, осуществляющими дисциплинарное производство судей. Однако Конституция и Закон

Украины «О статусе судей», на основании которых осуществляется деятельность дисциплинарных комиссий судей, не предусматривают такой вид ответственности как возмещение морального (неимущественного) вреда.

Характерной особенностью ст. 1224 проекта ГК Украины, предусматривающей ответственность за вред, причиненный государственными органами и органами местного самоуправления, является то, что ее положения, в отличие от действующей нормы (ст. 442 ГК), содержат непосредственные указания на право «каждого», а не только «гражданина», на возмещение морального (неимущественного) вреда.

Следует отметить, что Закон Украины «О борьбе с коррупцией» предусматривает исключения из общих правил, изложенных в ст. ст. 441, 442 ГК о том, что организация должна нести ответственность за моральный (неимущественный) вред, причиненный по вине ее работников при исполнении ими своих обязанностей. Представляется, что предусмотренную данным Законом ответственность за причиненный такой вид вреда должно нести именно то лицо, которое допустило коррупционные деяния*, поскольку оно вышло за пределы своих полномочий и его деятельность не вызывалась служебной необходимостью.

Положения ст. 443 ГК также относятся к специальным деликтам, поскольку устанавливают случаи ответственности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда независимо от вины (курсив автора — В. П.) их должностных лиц.

Однако случаи и пределы ответственности за причиненный моральный (неимущественный) вред определяются не правилами данной статьи, а Законом Украины «О порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда», который закрепил принцип безвиновной ответственности. По этому Закону моральный (неимущественный) вред, причиненный гражданину, подлежит возмещению (ст. 1) в случае:

1) незаконного осуждения, незаконного привлечения в качестве обвиняемого, незаконного взятия и содержания под стражей, незаконного проведения в ходе расследования или судебного рассмотрения уголовного дела обыска, выемки, незаконного наложения ареста на имущество, незаконного отстранения от работы (должности) и других процессуальных действий, ограничивающих права граждан;

2) незаконного применения административного ареста или исправительных работ, незаконной конфискации имущества, незаконного наложения штрафа;

3) незаконного проведения оперативно-разыскных мер, предусмотренных Законами Украины «Об оперативно-разыскной деятельности», «Об организационно-правовых основах борьбы с организованной преступностью» и другими законодательными актами.

Возмещение морального (неимущественного) вреда, причиненного незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда производится за счет средств (ст. 5) государственного бюджета. Это положение Закона не вызывает каких-либо затруднений в практической деятельности судов. Например, решением Заводского районного суда г. Николаева от 13 мая 1996 г. с государства, а

•Согласно ст. 1 Закона Украины «О борьбе с коррупцией» коррупционными деяниями являются:

а) незаконное получение лицом, уполномоченным на исполнение функций государства, в связи с исполнением таких функций материальных благ, услуг, льгот или иных преимуществ, в том числе принятие либо получение предметов (услуг) путем их приобретения по цене (тарифу), которая существенно ниже их фактической (действительной) стоимости;

б) получение лицом, уполномоченным на исполнение функций государства, кредитов или ссуд, приобретение ценных бумаг, недвижимости либо иного имущества с использованием при этом льгот или преимуществ, не предусмотренных действующим законодательством.

не с должностных лиц, проводивших соответствующие оперативно-разыскные мероприятия и следственные действия, взыскан в пользу потерпевшего С. материальный ущерб и компенсация за моральный (неимущественный) вред .

Изложенный пример свидетельствует о том, что суд первой инстанции обоснованно сослался в мотивировочной части решения на то, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, а также проведения оперативно-разыскных мероприятий, возмещается государством независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, устанавливаемом законодательными актами.

Между тем, как следует из той же ст. 1, положения анализируемого Закона не охватывают всех действий, которые вправе совершать должностные лица указанных выше органов. В частности, в качестве меры пресечения ими может использоваться подписка о невыезде, а для выяснения обстоятельств совершенного преступления — задержание. Проект Гражданского кодекса Украины в ст. 1227 (п. 1) восполнил этот пробел, гарантируя тем самым право на возмещение морального (неимущественного) вреда, причиненного незаконным задержанием или установлением незаконной меры пресечения.

Более того, указанный проект расширил сферу правовых отношений, в пределах которых может быть причинен моральный (неимущественный) вред. Так, согласно ст. 1227 (п. 2) проекта вред, причиненный физическому или юридическому лицу вследствие незаконного решения, определения, постановления по гражданскому делу, возмещается государством в полном объеме при наличии у судьи (судей) состава преступления, установленного вступившим в законную силу приговором. Отсюда следует, что проект охватывает не только уголовно-процессуальные отношения, но и гражданско-правовые, в том числе в сфере трудовых, семейных, жилищных и т. д.

Обстоятельством, исключающим ответственность государства за незаконное осуждение, незаконное привлечение в качестве обвиняемого и т. д., является лишь умысел потерпевшего, который, в соответствии со ст. 2 ранее действующего Указа Президиума Верховного Совета СССР «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей» от 18 мая 1981 г., выражался в форме самооговора.

Следует отметить, что в действующем Законе Украины «О порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда» не указаны обстоятельства, при которых государство освобождается от ответственности за действия указанных выше органов. Однако, отсутствие в специальном Законе обстоятельств, предусматривающих освобождение от ответственности, еще не свидетельствует о том, что моральный (неимущественный) вред подлежит возмещению во всех случаях. Представляется, что в данной ситуации нужно применять общий принцип учета вины потерпевшего, предусмотренный ст. 454 ГК.

Необходимо более подробно осветить действие потерпевшего в виде самооговора, поскольку он (самооговор) является причиной незаконного осуждения, незаконного привлечения в качестве обвиняемого и т. д., а равно и причиной возникновения морального (неимущественного) вреда. Необходимость освещения самооговора доказывает и то, что в положениях ст. 1227 (п. б) проекта Гражданского кодекса Украины, предусматривающих ответственность за вред, причиненный незаконными действиями должностных лиц органов дознания, досудебного следствия, прокуратуры и суда, в числе нереабилитирующих обстоятельств называется самооговор. Правда, понятие самооговора в проекте не раскрывается.

Судебная практика того времени, как это следует из постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 декабря 1988 г. «О некоторых вопросах применения в судебной практике Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей», под самооговором (п. 4) понимает: «... заведомо ложные показания подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, данные с целью убедить органы предварительного расследования и суд в том, что именно им совершено преступление, которое он в действительности не совершал» .

Отсюда следует, что самооговор является причиной незаконного осуждения и т. д., а в последующем и возникновения морального (неимущественного) вреда. В этом случае сам потерпевший выступает в роли причинителя этого вреда. Видимо, государство в этой ситуации не должно нести ответственность за моральный (неимущественный) вред. Вместе с тем, есть основания предположить, что в ситуациях самооговора возможно возмещение морального (неимущественного) вреда, если:

— самооговор вызван применением к гражданину насилия, угроз и иных незаконных мер, что доказано следственными органами или судом;

— самооговор положен в основу приговора без проверки следственными органами всех обстоятельств по делу.

В этих случаях ответственность указанных органов вызвана тем, что в их обязанность входит полное и всестороннее выяснение всех фактических обстоятельств и они должны ограничиваться лишь пояснениями задержанного лица. Вместе с тем, во избежание незаконного ограничения законных действий органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры по разоблачению преступлений, право на возмещение морального (неимущественного) вреда, причиненного оперативно-разыскными мерами до возбуждения уголовного дела, возникает при условии, что в течение шести месяцев после проведения таких мер не было принято решение о возбуждении по результатам этих мер уголовного дела, или такое решение было отменено (ст. 2 анализируемого Закона).

Как указывалось выше, ответственность государства в сфере уголовно-процессуальных отношений наступает независимо от вины должностных лиц. Иная ситуация складывается в сфере гражданско-правовых отношений. Ответственность в этих случаях по действующему законодательству Украины не наступает. Однако, проект Гражданского кодекса Украины предусматривает ответственность и за нарушение прав граждан в сфере гражданско-правовых отношений. Данная новелла вызвана тем, что моральный (неимущественный) вред может быть причинен и при рассмотрении гражданских дел.

Об этом может свидетельствовать пример из арбитражной практики, который осветил Р. Бодунов. Он указывал, что решением Высшего арбитражного суда Украины по делу по иску налоговой инспекции городского уровня к коммерческому банку была взыскана в государственный бюджет большая денежная сумма. Спустя год это решение было отменено в порядке надзора и постановлено новое решение о возврате денежных сумм банку. Однако, последнее решение, хотя и в пользу банка, послужило основанием для возникновения проблем другого плана. Во-первых, возврату подлежали суммы без учета инфляции, а во-вторых, денежные суммы были изъяты из коммерческого оборота. Поэтому банк поставил вопрос об ответственности государства, поскольку были допущенные ошибки со стороны налоговой инспекцией при предъявлении иска, а также со стороны суда — при рассмотрении дела по существу .

На завершение этого вида деликта следует сказать, что Закон Украины «О Службе безопасности Украины» не определяет нормы права, по которым должен возмещаться

причиненный моральный (неимущественный) вред сотрудниками Органа Службы безопасности Украины при исполнении ими служебных обязанностей. Представляется, что в зависимости от характера виновных действий, совершенных этими органами, моральный (неимущественный) вред подлежит возмещению по нормам ст. ст. 442, 443 ГК.

Следующая группа специального деликта посвящена гражданской дееспособности. К рассматриваемым в книге проблемам она имеет непосредственное значение. Это объясняется тем, что гражданская дееспособность, выражающаяся в возможности приобретать гражданские права и создавать для себя гражданские обязанности, безусловно охватывает и необходимость нести гражданскую ответственность за свои действия.

Известно, что законодательство различает четыре состояния дееспособности, выделяя соответственно четыре категории лиц: во-первых, полностью дееспособных, во-вторых, полностью лишенных дееспособности — тех, кто не достиг 15 лет либо тех, кто вследствие душевной болезни или слабоумия не могут понимать значения своих действий, в-третьих, частично дееспособных и, в-четвертых, ограничено дееспособных.

Итак, несовершеннолетние, не достигшие 15 лет, не обладают способностью отвечать за причиненный собственными действиями моральный (неимущественный) вред. Однако, причиненный ими вред должен быть возмещен. Особенность специального деликта, предусмотренного ст. 446 ГК, заключается в том, что ответственность за причиненный моральный (неимущественный) вред несут лица, которые сами своими действиями вреда не причинили. Вместе с тем считается, что эти лица (физические или юридические) отвечают за свои, а не за чужие действия, которыми непосредственно вред другим лицам не причиняется, но которые обуславливают причинение вреда другим лицам детьми, находившимися под родительской властью, опекой и надзором соответствующих учреждений или организаций.

Судебная практика правильно придерживается той позиции, что за причиненный несовершеннолетними детьми в возрасте до 15 лет моральный (неимущественный) вред несут ответственность оба родителя, поскольку в деле воспитания детей родители имеют равные права и обязанности. Например, решением Первомайского городского суда Николаевской области от И июня 1997 г. постановлено взыскать с обоих родителей, проживающих раздельно после расторжения брака, причиненный их несовершеннолетним ребенком моральный (неимущественный) вред, вызванный физическими и нравственными страданиями вследствии потери глаза у несовершен-

-т,276

нолетнего потерпевшего Ж .

Следует отметить, что при установлении в обсуждаемом нами случае гражданско-правовой ответственности физических и юридических лиц за моральный (неимущественный) вред, причиненный несовершеннолетними, психическое отношение последних к совершенным ими противоправным действиям юридического значения не имеет и во внимание судом не должно приниматься. Однако В. А. Тархов придерживается другой точки зрения. Он полагает, что необходимо учитывать отношение несовершеннолетнего к вредоносности (противоправности) своих действий. Представляется, что это суждение ошибочно, поскольку несовершеннолетние, не достигшие 15 лет, виновными быть не могут в силу своей неделиктоспособности.

В отличие от несовершеннолетних в возрасте до 15 лет, несовершеннолетние, перешедшие этот рубеж, в силу такой же легальной, но уже оспоримой презумпции признаются частично дееспособными (презумпция оспорима, поскольку суд может признать такое лицо недееспособным). Это выражается в том, что они, согласно ч. 1

ст. 447 ГК, несут ответственность за моральный (неимущественный) вред на общих основаниях, поскольку считаются полностью деликтоспособными (ст. 13 названного кодекса).

Вместе с тем, согласно ч. 2 ст. 447 ГК, за моральный (неимущественный) вред, причиненный указанными лицами, могут нести ответственность и их родители. Однако, ответственность наступает при наличии двух условий:

— если у несовершеннолетних в возрасте от 15 до 18 лет, причинивших своими противоправными действиями вред другим лицам, нет имущества или заработка или иного дохода, достаточного для возмещения морального (неимущественного) вреда;

— если будет установлено, что родители (усыновители) или попечители виновны в причинении вреда этим несовершеннолетним.

Таким образом, вина родителей (усыновителей) или попечителей, в соответствии со ст. 447 ГК, предполагается. Она предполагается и в тех случаях, когда сам подросток привлекается к безвиновной ответственности за вред, причиненный источником повышенной опасности.

Что же касается возмещения морального (неимущественного) вреда, причиненного лицами, не отдающими отчета в своих действиях, то исходя из смысла ст. 448 ГК, за этот вред должен отвечать его опекун или организация, обязанные.осуществлять за ним надзор, если не докажут, что вред возник не по их вине. Суть вины указанных лиц (физических или юридических) заключается в надлежащем надзоре за недееспособными.

В случаях, когда моральный (неимущественный) вред причиняется дееспособным гражданином в таком состоянии, когда он не мог понимать значения своих действий или руководить ими, то, как указывает ст. 449 ГК, он не отвечает за причиненный им вред, исключение — лишь случаи, когда он сам приводит себя в такое состояние потреблением алкоголя или наркотиков либо иным способом.

Представляется, что указанная норма не совершенна, поскольку в правовом государстве потерпевший должен быть защищен от любых посягательств таких лиц. Заслуживает внимания предложение А. И. Загорулько о необходимости в новом Гражданском кодексе Украины предусмотреть, что: «... и во всех случаях освобождения такого лица от ответственности за вред последний должен быть возмещен физическим или юридическим лицом, по вине которого своевременно не были приняты меры к признанию такого лица недееспособным (члены его семьи, лечебные учреждения

, 278

и т. д.)» .

Специальным деликтом регулируется возмещение морального (неимущественного) вреда, причиненного источником повышенной опасности, поскольку механизм причинения вреда и условия возникновения деликтного обязательства обладают существенными особенностями, давно отраженными в гражданском законодательстве. Во-первых, особенность ответственности, предусмотренной ст. 450 ГК, состоит в том, что обязанность по возмещению морального (неимущественного) вреда возлагается только на владельца источника повышенной опасности, а не на лицо, управлявшее этим источником. Во-вторых, ответственность владельца источника повышенной опасности наступает независимо от его вины в причинении этого вида вреда.

Применение данного деликтного обязательства невозможно без выяснения понятия источника повышенной опасности и его владельца. Следует отметить, что эти понятия являются дискуссионными, а поэтому по-разному решаются на практике и неоднозначно трактуются в литературе. В частности, значительное распространение в науке гражданского права получила «теория деятельности», согласно которой источник повышенной опасности представляет собой определенного рода деятельность,

создающую повышенную опасность для окружающих. К сторонникам этой теории относится Б. С. Антимонов, который утверждает, что: «источник повышенной опасности — это всегда действие или система действий, т. е. деятельность, но никогда не «вещь» и не отсутствие действия, деятельности, не бездействие» .

Такому подходу к источнику повышенной опасности в литературе противостоит «теория объекта», согласно которой, под источником повышенной опасности следует понимать предметы материального мира, обладающие опасными для окружающих свойствами, не поддающимися полному контролю со стороны человека. Так, например, Е. А. Флейшиц под источником повышенной опасности понимала: «свойство вещей или силы природы, которые при достигнутом уровне развития техники не поддаются полностью контролю, создают высокую степень вероятности причинения вреда жизни и здоровью человека либо материальным благам» .

Допустимо определять источник повышенной опасности и через понятие деятельность, и через понятие объекта при условии, что в обоих случаях указанные понятия взаимосвязаны. Этот же подход нашел свое закрепление в п. 4 постановления № 6 Пленума Верховного Суда Украины «О практике рассмотрения судами гражданских дел по искам о возмещении ущерба» от 27 марта 1992 г. (с последующими изменениями и дополнениями) .

Следует отметить, что особые правила об ответственности за моральный (неимущественный) вред, причиненный источником повышенной опасности, наступают лишь тогда, когда вред причинен теми вредоносными свойствами объекта, которыми обусловлено признание его таким источником. Например, находящиеся без движения автобус или пассажирский поезд не относятся к источникам повышенной опасности. А поэтому не будет наступать ответственность по ст. 450 ГК за нравственные и физические страдания, вызванные падением пассажиров со ступенек или с полок указанных транспортных средств во время их стоянки.

Изложенная выше ситуация свидетельствует о том, что на практике нередко возникают сложности при решении вопроса о том, кто должен считаться владельцем источника повышенной опасности. Теоретический подход к этому вопросу предложила Е. А. Флейшиц. По ее мнению — владельцем источника повышенной опасности должен признаваться тот, кто: «... в момент причинения вреда от своего имени осуществлял деятельность, в которой он использовал источник повышенной опасности, и следовательно, был обязан и в состоянии осуществлять над ним контроль» .

Более точное определение понятия владельца повышенной опасности, с учетом теории и практики его применения, изложено в названном выше постановлении № 6 Пленума Верховного Суда Украины от 27 марта 1992 г. В частности, в 4 пункте обращено внимание на то, что им может быть не только собственник транспортного средства, но и лицо, управляющее им в силу оперативного управления, полного хозяйственного ведения или других оснований (договора аренды, доверенности и т. д.). Однако, на данное разъяснение не всегда обращают внимание, а поэтому допускают ошибки при определении надлежащего ответчика. Это возможно проиллюстрировать следующим примером.

Так, президиум Киевского областного суда от 16 января 1997 г. удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда Украины об отмене судебных решений по уголовному делу в части гражданского иска и направления дела в этой части на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского производства на следующих основаниях. Виновность К. О. в нарушении правил безопасности движения, в результате чего наступила смерть К. Т., доказана материалами дела и его действия правильно квалифицированы по ч. 2 ст. 215 УК Украины. Однако, разрешая

гражданский иск о возмещении морального (неимущественного) вреда по уголовному делу, суд без оснований пришел к выводу о том, что ответчиком по этому иску должно быть АО «Тетивагрох1м1я».

Как усматривается из материалов дела, автомобиль, которым управлял К. О., был передан ему названным акционерным обществом в аренду, о чем свидетельствует договор аренды на автотранспортное обслуживание. Удовлетворяя иск К. В. к АО «Тешвагрох1м1я», суд не принял во внимание указанное обстоятельство, а исходил из того, что названное общество является собственником автомобиля. Фактически, в соответствии с договором, владельцем источника повышенной опасности был К. О., и именно на него на основании п. 3.7 этого договора была возложена ответственность по возмещению вреда, причиненного по его вине во время управления автомобилем .

Согласно ст. 450 ГК организации и граждане, использующие в своей деятельности источники повышенной опасности, которыми причиняется моральный (неимущественный) вред, могут быть освобождены от ответственности только в случаях, если докажут, что:

— вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего;

— источник повышенной опасности вышел из их обладания не по их вине, а в результате противоправных действий третьих лиц.

Таким образом, изложенное подтверждает точку зрения В. Петренко о том, что при отсутствии вины владелец источника повышенной опасности не несет ответственность за причиненный моральный (неимущественный) вред . Наряду с этим существует мнение о безвиновной ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда, причиненного источником повышенной опасности. В п. 2 ст. 1262 проекта Гражданского кодекса Украины, в редакции от 25 августа 1996 г., также достаточно понятно изложены случаи возмещения данного вида вреда независимо от вины причинителя, если:

1) вред причинен жизни и здоровью физического лица источником повышенной опасности;

2) вред причинен физическому лицу вследствие его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной или административной ответственности, незаконного применения предварительного заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного задержания, незаконного применения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ;

.. 286

3) в других случаях, предусмотренных законом .

Положения той же ст. 450 действующего ГК не предусматривают освобождение (полное или частичное) владельца источника повышенной опасности от возмещения морального (неимущественного) вреда в тех случаях, когда причинению вреда способствовало виновное поведение третьего лица. Между тем, практика свидетельствует о том, что некоторые суды в указанных выше случаях ошибочно освобождают владельца источника повышенной опасности от его возмещения.

Например, решением Заводского районного суда г. Николаева от 16 августа 1996 г. исковые требования Д. в интересах несовершеннолетней дочери о возмещении морального (неимущественного) вреда, причиненного владельцем источника повышенной опасности удовлетворены. Постановлено возложить ответственность по возмещению вреда на локомотивное депо в размере 40%, а на Е.— 60%. Взыскивая причиненный несовершеннолетней дочери моральный (неимущественный) вред с обоих ответчиков, районный суд принял во внимание то обстоятельство, что потерпевшая

после изнасилования ее ответчиком Е., находясь в состоянии тяжелого психического расстройства, попала под поезд. Более того, в суде не было установлено, что вред возник вследствие умысла несовершеннолетней, при котором владелец источника повышенной опасности может быть освобожден от ответственности. Поэтому суд посчитал виновными в причинении вреда потерпевшей как Е., так и локомотивное депо. Однако, ответственность их признана неравной поскольку, по мнению суда, Е. в большей степени виновен в происшедшем несчастном случае. Определением судебной коллегии по гражданским делам Николаевского областного суда от 25 сентября 1996 г. оспариваемое решение отменено с направлением дела на новое рас-

287

смотрение .

Представляется, что позиция судебной коллегии областного суда заслуживает внимания на следующих основаниях. Во-первых, из материалов дела усматривается, что непосредственной причиной повреждения здоровья потерпевшей явилось травмирование ее электровозом, относящимся к источнику повышенной опасности. Во-вторых, положения ст. 450 ГК, как указывалось выше, не предусматривают освобождение (полное или частичное) владельца источника повышенной опасности от возмещения вреда в тех случаях, когда причинению вреда способствовало поведение третьего лица. В-третьих, преступное поведение Е., способствовавшее в данном случае причинению вреда источником повышенной опасности, может служить основанием для возложения на него ответственности в порядке регресса перед локомотивным депо. Что же касается морального (неимущественного) вреда, причиненного изнасилованием, то он возмещается с виновного Е. по правилам ст. 440-1 ГК, т. е. исходя из генерального деликта, а не по нормам ст. 450 этого же кодекса, как поступил суд.

При решении вопроса о привлечении лица к гражданско-правовой ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда важное значение придается не только вине причинителя, но и вине потерпевшего. При этом, действующее законодательство Украины предоставляет потерпевшему ряд процессуальных и материальных преимуществ перед причинителем морального (неимущественного) вреда. Самым важным из них является, как мы указывали выше, презумпция виновности причинителя, тогда как вина потерпевшего должна быть доказана ответчиком.

Вторым отличием является и то, что в законе по-разному оцениваются последствия поведения причинителя морального (неимущественного) вреда и потерпевшего. В частности, для возложения ответственности на причинителя этого вреда достаточно, по общему правилу, его вины в любой степени, вина потерпевшего выражается в форме простой неосторожности и никогда не влияет на решение вопроса об условиях ответственности за причиненный моральный (неимущественный) вред.

Таким образом, при решении вопроса об ответственности за причиненный моральный (неимущественный) вред необходимо установить форму вины потерпевшего: умысел или грубая неосторожность.

Наличие умысла в действиях потерпевшего, вне зависимости от того, идет ли речь об обычной ответственности (только за вину) или повышенной (независимо от вины), всегда освобождает причинителя от необходимости возместить моральный (неимущественный) вред.

Если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению причиненного ему морального (неимущественного) вреда, то в зависимости от степени вины потерпевшего (а при вине причинителя вреда — и в зависимости от степени его вины) размер возмещения, если иное не предусмотрено законом, должен быть уменьшен либо в возмещении вреда должно быть отказано.

Упомянутый Пленум Верховного Суда Украины «О практике рассмотрения судами гражданских дел по искам о возмещении ущерба» от 27 марта 1992 г. (с последующими изменениями и дополнениями) к грубой неосторожности относит: «... нахождение в нетрезвом состоянии, другие нарушения правил охраны труда или пренебрежение правилами безопасности движения и т. п.».

При разрешении этой категории дел необходимо обращать внимание на вину потерпевшего. Она учитывается при определении размера морального (неимущественного) вреда, причиненного как гражданам, так и юридическим лицам.

Действующее законодательство Украины прямо не предусматривает основания освобождения от ответственности за причиненный моральный (неимущественный) вред. Вместе с тем, в Законах Украины «О печатных средствах массовой информации (печати) в Украине» от 16 ноября 1992 г. (ст. 42), «О телевидении и радиовещании» в ст. 48, «Об информационных агентствах» (ст. 35) указаны основания освобождения от ответственности за распространение не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.

«Порочащими» признаются такие сведения, которые не соответствуют действительности и умаляют честь, достоинство и деловую репутацию физического и юридического лица в общественном мнении или в мнении отдельных лиц с точки зрения соблюдения законов, моральных принципов общества и т. д.

Недоказанные сведения, порочащие гражданина или организацию, признаются ложными, если с достоверностью не установлено иное (презумпция добропорядочности ). Презумпцию добропорядочности возможно использовать не только к чести, достоинству и деловой репутации в узком смысле слова, но и в широком — для обоснования факта причинения морального (неимущественного) вреда.

В то же время не могут признаваться обоснованными требования об опровержении сведений, содержащих соответствующую действительности критику недостатков в работе, поведения в быту, в коллективе и т. д.

Под «распространением» порочащих честь, достоинство или деловую репутацию сведений понимается опубликование их в печати, сообщения по радио, телевидению, использование других средств массовой информации, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в иной, в том числе устной форме, нескольким или хотя бы одному лицу.

«Распространением» сведений является также вывешивание (демонстрация) в общественных местах плакатов, лозунгов, иных произведений, распространение среди людей листовок, которые по своему содержанию или форме порочат честь и достоинство гражданина или организации.

Вместе с тем, сообщение таких сведений лишь лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением (п. Постановления № 7 Пленума Верховного Суда Украины от 28 сентября 1990 г.). Данное разъяснение нельзя считать бесспорным. Действительно, сообщение порочащих измышлений лишь потерпевшему не является распространением порочащих сведений в смысле ст. 7 ГК. Вместе с тем, эти измышления могут вызывать серьезные нравственные страдания, а в последующем — переживания. На основании чего заслуживает внимания высказанная в литературе точка зрения о наделении заинтересованного лица правом предъявлять предупредительный иск с просьбой запретить распространение таких сведений и, соответственно, требованием о возмещении морального (неимущественного) вреда. Отсюда следует, что при рассмотрении исков о возмещении морального (неимущественного) вреда, связанного с нарушением прав на честь, достоинство и деловую

репутацию, суду необходимо установить: имело ли место распространение сведений, которые оспаривает истец; порочат ли они честь, достоинство или деловую репутацию истца; соответствуют ли они действительности.

Приведенные выше основания освобождения от ответственности Верховный Суд Украины в постановлении № 4 от 31 марта 1995 г. (п. 8) и Президиум Высшего арбитражного суда Украины от 29 февраля 1996 г. (п. 9.2) трактуют и как основание освобождения от обязанностей по возмещению морального (неимущественного) вреда. Представляется, что данная позиция заслуживает внимания, поскольку отсутствие вины за распространение порочащих честь, достоинство и деловую репутацию сведений свидетельствует об отсутствии вины за причинение этого вида вреда.

Следует заметить, что распространение сведений после их опровержения в прессе или каким-нибудь другим способом, о чем было известно органу массовой информации, не освобождает его от ответственности на основаниях, предусмотренных в Законах Украины «О печатных средствах массовой информации (печати) в Украине» (ст. 42), «О телевидении и радиовещании» в ст. 48, «Об информационных агентствах» (ст. 35), поскольку недостоверность этих сведений была известна.

В ст. 17 Закона Украины «Об охране прав на топографии интегральных микросхем» перечислены действия, которые не признаются нарушением прав на зарегистрированную топографию интегральных микросхем. Отсюда следует, что за эти действия не может наступать и ответственность за моральный (неимущественный) вред.

Вместе с тем, Закон Украины «О связи» указывает на обстоятельства, которые освобождают предприятия и объединения связи всех форм собственности от материальной ответственности. Полагаю, что эти обстоятельства применимы и для ответственности за причиненный моральный (неимущественный) вред. В частности, согласно ст. 13 данного Закона к ним относятся:

— непреодолимая сила (землетрясение, наводнение, ураган и т. п.);

— вина потребителя услуг связи.

В завершение этого параграфа следует отметить, что в действующем гражданском законодательстве принцип ответственности за вину закреплен в качестве общего и ведущего принципа гражданско-правовой ответственности. Исключением из этого правила является ответственность по специальному деликту. Представляется, что изложенная во второй главе конструкция общих и специальных условий ответственности за причинение морального (неимущественного) вреда является наиболее удачной, поскольку отвечает чаще всего встречающимся случаям (свидетельство тому приведенные примеры) нарушения абсолютных прав субъектов гражданских правоотношений.

«все книги «к разделу «содержание Глав: 20 Главы: < 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13. 14. 15. 16. 17. >

5rik.ru

Материалы для учебы и работы

§ 4. Вина в причинении морального (неимущественного) вреда