§ 3. Криминалистическая регистрация как система информационного обеспечения технико-криминалистической работы

Как уже отмечалось, технико-криминалистическая работа охватывается содержанием ТКО, а по существу представляет собой практическую реализацию возможностей этой системы. Такая работа в различных определенных уголовно-процессуальным законодательством формах и в разных пределах выполняется всеми субъектами деятельности по раскрытию преступлений. Получаемая и накапливаемая при этом криминалистически значимая информация используется в решении задач розыска и доказывания как непосредственно в рамках конкретных уголовных дел (возбуждаемых по преступлениям, обусловившим ее возникновение), так к опосредованно — через систему криминалистической регистрации, представляющей собой совокупность множества (оперативно-справочных, криминалистических, информационно-справочных) учетов.

В этих учетах накапливается, обрабатывается, а затем и используется самая разнообразная по источникам происхождения и по отношению к факту расследуемого преступления информация. Она может быть причинно связана с событием .преступления или потенциально значимая для решения задач розыска и доказывания (например, справочная информация в виде коллекций образцов, данных о качественных или количественных характеристиках материалов, веществ и т.п.). Следовательно, информационное обеспечение технико-криминалистической работы довольно объемная и многоаспектная проблема. Однако в контексте нашего исследования особое значение имеет криминалистически значимая информация, которая непременно связана с событием преступления и имеет решающую роль в его раскрытии. Такая информация, как правило, является объектом оперативно-справочных и криминалистических учетов.

На примере данных учетов наиболее наглядно проявляется информационная сущность раскрытия преступлений как процесса получения, накопления, обработки и использования криминалистически значимой информации. А криминалистическая регистрация в этой связи не без оснований рассматривается в специальной литературе как своеобразная информационная система, в основу которой с методологической точки зрения положены закономерности образования криминалистически значимой информации, в том Числе повторяемость способа совершения преступлений, детерминированность преступных действий, относительная устойчивость признаков человека, средств и орудий совершения преступлений, предметов преступного посягательства, т.е. признаков, которые отражаются в самых разнообразных следах 'преступлений и позволяют идентифицировать искомые объекты или определять их групповую принадлежность.

При этом информация, содержащаяся в следах преступлений, может быть получена как непосредственно следователем, оперативными работниками, так и с помощью специалистов-криминалистов, экспертов. Следовательно, эффективность криминалистической регистрации как информационной системы и результативность функционирования составляющих ее учетов во многом предопределяется состоянием в целом ТКО раскрытия и расследования преступлений. И наоборот, уровень развития, состояние организационного, методологического, научно-технического обеспечения этих учетов во многом определяют эффективность системы ТКО. Именно в этой связи представляется оправданным в рамках нашего исследования акцентировать внимание на данной проблеме, а особенно на проблеме криминалистических учетов как одного из важнейших и актуальнейших направлений технико-криминалистической работы. Об этом свидетельствует практика использования криминалистических учетов в борьбе с преступностью. В частности, по данным ЭКЦ МВД РФ, в 1992 г. с помощью криминалистических учетов раскрыто около 90 тыс. [Преступлений, в том числе с помощью дактилоскопических — более 15 тыс. Сами по себе эти цифры внушительные, однако, если посмотреть на них в сравнении и проанализировать упускаемые возможности, оснований для оптимистических выводов остается очень мало.

Во-первых, 90 тыс. — это менее 1 % числа зарегистрированных гуплений. Причем это результаты проверок по всем видам не <о криминалистических, но и оперативно-справочных учетов. ведущихся в ГИЦ МВД РФ и ИЦ МВД, УВД.

Во-вторых, как уже отмечалось, из числа изученных нами уголовных дел около 37% (326 дел) были соединены в одно производство. Но только в 2,1% принятие таких решений обусловили результатами проверки до криминалистическим (в основном-дактилоскопическим) учетам.

-третьих, изучение практики ведения криминалистических )в в 28 горрайорганах внутренних дел Волгоградской, Нижегородской, Омской, Московской областей показывает, что ни в м из них эти учеты не представлены во всех их разновидностях.

Даже дактилоскопический учет не ведется в 1/3 горрайорганов (в их штатах нет специалистов-криминалистов). Только в них есть учеты по следам орудий взлома, фотоальбомы ранее судимых за преступления или допустивших иные правонарушения. Причем все эти учеты ведутся разрозненно, в условиях крайне низкого уровня организационного и технического 1ечения. В частности, лишь в 2 горрайорганах предпринимали попытки использовать в этих целях персональные ЭВМ и видеомагнитофоны.

Все сказанное свидетельствует о принижении роли криминалстических учетов в раскрытии преступлений, об отсутствии единой методологически осмысленной системы их организации. Именно тает нам основание утверждать, что значительные потенциальные возможности указанных учетов остаются пока практически нереализованными. Причин тому множество, как и в целом низкой результативности системы ТКО раскрытия и расследования преступлений, о чем говорилось ранее. И меры по их устранению, по нашему мнению, немыслимы иначе как в рамках совершенствования самой этой системы. Здесь мало сказать о необходимости более активного использования для ведения учетов средств автоматизации и вычислительной техники, освоения современных информационных технологий, поскольку решение этой задачи предполагает принципиально, качественно иные формы и методы организации криминалистической работы, иной уровень оснащения техников ее субъектов и соответствующей их профессиональной подготовки. Здесь важно не упустить главное, что в постановке проблемы речь должна идти об учетах уже не (о следов преступлений и тому подобных носителей кримина-листически значимой информации, а собственно об этой информации в том числе о лицах и предметах, причинно связанных с ее возникновением. Такой подход обусловила сама история возникая и развития криминалистической регистрации.

Потребности практики борьбы с преступностью и вытекающие из нее задачи в свое время объективно предопределили необходимость целевого применения научно обоснованных средств и медов классификации и систематизации фактов, предметов, явлений, причинно связанных с преступлениями и лицами, их совершившими. Не случайно, по выражению Р. С. Белкина, сама наука криминалистика своим рождением во многом обязана криминалистическому учету. Именно в его рамках впервые в криминалистике была предпринята успешная попытка систематизировать признаки строения человеческого тела и его отдельных частей. На этой основе создан антропометрический метод регистрации преступников (Бертельон А., 1879 г.).

Несмотря на противоречивые оценки названного метода и переменный успех его применения в практике борьбы с преступностью, он до сих пор остается в системе средств и методов криминалистики. Примечателен этот метод и тем, что он впервые реально поставил перед криминалистической наукой и практикой задачу чрезвычайной сложности — технического обеспечения создания и обработки больших массивов криминалистически значимой информации. Для его успешного практического применения требовалась относительно сложная и достаточно точная измерительная техника, специальная подготовка сотрудников полиции (по существу, проблема ТКО в миниатюре). Уже через 3—4 года после внедрения, приметоописательного метода в практику работы полиции Парижа, невероятно возросшая по объему картотека фактически сводила на нет казалось бы его очевидные преимущества.

Эта проблема не менее остро проявилась с раскрытием “криминалистической тайны” дактилоскопии (Гершель В., 1877 г.). Хотя простота техники дактилоскопирования, возможность ручной кодировки, классификации и быстрого поиска в больших массивах дактилокарт (по 10-ти пальцевой системе) предопределили более завидную судьбу дактилоскопии как метода регистрации преступников. Но вскоре последовали предложения (Фолдс Г., 1880 г.) о возможности розыска и идентификации преступников по следам их пальцев рук, обнаруженным на местах происшествий. Криминалисты, естественно, в этой связи предпринимают усилия в целях разработки монодактилоскопической системы регистрации преступников. Так появилась проблема регистрации не только преступников, но и оставляемых ими на местах совершения преступлений следов, в частности рук.

Постепенно в сферу регистрации стали включаться и другие объекты, причинно связанные с криминальными фактами и представляющие интерес для работы правоохранительных органов по иным причинам. Хотя в трудах пионеров советской криминалистики В. И. Громова, С. М. Потапова, И. Н. Якимова, П. С. Семеновского основное внимание по-прежнему уделяется все-таки дактилоскопии как одному из важнейших методов регистрации, средств “изыскания наилучших способов борьбы с преступностью к обезвреживания самих преступников”.

Осторожная оценка возможностей уголовной регистрации, в данном случае с использованием дактилоскопии — с позиции перспектив “изыскания” — не случайна. В ней прослеживается 'понимание многоаспектности и сложности данной проблемы, необходимости разработки в целях ее решения взаимосвязанных научно-технических, организационных, правовых и учебно-методических вопросов, что в широком смысле охватывается содержанием ТКО раскрытия и расследования преступлений, понимание того, что не потеряло своей актуальности и в .настоящее время.

Во всяком случае уже тогда криминалисты отчетливо представляли себе противоречие, проявляющееся между потребностями практики и научно-техническими возможностями их удовлетворения, между теоретически оцениваемыми достоинствами уголовной регистрации и реальностями их 'практической реализации. По мере увеличения объемов картотек фактически непреодолимыми становились трудности их ручной обработки. Это проявлялось даже по отдельным видам (объектам) уголовной регистрации, тем более проблема становилась ““нерешаемой” применительно к их совокупности и в условиях фактического отсутствия требуемых для передачи соответствующей информации средств связи. Ведь функционирование уголовной регистрации с самого начала предполагало ее централизацию в пределах района, региона, а в ряде случаев и всей страны. По этой причине в то время не могла быть достигнута сколько-нибудь значительная для практики борьбы с преступностью отдача от довольно кропотливой и объемной работы, что негативно сказывалось на отношении со стороны многих работников милиции и еще больше усугубляло положение дел.

Очевидно, что “инерция” данного противоречия сыграла не последнюю роль в том, что и сегодня на практике имеются лишь разрозненные по отдельным видам и территории криминалистические учеты, а не единая — методологическая и организационно объединенная — их система. Тем не менее, отмечавшееся уже расширение круга объектов уголовной регистрации предопределило постепенное усложнение ее структуры, изменение содержания решаемых с ее помощью задач, применяемых для этого средств и методов. Еще отчетливей стала необходимость качественно нового подхода к вопросу использования ее возможностей в раскрытии преступлений.

Так, в советской криминалистической литературе двадцатых годов в качестве средств решения задач уголовной регистрации рекомендуются (опять-таки заметим, применительно только к лицу): дактилоскопия, сигналетическая фотография, словесный портрет (основные); описание особых примет, татуировок, данных о судимостях, кличках и т.п. (вспомогательные). В дальнейшем предпринимается попытка рассмотреть содержание уголовной регистрации, способов и средств ее осуществления с учетом признаков состава преступления (субъект, объект, способ действий). При этом отмечается более широкое толкование объектов регистрации. К их числу, кроме преступников, относятся предметы, добытые преступным путем, неопознанные трупы, без вести пропавшие граждане, а также вид и способ совершения преступлений. И хотя в этом перечне материальные следы преступлений еще не упоминаются в качестве объектов регистрации, очевидна более определенная ориентация на них как на источники информации о способе совершения преступлений и лицах, их совершивших.

Именно в таких следах, на что несколько позже обратил внимание Н. В. Терзиев, содержится устойчивая, порой подсознательно повторяющаяся информация, обусловленная психикой, физическими возможностями и профессиональными навыками человека. Иначе говоря, “тиражируемые” одним и тем же преступником на различных местах происшествий следы — это результат повторения преступных действий при относительной стабильности условий их проявления. Из чего следует вывод, что возникающие при этом следы, в случае их регистрации, можно использовать не только для проведения конкретных идентификационных (экспертных) исследований, но и для “наведения справок при расследовании преступлений”.

Мнение о следах преступлений как объектах уголовной регистрации более определенно формулирует В. И. Шевченко, предложивший рассматривать ее как систему “учета сведений о лицах, совершивших преступления, а также о некоторых явлениях, предметах и следах, связанных с событием преступления, с целью организованного (подчеркнуто нами — В. В.) использования этих сведений для расследования преступлений и их предупреждения”.

Современное понимание уголовной регистрации как информационно-поисковой системы, наметилось в связи с предложениями А. И. Винберга классифицировать ее объекты по идентификационным (а в определенном смысле “информационным”) признакам, в частности, отражающим внешнее строение учитываемых объектов и характеризующим навыки человека. Очевидно, что такие признаки проявляются прежде всего в материальных следах преступлений, точнее в их “внешнем строении”, или в их качественных характеристиках, если речь идет о следах материалов, веществ, выделений человеческого организма и т. п.

Отмечаемая эволюция взглядов о роли материальных следов преступлений в системе уголовной регистрации побудила некоторых криминалистов уточнить ее название: вместо “уголовная регистрация” — “криминалистическая”, а затем “криминалистический учет”. Как известно, эти терминологические новшества пока не получили всеобщего признания криминалистов. И это не случайно. Название “уголовная регистрация”, безусловно, не отражает криминалистической сущности и содержания этого направления работы. В то же время криминалистический учет — это всего лишь одна из разновидностей учетов, охватываемых понятием “криминалистическая регистрация”.

В отличие от оперативно-справочного учета, криминалистический предполагает накопление и систематизацию не только внешне проявляющейся и зрительно воспринимаемой информации о соответствующих объектах, но и детектированной (полученной) из различных материальных следов преступлений. Получение такой информации возможно не иначе как путем проведения предварительных и специальных исследований и экспертиз, а следовательно, путем .применения соответствующих технических средств и методов, участия в этой работе экспертов и специалистов-криминалистов. По данной причине в ряде случаев криминалистический учет называется “учет, ведущийся в экопертно-криминалистических подразделениях”.

В свою очередь криминалистический и оперативно-справочный учеты существенно отличаются от информационно-справочного учета, в рамках которого накапливается информация, как правило, вообще не имеющая причинной связи с событиями расследуемых преступлений.

Такой подход логически обусловил рассмотрение криминалистической регистрации как “сложной информационной системы”. Хотя здесь требуются некоторые пояснения.

Во-первых, в широком смысле слова под “информационной системой” можно понимать и сложнейшие автоматизированные комплексы, и такие системы, которые ведутся с помощью примитивных справочных карточек или журналов и соответствующих им технических средств. В последнем случае система, разумеется, не становится менее сложной, поскольку ее содержание определяется не столько техникой обработки информации, сколько объективно существующими информационными связями, объемами и содержанием информационных потоков. Следовательно, мало сказать, что криминалистическая регистрация — “сложная информационная система”. Это слишком общая, если не сказать абстрактная его характеристика. Конкретизировать ее можно только на пути анализа организационных и функциональных элементов данной системы, определяемых особенностями и объемом информации, информационных связей и т.н. обстоятельствами. Однако, насколько нам известно, до сих пор не предпринималось даже попытки такого анализа.

Во-вторых, для криминалистической регистрации как “сложной информационной системы” характерно использование не только современных средств автоматизации и вычислительной техники, но и традиционных криминалистических средств и методов обнаружения, фиксации, предварительного и специального исследования материальных следов преступлений, т. е. средств и методов, без которых невозможно на высоком научно-техническом уровне решать задачи получения, обработки и использования криминалистической значимой информации. Такое сочетание технических средств, в частности в рамках криминалистического учета, предопределяется содержанием ситуативных технико-криминалистических задач, решаемых в процессе ведения криминалистического учета.

В-третьих, криминалистическая регистрация в общей системе информационного обеспечения деятельности органов внутренних дел по борьбе с преступностью выступает в качестве одной из ее подсистем, которая методологически, организационно и программно должна быть согласована с другими подсистемами получения, обработки и использования розыскной и доказательственной информации в указанных целях. То есть криминалистическая регистрация является своеобразной технико-криминалистической “системой в системе”, ориентированной на оригинальные источники информации, на специфические средства и методы, ее получения, обработки и использования.

И наконец, в-четвертых, ведение криминалистической регистрации, особенно в части криминалистических учетов, предполагает установленный уголовно-процессуальным законодательством правовой режим получения, накопления, обработки и использования информации, целевого решения вопросов организации взаимодействия множества органов внутренних дел и их служб. Все это предопределяется назначением, содержанием задач и функций криминалистической регистрации как единой организационно- и методологически объединенной системы, имеющей довольно разветвленную структуру связей (и по горизонтали и по вертикали), а соответственно, определенную степень централизации. Сама по себе техника, пусть даже самая современная, в этих условиях не дает желаемого результата в части повышения эффективности функционирования криминалистической регистрации. Без тактики, без соответствующей ее возможностям организации техника мертва.

В связи с изложенным, криминалистическую регистрацию, по нашему мнению, следует рассматривать как сложную организационно-правовую по форме, информационно поисковую по содержанию и технико-криминалистическую 'по назначению автоматизированную систему получения, накопления, обработки и использования криминалистически значимой информации, органически связанную с общей системой информационного обеспечения деятельности органов внутренних дел по борьбе с преступностью.

Эта система во времени и пространстве (по территории), естественно, будет иметь различную степень автоматизации и различные уровни организационного, кадрового, технического обеспечения, постоянное стремление к повышению которых определяют перспективы и тенденции ее развития. Например, на современном этапе развития криминалистических учетов технически и организационно обеспечивается использование информации в основном по отдельным традиционным следам преступлений и по наиболее общим их признакам. Характерна в этом отношении система с использованием АБД, в которой “учитываются” внешние признаки человека, орудий совершения преступлений, способ действия преступников.

Однако по мере разработки и внедрения средств автоматизации сравнительных исследований, в частности следов рук, пуль, гильз, крови, поддельных документов, фальшивых денежных знаков и т.п. объектов, будет возрастать объем накапливаемой информации, скорость ее обработки, а в целом — эффективность криминалистической регистрации. При этом решающую роль будет иметь преодоление организационной разобщенности учетов как но территории, так и по видам следов. Сегодня в одних органах внутренних дел хорошо зарекомендовала себя коллекция замков, изъятых с мест происшествий, в других — следотеки орудий взлома, в третьих — фотодактилоучеты и т.д. Но о единой системе таких учетов, позволяющей повсеместно задействовать “маленькие” научно-технические возможности на качественно ином организационном уровне, приходится говорить пока как о желаемой перспективе. А при таком подходе появляются реальные предпосылки для системного анализа и совокупной оценки криминалистически значимой информации, детектируемой из различных следов преступлений, оценки с учетом корреляционных признаков объектов учетов. В ряде случаев вполне решаемой становится задача моделирования признаков лица, совершившего преступление, по следам, в которых они отобразились93.

Например, по следам рук, кроме идентификации человека, можно установить, хотя и ориентирующую, но очень важную для решения розыскных задач информацию о признаках лиц, их оставивших (пол, рост, группу крови, возможный род занятий, наличие заболеваний и т.д.). Следы орудий взлома содержат информацию о физических возможностях и особенностях, профессиональных навыках человека; следу обуви — о росте, половой принадлежности, особенностях походки и т. д. Не трудно заметить, что в разных по виду следах нередко содержится информация об одних и тех же признаках человека. Так, его групповую принадлежность можно определить по следам крови, слюны, спермы, потожирового вещества, внешние признаки и физические данные (рост, пол, возраст) — по следам обуви, орудий взлома, способу совершения преступления и т.д.. Учитывая подобные корреляционные взаимосвязи отдельных следов между собой и с признаками соответствующих лиц, очевидны возможности моделирования их внешнего облика, функциональных и иных свойств. Некоторые из таких взаимосвязей для наглядности представлены на схеме 2.

В этой связи можно обозначить три основных этапа развития криминалистической регистрации как автоматизированной информационной системы технико-криминалистического назначения.

Первый этап характеризуется конкретизацией общей концепции развития регистрации с ориентацией на организационное и методологическое объединение всех видов учетов и их структурных звеньев в единую систему, создается база данных о способах совершения преступлений, о внешне проявляющихся и зрительно воспринимаемых особенностях объектов учета, а также лицах, совершающих преступления. Для этого используются уже имеющиеся в настоящее время криминалистические средства и методы обнаружения, фиксации различных следов преступлений, детектирования из них информации. Внедряются средства электроники и вычислительной техники. Начинается создание банка знаний о методах, средствах и объектах криминалистических исследований.

Второй этап связан с наращиванием базы данных за счет частных 'признаков объектов учета. Продолжается создание банка знаний, в том числе экспертных, т.е. предметных знаний наиболее опытных специалистов-криминалистов, следователей, оперативных работников. Ведутся целевые разработки криминалистических средств и методов, в частности для предварительного исследования следов преступлений на местах происшествий, для передачи криминалистически значимой информации на расстоянии и ее автоматизированной обработки в режиме сравнительных исследований. Активно внедряются средства вычислительной техники, в том числе персональные компьютеры, начиная с самых низовых экспертно-крнминалистических подразделений органов внутренних дел.

Третий этап отличается созданием относительно 'полной базы данных, содержащей информацию как об общих, так и частных признаках объектов учета (следах преступлений) и лицах, совершающих преступления, а также экспериментально проверенной базы знаний. Криминалистические средства и методы, вычислительная техника позволяют получать 'по следам преступлений максимально возможную розыскную и доказательственную информацию, автоматически обрабатывать ее на уровне решения идентификационных задач по отдельным наиболее распространенным объектам учета и прежде всего по следам преступлений.них могут и должны решаться отдельные проблемы последующих. Этому в значительной мере будут способствовать успехи (порой непредсказуемые) в создании современных информационных технологий, средств автоматизации и вычислительной техники. В частности, уже сегодня вполне реальны возможности создания в ближайшее время так называемых экспертных информационно-поисковых систем, работающих в диалоговом режиме с использованием трудно формализуемой или вообще неформализуемой информации. Более того, в настоящее время ведутся активные разработки проблем искусственного интеллекта, решение 'которых предопределяет буквально революционные преобразования в области информационной технологии.

Очевидно, что обозначенные выше перспективы развития криминалистического учета уже сейчас настоятельно “диктуют” принципиально новые требования к организации всей технико-криминалистической работы, а соответственно, к технико-криминалистической подготовке следователей, работников органов дознания, специалистов-криминалистов. Необходимо соответствующее совершенствование организационной структуры экопертно-криминалистической и научно-технической служб органов внутренних дел их технического оснащения современными криминалистическими средствами и методами, в том числе средствами автоматизации и вычислительной техники.

В этой связи остается приветствовать заключение договора МВД РФ (1993 г.) с фирмой “Сименс-Никфорд (ФРГ)”, которая создаст к 1998 году всероссийскую информационную систему ОВД, предполагающую в том числе автоматизацию криминалистических учетов.

Результаты этой разработки, что очень важно, внедряются в практическую деятельность ряда горрайортанов в целях формирования соответствующего опыта в 1993—1994 годах.