Введение

Целенаправленное и эффективное осуществление правовой реформы в современной России, обеспечение прав и свобод личности, а также упрочение законности невозможно без теоретического понимания внутренних связей в системе источников права, закономерностей их формирования и развития. Между тем в общей теории права и отраслевой юриспруденции исследование этой проблемы ведется с явным приоритетом в сторону традиционных официальных источников права, принижая тем самым и недооценивая регулятивные возможности нетрадиционных источников. Проблема официального выражения и закрепления норм права в правовых обычаях, нормативных договорах, актах общественных объединений, юридической практике, правовой доктрине, религиозных догматах рассматривается чаще всего походя или на уровне локальных исследований. Особое место и исключительно важную роль в системе нетрадиционных источников или, по нашей терминологии, системе форм права, санкционированных государством, играет юридическая практика и, в частности, практика правоприменения. Аккумулируя в себе организационный опыт властной реализации права и, являясь итогом высокопрофессионального правоприменения, она в порядке обратной связи активно воздействует на всю систему источников права, повышая при этом их социальную чувствительность и жизнеспособность. В правоприменительной практике наиболее выпукло и зримо проявляются основные тенденции общественной жизни: экономические, политические, нравственные и т. д. Она служит своеобразным индикатором назревших потребностей социального развития, сигнализируя как о позитивных, так и негативных процессах государственно-правовой жизни.

Являясь результатом властной организационно-правовой деятельности судебных, контрольно-надзорных, исполнитель-

-3-

ных органов государства, правоприменительная практика имеет собственные внутренние закономерности становления и развития, подчиняющиеся принципам синергетики. Отсюда проведение политике-правовых реформ, совершенствование деятельности государственного аппарата должны основываться на познании и использовании синергетических свойств и принципов становления, самоорганизации и развития правоприме-нительной практики. Это является необходимым условием формирования и реализации эффективной государственной политики в сфере права.

Актуальность темы исследования объясняется и тем, что именно в правоприменительной практике происходит апробирование и синтезирование правовых норм, включенных в систему законодательства и получивших статус самостоятельных элементов в системе права. Практика правоприменения — это своеобразный полигон, на котором происходит проверка жизнеспособности и надежности действующего законодательства. И в случае обнаружения его недостатков правоприменитель-ный опыт либо сигнализирует о необходимости правотворчес-кого вмешательства, либо сам формирует собственные механизмы (прецедент, правоположение, деловое обыкновение) корректировки правового регулирования.

Как показывают тенденции российского правоприменения и научные исследования общетеоретического и отраслевого плана, именно накапливаемый в ходе многократного правоприменения динамичный и прагматичный опыт довольно эффективно включается в процесс правового регулирования, тем самым становится составной частью нормативного звена механизма правового регулирования. Обобщение теоретических и эмпирических знаний об основных тенденциях и структуре правоприменительной практики как накопленного опыта регулирования динамично развивающихся общественных отношений в сфере властной правореализации позволяет выявить место и роль практики правоприменения в механизме правового регулирования, ее внутреннюю структуру, что является необходимым условием повышения эффективности и законности процессов правореализации.

Проблемы теоретического уяснения природы юридической практики и в частности правоприменительного нормотвор-

-4-

чества, издавна привлекали внимание отечественных правоведов и потому получили значительную разработку в научной литературе. Следует сказать, что и дореволюционная российская наука не была равнодушна к исследованию проблем практики властной правореализации. Определенное освещение феномен судебного правотворчества получил в работах Е.В. Васьковско-го, Д.И. Мейера, И.А. Покровского, Н.С. Таганцева в основном через изучение судебного обычая как источника права.

Понятие, структура и роль практики правоприменения в отечественной юриспруденции получили научную разработку в 50—60-х гг. XX в. в трудах ученых, занимавшихся как общетеоретическими, так и отраслевыми исследованиями. В работах М.М. Исаева, А.А. Пионтковского, М.Д. Шаргородского, С.И. Вильнянского и В.И. Каминской, пожалуй, впервые был поставлен вопрос об обратном влиянии судебной практики на действующее законодательство. Их несомненной заслугой является привлечение внимания к проблемам объективированных итогов судебной деятельности при исследовании природы руководящих разъяснений Верховного Суда СССР, в которых данные авторы усматривали элементы подзаконного нормот-ворчества.

Научные дискуссии о природе и функциях правоприме-нительной практики со временем усложняются и выходят за рамки исследования постановлений Пленума Верховного Суда СССР и РСФСР в 70—80-х гг. XX в., что совпадает с периодом активной разработки теории толкования правовых норм. Проблемами правоприменительной практики, ее научного определения, видов, структуры и места в механизме правового регулирования, а также тесно связанной с этим проблематикой источников права занимались С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, АК. Безина, С.Н. Братусь, АБ. Венгеров, Н.Н. Вопленко, А. Гер-лох, МА Гурвич, И.Я. Дюрягин, Ю.П. Еременко, С.Л. Зивс, В.П. Ка-зимирчук, В.Н. Карташов, В. Кнапп, В.В. Лазарев, В.И. Леушин, М.Н. Николаева, АС. Пиголкин, В.П. Реутов, Б.В. Саванели, И.С. Самощенко, В.М. Сырых, А. Тамаш, О.П. Темушкин, Ю.А. Тихомиров, АФ. Черданцев, АФ. Шебанов, АС. Шляпочников, Г.Г. Шмелева, Л.С. Явич и другие ученые. Однако, несмотря на значительный объем публикаций, посвященных юридической практике вообще и правоприменительной в осо-

-5-

бенности, специальные комплексные монографические исследования по теме в рассматриваемый период были немногочисленны и исчерпывались вышедшей в 1975 году коллективной монографией под редакцией С.Н. Братуся1, кандидатской диссертацией К.М. Гарапшина (1985 г.)2, двумя монографиями В.И. Леушина и В.Н. Карташова, увидевшими свет соответственно в 1987 и 1989 гг.3

Определенная заслуга в привлечении внимания к феномену правоприменительной практики принадлежит М.И. Байтину, A.M. Васильеву, Ф.А. Григорьеву, Д.А. Кери-мову, АВ. Малько, М.Н. Марченко, Н.И. Матузову, А.Х. Са-идову, В.Н. Синюкову, В.А. Туманову и другим ученым, разработавшим в отечественном правоведении теорию правовой системы и способствовавшим привлечению внимания к изучению феномена правоприменительной практики.

В связи с демократизацией российского общества и деиде-ологизацией юриспруденции научно-теоретические изыскания в сфере правоприменительной практики оживились в 90-ых г.г. XX в. Этому способствовало внедрение в правовую жизнь России прежде неизвестного института конституционного контроля в виде создания и деятельности Конституционного Суда РФ, конституционных и уставных судов субъектов РФ, провозглашение принципа разделения властей, укрепление самостоятельности и независимости судебной ветви власти в процессе проведения судебной реформы. Отсюда и активный научный поиск в области исследования возможности внедрения классической доктрины прецедента в правовую систему России, обоснование прецедентного характера отдельных решений судов и соответственно возможности их легализации в качестве источника права. Данной проблемы коснулись в той или иной мере многие представители общей теории государ-

1 См.: Судебная практика в советской правовой системе / Под ред. С.Н. Братуся. М., 1975.

2 См.: Гарапшин К.М. Правоприменительная практика в советском общенародном государстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 1985.

3 См.: Леушин В.И. Юридическая практика в системе социалистических общественных отношений. Красноярск, 1987; Карташов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность / Под ред. Н.И. Матузова. Саратов, 1989.

-6-

ства и права, а также отраслевых юридических наук, но особо, помимо уже названных ученых, стоит назвать Д.Б. Абу-шенко, Л.Б. Алексееву, М.В. Баглая, АЮ. Буякова, О.Н. Василенко, Д.А Гаврилова, Г.А Гаджиева, АК. Горбуза, П.А Гука, В.М. Жуйкова, С.К. Загайнову, С.А. Иванова, О.Ю. Котова, В.В. Кошелеву, О.Е. Кутафина, В.М. Лебедева, Р.З. Лившица, АВ. Мадьярову, О.В. Малову, Н.В. Михалеву, Т.Я. Насырову, А.В. Наумова, Т.Н. Нешатаеву, Н.А. Подольскую, В.В. Попова, Ю.Г. Попонова, М.Н. Придворову, А.В. Прохачева, И.Н. Сенякина, В.В. Тарасову, Б.Н. Топорнина, Т.Я. Хабри-еву, Б.С. Эбзеева. Надо признать, что научный поиск обогащается и за счет работ противников признания за практикой правоприменения правотворческой функции, из которых наиболее известными являются Т.Г. Морщакова и B.C. Нерсесянц. Показательными в этой связи являются две теоретические дискуссии 1997 и 2000 гг., состоявшиеся в Институте государства и права АН РФ, посвященные проблеме судебной практике в качестве источника права1.

Однако надо отметить, что при таком объеме публикаций и при несомненном интересе к этой проблеме юридической науки правоприменительная практика тем не менее остается все же малоизученным явлением. В основном дискуссии ведутся «сквозь призму» англо-саксонской теории судебного (пра-воприменительного) прецедента; фактически российская правоприменительная практика сравнивается и отождествляется с данным источником права. Во многих работах продолжается отождествление или сведение практики правоприменения только к выработке т. н. «правоположений»2, что также, по нашему мнению, является явным упрощением понимания структуры практики. Кроме того, довольно часто к правоприменительной и, в частности, к судебной практике неосновательно относится любой индивидуальный правоприменительный акт юрисдикции, особенно принятый в сфере т.н. непосредственного

1 См.: Судебная практика как источник права / Отв. ред. серии Б.Н. То-порнин. М., 1997; Судебная практика как источник права / Отв. ред. серии Б.Н. Топорнин. М., 2000.

2 См., например: Придворова М.Н. Судебная практика в правовой системе Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2003.

-7-

«нормоконтроля». Тем самым «размываются» границы понятий правоприменительной деятельности и собственно ее практики в узком смысле. Следует также признать, что имеющиеся попытки изучить феномен юридической практики сквозь призму теории толкования правовых норм успешны только отчасти, так как, думается, практика правоприменения в ее «снятом» виде все же тяготеет к нормативному звену механизма правового регулирования и этим приобретает особую значимость, тогда как толкование норм права призвано обслуживать нужды текущего правоприменения, а вырабатываемые им организационно-вспомогательные правила тесно связаны с интерпретируемыми нормами.