4.2.Функционирование экранной культуры.

Экранная  культура, ее развитие и функционирование, определяются двумя группами факторов – техническими и социальными. В различные времена их действие сказывается  неодинаково, определяя вектор  этой культуры в настоящем и тенденции ее развития в будущем. Неоднозначность и динамичность действия этих факторов не позволяет более или менее точно определить тенденции будущего развития экранной  культуры. «Тенденции, которые вытекают из динамики социальных процессов в последние десятилетия, совершенно не обязательно получают в ближайшем будущем свое прямое продолжение и развитие, -  пишет В.Л.Иноземцев. – Мы не можем    точно определить перспективы, ожидающее человечество…» (25,570). Что касается нынешнего функционирования экранной  культуры, то при ее анализе можно уловить некоторые характерные тенденции.

         Прежде всего, ярко проявляется тесная зависимость функционирования экранной культуры от её технической оснащенности. Развитие и функционирование устной и даже письменной культуры от технических средств были намного менее значимо, чем у современной экранной  культуры. При этом качественно меняется сам характер этих технических средств, все большее значение приобретают электронные средства трансляции и производства культуры. «Впервые человеческая культура и человеческие ценности формируются электронными средствами информации» – пишет Л. Туроу (110, 101).

 Без телевизора, видеомагнитофона, компьютера и других электронных технических средств современная экранная  культура просто немыслима. Ныне наблюдается определенная тенденция перехода приоритета в функционировании экранной  культуры от кино к телевизору и далее – к компьютеру. Безусловно, главным техническим средством функционирования экранной  культуры ныне выступает телевизионный приемник, но все большую значимость приобретает компьютер, особенно с развитием игровой культуры и сети Интернет.

Подчеркивая зависимость современной культуры от технических средств, А.Моль пишет: «Научно технические достижения, освоенные человечеством,  не могут не сказаться на положении, месте и условиях функционирования культуры в обществе. Повышается техническая оснащенность культуры в культурно-творческом и культурно-информационном процессах, используется могучий арсенал техники – от телевизионных спутников до технических устройств культурно-бытового назначения» (57, 5). Современная техника находит самое разнообразное применение в мире  культуры: в одних случаях она используется для творческого производства культурных ценностей, в других - для их потребления, в - третьих для культурного общения и т.д.

Немаловажное значение имеет то, что технические средства  культуры развиваются темпами, невиданными раннее в истории человечества. На протяжении жизни одного поколения людей сменилось ряд поколений телевизоров и компьютеров. В условиях, когда поколения машин сменяются быстрее, чем поколения людей, в развитии технических средств экранной культуры наблюдаются определенные тенденции интегративного качества. Так, возникает симбиоз телевидения и кино на базе создания телевизора с плоским экраном, величина которого определяется удобствами восприятия зрелища. Стереофонический звук с голографическим изображением создают при этом полный эффект присутствия. Подключение к экрану системы видеофона со стереоскопическим изображением в недалеком будущем создадут еще более полный эффект присутствия и обеспечат обратную связь пользователя с экраном. Через сеть Интернет кино проникает даже на  дисплей компьютера.

Весьма важным процессом в жизни современного общества является вступление человечества в цифровой век, когда основные средства производства приобретают цифровой характер. Ныне уже существуют цифровая фотография и телефонные станции, цифровые типографские машины для  набора текстов и телевизоры. На цифровой технологии основана получающая все большее применение компьютерная техника. Вначале цифровые системы компьютеров  стали применяться для решения сложных вычислительных задач, которые были связаны с большим количеством расчетов. Затем цифровая технология внедрилась в область хранения информации, ее быстрого извлечения в удобной форме и передачи по каналам связи. Наконец, цифровые компьютеры встраиваются в видеотехнику, уменьшая ее в размерах, делая ее мобильной и носимой. Они применяются для создания виртуальной реальности и различных игровых ситуаций.

Все большее применение находит цифровая технология для создания комбинированных кинофильмов, с использованием компьютерных героев вроде сериала под широко известным названием «Прогулки с динозаврами». Каждый новый цифровой кинофильм совершенствует методы и приемы съемок. Цифровая технология – это реальность сегодняшнего дня. «Цифровой век состоялся, - пишет Р. Косячков, - и воздействие его на каждого человека в отдельности и общества в целом возрастает с каждым днем» (39, 21).

Безусловно, сегодняшнее развитие экранной техники и на этой основе экстраполяция его в будущее привносит в общественную жизнь колоссальные изменения. С одной стороны, культура стала наиболее динамичным компонентом общества. Она оказывает воздействие на общество не только своими идеями  и образцами. Перемены в ней самой в меньшей степени сдерживаются ограниченностью ресурсов (как в экономике), или инертностью сложившихся интеллектуальных структур (как в политике). При этом искусство утверждает свою роль не оторванного авангарда, а «штурмового отряда» общественного развития. Необходимо понимать, что колоссальные богатства современной техники позволяют нам создать иллюзию лучшего мира.

С другой стороны,  общество уже не просто пассивно воспринимает новые культурные ценности, но формулирует определенные культурные потребности, создает всеобщий рынок, жадно поглощающий новаторские произведения. Воздействие общества на развитие и функционирование экранной культуры является весьма ощутимым. Это воздействие   определяет как содержание этой культуры, так и степень её усвоения членами общества,  влияние культуры как на общество в целом, так и на отдельных индивидов.

Поэтому вторым фактором, не менее значимым, чем технический для функционирования экранной культуры, являются социальные условия этого функционирования. А. Моль пишет, что «культура оказывается в диапазоне общих социальных изменений, прежде всего это касается содержания  культуры, которая всегда есть отражение социальной действительности и поэтому различием социальных систем, ее   породивших» (57, 5).

Всякая культура - дитя своей эпохи, она ее отражает в своем содержании и в своих художественных формах. Вместе  с тем всякая культура – служанка этой эпохи, она ее обслуживает. Конечно, нельзя выводить содержание культуры, а тем более художественной (к примеру, искусство) непосредственно из существующего материального и духовного бытия общества. Но, в конечном счете, социальная детерминация культуры проявляется довольно четко. Известно, что К. Маркс отмечал  известную самостоятельность в развитии искусства, он писал, что «относительно искусства известно, что определенные периоды его расцвета отнюдь не находятся в соответствии с общим развитием общества, а следовательно, также и с развитием материальной основы последнего, составляющий как бы скелет его организации» (50, 47). Вместе с тем К. Маркс, подчеркивая связь культуры с социальным климатом, справедливо утверждал, что взгляд на природу и общественные отношения, который лежит в основе древнегреческой фантазии и мифологии, невозможен при наличии железных дорог, телеграфа и других чудес техники его времени. Подчеркивая это обстоятельство, он спрашивал: «возможен ли Ахиллес в эпоху пороха и свинца? Или «Илиада» наряду с печатным станком и тем более с типографской машиной? И разве не исчезают неизбежно сказательство, былинное пение и Муза, а тем самым и необходимые условия эпической поэзии, с появлением печатного слова?» (Там же, с.48). Каждая культура соответствует своей эпохе, выражает ее сущность, составляет ее основное содержание. Поэтому неправомочно противопоставлять современную культуру, в том числе и современное мышление, классической культуре и традиционному аристотелевому мышлению.

 В процессе функционирования экранной культуры технические факторы  зачастую отступают на задний план, приоритет приобретают факторы социальные. «Проблемы здесь не технические, - справедливо пишет Л.  Туроу, - вся нужная техника есть, – все дело в том, что возможно и что невозможно в социальном плане» (110, 101). Нельзя, конечно, сбрасывать со счетов и уровень развития информационной культуры членов общества. В обществе с невысокой информационной культурой новейшие информационные технологии могут использоваться неэффективно, либо применяться в антигуманных целях, что отражается на социальной значимости экранной культуры.

Не секрет, что телевидение часто находится под политическим и коммерческим гнетом, становится независимым только от зрителя, что сказывается на содержании передаваемых программ. Осуществлять контроль над национальным телевидением становится все труднее. Передача телевизионных станций находится, по существу,  в ведении отдельных групп лиц, наличие видеомагнитофонов позволяет избегать системы регулирования. Между тем, телевидение имеет огромную силу воздействия на зрителя и общество в целом. Стоит только вспомнить, что кратковременные перерывы в телевизионных передачах, вызванные пожаром  Останкинской башне, повлекли за собой психологический шок населения Москвы, рост сбыта видеокассет и индустрии проката, возрастание покупки книг, журналов и газет, резкое сокращение рекламного рынка и т.д.

 «Должен сказать, что все СМИ имеют некую магическую власть, - справедливо утверждает генеральный директор датского радио  К. Ниссен. – Но если к печатному слову в газете добавить еще и звук, то власть эта оказывается еще и больше, слово тогда действует почти на подсознание. Я бы сказал, что телевидение имеет еще большую власть, потому что с помощью телевидения можно воздействовать не только на мозг, но даже на сердце и желудок» (69, 7).

Колоссальные возможности  телевещания можно использовать и в гуманных, и в  антигуманных целях. Телевидение стало технической основой для применения  сложных доктрин манипуляции сознанием. Оно может оказаться троянским конем, который въезжает в душу и ум среднего человека, таит в себе богатые социальные возможности, опасности и благотворные перспективы. Использование техники экранной культуры в антигуманных целях,  к большому сожалению, получило большое распространение.

Формирование гуманных принципов экранной культуры сопровождается распространением квазинаучных форм культуры. «Вследсивии этого мы становимся свидетелями яркого возрождения мистицизма, - пишет Э.Тоффлер. – Внезапно в моду входит астрология. Дзэн, Йога, спиритические сеансы и черная магия становятся популярными развлечениями. Культы формируются вокруг дионисийского опыта, невербальной и предположительно нелинейной коммуникации. Нам говорят, что важнее «чувствовать», а не думать», как будто между одним  и другим существует противоречие. Экзистенциалистские оракулы присоединяются к католическим мистиками, юнгианским психоаналитикам и индийским гуру в превознесении мистического и эмоционального над научным и рациональным» (104,   490-491).Низкопробные боевики, проповедь насилия, порнография и даже наркомания заполняют экраны телевизоров и дисплеи компьютеров. В русскоязычном Интернете  существует порядка 150 серверов, которые посвящены не только борьбе  с наркотиками, но и технике выращивания марихуаны в домашних условиях. Так социальные факторы, уровень информационной культуры оказывают негативное воздействие на содержание всей экранной, в том числе и художественной.

Художественная экранная культура -  наиболее распространенный вид экранной культуры. По своей сущности она представляет собой со­вокупность творческого процесса создания художественных ценностей, их распространение и усвоение индивидом или обществом в целом. В этом сво­ем качестве художественная культура включает в себя разнообразные ху­дожественные произведения и их осмысление, организации и институты, обеспечивающие подготовку публики к восприятию произведений и их рас­пространение. Центральным звеном художественной культуры яв­ляется искусство как продукт творчества, совокупность накопленных обще­ством ценностей, предметно-вещественный фонд художественной культуры. Следовательно, поле художественной культуры шире, чем область функцио­нирования искусства. «Если искусство, - пишет Л.И.Михайлова, - это гото­вое произведение, то художественная культура - воплощение в них знания, ценности, нормы, образа и процесс открытия для себя этих ценностей, при­дание им конкретного функционального характера» (54, 314).

В процессе контакта с произведениями искусства индивид не только созерцает это произ­ведение, но и переживает, интерпретирует его в контексте своего духовного мира. Вообще в искусстве еще в начале XX века резко возросла роль читате­ля, слушателя, зрителя. Он вместе с художником должен завершить полотно, гранит, партитуру до целостного свершения. Такой «дополнительный» ин­дивид проектируется автором художественного произведения. Осуществля­ется специфическое общение между автором и воспринимающим его произ­ведением индивидом. Другими словами, соприкосновение индивида с произ­ведениями искусства носит диалоговую форму. Возможности реализации этого диалогового постижения художественных артефактов многократно ум­ножаются современными средствами информационной техники и техноло­гии. Они обеспечивают воспринимающими произведения художествен­ной культуры разнообразие, многожанровость, многопрограммность.

Информационная техника используется как для распространения, так и для тиражирования художественных артефактов, ускоряет изменение сти­лей, ценностей, вкусов и критериев. Сегодня многие художники (особенно дизайнеры), ваятели, архитекторы, режиссеры и композиторы работают с инженерами с целью использования достижений информационной техноло­гии в своей творческой деятельности. Это ускоряет процесс смены одних ху­дожественных парадигм другими, смену культурных парадигм. «В прошлом, - пишет Э.Тоффлер, - человеку в течение его жизни достаточно редко приходилось быть свидетелем фундаментальных изменений художественных стилей. Стиль, или школа, как правило, держались по крайней мере поколение. Сегодня же различные направления в искусстве сменяют друг друга с такой скоростью, что начинает рябить в глазах – едва зритель успевает познакомиться с новой школой, и понять её язык, как она уже исчезает» (104, 196-197). Но, при этом, безусловно, классические произведения мирового искусства остаются нетленными образцами эстетического постижения реаль­ности.

Ускоренное развитие стилей, жанров и ценностей художественной культуры требует соответствующих изменений в совершенствовании челове­ческого восприятия этих быстро изменяющихся различных процессов и яв­лений  культуры. Возникает проблема эстетического образования инди­вида, который должен отличить подлинные произведения искусства от ху­дожественных артефактов, не имеющих никакой эстетической ценности.

Современная информационная техника все в большей степени ис­пользуется не только в творческой работе художников, скульпторов, архи­текторов и композиторов, но и в процессе приобщения публики к произведе­ниям искусства. Благодаря этому становятся общедоступными многие художе­ственные шедевры. Характерными примерами в этом отношении являются управление оркестром компьютеров при помощи «дирижерской палочки» - инфракрасным излучателем, присутствующая от автомобиля до дома му­зыка и многие другие факты современной художественной культуры.

Вместе с тем, использование информационной техники для производ­ства и распространения художественных ценностей имеет существенные ограничения. Дело в том, что художественное творчество не может иметь чет­ких правил, алгоритмов, которые можно было бы «вложить» в машину. Поэтому «машинизация» подлинного искусства, где ключом бьет творческая мысль художника или композитора, в принципе невозможна. М. Полани пи­шет, что « всякое искусство воспроизводимо в автоматическом процессе в той степени, в какой правила или нормы искусства могут быть сформулиро­ваны. Они могут включать в себя даже элементы случайности, который обес­печит, например, процедура подбрасывания монеты, но искусство или зна­ние, не имеющее никаких правил, никогда не сможет стать уделом машины» (78, 271).

Сама машина способна создавать произведения, отвечающие всем заложенным в нее требованиям, но эти произведения не будут нести никаких новых идей. Машина может создать заготовку, но она остается лишь средством деятельности художника, за которым остается окончательный выбор. Маши­на может существенно облегчить работу творца, сведя к минимуму рутину в его деятельности. Информационная техника может растиражировать те или иные произ­ведения искусства, доводя их до широкого восприятия публики, но при этом тиражированные произведения искусства становятся все более далекими от копируемых оригиналов.

 «Образчик», создаваемый художником, должен об­рести социальную ценность, т.е. стать объектом размножения. Последнее можно осуществить путем копирования. «Копирование, - писал А. Моль, - всегда связано или с постепенным ухудшением качества копий по сравне­нию с исходной формой (например, гравюрой на меди), или с заведомо ре­месленническим изготовлением «мультиплей» - множественных репродук­ций» (58, 100-101). С этим вполне можно согласиться. Но нельзя быть со­гласным с дальнейшими рассуждениями А. Моля о так называемом «пермутационном искусстве».

Поскольку, утверждает он, массовому обществу нуж­но массовое искусство, возможна пермутизация - комбинирование простых, обладающих неограниченной неизменностью элементов, открывающих ог­ромное поле возможных комбинаций, которые можно реализовать при по­мощи информационной техники. К такой комбинаторике А.Моль сводит творческий процесс создания произведений искусства, художественное твор­чество. Искусство, по его мнению, становится пермутационным. С полотен художников исчезают колосящиеся поля, ручьи, обнаженные женщины и мчащиеся кони. Остаются простые элементы восприятия - геометрические фигуры и порядок их сочетания.

Очевидно, что в своих рассуждениях А. Моль сводит художественное творчество к механической комбинации стандартных элементов. В действи­тельности речь может идти лишь о том, что информационная техника воору­жает мощными вспомогательными техническими средствами отдельные об­ласти художественного творчества - киноискусства, сценического искусства, архитектуры, монументальной скульптуры и живописи, декоративно-прикладного искусства и др. Это оказывает серьезное воздействие как на художественную деятельность, так и на взаимодействие искусства и публики не подменяя, этой техникой творчество ху­дожника,

В процессе информатизации общества и ее культуры меняется соци­альный статус художественной культуры: возрастает ее роль в общественной жизни, расширяется сфера ее функционирования, возрастает количество лю­дей занятых в этой сфере творческой деятельности. «Развитие искусства в наше время ведет к тому, - пишет А. Моль, - что его воздействие на общество приобретает глобальный характер, и оно пе­рестает быть делом отдельной личности» (Там же, 15).

Возникают новые эстетические запросы. Это требует иных форм ху­дожественно-культурной коммуникации, которые может   обеспечить ин­формационная технология. При этом качественно изменяются взаимоотно­шения деятеля культуры и потребителя этой культуры. В традиционном ис­кусстве зритель, слушатель вступал в межличностные связи с художником или артистом: художник в произведении выражал себя и свое понимание прекрасного, а зритель или слушатель в мире произведения искусства пере­живал прекрасные мгновения и состояния. В мире современного искусства встречается не только и не столько художник как личность и живой челове­к, сколько виртуальный персонаж (кумир) и технология, художника как безликого «инженера», скрывающегося за своими произведениями и ролями, технология, порождающая художественные тексты как технические изде­лия.

Отмечая это обстоятельство В.М.Розин пишет, что «сообщество мира современного искусства создается средствами массовой информации (СМИ), современными техниками, новым отношением к искусству» (89,  329). Когда же мы вдруг, случайно вступаем в контакт с живым создателем того или ино­го художественного артефакта, то обнаруживаем, что этот создатель не имеет никакого отношения к этому художественному произведению. Благодаря со­временному искусству человек начинает видеть мир сквозь призму произве­дений и текстов этого искусства. Более того, изменяются не только видение мира человека, но и его практически-деятельное отношение к миру. Он часто соотносит свои действия с теми ценностями и идеалами, которые тиражиру­ются в современном искусстве. «Дело в том, - пишет В.М. Розин, - что, арти­кулируя и эстетизируя патологию, современное искусство, во-первых, спо­собствует увеличению и так уже не малого клубка психических проблем и напряжений, во-вторых, приучает человека к социальной патологии, тем самым, подталкивая к ассоциальному поведению» (Там же, 336).

В связи с этим, возникает важная проблема соотношения эстетических и моральных норм. Современное искусство часто, и не без известных осно­ваний, обвиняют в безнравственности, в проповеди темных сторон жизни че­ловека или общества. Действительно, с одной стороны, проповедь насилия, патологических поступков и других «прелестей» жизни заполняет страницы бульварной литературы, экраны телевизоров и кино, сеть Интернет. Все это зачастую преподносится в привлекательной форме, и поэтому имеет широ­кое распространение особенно среди людей, не овладевших знанием ценно­стей подлинной культуры. «Но, с другой стороны пишет В.М.Розин, - а как еще заставить человека понять, что все это, ну может быть не в такой степе­ни, как у героя, есть и у тебя, как заставить задуматься над этими темными сторонами жизни, выработать к ним отношения? Сухую мораль и нравствен­ность современный человек давно уже не воспринимает; вовлеченный же ис­кусством и событиями в мир модернити он уже не может уклониться от переживания и осмысления проблем, имеющих этический смысл и окраску» (Там же, 329).

И все же художник не должен снимать с себя моральную ответствен­ность за свое творчества, должен предвидеть характер и результаты послед­ствий продуктов этого творчества даже на неподготовленного индивида. Эта моральная ответственность сегодня часто отсутствует. Такое положение не должно обходится без внимания общественности, без грамотной и доброже­лательной критики. Однако к любой форме критики художники, писатели и вообще деятели художественной культуры относятся весьма болезненно. По­этому, здесь нужно быть весьма осторожным, не идти по линии огульного осуждения тех или иных произведений художественной культуры с точки зрения традиционных моральных норм. Ведь и моральные нормы не являют­ся вечными и неизменными. Подчеркивая это обстоятельство, В.М.Розин справедливо пишет: «Здесь, понятно, не обойтись без грамотной и доброже­лательной критики. Впрочем, нельзя и перегнуть палку, требуя современное искусство подчинить морали. Эффект может быть только противоположным; искусство, как и Восток - дело тонкое. Но требовать от художника, как чело­века этически значимого поведения необходимо. Кстати, именно потому, что он художник. Ведь искусство должно работать на культуру и человека, а не разрушать их» (Там же, 336-337).

Все это свидетельствует о том, что взаимо­отношение эстетических и моральных норм в условиях информатизации об­щества требует серьезного философско-культурологического исследования. Эта проблема приобретает все большую значимость в процессе информати­зации общества, которое не только обеспечивает современными техниче­скими средствами создание и функционирование художественных ценно­стей, но и стимулирует интерес людей к этим ценностям.

Экранная  культура, ее развитие и функционирование, определяются двумя группами факторов – техническими и социальными. В различные времена их действие сказывается  неодинаково, определяя вектор  этой культуры в настоящем и тенденции ее развития в будущем. Неоднозначность и динамичность действия этих факторов не позволяет более или менее точно определить тенденции будущего развития экранной  культуры. «Тенденции, которые вытекают из динамики социальных процессов в последние десятилетия, совершенно не обязательно получают в ближайшем будущем свое прямое продолжение и развитие, -  пишет В.Л.Иноземцев. – Мы не можем    точно определить перспективы, ожидающее человечество…» (25,570). Что касается нынешнего функционирования экранной  культуры, то при ее анализе можно уловить некоторые характерные тенденции.

         Прежде всего, ярко проявляется тесная зависимость функционирования экранной культуры от её технической оснащенности. Развитие и функционирование устной и даже письменной культуры от технических средств были намного менее значимо, чем у современной экранной  культуры. При этом качественно меняется сам характер этих технических средств, все большее значение приобретают электронные средства трансляции и производства культуры. «Впервые человеческая культура и человеческие ценности формируются электронными средствами информации» – пишет Л. Туроу (110, 101).

 Без телевизора, видеомагнитофона, компьютера и других электронных технических средств современная экранная  культура просто немыслима. Ныне наблюдается определенная тенденция перехода приоритета в функционировании экранной  культуры от кино к телевизору и далее – к компьютеру. Безусловно, главным техническим средством функционирования экранной  культуры ныне выступает телевизионный приемник, но все большую значимость приобретает компьютер, особенно с развитием игровой культуры и сети Интернет.

Подчеркивая зависимость современной культуры от технических средств, А.Моль пишет: «Научно технические достижения, освоенные человечеством,  не могут не сказаться на положении, месте и условиях функционирования культуры в обществе. Повышается техническая оснащенность культуры в культурно-творческом и культурно-информационном процессах, используется могучий арсенал техники – от телевизионных спутников до технических устройств культурно-бытового назначения» (57, 5). Современная техника находит самое разнообразное применение в мире  культуры: в одних случаях она используется для творческого производства культурных ценностей, в других - для их потребления, в - третьих для культурного общения и т.д.

Немаловажное значение имеет то, что технические средства  культуры развиваются темпами, невиданными раннее в истории человечества. На протяжении жизни одного поколения людей сменилось ряд поколений телевизоров и компьютеров. В условиях, когда поколения машин сменяются быстрее, чем поколения людей, в развитии технических средств экранной культуры наблюдаются определенные тенденции интегративного качества. Так, возникает симбиоз телевидения и кино на базе создания телевизора с плоским экраном, величина которого определяется удобствами восприятия зрелища. Стереофонический звук с голографическим изображением создают при этом полный эффект присутствия. Подключение к экрану системы видеофона со стереоскопическим изображением в недалеком будущем создадут еще более полный эффект присутствия и обеспечат обратную связь пользователя с экраном. Через сеть Интернет кино проникает даже на  дисплей компьютера.

Весьма важным процессом в жизни современного общества является вступление человечества в цифровой век, когда основные средства производства приобретают цифровой характер. Ныне уже существуют цифровая фотография и телефонные станции, цифровые типографские машины для  набора текстов и телевизоры. На цифровой технологии основана получающая все большее применение компьютерная техника. Вначале цифровые системы компьютеров  стали применяться для решения сложных вычислительных задач, которые были связаны с большим количеством расчетов. Затем цифровая технология внедрилась в область хранения информации, ее быстрого извлечения в удобной форме и передачи по каналам связи. Наконец, цифровые компьютеры встраиваются в видеотехнику, уменьшая ее в размерах, делая ее мобильной и носимой. Они применяются для создания виртуальной реальности и различных игровых ситуаций.

Все большее применение находит цифровая технология для создания комбинированных кинофильмов, с использованием компьютерных героев вроде сериала под широко известным названием «Прогулки с динозаврами». Каждый новый цифровой кинофильм совершенствует методы и приемы съемок. Цифровая технология – это реальность сегодняшнего дня. «Цифровой век состоялся, - пишет Р. Косячков, - и воздействие его на каждого человека в отдельности и общества в целом возрастает с каждым днем» (39, 21).

Безусловно, сегодняшнее развитие экранной техники и на этой основе экстраполяция его в будущее привносит в общественную жизнь колоссальные изменения. С одной стороны, культура стала наиболее динамичным компонентом общества. Она оказывает воздействие на общество не только своими идеями  и образцами. Перемены в ней самой в меньшей степени сдерживаются ограниченностью ресурсов (как в экономике), или инертностью сложившихся интеллектуальных структур (как в политике). При этом искусство утверждает свою роль не оторванного авангарда, а «штурмового отряда» общественного развития. Необходимо понимать, что колоссальные богатства современной техники позволяют нам создать иллюзию лучшего мира.

С другой стороны,  общество уже не просто пассивно воспринимает новые культурные ценности, но формулирует определенные культурные потребности, создает всеобщий рынок, жадно поглощающий новаторские произведения. Воздействие общества на развитие и функционирование экранной культуры является весьма ощутимым. Это воздействие   определяет как содержание этой культуры, так и степень её усвоения членами общества,  влияние культуры как на общество в целом, так и на отдельных индивидов.

Поэтому вторым фактором, не менее значимым, чем технический для функционирования экранной культуры, являются социальные условия этого функционирования. А. Моль пишет, что «культура оказывается в диапазоне общих социальных изменений, прежде всего это касается содержания  культуры, которая всегда есть отражение социальной действительности и поэтому различием социальных систем, ее   породивших» (57, 5).

Всякая культура - дитя своей эпохи, она ее отражает в своем содержании и в своих художественных формах. Вместе  с тем всякая культура – служанка этой эпохи, она ее обслуживает. Конечно, нельзя выводить содержание культуры, а тем более художественной (к примеру, искусство) непосредственно из существующего материального и духовного бытия общества. Но, в конечном счете, социальная детерминация культуры проявляется довольно четко. Известно, что К. Маркс отмечал  известную самостоятельность в развитии искусства, он писал, что «относительно искусства известно, что определенные периоды его расцвета отнюдь не находятся в соответствии с общим развитием общества, а следовательно, также и с развитием материальной основы последнего, составляющий как бы скелет его организации» (50, 47). Вместе с тем К. Маркс, подчеркивая связь культуры с социальным климатом, справедливо утверждал, что взгляд на природу и общественные отношения, который лежит в основе древнегреческой фантазии и мифологии, невозможен при наличии железных дорог, телеграфа и других чудес техники его времени. Подчеркивая это обстоятельство, он спрашивал: «возможен ли Ахиллес в эпоху пороха и свинца? Или «Илиада» наряду с печатным станком и тем более с типографской машиной? И разве не исчезают неизбежно сказательство, былинное пение и Муза, а тем самым и необходимые условия эпической поэзии, с появлением печатного слова?» (Там же, с.48). Каждая культура соответствует своей эпохе, выражает ее сущность, составляет ее основное содержание. Поэтому неправомочно противопоставлять современную культуру, в том числе и современное мышление, классической культуре и традиционному аристотелевому мышлению.

 В процессе функционирования экранной культуры технические факторы  зачастую отступают на задний план, приоритет приобретают факторы социальные. «Проблемы здесь не технические, - справедливо пишет Л.  Туроу, - вся нужная техника есть, – все дело в том, что возможно и что невозможно в социальном плане» (110, 101). Нельзя, конечно, сбрасывать со счетов и уровень развития информационной культуры членов общества. В обществе с невысокой информационной культурой новейшие информационные технологии могут использоваться неэффективно, либо применяться в антигуманных целях, что отражается на социальной значимости экранной культуры.

Не секрет, что телевидение часто находится под политическим и коммерческим гнетом, становится независимым только от зрителя, что сказывается на содержании передаваемых программ. Осуществлять контроль над национальным телевидением становится все труднее. Передача телевизионных станций находится, по существу,  в ведении отдельных групп лиц, наличие видеомагнитофонов позволяет избегать системы регулирования. Между тем, телевидение имеет огромную силу воздействия на зрителя и общество в целом. Стоит только вспомнить, что кратковременные перерывы в телевизионных передачах, вызванные пожаром  Останкинской башне, повлекли за собой психологический шок населения Москвы, рост сбыта видеокассет и индустрии проката, возрастание покупки книг, журналов и газет, резкое сокращение рекламного рынка и т.д.

 «Должен сказать, что все СМИ имеют некую магическую власть, - справедливо утверждает генеральный директор датского радио  К. Ниссен. – Но если к печатному слову в газете добавить еще и звук, то власть эта оказывается еще и больше, слово тогда действует почти на подсознание. Я бы сказал, что телевидение имеет еще большую власть, потому что с помощью телевидения можно воздействовать не только на мозг, но даже на сердце и желудок» (69, 7).

Колоссальные возможности  телевещания можно использовать и в гуманных, и в  антигуманных целях. Телевидение стало технической основой для применения  сложных доктрин манипуляции сознанием. Оно может оказаться троянским конем, который въезжает в душу и ум среднего человека, таит в себе богатые социальные возможности, опасности и благотворные перспективы. Использование техники экранной культуры в антигуманных целях,  к большому сожалению, получило большое распространение.

Формирование гуманных принципов экранной культуры сопровождается распространением квазинаучных форм культуры. «Вследсивии этого мы становимся свидетелями яркого возрождения мистицизма, - пишет Э.Тоффлер. – Внезапно в моду входит астрология. Дзэн, Йога, спиритические сеансы и черная магия становятся популярными развлечениями. Культы формируются вокруг дионисийского опыта, невербальной и предположительно нелинейной коммуникации. Нам говорят, что важнее «чувствовать», а не думать», как будто между одним  и другим существует противоречие. Экзистенциалистские оракулы присоединяются к католическим мистиками, юнгианским психоаналитикам и индийским гуру в превознесении мистического и эмоционального над научным и рациональным» (104,   490-491).Низкопробные боевики, проповедь насилия, порнография и даже наркомания заполняют экраны телевизоров и дисплеи компьютеров. В русскоязычном Интернете  существует порядка 150 серверов, которые посвящены не только борьбе  с наркотиками, но и технике выращивания марихуаны в домашних условиях. Так социальные факторы, уровень информационной культуры оказывают негативное воздействие на содержание всей экранной, в том числе и художественной.

Художественная экранная культура -  наиболее распространенный вид экранной культуры. По своей сущности она представляет собой со­вокупность творческого процесса создания художественных ценностей, их распространение и усвоение индивидом или обществом в целом. В этом сво­ем качестве художественная культура включает в себя разнообразные ху­дожественные произведения и их осмысление, организации и институты, обеспечивающие подготовку публики к восприятию произведений и их рас­пространение. Центральным звеном художественной культуры яв­ляется искусство как продукт творчества, совокупность накопленных обще­ством ценностей, предметно-вещественный фонд художественной культуры. Следовательно, поле художественной культуры шире, чем область функцио­нирования искусства. «Если искусство, - пишет Л.И.Михайлова, - это гото­вое произведение, то художественная культура - воплощение в них знания, ценности, нормы, образа и процесс открытия для себя этих ценностей, при­дание им конкретного функционального характера» (54, 314).

В процессе контакта с произведениями искусства индивид не только созерцает это произ­ведение, но и переживает, интерпретирует его в контексте своего духовного мира. Вообще в искусстве еще в начале XX века резко возросла роль читате­ля, слушателя, зрителя. Он вместе с художником должен завершить полотно, гранит, партитуру до целостного свершения. Такой «дополнительный» ин­дивид проектируется автором художественного произведения. Осуществля­ется специфическое общение между автором и воспринимающим его произ­ведением индивидом. Другими словами, соприкосновение индивида с произ­ведениями искусства носит диалоговую форму. Возможности реализации этого диалогового постижения художественных артефактов многократно ум­ножаются современными средствами информационной техники и техноло­гии. Они обеспечивают воспринимающими произведения художествен­ной культуры разнообразие, многожанровость, многопрограммность.

Информационная техника используется как для распространения, так и для тиражирования художественных артефактов, ускоряет изменение сти­лей, ценностей, вкусов и критериев. Сегодня многие художники (особенно дизайнеры), ваятели, архитекторы, режиссеры и композиторы работают с инженерами с целью использования достижений информационной техноло­гии в своей творческой деятельности. Это ускоряет процесс смены одних ху­дожественных парадигм другими, смену культурных парадигм. «В прошлом, - пишет Э.Тоффлер, - человеку в течение его жизни достаточно редко приходилось быть свидетелем фундаментальных изменений художественных стилей. Стиль, или школа, как правило, держались по крайней мере поколение. Сегодня же различные направления в искусстве сменяют друг друга с такой скоростью, что начинает рябить в глазах – едва зритель успевает познакомиться с новой школой, и понять её язык, как она уже исчезает» (104, 196-197). Но, при этом, безусловно, классические произведения мирового искусства остаются нетленными образцами эстетического постижения реаль­ности.

Ускоренное развитие стилей, жанров и ценностей художественной культуры требует соответствующих изменений в совершенствовании челове­ческого восприятия этих быстро изменяющихся различных процессов и яв­лений  культуры. Возникает проблема эстетического образования инди­вида, который должен отличить подлинные произведения искусства от ху­дожественных артефактов, не имеющих никакой эстетической ценности.

Современная информационная техника все в большей степени ис­пользуется не только в творческой работе художников, скульпторов, архи­текторов и композиторов, но и в процессе приобщения публики к произведе­ниям искусства. Благодаря этому становятся общедоступными многие художе­ственные шедевры. Характерными примерами в этом отношении являются управление оркестром компьютеров при помощи «дирижерской палочки» - инфракрасным излучателем, присутствующая от автомобиля до дома му­зыка и многие другие факты современной художественной культуры.

Вместе с тем, использование информационной техники для производ­ства и распространения художественных ценностей имеет существенные ограничения. Дело в том, что художественное творчество не может иметь чет­ких правил, алгоритмов, которые можно было бы «вложить» в машину. Поэтому «машинизация» подлинного искусства, где ключом бьет творческая мысль художника или композитора, в принципе невозможна. М. Полани пи­шет, что « всякое искусство воспроизводимо в автоматическом процессе в той степени, в какой правила или нормы искусства могут быть сформулиро­ваны. Они могут включать в себя даже элементы случайности, который обес­печит, например, процедура подбрасывания монеты, но искусство или зна­ние, не имеющее никаких правил, никогда не сможет стать уделом машины» (78, 271).

Сама машина способна создавать произведения, отвечающие всем заложенным в нее требованиям, но эти произведения не будут нести никаких новых идей. Машина может создать заготовку, но она остается лишь средством деятельности художника, за которым остается окончательный выбор. Маши­на может существенно облегчить работу творца, сведя к минимуму рутину в его деятельности. Информационная техника может растиражировать те или иные произ­ведения искусства, доводя их до широкого восприятия публики, но при этом тиражированные произведения искусства становятся все более далекими от копируемых оригиналов.

 «Образчик», создаваемый художником, должен об­рести социальную ценность, т.е. стать объектом размножения. Последнее можно осуществить путем копирования. «Копирование, - писал А. Моль, - всегда связано или с постепенным ухудшением качества копий по сравне­нию с исходной формой (например, гравюрой на меди), или с заведомо ре­месленническим изготовлением «мультиплей» - множественных репродук­ций» (58, 100-101). С этим вполне можно согласиться. Но нельзя быть со­гласным с дальнейшими рассуждениями А. Моля о так называемом «пермутационном искусстве».

Поскольку, утверждает он, массовому обществу нуж­но массовое искусство, возможна пермутизация - комбинирование простых, обладающих неограниченной неизменностью элементов, открывающих ог­ромное поле возможных комбинаций, которые можно реализовать при по­мощи информационной техники. К такой комбинаторике А.Моль сводит творческий процесс создания произведений искусства, художественное твор­чество. Искусство, по его мнению, становится пермутационным. С полотен художников исчезают колосящиеся поля, ручьи, обнаженные женщины и мчащиеся кони. Остаются простые элементы восприятия - геометрические фигуры и порядок их сочетания.

Очевидно, что в своих рассуждениях А. Моль сводит художественное творчество к механической комбинации стандартных элементов. В действи­тельности речь может идти лишь о том, что информационная техника воору­жает мощными вспомогательными техническими средствами отдельные об­ласти художественного творчества - киноискусства, сценического искусства, архитектуры, монументальной скульптуры и живописи, декоративно-прикладного искусства и др. Это оказывает серьезное воздействие как на художественную деятельность, так и на взаимодействие искусства и публики не подменяя, этой техникой творчество ху­дожника,

В процессе информатизации общества и ее культуры меняется соци­альный статус художественной культуры: возрастает ее роль в общественной жизни, расширяется сфера ее функционирования, возрастает количество лю­дей занятых в этой сфере творческой деятельности. «Развитие искусства в наше время ведет к тому, - пишет А. Моль, - что его воздействие на общество приобретает глобальный характер, и оно пе­рестает быть делом отдельной личности» (Там же, 15).

Возникают новые эстетические запросы. Это требует иных форм ху­дожественно-культурной коммуникации, которые может   обеспечить ин­формационная технология. При этом качественно изменяются взаимоотно­шения деятеля культуры и потребителя этой культуры. В традиционном ис­кусстве зритель, слушатель вступал в межличностные связи с художником или артистом: художник в произведении выражал себя и свое понимание прекрасного, а зритель или слушатель в мире произведения искусства пере­живал прекрасные мгновения и состояния. В мире современного искусства встречается не только и не столько художник как личность и живой челове­к, сколько виртуальный персонаж (кумир) и технология, художника как безликого «инженера», скрывающегося за своими произведениями и ролями, технология, порождающая художественные тексты как технические изде­лия.

Отмечая это обстоятельство В.М.Розин пишет, что «сообщество мира современного искусства создается средствами массовой информации (СМИ), современными техниками, новым отношением к искусству» (89,  329). Когда же мы вдруг, случайно вступаем в контакт с живым создателем того или ино­го художественного артефакта, то обнаруживаем, что этот создатель не имеет никакого отношения к этому художественному произведению. Благодаря со­временному искусству человек начинает видеть мир сквозь призму произве­дений и текстов этого искусства. Более того, изменяются не только видение мира человека, но и его практически-деятельное отношение к миру. Он часто соотносит свои действия с теми ценностями и идеалами, которые тиражиру­ются в современном искусстве. «Дело в том, - пишет В.М. Розин, - что, арти­кулируя и эстетизируя патологию, современное искусство, во-первых, спо­собствует увеличению и так уже не малого клубка психических проблем и напряжений, во-вторых, приучает человека к социальной патологии, тем самым, подталкивая к ассоциальному поведению» (Там же, 336).

В связи с этим, возникает важная проблема соотношения эстетических и моральных норм. Современное искусство часто, и не без известных осно­ваний, обвиняют в безнравственности, в проповеди темных сторон жизни че­ловека или общества. Действительно, с одной стороны, проповедь насилия, патологических поступков и других «прелестей» жизни заполняет страницы бульварной литературы, экраны телевизоров и кино, сеть Интернет. Все это зачастую преподносится в привлекательной форме, и поэтому имеет широ­кое распространение особенно среди людей, не овладевших знанием ценно­стей подлинной культуры. «Но, с другой стороны пишет В.М.Розин, - а как еще заставить человека понять, что все это, ну может быть не в такой степе­ни, как у героя, есть и у тебя, как заставить задуматься над этими темными сторонами жизни, выработать к ним отношения? Сухую мораль и нравствен­ность современный человек давно уже не воспринимает; вовлеченный же ис­кусством и событиями в мир модернити он уже не может уклониться от переживания и осмысления проблем, имеющих этический смысл и окраску» (Там же, 329).

И все же художник не должен снимать с себя моральную ответствен­ность за свое творчества, должен предвидеть характер и результаты послед­ствий продуктов этого творчества даже на неподготовленного индивида. Эта моральная ответственность сегодня часто отсутствует. Такое положение не должно обходится без внимания общественности, без грамотной и доброже­лательной критики. Однако к любой форме критики художники, писатели и вообще деятели художественной культуры относятся весьма болезненно. По­этому, здесь нужно быть весьма осторожным, не идти по линии огульного осуждения тех или иных произведений художественной культуры с точки зрения традиционных моральных норм. Ведь и моральные нормы не являют­ся вечными и неизменными. Подчеркивая это обстоятельство, В.М.Розин справедливо пишет: «Здесь, понятно, не обойтись без грамотной и доброже­лательной критики. Впрочем, нельзя и перегнуть палку, требуя современное искусство подчинить морали. Эффект может быть только противоположным; искусство, как и Восток - дело тонкое. Но требовать от художника, как чело­века этически значимого поведения необходимо. Кстати, именно потому, что он художник. Ведь искусство должно работать на культуру и человека, а не разрушать их» (Там же, 336-337).

Все это свидетельствует о том, что взаимо­отношение эстетических и моральных норм в условиях информатизации об­щества требует серьезного философско-культурологического исследования. Эта проблема приобретает все большую значимость в процессе информати­зации общества, которое не только обеспечивает современными техниче­скими средствами создание и функционирование художественных ценно­стей, но и стимулирует интерес людей к этим ценностям.