§ 2. Развитие человеческой индивидуальности как внутреннее устремление истории

Три ступени человеческого развития. Всемирно-исторический процесс развертывается как имманентное устремление к развитию человеческой индивидуальности. Эта тенденция нашла отражение в ряде социально-философских концепций.

Рассматривая всемирно-историческую тенденцию развития экономического субъекта, К. Маркс выделяет три этапа эволюции человека. «Отношения личной зависимости, — писал К. Маркс, — (вначале совершенно первобытные) таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная не вещной зависимости, — такова вторая крупная форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивида и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние — такова третья ступень» [1].

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 1. С. 100-101.

Данная периодизация фиксирует непосредственно эволюцию человека в социально-экономической плоскости, развитие его как человека экономического. Но учитывая, что экономика представляет собой по меньшей мере фундаментальнейшее измерение человеческого бытия, можно считать, что данная периодизация является ключевой для уяснения марксовского понимания этапов развития не только экономических, но и других сторон жизнедеятельности человека, т.е. для понимания этапов развития взаимосвязи человека и общества в целом.

По своей философско-гуманистической устремленности, по выделению трех основных вех развития, по связыванию прогресса человечества именно с развитием человека, его свободы рассматриваемые идеи К. Маркса весьма близки гуманистически-прогрессистским устремлениям многих философов XIX в. Сошлемся лишь на два свидетельства.

Первое из них связано с Гегелем. Известно, что Гегель полагал, что внутренним содержанием всемирной истории является развитие свободы. «Всемирная история, — писал он, — представляет собой ход развития принципа, содержание которого есть сознание свободы» [1]. Вместе с тем, по Гегелю, историческое развитие этого принципа проявляется и в том, что качество свободы охватывает все более широкие слои людей. «Применение принципа свободы к мирским делам, — отмечал он, — это внедрение и проникновение принципа свободы в мирские отношения является длительным процессом, который составляет саму историю... восточные народы, знали только то, что один свободен, а греческий и римский мир знал, что некоторые свободны, мы же знаем, что свободны все люди в себе, т.е. человек свободен как человек — деление всемирной истории» [2]. Комментируя это высказывание Гегеля, мы бы хотели в плане развития нашей темы своеобразным образом расчленить идеи Гегеля. Так, мы оставляем в стороне спорную идею о разных народах и мирах, каждый из которых был воплощением определенной стадии свободы. Мы оставляем также в стороне гегелевское замечание о том, что центр тяжести связан с тем, что люди знали о свободе. В каждой из этих мыслей, замечаний есть, по-видимому, свои резоны, но мы бы хотели выделить, на наш взгляд, главное — признание коренной связи свободы с реальной жизнью (мирскими делами) людей (народов), что мы понимаем как связь с человеком, признание того, что свобода становится органической составной частью жизни каждого («мы знаем, что свободны все люди в себе»).

1 Гегель Г. Соч Т. 8. С. 54.

2 Там же. С. 18-19.

Второе свидетельство связано с выдающимся российским философом B.C. Соловьевым. Вот что писал B.C. Соловьев о всемирно-исторической эволюции человека и общества. «Трем основным и пре-бывающим моментам лично-общественной жизни — религиозному, политическому и пророческому — соответствуют в целом ходе исторического развития три последовательно выступающие, главные конкретные ступени человеческого сознания и жизненного строя, а именно: 1) родовая, принадлежащая прошедшему, хотя и сохраняемая в видоизмененной форме семьи, затем 2) национально-государственный строй, господствующий в настоящем, и, наконец, 3) всемирное общение жизни как идеал будущего.

На всех этих ступенях общество по своему существенному содержанию есть нравственное восполнение или осуществление личности в данном жизненном круге; лишь объем этого круга не одинаков; на первой ступени он ограничивается для каждого своим родом, на второй — своим отечеством, а лишь на третьей личность человеческая, достигшая ясного сознания своей внутренней бесконечности, стремится соответствующим образом осуществить ее в совершенном обществе с упразднением уже всяких ограничений не по содержанию только, но и не по объему жизненного взаимодействия» [1].

1 Соловьев B.C. Соч. М., 1990. Т. 1С 284.

Эта своеобразная перекличка трех философских гениев свидетельствует об определенной общности взглядов на мировую историю, прогресс, центральное место человека, его свободы в этом прогрессе. Это и понятно, ибо данные устремления характерны для целого пласта философской, европейской культуры XIX в. Идея К. Маркса о трех стадиях развития человека явилась воплощением и развитием этого пласта философской культуры.

Обращение к Марксовой идее трех стадий развития человека позволяет конкретизировать и развивать некоторые общие постулаты социальной философии. У К. Маркса центральная, ведущая роль человека раскрывается отнюдь не как некое статичное, само по себе тождественное состояние человека на протяжении всего его исторического существования, а как процесс, как историческая тенденция. Это определенное внутреннее устремление истории человечества, это цель, к которой она стремится. И как социально-историческая реальность в своем полном объеме эта цель достигается лишь на высшей точке всемирно-исторической эволюции человечества, на стадии, которую К. Маркс назвал свободная индивидуальность.

Историческая тенденция развития свободы человека. Рассматривая третий этап развития субъекта в концепции К. Маркса, мы бы хотели прежде всего обратить внимание на то. что стержнем, собственно сутью данного этапа является индивидуальность. «Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, — такова третья ступень», — писал К. Маркс [2]. Так уж распорядилась история, что К. Маркс воспринимается в духовной культуре человечества прежде всего как философ, идеолог масс, классов. Миллионы людей видят в нем выразителя интересов определенного класса, пролетариата, трудящихся, борцов против класса буржуазии, «эксплуататоров» и т.д. На этом фоне роль индивидуальности в марксизме как-то отходит на второй план, более того, нередко марксистская концепция изображалась как нечто антииндивидуальное. Надо признать, для создания такого образа Маркса — идеолога класса и отвергателя индивидуальности — сам К. Маркс дал немало оснований и поводов.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 100-101.

И тем удивительней, что когда К. Марксу необходимо было выявить саму суть будущего общества, о котором он мечтал как о царстве справедливости, то на первый план как саму основу этого общества он выдвигает не народ, не трудящихся, тем более не класс, даже не любимый им пролетариат, а именно индивидуальность и ничто другое. Такой поворот Марксовой мысли весьма многозначителен.

Далее. Не менее знаменательно и то, что К. Маркс в качестве важнейшей черты индивида будущего выделяет его свободу. Его идеал — «свободная индивидуальность». Здесь тоже есть над чем задуматься ревнителям канонизированно-официального марксизма. Здесь опять-таки речь идет не о свободе общества, народа, класса, здесь подчеркивается, выпячивается свобода именно индивида. Если можно так выразиться, свобода спускается со своих социально-политических и духовных небес и предстает как свобода отдельного, конкретного человека, индивида. Именно такая свобода и выступает как наиболее сущностное атрибутивное качество человека, В соответствии с таким пониманием свободной индивидуальности можно следующим образом определить всемирно-историческую тенденцию развития свободы человека.

Первый этап — личная зависимость. Здесь на базе неразвитых отношений свобода выступает как неразвитый, латентный момент человеческой жизнедеятельности. Напротив, в жизни человека, в его отношениях господствуют моменты несвободы, выражаемые в формах личной зависимости. Свобода не только не выступает как сколько-нибудь значимый мотив человеческой жизнедеятельности, но она глубоко скрыта в ансамбле его мотиваций. Лишь отдельным родовым индивидам удается отчасти обрести независимость и некоторый простор для личной свободы. Может быть, именно для этого этапа характерна свобода человека всего лишь как форма его познания необходимости и приспособления к ней.

Второй этап — личная независимость, основанная на вещной зависимости. Здесь свобода выступает уже как самостоятельный и важный фактор человеческой жизнедеятельности. Она предстает как возможность человека опереться на собственные социально-экономические основы, выступает в форме личной независимости человека от других людей. Но сама эта свобода еще не развита. Это еще только свобода поиска и реализации своего шанса в мире социальной стихии, вещной зависимости, т.е. она в любой момент может обернуться несвободой. Личная независимость это, конечно, важный шаг к свободе и ее проявление, но сама по себе личная независимость еще далеко не гарантия самореализации человека, т.е. его развитой свободы.

Третий этап — свободная индивидуальность. Можно с полным основанием считать этот этап этапом человеческой свободы. В данном случае свобода выступает как основной компонент жизнедеятельности человека вообще, она не спрятана где-то в ее закоулках, не выступает в каких-то опосредованных формах, а выходит на первый план человеческой жизни. И хотя свобода не является удовлетворением какой-то конкретной потребности человека и носит в определенной степени абстрактно-общий характер, но именно она — эта абстрактно-неопределенная свобода, которая не кормит и не поит, не защищает от холода и зноя и т.д., — оказывается главной ценностью человека, без которой любые конкретные формы его жизнедеятельности теряют смысл и ценность. Свобода для человека выступает как возможность максимальной самореализации, как возможность именно свою человеческую сущность сделать главной целью своей жизнедеятельности. Здесь свобода поэтому выступает как смысл и высшая ценность человеческого бытия, как высшая ступень человеческого созидания и творчества.

Итак, всемирно-историческая тенденция развития свободы человека заключается в движении от свободы как латентного момента человеческого бытия, через обретение свободы как условия реализации своих шансов в мире социальной стихии, выражаемого в формах личной независимости, к свободе как основополагающе-ценностному фактору жизнедеятельности человека как индивида.

Экспликация человеческой индивидуальности в истории.

Общественная история, развитие общества всегда и везде осуществлялись людьми и только ими. При этом следует подчеркнуть, что общественная история осуществляется не людьми вообще, не просто родовыми субъектами, а именно конкретно-единичным и индивидами со всей реальностью и богатством своих неповторимо-личностных черт, так что человеческая индивидуальность, человеческая неповторимость, изначально положена в само основание истории.

Но констатация этого фундаментального факта отнюдь не свидетельствует о том, что общество всегда ориентируется на то, чтобы востребовать от человека прежде всего его неповторимо-индивидуальные качества, чтобы именно эти импульсы, идущие из глубин человеческой индивидуальности, сделать главными двигателями развития его и общества. Опыт истории свидетельствует, что имеется масса всяческих обстоятельств, связанных с развитием общества, его структур, которые приводят к тому, что от человека, от значительных слоев людей зачастую требуется стереотипность мышления и деятельности, требуется, чтобы их индивидуальная неповторимость была подчинена силам социального давления. Лишь долгий и сложный путь развития человека, общества, их взаимосвязи приводит к тому, что человеческая индивидуальность освобождается от давления общественных форм, препятствующих ее реализации, что создаются общественные формы, способствующие ее адекватному проявлению и обретению своего истинного веса. По существу, вся всемирная история человечества есть история того, как человеческая индивидуальность через развитие общественных форм обретает себя в своем истинном качестве.

Так, вся совокупность сословно-корпоративных отношений, отношений личной зависимости приводила к тому, что индивидуально-личностные качества людей обществом как бы и не особо востребова-лись, человек как бы замуровывался в панцырь сословно-корпоративных различий. Он и выступал как социально-значимая величина именно и прежде всего как представитель этой социальности, корпоративности, как носитель определенного, навек к нему припаянного, социального статуса. И на этом фоне его индивидуально-личностные качества, да и сам он как неповторимая человеческая индивидуальность неизбежно отступали на второй план по сравнению с этим статусом [1].

1 «...В средние века не было той личности, которая складывается в Европе в Новое время, в эпоху атомизации общества, не было той индивидуальности, которая питает иллюзию своей полной автономности и суверенности по отношению к обществу... Социальные роли в феодальном обществе строго фиксированы и целиком поглощают человека... Не оригинальность, не отличие от других, но, напротив, максимальное деятельное включение в социальную группу... Такова общественная доблесть, требовавшаяся от индивида» (Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры М., 1972. С. 273).

Развитие частнособственнических товарно-денежных отношений в обществе знаменует собой кардинальные изменения. Возникновение своеобразной социально-экономической укорененности индивида, нового типа разделения труда, денежно-рыночных отношений с многообразными контактами, союзами и противостояниями субъектов, изменений самого самосознания субъектов собственности — эти и множество других социально-экономических перемен привели к тому, что на авансцену социально-экономической жизни вышел человек именно как индивид, как субъект с присущими ему личными чертами энергичности, изобретательности, умения и т.д. Иначе говоря, общественное развитие привело к тому, что первостепенное значение в человеческой жизни имеет уже не его сословно-корпоративная принадлежность, не его общие социально-политические качества, а то, что свойственно ему лично как человеческой индивидуальности. Можно сказать, что социально-общественные условия в массовом масштабе востребовали человека именно как индивида, как бы вычленили, обособили его. К. Маркс совершенно справедливо писал, что «человек обособляется как индивид в результате исторического процесса» [2].

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I С. 486.

Во всемирно-историческом смысле произошло то, что можно обозначить как всемирно-исторический процесс экспликации, человеческой индивидуальности, когда качества человека, свойственные ему как неповторимому индивиду, в значительной степени завуалированные прежними отношениями и не востребованные прежним обществом как первоочередные и главные, вышли на первый план человеческой жизнедеятельности, были востребованы обществом как решающие и главные.

Такое изменение человека, изменение общественных требований к нему имело огромные последствия и для его развития и для развития всей цивилизации. Это изменение как бы кардинально изменило основной вектор развития самого человека, направление его основных усилий. Теперь уже задача саморазвития себя как индивида, своих свойств и качеств оказывается не дополнительной и вспомогательной целью, а главным направлением его жизненных усилий. С точки зрения же общества в целом апелляция к индивидуально-личностным качествам оказывается обращением к неисчерпаемым, по существу, резервам человека, что резко активизировало, интенсифицировало развитие его самого и всего общества.

Массовая экспликация индивида в обществе частной собственности имеет, на наш взгляд, принципиальное значение для всемирно-исторического развития человека вообще.

В этой связи целесообразно вспомнить глубокую идею К. Ясперса об оси мировой истории. «Эту ось мировой истории, — писал он, — следует отнести, по-видимому, ко времени около 500 лет до нашей эры, к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 гг. до н.э. Тогда произошел самый резкий поворот в истории. Появился человек такого типа, какой сохранился по сей день» [1]. Понятно, что в идее К. Ясперса имеется много рационального: это и выделение поворотного пункта в мировой истории, и усмотрение этого поворота именно в человеке, в его духовном взлете. Но если «осевое время» человека рассматривать более конкретно, если учитывать всю объемность человеческого бытия, то, как мы полагаем, для человека европейской цивилизации эпоха становления частнособственнических отношений и тот переворот, который связан с человеком в этот период, с не меньшим основанием могут претендовать на статус «осевого времени» (кстати, Ясперс называет его второй осью). Именно в это время человек обрел экономическую опору в себе, в своих отношениях в мире собственности, социально эксплицировался, дистанцировался от общественных сил, стал ориентироваться на себя, свой потенциал, положив его в основу активного строительства общества.

1 Ясперс К. Смысл и назначение истории М., 1991. С. 32.

Процесс экспликации человеческой индивидуальности, на наш взгляд, не имеет финиша, он столь же бесконечен, как бесконечна жизнь человека и общества.

Проблема экспликации человеческой индивидуальности в истории побуждает обратить особое внимание на то, что этот процесс выступает как всемирно-историческая тенденция, развертывающаяся на фоне самых различных вариантов, множества «боковых» ветвей развития, замедления и даже отступлений. При этом в принципе нельзя однозначно оценить: какая из данных модификаций «боковых» ветвей развития обретает доминирующий характер, да и вообще предсказать, имеет ли в данном случае какой-либо смысл дифференция ведущих и «боковых» ветвей. Особое значение приобретает проблема социально-исторических «провалов», отступлений в развитии экспликации человеческой индивидуальности. В этой связи полезно исследовать, как такие «провалы» в ту или иную эпоху в той или иной стране влияют на всемирно-историческую тенденцию. Встает соответственно и проблема соотношения социально-исторического ритма и ритмов экспликации. Интересно проанализировать и взаимодействие всемирно-исторического процесса экспликации человеческой индивидуальности с аналогичными процессами в отдельных регионах и странах, выяснить, какие ситуации возникают на стыках этих процессов.

Три ступени человеческого развития. Всемирно-исторический процесс развертывается как имманентное устремление к развитию человеческой индивидуальности. Эта тенденция нашла отражение в ряде социально-философских концепций.

Рассматривая всемирно-историческую тенденцию развития экономического субъекта, К. Маркс выделяет три этапа эволюции человека. «Отношения личной зависимости, — писал К. Маркс, — (вначале совершенно первобытные) таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная не вещной зависимости, — такова вторая крупная форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивида и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние — такова третья ступень» [1].

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 1. С. 100-101.

Данная периодизация фиксирует непосредственно эволюцию человека в социально-экономической плоскости, развитие его как человека экономического. Но учитывая, что экономика представляет собой по меньшей мере фундаментальнейшее измерение человеческого бытия, можно считать, что данная периодизация является ключевой для уяснения марксовского понимания этапов развития не только экономических, но и других сторон жизнедеятельности человека, т.е. для понимания этапов развития взаимосвязи человека и общества в целом.

По своей философско-гуманистической устремленности, по выделению трех основных вех развития, по связыванию прогресса человечества именно с развитием человека, его свободы рассматриваемые идеи К. Маркса весьма близки гуманистически-прогрессистским устремлениям многих философов XIX в. Сошлемся лишь на два свидетельства.

Первое из них связано с Гегелем. Известно, что Гегель полагал, что внутренним содержанием всемирной истории является развитие свободы. «Всемирная история, — писал он, — представляет собой ход развития принципа, содержание которого есть сознание свободы» [1]. Вместе с тем, по Гегелю, историческое развитие этого принципа проявляется и в том, что качество свободы охватывает все более широкие слои людей. «Применение принципа свободы к мирским делам, — отмечал он, — это внедрение и проникновение принципа свободы в мирские отношения является длительным процессом, который составляет саму историю... восточные народы, знали только то, что один свободен, а греческий и римский мир знал, что некоторые свободны, мы же знаем, что свободны все люди в себе, т.е. человек свободен как человек — деление всемирной истории» [2]. Комментируя это высказывание Гегеля, мы бы хотели в плане развития нашей темы своеобразным образом расчленить идеи Гегеля. Так, мы оставляем в стороне спорную идею о разных народах и мирах, каждый из которых был воплощением определенной стадии свободы. Мы оставляем также в стороне гегелевское замечание о том, что центр тяжести связан с тем, что люди знали о свободе. В каждой из этих мыслей, замечаний есть, по-видимому, свои резоны, но мы бы хотели выделить, на наш взгляд, главное — признание коренной связи свободы с реальной жизнью (мирскими делами) людей (народов), что мы понимаем как связь с человеком, признание того, что свобода становится органической составной частью жизни каждого («мы знаем, что свободны все люди в себе»).

1 Гегель Г. Соч Т. 8. С. 54.

2 Там же. С. 18-19.

Второе свидетельство связано с выдающимся российским философом B.C. Соловьевым. Вот что писал B.C. Соловьев о всемирно-исторической эволюции человека и общества. «Трем основным и пре-бывающим моментам лично-общественной жизни — религиозному, политическому и пророческому — соответствуют в целом ходе исторического развития три последовательно выступающие, главные конкретные ступени человеческого сознания и жизненного строя, а именно: 1) родовая, принадлежащая прошедшему, хотя и сохраняемая в видоизмененной форме семьи, затем 2) национально-государственный строй, господствующий в настоящем, и, наконец, 3) всемирное общение жизни как идеал будущего.

На всех этих ступенях общество по своему существенному содержанию есть нравственное восполнение или осуществление личности в данном жизненном круге; лишь объем этого круга не одинаков; на первой ступени он ограничивается для каждого своим родом, на второй — своим отечеством, а лишь на третьей личность человеческая, достигшая ясного сознания своей внутренней бесконечности, стремится соответствующим образом осуществить ее в совершенном обществе с упразднением уже всяких ограничений не по содержанию только, но и не по объему жизненного взаимодействия» [1].

1 Соловьев B.C. Соч. М., 1990. Т. 1С 284.

Эта своеобразная перекличка трех философских гениев свидетельствует об определенной общности взглядов на мировую историю, прогресс, центральное место человека, его свободы в этом прогрессе. Это и понятно, ибо данные устремления характерны для целого пласта философской, европейской культуры XIX в. Идея К. Маркса о трех стадиях развития человека явилась воплощением и развитием этого пласта философской культуры.

Обращение к Марксовой идее трех стадий развития человека позволяет конкретизировать и развивать некоторые общие постулаты социальной философии. У К. Маркса центральная, ведущая роль человека раскрывается отнюдь не как некое статичное, само по себе тождественное состояние человека на протяжении всего его исторического существования, а как процесс, как историческая тенденция. Это определенное внутреннее устремление истории человечества, это цель, к которой она стремится. И как социально-историческая реальность в своем полном объеме эта цель достигается лишь на высшей точке всемирно-исторической эволюции человечества, на стадии, которую К. Маркс назвал свободная индивидуальность.

Историческая тенденция развития свободы человека. Рассматривая третий этап развития субъекта в концепции К. Маркса, мы бы хотели прежде всего обратить внимание на то. что стержнем, собственно сутью данного этапа является индивидуальность. «Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, — такова третья ступень», — писал К. Маркс [2]. Так уж распорядилась история, что К. Маркс воспринимается в духовной культуре человечества прежде всего как философ, идеолог масс, классов. Миллионы людей видят в нем выразителя интересов определенного класса, пролетариата, трудящихся, борцов против класса буржуазии, «эксплуататоров» и т.д. На этом фоне роль индивидуальности в марксизме как-то отходит на второй план, более того, нередко марксистская концепция изображалась как нечто антииндивидуальное. Надо признать, для создания такого образа Маркса — идеолога класса и отвергателя индивидуальности — сам К. Маркс дал немало оснований и поводов.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I. С. 100-101.

И тем удивительней, что когда К. Марксу необходимо было выявить саму суть будущего общества, о котором он мечтал как о царстве справедливости, то на первый план как саму основу этого общества он выдвигает не народ, не трудящихся, тем более не класс, даже не любимый им пролетариат, а именно индивидуальность и ничто другое. Такой поворот Марксовой мысли весьма многозначителен.

Далее. Не менее знаменательно и то, что К. Маркс в качестве важнейшей черты индивида будущего выделяет его свободу. Его идеал — «свободная индивидуальность». Здесь тоже есть над чем задуматься ревнителям канонизированно-официального марксизма. Здесь опять-таки речь идет не о свободе общества, народа, класса, здесь подчеркивается, выпячивается свобода именно индивида. Если можно так выразиться, свобода спускается со своих социально-политических и духовных небес и предстает как свобода отдельного, конкретного человека, индивида. Именно такая свобода и выступает как наиболее сущностное атрибутивное качество человека, В соответствии с таким пониманием свободной индивидуальности можно следующим образом определить всемирно-историческую тенденцию развития свободы человека.

Первый этап — личная зависимость. Здесь на базе неразвитых отношений свобода выступает как неразвитый, латентный момент человеческой жизнедеятельности. Напротив, в жизни человека, в его отношениях господствуют моменты несвободы, выражаемые в формах личной зависимости. Свобода не только не выступает как сколько-нибудь значимый мотив человеческой жизнедеятельности, но она глубоко скрыта в ансамбле его мотиваций. Лишь отдельным родовым индивидам удается отчасти обрести независимость и некоторый простор для личной свободы. Может быть, именно для этого этапа характерна свобода человека всего лишь как форма его познания необходимости и приспособления к ней.

Второй этап — личная независимость, основанная на вещной зависимости. Здесь свобода выступает уже как самостоятельный и важный фактор человеческой жизнедеятельности. Она предстает как возможность человека опереться на собственные социально-экономические основы, выступает в форме личной независимости человека от других людей. Но сама эта свобода еще не развита. Это еще только свобода поиска и реализации своего шанса в мире социальной стихии, вещной зависимости, т.е. она в любой момент может обернуться несвободой. Личная независимость это, конечно, важный шаг к свободе и ее проявление, но сама по себе личная независимость еще далеко не гарантия самореализации человека, т.е. его развитой свободы.

Третий этап — свободная индивидуальность. Можно с полным основанием считать этот этап этапом человеческой свободы. В данном случае свобода выступает как основной компонент жизнедеятельности человека вообще, она не спрятана где-то в ее закоулках, не выступает в каких-то опосредованных формах, а выходит на первый план человеческой жизни. И хотя свобода не является удовлетворением какой-то конкретной потребности человека и носит в определенной степени абстрактно-общий характер, но именно она — эта абстрактно-неопределенная свобода, которая не кормит и не поит, не защищает от холода и зноя и т.д., — оказывается главной ценностью человека, без которой любые конкретные формы его жизнедеятельности теряют смысл и ценность. Свобода для человека выступает как возможность максимальной самореализации, как возможность именно свою человеческую сущность сделать главной целью своей жизнедеятельности. Здесь свобода поэтому выступает как смысл и высшая ценность человеческого бытия, как высшая ступень человеческого созидания и творчества.

Итак, всемирно-историческая тенденция развития свободы человека заключается в движении от свободы как латентного момента человеческого бытия, через обретение свободы как условия реализации своих шансов в мире социальной стихии, выражаемого в формах личной независимости, к свободе как основополагающе-ценностному фактору жизнедеятельности человека как индивида.

Экспликация человеческой индивидуальности в истории.

Общественная история, развитие общества всегда и везде осуществлялись людьми и только ими. При этом следует подчеркнуть, что общественная история осуществляется не людьми вообще, не просто родовыми субъектами, а именно конкретно-единичным и индивидами со всей реальностью и богатством своих неповторимо-личностных черт, так что человеческая индивидуальность, человеческая неповторимость, изначально положена в само основание истории.

Но констатация этого фундаментального факта отнюдь не свидетельствует о том, что общество всегда ориентируется на то, чтобы востребовать от человека прежде всего его неповторимо-индивидуальные качества, чтобы именно эти импульсы, идущие из глубин человеческой индивидуальности, сделать главными двигателями развития его и общества. Опыт истории свидетельствует, что имеется масса всяческих обстоятельств, связанных с развитием общества, его структур, которые приводят к тому, что от человека, от значительных слоев людей зачастую требуется стереотипность мышления и деятельности, требуется, чтобы их индивидуальная неповторимость была подчинена силам социального давления. Лишь долгий и сложный путь развития человека, общества, их взаимосвязи приводит к тому, что человеческая индивидуальность освобождается от давления общественных форм, препятствующих ее реализации, что создаются общественные формы, способствующие ее адекватному проявлению и обретению своего истинного веса. По существу, вся всемирная история человечества есть история того, как человеческая индивидуальность через развитие общественных форм обретает себя в своем истинном качестве.

Так, вся совокупность сословно-корпоративных отношений, отношений личной зависимости приводила к тому, что индивидуально-личностные качества людей обществом как бы и не особо востребова-лись, человек как бы замуровывался в панцырь сословно-корпоративных различий. Он и выступал как социально-значимая величина именно и прежде всего как представитель этой социальности, корпоративности, как носитель определенного, навек к нему припаянного, социального статуса. И на этом фоне его индивидуально-личностные качества, да и сам он как неповторимая человеческая индивидуальность неизбежно отступали на второй план по сравнению с этим статусом [1].

1 «...В средние века не было той личности, которая складывается в Европе в Новое время, в эпоху атомизации общества, не было той индивидуальности, которая питает иллюзию своей полной автономности и суверенности по отношению к обществу... Социальные роли в феодальном обществе строго фиксированы и целиком поглощают человека... Не оригинальность, не отличие от других, но, напротив, максимальное деятельное включение в социальную группу... Такова общественная доблесть, требовавшаяся от индивида» (Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры М., 1972. С. 273).

Развитие частнособственнических товарно-денежных отношений в обществе знаменует собой кардинальные изменения. Возникновение своеобразной социально-экономической укорененности индивида, нового типа разделения труда, денежно-рыночных отношений с многообразными контактами, союзами и противостояниями субъектов, изменений самого самосознания субъектов собственности — эти и множество других социально-экономических перемен привели к тому, что на авансцену социально-экономической жизни вышел человек именно как индивид, как субъект с присущими ему личными чертами энергичности, изобретательности, умения и т.д. Иначе говоря, общественное развитие привело к тому, что первостепенное значение в человеческой жизни имеет уже не его сословно-корпоративная принадлежность, не его общие социально-политические качества, а то, что свойственно ему лично как человеческой индивидуальности. Можно сказать, что социально-общественные условия в массовом масштабе востребовали человека именно как индивида, как бы вычленили, обособили его. К. Маркс совершенно справедливо писал, что «человек обособляется как индивид в результате исторического процесса» [2].

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. I С. 486.

Во всемирно-историческом смысле произошло то, что можно обозначить как всемирно-исторический процесс экспликации, человеческой индивидуальности, когда качества человека, свойственные ему как неповторимому индивиду, в значительной степени завуалированные прежними отношениями и не востребованные прежним обществом как первоочередные и главные, вышли на первый план человеческой жизнедеятельности, были востребованы обществом как решающие и главные.

Такое изменение человека, изменение общественных требований к нему имело огромные последствия и для его развития и для развития всей цивилизации. Это изменение как бы кардинально изменило основной вектор развития самого человека, направление его основных усилий. Теперь уже задача саморазвития себя как индивида, своих свойств и качеств оказывается не дополнительной и вспомогательной целью, а главным направлением его жизненных усилий. С точки зрения же общества в целом апелляция к индивидуально-личностным качествам оказывается обращением к неисчерпаемым, по существу, резервам человека, что резко активизировало, интенсифицировало развитие его самого и всего общества.

Массовая экспликация индивида в обществе частной собственности имеет, на наш взгляд, принципиальное значение для всемирно-исторического развития человека вообще.

В этой связи целесообразно вспомнить глубокую идею К. Ясперса об оси мировой истории. «Эту ось мировой истории, — писал он, — следует отнести, по-видимому, ко времени около 500 лет до нашей эры, к тому духовному процессу, который шел между 800 и 200 гг. до н.э. Тогда произошел самый резкий поворот в истории. Появился человек такого типа, какой сохранился по сей день» [1]. Понятно, что в идее К. Ясперса имеется много рационального: это и выделение поворотного пункта в мировой истории, и усмотрение этого поворота именно в человеке, в его духовном взлете. Но если «осевое время» человека рассматривать более конкретно, если учитывать всю объемность человеческого бытия, то, как мы полагаем, для человека европейской цивилизации эпоха становления частнособственнических отношений и тот переворот, который связан с человеком в этот период, с не меньшим основанием могут претендовать на статус «осевого времени» (кстати, Ясперс называет его второй осью). Именно в это время человек обрел экономическую опору в себе, в своих отношениях в мире собственности, социально эксплицировался, дистанцировался от общественных сил, стал ориентироваться на себя, свой потенциал, положив его в основу активного строительства общества.

1 Ясперс К. Смысл и назначение истории М., 1991. С. 32.

Процесс экспликации человеческой индивидуальности, на наш взгляд, не имеет финиша, он столь же бесконечен, как бесконечна жизнь человека и общества.

Проблема экспликации человеческой индивидуальности в истории побуждает обратить особое внимание на то, что этот процесс выступает как всемирно-историческая тенденция, развертывающаяся на фоне самых различных вариантов, множества «боковых» ветвей развития, замедления и даже отступлений. При этом в принципе нельзя однозначно оценить: какая из данных модификаций «боковых» ветвей развития обретает доминирующий характер, да и вообще предсказать, имеет ли в данном случае какой-либо смысл дифференция ведущих и «боковых» ветвей. Особое значение приобретает проблема социально-исторических «провалов», отступлений в развитии экспликации человеческой индивидуальности. В этой связи полезно исследовать, как такие «провалы» в ту или иную эпоху в той или иной стране влияют на всемирно-историческую тенденцию. Встает соответственно и проблема соотношения социально-исторического ритма и ритмов экспликации. Интересно проанализировать и взаимодействие всемирно-исторического процесса экспликации человеческой индивидуальности с аналогичными процессами в отдельных регионах и странах, выяснить, какие ситуации возникают на стыках этих процессов.