§ 1. Глобализация современного мира

Перемены в основных сферах общества. Думается, для осмысления развития мира в XX в., его основных тенденций время еще не пришло: слишком он сложен, не похож на все, что переживало человечество прежде. Кроме того, мы все слишком погружены в этот мир, так что дистанцироваться от него, чтобы обозреть его общую панораму, отделить существенное от суетно-сиюминутного, невозможно. Понимая всю уязвимость подобных попыток, все же попытаемся очертить некоторые контуры истории человечества в XX в.

Экономика в XX в. В этой области произошли огромные и позитивные изменения. Своеобразным центром этих перемен явилась научно-техническая революция, реальное и масштабное превращение науки в непосредственную производительную силу. Кибернетизация, компьютеризация, информатизация, появление принципиально новых технологий стали реальностью общественного производства. По существу, в XX в. лидерство перешло к духовному производству, именно человеческий интеллект (его возможности) превратился в фактор, определяющий масштабы, динамизм, вообще весь облик современного общественного производства. На базе этих перемен резко возросло совокупное материальное и духовное богатство человечества. В значительных регионах мира сложились общества, обеспечивающие высокие стандарты потребления, комфорта, услуг. Важно также отметить, что сдвиги в общественном производстве органично в себя включают, базируются и требуют глубокого развития человека-творца, его творческих, индивидуально-личностных качеств и способностей.

Социальные перемены XX в. Как мы полагаем, в социальной области можно отметить три важнейших фактора.

Во-первых, это развитие человечества как социальной общности, охватывающей весь мир. Человечество как некая социальная целостность существовало всегда. Но, естественно, на разных этапах истории оно отличалось различной степенью развитости интегральных социальных связей. XX век явился именно тем этапом всемирной истории, когда узы, связывающие человечество, окрепли, конкретизировались, развилось «чувство локтя», ощущение общей судьбы, общего обитания на одной планете — Земле. Нужно при этом отметить возросшую сопряженность человечества в целом и каждой отдельной человеческой судьбы. Причем эта сопряженность проявляется не просто в области чисто рассудочной рефлексии, а именно в повседневных, реально-жизненных интересах.

Во-вторых, в XX в. вектор социального развития все более смещается от социально-классовых общностей, обладавших огромной социально-регулятивной силой, к более динамичным микросоциальным общностям. Именно этот слой социальных связей и отношений, как нам представляется, и составляет социальную среду бытия человека. При этом следует отметить, что степень индивидуально-личностного выбора человеком социальной общности, наиболее близкой и комфортной для него, возросла.

В-третьих, XX в. ознаменовался громадными переменами в области этнонациональных отношений. С одной стороны, была окончательно ликвидирована колониальная система, угнетавшая и порабощавшая многие народы, нации, расы. С другой — его последние десятилетия отмечены вспышками национализма, противостояния наций друг другу. Видимо, этот взрыв национализма не до конца понят. Нам представляется, что есть какая-то глубинная, не вполне ясная связь между развитием национальной идеи и эволюцией индивидуальности. Одним словом, XX в. с точки зрения социальной эволюции представляет картину пеструю и противоречивую. Одни социальности укрепились и расцвели, другие — сходят с исторической арены, одни социальные противоречия явно смягчаются, например классовые, другие — ожесточаются, например национальные.

Политические процессы XX в. В этой области также наблюдались неоднозначные и противоречивые процессы.

Прежде всего мы бы отметили такой факт, как резкое расширение масштабов участия масс в политике. Если сравнить XX в. с предыдущими по количеству людей, интересующихся политикой, участвующих в различных политических акциях, он, думается, не имеет себе равных. Его можно назвать веком, когда массы стали субъектами политики. При этом связь их с политикой развивается как бы по двум противоположным, а на самом деле взаимосвязанным руслам. С одной стороны, человек больше дистанцируется от политики, проводя отчетливую грань между своей жизнью, своими интересами и областью вмешательства государства и других политических институтов. С другой — укрепившись в собственных экономических, социальных основах, человек активнее интересуется политикой, влияет на нее, требует, чтобы она больше учитывала его интересы и реагировала на них. Поэтому проблема прав и свобод человека приобрела особое значение.

XX век явился временем развития классической демократии, многопартийности. Хотя и сложно, с отступлениями и крайностями, но все же демократия определяла перспективы политической эволюции, она была и остается эталоном политической жизни, на который ориентировалось подавляющее большинство стран.

Вместе с тем политическая история XX в. отмечена и вспышками самого крайнего антипода демократизма — тоталитаризма, воплотившегося в фашистских режимах Италии, Германии, в сталинском реакционном режиме, господствовавшем в СССР и насаждавшемся в ряде социалистических стран. Тоталитаризм базировался на подавлении человеческих прав и свобод, на органичном неприятии ценности человеческой жизни, индивидуальности. Тоталитарные режимы заставили человечество вспомнить о самых мрачных страницах своей политической истории. Антигуманизм этих режимов закономерно привел их к краху.

Историкам, политологам, социальным философам предстоит приложить немало усилий, чтобы понять, почему в XX в. наряду с явным прогрессом общечеловеческих ценностей, демократией возникли чу-довиша тоталитарных режимов, почему они зачастую паразитировали на самых прогрессивных социальных идеях, почему массы людей на протяжении длительного времени шли за Гитлером, Сталиным.

Может быть, мы ошибаемся, но полагаем, что XX в. не ознаменовался какими-то фундаментальными сдвигами в области духовной культуры. Пожалуй, только в области научного познания это время революционных прорывов. Но при всей значимости науки она все пространство духовной жизни человечества не заполняет. Остаются еще области нравственного творчества, искусства, философии, поиски в области религиозных ценностей и т.д.

От негативно-конфликтной к созидательной целостности мира. Наш век — это время не только общего роста масштабов человеческих преобразований, но и время, когда они приобретают всеобщий характер, становятся событиями в жизни всего человечества. Так что XX в. с определенным основанием можно назвать глобальным веком.

Размышляя над проблемами глобализации жизни, следует высказать предположение о том, что самой глубинной основой этого явления выступает сама глобальность как черта человеческого бытия. Именно универсальность человеческой сущности, безбрежность способностей человека, среди которых сознание и труд следует поставить на первое место, на наш взгляд, и явились самыми важными истоками глобальных процессов.

Тенденция глобализации захватывает общественные отношения, политические, национально-государственные связи. И это вполне понятно, ибо если сближаются страны и регионы, материально-экономические системы, то и вся система мировых общественных отношений перестраивается. Страны, народы, нации становятся ближе, контакты между ними постояннее и разнообразнее, взаимопроникновение и взаимовлияние сильнее. Глобализация общественных отношений проявляется не только в том, что достижения человеческого разума, созидание становятся достоянием всего мирового сообщества, а на базе развившихся отношений все человечество становится единым социальным целым, но и в том, что разного рода противоречия, конфликты, как прежде существовавшие, так и возникающие вновь, также приобретают тенденцию к глобализации. Глобализация мировых общественных отношений как своеобразный увеличитель придает общеземной масштаб как достижениям человечества, так и его изъянам, порокам, конфликтам.

Одним из наиболее явственных проявлений глобализации общественных конфликтов в XX в. явились мировые войны. К сожалению, войны сопровождают всю историю человечества. С 3500 г. до н.э. лишь 292 года человечество жило без войны. В остальное время бушевали 14 тыс. 530 войн. Разные это были войны по своим масштабам и длительности. Но бесспорно, что в XX в. социальная масштабность войн поднялась на порядок выше, они захватили целые континенты, десятки стран, миллионы людей. В первой мировой войне участвовало 38 государств. Во второй мировой войне участвовало 61 государство, 80% всего населения Земли. Так что сомнительной славой изобретения мировых войн как всеобщих потрясений общественных отношений человечество обязано именно XX в.

Глобализация общественных отношений проявилась и в своеобразной тенденции к обретению мирового масштаба рядом локальных военных конфликтов. Во второй половине века человечество не знало мировых войн, но такие конфликты, как американская война во Вьетнаме, советская в Афганистане, война США с Ираком из-за Кувейта, по вовлеченности в свой механизм различных социальных сил, остроте противостояния явно тяготели к перерастанию в мировые конфликты. И не случайно во второй половине века угроза третьей мировой войны, разработка различных мер ее предотвращения существовали как вполне определенная реальность.

Всегда и везде войны выступали как трагедия человечества, всегда и везде они были связаны с человеческими жертвами. В XVII в. в войнах погибло 3,3 млн. чел. В XVIII в. — 5, 5 млн. чел., в XIX — 16 млн. «Рекордсменом» в этом отношении оказался XX в. Только первая и вторая мировые войны «стоили» человечеству 60 млн. человеческих жизней. Важно при этом отметить, что в числе потерь стремительно возрастает число жертв из числа мирных жителей. Если в первой мировой войне военных погибло в 20 раз больше, чем мирных жителей, то во второй — их число сравнялось. В войне в Корее (1950—1953) было 5-кратное превышение гибели гражданского населения над потерями военных. Вьетнамская война ознаменовалась уже 20-кратным превышением.

Что же касается перспектив возможных атомных конфликтов, то здесь подсчеты человеческих жертв вообще теряют смысл. В атомной войне, если она разразится, человеческие потери будут носить долговременный характер. Атомная война несет с собой и отравление генофонда человечества, т.е. разрушение нормального воспроизводства. Если даже кто-то и выживет в атомном пожаре, то его потомки будут обречены. Иначе говоря, в атомной войне не будет ни ликующих победителей, ни разочарованных побежденных, она не знает различий между пролетариями и капиталистами, правыми и виновными, прогрессистами и реакционерами — она одинаково губительна для всех.

Тенденция к глобализации конфликтов, превращение их в потрясения всего мирового порядка определенным образом выражают целостность современного мира. Но это особая целостность.

Глобализация конфликтов и противоречий довольно рельефно, отчетливо, болезненно проявляется в жизнедеятельности всего человечества. И через эту глобализацию боли, потрясения, потерь и т.д. человечество явственно ощущает свое единство, свою связь, свою земную целостность.

Вероятно, один из парадоксов XX в. заключается в том, что люди всей Земли ощутили свою общность не столько в результате своей созидательной совокупной деятельности, что было бы естественным и нормальным, сколько в результате того, что они столкнулись в общем противостоянии. Более 60 государств, сошедшихся на поле брани во второй мировой войне, воочию, реально ощутили свою связь, свою нераздельность. Еше больше человечество ощутило свое единение перед реальной угрозой атомного и экологического апокалипсиса. Подведя себя к порогу самоуничтожения, заглянув в общую бездну небытия, через реальную угрозу общности смерти человечество восприняло свое единство. Вот эту целостность мира, рожденную общей бедой и угрозой, проявляющуюся в этой общей беде и угрозе и противостоящую им, мы характеризуем как негативно-конфликтную целостность мира. Конечно, негативная целостность мира не есть еще действительное единение людей. Когда в доме пожар и люди его гасят, то в борьбе за спасение дома они конечно объединяются. Но если у них нет глубинных созидательных общих интересов, то это объединение может быть хрупким и кратковременным. Во всяком случае, оно отнюдь не гарантирует, что после победы над огнем люди сами не превратят свою жизнь в ад. Если же у них появляются общие созидательные интересы и цели, если самой своей жизнью они подводятся к выводу, что иначе как в мире и сообща они жить не могут, вот тогда формы их объединения, преобладание общих интересов над эгоистическими страстями становятся прочной и определяющей тенденцией их жизни. Тогда и общая борьба с социальными «пожарами» становится не просто вынужденной необходимостью, а естественным выражением глубинной сущности человеческого родового бытия. Поэтому негативно-конфликтная целостность мира, обнаруженная XX в., должна подвигнуть человеческий род к более активному поиску реальных механизмов созидания действительного единства и целостности мира.

Глобализация отношения человек—мир. Глобализация общественных отношений, вытекающая отсюда тенденция перерастания конфликтов в мировые столкновения с огромными разрушительными последствиями создают новую ситуацию с положением человека в современном мире. Если прежде человек был включен в противоречия и конфликты общественных отношений своего региона, своей страны, так как дальше этой территории его социальные конфликты не распространялись, то теперь он оказался как бы лицом к лицу с общественными противоречиями всего мира. Обнаружилось, что для жителя, скажем, России имеют весьма реальное значение конфликты в Соединенных Штатах Америки, Югославии, Ираке, Вьетнаме и вообще в любом уголке земного шара. Важно при этом подчеркнуть, что мировые общественные отношения несут опасность возможного втягивания его как индивида в конфликт, столкновение, противоречие, противостояние и т.д.

Расширившееся социальное пространство человеческого бытия с проистекающими из него угрозами и опасностями подавляет человека. Это становится особенно очевидным, если мы ведем речь не о человеке вообще как родовом существе, а о конкретно-единичном человеке, реальном индивиде. Если он оказывается во власти сложившихся общественных отношений своей страны и зачастую не может оказать на них какого-либо воздействия, то тем более слабым и немощным он предстает перед лицом мировых общественных отношений, тем более мало его воздействие на вызревание мировых конфликтов и предотвращение их последствий. XX век в определенной мере обострил ощущение зависимости человека от игры мировых сил. Отсюда представление об обществе как абсолютно чуждой, враждебной силе, от которой исходит зло и которая как рок подавляет и угнетает человека. Отсюда же и определенное чувство бессилия человека, случайности его бытия, заброшенности и одинокости. Отсюда же стремление замкнуться в своем личностном мире, опираться только на себя, никому и ничему не доверяя. Одним словом, и в этом отношении XX в. ознаменовался ростом отчужденности человека и общества.

XX век обнаружил новые грани взаимосвязи человечества и человека. Эта взаимосвязь выразилась в общности угрозы, опасности сползания к той бездне, которая разверзлась и перед человечеством и перед каждым человеком. XX век показал, что могут погибнуть не только отдельные люди, может погибнуть весь человеческий род. Эта угроза небытия как бы сравняла человеческий род и каждого отдельного человека, показала их тождественность, доказала, что именно каждая человеческая жизнь это и есть основа, сама суть жизни человечества, а не просто эпизод, мелкий штрих в непрерывной, масштабной эволюции, ибо если не будет отдельных людей, если они погибнут, то и человечества не будет. Иными словами, глобальность конфликтов и угроз XX в. выявила глубинную сопряженность каждого человека и всего человечества. Учитывая это обстоятельство, негативную целостность мира мы бы охарактеризовали как антропонегативную целостность мира, имея в виду, что в основе ее лежит человеческая жизнь.

В связи с угрозой человеческому существованию, проистекающей из закономерностей глобальных процессов современного мира, определенным образом меняется содержание таких явлений, как ценность самой человеческой жизни. Человеческая жизнь в ее непосредственном значении, воспроизводство этой жизни всегда были первейшей ценностью для человека, естественной предпосылкой всей его деятельности. Но какова природа этой ценности, где ее истоки? Отвечая на эти вопросы, можно сказать, что человеческая жизнь, ее появление, протекание, воспроизводство всегда были естественной предпосылкой общественного бытия человека, это ценность, дарованная самой природой. Человек ее не завоевывает, она дается ему самим фактом его рождения, как некая данность бытия, от него не зависящая. Конечно, в определенной мере коллизии социальной деятельности человека влияли на саму жизнь, ее воспроизводство. Но в целом, в окончательном итоге сама человеческая жизнь и механизмы ее воспроизводства находились как бы за пределами непосредственно общественных действий и столкновений.

XX век показал, что в условиях угрозы термоядерной войны (добавим, экологической катастрофы) человеческая жизнь, ее сохранение, воспроизведение стали определенной функцией человеческой общественной деятельности. Конечно, естественные механизмы человеческой жизни действовали и действуют. Но сохранение жизни каждого индивида и человечества как рода оказалось в прямой зависимости от деятельности людей как общественных существ. В процессах общественных возможностей людей, в рамках выбора их деятельности оказалась сама возможность сохранения или уничтожения жизни. Все это означало, что в характеристике ценности жизни произошел своеобразный сдвиг: жизнь из чисто естественной ценности, дарованной природой, превратилась в естественно-общественную ценность, обрела совершенно четко выраженное новое социальное качество.

В сознание народов вошла очень простая мысль: именно от нашей собственной деятельности, от нашего благоразумия или неблагоразумия, от нашей дальновидности или недальновидности зависит сохранение каждого человека, человечества как рода, а значит, и сохранение всей человеческой цивилизации.

В то же время следует отметить, что тенденция к глобализации конфликтов и войн при всех ее мощных и негативных воздействиях на человека не носит фатального характера, не свидетельствует о бессилии человека.

Острое ощущение ценности человеческой жизни в условиях нависшей над ней реальной угрозы, ощущение единства человечества пробудили инстинкт человеческого самосохранения. Это выразилось в повсеместно распространенном убеждении, что определенные шаги в человеческих отношениях в мире делать нельзя. Развилось своего рода мировое вето на некоторые действия государств, партий, народов, классов. И это вето, подстегиваемое реальной мощью атомного оружия и угрозой его применения, в какой-то мере держит мир в рамках существования. Так что глобализация мира с ее тенденциями к конфликтности в определенной мере развила человеческое в человеке, чувство общности людей, усилила инстинкт самосохранения человека и человечества. Все это в определенной мере означало шаг в развитии человека, рост его влияния на мировое сообщество.

Перемены в основных сферах общества. Думается, для осмысления развития мира в XX в., его основных тенденций время еще не пришло: слишком он сложен, не похож на все, что переживало человечество прежде. Кроме того, мы все слишком погружены в этот мир, так что дистанцироваться от него, чтобы обозреть его общую панораму, отделить существенное от суетно-сиюминутного, невозможно. Понимая всю уязвимость подобных попыток, все же попытаемся очертить некоторые контуры истории человечества в XX в.

Экономика в XX в. В этой области произошли огромные и позитивные изменения. Своеобразным центром этих перемен явилась научно-техническая революция, реальное и масштабное превращение науки в непосредственную производительную силу. Кибернетизация, компьютеризация, информатизация, появление принципиально новых технологий стали реальностью общественного производства. По существу, в XX в. лидерство перешло к духовному производству, именно человеческий интеллект (его возможности) превратился в фактор, определяющий масштабы, динамизм, вообще весь облик современного общественного производства. На базе этих перемен резко возросло совокупное материальное и духовное богатство человечества. В значительных регионах мира сложились общества, обеспечивающие высокие стандарты потребления, комфорта, услуг. Важно также отметить, что сдвиги в общественном производстве органично в себя включают, базируются и требуют глубокого развития человека-творца, его творческих, индивидуально-личностных качеств и способностей.

Социальные перемены XX в. Как мы полагаем, в социальной области можно отметить три важнейших фактора.

Во-первых, это развитие человечества как социальной общности, охватывающей весь мир. Человечество как некая социальная целостность существовало всегда. Но, естественно, на разных этапах истории оно отличалось различной степенью развитости интегральных социальных связей. XX век явился именно тем этапом всемирной истории, когда узы, связывающие человечество, окрепли, конкретизировались, развилось «чувство локтя», ощущение общей судьбы, общего обитания на одной планете — Земле. Нужно при этом отметить возросшую сопряженность человечества в целом и каждой отдельной человеческой судьбы. Причем эта сопряженность проявляется не просто в области чисто рассудочной рефлексии, а именно в повседневных, реально-жизненных интересах.

Во-вторых, в XX в. вектор социального развития все более смещается от социально-классовых общностей, обладавших огромной социально-регулятивной силой, к более динамичным микросоциальным общностям. Именно этот слой социальных связей и отношений, как нам представляется, и составляет социальную среду бытия человека. При этом следует отметить, что степень индивидуально-личностного выбора человеком социальной общности, наиболее близкой и комфортной для него, возросла.

В-третьих, XX в. ознаменовался громадными переменами в области этнонациональных отношений. С одной стороны, была окончательно ликвидирована колониальная система, угнетавшая и порабощавшая многие народы, нации, расы. С другой — его последние десятилетия отмечены вспышками национализма, противостояния наций друг другу. Видимо, этот взрыв национализма не до конца понят. Нам представляется, что есть какая-то глубинная, не вполне ясная связь между развитием национальной идеи и эволюцией индивидуальности. Одним словом, XX в. с точки зрения социальной эволюции представляет картину пеструю и противоречивую. Одни социальности укрепились и расцвели, другие — сходят с исторической арены, одни социальные противоречия явно смягчаются, например классовые, другие — ожесточаются, например национальные.

Политические процессы XX в. В этой области также наблюдались неоднозначные и противоречивые процессы.

Прежде всего мы бы отметили такой факт, как резкое расширение масштабов участия масс в политике. Если сравнить XX в. с предыдущими по количеству людей, интересующихся политикой, участвующих в различных политических акциях, он, думается, не имеет себе равных. Его можно назвать веком, когда массы стали субъектами политики. При этом связь их с политикой развивается как бы по двум противоположным, а на самом деле взаимосвязанным руслам. С одной стороны, человек больше дистанцируется от политики, проводя отчетливую грань между своей жизнью, своими интересами и областью вмешательства государства и других политических институтов. С другой — укрепившись в собственных экономических, социальных основах, человек активнее интересуется политикой, влияет на нее, требует, чтобы она больше учитывала его интересы и реагировала на них. Поэтому проблема прав и свобод человека приобрела особое значение.

XX век явился временем развития классической демократии, многопартийности. Хотя и сложно, с отступлениями и крайностями, но все же демократия определяла перспективы политической эволюции, она была и остается эталоном политической жизни, на который ориентировалось подавляющее большинство стран.

Вместе с тем политическая история XX в. отмечена и вспышками самого крайнего антипода демократизма — тоталитаризма, воплотившегося в фашистских режимах Италии, Германии, в сталинском реакционном режиме, господствовавшем в СССР и насаждавшемся в ряде социалистических стран. Тоталитаризм базировался на подавлении человеческих прав и свобод, на органичном неприятии ценности человеческой жизни, индивидуальности. Тоталитарные режимы заставили человечество вспомнить о самых мрачных страницах своей политической истории. Антигуманизм этих режимов закономерно привел их к краху.

Историкам, политологам, социальным философам предстоит приложить немало усилий, чтобы понять, почему в XX в. наряду с явным прогрессом общечеловеческих ценностей, демократией возникли чу-довиша тоталитарных режимов, почему они зачастую паразитировали на самых прогрессивных социальных идеях, почему массы людей на протяжении длительного времени шли за Гитлером, Сталиным.

Может быть, мы ошибаемся, но полагаем, что XX в. не ознаменовался какими-то фундаментальными сдвигами в области духовной культуры. Пожалуй, только в области научного познания это время революционных прорывов. Но при всей значимости науки она все пространство духовной жизни человечества не заполняет. Остаются еще области нравственного творчества, искусства, философии, поиски в области религиозных ценностей и т.д.

От негативно-конфликтной к созидательной целостности мира. Наш век — это время не только общего роста масштабов человеческих преобразований, но и время, когда они приобретают всеобщий характер, становятся событиями в жизни всего человечества. Так что XX в. с определенным основанием можно назвать глобальным веком.

Размышляя над проблемами глобализации жизни, следует высказать предположение о том, что самой глубинной основой этого явления выступает сама глобальность как черта человеческого бытия. Именно универсальность человеческой сущности, безбрежность способностей человека, среди которых сознание и труд следует поставить на первое место, на наш взгляд, и явились самыми важными истоками глобальных процессов.

Тенденция глобализации захватывает общественные отношения, политические, национально-государственные связи. И это вполне понятно, ибо если сближаются страны и регионы, материально-экономические системы, то и вся система мировых общественных отношений перестраивается. Страны, народы, нации становятся ближе, контакты между ними постояннее и разнообразнее, взаимопроникновение и взаимовлияние сильнее. Глобализация общественных отношений проявляется не только в том, что достижения человеческого разума, созидание становятся достоянием всего мирового сообщества, а на базе развившихся отношений все человечество становится единым социальным целым, но и в том, что разного рода противоречия, конфликты, как прежде существовавшие, так и возникающие вновь, также приобретают тенденцию к глобализации. Глобализация мировых общественных отношений как своеобразный увеличитель придает общеземной масштаб как достижениям человечества, так и его изъянам, порокам, конфликтам.

Одним из наиболее явственных проявлений глобализации общественных конфликтов в XX в. явились мировые войны. К сожалению, войны сопровождают всю историю человечества. С 3500 г. до н.э. лишь 292 года человечество жило без войны. В остальное время бушевали 14 тыс. 530 войн. Разные это были войны по своим масштабам и длительности. Но бесспорно, что в XX в. социальная масштабность войн поднялась на порядок выше, они захватили целые континенты, десятки стран, миллионы людей. В первой мировой войне участвовало 38 государств. Во второй мировой войне участвовало 61 государство, 80% всего населения Земли. Так что сомнительной славой изобретения мировых войн как всеобщих потрясений общественных отношений человечество обязано именно XX в.

Глобализация общественных отношений проявилась и в своеобразной тенденции к обретению мирового масштаба рядом локальных военных конфликтов. Во второй половине века человечество не знало мировых войн, но такие конфликты, как американская война во Вьетнаме, советская в Афганистане, война США с Ираком из-за Кувейта, по вовлеченности в свой механизм различных социальных сил, остроте противостояния явно тяготели к перерастанию в мировые конфликты. И не случайно во второй половине века угроза третьей мировой войны, разработка различных мер ее предотвращения существовали как вполне определенная реальность.

Всегда и везде войны выступали как трагедия человечества, всегда и везде они были связаны с человеческими жертвами. В XVII в. в войнах погибло 3,3 млн. чел. В XVIII в. — 5, 5 млн. чел., в XIX — 16 млн. «Рекордсменом» в этом отношении оказался XX в. Только первая и вторая мировые войны «стоили» человечеству 60 млн. человеческих жизней. Важно при этом отметить, что в числе потерь стремительно возрастает число жертв из числа мирных жителей. Если в первой мировой войне военных погибло в 20 раз больше, чем мирных жителей, то во второй — их число сравнялось. В войне в Корее (1950—1953) было 5-кратное превышение гибели гражданского населения над потерями военных. Вьетнамская война ознаменовалась уже 20-кратным превышением.

Что же касается перспектив возможных атомных конфликтов, то здесь подсчеты человеческих жертв вообще теряют смысл. В атомной войне, если она разразится, человеческие потери будут носить долговременный характер. Атомная война несет с собой и отравление генофонда человечества, т.е. разрушение нормального воспроизводства. Если даже кто-то и выживет в атомном пожаре, то его потомки будут обречены. Иначе говоря, в атомной войне не будет ни ликующих победителей, ни разочарованных побежденных, она не знает различий между пролетариями и капиталистами, правыми и виновными, прогрессистами и реакционерами — она одинаково губительна для всех.

Тенденция к глобализации конфликтов, превращение их в потрясения всего мирового порядка определенным образом выражают целостность современного мира. Но это особая целостность.

Глобализация конфликтов и противоречий довольно рельефно, отчетливо, болезненно проявляется в жизнедеятельности всего человечества. И через эту глобализацию боли, потрясения, потерь и т.д. человечество явственно ощущает свое единство, свою связь, свою земную целостность.

Вероятно, один из парадоксов XX в. заключается в том, что люди всей Земли ощутили свою общность не столько в результате своей созидательной совокупной деятельности, что было бы естественным и нормальным, сколько в результате того, что они столкнулись в общем противостоянии. Более 60 государств, сошедшихся на поле брани во второй мировой войне, воочию, реально ощутили свою связь, свою нераздельность. Еше больше человечество ощутило свое единение перед реальной угрозой атомного и экологического апокалипсиса. Подведя себя к порогу самоуничтожения, заглянув в общую бездну небытия, через реальную угрозу общности смерти человечество восприняло свое единство. Вот эту целостность мира, рожденную общей бедой и угрозой, проявляющуюся в этой общей беде и угрозе и противостоящую им, мы характеризуем как негативно-конфликтную целостность мира. Конечно, негативная целостность мира не есть еще действительное единение людей. Когда в доме пожар и люди его гасят, то в борьбе за спасение дома они конечно объединяются. Но если у них нет глубинных созидательных общих интересов, то это объединение может быть хрупким и кратковременным. Во всяком случае, оно отнюдь не гарантирует, что после победы над огнем люди сами не превратят свою жизнь в ад. Если же у них появляются общие созидательные интересы и цели, если самой своей жизнью они подводятся к выводу, что иначе как в мире и сообща они жить не могут, вот тогда формы их объединения, преобладание общих интересов над эгоистическими страстями становятся прочной и определяющей тенденцией их жизни. Тогда и общая борьба с социальными «пожарами» становится не просто вынужденной необходимостью, а естественным выражением глубинной сущности человеческого родового бытия. Поэтому негативно-конфликтная целостность мира, обнаруженная XX в., должна подвигнуть человеческий род к более активному поиску реальных механизмов созидания действительного единства и целостности мира.

Глобализация отношения человек—мир. Глобализация общественных отношений, вытекающая отсюда тенденция перерастания конфликтов в мировые столкновения с огромными разрушительными последствиями создают новую ситуацию с положением человека в современном мире. Если прежде человек был включен в противоречия и конфликты общественных отношений своего региона, своей страны, так как дальше этой территории его социальные конфликты не распространялись, то теперь он оказался как бы лицом к лицу с общественными противоречиями всего мира. Обнаружилось, что для жителя, скажем, России имеют весьма реальное значение конфликты в Соединенных Штатах Америки, Югославии, Ираке, Вьетнаме и вообще в любом уголке земного шара. Важно при этом подчеркнуть, что мировые общественные отношения несут опасность возможного втягивания его как индивида в конфликт, столкновение, противоречие, противостояние и т.д.

Расширившееся социальное пространство человеческого бытия с проистекающими из него угрозами и опасностями подавляет человека. Это становится особенно очевидным, если мы ведем речь не о человеке вообще как родовом существе, а о конкретно-единичном человеке, реальном индивиде. Если он оказывается во власти сложившихся общественных отношений своей страны и зачастую не может оказать на них какого-либо воздействия, то тем более слабым и немощным он предстает перед лицом мировых общественных отношений, тем более мало его воздействие на вызревание мировых конфликтов и предотвращение их последствий. XX век в определенной мере обострил ощущение зависимости человека от игры мировых сил. Отсюда представление об обществе как абсолютно чуждой, враждебной силе, от которой исходит зло и которая как рок подавляет и угнетает человека. Отсюда же и определенное чувство бессилия человека, случайности его бытия, заброшенности и одинокости. Отсюда же стремление замкнуться в своем личностном мире, опираться только на себя, никому и ничему не доверяя. Одним словом, и в этом отношении XX в. ознаменовался ростом отчужденности человека и общества.

XX век обнаружил новые грани взаимосвязи человечества и человека. Эта взаимосвязь выразилась в общности угрозы, опасности сползания к той бездне, которая разверзлась и перед человечеством и перед каждым человеком. XX век показал, что могут погибнуть не только отдельные люди, может погибнуть весь человеческий род. Эта угроза небытия как бы сравняла человеческий род и каждого отдельного человека, показала их тождественность, доказала, что именно каждая человеческая жизнь это и есть основа, сама суть жизни человечества, а не просто эпизод, мелкий штрих в непрерывной, масштабной эволюции, ибо если не будет отдельных людей, если они погибнут, то и человечества не будет. Иными словами, глобальность конфликтов и угроз XX в. выявила глубинную сопряженность каждого человека и всего человечества. Учитывая это обстоятельство, негативную целостность мира мы бы охарактеризовали как антропонегативную целостность мира, имея в виду, что в основе ее лежит человеческая жизнь.

В связи с угрозой человеческому существованию, проистекающей из закономерностей глобальных процессов современного мира, определенным образом меняется содержание таких явлений, как ценность самой человеческой жизни. Человеческая жизнь в ее непосредственном значении, воспроизводство этой жизни всегда были первейшей ценностью для человека, естественной предпосылкой всей его деятельности. Но какова природа этой ценности, где ее истоки? Отвечая на эти вопросы, можно сказать, что человеческая жизнь, ее появление, протекание, воспроизводство всегда были естественной предпосылкой общественного бытия человека, это ценность, дарованная самой природой. Человек ее не завоевывает, она дается ему самим фактом его рождения, как некая данность бытия, от него не зависящая. Конечно, в определенной мере коллизии социальной деятельности человека влияли на саму жизнь, ее воспроизводство. Но в целом, в окончательном итоге сама человеческая жизнь и механизмы ее воспроизводства находились как бы за пределами непосредственно общественных действий и столкновений.

XX век показал, что в условиях угрозы термоядерной войны (добавим, экологической катастрофы) человеческая жизнь, ее сохранение, воспроизведение стали определенной функцией человеческой общественной деятельности. Конечно, естественные механизмы человеческой жизни действовали и действуют. Но сохранение жизни каждого индивида и человечества как рода оказалось в прямой зависимости от деятельности людей как общественных существ. В процессах общественных возможностей людей, в рамках выбора их деятельности оказалась сама возможность сохранения или уничтожения жизни. Все это означало, что в характеристике ценности жизни произошел своеобразный сдвиг: жизнь из чисто естественной ценности, дарованной природой, превратилась в естественно-общественную ценность, обрела совершенно четко выраженное новое социальное качество.

В сознание народов вошла очень простая мысль: именно от нашей собственной деятельности, от нашего благоразумия или неблагоразумия, от нашей дальновидности или недальновидности зависит сохранение каждого человека, человечества как рода, а значит, и сохранение всей человеческой цивилизации.

В то же время следует отметить, что тенденция к глобализации конфликтов и войн при всех ее мощных и негативных воздействиях на человека не носит фатального характера, не свидетельствует о бессилии человека.

Острое ощущение ценности человеческой жизни в условиях нависшей над ней реальной угрозы, ощущение единства человечества пробудили инстинкт человеческого самосохранения. Это выразилось в повсеместно распространенном убеждении, что определенные шаги в человеческих отношениях в мире делать нельзя. Развилось своего рода мировое вето на некоторые действия государств, партий, народов, классов. И это вето, подстегиваемое реальной мощью атомного оружия и угрозой его применения, в какой-то мере держит мир в рамках существования. Так что глобализация мира с ее тенденциями к конфликтности в определенной мере развила человеческое в человеке, чувство общности людей, усилила инстинкт самосохранения человека и человечества. Все это в определенной мере означало шаг в развитии человека, рост его влияния на мировое сообщество.