Цивилизации и сердцевинные государства: новые конфигурации

Сердцевинные страны трех "колеблющихся" цивилизаций выступают в международных отношениях как важные действующие лица; с Западом и всеми теми, кто бросает им вызов, они, скорее всего, будут устанавливать смешанные, двойственные и неустойчивые отношения. Будут меняться и их отношения друг с другом. Япония, как я уже доказывал, со временем, мучительно переоценивая ценности, по-видимому, решится отойти от Соединенных Штатов, чтобы приблизиться к Китаю. Как и другие межцивилизационные союзы времен "холодной войны", связи в сфере безопасности между Японией и США ослабнут, хотя формально, скорее всего, никогда не будут прерваны. Отношения Японии с Россией останутся сложными, поскольку Россия отказывается пойти на компромисс в вопросе о Курильских островах, оккупированных ею в 1945 году. Момент в конце "холодной войны", когда этот вопрос можно было решить, с подъемом российского национализма быстро миновал, и для США нет никакого резона поддерживать в будущем японские требования, как мы это делали прежде. 

 В последние десятилетия "холодной войны" Китай успешно разыгрывал против Советского Союза и США "китайскую карту". После окончания этой войны России следует разыгрывать "российскую карту". Объединившись, Россия и Китай могли бы решающим образом изменить евроазиатский баланс в ущерб Западу и возродить все опасения, которые существовали в 50-е годы в связи с китайско-советскими отношениями. Россия же, действующая рука об руку с Западом, оказалась бы в глобальных вопросах дополнительным противовесом конфуцианско-исламскому союзу; это возродило бы в Китае страхи времен "холодной войны" перед вторжением с Севера. У России, однако, есть свои проблемы с обеими соседними цивилизациями. Что касается ее отношений с Западом, то эти проблемы, скорее всего, окажутся преходящими. "Холодная война" кончилась, и появилась потребность заново определить баланс сил между Россией и Западом. Обе стороны должны договориться о принципиальном равенстве и сферах влияния каждой из них. На практике это означало бы, что: 

Россия согласится с расширением Европейского союза и НАТО, с включением в них западнохристианских стран Центральной и Восточной Европы, а Запад обязуется не расширять НАТО дальше на Восток - если только Украина не расколется на два государства;

Россия и НАТО заключат договор о партнерстве, где будут торжественно закреплены принцип ненападения друг на друга, а также договоренность о проведении регулярных консультаций по проблемам безопасности, о совместных усилиях по предотвращению гонки вооружений и переговорах относительно заключения соглашений об ограничении вооружений, которые отвечали бы потребностям безопасности в том виде, который они приняли после окончания "холодной войны";

Запад признает Россию в качестве государства, несущего главную ответственность за поддержание безопасности среди православных стран и в областях, где доминирует православие;

Запад признает, что на Юге, в отношениях с мусульманскими народами, Россия сталкивается с проблемами в области безопасности - как реальными, так и потенциальными; он проявит готовность пересмотреть Договор об обычных вооруженных силах в Европе, а также благосклонно отнесется к другим шагам, которые Россия вынуждена будет сделать перед лицом подобных угроз.

Россия и Запад заключат соглашение о сотрудничестве на равных в разрешении проблем типа боснийской, где затрагиваются как западные, так и православные интересы.

Если договоренность по этим или подобным направлениям будет достигнута, ни Россия, ни Запад, скорее всего, не будут впредь бросать друг другу долгосрочный вызов в области безопасности. И Европа, и Россия - зрелые в демографическом отношении общества с низким уровнем рождаемости и стареющим населением; у таких обществ не бывает молодого задора для экспансии или наступления. 

 Сразу после окончания "холодной войны" в российско-китайских отношениях усилились элементы сотрудничества. Удалось разрешить пограничные споры, сократить вооруженные силы по обеим сторонам границы, расширить торговлю. Обе стороны больше не нацеливают друг на друга ракеты, а министры иностранных дел начали изучать общую заинтересованность в сопротивлении исламскому фундаментализму. Особенно важно, что Россия нашла в Китае заинтересованного и солидного покупателя вооружений и военных технологий, в том числе танков, истребителей, стратегических бомбардировщиков и ракет класса "земля-воздух" [36]. С российской точки зрения, такое потепление отношений представляло собой, во-первых, осознанное решение работать с Китаем как азиатским "партнером", ибо отношения с Японией оставались холодными, и, во-вторых, реакцию на конфликты с Западом вокруг расширения НАТО, проведения экономической реформы, контроля над вооружениями, экономической помощи и членства в международных организациях Запада. Со своей стороны, Китай получил возможность продемонстрировать Западу, что он не одинок в мире и может приобрести военные средства, которые необходимы ему, чтобы реализовывать в регионе стратегию проекции силы. Для обеих стран российско-китайская связь, подобно конфуцианско-исламской, означает противодействие западной мощи и универсализму. 

 Сохранится ли эта связь и станет ли она долговременной? Ответ зависит от двух моментов. Первый: стабилизируются ли отношения России с Западом на взаимовыгодной основе и второй: в какой мере усиление китайской гегемонии будет угрожать российским экономическим, демографическим и военным интересам. Экономический динамизм Китая перебросился на Сибирь, и китайские бизнесмены вместе с корейскими и японскими изучают и используют тамошние возможности. Сибиряки видят свое экономическое будущее связанным, скорее, с Восточной Азией, чем с европейской Россией. Все более угрожающей становится нелегальная китайская иммиграция в Сибирь, которая в 1995 году достигла якобы уже 3-5 млн. человек (для сравнения: россиян в Восточной Сибири - 7 миллионов). "Китайцы мирным путем завоевывают российский Дальний Восток", - предупреждал российский министр обороны Павел Грачев. Ему вторил высокопоставленный представитель иммиграционных властей: "Мы должны оказать сопротивление китайскому экспансионизму" [37]. Кроме того, обострить отношения с Россией может и развитие экономических отношений Китая с бывшими советскими республиками Центральной Азии. Китайская экспансия способна принять и военный характер - если Китай решит, что ему следует попытаться потребовать обратно Монголию (русские отрезали ее от Китая после Первой мировой войны, и последние десятилетия она была советским сателлитом). В какой-то момент "желтые орды", пугавшие российское воображение со времени монгольского нашествия, могут снова стать реальностью. 

 На отношения России с исламом наложило печать историческое наследие ее многовековой военной экспансии против турок, народов Северного Кавказа и среднеазиатских эмиратов. Сейчас Россия сотрудничает со своими православными союзниками - Сербией и Грецией, стремясь противостоять турецкому влиянию на Балканах, и с еще одним православным союзником - Арменией, чтобы ограничить турецкое влияние в Закавказье. Россия активно пыталась оказывать политическое, экономическое и военное воздействие на центральноазиатские республики, включив их в Содружество Независимых Государств и развернув в каждой из них свои вооруженные силы. Среди озабоченностей России центральное место занимает проблема запасов нефти и газа на Каспии, а также маршрутов, по которым эти природные ресурсы будут поступать на Запад и в Восточную Азию. Россия вела одну войну на Северном Кавказе против исламского народа Чечни и вторую войну в Таджикистане, поддерживая правительство против повстанцев, силы которых включают исламских фундаменталистов. Эти озабоченности в вопросах безопасности создают еще один стимул для сотрудничества с Китаем при сдерживании "исламской угрозы" в Центральной Азии; они же являются главным мотивом российского сближения с Ираном. Россия продала Ирану подводные лодки, ультрасовременный истребитель, бомбардировщики, ракеты класса "земля-воздух", разведывательное и электронное военное оборудование. Кроме того, Россия согласилась построить в Иране ядерный реактор на тяжелой воде и передать Ирану оборудование для обогащения урана. Взамен Россия недвусмысленно ожидает, что Иран сдержит распространение фундаментализма в Центральной Азии и будет косвенным образом препятствовать расширению там же и на Кавказе турецкого влияния. На ближайшие десятилетия отношения России с исламом будут зависеть главным образом от того, как она воспримет угрозы, исходящие от стремительного роста мусульманского населения по ее южной периферии.  

Во времена "холодной войны" третье "колеблющееся" сердцевинное государство - Индия - была союзником Советского Союза и вела одну войну с Китаем и несколько войн с Пакистаном. В моменты, когда ее отношения с Западом, особенно с США, не были желчными, они оставались отчужденными. После окончания "холодной войны" взаимоотношения Индии с Пакистаном, скорее всего, будут весьма конфликтными - из-за Кашмира, ядерных вооружений и общего соотношения военных сил на полуострове Индостан. Пока Пакистан в состоянии обеспечивать себе поддержку исламских стран, отношения Индии с исламским миром останутся сложными. Чтобы противодействовать Пакистану, Индия, похоже, предпримет специальные усилия, чтобы убедить некоторые исламские государства дистанцироваться от него - она уже поступала таким образом в прошлом. С окончанием "холодной войны" попытки Китая установить более дружественные отношения с соседями распространились на Индию, и напряженность между двумя странами ослабла. Однако эта тенденция вряд ли сохранится надолго. Китай активно вовлечен в южноазиатскую политику и, по-видимому, будет продолжать эту линию впредь: поддерживать тесные отношения с Пакистаном, укреплять пакистанский ядерный и обычный военный потенциал, обхаживать Мьянму с помощью экономического содействия, капиталовложений и военной помощи, создавая там одновременно военно-морские базы. Китайская мощь разрастается сейчас, индийская же - может значительно возрасти в начале ХХI века. Конфликт кажется весьма вероятным. Как заметил один аналитик, "подспудное соперничество из-за могущества между двумя азиатскими гигантами и их представления о себе как о естественных великих державах, центрах цивилизации и культуры будут и дальше подталкивать их к тому, чтобы поддерживать различные страны и курсы. Индия будет стремиться стать не только независимым центром силы в многополярном мире, но и противовесом китайской силе и влиянию" [38]. 

 Находясь в противостоянии если не широкой конфуцианско-исламской связке, то китайско-пакистанскому альянсу Индия будет заинтересована в том, чтобы поддерживать тесные взаимоотношения с Россией и оставаться основным покупателем российского оружия. В середине 90-х годов Индия приобретала у России почти все важнейшие виды вооружений, в том числе авианосец и ракетную криогенную технологию, что повлекло за собой санкции со стороны США. Помимо нераспространения вооружений, между США и Индией существуют и такие проблемы, как права человека, Кашмир и экономическая либерализация. Со временем, однако, охлаждение американо-пакистанских отношений и общий интерес в сдерживании Китая, скорее всего, сблизят Индию и США. Распространение индийской мощи на Юго-Восточную Азию не способно повредить американским интересам, зато может послужить им. 

 Взаимоотношения между цивилизациями и их сердцевинными государствами сложны, нередко двойственны и переменчивы. Формируя свои отношения с государствами другой цивилизации, большинство государств любой из цивилизаций, как правило, следуют примеру сердцевинных государств. Но так будет не всегда, и, конечно же, не у всех государств, принадлежащих к одной цивилизации, будут идентичные отношения со всеми странами другой цивилизации. Общие интересы (обычно наличие общего противника в третьей цивилизации) могут рождать сотрудничество и между государствами разных цивилизаций. Конфликты, разумеется, случаются и внутри цивилизаций, особенно внутри исламской. К тому же отношения между группами, живущими вблизи линий разлома, могут значительно отличаться от отношений между сердцевинными государствами тех же цивилизаций. 

Сердцевинные страны трех "колеблющихся" цивилизаций выступают в международных отношениях как важные действующие лица; с Западом и всеми теми, кто бросает им вызов, они, скорее всего, будут устанавливать смешанные, двойственные и неустойчивые отношения. Будут меняться и их отношения друг с другом. Япония, как я уже доказывал, со временем, мучительно переоценивая ценности, по-видимому, решится отойти от Соединенных Штатов, чтобы приблизиться к Китаю. Как и другие межцивилизационные союзы времен "холодной войны", связи в сфере безопасности между Японией и США ослабнут, хотя формально, скорее всего, никогда не будут прерваны. Отношения Японии с Россией останутся сложными, поскольку Россия отказывается пойти на компромисс в вопросе о Курильских островах, оккупированных ею в 1945 году. Момент в конце "холодной войны", когда этот вопрос можно было решить, с подъемом российского национализма быстро миновал, и для США нет никакого резона поддерживать в будущем японские требования, как мы это делали прежде. 

 В последние десятилетия "холодной войны" Китай успешно разыгрывал против Советского Союза и США "китайскую карту". После окончания этой войны России следует разыгрывать "российскую карту". Объединившись, Россия и Китай могли бы решающим образом изменить евроазиатский баланс в ущерб Западу и возродить все опасения, которые существовали в 50-е годы в связи с китайско-советскими отношениями. Россия же, действующая рука об руку с Западом, оказалась бы в глобальных вопросах дополнительным противовесом конфуцианско-исламскому союзу; это возродило бы в Китае страхи времен "холодной войны" перед вторжением с Севера. У России, однако, есть свои проблемы с обеими соседними цивилизациями. Что касается ее отношений с Западом, то эти проблемы, скорее всего, окажутся преходящими. "Холодная война" кончилась, и появилась потребность заново определить баланс сил между Россией и Западом. Обе стороны должны договориться о принципиальном равенстве и сферах влияния каждой из них. На практике это означало бы, что: 

Россия согласится с расширением Европейского союза и НАТО, с включением в них западнохристианских стран Центральной и Восточной Европы, а Запад обязуется не расширять НАТО дальше на Восток - если только Украина не расколется на два государства;

Россия и НАТО заключат договор о партнерстве, где будут торжественно закреплены принцип ненападения друг на друга, а также договоренность о проведении регулярных консультаций по проблемам безопасности, о совместных усилиях по предотвращению гонки вооружений и переговорах относительно заключения соглашений об ограничении вооружений, которые отвечали бы потребностям безопасности в том виде, который они приняли после окончания "холодной войны";

Запад признает Россию в качестве государства, несущего главную ответственность за поддержание безопасности среди православных стран и в областях, где доминирует православие;

Запад признает, что на Юге, в отношениях с мусульманскими народами, Россия сталкивается с проблемами в области безопасности - как реальными, так и потенциальными; он проявит готовность пересмотреть Договор об обычных вооруженных силах в Европе, а также благосклонно отнесется к другим шагам, которые Россия вынуждена будет сделать перед лицом подобных угроз.

Россия и Запад заключат соглашение о сотрудничестве на равных в разрешении проблем типа боснийской, где затрагиваются как западные, так и православные интересы.

Если договоренность по этим или подобным направлениям будет достигнута, ни Россия, ни Запад, скорее всего, не будут впредь бросать друг другу долгосрочный вызов в области безопасности. И Европа, и Россия - зрелые в демографическом отношении общества с низким уровнем рождаемости и стареющим населением; у таких обществ не бывает молодого задора для экспансии или наступления. 

 Сразу после окончания "холодной войны" в российско-китайских отношениях усилились элементы сотрудничества. Удалось разрешить пограничные споры, сократить вооруженные силы по обеим сторонам границы, расширить торговлю. Обе стороны больше не нацеливают друг на друга ракеты, а министры иностранных дел начали изучать общую заинтересованность в сопротивлении исламскому фундаментализму. Особенно важно, что Россия нашла в Китае заинтересованного и солидного покупателя вооружений и военных технологий, в том числе танков, истребителей, стратегических бомбардировщиков и ракет класса "земля-воздух" [36]. С российской точки зрения, такое потепление отношений представляло собой, во-первых, осознанное решение работать с Китаем как азиатским "партнером", ибо отношения с Японией оставались холодными, и, во-вторых, реакцию на конфликты с Западом вокруг расширения НАТО, проведения экономической реформы, контроля над вооружениями, экономической помощи и членства в международных организациях Запада. Со своей стороны, Китай получил возможность продемонстрировать Западу, что он не одинок в мире и может приобрести военные средства, которые необходимы ему, чтобы реализовывать в регионе стратегию проекции силы. Для обеих стран российско-китайская связь, подобно конфуцианско-исламской, означает противодействие западной мощи и универсализму. 

 Сохранится ли эта связь и станет ли она долговременной? Ответ зависит от двух моментов. Первый: стабилизируются ли отношения России с Западом на взаимовыгодной основе и второй: в какой мере усиление китайской гегемонии будет угрожать российским экономическим, демографическим и военным интересам. Экономический динамизм Китая перебросился на Сибирь, и китайские бизнесмены вместе с корейскими и японскими изучают и используют тамошние возможности. Сибиряки видят свое экономическое будущее связанным, скорее, с Восточной Азией, чем с европейской Россией. Все более угрожающей становится нелегальная китайская иммиграция в Сибирь, которая в 1995 году достигла якобы уже 3-5 млн. человек (для сравнения: россиян в Восточной Сибири - 7 миллионов). "Китайцы мирным путем завоевывают российский Дальний Восток", - предупреждал российский министр обороны Павел Грачев. Ему вторил высокопоставленный представитель иммиграционных властей: "Мы должны оказать сопротивление китайскому экспансионизму" [37]. Кроме того, обострить отношения с Россией может и развитие экономических отношений Китая с бывшими советскими республиками Центральной Азии. Китайская экспансия способна принять и военный характер - если Китай решит, что ему следует попытаться потребовать обратно Монголию (русские отрезали ее от Китая после Первой мировой войны, и последние десятилетия она была советским сателлитом). В какой-то момент "желтые орды", пугавшие российское воображение со времени монгольского нашествия, могут снова стать реальностью. 

 На отношения России с исламом наложило печать историческое наследие ее многовековой военной экспансии против турок, народов Северного Кавказа и среднеазиатских эмиратов. Сейчас Россия сотрудничает со своими православными союзниками - Сербией и Грецией, стремясь противостоять турецкому влиянию на Балканах, и с еще одним православным союзником - Арменией, чтобы ограничить турецкое влияние в Закавказье. Россия активно пыталась оказывать политическое, экономическое и военное воздействие на центральноазиатские республики, включив их в Содружество Независимых Государств и развернув в каждой из них свои вооруженные силы. Среди озабоченностей России центральное место занимает проблема запасов нефти и газа на Каспии, а также маршрутов, по которым эти природные ресурсы будут поступать на Запад и в Восточную Азию. Россия вела одну войну на Северном Кавказе против исламского народа Чечни и вторую войну в Таджикистане, поддерживая правительство против повстанцев, силы которых включают исламских фундаменталистов. Эти озабоченности в вопросах безопасности создают еще один стимул для сотрудничества с Китаем при сдерживании "исламской угрозы" в Центральной Азии; они же являются главным мотивом российского сближения с Ираном. Россия продала Ирану подводные лодки, ультрасовременный истребитель, бомбардировщики, ракеты класса "земля-воздух", разведывательное и электронное военное оборудование. Кроме того, Россия согласилась построить в Иране ядерный реактор на тяжелой воде и передать Ирану оборудование для обогащения урана. Взамен Россия недвусмысленно ожидает, что Иран сдержит распространение фундаментализма в Центральной Азии и будет косвенным образом препятствовать расширению там же и на Кавказе турецкого влияния. На ближайшие десятилетия отношения России с исламом будут зависеть главным образом от того, как она воспримет угрозы, исходящие от стремительного роста мусульманского населения по ее южной периферии.  

Во времена "холодной войны" третье "колеблющееся" сердцевинное государство - Индия - была союзником Советского Союза и вела одну войну с Китаем и несколько войн с Пакистаном. В моменты, когда ее отношения с Западом, особенно с США, не были желчными, они оставались отчужденными. После окончания "холодной войны" взаимоотношения Индии с Пакистаном, скорее всего, будут весьма конфликтными - из-за Кашмира, ядерных вооружений и общего соотношения военных сил на полуострове Индостан. Пока Пакистан в состоянии обеспечивать себе поддержку исламских стран, отношения Индии с исламским миром останутся сложными. Чтобы противодействовать Пакистану, Индия, похоже, предпримет специальные усилия, чтобы убедить некоторые исламские государства дистанцироваться от него - она уже поступала таким образом в прошлом. С окончанием "холодной войны" попытки Китая установить более дружественные отношения с соседями распространились на Индию, и напряженность между двумя странами ослабла. Однако эта тенденция вряд ли сохранится надолго. Китай активно вовлечен в южноазиатскую политику и, по-видимому, будет продолжать эту линию впредь: поддерживать тесные отношения с Пакистаном, укреплять пакистанский ядерный и обычный военный потенциал, обхаживать Мьянму с помощью экономического содействия, капиталовложений и военной помощи, создавая там одновременно военно-морские базы. Китайская мощь разрастается сейчас, индийская же - может значительно возрасти в начале ХХI века. Конфликт кажется весьма вероятным. Как заметил один аналитик, "подспудное соперничество из-за могущества между двумя азиатскими гигантами и их представления о себе как о естественных великих державах, центрах цивилизации и культуры будут и дальше подталкивать их к тому, чтобы поддерживать различные страны и курсы. Индия будет стремиться стать не только независимым центром силы в многополярном мире, но и противовесом китайской силе и влиянию" [38]. 

 Находясь в противостоянии если не широкой конфуцианско-исламской связке, то китайско-пакистанскому альянсу Индия будет заинтересована в том, чтобы поддерживать тесные взаимоотношения с Россией и оставаться основным покупателем российского оружия. В середине 90-х годов Индия приобретала у России почти все важнейшие виды вооружений, в том числе авианосец и ракетную криогенную технологию, что повлекло за собой санкции со стороны США. Помимо нераспространения вооружений, между США и Индией существуют и такие проблемы, как права человека, Кашмир и экономическая либерализация. Со временем, однако, охлаждение американо-пакистанских отношений и общий интерес в сдерживании Китая, скорее всего, сблизят Индию и США. Распространение индийской мощи на Юго-Восточную Азию не способно повредить американским интересам, зато может послужить им. 

 Взаимоотношения между цивилизациями и их сердцевинными государствами сложны, нередко двойственны и переменчивы. Формируя свои отношения с государствами другой цивилизации, большинство государств любой из цивилизаций, как правило, следуют примеру сердцевинных государств. Но так будет не всегда, и, конечно же, не у всех государств, принадлежащих к одной цивилизации, будут идентичные отношения со всеми странами другой цивилизации. Общие интересы (обычно наличие общего противника в третьей цивилизации) могут рождать сотрудничество и между государствами разных цивилизаций. Конфликты, разумеется, случаются и внутри цивилизаций, особенно внутри исламской. К тому же отношения между группами, живущими вблизи линий разлома, могут значительно отличаться от отношений между сердцевинными государствами тех же цивилизаций.