§ 1. Некоторые вопросы совершенствования организации оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования

Одно из центральных мест в системе уголовной юстиции занимают органы предварительного расследования и оператив­но-розыскные аппараты. Общими для них задачами являются: быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение ви­новных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый, совершивший преступление, был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был при­влечен к уголовной ответственности.

Поставленные задачи органа предварительного расследова­ния выполняют путем доказывания. «Установление истины в процессе предварительного расследования и судебного разбира­тельства уголовных дел осуществляется путем доказывания об­стоятельств, совокупность которых составляет предмет иссле­дования по данному делу. Доказывание есть выяснение связей между данным явлением, фактом и обосновывающими его другими фактами, явлениями. Эти связи носят объективный характер: они существуют независимо от того, познаны они или нет, независимо от воли лица, осуществляющего доказыва­ние. В процессе доказывания они выявляются, поясняются, позволяют убедиться в истинности того или иного предполо-жения. Сущность доказывания заключается в собирании, ис­следовании и оценке доказательств»102.

70

Говоря о значимости предварительного расследования в функционировании системы уголовной юстиции, необходимо отметить, что именно на этой стадии уголовного процесса осу­ществляется раскрытие и расследование преступлений.

Таким образом, подсистема предварительного следствия яв­ляется обязательным предпольем для функционирования под­системы судов (судебного разбирательства). Судебное разбира­тельство зависит от предварительного следствия в части объема доказательств, их вида, систематизации оформления. «Следует стремиться к тому, чтобы виновность обвиняемого и вообще все обстоятельства дела были достоверно установлены уже на предварительном следствии»103. В этом еще раз проявляется зависимость и преемственность этих двух подсистем системы уголовной юстиции.

Вместе с тем задача обнаружения преступлений и лиц, их совершивших, стоит и перед оперативно-розыскными аппара­тами. Так, ст.П8 УПК РСФСР ставит задачу обнаружения пре­ступлений и лиц, их совершивших, перед органами дознания, разрешая применять в этих целях оперативно-розыскные и иные, предусмотренные уголовно-процессуальным законом ме­ры. Это тем более важно, что, как показывает практика, про­цессуальные средства и методы не всегда оказываются эффек­тивными при решении задач уголовного судопроизводства. По­становка в законе одних и тех же задач перед двумя подсисте­мами системы уголовной юстиции предполагает объединение их совместных усилий в раскрытии и расследовании преступ­лений путем использования средств и методов, присущих этим подсистемам, но при четком разграничении их полномочий.

При исследовании этой проблемы с позиций системного анализа необходимо не только выделить системообразующий фактор (цели) и определить элементы системы, но и показать их специфические качества, характер связей, отношений и за­висимостей между ними, функциональное назначение, роль и эффективность воздействия системы (и каждой ее части) на среду и обратного влияния среды на систему104.

Прежде всего, на наш взгляд, следует уяснить, что опера­тивно-розыскные аппараты и органы предварительного следст­вия являются самостоятельными подсистемами, перед каждой из которых стоят определенные задачи. Эти подсистемы могу^ функционировать в двух режимах: 1) самостоятельно, решая

71

стоящие перед ними задачи с помощью имеющихся у них средств и методов; 2) совместно, объединившись для решения общих задач в организацию, то есть в интеграцию соответст­вующих компонентов, которые, находясь в соединенном со­стоянии, приобретают качества, не свойственные им в разъе­диненном виде.

В первом случае речь идет о функционировании оператив­но-розыскных аппаратов до возбуждения уголовного дела и следственных аппаратов по так называемым очевидным пре­ступлениям, где задачи расследования могут быть решены од­ними процессуальными средствами и методами. Во втором слу­чае мы говорим об осуществлении деятельности оперативно-розыскными аппаратами и органами предварительного следст­вия по возбужденным уголовным делам. В данной ситуации две подсистемы, оставаясь элементами системы уголовной юсти­ции, для более эффективного решения ее задач образуют еще одну подсистему, перед которой стоят уже и более крупные це­ли, приближенные к общей (интегрированной) цели системы уголовной юстиции.

Общая цель вновь созданной подсистемы заключается в раскрытии и расследовании преступлений. В свою очередь це­лью оперативно-розыскных аппаратов является выявление практических данных, необходимых для предварительного рас­следования, а целью органов предварительного следствия — их полное использование в уголовном процессе.

По степени эффективности достижения целей указанными подсистемами можно судить о достижении общей цели вновь созданной подсистемы105.

106

Цели, стоящие перед оперативно-розыскными аппаратами и органами предварительного следствия во вновь созданной под­системе, определяют их функции и специфику деятельности. Так, выполняя задачи по выявлению и сбору фактических дан­ных, необходимых для предварительного расследования, опера­тивно-розыскные аппараты используют силы, средства и мето­ды, которые являются специфическими и присущи только

им

Органы предварительного расследования в своей деятельно­сти полностью руководствуются уголовно-процессуальньш за-кбном и не могут использовать средства и методы оперативно-розыскной деятельности. Поэтому результаты работы следова-

72

теля для решения задач системы уголовной юстиции использу­ются непосредственно, а результаты деятельности оперативно-розыскных аппаратов опосредованно, через процессуальную деятельность следователя.

В данном случае достижение цели (результат) оперативно-розыскными аппаратами является средством для достижения целей органами предварительного расследования. Это обстоя­тельство дает основание утверждать, что речь идет об одном из функциональных понятий системной методологии — иерархи­ческом порядке элементов в системе, то есть подсистема пред­варительного расследования занимает главенствующее положе­ние.

Как уже отмечалось, важным элементом системного анализа является изучение связей, отношений и зависимостей между компонентами системы, а также исследование в их качествен­ной определенности и взаимодействии, оказывающих влияние на свойства системы как единого целого.

При исследовании связей, отношений и взаимозависимо­стей между оперативно-розыскными аппаратами и органами предварительного следствия необходимо учитывать, что соеди­нение их в определенную подсистему вызвано тем, что достичь конечной цели системы уголовной юстиции не представляется возможным, если названные подсистемы будут функциониро­вать раздельно, вместе с тем эти подсистемы объединены еди­ной целью, функционально и структурно созданы под нее, хотя для ее достижения они наделены различными полномочиями, используют разные средства и методы.

Как уже отмечалось, система уголовной юстиции является функциональной, и поэтому в данном случае действует поло­жение о присущей ей закономерности результата и динамиче­ской мобилизуемое™, которые и вызывают быстрое перефор­мирование элементов системы (в данном случае переформиро­вание заключается в создании новой подсистемы — В. X.) и направление их на достижение конечного результата107. Отно­шения между подсистемами вновь образованной подсистемы зависят и от характера связей между ними. При этом необхо­димо иметь в виду, что непременным условием функциониро­вания любой социальной системы является управление, под которым понимается целенаправленное воздействие, удержи»^ вающее систему в заданных параметрах. Данное обстоятельство

73

тесно связано с принципом иерархичности при организации системы, то есть управляющее воздействие должна оказывать та подсистема, которая в иерархическом порядке стоит выше.

Как уже было отмечено, такой подсистемой являются орга­ны предварительного следствия. Этот вывод подтверждает и анализ нормативной базы, регулирующей взаимоотношения между органами предварительного следствия и оперативно-розыскными аппаратами при решении ими общей задачи — раскрытия и расследования преступлений. Анализ этих норм показывает, как уже отмечалось ранее, что законодатель закре­пил некоторое юридическое неравенство между органами доз­нания и следователем и, как справедливо указывает А. М. Ларин, «следователь рассматривается законом как субъ­ект прав, а орган дознания — как субъект обязанностей»108. Отношения между ними в ходе совместной деятельности по раскрытию и расследованию преступлений довольно подробно рассмотрены в юридической и специальной литературе. В ос­новном исследования проводились в аспекте взаимодействия следователя и органа дознания. Оно многими авторами пони­мается как основанная на законе, согласованная по цели, мес­ту, времени деятельность независимых друг от друга в админи­стративном отношении органов, которая выражается в наибо­лее целесообразном сочетании присущих этим органам средств и методов и направлена на предупреждение, пресечение и рас­крытие преступлений.

В принципе, соглашаясь с приведенным определением, счи­таем целесообразным уточнить некоторые моменты, понимание которых необходимо для настоящего исследования. Понятие «взаимодействие» включает в себя деятельность двух или более элементов, которая направлена на достижение одинаково важ­ных для них целей. Взаимодействие между следователем и ор­ганом дознания протекает в определенных формах и осуществ­ляется предписанными законом или согласованными взаимо­действующими сторонами способами.

Если основываться на уголовно-процессуальном законе, то взаимодействие между следователем и органом дознания необ­ходимо толковать однозначно: во взаимодействии со следовате­лем в целях решения задач уголовного судопроизводства долж­ны действовать все структурные подразделения органа дозна­ния (аппараты уголовного розыска, ОБЭП ГИБД т. д.).

74

Вместе с тем среди этих структур главное место занимают оперативно-розыскные аппараты, которые функционально оп­тимально приспособлены к решению задач по обеспечению раскрытия преступлений. Это выделяет их из ряда входящих в орган дознания служб. Решению задач взаимодействия они способствуют присущими только им средствами и методами, составляющими содержание оперативно-розыскной деятельно­сти. И, как было отмечено, выполняя свои задачи по выявле­нию необходимых фактических данных для предварительного расследования, они тем самым обеспечивают выполнение задач уголовного судопроизводства, то есть в данном случае речь идет об оперативно-розыскном обеспечении предварительного расследования. Обеспечивающий характер деятельности опера­тивно-розыскных аппаратов подчеркивается и тем обстоятель­ством, что ни одно преступление не будет считаться раскры­тым, а виновное лицо не будет привлечено к уголовной ответ­ственности без соответствующей процессуальной деятельности следователя.

На данное обстоятельство неоднократно обращали внима­ние ученые, исследовавшие эту проблему. Так, отмечается что при решении задач предотвращения преступлений вне связи с нарушением норм уголовного права оперативно-розыскные ме­ры приобретают самостоятельное значение, тогда как при рас­крытии совершенного преступления они играют вспомогатель­ную роль, целиком подчиняются интересам расследования. А. Ф. Осипов, не оспаривая необходимости поведения опера­тивно-розыскной деятельности при раскрытии преступлений, подчеркивает, что когда она осуществляется в связи с возбуж­дением уголовного дела и производством предварительного расследования, ее главной задачей является содействие быст­рому и полному раскрытию преступлений и изобличению ви­новных, то есть обнаружение и задержание преступников, вы­явление свидетелей по делу, розыск предметов и документов, которые могут быть использованы в качестве источников су­дебных доказательств, и т. д109.

Что касается понятий «взаимодействие» и «оперативно-розыскное обеспечение», то необходимо отметить, что эти по­нятия во многом взаимосвязаны и взаимообусловлены. Вместе с тем, по нашему мнению, понятие «взаимодействие» значи­тельно шире понятия «оперативно-розыскное обеспечение

75

предварительного расследования» и является его материальной предпосылкой.

При рассмотрении вопроса о соотношении понятий «взаимодействие» и «оперативно-розыскное обеспечение» сле­дует сказать и о субъектах этих процессов. Если при взаимо­действии следователя с органом дознания такими субъектами могут быть следователи и любые службы милиции, то при опе­ративно-розыскном обеспечении ими являются только следова­тели и оперативно-розыскные аппараты. Вместе с тем фор­мальным субъектом и в том и другом случае являются следова­тель — начальник органа дознания. Однако при оперативно-розыскном обеспечении такой формализм как правило отсутст­вует, так как следователь напрямую контактирует либо с руко­водителями оперативных аппаратов, либо непосредственно с оперативными работниками, обеспечивающими работу по уго­ловному делу.

Такая ситуация требует изменения в уголовно-процес-суальном законодательстве, что способствовало бы максималь­ному упорядочению связей следователя и оперативных аппара­тов. Действующее уголовно-процессуальное законодательство рассматривает в качестве органа дознания органы милиции, однако не указывает, какие службы и подразделения в нее вхо­дят.

Процесс оперативно-розыскного обеспечения начинается с момента реализации оперативных материалов и возбуждения уголовного дела либо с момента возбуждения уголовного дела, по которому неизвестно лицо, совершившее преступление.

Такая обязанность оперативно-розыскных аппаратов закре­плена в уголовно-процессуальном законе (ст. 119 УПК РСФСР), поэтому они «не вправе ожидать официального напоминания от следователя для принятия оперативно-розыскных мер, а также о предоставлении следователю соответствующей инфор­мации»110. В этом проявляется обеспечивающая роль оператив­но-розыскных аппаратов по отношению к подсистеме предва­рительного расследования по достижению целей системы уго­ловной юстиции в целом. Окончание этого процесса будет пра­вильным связать с передачей дела в суд, то есть когда начинает действовать следующая подсистема уголовной юстиции — су­дебное разбирательство.

76

Прежде всего при определении характера связей между сле­дователем и оперативно-розыскными аппаратами следует учи­тывать, что система оперативно-розыскного обеспечения пред­варительного расследования представляет собой «систему соз­нательно координируемой деятельности двух и более лиц»111, необходимым условием которой является управление, то есть целенаправленное воздействие, удерживающее ее в заданных параметрах.

При этом одним из главных вопросов является вопрос о субъекте управления рассматриваемой системы. Если исходить из анализа правовых норм, регулирующих отношения между следователем и оперативно-розыскными аппаратами при рас­крытии и расследовании преступлений, то такими субъектами являются следователь и начальник органа дознания.

Руководители органа дознания наделены властными полно­мочиями в отношении оперативно-розыскных аппаратов. Кро­ме того, на них возлагаются обязанности по организации дея­тельности по раскрытию преступлений.

Выполняя эти обязанности, руководители органов дознания создают следственно-оперативные группы для раскрытия кон­кретных групп, или определенных видов преступлений, решая при этом в пределах своей компетенции множество организа­ционных вопросов (материально-технические, относительно средств связи, специальной техники и т. д.). Кроме того, они осуществляют в полном объеме управление оперативно-розыскными аппаратами, т. е. эти отношения носят характер субординации, «распорядительство-подчинение»112.

В данном случае происходит координация деятельности различных оперативно-розыскных аппаратов, направленных на оперативно-розыскное обеспечение предварительного рассле­дования через субординационные связи. Для этого необходимо закрепление в правовых документах прав у одной стороны (руководители органа дознания) и обязанностей выполнять их требования у другой стороны (оперативно-розыскные аппара­ты).

Однако в отношении другой подсистемы системы опера­тивно-розыскного обеспечения предварительного расследова­ния руководители органа дознания обладают «усеченными» властными полномочиями. Они основаны также на субордина­ционных связях, но качественно других. Так называемая про-

77

цессуальная независимость следователя, определенная уголов-но-процессуальным законом, «сводит» властные полномочия руководителей органа дознания к чисто внешним отношениям начальника и подчиненного. Что касается сущности деятельно­сти следователя по раскрытию и расследованию преступлений, то здесь происходит обратное: в роли обладателя властных пол­номочий выступает уже следователь, а выполнять его поруче­ния и указания должны руководители органа дознания. Таким образом, руководители органа дознания в силу их полномочий, определенных в уголовно-процессуальном законе, не могут яв­ляться субъектами управления системы оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования.

Если в качестве субъекта управления системой оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования рас­сматривать следователя и исходить из закона, то это не вызы­вает сомнений и возражений. Его властные полномочия, за­крепленные в уголовно-процессуальном законе, при расследо­вании конкретного уголовного дела действительно ставят его в положение руководителя. Он выдвигает версии, определяет на­правления расследования, давая поручения, направляет дея­тельность оперативно-розыскных аппаратов. В то же время су­ществование следственных подразделений в составе органов внутренних дел делает их равноправными с другими службами, в том числе с оперативно-розыскными подразделениями. В данном случае речь может идти только о взаимодействии между ними, главным принципом которого является взаимопомощь, и никакого управляющего воздействия не требуется.

«Взаимодействие» предполагает лишь равноправие субъек­тов, деятельность, основанную на равенстве сторон.

Ответственное положение следователя на предварительном следствии, некоторые данные ему властные полномочия по от­ношению к органам дознания, закрепленные в уголовно-процессуальном законе, в ведомственном нормативном регули­ровании развития не получили. Их взаимоотношения, когда они входят в систему оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования, определены нечетко. Поэтому говорить об управляющем воздействии следователя на систему оперативно-розыскного обеспечения предварительного рассле­дования, его координирующей роли не приходится. О невоз­можности признания следователя в качестве субъекта управле-

78

ния говорит и тот факт, что в данном случае ему необходимо не просто координировать деятельность определенных элемен­тов системы, а координировать разные виды деятельности.

Вопросу о субъекте управления системой оперативно-розыскного обеспечения в литературе уделено достаточно вни­мания. Так, одни авторы (А. А. Чувилев, А. А. Модогоев) счи­тают, что руководители органов дознания не могут быть субъ­ектами управления системой оперативно-розыскного обеспече­ния, другие (В. Ф. Статкус, А. П. Селезнев, А. А. Лискин) — имеют противоположную точку зрения и предлагают наделить их для этого правом процессуального контроля за деятельно­стью следователя.

Сторонники последней точки зрения считают, что руково­дители органов дознания в силу своего служебного положения оказывают влияние на процессуальную деятельность следовате­ля, однако за результаты этой деятельности несет ответствен­ность один следователь.

Как нам представляется, субъектом управления системой оперативно-розыскного обеспечения предварительного рассле­дования должен быть следователь по делу, которое находится у него в производстве. Это будет корреспондироваться с нормой уголовно-процессуального закона о полной его ответственности за качественное и своевременное расследование преступлений (ст. 127 УПК РСФСР)113. Он фактически становится субъектом управления системой расследования, которая, на наш взгляд, включает в себя и систему оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования. Поэтому следователь как субъект управления вышестоящей системой может быть субъек­том управления любой подсистемой, ее составляющей.

Для реализации данного предложения необходимо в зако­нодательном порядке наделить следователя правом ознакомле­ния со всеми результатами деятельности оперативно-розыскных аппаратов по уголовному делу, находящемуся у него в производстве, а также правом контроля за процессом опера­тивно-розыскного обеспечения предварительного расследова­ния, проводимого им. В данном случае контроль за процессом оперативно-розыскного обеспечения предварительного следст­вия со стороны следователя значительно отличается от контро­ля за деятельностью оперативно-розыскных аппаратов со сто­роны их руководителей.

79

Стержнем контроля следователя за процессом оперативно-розыскного обеспечения его деятельности по раскрытию и рас­следованию преступлений является «наблюдение и проверка соответствия процесса функционирования объекта принятым управленческим решениям-законам, планам... приказам и т. д.»114, то есть контроль осуществляется не за самим про­цессом оперативно-розыскного обеспечения, тактикой выпол­нения необходимых мероприятий, а за исполнением решения следователя, которое может быть заложено в плане совместных мероприятий либо в поручении следователя. Специфика рас­сматриваемого вида контроля заключается в том, что он осуще­ствляется по результатам деятельности оперативно-розыскных аппаратов, то есть по их вкладу в раскрытие и расследование преступлений. Результатом такого контроля будет внесение коррективов в деятельность оперативно-розыскных аппаратов по оперативно-розыскному обеспечению предварительного следствия115.

Речь должна идти не о подмене начальника горрайоргана в руководстве оперативно-розыскными аппаратами, а о времен­ном (на период расследования) делегировании им своих пол­номочий в отношении сотрудников оперативно-розыскных ап­паратов, занятых оперативно-розыскным обеспечением, следо­вателю, в производстве которого находится уголовное дело. Та­ким образом, система оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования будет соответствовать иерар­хическому типу, что позволит снизить число дисфункций и уменьшить трения внутри системы.

По существу, вопрос сводится к временной организации, призванной решить определенную задачу — раскрыть и рассле­довать конкретное преступление. По вопросу отношений в этой организации между следователем и сотрудниками опера­тивных аппаратов в литературе существуют различные точки зрения. Так, одни авторы (Н. И. Баскаков, А. Герасун) выска­зываются за «прикрепление» к следователю на все время рас­следования или определенный период оперативных работни­ков, другие (А. Балашов) — за то, что должны создаваться две самостоятельные группы — следователей и оперативных работ­ников.

Далеко не бесспорна точка зрения А. К. Гаврилова, который утверждает, что орган дознания и оперативные службы органов

80

(внутренних дел созданы отнюдь не для осуществления взаимо­действия со следователем, что они имеют функциональные обязанности в соответствии с задачами своего .ведомства, кото­рые обширны и многочисленны. Оперативно-розыскное обес­печение предварительного расследования, по его мнению, яв­ляется отвлечением оперативно-розыскных аппаратов от своей основной деятельности. В связи с этим А. К. Гаврилов видит решение вопроса в изменении структуры следственных аппара­тов и предлагает ввести в состав следственного подразделения работников оперативно-розыскных служб116, «чтобы следствен­ные подразделения состояли не только из следователей, но и из работников, призванных осуществлять оперативно-розыскную и иную работу»117. В этой связи, как нам представ­ляется, следует проанализировать результаты эксперимента, который проводился в МВД СССР (согласно приказу «О про­ведении эксперимента по перестройке следственных органов внутренних дел»). Как показало исследование, в результате вы­деления следственных подразделений из состава органов внут­ренних дел возникли существенные трудности в организации совместной работы оперативно-розыскных аппаратов и следст­венных подразделений по раскрытию преступлений, участились конфликтные ситуации между ними. Так, около 86% опрошен­ных руководителей горрайорганов и оперативных аппаратов, 68% работников оперативно-розыскных подразделений указали на существенное'ухудшение взаимодействия между ними и сле­дователями в процессе раскрытия и расследования преступле­ний118 и лишь 13,2% следователей отметили положительные результаты, этого эксперимента.

В рассматриваемом аспекте из результатов данного экспе­римента можно сделать вывод о том, что оперативно-розыскные аппараты и следователи при раскрытии преступле­ний должны действовать максимально целенаправленно для достижения единой цели, поэтому связи между ними должны быть максимально «укорочены», а оперативно-розыскная и процессуальная деятельность максимально сближены.

Подтверждением данного вывода, на наш взгляд, может служить деятельность следственно-оперативных групп вообще и по раскрытию убийств в частности. В них функции опера­тивно-розыскных аппаратов и следователей максимально сбли­жены и целенаправлены на достижение единого результата, а

внутрисистемные связи между ними максимально «уко­рочены»119.

На наш взгляд, для решения данной проблемы нет необхо­димости менять сложившуюся структуру органов внутренних дел и передавать из одной службы в другую следователей или оперативных работников.

Целесообразнее в законодательном порядке наделить следо­вателя в отношении органов, участвующих в оперативно-розыскном обеспечении предварительного расследования, пол­номочиями, адекватными его обязанностям по полному и свое­временному расследованию преступлений.

Вместе с тем, как справедливо отмечают Н.Н. Гапанович и И. И. Мартинович, «оперативный работник — не подсобный рабочий следователя, выполняющий черновую работу, а лицо, отвечающее за оперативно-розыскные действия при производ­стве предварительного расследования»120.

Рассматривая проблемы организации оперативно-розыск­ного обеспечения, необходимо учитывать то, как было возбуж­дено уголовное дело: в результате реализация оперативных ма­териалов либо по иным поводам и основаниям, предусмотрен­ным уголовно-процессуальным законодательством. В первой ситуации оперативно-розыскные аппараты решают поставлен-ные перед ними задачи в системе уголовной юстиции — выяв­ление фактов преступлений и лиц, их совершивших, — само­стоятельно, используя только свои силы, средства и методы. В процессе этой деятельности проводится выявление и собирание фактических данных, указывающих на событие преступления и лиц, их совершивших, а. также обеспечиваются возможности использования этих данных на предварительном следствии.

Цель этой работы, а следовательно, и оперативно-розыскных аппаратов уже в этот момент заключается в обеспе­чении быстрого, полного и объективного предварительного расследования и эффективного проведения следственных дей­ствий. Прежде всего направлять свои усилия на поиск объекто-хранилищ доказательственной информации.

Уже на этом этапе оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования оперативно-розыскные аппа­раты сами оценивают значение обнаруженных фактических данных для последующего процесса доказывания, то есть они не только выполняют поставленные перед ними задачи, но и

82

обеспечивают средства для выполнения задач, которые возник­ли или могут возникнуть в ходе предварительного расследова-ния. Следует отметить, что на данном примере довольно четко просматривается механизм отношений между этими двумя под­системами системы уголовной юстиции: ни оперативно-розыскные аппараты, ни органы предварительного расследова­ния самостоятельно не могут добиться эффекта по достижению поставленной перед ними цели, эта цель может быть достигну­та только в сочетании оперативно-розыскной функции с про­цессуальной, которая является содержанием деятельности сле­дователя.

Окончание процесса выявления и сбора фактических дан­ных оперативно-розыскными методами как раз и означает, что самостоятельно оперативно-розыскные аппараты уже не могут решить задачу по раскрытию преступления, требуется подклю­чение следователя, который, осуществляя процессуальную дея­тельность способен решить задачу раскрытия и расследования преступления. Такая необходимость вытекает из требований уголовно-процессуального закона и источникам, условиям и способам получения доказательств.

Исходя из того, что доказательство представляет собой единство процессуальной формы и фактического содержа­ния121, можно констатировать, что «фактическое содержание», отыскивается и закрепляется с помощью оперативно-розыскных средств и методов в процессе оперативно-розыскной деятельности в основном оперативно-розыскными аппаратами. Для облечения их в процессуальную форму необ­ходима уже деятельность следователя либо оперативно-розыскных аппаратов, но по его поручению (злоупотребление этим правом некоторыми следователями ведет к тому, что те­ряется смысл совмещения двух разных, невзаимосвязанных, а взаимодополняющих видов деятельности, что и составляет «новое целое». В данном случае происходит перекладывание функций органов следствия на оперативно-розыскные аппара­ты, что, естественно, негативным образом сказывается на ре­зультативности деятельности этих подсистем по достижению общих для них целей). Оформление фактических данных в процессуальную форму должно начинаться только после сбора их оптимального количества, когда имеется достаточно закон­ных оснований для возбуждения уголовного дела. Такой каче-

83

ственный переход фактических данных в ранг доказательств означает реализацией оперативных материалов и начало про­цесса оперативно-розыскного обеспечения предварительного следствия.

Сущность этого процесса заключается в осуществлении комплекса процессуальных действий и оперативно-розыскных мероприятий, обеспечивающих возможность использования при расследовании данных, полученных негласным путем в це­лях раскрытия преступления и изобличения лиц, виновных в его совершении121. Из приведенного определения можно сде­лать вывод, что в процессе реализации оперативных материа­лов: а) участвуют оперативные работники и следователи; б) осуществляются следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия.

Главной целью реализации является использование при рас­следовании данных, полученных с помощью оперативно-розыскных средств и методов. И, как совершенно справедливо отмечает И. М. Гуткин, «все эти действия, составляющие со­держание реализации, призваны обеспечить эффективное ис­пользование результатов оперативной работы как в стадии воз­буждения уголовного дела, так и по ходу предварительного следствия»122.

В этой ситуации вся деятельность оперативно-розыскных аппаратов и следователя направлена прежде всего на установ­ление лица или лиц, совершивших преступление, по которому возбуждено уголовное дело. В данном случае, как показывают исследования, наибольшая степень автономности оперативных

аппаратов проявляется как раз до установления ими лица, обоснованно подозреваемого в совершении преступления. За­тем следователь путем процессуального оформления фактиче­ских данных, свидетельствующих об этом, осуществляет про­цессуальную деятельность, в результате чего достигается цель — раскрытие преступлений.

Другими словами, цель — раскрытие преступлений — явля­ется тем фактором, который объединяет оперативно-розыскные аппараты и органы предварительного расследования в систему оперативно-розыскного обеспечения, и только в этом объеди­ненном целом они приобретают то качество, которое позволяет им выполнить поставленную цель.

84

На эффективность решения задач по раскрытию и рассле­дованию преступлений значительное влияние оказывает проти­водействие осуществлению предварительного расследования со стороны преступников и связанных с ними лиц. Нейтрализация этого противодействия, создание благоприятной обстановки для проведения предварительного расследования является ча­стью оперативно-розыскного обеспечения предварительного следствия, которая называется оперативно-розыскным контро­лем. Основной целью оперативно-розыскного контроля являет­ся обеспечение следователю соответствующих условий для ре­шения задач доказывания при наименьших потерях времени, сил и процессуальных средств123.

Необходимость и важность данной части оперативно-розыскного обеспечения предварительного расследования обу­словлены, на наш взгляд, следующими причинами:

— гуманизацией мер уголовного наказания, повлекшей за собой сокращение применения мер пресечения, связанных с изоляцией от общества:

— высокой степенью организованности современной пре­ступности, которая позволяет эффективно противодействовать функционированию системы уголовной юстиции;

— несовершенством правового регулирования и недоста­точно эффективной деятельностью правоохранительных орга­нов, не гарантирующих безопасности свидетелям и потерпев­шим;

— несовершенством правовых норм, не позволяющим в полной мере использовать в изобличении преступников резуль­таты деятельности оперативно-розыскных аппаратов.

Гуманизация уголовного законодательства и в связи с этим необоснованное увеличение числа мер пресечения, не связан­ных с изоляцией от общества, привели к резкому росту количе­ства обвиняемых, скрывшихся от следствия, а также числа пре­ступлений, совершенных лицами, в отношении которых избра­на мера пресечения — подписка о невыезде.

Оперативно-розыскные аппараты, выполняя свою обеспе­чивающую функцию, ухе в момент возбуждения уголовного де­ла или при установлении лиц, виновных в совершении престу­плений, или при избрании в отношении их меры пресечения должны с помощью оперативных средств и методов осуществ­лять контроль не только за поведением обвиняемых и подозре-

85

ваемых, но и связанных с ними лиц, которые своими дейст­виями существенным образом могут повлиять на ход предвари­тельного следствия.

Такой контроль должен заключаться прежде всего в уста­новлении намерений и замыслов подозреваемых и обвиняемых относительно линии их поведения в период предварительного расследования. Прежде всего это касается намерений обвиняе­мых скрыться от следствия и суда и продолжать преступную деятельность. В зависимости от этого уже и будет строиться тактика нейтрализации их негативного влияния на результа­тивность расследования124.

Однако необходимо помнить, что обвиняемый — это уже фигура процессуальная, и какие-либо действия в отношении его должны совершаться с ведома следователя, ведущего рас­следование. Реализация оперативных материалов о намерениях обвиняемых совершить новые преступления, на наш взгляд, должна проводиться в обычном порядке, лишь более профес­сионально, так как обвиняемый в период следствия находится в постоянном напряжении и готовности к противодействию.

Кроме того, как показывают исследования125, растет орга­низованность и профессионализация современной преступной среды, что влечет определенную активность преступников и их связей по организации противодействия предварительному рас­следованию путем воздействия на источник доказательств. В первую очередь это связано с принуждением свидетелей и по­терпевших дать показания, выгодные преступникам, а также попытками физического уничтожения как письменных и веще­ственных доказательств, так и свидетелей. Более того, в по­следние годы преступные группы оказывают воздействие и на работников правоохранительных органов. Так, 32% следовате­лей и 44% оперативных работников ответили, что на них было оказано такое воздействие.

Осуществление оперативного контроля в ходе предвари­тельного следствия необходимо и потому, что при организации противодействия преступники используют знания не только уголовного законодательства, но и методов негласной работы оперативно-розыскных аппаратов органов внутренних дел. Ис­точники этих знаний различны, и в частности работники опе­ративных аппаратов, уволенные из органов внутренних дел по дискредитирующим мотивам.

86

Важным направлением оперативного контроля на предвари­тельном следствии является получение оперативной информа­ции, которая необходима следователю для правильного по­строения следственной тактики. Эта информация нужна следо­вателю как для определения тактики отдельных следственных действий, так и для проверки правильности тактики, выбран­ной для расследования конкретного уголовного дела.

Как уже отмечалось, оперативно-розыскной контроль за подозреваемыми и обвиняемыми на стадии предварительного расследования является частью оперативно-розыскного обеспе­чения предварительного следствия, и поэтому его субъектами также являются оперативно-розыскные аппараты и следовате­ли. Естественно, что их роль неадекватна. Основная нагрузка лежит на оперативно-розыскных аппаратах, так как в большин­стве случаев они с помощью своих средств и методов могут решить задачи оперативно-розыскного контроля. Следователь же является не только потребителем получаемой информации, но и участвует в нем путем принятия мер по нейтрализации противодействия процессуальными средствами. За необходи­мость осуществления оперативно-розыскного контроля на ста­дии предварительного следствия высказались 87% опрошенных следователей органов внутренних дел и 72% руководителей следственных подразделений системы прокуратуры, а также 87% оперативных работников уголовного розыска и 97% — ап­паратов БЭП.

Думается, вряд ли можно согласиться с некоторыми авто­рами, ведущими спор об этичности проведения оперативно-розыскных мероприятий в отношении свидетелей и потерпев­ших126.

Оперативно-розыскные мероприятия, осуществляемые в хо­де оперативно-розыскного обеспечения предварительного след­ствия, и в частности оперативного контроля, проводятся в от­ношении подозреваемых и обвиняемых, а также других лиц, пытающихся помешать свершению правосудия. По отношению к потерпевшим и свидетелям он носит охранительный харак­тер, то есть направлен на защиту их законных прав и интере­сов. И если, например, в отношении потерпевшего проводится скрытое наблюдение, то его целью является выявление и доку­ментирование действий лиц, которые пытаются оказать на него какое-либо воздействие.

87