§ 2. Уголовная политика и ее влияние на функционирование системы уголовной юстиции и оперативно-розыскных аппаратов

Уголовная политика — это прежде всего одно из направле­ний внутренней политики государства. Она обусловлена сово-

28

купностыо экономических, политических и социальных усло­вий развития общества.

Теоретическим вопросам уголовной политики, определению ее понятия и предмета, принципов, форм и методов реализа­ции в юридической литературе уделено достаточно вни­мания»42.

Такое внимание к вопросам уголовной политики объясняет­ся тем, «что в практике возникла необходимость в дальнейшей обоснованной дифференциации круга, содержания, границ применения специальных средств борьбы с преступностью с учетом некоторых ее изменений (колебания уровня преступно­сти в некоторых регионах, усложнения в них структуры кон­тингента лиц, совершающих преступления и склонных к их со­вершению, за счет возрастания доли лиц с резко ослабленными социальными связями, с устойчивой и глубокой антиобщест­венной ориентацией, с психическими аномалиями и т. д.43

Сложный, комплексный характер современных социальных проблем, в том числе проблем борьбы с преступностью, требует углубления интеграции общественных, естественных и техниче-' ских наук. Разработка таких междисциплинарных подходов — одна из задач уголовной политики.

Содержание, цели, методы уголовной политики становятся предметом не только «чистых» отраслей юридической науки, но и других общественных естественных наук.

В настоящее время, когда развитие правовых начал в жизни общества и государства,- развертывание и применение всего ар­сенала правовых средств и методов являются одним из важных условий совершенствования общественных отношений, как никогда важна интеграция многих отраслей научного знания, важно, чтобы «процессы синтеза научного знания... охватили не только пограничные, но и весьма удаленные друг от друга области науки»44.

В уголовно-правовой литературе по вопросу определения уголовной политики в основном существуют две точки зрения.

Одни авторы (А. А. Герцензон, И. М. Гальперин, В. И. Кур-ляндский и другие) к уголовной политике относят разработку и реализацию всех мер — как правовых, так и неправовых. Они рассматривают уголовную политику как «часть общей политики в правоохранительной деятельности государства»45. Авторами этой точки зрения в уголовную политику включаются и воздей-

29

ствия на причины преступности, а также содержание форм, способов борьбы с ней. Таким образом, они определяют поли­тику в области борьбы с преступностью в целом как уголовную политику. Другая точка зрения заключается в ограничении со­держания уголовной политики применением специальных мер предупреждения на основе уголовного, уголовно-процес-суального и исправительно-трудового права с привлечением данных других юридических наук, в первую очередь кримино­логии и криминалистики (Н. А. Стручков, С. В. Бородин. Н. И. Загородников, И. А. Исмаилов и др.).

Уточняя, эту позицию, В. Н. Кудрявцев отмечает: «Под уго­ловной политикой понимается только часть государственной политики в области борьбы с преступностью, которая осущест­вляется средствами и методами уголовного права». Он дает оп­ределение уголовной политики как совокупность принципов, целей, направлений и методов деятельности государства в об­ласти уголовно-правовой защиты общественных отношений.

Миньковский Г. М., анализируя эти точки зрения, указыва­ет на «реально существующие уровни направленного регулиро­вания в борьбе с преступностью:

— общую систему борьбы с преступностью;

— специализированную систему, также имеющую объектом •воздействия преступность, но реализующую это воздействие в процессе целенаправленной уголовно-правовой защиты социа­листических общественных отношений»46.

В данном случае речь идет скорее о системе и входящей в нее подсистеме. Иерархия систем соответствует иерархии их целей, то есть цели системы борьбы с преступностью форми­руют цели подсистемы уголовной политики. Если исходить из того, что целью системы политики борьбы с преступностью яв­ляется укрепление правопорядка и законности, сокращение преступности, обеспечение предупреждения преступности и правонарушений, обеспечение неотвратимости ответственности за совершение преступления и правонарушения, то целями уголовной политики будут являться сокращение преступности, обеспечение предупреждения преступлений, быстрого и пол­ного раскрытия преступлений, надлежащее исполнение уголов­ного наказания.

Из всего сказанного выше следует, что цели политики борь­бы с преступностью могут быть и обязаны выполняться раз-

30

личными социальными институтами, органами государственной власти и управления, а также общественными организациями. Достижение целей уголовной политики может быть обеспечено специально созданными для борьбы с преступностью государ­ственными органами на основе уголовного, уголовно-процессу-ального, исправительно-трудового законодательства, то есть «к сфере уголовной политики следует отнести разработку и осу­ществление тех основных форм деятельности, ее методов и средств, которые специально предназначены для борьбы с пре­ступностью»47.

По нашему мнению, наиболее приемлемым и реально от­ражающим сущность этого понятия будет определение уголов­ной политики как направления деятельности государственных и общественных организаций, ориентированного на сокраще­ние преступности путем ее предупреждения, быстрого и пол­ного раскрытая преступлений, а также применения эффектив­ного исполнения уголовного наказания или мер, его заменяю­щих, к лицам, их совершившим, либо посредством угрозы применения такого наказания.

Исходя из этого субъекты уголовной политики могут быть представлены следующим образом:

1. Законодательные органы, определяющие круг деяний, признаваемых преступными, меры и порядок борьбы с ними. Эти меры формируют систему правовых норм, представляющих собой законодательную часть уголовной политики. Содержани­ем этой части является уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное законодательство.

2. Общегосударственные органы системы уголовной юсти­ции, решающие вопросы практической реализации стратегии, заложенной в законодательных актах.

3. Региональные органы системы уголовной юстиции, про­водящие в жизнь положения уголовной политики в регионе.

4. Органы государства, осуществляющие непосредственную правоохранительную деятельность.

В процессе становления правового государства все более существенную роль в формировании уголовной политики, оп­ределении стратегии, основных направлений борьбы с пре­ступностью будут играть законодательные органы, что должно закрепляться в основном законе государства — Конституции Российской Федерации. Очень важен как в теоретическом, так

31

и в практическом плане вопрос о соотношении уголовной по­литики, уголовного законодательства и системы уголовной юс­тиции, так как без его решения вряд ли можно говорить о реа­лизации уголовной политики и эффективности деятельности специально для этого созданной системы уголовной юстиции.

Вся совокупность процессов природы находится в система­тической связи, что побуждает науку выявлять эту связь повсю­ду, как в частностях, так и в целом. Это становится еще более актуальным в настоящее время, когда современный уровень научных исследований, в том числе и правовых, характеризует­ся все более интенсивным движением к интегративному, сис­темному, комплексному познанию объектов социальной дейст­вительности.

Уголовная политика является правовой системой, и если рассматривать ее с позиций системных исследований, то преж­де всего необходимо определить «проблемы интегрированных множеств, взаимодействие их элементов, установить формы соподчинения различных систем и подсистем»48.

Как уже отмечалось, система уголовной политики является подсистемой системы политики борьбы с преступностью и все ее содержание, цели формируются вышестоящей системой.

Последовательное рассмотрение всех аспектов этой пробле­мы приводит к выводу о существовании политики в сфере опе­ративно-розыскной деятельности.

Политика борьбы с преступностью является частью внут­ренней политики государства, поэтому вся деятельность в рам­ках этой политики, ее цели и содержание имеют четкую на­правленность на создание стабильного и прочного правопоряд­ка, гарантирующего нормальное функционирование всего об­щества, всех его институтов. Охрану правопорядка можно счи­тать сферой удовлетворения одной из важнейших социальных потребностей — правозащищенности социальных институтов, граждан. Только в этих условиях могут быть успешно достигну­ты цели и задачи внутренней политики.

Политика борьбы с преступностью занимает особое место среди других направлений внутренней политики, так как ее за­дачи имеют социально обеспечивающий характер. В то же вре­мя нельзя, конечно, недооценивать влияние различных направ­лений внутренней политики государства (экономической, со­циальной, культурной и т. д.) на формирование целей уголов-

32

ной политики, путей, форм и средств ее реализации. Между ними возникают сложные взаимоотношения, это должно яв­ляться предметом самостоятельного исследования.

Уголовная политика является частью политики борьбы с преступностью, поэтому ее задачи и формы деятельности опре­деляются политикой борьбы с преступностью. Кроме уголовной политики, понятие политики борьбы с преступностью охваты­вает многие направления, формы предупреждения преступно­сти и иных правонарушений.

Уголовная политика решает задачи, поставленные перед ней, и участвует тем самым в решении задач, стоящих перед политикой борьбы с преступностью, применяя только специ­альные средства борьбы с преступностью, использование кото­рых основано на уголовном, уголовно-процессуальном и уго-ловно-исполнительном законодательстве.

Уголовная политика оказывает влияние на формирование уголовного законодательства, процессуальных форм примене­ния этого законодательства об исполнении наказания, исправ­лении и перевоспитании осужденных, то есть в эту подсистему входят элементы уголовного права, уголовно-процессуального права и уголовно-исполнительного права49.

Задачами уголовной политики являются определение видов общественных отношений, подлежащих уголовно-правовому регулированию, определение методов правового регулирования, разработка оптимальных систем организации правотворческой и правоприменительной деятельности государственных органов.

Уголовная политика, отражая существующее состояние и характеристики преступности, определяет необходимую систе­му мер для эффективной борьбы с ней. Сюда входят определе­ние уголовной ответственности, понятий преступления, нака­зания, других институтов уголовного права, определение средств и методов процессуальной и оперативно-розыскной деятельности, способов функционирования государственных органов по исполнению мер уголовного наказания, а также мер по предупреждению преступлений.

Таким образом, уголовно-правовая политика закрепляет в своих нормах общие начала уголовной ответственности, ответ­ственность за конкретные виды преступлений и т. д.

Уголовно-процессуальная политика призвана обеспечить реализацию уголовно-правовых норм, для чего определяет

33

формы и методы деятельности органов дознания, следствия, суда, формы взаимодействия между ними и т. д.

Уголовно-исполнительная политика призвана определять формы и методы деятельности по наиболее эффективному ис­полнению уголовного наказания и перевоспитанию лиц, со­вершивших преступления. Оперативно-розыскная политика определяет практические рекомендации по применению воз­можностей оперативно-розыскной деятельности в решении за­дач уголовной политики.

Следовательно здесь складываются отношения субордина­ции — уголовное право занимает особое положение в системе уголовной политики. Это обусловлено в первую очередь тем, что уголовный закон определяет круг деяний, которые относят­ся к преступным, то есть сама преступность в известном смыс­ле — явление уголовно-правовое. И уже после того как опреде­лены конкретные формы преступных посягательств против ус­тановленных общественных отношений, формы и методы за­щиты этих общественных отношений находят свое отражение в уголовно-процессуальной уголовно-исполнительной и опера­тивно-розыскной политике.

Несмотря на важность и в известном смысле определяющее значение уголовного закона, с его помощью нельзя достичь це­лей, стоящих перед системой в целом. По своей сути эта часть системы уголовной политики носит директивный характер, где закладываются определенные идеи, принципы, концептуальные представления, требования и цели борьбы с преступлениями. Однако чтобы реализовать эти идеи и установки, нужна «материальная» сила, в качестве которой могут выступать госу­дарственные органы, наделенные определенными правомочиями.

Таким образом, чтобы в полной мере осуществить цели, стоящие перед системой уголовной политики, .она создает еще и «исполнительную» подсистему. В эту подсистему избиратель­но включаются государственные органы, наделенные правомо­чиями и способные применять их в целях решения задач, стоящих перед системой. Совокупность этих правоохранитель­ных органов и составляет систему уголовной юстиции, которая как подсистема входит в систему уголовной политики. Решение вопроса о месте уголовной юстиции, ее роли в системе уголов­ной политики имеет важное значение и, как справедливо отме­чает Г. Н. Миньковский, «разработка проблем уголовной поли-

34

тики в специальном смысле базируется на концептуальных по­ложениях политики борьбы с преступностью в целом, на оцен­ке, с точки зрения всей системы, задач и средств борьбы с пре­ступностью, месте уголовной юстиции в этой системе» (указ, работа. С.85).

В рамках подсистемы уголовной юстиции воплощаются в жизнь установки и предписания уголовного закона, то есть по­лучают материальное выражение в виде определенных соци­альных результатов правоохранительной деятельности.

Для более полного уяснения вопроса о месте уголовной юс­тиции в системе уголовной политики, от чего в конечном счете во многом зависит решение организационных, информацион­но-методических, нормативных проблем, необходимо изучить связи, отношения и зависимости между подсистемами уголов­ной юстиции и уголовного законодательства.

Суть отношений этих двух подсистем состоит в том, что они не только в каких-то частях могут перекрещиваться во вза­имном воздействии друг на друга, но взаимопроникают друг в друга, в определенных частях они даже могут совпадать. Так, уголовное законодательство вследствие содержащихся в нем правовых норм (уголовно-правовых) обозначает «фронт» рабо­ты для системы уголовной юстиции.

Уголовно-поцессуальные и уголовно-исполнительные нор­мы содержат перечень форм, с помощью которых этот «фронт работы» можно выполнить. Вместе с тем, право само по себе ничего не дает, а только санкционирует существующие отно­шения. Таким образом, «санкция» на осуществление опреде­ленного вида деятельности получена и начинается правоохра­нительная и правоприменительная деятельность подсистемы уголовной юстиции.

Необходимо также учитывать, что социальная обусловлен­ность уголовной политики не означает, что уголовная политика автоматически и адекватно отражает социальные условия раз­витая общества. Уголовная политика является разновидностью социального познания. Прежде чем стать реальностью, содер­жание уголовной политики (проходит через сознание и волю людей. В процессе любого познания возможны ошибки50.

История нашего государства знает немало деформаций и ошибок при определении и осуществлении уголовной полити­ки.

2*            35

Примером таких ошибок могут служить Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г., который за хище­ние государственного имущества при отягчающих обстоятель­ствах устанавливал наказание в виде лишения свободы на срок от 10 до 25 лет, Закон от 7 августа 1932 г. предусматривал за зги преступления расстрел.

Сюда же можно частично отнести и массовые репрессии конца 30-х и 40-х годов. В последнее время в публицистиче­ской, да и в юридической литературе главное внимание уделя­ется нарушениям законности в деятельности системы уголов­ной юстиции. Неправильно было бы отрицать эти нарушения, однако система уголовной юстиции функционировала на осно­вании действующего в то время закона, который был принят высшим законодательным органом страны.

Происходящие изменения в нашей экономической полити­ке затрагивают и сферу социальных отношений, что, в свою очередь, находит отражение во внутренней (социальной в ши­роком смысле) политике, посредством чего корректируется, дополняется и уточняется уголовная политика. Реализация тре­бований и установок, которыми она дополняется, вызывает к жизни соответствующие нормы права. Это имело место, на­пример, при выходе Указа Президента Российской Федерации от 4 апреля 1992 года «О борьбе с коррупцией в системе госу­дарственной службы».

«Плохо» выраженные в правовой норме экономические ус­ловия — это есть не что иное, как появление в уголовном за­коне «мертвой» неработающей нормы.

С позиций системного анализа это означает нарушение свя­зей между элементами системы, что приводит к нарушению ее функционирования. Соответствие нормы существующим эко­номическим отношениям может быть определено только в процессе ее практического применения. Однако отменить эту норму может только законодатель, который по каналам обрат­ной связи получает информацию от системы уголовной юсти­ции. Если этот внутрисистемный вопрос (системы уголовной политики) рассматривать шире, то нужно отметить, что дейст­вующие на систему противосозидающие процессы и явления объективного и субъективного свойства соприкасаются не с подсистемой уголовного законодательства, а с подсистемой уголовной юстиции.

36

Уголовный закон является следствием социально-экономических первопричин, но, став фактором правовой дей­ствительности, оказывает на них обратное позитивное воздей­ствие посредством проявления охранительных и регулятивных функций. Для системы уголовной политики основным средст­вом общения с окружающей средой является подсистема уго­ловной юстиции, через нее апробируются все правовые нормы системы, и через каналы обратных связей результаты становят­ся известными законодателю, причем эти результаты влияют не только на эффективность деятельности подсистемы уголовной юстиции, но и самым непосредственным образом сказываются на решении задач всей системы уголовной политики.

Одной из особенностей, характеризующей взаимосвязь под­системы системы уголовной политики, является почти посто­янное отставание развития уголовной политики от интенсивно развивающихся, социально-экономических процессов. Слабо проявляются такие свойства, как динамичность, мобильность. Так, в настоящее время складывающиеся отношения и ситуа­ции в экономической и социальной жизни требуют принятия ряда уголовно-правовых норм. Назрела острая необходимость принятия уголовно-правовых норм, направленных на борьбу с новыми видами преступлений. Кроме того, появляется потреб­ность другого подхода к правовому осмыслению таких право­нарушений, как валютные операции, наркомания и т. д. Вместе с тем, как показывает практическая деятельность подсистемы уголовной юстиции, назрела необходимость в пересмотре и уголовно-процессуальной защищенности личности, в том числе лица, привлекаемого к ответственности.

Для успешного функционирования подсистемы уголовной юстиции нужны другие, более современные и отвечающие со­временному научно-техническому уровню развития общества формы и методы борьбы с преступлениями. Речь идет о введе­нии в уголовно-процессуальную политику новых источников доказательств, использование которых диктуется объективной реальностью в области борьбы с преступлениями.

Кудрявцев В. Н. отмечал, что, прежде чем принять новый правовой акт, следует решить, действительно ли необходимо правовое регулирование данного вида общественных отноше­ний, если да, то какие методы правового регулирования эффек­тивны, как надо сформулировать основные элементы новой

37

нормы или нового института; какие социальные, экономиче­ские, правовые и психологические последствия повлечет за со­бой принятие нового акта; каков должен быть механизм кон­троля за его исполнением; как вписывается новый законопро­ект в систему действующего права и какие изменения в связи с этим должны произойти51. Из данного высказывания вытекает

•необходимость в комплексном, системном подходе к исполне­нию законодателем своих функций. Принятие правового акта применительно к содержанию уголовной политики должно предусматривать изменения (если это нужно) во всех взаимо­связанных элементах уголовного законодательства — уголовно-правовом, уголовно-процессуальном, исправительно-трудовом.

Влияние подсистемы уголовного законодательства на эф­фективность всей системы уголовной политики зависит от того, что преступность — явление уголовно-правовое, и «круг со­ставляющих ее преступлений определяет уголовное законода­тельство... Правовая сторона преступности немедленно обна­руживается при сколь-нибудь серьезном изменении уголовного законодательства, особенно если оно касается сужения или расширения сферы уголовной ответственности за тяжкие или распространенные преступления либо группировки преступле­ний в Особенной части УК32. Еще К. Маркс, подчеркивая ис­ключительность права и особую ответственность законодателя перед обществом за обоснованность криминализации социаль­но вредного поведения, писал: «Безусловный долг законодателя

— не превращать в преступление то, что имеет характер про­ступка... с величайшей гуманностью он должен исправлять все это как социальную неурядицу, и было бы величайшей неспра­ведливостью карать за эти проступки как за антисоциальные преступления»53.

Говоря об ответственности подхода законодателя к созда­нию правовых норм, К. Маркс писал: «Само по себе право не только может наказывать за преступления, но и выдумывать их»54.

Однако такие ошибки законодателя нельзя пугать с широ­кой декриминализацией, которая имела место в нашей стране, например, в период подготовки и принятия Уголовных кодек­сов РСФСР 1926 г. и 1960 г.

Вместе с тем также крайне недопустимы и такие ошибки законодателя, когда действие, представляющее серьезное по-

38

сягательство на защищаемые правом интересы государства, общества, личности, рассматривается как проступок. Кримина-лизация и декриминализация различных действий влекут за со­бой серьезные социальные последствия, сказываются не только на деятельности системы уголовной юстиции, но и самым серьезным образом могут воздействовать на экономическую, культурную и другие сферы жизни общества.

Не оспаривая правильности осуществлявшихся законодате­лем разных поворотов в сторону декриминализации (например, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г. было признано необходимым пересмотреть уголовное законодательство Союза ССР и союзных республик на предмет замены уголовной ответственности за некоторые должностные, хозяйственные, бытовые и другие менее опасные преступления мерами административного и дисциплинарного порядка, а так­же смягчения уголовной ответственности за отдельное преступ­ление)55, все же думается, что практика совершенствования уголовного законодательства должна идти не по пути декрими­нализации, а по пути дифференциации ответственности и обеспечения ее неотвратимости.

С развитием экономических и общественных отношений неизбежно возрастает сознание масс, их культура и правосоз­нание. Как нам представляется, вряд ли будет логично, если по мере развития общества оно перестанет защищать какие-либо отношения уголовно-правовыми средствами. Некоторые дея­ния, расценивающиеся как преступления, станут переводить в разряд правонарушений, наказуемых в административном по­рядке, и т. д. Процесс ограничения, сужения круга социальных ценностей, охраняемых уголовно-правовыми средствами, мо­жет вестись лишь путем устранения причин покушения на эти ценности, что вызывает необходимость их охраны с помощью угрозы или применения уголовного наказания.

Подобные «нарушения» в функционировании подсистемы уголовного законодательства немедленно оказывают влияние на деятельность подсистемы уголовной юстиции и в конечном счете всей системы уголовной политики. Так, непризнанием каких-либо действий преступными подсистема уголовного за­конодательства ставит перед подсистемой уголовной юстиции неверные цели (либо вообще их не ставит в отношении этих действий), и в ее функционировании происходят сбои.

39

Это объясняется и другими причинами, поскольку «законодатель же должен смотреть на себя как на естествоис­пытателя. Он не делает законов, он не изобретает их, а только формулирует»56. Уголовный закон и уголовная политика в це­лом являются следствием социально-экономических первопри­чин и должны с максимальной адекватностью выражать соци­альные потребности общества в охране определенных общест­венных отношений. И когда законодатель «не сформулировал» своевременно необходимых законов, общество, государство в лице своих органов, функционально приспособленных для борьбы с такими нарушениями, включаются в эту борьбу.

Таким образом, если рассматривать систему уголовной по­литики с позиций системного анализа, то можно констатиро­вать, что она структурно состоит из двух подсистем: уголовного законодательства и уголовной юстиции. Между ними существу­ет комплекс различных взаимосвязей, определяющих их взаим­ную необходимость, что и обусловливает их объединение в це­лостную систему. Если уголовное законодательство является директивной, установочной стороной системы уголовной поли­тики, то уголовная юстиция является практическим инструмен­том реализации этой политики. Уголовное законодательство определяет не только круг общественно опасных деяний, при­знаваемых преступлениями, но и закрепляет уголовно-правовые средства и методы борьбы с ними, а также формы и средства исполнения наказания, то есть оно законодательно вооружает подсистему уголовной юстиции и ставит перед ней цели, которые необходимо достичь.

В зависимости от основных направлений государственной борьбы с преступлениями решаются и такие вопросы системы уголовной юстиции, как структура органов, ее составляющих, их функции и др. Так, уголовно-правовые нормы определяя, что виновным лицо может признать только суд, и перечисляя вида наказаний, законодатель уже в общем виде определяет структуру органов, исполняющих наказания. Развивая уголов­но-правовые нормы (в узком смысле). Основы уголовного су­допроизводства детализируют некоторые его положения. Этими нормами предусматривается определенная структура суда, след­ственных органов, их функции. Уголовно-правовые нормы (в подавляющем большинстве уголовно-процессуальные) опреде­ляют и взаимоотношения, и формы взаимодействия, и субор­динацию между элементами подсистемы уголовной юстиции.

40

С учетом вышеизложенного можно сделать вывод, что сис­тема уголовной юстиции является элементом системы уголов­ной политики и она не только ставит перед ней цели, но и оп­ределяет правовые средства и методы их достижения. Это от­ражается в уголовном законодательстве.

Вместе с тем уголовное законодательство, насколько бы оно не было адекватно существующим социально-экономическим условиям функционирования общества, будет только директи­вой, пока его не приведут в действие, не применят, то есть не осуществят правоприменительную57 деятельность, в результате чего требования закона (правовой нормы) будут воплощены в жизнь. И только практика, точнее, ее социальные результаты в конечном счете определяют эффективность действия правовых норм.

Таким образом, с одной стороны, содержание уголовной политики является определяющим для выработки целей, форм и методов деятельности системы уголовной юстиции, а с дру­гой — только через результаты функционирования системы уголовной юстиции определяется эффективность58 уголовно-правовых норм.

Несмотря на устоявшееся понимание высказанных теорети­ческих положений уголовной политики, следует отметить, что новое политическое мышление, радикальные процессы, проис­ходящие в политической системе общества, демократизация жизни не только обусловливают необходимость переосмысле­ния представления о самом обществе, некоторых отношениях между личностью и государством, но и требуют пересмотра концепций и установок политики борьбы с преступностью, и в частности уголовной политики. В юридической литературе поя­вились высказывания ученых, стоящих на позициях радикаль­ного изменения, выработки принципиально новой концепции уголовной политики, так как без этого невозможна реформа уголовного законодательства59. Они считают, что в сложившей­ся обстановке «может сформироваться неверное отношение к уголовной политике, неправильный взгляд на возможности уголовного закона, на методы и практику его применения»60.

В принципе, соглашаясь с постановкой вопроса о необхо­димости пересмотра некоторых положений уголовной полити­ки, и в частности уголовного законодательства как ее части, нам представляется, что это должно происходить с учетом ряда условий.

41

Во-первых, еще четко не определены пути построения пра­вового государства, само это понятие понимается по-разному61, хотя все предлагаемые изменения в уголовной политике и за­конодательстве связываются именно с ним.

Во-вторых, как при любом революционном процессе, в стране сложилась ситуация, когда приходится совмещать старое законодательство и вновь принятые законы. В данном случае нужно взвешенно подходить к проблеме: полностью заменять старые законы либо продолжать их использовать при условии их эффективной работоспособности в новых условиях.

В-третьих, деполитизация уголовного законодательства и уголовной политики, по нашему мнению, — понятие скорее абстрактное, а построение правового государства в нашей стра­не происходит все еще на основе социалистического выбора и в советской форме, что накладывает отпечаток на всю систему государственного устройства62.

Кроме того, при переосмыслении старых положений, уста­новок уголовной политики необходимо учитывать и такие фак­торы, как существующий кризис политической системы, утрата доверия граждан к государству и власти, резкое падение духов­ного и нравственного уровня людей, глубокий правовой ниги­лизм и т. д.

Естественно, что все это не могло не сказаться на эффек­тивности деятельности системы уголовной юстиции, которая начала давать значительные сбои.

Несомненно, что процесс социального обновления, кото­рый касается всех сторон общественной жизни, должен затра­гивать и сферу борьбы с преступностью, и в первую очередь уголовную политику. Однако это должно быть действительно обновление, которое способно вобрать в себя все самое луч­шее, позитивное, что имеется в теории уголовной политики и практике ее применения. Развитие уголовной политики, и в частности уголовного законодательства, на наш взгляд, должно идти по пути уравнивания в возможностях уголовно-правовой охраны государственных и общественных интересов с правами и интересами личности.

Соблюдение определенного баланса в данном вопросе тре­буется потому, что, с одной стороны, защита личности, ее за­конных интересов и прав есть необходимое условие и обязан­ность любого государства, что реализуется посредством право-

42

вой защиты, в том числе уголовно-правовой. С другой сторо­ны, игнорирование государственных и общественных интере­сов может привести к ослаблению государственной власти, не­соблюдению уголовно-правовых запретов, правовому нигилиз­му, утрате авторитета государственных органов, входящих в систему уголовной юстиции. Все это неминуемо приведет к то­му, что защита человека, его прав, интересов как приоритет­ное, закрепленное и в других нормах уголовного законодатель­ства63 так и останется декларацией без реального обеспечения со стороны государства, его системы уголовной юстиции.

Таким образом, по нашему мнению, совершенствование уголовной политики должно базироваться на тех положениях, которые имеются в теории уголовной политики, проверены практикой и работоспособны в современных условиях. Новые законы и старое законодательство не должны противопостав­ляться друг другу, а в своем совмещении должны дать наи­большую эффективность в достижении поставленных целей. Государственные и общественные интересы должны быть урав­нены с правами и интересами личности в возможностях уго­ловно-правовой защиты, так как это является необходимым условием функционирования уголовного законодательства и уголовной юстиции.

При рассмотрении вопроса о месте и функциях оперативно-розыскных аппаратов в системе уголовной юстиции одним из важных является вопрос о влиянии уголовной политики на их деятельность.

Если вопрос о правовом характере оперативно-розыскной деятельности в настоящее время в основном решен однознач­но, то вопрос о соотношении, взаимосвязях и взаимозависимо­стях между оперативно-розыскной деятельностью и уголовной политикой такого освещения не получил. Так, Д. В. Гребель-ский пришел к выводу о том, что оперативно-розыскная дея­тельность входит в уголовную политику64 как часть, что по сво­ей сути абсолютно справедливо.

По существу, этой же точки зрения придерживаются и другие ученые, утверждая, что основой оперативно-розыскной деятельности является уголовное право и что эта деятельность служит исключительно выполнению задач уголовного права. Сидоренко Н. И., исследуя этот вопрос, делает вывод, что нормы, регулирующие оперативно-розыскную деятельность, по

43

юридической природе являются процессуальными, и наравне с нормами уголовно-процессуального права предназначены для реализации норм уголовного права65. В то же время они носят самостоятельный характер, так как не предусмотрены ни в од­ной уже известной отрасли процессуального права.

Следует отметить, что почти все ученые, рассматривая во­прос о правовой природе оперативно-розыскной деятельности, касались сущности возникающих в ходе ее осуществления пра­воотношений. Так, их называют специальными администра­тивными; уголовно-правовыми; государственно-правовыми, уголовно-процессуальными, исправительно-трудовыми; специаль­ными, не предусмотренными ни в одной отрасли права и др.

Не вдаваясь в анализ высказанных точек зрения, считаем необходимым уточнить некоторые позиции.

Уголовно-правовые нормы могут трактоваться в широком и узком смысле. Если рассматривать их в широком смысле, то сюда входят нормы уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права. В узком смысле уголовно-правовые нормы рассматриваются как нормы уголовного права. Все эти отрасли советского права имеют свой предмет право­вого регулирования, формы и методы реализации возникающих правоотношений.

Однако между ними имеется определенная иерархия: уго­ловное право — уголовно-процессуальное право — уголовно-исполнительное право. Главенствующее положение в этой це­почке занимают нормы уголовного права, так как они опреде­ляют цели и очерчивают круг деятельности для уголовно-процессуального' и уголовно-исполнительного права. Такая взаимосвязь наблюдается и в правоотношениях, которые воз­никают в результате реализации названных отраслей права. Сначала должны возникнуть уголовно-правовые отношения в узком смысле, то есть правоотношения, регулируемые нормами уголовного права. В результате их реализации появляются и другие правоотношения, в частности уголовно-процессуальные и уголовно-исполнительные, хотя в широком смысле их тоже можно назвать уголовно-правовыми.

Что касается оперативно-розыскных отношений, то к их исследованию следует подходить с учетом выявленных положе­ний.

Закон обязывает органы дознания принимать необходимые оперативно-розыскные меры в целях обнаружения преступле-

44

ний и лиц, их совершивших. Таким образом, закон не только определяет цель деятельности, но и называет пути ее достиже­ния и предполагает, что: а) эта деятельность носит законный правовой характер; 6) отношения, которые возникают в про­цессе этой деятельности, являются правовыми, то есть опера­тивно-розыскными по содержанию и урегулированными в пра­вовых формах.

Таким образом, если рассматривать отношения, возникаю­щие в процессе применения оперативно-розыскной деятельно­сти, то они в широком смысле тоже будут уголовно-правовыми. а в узком — оперативно-розыскными.

Говоря о самостоятельности оперативно-розыскных право­отношений, необходимо отметить, что самостоятельными они являются постольку, поскольку протекают в рамках, опреде­ленных законом об ОРД и нормативными актами, регламенти­рующими эту специфическую (преимущественно негласную) деятельность.

Если рассматривать их во взаимосвязи и взаимозависимости с уголовно-правовыми отношениями в широком смысле, то прослеживается их обеспечивающий характер.

Это касается и уголовно-правовых (в узком смысле), и уго-ловно-процессуальных и уголовно-исполнительных правоотно­шений. Именно в этом, на наш взгляд, проявляется специфика оперативно-розыскных правоотношений; с одной стороны, они являются одноуровневыми, составляющими систему уголовно-правовых (в широком смысле) отношений, с другой стороны, оперативно-розыскные отношения не только служат одним из средств конкретизации, установления и реализации уголовно-правовых отношений, способствуя в то же время успешному функционированию уголовно-процессуальных и уголовно-исполнительных отношений65, но и носят обеспечивающий ха­рактер по отношению к ним. Если речь идет об обслуживании правоотношений, возникающих в результате реализации норм уголовного права (материального), то, видимо, доказывать обеспечивающую роль оперативно-розыскных правоотношений излишне. Но заслуживает, на над взгляд, внимания то обстоя­тельство, что оперативно-розыскные правоотношения могут обеспечивать и другие «обеспечивающие» правоотношения, та­кие как уголовно-процессуальные.

Во многих случаях, когда реализовать уголовно-правовые отношения с помощью уголовно-процессуальных не представ-

45

ляется возможным (преступления латентные, замаскированные, тщательно подготовленные), то эта реализация начинается с возникновения оперативно-розыскных правоотношений. Одна­ко они не напрямую служат реализации уголовно-правовых от­ношений, а через обеспечивающие — уголовно-процес-суальные. Как отмечает В. В. Сергеев, результаты оперативно-розыскной деятельности используются в уголовном процессе не самостоятельно, а через процессуальные нормы, регламенти­рующие проведение следственных действий66.

Так, нормы уголовного права определяют совокупность су­щественных признаков, характеризующих тот или иной вид преступления, то есть устанавливают состав преступления, если для оперативно-розыскных аппаратов очерчивается круг дея­тельности. По утверждению М. Гурского, «оперативно-розыскная деятельность имеет настолько ярко выраженную уголовно-правовую окраску, что это дает возможность утвер-ждать: материальным содержанием большинства оперативно-розыскных норм есть нормы уголовного права»67.

Таким образом, уголовная политика посредством уголовно-правовых норм (уголовного права) формирует материальную базу, основания для деятельности оперативно-розыскных аппа­ратов, устанавливает ее границы.

В силу того, что нормы материального (уголовного) права выполняются в процессе возникновения между субъектами оп­ределенных взаимосвязей, которые могут привести к наруше­ниям прав граждан, возникает необходимость привести их в определенный порядок. Это достигается путем установления определенных правовых норм, которые и называются процес­суальными.

Вместе с тем вряд ли можно согласиться с мнением некото­рых авторов, утверждающих, что оперативно-розыскная дея­тельность направлена только на реализацию уголовного зако­на68.

Следует обратить внимание, что при анализе норм уголов-но-процессуального закона видно, что они закрепляют, помимо самостоятельных действий оперативно-розыскных аппаратов (органов дознания), направленных на выполнение норм уго­ловного закона, еще и действия, направленные на обеспечение выполнения норм уголовно-процессуального закона. Эти нор­мы устанавливают факт юридического неравенства: следователь

46

выступает как субъект прав, а орган дознания как субъект обя­занностей69. Таким образом, уголовная политика возлагает на оперативно-розыскную деятельность обеспечение реализации не только уголовно-правовых, но и содействие в реализации уголовно-процессуальных норм.

Это находит подтверждение и в Законе об ОРД. Так, наряду с тем, что задачами оперативно-розыскной деятельности Закон определяет выявление, предупреждение, пресечение и раскры­тие преступлений, а также лиц, их подготавливающих, совер­шающих или совершивших (ст.2), он также обязывает органы, уполномоченные ее осуществлять, исполнять письменные по­ручения следователя, указания прокурора и определение суда о проведении оперативно-розыскных мероприятий по уголовным делам, принятым ими к производству.

Основные установки уголовной политики, применительно к оперативно-розыскной деятельности содержатся в Конституции Российской Федерации, Законе об ОРД, а также в Законах и других правовых актах Российской Федерации. Эти установки детализируются, уточняются в нормативных актах, издаваемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятель­ность по согласованию с Прокуратурой и Верховным судом Российской Федерации.

Вместе с тем следует отметить, что регламентирование дея­

тельности оперативно-розыскных аппаратов в основном ведом­

ственными нормативными актами можно рассматривать как

необходимый этап в их развитии, который сыграл свою поло­

жительную роль.               

Однако следует отметить и тот факт, что федеральный За­кон об ОРД создал прочную правовую основу оперативно-розыскной деятельности, определил ее содержание, задачи и принципы, сформулировал основные положения, устанавли­вающие правомерность, условия и пределы проведения опера­тивно-розыскных мероприятий, закрепил права и обязанности лиц, связанных с осуществлением оперативно-розыскной дея­тельности, их социальную и правовую защиту. Несмотря на это, в Законе некоторые проблемы своего решения не нашли.

Так, не нашла своего отражения установка о том, что одно из предназначений оперативно-розыскной деятельности заклю­чается в обеспечении уголовно-процессуальных и иных задач борьбы с преступностью путем принятия гласных и негласных

47

мер. Кроме того, определено, что оперативно-розыскные аппа­раты могут участвовать в обнаружении, предупреждении, пре­сечении и раскрытии преступлений, но фактически они не могут раскрывать их, так как это прерогатива следствия. Более правильным, на наш взгляд, было бы изложить статью 2 Закона в следующей редакции,

Задачами оперативно-розыскной деятельности являются: обнаружение,     пресечение,     предупреждение    преступлений; обеспечение раскрытия и расследования преступлений; розыск скрывшихся преступников и без вести пропавших граждан.

В Закон также целесообразно включить положение о допус­ке следователей к материалам оперативно-розыскной деятель­ности и участии в некоторых оперативно-розыскных мероприя­тиях по уголовным делам, находящимся у них в производстве.