1.5. Правоохранительная функция гарантий и ответственность    

Если правообеспечительная и стимулирующая направлен-    

ность контроля, равно как иных гарантий, полностью гаран-    

тировали реализацию конституционной нормы, то надобнос-    

ти в <подключении> ретроспективного механизма ответствен-    

ности не возникает. Задача состоит в том, чтобы как можно    

меньше возникала необходимость обращения к принудитель-    

ным мерам. (*76).    

Для эффективного превентивного воздействия охрани-    

тельных гарантий они должны быть юридически и организа-    

ционно совершенными. Охранительный механизм традицион-    

но подразделяется на прокурорский надзор, судебную защи-    

ту, правоохранительную деятельность органов государствен-    

ной власти и управления, различные виды контроля, Л. Д.    

Воеводин в качестве средств правового механизма называ-    

ет исковое заявление, жалобу, представление прокурора. (*77).    

В. О, Лучин отмечает, что <в широком смысле охрани-    

тельная функция реализуется Конституцией в целом, а в    

узком - через содержащиеся в ней, хотя и в ограниченном    

числе, запреты и специфические санкции>. (*78). В широком смыс-    

ле и конституционные права выражают идею охраны лич-    

ного достоинства человека, гарантируют сохранение, разви-    

тие творческой индивидуальности, (*79), т. е. выполняют функ-    

цию охраны по отношению к важнейшим конституционным    

принципам. Столь же широко характеризует средства право-    

вой охраны Конституции и М. А. Шафир, относя к ним <осо-    

бый порядок изменения Конституции, планирование в соот-    

ветствии с ее требованиями развития текущего законода-    

тельства, принятие присяги на верность Конституции, приме-    

няющееся в отдельных социалистических странах; установ-    

ление особой ответственности государственных органов, депу-    

татов, должностных лиц и граждан за нарушение Конститу-    

ции; конституционный контроль и надзор>. (*80). Средством, ин-    

струментом охраны конституционной законности выступает    

конституционная ответственность. В широком смысле все от-    

раслевые виды юридической ответственности натравлены на    

охрану конституционных норм. Выяснение гарантирующей    

роли ответственности предполагает анализ ее соотношения с    

такими понятиями, как <осуждение>, <принуждение>, <нака-    

зание>, <санкция>.    

-41-    

Хотя специфика ретроспективной юридической ответст-    

венности - в государственном осуждении юридически винов-    

ного поведения, государственное осуждение проявляется не    

только в ответственности, но и в некоторых других формах    

принуждения, предусмотренных в санкции. С другой сторо-    

ны, в некоторых случаях противоправное поведение может    

быть связано с такими обстоятельствами, которые исключа-    

ют общественное порицание, хотя и возлагают на нарушите-    

ля определенную ответственность. (*81).    

Принуждение означает внешнее побуждение к соверше-    

нию определенных действий или отказу от них. Право потому    

и является правом, что обладает потенциалом государствен-    

но организованного принуждения в качестве юридической    

гарантии своего обеспечения. Одной из подобных гарантий    

является юридическая ответственность.    

Значит ли это, что понятие ответственности следует рас-    

крывать через понятие принуждения? Юридический словарь    

1956 г. определил ответственность в качестве мер принужде-    

ния. (*82). Принуждение является необходимым, хотя и не един-    

ственных признаком ответственности. Нигде государство так    

непосредственно не принуждает и не контролирует действия    

субъектов права, как при реализации юридической ответст-    

венности. Правовая норма - атрибут власти, за ней всегда в    

конечном счете стоит возможность государственного принуж-    

дения. С юридической стороны даже позитивная юридичес-     

кая ответственность в силу обусловленности правовыми нор-    

мами носит объективно принудительный характер.    

Юридическая ответственность как гарантия права не-    

пременно содержит в себе возможность принуждения (и    

наказания как одного из проявлений этого принуждения).    

Субъективно принуждение может и не восприниматься как    

таковое (этот вывод очень важен в отношении государст-    

венно-правовой ответственности), но объективно ответствен-    

ность принудительна. А что касается вида, формы, степени    

такого принуждения, то это уже иной вопрос. Принуждение    

в государственно-правовой ответственности имеет свою спе-    

цифику. Высокий уровень позитивной ответственности в со-    

ветском государственном праве объясняется, в частности,    

тем, что принуждение не воспринимается лицом как тако-    

вое, сливается с идейно-политическими убеждениями лица.    

И в ретроспективной государственно-правовой ответствен-    

ности принуждение очень своеобразно. Так, лишение граж-    

данства, отзыв депутата и т. п. субъективно могут воспри-    

ниматься по-разному: одними - как страшная трагедия, дру-    

гими - как незначительный факт биографии или даже облег-    

чение. Объективно же это принуждение, вызывающее боль-    

шой общественный резонанс. Принуждение в советском госу-    

-42-    

дарственном праве носит психологический, идейно-полити-    

ческий характер.    

Карательные свойства государственно-правовой ответ-    

ственности лишены непосредственной направленности на    

причинение физических страданий либо материальных не-    

удобств. Однако карательные свойства, присущие таким ме-    

рам принуждения, как отзыв депутата, лишение советского    

гражданства, политически значительнее, чем у некоторых.    

видов ответственности в других отраслях права. (*83).    

Принуждение есть лишь один из методов, способов реа-    

лизации юридической ответственности и не исчерпывает ее    

содержания, равно как ответственность не исчерпывает со-    

держания принуждения. (*84). Важнейший аспект юридической    

ответственности выражается в ее предупредительно-воспита-    

тельном назначении. В ответственности проявляется и госу-    

дарственное принуждение, и убеждение. Меры государст-     

венного принуждения являются лишь своего рода юридиче-    

ским эффектом, материализации ответственности. (*85).    

Возможно осуществление ответственности без примене-    

ния наказания. В. А. Тархов замечает в связи с этим, что    

<ответственность без наказания еще чаще мыслима в го-    

сударственном праве>. (*86). И все же специфика принципа не-    

отвратимости ответственности в этой отрасли, пожалуй, слож-    

нее: если лицо со специальным статусом признается <винов-    

ным> в отсутствии необходимого уровня ответственности, то    

возможность <испытательного срока>, <поручительства> и    

<освобождения от наказания> практически исключается. Ес-    

ли бы мы отождествляли принуждения, наказание и ответ-    

ственность, то из принципа неотвратимости ответственности    

следовала бы неотвратимость наказания, а это противоре-    

чит нашему законодательству и отраслевой специфике прин-    

ципа неотвратимости и индивидуализации ответственности. (*87).    

В литературе правильно подчеркивается взаимосвязь    

санкций и ответственности, когда отсутствие санкций озна-    

чает недопустимость применения юридической ответствен-    

ности. (*88). Однако определить ответственность <как санкцию>    

и <через категорию санкции> - это не одно и то же. В    

принципе, можно определить ответственность через катего-    

рию санкции, подчеркивая тем самым нормативную основу    

ретроспективной ответственности. Так, компенсационная нап-    

равленность гражданско-правовой ответственности фактичес-    

ки исключает возможность освобождения от имущественного    

принуждения, главное в ней - реализация санкции, а каким    

способом она реализуется (добровольно или посредством    

специальной правоприменительной деятельности), уже дру-    

гой вопрос. Поэтому гражданско-правовую ответственность    

допустимо определять через категорию санкции.    

-43-    

Но государственно-правовая ответственность вряд ли    

может определяться через категорию санкции. Во-первых,    

ответственность здесь возникает не только на основе санк-    

ции. Во-вторых, если санкция - категория права на уровне    

структурных элементов его материи, то ответственность -    

категория правового регулирования на уровне вытекающих    

из правовых норм прав, обязанностей, конституционного дол-    

га. По своему содержанию ответственность богаче, многогран-    

нее отношений, вытекающих из санкций. (*89).    

Ответственность определяется факторами, находящими-    

ся и вне санкции: общими принципами ответственности (не-    

отвратимость, законность, целесообразность, справедливость,    

индивидуализация, своевременность и т. д.); специфически-    

ми принципами позитивной ответственности в государствен-    

ном праве (подотчетностью, ответственностью исполнитель-    

ных органов и т. д.): условиями освобождения от ответст-    

венности; смягчающими и отягчающими обстоятельствами;    

применением мер общественного воздействия; назначением    

наказания ниже низшего предела, предусмотренного в санк-    

ции, и т. д. Санкция, как предпосылка ответственности, в    

известной мере абстрактна, тогда как ответственность всегда    

конкретна.    

Поскольку каждую функцию гарантий мы подвергаем    

анализу через методы, с помощью которых эта функция осу-    

ществляется, постольку следует сказать и о методах, с по-    

мощью которых осуществляется превентивно-охранительная    

функция. Таковыми, на наш взгляд, являются: методы угро-    

зы применения мер принуждения либо наступления иных не-    

благоприятных последствий (превенция, предупреждение),    

метод наделения субъектов правоохранительной правоспособ-    

ностью (своеобразное право на защиту прав), метод контро-    

ля и надзора (и вообще деятельность правоохранительных    

органов).    

Все эти методы имеют разнообразные виды нормативно-    

правового выражения и широкий спектр организационно-    

правовых форм их реального осуществления. Например, в    

разных организационно-правовых формах осуществляется    

в СССР контроль, (*90), причем в сфере конституционных отно-    

шений невозможно <отделить> юридическую сторону конт-    

роля от иных его социальных сторон и ролей. Так, <едва ли    

убедительно деление контроля, осуществляемого верховны-    

ми представительными органами власти, на юридический и    

политический>. (*91).    

Велика роль Советов в координации различных форм    

юридической ответственности, а также в координации дея-    

тельности органов, ее применяющих. Органы, применяющие    

юридическую ответственность, так или иначе включаются в       

-44-    

процесс гарантирования конституционных норм.  Поэтому    

стоит проблема координированности действий этих органов,    

изучения путей совершенствования применяемых ими видов    

и институтов ответственности. Так, разные виды ответствен-    

ности, применяемые органами народного контроля (юриди-    

ческая ответственность перед комитетами народного контро-    

ля и моральная - перед группами и постами), в организа-    

ционном аспекте предстают все же как единый социальный    

институт ответственности перед органами народного контро-    

ля. Народный контроль решает ряд задач, тесно переплета-    

ющихся с задачами правоохранительных органов. (*92).    

Метод угрозы в советском государственном праве, в силу    

специфики этой отрасли, играет вспомогательную роль, и    

потому охранительные предписания непосредственно <вплете-    

ны> в регулятивную ткань, а ответственность за их наруше-    

ние конкретизируется в большинстве случаев уже другой    

отраслью. Так, в ст. 11 Закона о выборах в Верховный Совет    

СССР говорится о том, что лица, нарушившие законодатель-    

ство о выборах, несут установленную законом ответствен-    

ность. Негативное отношение к поведению,  противореча-    

щему предписанию государственно-правовой нормы, может    

быть выражено законодателем косвенно или прямо.    

Охранительные предписания в советском государствен-    

ном праве весьма разнообразны и существуют в виде:    

- прямого запрета, например: <Депутат не может быть    

по инициативе администрации уволен с работы... исключен    

из колхоза или переведен в порядке дисциплинарного взыс-    

кания на нижеоплачиваемую работу без предварительного    

согласия Совета...> (ст. 32 Закона о статусе депутатов); <В    

состав постоянных комиссий не могут быть избраны депута-    

ты, входящие в состав наполнительного комитета городского,    

районного в городе Совета, а также депутаты--народные     

судьи и прокурор города, района> (ч. 3 ст. 7 Закона о го-    

родском, районном в городе Совете...); <Никто не вправе    

использовать социалистическую собственность в целях    

личной наживы и в других корыстных целях> (ст. 10 Кон-    

ституции СССР); <Возбуждение вражды и ненависти в свя-    

зи с религиозными верованиями запрещается> (ч. 3 ст. 28);    

- общего указания на охрану (защиту) (*93) какой-либо    

социальной ценности, чьих-либо нрав и интересов, например:    

<Личная собственность граждан и право ее наследования    

охраняются государством  (ст. 13 Конституции  СССР);    

<Семья находится под защитой государства> (ст. 54); <Пра-    

ва авторов, изобретателей и рационализаторов охраняются    

законом> (ст. 47, ч. 2);    

- указания на ответственность, наказуемость деяния    

без ссылки на конкретную меру ответственности, например:    

-45-    

<Лица, преследующие за критику, привлекаются к ответствен-    

ности> (ст. 49 Конституции СССР); <Лица, посягающие на    

социалистическую собственность, наказываются по закону>    

(ст. 61);                                                  

- характеристики деяния в качестве противоправного    

несовместимого с нашим советским строем и т. п., например    

<Измена Родине - тягчайшее преступление перед народом>    

(ч. 3 ст. 62 Конституции СССР); <Уклонение от обществен-    

но полезного труда несовместимо с принципами социалис-    

тического общежития> (ст. 60);    

- государственно-правовых санкций и оснований их    

применения (например, совершение действий, несовмести-    

мых с высоким званием депутата, гражданина СССР, и со-    

ответственно, отзыв депутата, лишение гражданства).    

Метод наделения субъектов правоохранительной право-    

способностью является воплощением принципа правовой ак-    

тивности в охранительной сфере. Право на <защиту прав>    

является важнейшей гарантией охраны, восстановления, под-    

тверждения и осуществления прав и охраняемых закоком ин-    

тересов субъекта. Анализируемая гарантия служит не толь-    

ко защите уже нарушенной нормы, но и устранению препят-    

ствий, мешающих ее осуществлению, а также предотвраще-    

нию вредных последствий, предотвращению нарушения дру-    

гой нормы тем же либо другими лицами, устранению неже-    

лательной ситуации, восстановлению или подтверждению    

субъективных прав и охраняемых законом интересов. <Здесь    

защита выступает одной из стадий реализации права...> (*94).    

Субъект сам может и должен определенных образом    

реагировать на нарушение своих прав, а не ждать, когда на    

это отреагируют другие. Например, подавляющее большинст-    

во исков о возмещении имущественного вреда, причиненно-    

го колхозам и совхозам, предъявляются не руководителями    

хозяйств, а прокурорами. Местные Советы должны добивать-    

ся изменения такой практики, вести соответствующую работу    

с руководителями хозяйств, строго спрашивать за неради-    

вость в отстаивании интересов колхозов и совхозов.    

Нельзя недооценивать гарантирующее значение спе-    

циальных нормативных указаний на характер поведения    

субъекта в случае нарушения его прав. Так, закрепляя обя-    

зательность решений сельских и поселковых Советов для     

всех организаций, расположенных на территории Совета    

(ст. 6 Закона РСФСР о поселковом, сельском Совете народ-    

ных депутатов), закон, однако, не указывает, каким обра-    

зом может действовать Совет, если его решение не выпол-    

нено организацией вышестоящего подчинения, расположен-    

ной на территории Совета. Указать на это было бы целесо-    

-46-    

образно. Конституционная сила права <на защиту прав> сос-    

тоит в его распространении на всех субъектов права, в    

каком бы правовом статусе они ни выступали, в том числе в    

правовом статусе государственного органа, должностного    

лица, гражданина.    

<Право на защиту прав> находит свое конституционное    

выражение прежде всего в праве на жалобу, в том числе в    

праве на обращение с заявлением в суд, в результате чего    

реализуется право граждан на судебную защиту от посяга-    

тельств на честь и достоинство, жизнь и здоровье, на лич-    

ную свободу и имущество (ч. 2 ст. 57 Конституции СССР),    

право граждан обжаловать в суд в установленном законом    

порядке действия должностных лиц, совершенные с наруше-    

нием закона, с превышением полномочий, ущемляющие пра-    

ва граждан   (ч. 2 ст. 58).    

Чаще всего граждане сами выбирают внесудебный по-    

рядок защиты своего права (пишут в редакции газет, в ис-    

полком местного Совета, даже в Президиумы Верховных    

Советов и т. д.). Однако в системе организационно-правовых    

гарантий суд несомненно является наивысшим гарантом прав    

личности. (*95). Предстоит еще большая работа, направлен-    

ная на то, чтобы <гарантирующая энергия> исходила не    

только от суда, реагирующего на нарушения законности, но и    

от самих граждан, которые бы более активно обращались в     

суд за защитой нарушенного или оспариваемого права или    

охраняемого законом интереса. В частности, эту цель прес-    

ледует разработка специального закона, где будут конкре-    

тизированы положения о подведомственности судам жалоб    

на действия должностных лиц, сформулированы предпо-    

сылки права на обращение в суд с жалобой, дан исчерпы-    

вающий перечень процессуальных оснований, по которым    

судья может отказать в приеме жалобы, и т. д. Конечно,    

всей проблемы этим законом не решить, необходим целый    

комплекс организационных мер, качественный скачок как в    

правосознании граждан, так и судей, ибо в судебной прак-    

тике встречаются случаи, когда судьи необоснованно отка-    

зывают в приеме исковых заявлений. (*96).    

Защита чести и достоинства личности оказывается в ос-    

новном в сфере гражданско-правового регулирования. Это    

вполне согласуется с логикой буржуазного права, ибо кон-    

ституционно провозглашенные принципы свободы и равенст-    

ва личности оказались непротиворечивыми лишь для имущих    

(например, в буржуазных избирательных законах). <Все    

буржуазное конституционное право, - пишет Р. X. Вильда-    

нов, - является приложением к праву частной собственнос-    

ти>. (*97).    

-47-    

Однако включение отношений, возникающих по поводу    

личных неимущественных благ, в сферу гражданско-право-    

вого регулирования совершенно не согласуется с логикой со-    

циалистического права. В. А. Тархов правильно подчеркива-    

ет, что эти отношения характеризуются неотделимостью от    

личности, недопустимостью денежной оценки,  непримени-    

мостью к ним правового регулирования в форме сделок и    

т. п. Мы также считаем, что личные неимущественные отно-    

шения, предусмотренные Конституцией СССР, должны сос-    

тавить предмет конституционного регулирования, но не    

гражданского, с которым  их связывают только традиции    

и процессуальная форма. Такое решение было бы более    

правильным не только с точки зрения идейно-политических    

начал социалистического конституционализма, но и с тючки    

зрения его нравственно-этических начал.    

На наш взгляд, нынешняя уголовно-правовая защита    

чести и достоинства личности также недостаточно эффектив-    

на. Суды не любят подобные дела, считают их мелкими,     

склочными, <большой общественной опасности не представ-    

ляющими... Оскорбленные люди либо проглатывают обиду,    

либо пишут в редакции газет, и наша печать чувствует эту    

проблему тоньше, чем юристы>. (*98). Аркадий Ваксберг пишет:    

<Судебным делам против сплетников и клеветников давно    

уже тесно в ветхих рамках дел частного обвинения. ...Част-    

ное обвинение,  частный интерес, <большой общественной    

опасности не представляет>... Еще как представляет!>. (*99). В    

целом же в литературе отмечается, что <содержание нового    

законодательства свидетельствует о дальнейшей демократи-    

зации и сферы правоохранительной деятельности - правосу-    

дия, надзора за законностью, рассмотрения дел об админи-    

стративных правонарушениях, заявлений и жалоб трудящих-    

ся>. (*100).