§ 3. Противодействие как информационный барьер в расследовании преступлений

В научной литературе справедливо отмечалось, что ин­формация—это общенаучное понятие37. С учетом задач крими­налистического исследования нас должно интересовать прежде всего понятие информации в философском значении, выработан­ное на основе теории отражения. Всеобщим свойством материи является отражение, в процессе которого свойства взаимодейству­ющих объектов взаимно воспроизводятся на каждом из них38, т.е, все они выступают носителями какой-либо информации.

Теория информации рассматривает данное понятие в двух аспектах—неопределенности и разнообразия.

В первом аспекте информация понимается как сведения, кото­рые снимают или уменьшают имеющуюся до их получения неоп­ределенность39. Трактовка информации с позиции разнообразия предполагает восприятие этого феномена как «снятой» неразли­чимости, Другими словами, информация существует только там, где имеется различие, разнообразие. Сама она понимается'ка1 отраженное разнообразие, «а информационный процесс—ка?к от' ражение разнообразия»40.

Разнообразие передается отражаемым объектом и восприни мается отражающим, причем оба процесса взаимосвязаны, по' скольку при взаимодействии и в живой, и в неживой природе про' исходят определенные изменения с обоими объектами. В частности, в неживой природе при контакте объектов осуществляется взаим| ное отражение и взаимодействующие объекты одновременно вы| полняют функцию и отражающих, и отражаемых. В деятельност-1 ной, социальной сфере человек, воспринимая окружающую среду,-! преобразует ее или по крайней мере воздействует на нее в соот-^ ветствии с желаемыми целями и имеющимися возможностями. На этом основании теоретики информатики и кибернетики делают справедливый вывод о взаимосвязи отражения и разнообразия в информационных процессах.

В теории социалистической криминалистики вопросы, относя­щиеся к информационному процессу, рассматриваются примени­тельно к образованию информации о преступлении, его обстоя­тельствах и участниках, а также приемам и методам ее получе­ния, фиксации и использования. Практически все авторы, зани­мавшиеся названной проблемой, при описании процесса образо­вания информации исходят из схемы событие преступления—»-отражение в объективной действительности результатов действий его участников41. Однако на этом информационные процессы, имеющие криминалистическое значение, не заканчиваются.

В свое время Г.Г.Зуйков указывал, что раскрытие преступле­ния осуществляется в порядке, обратном образованию информа­ции о преступлении. Если способ совершения преступления отра­жается схемой: объективная обстановка—^свойства личности субъ­екта преступления—> способ совершения преступления как си­стема взаимосвязанных действий по подготовке, совершению и сокрытию преступного деяния—>-следы преступления, то раскры­тие преступления должно происходить в обратном порядке, т.е. от следов преступления, отобразившихся в объективной действи­тельности, к действиям, а от них к свойствам личности субъекта их совершения 42.

Несколько иначе рассматривает информационный процесс Б. Користка. Выделяя стадию передачи информации о кримина­листически значимом событии, он разделяет ее на процессы:

1) запись информадии, т.е. непосредственное отражение вовне исследуемого события; 2) хранение, которое зависит от различ­ных внешних и внутренних факторов; 3) воспроизведение или не­посредственное обнаружение и декодирование, расшифровка ин­формации о расследуемом событии. При этом следователь высту­пает одновременно как получатель, обработчик, накопитель и отправитель информации43.

Данная схема построена на основании известных рассуждений к Шеннона, Р. Эшби и других авторов, хотя и в значительно усе­ченном виде. Кроме того, ее автор не указывает, что и возникно­вение криминалистически значимой информации также представ­ляет собой процесс отражения информации об исследуемом со­бытии и его участниках.

Более подробно эти вопросы анализируются в работах И.С.Полевого и В. Я. Колдина44. Указанные авторы, основываясь на выявленных Р.С.Белкиным, И.М. Лузгиным, Г.Г.Зуйковым особенностях формирования криминалистически значимой инфор­мации, рассматривают следы преступного события как определен­ные сигналы информации, имеющейся на материальных объектах, которые выступают ее носителями. Такие сигналы следователь преобразует в фактические данные, полученные в установленном законом порядке и доказывающие наличие определенных фак­тов45.

Заметим, однако, что при всей новизне рассуждений ни наз­ванные, ни иные авторы не изучали особенности получения инфор­мации в условиях оказанного или продолжаемого противодейст­вия. По-видимому, эти особенности нужно разделить в зависи­мости от видов противодействия и времени его осуществления.

В тех случаях, когда противодействие расследованию осуще­ствляется в виде сокрытия преступления на стадии его подготов­ки, непосредственно при совершении или как продолжение этих действий, его субъект заранее предпринимает попытку исказить информацию о событии преступления, его элементах, участни­ках. Этот образ, неадекватный действительному событию, наме­ренно формируется для правоохранительных органов или для су­бъектов, которые, обнаружив информацию о преступлении, могут сообщить ее органам расследования. Когда скрывается преступ­ное событие в целом, субъект стремится действовать так, чтобы не нарушалась обстановка места, где совершено преступление, или по крайней мере нельзя было обнаружить следы общественно опасного деяния. Эта задача решается путем: а) избрания выгод­ного времени (например, в отсутствие очевидцев); б) совершения действий, от которых материальные следы не остаются либо на­столько незначительны, что отсутствует возможность их выявления;

в) использования орудий и средств, предохраняющих возникнове­ние материальных следов (например, перчаток, чтобы на поверх­ности следовоспринимающего объекта не отразились потожировые отпечатки следов рук); г) последующего уничтожения образовав­шихся следов, восстановления нарушенных совершенным преступ­лением элементов объективной обстановки.

Р. С. Белкин справедливо отмечает, что уничтожение отраже­ния нужно рассматривать как рассеивание или перекодировку ин­формации. В то же время его рассуждения недостаточно логичны. В частности, говоря об одном из видов сокрытия преступления — инсценировке, он утверждает, что в данном случае образуется ложная информация46.

Видимо, здесь нужно обратиться к теории информатики и ис­пользовать ее достижения. Несомненно, что современный уровень познавательных возможностей человека не позволяет выявлять . и обнаруживать все без исключения изменения окружающей дей­ствительности, возникающие при сознательном воздействии на нее. Например, пока нет возможности выявлять электрические поля,. образующиеся в результате контакта отдельных частей челове­ческого тела с материальными объектами, и идентифицировать объекты по запаху с помощью физико-химического анализа, нет технических средств выявления и исследования идеальных обра­зов, формирующихся в сознании человека, и т. д. Но информация та­кого рода существует. В ситуациях, когда скрывается все событие преступления, информация о преступном деянии отражается в та­ком виде, что ее невозможно или трудно извлечь, либо она унич­тожается, стирается. В данном случае барьер на пути поиска и получения информации о преступлении создается на фазе ее производства путем ослабления взаимодействия субъекта и исполь­зуемых орудий с элементами объективной обстановки, вследствие чего не образуется следов преступления. Если они все-таки воз­никают, субъект реконструирует нарушенные элементы обстановки в первоначальном виде, заменяет их на аналогичные неповреж­денным, разрушает или утаивает те, которые не может восста­новить или использовать иным образом в своих целях.

Другими словами, во время совершения преступления посред­ством его сокрытия создается защитный экран, препятствующий записи (отражению) вовне информации о преступном событии в целом. Когда это по каким-то причинам невозможно, информация как разнообразие, определенно свидетельствующее о преступном событии, нарушает первоначальную упорядоченность, однообра­зие целостности объективной обстановки.

В описанных ситуациях субъекты стремятся не допустить воз­никновения возможных каналов передачи какой-либо информации органам расследования. Путем воздействия на отдельные сигналы и источники информации вокруг них создается несколько барье­ров, составляющих единый заслон. Он представляет собой единую систему информации об отсутствии преступного события в целом.

В тех же случаях, когда скрывается преступный характер со­бытия, субъект преступления либо предупреждает возникновение определенной информации, либо изменяет уже отобразившуюся либо уничтожает ее часть, имитируя определенные части преступ­ных событий, создает новые следы-отражения. Вряд ли здесь можно говорить о ложном отражении, поскольку образующиеся следы создают образ, в целом неадекватный действительно про­исшедшему событию. Это достигается за счет создания информа­ционных шумов на фазе производства информации и подготовке ее к передаче.

При этом отдельная часть информации может отражать объек­тивно совершенные действия и отдельные части события. Приве­дем пример. Валеев в пьяной ссоре совершил убийство. Чтобы инсценировать обстановку необходимой обороны, вложил в руку трупа нож, которым предварительно нанес себе несколько ране­ний кисти и предплечья47. В описанном случае имеется достаточно определенная информация о наступлении смерти, о положении потерпевшего в момент наступления смерти и т.д., т.е. нужно го-. ворить не о ложной информации, а о создании при помощи раз­ных видов информации образа, неадекватного действительно про­исшедшему событию. Вместе с тем искусственно созданные или измененные следы одновременно отражают действия, в резуль­тате которых они образовались, т. е. в совокупности с другими отражениями информация приобретает вид двоичной неопреде­ленности, которая возникает под воздействием информационных шумов. Последние в свою очередь можно представить в виде нало­жения вторичной информации на первичную в совокупности с искусственным продолжением первичной и ее количественным уменьшением.

В подобной ситуации информационные шумы имеют целью дезинформировать субъекта получения информации. Представля­ется, что в данном случае результатом противодействия является создание тезаурусного тотально-ключевого барьера48. Для его преодоления необходим определенный объем профессиональных знаний о способах совершения преступления и приемах их рас­крытия.

Приведенные рассуждения о существовании и возможности извлечения информации основаны на статистической экспликации информации, с точки зрения которой даже при наличии шума ин­формация может извлекаться без потерь49. Причем если источник способен передать N сигналов в какую-либо единицу времени, то при предельной скорости передачи информации С полезной ин­формации, передаваемой по каналу с шумом, будет меньше СМ. При этом тах [] источников] меньше тах [] полезная].

Для практической реализации в ходе расследования матема­тических доказательств необходимо попытаться установить воз­можные источники и виды информации о преступлении. Взяв за основу классификацию информации, предложенную В. И. Куликовым50, мы полагаем, что в целях сокрытия самого события и. его преступного характера воздействию подвергаются вызванные] преступлением изменения: а) в положении элементов объективной» обстановки преступления; б) в состоянии структурных частей об­становки; в) во взаимосвязях объектов. Предупреждением воз­никновения указанных изменений создается барьер, мешающий получению информации о сущности исследуемого события и со­ставляющих его процессов, явлений, объектов, функций, выпол­няемых отдельными объектами и субъектами в процессе развития события.

Когда скрывается участие в преступлении каких-либо субъек­тов, принимаются меры к уничтожению информации, свидетельст­вующей об их причастности к преступному событию, к ее измене­нию (фальсификации), чтобы создать видимость участия в преступ­лении других лиц. Дополнительно могут готовиться материальные следы и ложные показания, свидетельствующие, что преступник якобы находился в другом месте. В рассматриваемой ситуации также происходит изменение отразившейся вовне информации, но не обо всем событии или его преступном характере, а о той его части, которая позволяет сделать вывод об имеющих идентифи­кационное значение свойствах личности преступника. Как извест­но, свойства личности преступника отражаются в его действиях в виде материальных отображений вовне и в памяти наблюдав­ших событие людей (соучастников, потерпевших, очевидцев). Именно эта информация и подвергается воздействию для унич­тожения сведений о свойствах личности, преступника или ее фаль­сификации, а изредка и маскировки.

Иногда на месте преступления в момент его совершения или вскоре после этого создаются следы присутствия другого челове­ка — подбрасываются чужие вещи, документы, создается дорожка следов к жилищу субъекта и т. д.

Например, один из проинтервьюированных нами особо опас­ных рецидивистов сообщил, что вместе с двумя сообщниками в небольшом поселке совершил ночью кражу продовольственных товаров из магазина. Распивая в ту же ночь похищенные спирт­ные напитки, соучастники пришли к выводу, что после обнаруже­ния кражи работники милиции будут проверять именно их на при­частность к этому преступлению. Сообщники вернулись на место кражи и от него протоптали в снегу дорожку следов к дому М., злоупотреблявшего алкоголем. У крыльца его дома бросили банку консервов и в поленнице дров спрятали две бутылки из-под вод­ки, а несколько банок от консервов выбросили в снег возле окна.

На следующий день они были вызваны в райотдел милиции, где, ожидая вызова к следователю, в коридоре увидели девочку-односельчанку. В беседе с ней они выяснили, что во время совер­шения кражи она возвращалась домой и видела издалека уходив­ших преступников. Несколькими наводящими вопросами (не нап­равлялся ли преступник к дому М., не был ли он одет в такую дее, как у М., одежду и т. п.) соучастники смогли создать у сви­детельницы впечатление, что она видела именно М. В результате тот был арестован и осужден. Истина была восстановлена лишь спустя значительное время.

В случаях, когда сокрытие преступления сопровождается ин­формационными шумами, каналы передачи информации полностью не перекрываются. Более того, иногда субъекты ищут возможности по их налаживанию, увеличению числа и интенсивности исполь­зования. Они рассчитаны на двусторонний процесс, включающий в себя прием и передачу информации. Одновременно корреспон­дент стремится организовать заслон, не дающий доступа к некото­рым источникам и сигналам, чтобы не позволить расшифровать истинного значения передаваемой информации. Для замещения информации о скрываемых обстоятельствах адресуется другая— переработанная, заново подготовленная субъектом сокрытия. При этом изменяется ее количество и качество.

С точки зрения психологии сокрытие преступления как пре­пятствие в получении информации можно представить себе как отражение вовне двух мысленных моделей: совершенного преступ­ления и имитируемого деяния. Модель (или образ) преступного деяния отражает исполненные действия и их следы, отобразив­шиеся или могущие отобразиться вовне. С учетом этого прини­маются меры к предотвращению возникновения следов либо унич­тожению или выгодному изменению следов возникших. Такие меры принимаются и с учетом мысленно представляемой субъек­том картины имитируемого события или ложного образа субъекта преступления.

Несмотря на стремление всех субъектов сокрытия преступле­ния создать как можно более достоверную картину имитируемого события, им не всегда это удается. Причинами тому служат ошиб­ки при оценке совершенных или предстоящих преступных дейст-

• вий и эффективности мер по сокрытию преступления. Визуальный ,образ сокрытия преступления можно условно представить как мо­заику, в которой частицы действительных отображений заменены

; другими (искусственно созданными). Это позволяет увидеть их нестыковку с другими частями изображения или несогласованность

1 картины в целом.

Несоответствие различных частей картины вызвано времен­ными различиями их изготовления, разницей в использованных ма­териалах, наконец, различиями действий, в результате которых

! они образовались, и разными свойствами личности субъектов, их

' изготовивших. Последнее обусловлено тем, что в сокрытии, не яв-

ляющемся элементом способа совершения преступления, могут при­нимать участие лица, не участвовавшие в преступном деянии (см. гл. 3).

Заканчивая рассмотрение вопроса о сокрытии как информаци­онном барьере в расследовании преступления, подчеркнем, что

только правильная расшифровка действий по сокрытию позволяет

выявить истинную картину.

Расследование преступлений как особая форма познания осу­ществляется в виде доказывания. Процесс доказывания представ­ляет собой установление объективной истины по уголовному делу в ходе предварительного расследования и судебного разбира­тельства путем собирания, исследования и оценки доказательств51. Доказывание регламентируется уголовно-процессуальным законом и осуществляется специальными субъектами, наделенными для этой цели специфическими правами и обязанностями. В связи с этим некоторые субъекты противодействия реализуют акты, препятст­вующие облечению информации в форму доказательств. К ним относятся, например, отказ должностных лиц в выдаче органам расследования каких-либо объектов, уклонение различных лиц от участия в производстве по делу.

Следователь в названных ситуациях нередко в той или иной степени осведомлен о содержании и источниках требуемой инфор­мации. Иногда он располагает недостаточно достоверными дока­зательствами, которые не позволяют сделать объективного вывода и нуждаются в проверке. В результате противодействия по из­вестному следователю каналу прекращается передача информации необходимого объема и качества.

В других случаях информация перестает поступать во время или после приема, но до начала соответствующей обработки (про­цессуального закрепления). Субъект противодействия как бы вы­водит источники информации из зоны ее приема и процессуальной перекодировки. Одновременно перед следователем создаются пре­пятствия в виде необъективной информации: а) о якобы сущест­вующей необходимости совершения дополнительных операций — истребования согласия вышестоящих инстанций, получения санк­ции прокурора на выемку и т.д.; б) о неосведомленности субъек­тов о месте нахождения нужных следователю источников.

Возможны ситуации, когда информация о некоторых из совер­шенных преступлений не поступает. Причиной может быть дея­тельность субъектов, добивающихся прекращения уголовного дела по мотивам небольшой общественной опасности совершенного дея­ния. В ряде случаев противодействующая сторона стремится смяг­чить ответственность обвиняемого, добившись квалификации со­вершенного им деяния по статье закона, предусматривающей ме­нее суровое наказание. Для этого субъекты используют сокрытие

неизвестных следователю преступлений или склоняют его к отка­зу от приема и объективной обработки информации по обнару­женному каналу.

Когда субъектам противодействия удается достигнуть желае­мого, следствие не может установить всей картины происшедшего, получить адекватную объективной и полную информацию об об­стоятельствах преступного события и его участниках, дать пра­вильную оценку и правовую квалификацию деяний. Отсюда и суд теряет возможность вынести справедливый приговор.

В практике известны примеры противодействия, заключающе­гося в понуждении органов расследования к вынесению незакон­ного решения по уголовному делу вопреки собранным доказа­тельствам. Чаще всего на следователя оказывается давление с целью необоснованного прекращения уголовного дела. Здесь барье­ром являются меры воздействия на следователя, а иногда и его действия по перекодированию собранной по делу информации. Конечный результат обработки всей полученной информации в зависимости от сделанного вывода отражается в определенных законом процессуальных документах: постановлениях о прекра­щении или приостановлении производства по уголовному делу, обвинительном заключении. Умышленно принимая незаконное ре­шение, отраженное в указанных процессуальных актах, следо­ватель выступает и как получатель, и как отправитель информа­ции. Получив объективную и достоверную информацию, он иска­жает ее, тем самым воздвигая барьер на пути к истине.

Особенно опасны ситуации, когда субъекты противодействия дают органам следствия ложную информацию о причастности к расследуемому преступлению невиновных лиц или о совершении ими преступных деяний. Здесь или фальсифицируется уже ото­бразившаяся вовне информация о преступном деянии, или соз­дается ложная информация о несовершавшемся преступлении либо о причастности невиновного к преступлению.

Создавая и передавая такую информацию, субъект противо­действия может действовать на стадии отображения или на лю­бом этапе передачи информации следователю. Причем он может добросовестно заблуждаться в виновности субъекта, неправильно оценивая имеющуюся в его распоряжении информацию. Ложная же информация создается только субъектами, уверенными в неви­новности лиц, привлечения которых к уголовной ответственности-они желают, ибо трудно представить себе человека, заблуждаю­щегося относительно виновности другого лица и упорствующего в своем заблуждении настолько, что он создает доказательства, подтверждающие его мнение. Противодействие заблуждающихся граждан и представителей различных организаций, учреждений мешает следователю, выводит его из равновесия, он может под-

•пасть под влияние и противодействующих граждан. Иногда он выполняет указание своего руководства, не желающего столкно­вений с противодействующими субъектами, либо сам руководст­вуется такими же побуждениями. И в той и в другой ситуации истина не устанавливается.

Достаточно сложно охарактеризовать информационное значе­ние противодействия расследованию, заключающегося в членовре-.дительстве, симуляции и самооговоре. В первых двух случаях соз­дается ложная информация о состоянии здоровья обвиняемого

•или оно на самом деле подвергается изменению, чтобы помешать быстрому расследованию преступления либо избежать привлече-

•ния к ответственности. Иначе говоря, здесь преступник принимает 'меры, чтобы изменить впечатление о своей личности и по возмож­ности избежать привлечения к ответственности за совершенное преступление. При помощи самооговоров их субъекты тоже стре­мятся затянуть расследование, скомпрометировать следователя в глазах суда или избежать неблагоприятных последствий. Кроме того, при самооговоре, симуляции, членовредительстве затягива­ется передача дела в суд, что мешает своевременному установ-

•лению объективной истины по уголовному делу.

При расследовании реальных уголовных дел в результате осу­ществления нескольких разнонаправленных актов противодейст­вия могут возникать несколько барьеров в разных точках множе­ственных информационных каналов. Их перекрывают полностью или частично, в них создают информационные шумы. Барьеры ста­вятся одновременно или в несколько этапов. Некоторые субъекты, действуя по заранее намеченному плану или используя появив­шиеся благоприятные условия, последовательно создают, увели­чивают и укрепляют препятствия передаче, получению, обработке релевантной информации.

Иногда, не достигнув успеха одним способом, субъект пыта­ется помешать установлению тех же обстоятельств другим спосо­бом. Для этого привлекаются дополнительные более эффективные средства, изменяются содержание и расположение барьера. На­пример, когда преступление не удалось скрыть, предпринимается попытка оказать давление на следователя для прекращения уго­ловного дела.

В некоторых ситуациях субъект вынужден отступать, умень­шая свои притязания. Он ослабляет свои усилия, отказывается от контроля некоторых информационных процессов, переключает и акцентирует воздействие на информационные потоки, которые,

•по его мнению, он может регулировать в выгодном для себя нап­равлении. Допустим, не сумев полностью скрыть свое участие в преступлении, субъект пытается частично избежать ответствен­ности и понести менее суровое наказание.

Гппокупность информационных потоков, каналов является эле-,рнтом единой информационной структуры познавательного про­веса ра^ и. .построенные в них барьеры объе-

„мняются в определенные системы, комплексы. д Плотность барьеров, продуктивность оказываемого противо­действия обусловливаются рядом объективных и субъективных йторов Четкое представление о наборе детерминирующих фак­торов позволяет более полно исследовать содержание противодей­ствия расследованию и избрать эффективные методы его прео­доления.