§ 5. Обеспечение права на защиту лицам, которым не приписывается участие в уголовно-правовом и гражданско-правовом отношениях, порожденных совершением преступления

1. Как уже отмечено, потребность в защите своих прав и свобод при производстве по уголовному делу возникает не только у подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, но и у лиц, которым не приписывается ни активная, ни пассивная роль в совершении преступления, ни ответственность за деяние обвиняемого. Речь идет о владельцах имущества, подвергнутого аресту, о некоторых свидетелях, а также о лицах, в отношении которых следователь внес представление либо суд вынес частное определение (постановление).

Закон обязывает орган дознания, следователя, прокурора, суд принимать меры обеспечения предъявленного или возможного в будущем гражданского иска, а также меры обеспечения исполнения возможного наказания в виде конфискации имущества (ст. 30 УПК РСФСР). Эти меры состоят в наложении ареста на имущество. Аресту подвергается имущество не только обвиняемого, подозреваемого и лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, т. е. гражданских ответчиков, но и иных лиц, у которых, по мнению следователя, находится имущество, нажитое преступным путем (ст. 175 УПК РСФСР). Арест наличного имущества, обнаруживаемого следователем, осуществляется посредством изъятия или передачи на хранение этого имущества с составлением протокола и описи, в которых обозначены предметы, подвергнутые аресту. Об аресте вкладов следователь или суд уведомляет банк, запрещая производить расходные операции по счету данного лица (ст. 175—176 УПК РСФСР).

Процессуальные правомочия обвиняемого, подозреваемого, гражданского ответчика в законе обозначены (ст. 46, 52, 55 УПК РСФСР). Указания же о статусе “иных лиц”, у которых, по мнению следователя, находится имущество, добытое преступным путем, крайне скудны. Такое лицо получает от следователя под расписку копию протокола о наложении ареста на имущество — и ничего более. Даже объявлять ему постановление об аресте имущества следователь по УПК РСФСР не обязан.

Между тем наложение ареста на имущество может причинить значительный урон правам личности.

Так, по делу руководителя частной фирмы, растратившего средства акционеров, следователь распорядился прекратить операции по банковскому счету агентства, которое делало рекламу для фирмы. Следователь мотивировал свое распоряжение тем, что на счет агентства поступали от фирмы деньги, принадлежащие акционерам. При этом не было принято во внимание, что в свою пользу агентство обращало лишь стоимость услуг по изготовлению рекламных текстов и рисунков, по размещению рекламы, а львиная доля сумм, поступивших от фирмы, шла в организации средств массовой информации, распространявшие рекламу. Арест банковских средств привел рекламное агентство на грань разорения.

Отменить постановление следователя о наложении ареста на имущество вправе сам следователь и прокурор (ст. 175, 211 УПК РСФСР). Но обращение к ним с жалобами на этот счет часто неэффективно.

Вопрос об отмене ареста на имущество должен быть разрешен следователем при прекращении дела или судом при постановлении приговора (ст. 209, 316 УПК РСФСР). Однако это может произойти через несколько месяцев, если не лет после наложения ареста на имущество. К тому же в рассматриваемом случае владелец имущества, на которое наложен арест, при окончании расследования и в судебном разбирательстве никакими правами по УПК не наделен и повлиять на решение данного вопроса не может, поскольку он не обвиняемый и не гражданский ответчик.

В порядке гражданского судопроизводства по нынешнему законодательству жалобы на неправомерные действия при наложении ареста рассматривает суд, но только если это действия судебного исполнителя. Определение суда о наложении ареста на имущество может быть обжаловано в вышестоящий суд (ст. 138, 139, 321, 328, 329 ГПК РСФСР). Все это, однако, не распространяется на случаи неправомерного наложения ареста на имущество “иного лица” в уголовном процессе. Проблема эта может быть решена закреплением в уголовно-процессуальном законе порядка обращения “иного лица” в суд с иском в защиту своего права собственности на имущество, подвергнутое аресту.

2. Среди традиций российского судопроизводства есть и такие, от которых следует отказаться. Об одной из них, берущей начало в 80-х гг. прошлого века, с горечью и в назидание рассказывал на склоне лет А. Ф. Кони советским прокурорам: “По делам особой важности будущий несомненный обвиняемый, против которого были уже достаточные данные, допрашивался лишь как свидетель, иногда по нескольку раз в течение следствия. Он знал, что следствие ведется о нем, что допрашивается ряд свидетелей, против которых он мог бы выступить с возражениями и опровержениями, что производятся экспертизы, результат которых от него скрыт, наконец, что, может быть, следствие касается, вследствие плохого знания следователем гражданского права и процесса (такие случаи бывали), чисто гражданского дела, вовсе не подлежащего рассмотрению уголовного суда, — и не может жаловаться, так как он не участвующее в деле лицо, а простой свидетель. Легко себе представить, что переживал такой псевдосвидетель, какие ложные и опасные для себя шаги он делал, “оглушенный шумом внутренней тревоги” и изнуренный этой следственной игрой “в кошку и мышку””1. За истекшие более чем сто лет мало что изменилось. По сей день трудно найти дело, по которому обвиняемый сначала не был бы допрошен в качестве свидетеля о приписываемом ему преступлении с предупреждением об уголовной ответственности за отказ дать показания и за ложные показания.

Сегодня подобная практика осуждена Конституцией, которая устанавливает: “Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом” (ч. 1 ст. 51). Но чтобы прибегнуть к “праву на молчание”, в сложных ситуациях может понадобиться профессиональная правовая помощь. Поэтому заслуживает поддержки предложение установить правило, предусматривающее право свидетеля на участие в его допросе приглашенного им адвоката1.

3. Уголовно-процессуальный закон предусматривает некоторые акты, способные нарушить право человека, не участвующего в следственных и судебных действиях, не имеющего процессуально-правового статуса. Так, согласно ст. 212 УПК РСФСР суд “вправе частным определением (постановлением) обратить внимание общественных организаций и трудовых коллективов на неправильное поведение отдельных граждан на производстве или в быту или на нарушение ими общественного долга”. Аналогичным актом является представление следователя (ст. 211 УПК РСФСР). При этом неправильное поведение, нарушение общественного долга может быть приписано и тем “отдельным гражданам”, которые это отрицают или вообще не были допрошены об этом на предварительном следствии и в суде. Очевидно, таким лицам должна быть гарантирована защита. В частности, им во всех случаях должна быть обеспечена возможность до отправления адресату ознакомиться с порочащими его честь и достоинство частным определением (постановлением) суда или представлением следователя, а также с материалом дела, представить свои возражения на этот счет, а в случае отклонения возражений обжаловать представление следователя в суд по месту производства расследования, а частное определение (постановление) — в вышестоящий суд.

1КониА-Ф. Собр. соч. в 8 т. Т. 4. М„ 1967. С. 184—185. 2 См.: Проект УПК ГПУ. С. 115.