§ 1. Понятие классификации преступлений

Классификация преступлений предполагает дифференциа­цию деяний на большие или меньшие группы, исходя из того либо другого критерия. Основанием классификации преступ­лений может быть их общественная опасность в целом, либо конкретный признак преступного деяния, либо сочетание та­ких признаков.

УК 1922 г. подразделял преступления на две большие группы. Первую группу составляли преступления, направлен­ные против установленных рабоче-крестьянской властью основ нового правопорядка или признаваемые наиболее опасными. За эти преступления наказание устанавливалось с указанием лишь минимума срока лишения свободы, пределы которого суд не имел права нарушать. Во вторую группу входили все остальные преступления.

Эту классификацию сохранили Основные начала 1924 г. и УК РСФСР 1926 г.

Помимо такой двучленной классификации на две большие группы особо тяжких и тяжких, с одной стороны, и осталь­ных— с другой, республиканские кодексы классифицировали преступления в особенной части на 8 и более групп. Основа­нием этой классификации служил объект посягательства.

Советские криминалисты 20-х годов уделяли большое вни­мание классификации преступлений на большие группы (3—5) по их общественной опасности и на более дробные группы по объекту посягательства в особенной части УК'.

В конце 20-х годов рядом советских криминалистов во гла­ве с наркомом юстиции Н. В. Крыленко был составлен новый проект УК РСФСР. Текст его состоял из трех частей в соот­ветствии с тремя группами преступлений (особо опасные, со-

1 См. С. В. П о з н ы ш е в. Очерки основных начал науки уголовного права. М., Юриздат, 1923, стр. 3; А. А. Пионтковский. Советское уголовное право, часть особенная. М., Госиздат,  1928, стр. 32.

134

циально опасные и мелкие)2. К 3-й группе преступлений авто­ры проекта относили все мелкие и менее тяжкие преступле­ния, которые не вошли в первые две группы.

Положительной стороной этой классификации преступле­ний было то, что она в целом основывалась на общественной опасности преступлений, хотя сами авторы проекта УК боль­ше подчеркивали значение социально-политической характе­ристики личности преступников. Надо отдать должное авто­рам проекта и в том отношении, что уже тогда, в 20-х годах, они сочли возможным сочетать уголовное наказание с чисто воспитательными, моральными мерами воздействия на лиц, совершивших малозначительные преступления.

Серьезными же недостатками, которые и свели на нет уси­лия сторонников классификации преступлений, был отказ от принципов индивидуализации наказания и принятой в совет­ском уголовном законодательстве конструкции УК с его об­щей и особенной частями.

Действующее уголовное законодательство проводит клас­сификацию преступлений, начиная от дифференциации соста­вов преступлений, проводя затем классификацию преступле­ний в особенной части по объекту посягательства, и, наконец, дает классификацию на большие группы тяжких, малозначи­тельных и прочих преступлений по их общественной опасно­сти в общей части УК. При этом дифференциация составов преступлений и классификация преступлений в особенной ча­сти кодексов проведена довольно тщательно и в основном правильно. Что же касается классификации преступлений в общей части на самые большие группы по их общественной опасности, то эта классификация в законодательстве еще не завершена.

Отличительной особенностью нового республиканского уголовного законодательства является тщательная дифферен­циация составов преступлений на два, три, четыре и даже пять видов 3. Помимо известных ранее составов простых, ква­лифицированных и со смягчающими обстоятельствами, появи­лись особо квалифицированные составы, например, хищение социалистической собственности.

Довольно тщательно произведена классификация преступ-

2     См. Н. В. К р ы л е н к о. Еще раз о принципах пересмотра Уголов­

ного  кодекса.   «Еженедельник  советской   юстиции»,   1929,   №   7,   стр.   150;

см. также тезисы доклада тов. Крыленко на VI съезде прокурорских, су­

дебных  и  следственных  работников  РСФСР.    «Еженедельник    советской

юстиции»,   1928,  №  46/47,  стр.   1176—1179;   «Принципы  переработки   Уго­

ловного кодекса РСФСР». Доклад Н. В. Крыленко на заседании колле­

гии НКЮ 24/V  1928 г. «Еженедельник советской юстиции»,  1928, № 22,

стр. 642—663.

3     «Особенности   уголовных   кодексов   союзных   республик»,   под   ред.

В.  Д.  Меныпагина.   М.,  «Юридическая  литература»,    1963,   стр.  86,  507

и др.

135

лений в особенной части республиканских уголовных кодек­сов. Выделены такие группы преступлений, неизвестные преж­ним УК, как преступления против социалистической собствен­ности, преступления против политических и трудовых прав граждан, преступления против правосудия.

В республиканских УК имеется некоторая специфика в классификации преступлений в особенной части. Она касает­ся группировки некоторых преступлений (выделены группы, неизвестные другим УК), последовательности расположения групп и наименования родовых объектов преступлений. Так, УК Молдавской и Узбекской республик расположили группу преступлений против личности на втором месте, сразу после государственных преступлений. Хотя таких кодексов меньшин­ство, их позиция представляется более правильной.

Шесть республиканских УК (Латвийской, Литовской, Эстонской, Молдавской, Украинской и Белорусской ССР) не знают такой группы преступлений, как преступления, совер­шаемые на почве местных обычаев. Это вполне обоснованно, так как в названных республиках нет преступности тако­го рода. Единственный из всех республиканских УК — УК РСФСР—объединил нормы о преступлениях, совершаемых на почве пережитков местных обычаев, в самостоятельную группу. Остальные УК, ранее также знавшие такую группу, ныне ее расформировали, поместив основную часть преступ­лений в группу преступлений против личности.

Классификация преступлений в УК РСФСР в этой части представляется более правильной. Сгруппирование воедино преступлений, совершаемых на почве феодально-байских пере­житков (неудачно названных пережитками местных обычаев), позволило выделить их значительную специфику в характере общественной опасности: по причинам, мотивам, потерпевшим, наконец, что очень важно, по объекту. Объектами этих пре­ступлений являются далеко не просто здоровье, честь женщи­ны или молодежи, а прежде всего их политические, трудовые и иные конституционные права. Включение этих опасных пре­ступлений в главу преступлений против личности неоправдан­но сузило и обеднило объект их посягательства, а также, мож­но сказать, в известной мере стушевало специфический характер их общественной опасности. Отсутствие же в нормах об этих преступлениях указаний на мотив поведения винов­ного вообще, как представляется, неправильно определило природу этих деяний, стерев их отличие от аморальных про­ступков. В самом деле, например, ст. 131 УК ТаджССР пре­дусматривает лишение свободы до трех лет за понуждение женщины к вступлению в брак или продолжению брачного сожительства либо воспрепятствование женщине вступить в брак по своему выбору. Между тем, если эти действия совер­шены не на почве феодально-байских   пережитков коренного

136

населения, они не являются общественно опасными настоль­ко, чтобы считаться преступными. Это аморальные проявления в области семейно-брачных отношений, которых ныне немало во всех союзных республиках.

Иллюстрацией сказанному может служить дело X. Последний был осужден по ст. 234 УК РСФСР за заключение соглашения о браке с де­вушкой, не достигшей брачного возраста. Президиум Верховного суда Чечено-Ингушской АССР, рассмотрев протест заместителя прокурора РСФСР об отмене приговора ввиду отсутствия в действиях X. состава преступления, оставил его без удовлетворения. Прокуратура РСФСР внес­ла протест в Верховный суд РСФСР.

X. вступил в брак с несовершеннолетней по местным обычаям. В про­тесте утверждалось, что за вступление в фактические брачные отношения с лицом, достигшим половой зрелости, но не достигшим брачного возра­ста, на территории РСФСР  ответственность по закону не  предусмотрена.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР протест оставила без удовлетворения по тем основаниям, что «вступле­ние в брак совершено по местным обычаям, оно является преступлением В постановлении Президиума Верховного суда Чечено-Ингушской АССР также подчеркивалось, что вступление X. в брак с несовершеннолетней А. имело место только вследствие существующих в данной местности пере­житков местных обычаев, причем X. соблюдались при этом некоторые ри­туалы этих обычаев» 4.

Таким образом, главным признаком, отграничивающим названные преступления от аморальных проступков, являет­ся совершение их по отрицательным местным, национально-байским обычаям. Поэтому, если, возможно, и нецелесообраз­но возвращаться к восстановлению глав в республиканских УК о преступлениях, совершаемых на почве отрицательных местных обычаев, то во всяком случае необходимо внести уточнения в эти составы указанием на мотивацию таких дея­ний.

Вызывает сомнения необходимость сохранения ныне само­стоятельной группы иных государственных преступлений. Прежде всего крайне неудачно наименование их родовых объектов и самих преступлений как государственных Это от­носится более всего к неосторожным преступлениям, напри­мер, к нарушению безопасности движения на железнодорож­ном, водном и воздушном транспорте (ст. 85 УК РСФСР), нарушению правил международных полетов, совершенных по неосторожности, разглашению государственной тайны по неосторожности и т. д. В литературе правильно отмечалось, что нельзя нарушения правил безопасности движения на транспорте считать посягательством на основы общественной безопасности или хозяйственной мощи СССР5.

Санкции Уз норм иных государственных преступлений не превышает трех лет лишения свободы, например, в ст. 74; ч. I ст. 76; ч. I ст. 80; ст.ст. 83, 88'.

4     «Бюллетень Верховного суда РСФСР»,  1966, №  10, стр. 9; см. так­

же дело Ш   «Бюллетень Верховного суда РСФСР»,  1968, № 4, стр. 9—10.

5     См.   Б.   А.   К у р и н о в.   Квалификация   транспортных   преступлений.

Изд-во МГУ, 1965, стр. 21—26.

137

Весьма спорно выделение в одну группу преступлений крайне разнородных по непосредственному объекту и по ха­рактеру общественной опасности. Различны даже те два родо­вых объекта, которые объединяют эту группу деяний — основы государственного управления и основы общественной безопас­ности. Достаточно сравнить входящие в группу иных государ­ственных преступлений деяния, как например, группу преступ­лений против обороноспособности страны и транспортные преступления, контрабанду и действия, дезорганизующие ра­боту исправительно-трудовых учреждений, фальшивомонетни­чество и нарушение национального равноправия, чтобы убе­диться в необычайной их разнородности. Следует отметить, что такой главы не знали прежние республиканские УК. Она не­известна уголовным кодексам зарубежных социалистических государств Европы.

Несколько отличается от советских УК классификация преступлений в уголовных кодексах зарубежных социалисти­ческих государств: различия и в последовательности, и в дроб­ности, и в содержании групп. Интерес представляют для сравнительного анализа уголовные кодексы Чехословакии и Венгрии 1961 г., ГДР и Болгарии 1968 г.

Кодексы проводят группировку преступлений не только по главам, но и внутри глав по разделам.

Обращает на себя внимание и заслуживает одобрения выделение во всех УК группы преступлений против семьи- и молодежи. Сюда входят статьи о злостном нарушении обязан­ностей по воспитанию детей и несовершеннолетних, склонении их к антиобщественному поведению, распространении среди молодежи бульварной литературы, склонении к употреблению алкогольных напитков и т. п. противообщественных деяниях, наносящих вред правильному духовному и физическому фор­мированию детей и подростков.

Принимая во внимание большую важность правильного воспитания молодежи, представлялось бы целесообразным и в советском законодательстве выделить подобную группу пре­ступлений против семьи и молодежи, дополнив ее новыми нормами.

В действующем советском законодательстве выделяются и более крупные группы преступлений. Так, в ст. ст. 22 и 23 Основ наказываются особо тяжкие и тяжкие преступления, за которые может быть назначена смертная казнь или тю­ремное заключение. Республиканские УК выделяют также группы норм о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности, субъекты которых могут переда­ваться на поруки, и о малозначительных преступлениях, дела о которых могут быть рассмотрены в товарищеских судах. При этом дается перечень только тяжких преступлений, раз­личный в республиканских УК.

138

Отсутствие единого понятия тяжкого преступления приво­дит к различному применению норм общесоюзного законода­тельства, использующих понятие «тяжкие преступления» (на­пример, в ст. 141 Закона об уголовной ответственности за го­сударственные преступления, ст. 23 Основ уголовного законо­дательства Союза ССР и союзных республик и др.). Ни поня­тия, ни перечня иных групп преступлений в республиканских УК не содержится. К тому же круг малозначительных пре­ступлений, наказуемых до одного года лишения свободы, а также преступлений, не представляющих большой обществен­ной опасности, если условно считать таковыми деяния, нака­зуемые до трех лет лишения свободы, весьма различен в рес­публиканских кодексах. В УК РСФСР их 88, в УК Гр'узССР — 90, в УК ТаджССР—166, в УК ТуркмССР —1726. Такой разнобой в классификации преступлений на самые большие группы не способствует единообразному применению уго­ловного законодательства.

Классификация преступлений имеет немалое значение для определения структуры преступности. Вот почему в литерату­ре последнего времени все чаще обсуждаются проблемы клас­сификации преступлений и выдвигаются требования об уни­фикации ее в действующем законодательстве 7.

Предлагалось выделить три группы преступлений: тяжкие (ориентируясь на примечание II к ст. 24 УК РСФСР), мало­значительные и остальные. По мнению А. С. Шляпочникова, возможно и более дробное деление преступлений по степени их тяжести, например тяжкие, менее тяжкие, по которым в качестве наказания предусмотрено лишение свободы на срок свыше трех лет, за исключением вошедших в группу тяжких преступлений, не представляющих большой общественной опасности, по которым предусмотрено наказание в виде лише­ния свободы на срок от одного года до трех лет или альтер­нативно иные меры наказания, не связанные с лишением свободы 8.

Обсуждалась и пятиступенчатая классификация преступ­лений 9.

Вопросу об основаниях классификации преступлений боль­шое внимание уделяла уголовноправовая теория в ГДР. В ре­шениях СЕПГ,    в    постановлениях   Государственного совета

6     См. Д. О. X а н-М агомедов. Классификация преступлений и не­

которые  вопросы  освобождения   от   уголовной    ответственности.     «Труды

высшей школы МООП РСФСР»,  1965, №  12, стр. 88.

7     См.  В. Серебрякова. Обсуждение проблем уголовной статисти­

ки. «Социалистическая законность», 1964, № 12, стр. 72.

8     См.  А.  С.  Шляпочников.  О  создании  единого  учета  преступ­

ности. «Советское государство и право»,  1966, № 9, стр. 104—105.

9     См. Д. О. X а н-М агомедов. Классификация преступлений и не­

которые вопросы  освобождения   от уголовной   ответственности.    «Труды

высшей школы МООП РСФСР», 1964, № 12.

139

ГДР, в выступлениях Вальтера Ульбрихта настоятельно под­черкивалась необходимость классификации преступленийш. VI съезд СЕПГ рекомендовал в будущем УК ГДР провести классификацию преступлений п.

УК ГДР 1968 г. реализовал эти рекомендации, подразде­лив все преступные деяния на две группы: преступления (Ver-brechen) и проступки (Vergehen). В основу классификации положена общественная опасность, ее характер и степень. Причем она конкретизируется даже терминологически: пре­ступления называются общественно опасными, а проступки — антиобщественными деяниями. Характер общественной опас­ности преступлений и уголовных проступков четко определен по объектам посягательств. Объектами преступлений названы суверенитет ГДР, интересы мира, человечества, прав челове­ка, правила ведения войны, государственные интересы ГДР. Объектами уголовных проступков — права и интересы граж­дан, социалистическая собственность, общественный и государственный порядок или другие права и интересы общества.

Характер общественной опасности преступлений и уголов­ных проступков определяется далее формами вины: преступ­ления всегда умышленные, а проступки и умышленные, и неосторожные преступные деяния.

Степень общественной опасности преступлений, посягаю­щих на те же объекты, что и умышленные проступки, — соб­ственность, личность, порядок и т. д., определяется по разме­рам наказаний, установленным за соответствующие деяния в УК. Санкции за преступления — не ниже двух лет лишения свободы, за уголовные проступки — максимум до двух лет лишения свободы. Лишь за тяжкие неосторожные проступки наказание в УК предусмотрено до пяти лет лишения свободы. Такие проступки четко отличаются от преступлений по форме вины: тяжкие проступки неосторожны, преступления — умыш­ленны.

Классификация преступлений, проведенная в общей части УК ГДР (§1), последовательно реализуется затем в особен­ной части УК.

Решение сложной проблемы классификации преступлений в УК ГДР представляется весьма удачным. Такая классифи­кация полностью отвечает принципам социалистического уго­ловного права о дифференциации общественной опасности преступных деяний и индивидуализации ответственности. Она исходит из специфики   современных задач   преодоления пре-

10    Rechtspflegeerlafi— bedeutsame   Weiterentwiklung  unserer  Demokra-

tie. «Schriftenreihe des DDR», 1963, Nr. 21.

11    «Protokoll der Verhandlung des VI. Parteitages    der   Sozialistischen

Einheitpartei Deutschland, 15—21/1, 1963». Berlin, 1963, S  75.

140

ступности, когда в борьбе с мелкой преступностью широко участвует общественность и гибко сочетаются меры уголовно-правового и общественно-морального воздействия.

Опыт УК ГДР заслуживает всемерного одобрения и под­держки.

К- Лютов в работе, специально посвященной анализу тяж­ких и малозначительных преступлений, отстаивает необходи­мость классификации преступлений в УК на три группы — особо тяжкие, маловажные и иные преступления. Основанием классификации он признает общественную опасность 12. К со­жалению, УК НРБ 1968 г. не содержит особой нормы о клас­сификации преступлений, хотя знает понятия тяжких и мало­значительных преступлений. К тяжким преступлениям п. 7 ст. 93 УК НРБ относит деяния, наказуемые свыше пяти лет лишения свободы или смертной казнью. Малозначительными преступлениями признаются преступления, наказуемые до од­ного года лишения свободы или другими более легкими нака­заниями. На рассмотрение товарищеского суда (ст. 77) и на поруки (ст. 75) могут передаваться лишь виновные в преступ­лениях, которые наказываются по закону максимум до одного года лишения свободы.

При решении проблемы классификации преступлений наи­более важным и одновременно самым сложным является воп­рос о критериях классификации. Критерием классификации преступлений на уровне единичного — дифференциации соста­вов преступлений — служат отдельные признаки со­ставов преступлений, главным образом объективной стороны. Критерием классификации групп преступлений на уровне особенного (в особенной части УК) выступает главный признак, определяющий характер общественной опасности,— родовой объект. При классификации преступлений в общей части УК на уровне всеобщего соответственно наиболее обобщенным должен быть и критерий классификации. Тако­вым является общественная опасность в целом, характер и ее степень.

Может ли помимо общественной опасности служить крите­рием классификации преступлений еще какой-либо признак, например, наказуемость? Известно, что наказание всегда ис­ходит из характера и степени общественной опасности пре­ступления. Эту зависимость прямо отражают ст. ст. 23, 26, 30, 32 Основ уголовного законодательства.

Вместе с тем наказание как в законодательной санкции, так и конкретно назначенное судом отражает не только ха­рактер    и   степень   общественной    опасности    преступления.

12 См. К. Лютов. Особенно важни (особенно тяжки) и маловажни случаи на престъпления по наказателния кодекс на НРБ София 1965, стр. 77.

141

Ст. 32 Основ называет помимо характера и степени общест­венной опасности преступного деяния еще три группы обстоя­тельств, принимаемых во внимание при индивидуализации наказания. Это — личность виновного, обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие обстоятельства. Поскольку же классификация преступлений группирует именно преступные деяния без учета признаков, лежащих вне его, наказуемость не может служить равноценным, подобно общественной опас­ности, критерием классификации преступлений. Она может выступать лишь как дополнительный критерий.

Легкий, но механический путь классификации преступле­ний только в зависимости от размера санкций: свыше десяти лет, от десяти до пяти лет и т. д. Такой путь не позволяет учесть в классификации преступлений их реальный характер и степень опасности. Этот путь тем более неприемлем, что санкции в действующем законодательстве не укладываются сплошь и рядом в строгую систему и сами нуждаются в усо­вершенствовании.

В литературе делались предложения о классификации преступлений сразу по двум основаниям — санкция и нака­зание, выносимое судом 13. X. Б. Шейнин рекомендует ввести в Основы статью о тяжких преступлениях, уточнив перечень их указанием на наказуемость виновного судом не ниже пяти лет лишения свободы и.

Наказание, определяемое в каждом конкретном случае судом, учитывает не только тяжесть преступления, но и лич­ность виновного. Причем, характеристика личности как само­стоятельное основание индивидуализации наказания может оказаться решающей. Поэтому, если и может быть использо­вано в качестве критерия классификации преступлений нака­зание, то, во-первых, как дополнительный критерий, во-вто­рых, в виде размеров законодательных санкций за преступ­ления.

Конструкция этого критерия при характеристике групп преступлений может быть различной. Можно указать мини­мальные пределы («не ниже»), максимальные («не выше»), средние («в среднем»). Определить наиболее приемлемый ва­риант помогает анализ санкций за тяжкие, менее тяжкие и малозначительные преступления.

В тяжких преступлениях, перечень которых дан в приме­чании II к ст. 24 УК РСФСР, закон устанавливает максималь­ное наказание в виде 7—8—10—15 лет лишения свободы, а в исключительных случаях — в виде смертной казни. В особо тяжких преступлениях,   перечень   которых дан в п. III ч. IV

13    См. А. Пушечников. Понятие тяжкого и особо тяжкого пре­

ступления. «Социалистическая законность», 1964, № 9, стр. 53.

14    См. X. Б. Ш е й н и н. Признаки понятия тяжкого преступления. «Со­

ветское государство и право», 1966, № 12, стр. 77—81.

142

ст. 53 УК РСФСР, исключая антисоветскую агитацию и про­паганду, а также нарушение правил о валютных операциях, максимальное наказание предусмотрено в виде 15 лет лише­ния свободы. Лишь в трех из тяжких преступлений — злост­ном хулиганстве (ч. II ст. 206 УК РСФСР), сопротивлении начальнику, совершенном без отягчающих обстоятельств (п. «а» ст. 240 УК РСФСР), и нарушениях правил несения службы на радиотехнических постах и дежурных подразделе­ниях (п. «а» ст. 257 УК РСФСР) максимальное наказание составляет пять лет лишения свободы.

В целом ряде менее тяжких преступлений законодатель установил также максимальное наказание в 7—10 и даже в 15 лет лишения свободы (см., например, ч. II ст. 75, ч. II ст. 76, ч. I ст. 81, ч. III ст. 211 и др. статьях УК РСФСР). От­сюда, как видим, максимальные сроки лишения свободы не являются исключительной спецификой тяжких преступлений. Поэтому законодательную санкцию для характеристики тяж­ких преступлений можно было бы использовать лишь в самой общей форме.

Максимальный размер санкций малозначительных пре­ступлений, за которые закон предусматривает альтернатив­ную форму ответственности, — либо наказание, либо меры общественного воздействия, — составляет один год лишения свободы. Ст. 52 УК ГрузССР определяет малозначительное преступление, указывая в качестве критериев именно этот размер наказания. Этот максимум наказания и можно исполь­зовать в качестве дополнительного критерия для группировки малозначительных преступлений.

Минимальные размеры санкций за преступления не отли­чаются какой-либо стабильностью и единообразием. В нор­мах об особо опасных государственных преступлениях, исклю­чая антисоветскую агитацию и пропаганду, где минимальное лишение свободы шесть месяцев, низший предел санкций 7—8 и 10 лет лишения свободы. Однако уже в иных государст­венных преступлениях этот предел понижается до трех и даже до двух лет лишения свободы.

В таких тяжких преступлениях, как повреждение имуще­ства (ч. II ст. 98 УК РСФСР) или тяжкие телесные повреж­дения (ч. I ст. 108), минимальный размер санкций — 3 месяца лишения свободы.

Столь же различны санкции и в менее тяжких преступле­ниях.

Таким образом, следует прийти к выводу, что основным критерием классификации преступлений на большие группы должна выступать общественная опасность. Дополнительно к ней допустимо использование указания на максимальные раз­меры санкций в тяжких и малозначительных и на минималь­ные в менее тяжких преступлениях.

143