Глава IV. Ответственность одного субъекта в связи с деянием другого

 _ 1. Ответственность   за   помощь   или   содействие   в    совершении

      международно-противоправного деяния                               

 _ 2. Ответственность  за   руководство   и   контроль,   осуществляемые

      в отношении совершения международно-противоправного деяния        

 _ 3. Ответственность  за  принуждение  другого  субъекта  к  совершению

      международно-противоправного деяния                               

В соответствии с основными принципами права международной ответственности каждый субъект международного права несет ответственность за свое собственное международно-противоправное поведение. Иначе говоря, в сновании этого права в целом лежит принцип самостоятельной ответственности субъекта, поскольку у каждого из них имеется свой комплекс международных обязательств. Такое положение соответствует общему принципу права - "никто не наказывается за правонарушение, совершенное другим лицом" (nemo punitur pro alieno delicto).

Вместе с тем, международно-противоправное поведение нередко представляет собой результат взаимодействия нескольких субъектов*(429). По мере углубления взаимосвязанности государств растет число правонарушений, осуществляемых ими совместно. Соучастие государств в совершении правонарушения может носить форму их прямого взаимодействия или форму взаимодействия в рамках международного органа или организации. В таком случае возникают вопросы об ответственности организации и государств-членов.

Известны также случаи, когда одно государство действует от имени другого государства при осуществлении противоправного деяния. Так, Австралия, Новая Зеландия и Великобритания совместно осуществляли опеку в отношении Науру. При рассмотрении дела о некоторых месторождениях фосфатов в Науру Международный Суд в качестве ответчика рассматривал только Австралию в связи с деяниями, совершенными совместно от имени трех государств. Деяния Австралии рассматривались как совместное поведение трех государств, как управление территорией одним государством, действовавшим от имени других государств и от своего имени*(430).

В дипломатической практике нередко возникает вопрос о подстрекательстве к совершению правонарушения. Речь идет о случаях, когда одни государства выражают поддержку поведению других без оказания реального содействия. Во внутреннем праве государств роль подстрекателя в совершении правонарушения оценивается весьма высоко - "подстрекатель более виновен, чем исполнитель" (plus peccat auctor quam actor). В международной практике в качестве общего правила подстрекательство к противоправному поведению не порождает ответственности, хотя и может вызвать протесты со стороны заинтересованных государств. Подстрекательство порождает ответственность лишь в случае, если оно сопровождается конкретной поддержкой или сопряжено с руководством или контролем со стороны подстрекающего государства*(431). Кроме того, некоторые договоры запрещают подстрекательство в определенных случаях. Примерами могут служить конвенции о геноциде и ликвидации всех форм расовой дискриминации.

_ 1. Ответственность за помощь или содействие в совершении международно-противоправного деяния

Если один субъект оказывает помощь другому в целях содействия совершению им международно-противоправного деяния, то он несет ответственность за свои деяния. Непосредственно противоправное деяние осуществляется вторым субъектом, первый лишь оказывает содействие, например, путем предоставления средств, необходимых для совершения правонарушения. В этом состоит отличие помощи или содействия от соучастия в международном правонарушении. Содействующий субъект несет ответственность в той мере, в какой его собственное поведение способствовало совершению противоправного деяния. В Статьях об ответственности государств соответствующие положения имеют следующий вид:

Статья 16. Помощь или содействие в совершении международно-противоправного деяния

Приведенное общее правило не вызывает сомнений, чего нельзя сказать о сопровождающих его условиях. Что касается первого условия, то действительно возможны случаи, когда государству неизвестно, как будут использованы его помощь и содействие. Однако не о таких случаях идет речь. В приведенном положении ясно сказано, что государство помогает или содействует другому государству не вообще, а "в совершении последним международно-противоправного акта". В ходе обсуждения проекта статей в Шестом комитете Генеральной Ассамблеи ряд представителей обратили внимание на этот момент и сочли, что в подобном условии нет необходимости*(432). Это же мнение нашло отражение и в письменных отзывах правительств на проект статей*(433). С другой стороны, характерно, что США отстаивали иную точку зрения*(434). Таким образом, рассматриваемое положение объясняется необходимостью достижения компромисса.

Еще более серьезные сомнения порождает второе условие. Едва ли можно признать убедительным обоснование этого положения в комментарии к статье, состоящее в том, что оказывающее помощь государство не связано обязательством другого государства по отношению к третьим государствам. "Соответственно, государство вправе действовать в собственных интересах вне связи с обязательствами другого государства в отношении третьих государств. Тем самым, оно также вправе оказывать помощь другому государству в совершении подобных деяний, любой вопрос об ответственности в таких случаях будет касаться лишь государства, которому оказывается помощь, по отношению к потерпевшему государству".

Нет сомнения в том, что международное обязательство не имеет силы для третьих государств и потому их действия не могут квалифицироваться как его нарушение. Тем не менее, есть основания полагать, что сознательное оказание помощи в совершении противоправного деяния противоречит принципу добросовестности, а также принципу добросовестного выполнения обязательств по международному праву*(435).

Сказанное подтверждается пониманием роли и содержания принципа добросовестности Международным Судом. В решении по делу о ядерных испытаниях говорилось: "Одним из основных принципов, регулирующих создание и осуществление правовых обязательств, каким бы ни был их источник, является принцип добросовестности. Доверие и уверенность присущи международному сотрудничеству, особенно в век, когда это сотрудничество во многих областях становится все более важным". Суд также подчеркнул, что сам принцип pacta sunt servanda основан на добросовестности*(436). В дальнейшем Суд неоднократно указывал на значение принципа добросовестности в современных условиях*(437).

Таким образом, приведенные условия ответственности за оказание помощи в совершении правонарушения, как минимум, не соответствуют прогрессивному развитию международного права. Сегодня поддержание международного правопорядка в растущей мере становится делом международного сообщества в целом. В таких условиях оказание помощи одним государством другому в нарушении его международных обязательств не может рассматриваться как безразличное для международного права поведение. Этот момент находит все более основательное признание в доктрине международного права*(438).

Что же касается ответственности за оказание помощи в нарушении обязательства, имеющего силу и для оказывающего помощь государства, то такая ответственность является сегодня бесспорной. Показателен в этом плане инцидент, связанный с бомбардировкой Триполи в 1986 г. Ливия обвинила в этом правонарушении также Великобританию, ссылаясь на то, что она разрешила американским боевым самолетам использовать свои авиабазы. Ливия заявила, что Великобритания "несет частичную ответственность" за "поддержку и непосредственное содействие" совершению нападения*(439). На предложенную по этому поводу резолюцию Совета Безопасности заинтересованные государства наложили вето. Тем не менее, Генеральная Ассамблея приняла резолюцию, осуждающую военное нападение в качестве "нарушения Устава Организации Объединенных Наций и норм международного права" и призывающую все государства "воздерживаться от оказания какой-либо помощи или предоставления каких-либо средств для совершения актов агрессии против Ливийской Арабской Джамахирии"*(440). Показательно и то, что в стремлении оправдать оказанную США помощь Великобритания утверждала, будто воздушный рейд США носил законный характер, будучи средством самообороны против террористических актов Ливии*(441). Следует также напомнить, что Генеральная Ассамблея неоднократно призывала государства-члены воздерживаться от поставок оружия и предоставления другой военной помощи странам, в которых имели место серьезные нарушения прав человека*(442).

_ 2. Ответственность за руководство и контроль, осуществляемые в отношении совершения международно-противоправного деяния

В прошлом, когда существовали различные виды зависимости одних государств от других, проблема ответственности за руководство и контроль при совершении международно-противоправного деяния была весьма актуальной. С нею сталкивалась и международная судебная практика*(443). После ликвидации колониальной системы и признания противоправными любых посягательств на суверенные права государства значение рассматриваемой проблемы существенно снизилось. Тем не менее, проблема окончательно не утратила своего значения. Она может возникнуть, например, в случае военной оккупации одним государством территории другого. Не исключены и вопросы ответственности международной организации при занятии ее вооруженными силами территории государства. Наконец, наличие в праве международной ответственности нормы об ответственности субъекта, осуществляющего руководство и контроль в отношении совершения международно-противоправного поведения другого субъекта, диктуется соображениями логической целостности. "Тот, кто действует через другого, совершает действие сам" (nam qui facit per alium, tacit per se).

В Статьях об ответственности государств соответствующие положения сформулированы следующим образом:

Статья 17. Руководство и контроль, осуществляемые в отношении совершения международно-противоправного деяния

Сказанное ранее об условиях наступления ответственности при оказании помощи в совершении международно-противоправного деяния еще в большей мере относится к таким же условиям наступления ответственности в случае, когда одно государство руководит и контролирует другое государство при совершении последним противоправного деяния. Нельзя не учитывать, что руководство и контроль более сильные средства воздействия, чем оказание помощи. Это обстоятельство, как уже говорилось, отмечалось правительствами в их замечаниях на проект статей об ответственности государств.

Разница между оказанием помощи и руководством нашла отражение и в различных последствиях ответственности в этих случаях. При оказании помощи оказывающее ее государство несет ответственность лишь в пределах предоставленной помощи. При руководстве осуществляющее его государство несет ответственность за противоправное деяние в целом, поскольку оно полностью контролирует и направляет это деяние*(444).

Статья 17 касается случаев, когда государство реально руководит и контролирует поведение, представляющее собой нарушение международного обязательства контролируемого государства. В прошлом международные суды не раз отказывались возлагать ответственность на государство на том основании, что оно имеет право вмешиваться в решение вопросов внутреннего управления контролируемого государства*(445).

Термин "контроль" означает наличие властных полномочий в отношении совершения противоправного деяния, а не только осуществление общего наблюдения или того или иного влияния на политику. Также и термин "руководство" означает фактическое управление, а не просто подстрекательство. Для того чтобы государство понесло ответственность, должны фактически иметь место как руководство, так и контроль в отношении противоправного поведения*(446).

То обстоятельство, что противоправное деяние было совершено государством под руководством и контролем другого государства, не освобождает непосредственного исполнителя от ответственности. Оно обязано было принять все имеющиеся в его распоряжении меры для отказа совершить правонарушение. С другой стороны, осуществляющее руководство и контроль государство не может снять с себя ответственность на том основании, что руководимое им государство высказало готовность добровольно совершить противоправное деяние.

_ 3. Ответственность за принуждение другого субъекта к совершению международно-противоправного деяния

Если один субъект принуждает другого к совершению противоправного деяния, то он несет ответственность за это деяние. В данном случае речь идет о третьем виде производной ответственности, после ответственности за помощь и ответственности за руководство. Имеется в виду намеренное принуждение, нацеленное на нарушение субъектом своего обязательства. В таких случаях следует различать два вида ответственности. Во-первых, ответственность, порождаемая самим фактом принуждения. Во-вторых, ответственность за нарушение обязательства, обусловленное принуждением. Первая представляет собой ответственность принуждающего субъекта перед принуждаемым. Вторая - ответственность принуждающего субъекта перед третьим субъектом, пострадавшим от нарушения взятого в отношении его обязательства. В данном случае речь идет именно о втором виде ответственности.

В большинстве случаев принуждение одним субъектом другого носит противоправный характер, поскольку оно связано с угрозой силой или ее применением в нарушение Устава ООН. Вместе с тем, принуждение может быть и правомерным. Наиболее типичный случай - принуждение, осуществляемое на основе решений Совета Безопасности ООН. Принуждение может носить и экономический характер. Этот важный момент подчеркивается в комментарии к ст. 18 Статей об ответственности государств, в котором говорится, что принуждение может представлять собой "серьезное экономическое давление, при условии, что оно направлено на лишение принуждаемого государства какой-либо возможности выполнить нарушенное обязательство".

Принуждение может приравниваться к форс-мажорному обстоятельству, если оно не оставляет принуждаемому реальной альтернативы нарушению обязательства. Если принуждение лишь затрудняет выполнение обязательства, то это не избавляет принуждаемого субъекта от ответственности. Принуждение должно относиться к нарушению обязательства, а не носить общий характер. Могут существовать пограничные ситуации, когда ответственность принуждаемого государства исключается лишь частично, поскольку принуждение недостаточно для его квалификации как форс-мажорного обстоятельства, но достаточно для обеспечения нарушения обязательства. В таких случаях оба субъекта несут ответственность за соответствующее деяние.

Относящиеся к рассматриваемому вопросу положения Статей об ответственности государств выглядят следующим образом:

Статья 18. Принуждение другого государства

Ссылка на знание обстоятельств дела относится, главным образом, к фактической, а не юридической ситуации. В данном случае статья обоснованно исходит из принципа, согласно которому незнание законов не освобождает от ответственности. Вместе с тем, учитывается, что незнание фактических обстоятельств может иметь определенное значение для определения ответственности осуществившего принуждение государства.

Как видим, в отличие от ст. 16 и 17, ст. 18 не допускает возможности освобождения от ответственности за деяние принуждаемого государства в обстоятельствах, при которых принуждающее государство само не связано соответствующим обязательством. Комментарий объясняет сказанное тем, что "в противном случае потерпевшее государство будет потенциально лишено возможности получения какой-либо компенсации в силу того, что государство-исполнитель может сослаться на возникновение форс-мажора в качестве обстоятельства, исключающего противоправность". Думается, однако, что обоснование такого положения должно носить более широкий характер и состоять, как уже говорилось, в том, что любое воздействие одного государства на другое с целью побудить его нарушить обязательство с третьей стороной противоречит принципу добросовестности и интересам упрочения международного правопорядка. Не случайно ряд правительств выступили за снятие положения о знании обстоятельств противоправного деяния.

* * *

В заключение раздела об ответственности одного субъекта в связи с деянием другого следует сказать о ст. 19, завершающей гл. IV Статей об ответственности государств - "Ответственность государства в связи с деянием другого государства".

Статья 19. Действие настоящей главы

Комментарий разъясняет, что статья преследует три цели.

Во-первых, она сохраняет ответственность государства, совершившего международно-противоправное деяние, даже в случае его совершения при содействии или помощи, под руководством и контролем или по принуждению со стороны другого государства.

Во-вторых, статья означает, что положения рассматриваемой главы не влияют на любое иное основание ответственности государства, предоставляющего помощь, осуществляющего руководство или принуждение. Имеется в виду ответственность в соответствии с иными нормами международного права, определяющими то или иное поведение в качестве противоправного.

Наконец, в-третьих, статья сохраняет ответственность "любого другого государства", которому международно-противоправное деяние может быть присвоено на основе других статей.