О ТАКТИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ "ГРУППОВОЙ ОБЫСК" И ЕЕ РОЛИ В РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ ПРЕСТУПНЫМИ ГРУППАМИ

Традиционно в криминалистической литературе групповой >быскрассматривается как его разновидность, особый вид. Групповой »быск проводится одновременно у нескольких лиц, проходящих по иному и тому же делу, или у одного лица, но в разных местах. Он юзволяет обнаружить и изъять орудия преступления, вещи и (ЄННОСТИ, добытые преступным путем, иные объекты, имеющие начение для расследуемого дела.

Групповой обыск производится при необходимости про-Іерить сразу различные места, состоящие в ведении: а) одного юдозреваемого (обвиняемого); б) нескольких подозреваемых обвиняемых), проходящих по одному уголовному делу; ) подозреваемого (обвиняемого) и иных лиц, проживающих їли находящихся в других местах, когда есть основания :олагать, что в их жилище, ином месте скрыты искомые

218

предметы. Поэтому групповой обыск - это не одно следственное действие, это всегда комплекс одновременных обысков.

Совокупность следственных действий не может быть рассмотрена в качестве вида такого действия. Множественность действий представляет собой категорию более высокого порядка. Групповой обыск - это система, состоящая из одноименных следственных действий в рамках одного акта расследования с целью реализации определенной тактической задачи. Групповой обыск есть не что иное, как тактическая операция (комбинация), комплекс согласованных между собой следственных действий. Это не какое-нибудь "комбини­рованное" следственное действие, эта система следственных действий, используемая в процессе расследования преступ­лений.

Групповой обыск может быть произведен только при наличии процессуальных и фактических оснований. Производ­ство каждого обыска в системе тактической операции "групповой обыск" должно быть мотивированным в отдельном постановлении следователя и санкционировано прокурором. Только в случаях, не терпящих отлагательства, обыск может быть произведен без санкции прокурора, но с последующим сообщением прокурору в суточный срок о произведенном обыске и его результатах (ст. 177 УПК Украины).

Достаточно часто групповой обыск проводится при расследовании преступлений, совершаемых организованными преступными группами. Производство данной тактической операции связано со следующими обстоятельствами: наличием устойчивой преступной группы; члены группы не заключены под стражу; рассредоточенностью объектов обыска; наличием отлаженной системы взаимодействия между членами преступ­ной группировки; существованием постоянной связи между членами группы; присутствием управляющего начала в деятельности преступной группы.

Проведение обыска в ходе расследование преступлений, совершаемых организованными преступными группами, требует соответствующей подготовки с учетом средств,

219

аспользуемых преступниками в целях конспирации и сокрытия объектов поиска. В процессе подготовки группового обыска ;ледует предусмотреть средства связи между участниками, ущное руководство и единый план его проведения, порядок )бмена информацией, а также и то, что эти обыски должны Іроизводиться в один и тот же день и час. Для успешного Іроведения тактической операции "групповой обыск" іеобходимо создать несколько следственно-оперативных поисковых) групп - в зависимости от количества объектов, юдлежащих обыску. Все обыски необходимо начинать щновременно на всех объектах с последующей координацией (еятельности следственно-оперативных групп. Важное начение имеет использование оперативных данных при юдготовке к проведению обысков; целесообразно составлять хемы преступных связей членов группировки.

В ходе планирования группового обыска важно предусмот-Іеть меры безопасности, реальную защиту участников данных ледственных действий. Это связано с реальностью оказания ооруженного сопротивления членами преступной организо-анной группы. Поэтому проведение тактической операции южет быть сопряжено с устранением противодействия и адержанием тех или иных лиц.

220

М.В. Салтевский, д-р юрид. наук, проф. НИИ ИПП АПрН Украины (г .Харьков)

проблема представления вербальной информации техническими средствами при расследовании экономических преступлений

Расследование принято интерпретировать как специфи­ческую познавательную деятельность - процесс познания вообще, направленный на установление истинности существо­вания фактов и обстоятельств происшедших событий, каким для органов предварительного следствия и суда является совершенное преступление.

Процесс установления истинности происшедшего события и его обстоятельств в уголовном судопроизводстве протекает в форме процессуального доказывания, основу которого составляют материалистическая диалектика, принципы уголовного процесса и логика познания. Доказывание как процессуальная деятельность не зависит от видов преступ­лений, поскольку это специальная процессуально-логическая процедура - форма обоснования истинности одной мысли (тезиса) с помощью других мыслей (аргументов), истинность которых установлена раньше наукой и практикой. Отсюда очевидно, что процедура установления истинности, т.е. логическое доказывание, представляет мысленное опериро­вание субъектом ранее доказанными истинами. Следовательно, чтобы утверждать истинность какой-то мысли надо собрать и представить субъекту доказывания ранее установленные истинные положения (аргументы, доказательства). В противном случае нечем будет оперировать, т.е. осуществлять целенаправ­ленную мыслительную деятельность.

Процессуальное доказывание не представляет исключения, его структура одинакова с логическим, т.е. доказываемая мысль (тезис) - это версия, предположение, построенное субъектом доказывания, а аргументы - это мысли, с помощью которых доказывают (обосновывают) истинность тезиса, т.е. доказателъ-

221

лвенная информация, отображенная материальным носителем. Сходство структур логического и процессуального доказывания как познавательной мыслительной деятельности гребует пристальнее посмотреть на ее сущность и элементар-Іую структуру, которые достаточно раскрыты в действующем уголовно-процессуальном законе. Обратимся к нему.

Законодатель прямо не раскрывает понятие "доказывание", І лишь констатирует, какие обстоятельства подлежат доказыва-шю "при производстве предварительного следствия, дознания І разбирательстве уголовного дела в суде" (ст. 64 УПК /краины). Создается впечатление, что сущность процесса (оказывания раскрывается через предварительное следствие, юзнание и судебное разбирательство. В принципе, это так, юскольку дальше законодатель раскрывает элементарную труктуру этого процесса, включающего "собирание и Іредставление доказательств" (ст. 66 УПК) и их оценку ст. 67 УПК). Следовательно, процесс доказывания включает ри элемента (этапа): собирание, представление и оценку ;оказательств.

Вместе с тем по мнению многих ученых, процесс оказывания "заключается в собирании доказательств, их акреплении, проверке и соответствующей оценке и в олучении таким образом обоснованных выводов по делу". В пределении наряду с собиранием и оценкой введены понятия закрепление" и "проверка", сущность которых неравнозначна редставлению. Закрепление - это всего лишь элемент обирания, поскольку прежде чем собирать что-то, его надо Ікрепить, т.е. сделать фиксированными и доступными для осприятия. Проверка предшествует оценке как момент становления значимости объекта, подготовляемого для оценки сопоставления (сравнения) его с каким-то эталоном.

Представление в уголовно-процессуальном значении ередко интерпретируют как право, средство защиты, которым аделены участники процесса. Правом представления эказательств наделены все граждане, учреждения, организа-ии, предприятия.

222

В криминалистике представление связывают с задачей расследования преступлений, поэтому криминалистику образно называют наукой о раскрытии и расследовании преступлений. Хотя она фактически не наделена такими функциями, а криминалисты сами не раскрывают и тем более не расследуют преступлений. Роль их значительно скромнее. Они своими специальными методами и средствами помогают следователю и суду собирать, представлять и исследовать доказательства. При этом исследование непосредственно связывается с представлением.

Еще первый профессор криминалистики С.М. Потапов, рассматривая роль криминалистики, отмечал, что ее значение состоит не только в содействии раскрытию преступления, но и "представлении суду наглядного доказательственного матери­ала". Здесь подчеркнута процессуальная и криминалистическая значимость представления в доказывании, при этом процес­суальное представление раскрывается как обеспечение доказательствами, а криминалистическое - как задача обеспечения наглядности представляемому материалу.

Проблема наглядности доказательств так же, как и представления, почти не изучены в криминалистике и уголовном процессе. В настоящем сообщении рассматривается лишь представление как этап процесса доказывания, характер­ный для уголовного процесса и криминалистики.

Проблемность представления вызвана двойственной природой понятия "доказательство", интерпретируемого в современной теории доказательств как единство фактических данных, т.е. сведений (доказательственной информации) и их материального носителя. Отсюда по виду носителя доказатель­ства делят на личные и вещественные, источниками которых служат вещи и люди, по-разному отражающие объективную реальность. Поэтому отображенную информацию соответ­ственно называют вещественной и личностной, т.е. вербальной.

Для представления вещестьенной информации иногда достаточно субъекту доказывания доставить лишь ее матери­альный носитель, например, нож с пятнами крови, предмет со

223

следами взлома либо их слепки. Вследствие наглядности и доступности восприятия субъект непосредственно сам "считывает" информацию либо прибегает к услугам специ­алиста и применению технических средств.

Личностная информация, т.е. фактические данные, отображенные человеком в виде следов памяти, непосред­ственно не воспринимаются. В этой связи справедливо замечание, что в области борьбы с преступностью имеются явления, недоступные для чувственного восприятия. Для их получения необходимы языковые средства общения, опираю­щиеся на современные технические средства обнаружения, фиксации, исследования и интерпретации. При этом следует помнить, что современный уровень технического развития не позволяет однозначно раскрывать содержание субъективного образа (следа памяти). Последнее возможно только при свободном волеизъявлении источника в ходе свободного общения. Каких-либо средств для прямого раскрытия субъективного отображения в мозгу человека не существует, пока не расскажет о них сам источник.

Проблема фиксации и представления вербальной инфор­мации приобретает практическое значение, поскольку от того, какими средствами и как она будет представлена субъекту доказывания, зависит ее оценка и использования в уголовном процессе. К сожалению, на пороге XXI в. способы фиксации вербальной информации, сообщаемой источником, все еще остаются на первобытном уровне: восприятие речи на слух, запоминание и сохранение только в памяти человека. Поэтому раньше в процессе доказывания необходимо было представлять сам источник, последний перед судьями раскрывал субъектив­ный образ (след памяти). Стремление судей достичь показаний, подтверждающих версию обвинения, приводило к применению психического и физического насилия, в конечном счете - к инквизиционному процессу.

Лишь с появлением письменности вербальную инфор­мацию стали фиксировать письменными и графическими средствами, появились письменные документы, протоколы,

224

которые стали представлять вместо личностного источника. Попытки фиксировать доказательственную информацию техническими средствами и представлять их материалы вместо личностного источника до настоящего времени полностью не решены в уголовном процессе.

Еще в начале XX ст. в фундаментальных науках были открыты закономерности, а к его средине разработаны на их основе объективные средства фиксации звуковых и видеосиг­налов, которые получили широкое распространение в различных областях социальной деятельности. Первые работы по применению звукозаписи в уголовном процессе побудили законодателя регламентировать практику ее применения (ст. 85-1, 85-2 УПК). Однако с тех пор прошло более полувека, совершенно изменилась техника звукозаписи, а законода­тельство все еще остается старым. Настала пора упростить процессуальный порядок представления в уголовный процесс материалов, полученных современными техническими средствами. Для этого необходимо прежде всего звуковой сигнал (звук, речь) воспринимать как реальное физическое явление - материальный след, для фиксации которого созданы технические средства звукозаписи, входящие в комплекты криминалистической техники.

Звуковой след - это специфическое материальное образование. Любое событие преступления представляет взаимодействие людей между собой и вещами, что порождает звуковую среду (разнообразные звуковые следы): речь, крики, звуки совершения преступления, взлома преграды, движения транспорта и т.п. Вымогательство, рэкет, разбой, и др. преступные действия образуют звуковые следы, физическая особенность которых состоит в том, что они существуют на месте преступления только в момент совершения преступления. После окончания взаимодействия звуковой след рассеивается, т.е. исчезает. Следовательно, звуковые следы можно зафикси­ровать (записать) лишь в момент совершения преступления; в ходе осмотра места происшествия звуковых следов преступле­ния там просто уже нет. Эту физическую реальность законода-

225

тель должен учитывать при разработке правовых норм, регламентирующих собирание и представление звуковой информации в уголовном судопроизводстве.

Действительно, разговор взяточника с взяткодателем, чиновника-коррупционера с посетителем-просителем, банкира с коммерсантом, получающим выгодный кредит за взятку и т.п. преступления совершаются без свидетелей и наивно ожидать, что кто-то из преступников зафиксирует преступный сговор, а материалы передаст правоохранительным органам. Современ­ные технические средства и оперативная тактика позволяют технически "присутствовать" и фиксировать мгновенное существование звуковых и видео сигналов в момент совершения преступления. Такое присутствие на месте совершения преступления, образно можно назвать "техническим свиде­телем". Подобные случаи известны в практике, когда звуковая среда события преступления фиксировалась звуко-, видеозапи-сывающей аппаратурой, а ее результаты использовались в качестве источников доказательств. Так, по делу об убийстве Д. Кеннеди как одно из доказательств использовалась фонограмма звуковой среды происшествия, записанной случайно радиостанцией, находящейся в "дежурном режиме" на одном из мотоциклов эскорта. Позже фонограмма была обнаружена в полицейском участке г.Даллеса в банке записи по линии "02". Эксперты по фонограмме установили, сколько было произведено выстрелов, а также определили направление места, где находились стрелявшие. При этом о достоверности и процессуальном происхождении фонограммы не возникало сомнений.

Известны иные случаи. Заведующий клубом в радиоузле записывал пение девушки из хорового кружка. Затем стал угрожать, применил силу и изнасиловал ее. При осмотре места происшествия было установлено, что студийный магнитофон в момент совершения преступления оказался включенным на запись (насильник забыл его выключить). На изъятой пленке оказалась фонограмма записи звуковой среды происшествия. Воспроизведенное содержание фонограммы в суде было

226

оценено как объективная и достоверная фиксация события преступления и положено в основание обвинительного приговора в отношении завклубом.

Отсутствие четкой правовой регламентации использования технических средств для фиксации вербальной информации события преступления, совершаемого без свидетелей, таких как взяточничество, коррупция, преступления в сфере государ­ственной деятельности, приводит к сложностям выявления преступления и трудностям доказывания по таким делам. Так, по опубликованным данным в 1997 г. в производстве по Украине находилось 3236 дел о взяточничестве, причем в 557 случаях взятки были получены должностными лицами, а в суд было направлено всего лишь 159 дел. Не лучшая статистика по экономическим преступлениям. Из 2455 выявленных фактов нарушения правил о валютных операциях в 1997 г. 848 материа­лов было направлено в суд, где 450 прекращены по п. 1,2 ст. 6 УПК; во внешнеэкономической деятельности из 1245 выяв­ленных нарушений до суда дошло всего лишь 76.

Одной из причин низкой раскрываемости и сложности доказывания по таким делам является отсутствие правовой регламентации применения технических средств для фиксации вербальной информации. Возникла необходимость изменить правовой порядок использования технических средств в уголовном процессе. В первую очередь необходимо упростить процессуальную процедуру собирания и представление вербальной информации, которая возникает лишь в момент совершения преступления и отсутствует при его осмотре. Для этого желательно закрепить в уголовно-процессуальном законе порядок фиксации техническими средствами звуковой информации о механизме совершения преступления, в частности, разрешить дистанционное, бесконтактное снятие и фиксацию звуковых и видеосигналов с источников, находящих­ся на месте преступления в момент его совершения. Иначе говоря, разрешить в уголовном процессе "техническое свидетельствование", а его материалы (фотоснимки, фонограм­мы, сигналограммы и видеограммы) признать носителями информации.

227

Информационная сущность фотоснимка, фонограммы, видеограммы не зависит от того, кто и когда ее изготовил, непосредственно или дистанционно с пульта управления в автоматическом режиме. Зафиксированная информация об источнике сигнала остается информацией, она на носителе либо есть, либо ее нет, все зависит от состояния технического средства. Поэтому всякие сомнения, возникающие о возможной подделке содержания зафиксированной информации на фотоснимке, фонограмме либо видеограмме, и невозможность их обнаружения свидетельствуют лишь о недостаточных знаниях состояния современной судебной экспертизы, в частности судебно-акустической.

Проблему представления в уголовном процессе матери­алов, полученных при использовании технических средств фото-, звуко-, видеозаписи, можно было бы решить, закрепив в Законе встречающиеся в практике три ситуации.

Если оперативный работник или любой гражданин

непосредственно воспринимал органами чувств (слышал,

видел), запомнил и хранит в памяти вербальную ин­

формацию о механизме события преступления, то он

должен представлять ее в процессе доказывания как

свидетель.

Если физическое лицо является посредником и непосред­

ственно не воспринимало событие преступления, а лишь

передает информацию, воспринятую, запомнившуюся и

хранящуюся со слов других лиц, то вербальную инфор­

мацию он должен представлять в форме заявления,

объяснения, отчета, справки, донесения и других материа­

лизованных копий мысленных образов, которые после его

допроса прилагаются к протоколу и являются письменными

документами.

Если физическое лицо представляет материальные

носители, на которых техническими средствами вербальная

информация зафиксирована в момент совершения преступ­

ления непосредственно этим лицом либо опосредованно (в

автоматическом режиме, дистанционно), то материалы

228

фиксации (фотоснимки, сигналограммы, фонограммы и видеограммы) следует относить к процессуальным источникам доказательств и вводить в доказывание на общих основаниях.

Для практической реализации представления материалов фиксации вербальной информации техническими средствами необходимо в проекте УПК Украины, представленном рабочей группой Кабинета Министров Украины в 1996 г., в ч. 3 ст. 128 -Доказательства, после слов "протоколи слідчих і судових дій" дополнить словами: "а також матеріалами фото-, звуко-, відеозапису".

Учитывая, что представление является самостоятельным этапом в процессуальном доказывании и неравнозначно "собиранию", поэтому целесообразно название ст. 129 оставить старое в ныне действующем УПК Украины - ст. 66 "Собирание и представление доказательств". В соответствие с этими изменениями в гл. 22 - Процессуальные источники доказа­тельств, отдельной статьей назвать фото-, звуко-, ви­деоматериалы как специальные источники доказательств, а в ст. 153 соответственно изменить часть третью.

Таковы некоторые предложения относительно представ­ления вербальной информации техническими средствами на современном этапе достижений науки и техники в области звукозаписи и фоноскопии.

229

В.Л.   Підпалин,  докторант, Київський національний універ­ситет імені Тараса Шевченка (м. Київ)

Зміни в законодавстві україни щодо застави: