§ 1. ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ ОЦЕНКИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ

f Оценка доказательств служит необходимым условием целенаправ-"""ленного ведения следствия и судебного разбирательства, принятия законных и обоснованных процессуальных решений, правильного применения уголовного закошу

Перед следователем, прокурором и судом, осуществляющими производство по уголовному делу, в неразрывной связи с задачей обеспечить собирание всех необходимых фактических данных о существенных обстоятельствах дела стоит также задача выяснить, собрана ли эта информация с соблюдением требований процессуального закона; имеет ли она отношение к предмету доказывания; могут ли служить собранные по делу доказательства основанием для принятия процессуальных решений (постановления о привлечении в качестве обвиняемого, задержании, обыске, выемке и т. д.); достаточно ли доказательств для достоверных выводов об обстоятельствах, составляющих предмет доказывания, и в конечном счете, представляют ли они достоверную и полную информацию об исследуемом событии в целом и отдельных его элементах.

/Оценка доказательств представляет мыслительную деятельность следователя, прокурора, судей, осуществляемую в логических формах при соблюдении научной методологии познания, обеспечивающей достижение истины./

Однако рассмотренных выше ''признаков недостаточно для характеристики понятия оценки доказательств в уголовном судопроизводстве. Необходимо указать и на роль внутреннего убеждения, закона и социалистического правосознания '.

I В советском уголовном процессе оценка доказательств производится по внутреннему убеждению следователя, прокурора, судей, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении доказательств; при этом в законе не указываются формальные условия, которые заранее определяли бы ценность и значение каждого доказательства в отдельности и их совокупности.

Подробно эти понятия рассматриваются в § 3 и 4.

427

При оценке доказательств следователь, прокурор, судьи руководствуются требованиями закона, выдвигающего условия общего характера (оценивать доказательства в совокупности, всесторонне, полно, объективно и др.), устанавливающего правила допустимости доказательств и их относимости. Д

Наконец, характеристика оценки доказательств включает указание на роль социалистического правосознания. Будучи стороной общего мировоззрения следователя, прокурора и судей, социалистическое правосознание позволяет уяснить смысл и значение требований закона, предъявляемых к собиранию и оценке доказательств.

Изложенное позволяет дать следующее определение. Оценка доказательств — это мыслительная деятельность следователя, прокурора и судей, которая состоит в том, что они, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием, рассматривают по своему внутреннему убеждению каждое доказательство в отдельности и всю совокупность доказательств, определяя их относи-мость, допустимость, достоверность и достаточность для выводов по делу. {На основании оценки доказательств выдвигаются следственные (судебные) версии и выясняется, достаточно ли подтверждена одна из них и опровергнуты ли все остальные; устанавливаются основания для принятия различных процессуальных решений, в том числе и о проведении следственных (судебных) действий; делаются выводы о доказанности или недоказанности отдельных обстоятельств дела и преступления в целом '.

Оценка доказательств осуществляется также участниками процесса, отстаивающими в уголовном процессе свои или представляемые интересы   (обвиняемый,  защитник, потерпевший и др.) Л Оценка доказательств этими лицами имеет существенные особеЕь ности, которые будут рассмотрены ниже.

Понимание основных принципов и содержания оценки доказательств в советском уголовном процессе возможно лишь на основе исторического подхода к этой проблеме. Истории известны различные системы оценки доказательств, отличающиеся друг от друга методологией познания в суде.

В уголовном процессе обвинительного типа спор между обвинителем и потерпевшим решался посредством поединка, испытания водой, огнем и т. д. Считалось, что истина исходит от бога,

1 О понятии оценки доказательств см. Л Т. Ульянова, Оценка доказательств судом первой инстанции, М, 1959, стр. 93; Р. С Белкин, Собирание, исследование и оценка доказательств, М, 1966, стр. 66; М С Строгович, Курс советского уголовного процесса, т I, M, 1968, стр. 304; В. Д. А р с е н ь е в, Вопросы общей теории судебных доказательств, М, 1964, стр. 130; Г. М Резник, Оценка доказательств по внутреннему убеждению. Автореферат кандидатской диссертации, М, 1969; И. И. Мухин, Обьективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия, Л, 1971, стр. 99.

428

поэтому представление и оценка доказательств (в современном их понимании) в подтверждение или оправдание существа обвинения, как правило, не допускались. Оценка доказательств была ограничена рассмотрением сведений, указывающих на соблюдение внешней процедуры соответствующего испытания, и истолкованием нарушений этой процедуры в пользу соответствующей стороны '.

На смену этому порядку приходит система формальных или легальных, т. е. установленных законом, доказательств.

Эта система развилась из средневекового (розыскного) пыточного процесса, когда признание обвиняемого, данное под пыткой, считалось совершенным доказательством, достаточным для осуждения. Если же обвиняемый выдерживал пытку, то его признавали невиновным (жестокость пыток сводила такую возможность к минимуму) .

В дальнейшем, после того как пытки были формально отменены, признание обвиняемого по-прежнему считалось совершенным доказательством, но к нему стали приравнивать согласующиеся между собой показания двух заслуживающих доверия свидетелей или даже одного свидетеля, если он был отцом обвиняемого, и другие доказательства. Постепенно развилась сложная система количественной оценки «веса» доказательств, заранее устанавливаемого законом. Ценность каждого доказательства определялась дробью (V2, V4, Ve), т. е. какой-то частью «совершенного» доказательства (признания обвиняемого). Оценка доказательств судом состояла в том, чтобы проверить соблюдение внешней процедуры их получения, определить на основе закона ценность каждого доказательства в отдельности и их совокупности. Если результат составлял «совершенное» доказательство или превышал его, то суд обязан был вынести обвинительный приговор. Если же результат оказывался меньшим, то обвиняемый оставался «под подозрением» или оправдывался2.

В основе системы формальных доказательств лежали некоторые приблизительные обобщения (житейские презумпции), а также религиозные предрассудки и классовые соображения (показания состоятельных и духовных лиц имели, например, большую ценность и т. д.).

Очевидно поэтому, что принятые этой системой «критерии» достаточности доказательств для установления истины оказались произвольными, их применение во многих случаях было абсурдным, противоречило здравому смыслу, обстоятельствам дела, влекло многочисленные судебные ошибки и насаждало среди су-

1  М.  А.   Ч е л ь ц о в,  Курс  уголовно-процессуального  права,  т.   1,   М., 1957.

2  См   И   Я. Фойницкий,  Курс уголовного судопроизводства,  т.  2, СПб., 1899, стр. 204 и ел.

дей бездумный, казенный формализм.' Система формальных доказательств заменила произвол отдельных судей произволом законодателя. В результате суд лишь формально подводил под указанные в законе признаки доказательства, имеющиеся в деле, не вдаваясь в их оценку по существу.

Период буржуазных революций знаменовал собой переход от системы формальных доказательств к провозглашению принципа свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению судей.

Принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению судей возник одновременно с судом присяжных заседателей и с самого начала был приспособлен к условиям его деятельности. Приведение доказательств для обоснования вердикта не входит в обязанность присяжных, поэтому внутреннее судейское убеждение сплошь и рядом трактуется буржуазной юриспруденцией субъективистски, как безотчетное веление разума, «выражение народной совести» и т. д.

В то же время в буржуазном уголовном процессе (особенно англо-американском) имеется обилие правил для определения от-носимости и допустимости доказательств, а также правовых презумпций, которые вносят в оценку доказательств элементы формализма.

(В советском уголовном процессе с самого начала был установлен принцип свободной оценки доказательств судьями по их внутреннему убеждению, не скованному предписаниями о ценности отдельных доказательств и их совокупности (декрет о суде № 2 от 7 марта 1918 г.; ст. 24 Положения о народном суде РСФСР от 21 октября 1920 г.; ст. 61/УПК РСФСР 1922 г.; ст. ст. 57, 319 УПК РСФСР в ред. 1923 r.)J

Вместе с тем — ив этсГмодин из аспектов качественной новизны этого принципа в советском уголовном процессе — закон требовал обоснования этого убеждения тщательно исследованными доказательствами с приведением и анализом их в приговоре суда.

В 20—30-х годах многие советские процессуалисты и криминалисты были приверженцами теории «объективизации» уголовного процесса'.

По их мнению, нужно было расширить «материальный сектор» уголовного процесса (вещественные доказательства, документы и заключения экспертов) и приступить, по мнению некоторых из них, к разработке обязательных для судей объективных критериев

1 М. М. Гродзинский писал в то время, что, освободившись от оков формальных доказатрльств, теория и практика «ударились в другую крайность и объявили судью совершенно свободным от каких бы то ни было правил и указаний» («Учение о доказательствах и его эволюция*, Харьков, 1925, стр. 5).

430

ценности доказательств'. «Материальный сектор» уголовного процесса противопоставлялся показаниям живых лиц, значение которых для установления истины необоснованно принижалось, а также предпринимались попытки связать внутреннее убеждение судей такими критериями ценности доказательств, которые при современном уровне научных знаний не могут учесть специфику каждого доказательства, каждого уголовного дела и поэтому не могут быть сформулированы в законе. Теория «объективизации» уголовного процесса, подчеркивая необходимость исследования объективных оснований оценки доказательств, имела известное позитивное содержание.

А. Я. Вышинский подверг указанную концепцию критике (хотя в 20-х годах разделял те же взгляды) 2.

Высказавшись за «свободу действий при оценке доказательств», он связал эту проблему с характером знания, получаемого в результате оценки доказательств, подчеркнув, что «судебный приговор является выражением лишь максимальной вероятности» 3.

Если критикуемая им концепция в той или иной степени шла по линии ограничения принципа оценки доказательств по внутреннему убеждению, то А. Я. Вышинский по существу отождествляет его с субъективистским подходом к оценке доказательств. «Голос, —писал он, — который говорит судье: это верно, ты правильно решил, — это голос его внутреннего убеждения, который

1  Отметив,  что  судья  нуждается  в  указаниях  о  ценности  отдельных видов доказательств, как вещественных, так и личных, М. М. Гродзинский в работе «Учение о доказательствах и его эволюция» писал: «Именно эта научная   объективизация   оснований,   по   которым   должна   производиться оценка доказательств,  является той  фазой,  в которую вступает в  наши дни доказательственное право по мере того, как оно изжило систему законных доказательств, и по мере тою, как оно в настоящее время изживает   ныне   существующую   систему   свободного   убеждения,   лишенного объективно проверенного обоснования» (стр. 15).

Н. Н. Полянский считал «крайностями» как теорию формальных доказательств, так и принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению судей («Вопросы доказательственного права в практике УКК Верховного Суда РСФСР за 1926 г.», «Право и жизнь» 1927 г., кн. первая, стр. 55—56).

М. С. Строгович в то время писал: «Мы в качестве основного момента выдвигаем объективизацию оценки доказательств (в противовес субъективизму классической теории внутреннего убеждения)» (М. С. Строгович, Основные вопросы оценки доказательств в уголовном процессе, «Советская юстиция» 1936 г  № 22, стр  5).

2  А. Я. Вышинский, Курс советского уголовного процесса, М., 1927.

3  А.  Я. Вышинский, Проблемы оценки доказательств в советском уголовном процессе, «Советская юстиция» 1936 г № 23, стр. 5.

Те же идеи развивал С. А. Голунский («Проверка и оценка доказательств», «Советская юстиция» 1936 г № 15, стр. 7—9). См. также М. В. Фрейганг, Оценка доказательств в советском уголовном процессе, «Ученые записки МЮИ HKJO СССР», вып. 3, М., 1941, стр. 33—34

1

определяет в конечном счете ценность и значение всех доказательств и всего процесса в целом» Ч

Преодолев ошибочные концепции, советская теория доказательств рассматривает оценку доказательств по внутреннему убеждению в диалектическом единстве объективного и субъективного его аспектов. Существенное значение в связи с этим имеет, в частности, проблема исследования объективных критериев определения достоверности и достаточности доказательств.

Неуклонное и широкое внедрение достижений науки и техники в уголовное судопроизводство через экспертизу, а также посредством технического оснащения следственного аппарата, развитие новых видов экспертиз и новых, более совершенных методов экспертного исследования, значительное расширение технических возможностей обнаружения и фиксации доказательств — все это позволило выявлять при проведении следственных действий все больший круг фактических данных, имеющих доказательственное значение по уголовным делам. Таким образом, расширяется фактическая основа внутреннего убеждения следователя и суда, его обоснованность. С другой стороны, в силу тех же тенденций развития доказывания в составе фактических данных, являющихся основаниями выводов следователя и суда, все меньше сомнительных, недостаточно надежных.

В последние годы в центре внимания теории доказательств оказались такие вопросы, как:

а)   изучение логической структуры мышления при осуществлении оценки доказательств, создание логических, математических моделей оценки доказательств,  объясняющих процесс  формирования выводов следователя, суда2;

б)   изучение   оценки   доказательств   в   свете   идей   кибернетики 3;

в)   изучение вопроса о возможности формализации некоторых операций по доказыванию и применения ЭВМ для систематизации доказательств, построения версий и подсчета их вероятности4.

Эти исследования объединены единой целью — использовать современные данные науки, чтобы вооружить судью, прокурора, следователя знанием сложной структуры мыслительного процесса,

1  А.   Вышинский,   Проблемы   оценки   доказательств   в   советском уголовном процессе, «Социалистическая законность»  1936 г. № 7, стр. 34.

2  См.   А.   А.   Э й с м а н,   Заключение   эксперта.   Структура   и   научное обоснование,  М.,   1967;   его   же,  Структурный  анализ и  моделирование судебных доказательств,  «Правовая кибернетика», М.,  1970;  его же, Логика доказывания, М., 1971; А. И. Трусов, Судебное доказывание в свете идей кибернетики, «Вопросы кибернетики и право», М., 1967, стр. 20—32.

3  В. Д. А р с е н ь е в, Вопросы общей теории судебных доказательств, М., 1964.

4  В. Н. Кудрявцев, А. А. Э и с м а н, Кибернетика и право, М., 1964

432

приводящего к отысканию истины по уголовному делу, ограничить субъективизм  и  предупредить  ошибки  в  оценке  доказательств.

В прошлом оценка доказательств как мыслительный процесс изучалась с позиций традиционной двузначной логики. Это оказалось недостаточным для описания структуры оценки доказательств.

С помощью средств вероятностной логики было показано, что по мере накопления улик и опровержения контрулик степень правдоподобия доказательств возрастает, пока, наконец, их совокупность не становится достаточной для достоверного вывода '.

Были сделаны интересные попытки построить модель оценки доказательств как процесса постепенного убывания энтропии (неопределенности)   и   возрастания   количества   информации2.

Однако советская теория доказательств исходит из того, что математическое описание оценки доказательств на данном этапе развития науки дает лишь весьма приближенную модель некоторых сторон мыслительной деятельности в этой области. Оценка достоверности и достаточности доказательств пока не поддается формализации и в конечном счете носит содержательный характер, основывается на внутреннем убеждении3.

На вопрос, возможна ли в принципе формализация мыслительного процесса при оценке доказательств по уголовным делам, утвердительно отвечает А. И. Трусов, который в то же время не без основания указывает на большие трудности, возникающие на этом пути4. Другие авторы скептически оценивают возможности формализации оценки доказательств по уголовным делам в обозримый период, указывая на «почти беспредельный объем... статистических исследований», которые для этого необходимо провести, и «проблематичность практической эффективности результатов» 5.

В принципе возможно представить себе процедуру введения в память ЭВМ картотеки из  «доказательственных прецедентов»,

1  А. А. Э й с м а н, Некоторые вопросы оценки как количественной характеристики.., «Кибернетика и право», М., 1967, стр. 167—170. См. также § 2 гл. VII.

2  В.   А.   Пошкявичюс,   Применение   математических   средств   при собирании,  исследовании и  оценке доказательств.  Автореферат кандидатской диссертации, Л., 1968, стр. 16.

3  Нельзя  вместе   с   тем   согласиться   с   И.   И.   Мухиным,   немотивированно  утверждающим,   что   применение   количественных   методов   и  идей кибернетики   при   оценке   доказательств   в   уголовном   процессе   принципиально бесплодно   (И.  И. Мухин,  назв.  работа, стр.  174—176).

4  А.  И.  Трусов,  Судебное  доказывание в  свете  идей  кибернетики, «Вопросы кибернетики и право», М., 1967, стр. 30—32. См. также С. В. К у-р ы л е в, Установление истины в советском правосудии. Автореферат докторской диссертации, М., 1967, стр. 28; И. Л. Петрухин, Некоторые вопросы  методологии  экспертного  и  судебного  познания.   «Труды  ЦНИИСЗ», вып. 2, 1970, стр. 242—255.

6 А.   А.   Э й с м а н,   Структурный   анализ   и   моделирование   судебных доказательств, «Правовая кибернетика», М., 1970, стр. 182.

433

например по вопросу достаточности доказательств (определенное сочетание доказательств по разрешенному делу с учетом факторов и критериев допустимости доказательств); постепенное накопление этих «прецедентов», а затем «идентификация» (сначала родовая, групповая, а затем «индивидуальная») доказательственной ситуации по данному и уже разрешенному делам (разумеется, речь идет о научном эксперименте) '.

Однако в современных условиях описанные методы следует рассматривать именно как методы изучения процесса доказывания, а не как методы решения практических задач правосудия. Теоретические трудности, неэкономичность использования быстродействующих электронных машин для целей правосудия, трудности разработки для них алгоритмов в связи со специфичностью индивидуальных актов судебного познания, трудности подготовки и ввода в них информации — все это дает основание считать, что оценка доказательств еще долгое время будет осуществляться по внутреннему убеждению судей. Научно-технический прогресс будет постоянно способствовать выработке более точных, полных и объективных оснований для этого убеждения.

^Содержание оценки доказательств в советском уголов-ном~процессе составляет мыслительный процесс, завершающийся установлением истины по уголовному делу. Как и любой познавательный процесс, оценка доказательств ведет к тому, что «из незнания является знание», а «неполное, неточное знание становится более полным и более точным» 2.

Процесс оценки доказательств включает определение их отно-симости, допустимости, достоверности, достаточности сначала для выдвижения следственных (судебных) версий, а затем и достоверных выводов по уголовному делу.

Оценка офносимости, допустимости, достоверности доказательств производится как в ход?г~йх собирания, так и на заключительном этапе, перед принятием процессуальных решений^!

Однако каждый из указанных аспектов оценки доказательств имеет самостоятельное значение и может стать преобладающим на определенном этапе доказывания.

1  Такие картотеки уже применяются в медицине. Они содержат сведения о всех симптомах, на основе которых был поставлен диагноз, подтвержденный затем клинически, оперативно или на вскрытии, и служат серьезным  подспорьем  врачу-клиницисту  при  дифференциальной  диагностике. Содержащаяся в них информация используется также для составления   программ   машинной  диагностики  заболеваний   (см.   И.  И.   Бенедиктов, В. И. Плотников, Философия и медицина, Свердловск, 1967, стр.  229).  А.  И.  Берг считает,  что весьма  эффективна  «информационная система,  позволяющая  накапливать  врачебный  опыт  и  в  любой  момент быстро использовать его,  чтобы  отыскать  аналогичные  случаи»   («Кибернетика и надежность», М., 1967, стр. 41).

2  В. И. Ленин, Поли. собр. соч., т. 18, стр. 102,

434

1/ Оценка 4>тиосимости доказательств   состоит в выявлении   их

связи с обстоятельствами, подлежащими доказыванию^ объясняемой, -в частности, действием общей причины. Поначалу знание об этой причине" проблематично, по существу это несколько предполагаемых причин (версий), поэтому и доказательства сначала рассматриваются как предположительно относимые.

Доказательства, которые способствуют обоснованию или опровержению хотя бы одной из следственных версий, должны быть признаны относимыми. Круг доказательств, признаваемых относимыми, определяется, следовательно, тем, насколько полно разработаны общие и частные версии, насколько глубоко и точно учтены возможные следствия, вытекающие из имеющихся в деле фактических данных, и возможные причины, предопределившие появление этих данных (§ 4 гл. VI).

По мере накопления фактического материала производится его анализ и синтез. Анализ каждого выявленного доказательства с точки зрения его относимости — это установление возможной связи между доказательством и исследуемым событием. Анализ и синтез доказательств позволяет выделить то общее, что их объединяет, а именно предположительно объяснить наличие ряда фактов действием одной общей причины.

Оценка относимости доказательств производится и при проведении отдельных следственных действий: допросов, очных ставок, освидетельствований и т. д.

Важную роль в оценке относимости доказательств играет аналогия. Если следователь специализируется на расследовании уголовных дел определенной категории, то он приобретает опыт, который позволяет ему каждый новый случай сопоставить с наиболее сходным из предыдущих. Если эти случаи совпадают в некоторых существенных чертах, то это дает основание по аналогии заключить, что, вероятно, существует совпадение и в ряде других черт.

Определенную роль в оценке относимости доказательств играют фактические (естественные) презумпции — правила, отражающие «обычный порядок вещей», т. е. ту связь между предметами, явлениями, фактами, которая чаще всего встречается.

__Оценка    допустимости  доказательств — необходимое    условие

оценки их достоверности. Следует, однако, иметь в виду, что признание доказательства допустимым не предрешает вопроса о его достоверности; вывод о допустимости предшествует, но не заменяет вывода о достоверности.                           11

Оценка доказательств с точки зрения их\цопустимости — это решение вопроса о том: 1) разрешает ли закон использовать данного вида источник фактических данных по уголовному делу; 2) не было ли допущено нарушений процессуального закона при получении и закреплении информации; 3) отразились ли процессуальные нарушения, если они были допущены, на достоверно-

435

сти и полноте соответствующей информации; 4) использованы ли все необходимые источники для установления фактических данных.

В литературе было высказано мнение, что оценка допустимости и относимости доказательств производится не по внутреннему убеждению, а по закону, который определяет критерии допустимости и относимости доказательств, обязательные для следователя, прокурора, суда '.

Такое противопоставление неточно (см. § 2 гл. IV). Конечно, к оценке допустимости доказательств привлекаются нормативные критерии. Но оценка допустимости доказательств не сводится к формальному оперированию ими (тем более, что речь идет о правилах высокой степени общности), она невозможна без привлечения правосознания судей.

Что касается критериев относимости доказательств, то они лишь в самом общем виде указаны в законе (предмет доказывания) . Процесс выдвижения версий и оценки отношения к ним доказательств правом не формализован, в нем основная роль принадлежит методу оценки доказательств по внутреннему убеждению.     \J

Оценка достоверности, как и оценка относимости доказательств, представляет собой длящийся процесс, который завершается лишь в момент формулирования окончательных выводов по делу на основе всей совокупности собранных доказательств.

Оценка доказательств с точки зрения их достоверности производится в ходе следственных действий, при выдвижении следственных версий, принятии процессуальных решений. Оценка достоверности доказательств состоит в том, что:

1)   изучается лицо,   располагающее   сведениями    (свидетель, потерпевший, эксперт и т. д.), с точки зрения   его   способности давать правдивые и полные показания (заключения);

2)  изучается характер и условия обнаружения материального носителя информации (предмет, документ);

3)  анализируется содержание сведений (последовательность и полнота изложения, наличие противоречий, неточностей, пробелов, обоснованность выводов, основанных на данных науки, и т. д.);

4)   информация, полученная из данного процессуального источника, сопоставляется с информацией, полученной из других процессуальных источников.

Оценка достоверности доказательства включает анализ всего процесса его формирования, а именно: условий восприятия, за-печатления, передачи и фиксации сведений о фактах, сообщенных допрошенным лицом; условий появления, сохранения и копирования   материальных   следов;   хода   экспертного исследования и

1 Г. М. Р е з н и к, Авюреферат, стр. 5—6. 436

правильности его отображения в заключении; нроисхождения и состояния документов, представленных следователю   (суду).

Многие критерии достоверности, возникнув эмпирически, в настоящее время получили научное обоснование в криминалистике, психологии, физиологии и других специальных отраслях знания. Так, решение вопроса о достоверности показаний свидетеля зави-. сит от таких изучаемых психологией и физиологией факторов, как способность данного конкретного лица к восприятию, запоминанию фактов и воспроизведению информации о них, составляющей содержание его показаний; скоротечность события, бывшего предметом наблюдения; условия восприятия; события и переживания, способные исказить воспринятую картину или ослабить запоминание; условия воспроизведения фактов на допросе; заинтересованность свидетеля в исходе дела; влияние других очевидцев события на содержание показаний свидетеля и т. д., — все это должно учитываться при оценке достоверности показаний (см. гл. гл. IX-X).

Условия достоверности доказательств, собираемых с помощью экспертизы, как правило, формулируются в общих научных положениях, под которые подводится данный конкретный случай. Так, психиатрией изучены и систематизированы синдромы душевных заболеваний, позволяющие поставить судебно-психиатриче-ский диагноз; судебная медицина изучила и систематизировала признаки различных видов насильственной смерти, что позволяет устанавливать причину смерти в каждом конкретном случае, и т. д.

Однако применение этих общих научных критериев недостаточно для оценки достоверности доказательств. Они должны быть дополнены наличием связи между установленным таким способом доказательством и другими собранными по делу данными. Тем самым могут быть выявлены ошибки, допущенные в ходе исследования, осуществленного экспертом (см. гл. XIII).

Достаточность собранных по делу доказательств для достоверного вывода по уголовному делу определяется внутренним убеждением судьи, также опирающимся на критерии, выработанные практикой, в том числе на обобщенные нормативные критерии (см. § 2—4 гл. III и § 2—3 гл. VII).

Не всякая мыслительная деятельность следователя, прокурора и судей, связанная с доказыванием, охватывается понятием оценки доказательств.

За пределами оценки доказательств находится, в частности, анализ собранной в связи с расследованием уголовного дела вспомогательной, ориентирующей информации (например, оперативных данных). Этот анализ осуществляется в связи с разработкой версий, планированием следственных действий и т. п., но не входит в оценку доказательств.

Отделить оценку доказательств от оценки указанных данных при выдвижении версий и определении степени их правдоподобия

437

психологически трудно, поскольку это совпадающий во времени процесс. Но для обоснования процессуальных решений имеет значение только оценка доказательств.

За пределами оценки доказательств" находятся также данные, характеризующие поведение обвиняемого при проведении следственных действий и судебного разбирательства (эмоциональное состояние, отказ давать показания и т. д.). Это не значит, конечно, что для следователя, судей такие данные безразличны. Напротив, надо стремиться найти психологическое объяснение поведению обвиняемого, использовать эти данные для разработки тактики проведения следственных действий. Однако сведения о поведении обвиняемого на следствии и в суде могут служить лишь вспомогательным средством изучения его личности и определения тактических приемов расследования, но не могут быть использованы для обоснования процессуальных решений.

/ Оценка доказательств — составная часть процесса доказывания, не'рЯзрывно связанная, как отмечалось, с другими сторонами этого процесса собиранием и проверкой доказательств..

Собирание доказательств по уголотгатГму делу сопровождается их осмысливанием, анализом, сопоставлением с другими доказательствами, выдвижением следственных версий, их проверкой путем собирания новых доказательств и т. д.1

Учитывая эту неразрывную связь, следует признать неправильной точку зрения, согласно которой процессуальное доказывание сводится лишь к деятельности по собирапию и закреплению доказательств и не включает в себя их оценку.

Следует возразить и против другой крайности, когда не проводится различие между оценкой доказательств как умственной деятельностью и другими сторонами процесса доказывания. Так, С. А. Голунский, исходя из положения, что оценка доказательств является «непрерывным процессом, органически связанным со всей деятельностью следственных и судебных органов», пришел к выводу, что оценка доказательств — это «не только умственный процесс» '. Включение практической деятельности следователя и суда по собиранию доказательств в понятие оценки доказательств ведет к неосновательному расширению этого понятия и по существу к «растворению» его в понятиях собирания и проверки доказательств.

Оценка доказательства пронизывает и направляет деятельность следователя (суда) по собиранию доказательств, неизбежно сопутствует ей, однако, как правильно отмечает М. С. Строгович, это — лишь «умственный процесс, логическая деятельность, акт мысли, а не что-либо иное» 2.

1  С. А. Голунский, Об оценке доказательств в советском уголовном процессе, «Советское государство и право»  1955 г. № 7, стр. 71—73.

2  М. С. Строгович, Курс советского уголовного процесса, М., 1958, стр. 165.

438

^Оценку доказательств следует отличать и от их проверки. Под проверкой доказательств понимают: а) анализ и исследование доказательств; б) отыскание новых доказательств и подтверждение или опровержение имеющихся; в) сопоставление проверяемого доказательства с другими имеющимися в деле.)

Оценка доказательства путем анализа его содержания и сопоставления с другими доказательствами составляет необходимое условие его проверки. В то же время проверка доказательств — предпосылка их оценки. Очевидно, понятия оценки и проверки доказательств в какой-то части перекрещиваются'. Но в отличие от оценки проверка доказательств не сводится только к мыслительной деятельности следователя, прокурора, суда, она включает практические действия по исследованию имеющихся и собиранию новых доказательств.

Существует мнение, что оценка доказательств — это только заключительный этап процесса доказывания, которому предшествуют этапы обнаружения, процессуального закрепления и проверки доказательств 2.

Конечно, доказывание на каждой стадии процесса завершается оценкой доказательств и изложением вытекающих из нее выводов в соответствующих процессуальных документах. Но оценка доказательств осуществляется и в процессе собирания доказательств, при этом она определяет основные направления, по которым следует искать новые доказательства. Оценка собранных доказательств предшествует обнаружению новых доказательств. Оценка фактических данных, сообщаемых свидетелем (потерпевшим, обвиняемым), «извлекаемых» в ходе осмотра места происшествия и т. д., предшествует их процессуальному закреплению. В протокол следственного действия включаются те фактические данные, которые уже оценены следователем (судом) как предположительно относящиеся к делу3.

1  См. И. И. Мухин, упомян. работа, стр. 104.

2  «Советский  уголовный процесс»  под  ред.  Д.  С.  Карева,  М.,   1956, стр.   72;   Э.   С.   3 е л и к с о н,   Процесс  доказывания  при  расследовании  и рассмотрения  уголовных   дел,   «Труды   Казахского   государственного" университета», Алма-Ата, 1956, стр   148; Л. Г. Куропаткин, Оценка доказательств в стадии предания суду в советском уголовном процессе, «Ученые записки Харьковского юридического института», вып. 6, 1955, стр. 43, и др.

а Нельзя согласиться с М. А. Чельцовым, который пишет: «Статья 17 Основ и ст. 71 УПК РСФСР, говоря об оценке доказательств, имеют в виду тот момент процессуальной деятельности каждого из органов государства, когда он собрал все доказательства и должен сделать вывод, заканчивающий данную стадию уголовного процесса» (М. А. Ч е л ь ц о в, Советский уголовный процесс, М., 1962, стр. 152). Аналогичная точка зрения высказана М. Л. Якубом («Демократические основы советского уголовно-процессуального права», М.., I960, стр.  130). Разрабатывая следственные вер-

439

_ Основные принципы оценки доказательств в советском уголовном процессе в общем виде указаны в законе и состоят в следующем:

а)   доказательства   в   советском   уголовном   процессе оцениваются свободно, закон не устанавливает заранее их ценности и достаточности для обоснования выводов по делу;

б)   содержание выводов следователя, прокурора и суда, вытекающее из оценки доказательств, не может быть предопределено указаниями каких бы то ни было лиц^

Рассматриваемый принцип знает лишь одно исключение, допускаемое законом применительно к деятельности органов дознания. Лицо, производящее дознание (в отличие от следователя, на которого это ограничение не распространяется), обязано выполнить указания прокурора по вопросам о привлечении лица в качестве обвиняемого, квалификации преступления и определении объема обвинения, направлении дела для предания обвиняемого суду и прекращении дела (ст. 120 УПК РСФСР) ';

в)   оценка доказательств должна быть всесторонней, полной и объективной. Это значит, что должны быть учтены и рассмотрены все обстоятельства,  говорящие  как  «за»,  так и  «против»  обвиняемого, обвинительные и оправдательные доказательства, доводы всех участников процесса; должны быть выдвинуты и исследованы все необходимые версии; каждое доказательство должно быть подвергнуто анализу и сопоставлено с другими доказательствами; из совокупности исследуемых доказательств должны быть сделаны все необходимые выводы о фактах, образующих предмет доказывания по делу;

г)   в основе выводов следователя, прокурора, суда по уголовному делу должна лежать совокупность доказательств.

Требование оценки совокупности собранных по делу доказательств выражает в области судопроизводства важнейшие требования диалектики — подходить к изучаемому явлению всесторонне, рассматривать его во всех существенных связях и опосредство-ваниях.

Доказательство, взятое в отдельности, может быть объяснено самыми разнообразными обстоятельствами, в том числе не связанными с преступлением. Задача оценки доказательств состоит в том, чтобы найти  необходимую   связь   между   ними, отбросив

сии, избирая меру пресечения, привлекая лицо в качестве обвиняемого, рассматривая ходатайства, следователь (суд) должен принимать во внимание всю совокупность собранных доказательств, из чего следует, что требование ст. 17 Основ распространяется не только на момент окончания соответствующей стадии процесса.

1 Представляется важным, чтобы взаимоотношения между органом дознания и прокурорски строились в полной мере с соблюдением принципа оценки доказательства по внутреннему убеждению лица, производящего дознание.

440

информацию, не относящуюся к делу. Этого можно достичь лишь при условии, что предметом оценки будут не только отдельные доказательства, но и их совокупность.

Принцип, согласно которому отдельно взятое доказательство не может служить достаточным основанием для выводов по делу, конкретизирован в законе применительно к признанию обвиняемого. Оно может быть положено в основу обвинения лишь при условии, что подтверждено совокупностью доказательств (ст. 77 УПК РСФСР) >.

Опираясь на требование всестороннего, объективного и полного рассмотрения всех обстоятельств в их совокупности, сформулированное в ст. 17 Основ, следует признать, что для обоснования выводов по делу недостаточно не только показаний обвиняемого, но и любого отдельно взятого доказательства;

д) результаты оценки доказательств при принятии решений, завершающих каждую стадию процесса (за исключением предания суду), должны излагаться в соответствующих процессуальных документах. Обвинительное заключение, приговор, постановление или определение о прекращении дела, кассационное и надзорное определение (постановление) должны содержать подробный анализ доказательств, из которых были бы видны основания соответствующего решения.

Оценка доказательств дается и в ряде процессуальных документов, составляемых в связи с принятием промежуточных решений: постановлений (определений) об отклонении, ходатайства обвиняемого, постановлении о назначении повторной или дополнительной экспертизы и др.

Некоторые процессуальные выводы хотя и делаются на основании доказательств, однако анализ последних не обязателен для обоснования соответствующих процессуальных актов (например, постановление о привлечении в качестве обвиняемого, постановление о производстве обыска, выемки и др.).

Обязанность оценки доказательств производна от более широкой по объему обязанности доказывания. Субъекты, обязанные оценивать доказательства, указаны в ст. 17 Основ. Это лицо, производящее дознание, следователь, прокурор и суд.

1 Нельзя согласиться с М. А. Чельцовым, который считает, что это правило противоречит ч. 2 ст. 17 Основ, где говорится, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (М. А. Ч е л ь ц о в, Задачи советской науки уголовно-процессуального права в период развернутого строительства коммунизма, «Вопросы судопроизводства и судоустройства в новом законодательстве Союза ССР», М., 1959, стр. 84). Статья 77 УПК РСФСР заранее не предопределяет доказательственного значения признания обвиняемого, а лишь подчеркивает и конкретизирует общую идею: основой выводов по делу может служить лишь совокупность доказательств.

441

Органы государства, оценивающие доказательства, действуют в разных процессуальных условиях, специфика которых определяется задачами и особенностями каждой стадии процесса.

Важно подчеркнуть, что органы государства и должностные лица, последовательно производящие оценку доказательств на разных стадиях процесса, независимы друг от друга и поэтому сущность и результаты этой оценки определяются исключительно обстоятельствами дела, требованиями закона и их внутренним убеждением.

Закон устанавливает также процессуальные формы, используя которые участники судопроизводства, отстаивающие в уголовном деле свои или представляемые интересы, вправе (но не обязаны) осуществлять оценку доказательств; к их числу относятся: ходатайства об истребовании доказательств, о дополнении предварительного и судебного следствия; дача обвиняемым объяснений по существу обвинения и по поводу имеющихся в деле доказательств; выступления в судебных прениях и репликах; последнее слово подсудимого; представление суду письменных предложений относительно желаемого разрешения дела; заключения государственного обвинителя в суде, кассационные жалобы и протесты.

Но лишь оценка доказательств, произведенная следователем, прокурором, судом, непосредственно определяет содержание процессуальных решений.

Участвующие в деле лица (за исключением государственного обвинителя, являющегося одновременно органом прокурорского надзора) оценивают доказательства в целях защиты своих личных (представляемых) законных интересов. Поэтому закон не предъявляет к их выводам требования всесторонности, полноты и объективности.

Известная односторонность этих лиц при оценке доказательств определяется их специфическими задачами в доказывании.

Органы, ответственные за дело, обязаны руководствоваться при оценке доказательств законом и социалистическим правосознанием, тогда как остальные участники процесса (кроме государственного обвинителя) могут, но не обязаны руководствоваться при оценке доказательств указанными критериями (см. § 4) '. Правосознание обвиняемого или потерпевшего может не вполне соответствовать общественным интересам; эти лица могут подходить к оценке доказательств с неправильными критериями. Тем не менее они вправе оценивать доказательства по своему разумению и представлять следователю и суду свои соображения.

1 В особом положении находится адвокат-защитник. Руководствуясь законом и социалистическим правосознанием, он в то же время вправе и обязан оценивать доказательства, исходя из задачи доказывания обстоятельств,  оправдывающих обвиняемого или смягчающих его вину.

442

Участвующие в деле лица могут соглашаться или не соглашаться с оценкой доказательств, данной в процессуальных актах, и даже оспаривать ее правильность в установленном законом порядке. Но пока эти акты не отменены, они определяют движение процесса от стадии к стадии и подлежат исполнению. Таким образом, оценка доказательств следователем, прокурором, судом влечет определенные правовые последствия. В отличие от нее оценка доказательств участниками процесса, отстаивающими свои или представляемые интересы, имеет целью убедить следователя, прокурора или суд в правильности выводов соответствующего участника процесса. Лишь в этом смысле она может влиять на исход процесса '.