_ 36. Ипотечные порядки в Эстляндской и Лифляндской губернии до судебной реформы.

 Древний характер производства. - Состязательный характер укреплений. - Сосредоточение регистрации недвижимостей в губернском городе

_ 36. Ипотечные порядки в Эстляндской и Лифляндской губернии до судебной реформы имели с Курляндской губернией много общего, но выделялись также особыми чертами, отчасти повторявшимися как в Эстляндии так и в Лифляндии, отчасти встречавшимися лишь в той или другой губернии. Как и в Курляндской губернии, мы встречаемся здесь с явочной книгой (Anschlage-Buch); с судебным или крепостным журналом, именуемым в Ревеле "протоколом" (Krepost Protocol), а в Риге "настольным реестром" - для запаски определений суда; с ингроссационной книгой и, наконец, с крепостным реестром. - В общем, те же основные приемы: заявления, внесения сначала в судебный (крепостной) журнал, потом определения за подписью судей и, вследствие сего определения, - приобщения акта к ингроссации вместе с учинением соответствующей записи в крепостном реестре. Однако, если ближе присмотреться к этой ингрсации, то оказывается что значительное влияние ганзейского городового права и более раннее самобытное развитие ипотечных порядков придали практике Эстляндского оберландгерихта и Лифляндского гофгерихта такие особенности, которых мы уже не встречаем ни в Курляндской губернии, ни даже в местечках тех же губерний (напр. Леалъ), где книги заведены в позднейшее время. В губерниях Эстляндской и Лифляндской остались следы судебной записи догов, даже с XVI века. В Эстляндском Рыцарском и Земском Праве (половины XVII столетия) - находятся довольно подробные постановления об ипотечном прав. В Эстляндской губернии действовали также шведские законы, изданные в 1664-1697 годах, коими "введена была судебная записка долгов, обеспеченных недвижимым имуществом, с предоставлением им права на удовлетворение преимущественно перед всеми другими долгами владельца такого имущества и с установлением очереди между долгами, по времени их записи, - Затем в Указе Эстляндского генерал-губернатора от 11 апреля 1747 года преподаны для оберландгерихта подробные ипотечные правила, коими вводятся ипотечные книги, точные определяется порядок записки, внесения и погашения, установлен публичный характер книг, преимущество игноссированных ипотек перед частными и порядок записки купчих крепостей. Дальнейшее развитие этих начал представляют изданный уже самим Оберландгерихтом для собственного руководства правила от 16 июня 1797 г., которые легли в основание позднейшей организации и практики этого учреждения.

Таким образом, видно, что ипотечные порядки сложились здесь весьма прочно в более раннюю пору, нежели в Курляндской губернии; чем и объясняется тот особенно древний склад, которым отличались эти порядки. Главными особенностями, общими ипотечному строю губернии Эстляндской и Лифляндской следует считать: состязательный характер укрепления, сосредоточение всей земской регистрации в губернском городе и заведете чисто залоговых книг.

1) Состязательный характер укрепления напоминает нам упомянутые уже формы древнего ганзейского производства, когда обременение имения долгами являлось последствием судоговорения и судебного решения; а сила корроборации приобреталась лишь с истечением известного срока, отражение коего сохранилось в 3018 ст. III т. Св. мес. уз. - В Рижском магистрате укрепления происходили торжественно в так называемые "публичные судебные дни" (Offenbare Ileclitstage). "Таких дней считалось двенадцать в продолжение года". В Эстляндском обергофгерихте и в Ревельском магистрате эти дела получали полную обстановку публичности и состязательности. Заявитель сначала просил о выставлении объявления (Anschlag), в котором указывалось: за какую претензию, с кого и какой ингроссации проситель требует. В следующий присутственный день, проситель являлся в присутствие суда и диктовал секретарю содержание своей просьбы для занесения в протокол. При этом являлся ответчик, (т. е. по современным понятиям - залогодатель) и излагал свое.

Придерживаясь здесь данных, имеющихся и "Описании и пот. пор. в Приб. губ., изд. Ком. заем. банков", мы вовсе не упоминаем пока о значительно усовершенствованных приемах рижской ипотечной Реформы 1880 г., которые мы изложим в связи с приемами Судебной реформы 1889 г. согласие или свои возражения. Тут же вступали, в качества третьих лиц, (Intervenienten), другие лица, желавшие возражать против предположенной ингроссации, или же домогавшиеся в свою пользу одновременного обеспечения на имущества ответчика. Наконец, постановлялось решение о внесении акта в ингроссацию. Таким образом, представляются смешанными те действия, которые современная юриспруденция выделила в отдельные институты: гражданского процесса, ипотечного делопроизводства и арестного исполнения.

2) В Эстляндской губернии ипотечные дела сосредоточивались в городе Ревеле, а именно:

а) в Оберландгерихте - числились земские имения всей губернии и недвижимости местечка Леаля; а с 11 февраля 1867 г. (по особому Высок. утв. мнен. Гос. Сов.) переданы были в ведение Оберландгерихта крепостные и ипотечные дела губернского правления, где до того велась регистрация для городов: Гапсаля, Везенберга, Вейсенштейна, Балтийского порта и Ревельского Вышгорода;

б) в магистрате числились все недвижимости Нижнего Ревеля.

В Лифляндской губернии, но Закону 14 июня 1838 года, магистратам возвращено было прежнее право иметь у себя корроборацию и ингроссацию городских недвижимостей. Но затем, эти земские имения сосредоточивались в книгах Гофгерихта. По крестьянским участкам крепостные книги на недвижимость велись, в Лифляндской губернии, не при общих судебных местах, как в губерниях - Курляндской и Эстляндской, а при уездных судах, на основании ст. 60 - 67 Полож. о Лифл. крест. 1860 г.

3) Из обозрения крепостных реестров Лифляндского гофгерихта (Register zu den Pfandmcueni) и таковых же реестров Эстляндского оберландгерихта и Ревельского городового магистрата - видно, что эти реестры, хотя и содержать особые отделы для отдельных имений, однако показывают одни только ипотечные долги; в них нет записей о переходах собственности по купчим и прочим отчуждения; нет имен собственников, ни описания составных частей имений. Это в полном смысле залоговые книги. При этом слово "ингроссация" резче отличается от названия "корроборации", нежели в актовой терминологии Курляндской губернии: первое название касается укрепления долгов, а второе - укрепления купчих.

Между тем крепостной реестр города Риги уже в 40-х годах представлялся гораздо более полным и, наряду с долгами, имел особую графу для отметки дня корррборации купчих и имен собственников. Таким образом, можно сказать, что город Рига всегда оставлял за собою прочие местности прибалтийского края, указанные пути дальнейшего развития. Это с особенной силой высказалось при издании Инструкции 1880 года, которую можно поистине назвать предвестником судебной реформы.