§ 2. Предмет философии права

1. "Философское правопонимание" и особенности предмета философии права (постановка вопроса). Свое­образие проблематики на уровне философии права — все

396

Часть III. Философско-правовые проблемы

Глава 10. Философия права в системе юридических знаний

397

то, что может быть названо философским правопонима-нием, во многом сопряжено со спецификой предмета этой области юридических знаний.

На ступени первичных юридических знаний (анали­тической юриспруденции, когда общая теория сводится в основном к выведенным за скобки данным отраслевых дисциплин) предмет правопонимания ограничивается глав­ным образом догмой права — формализованными данны­ми о законах, юридических нормах, правовых отношени­ях, которые необходимы и достаточны для практической юриспруденции. В теории права более высокого поряд­ка — теории инструментальной — понимание права опи­рается не только на догму права, но и на весь юридичес­кий инструментарий, на весь обширный и многообразный комплекс правовых средств, что и позволяет увидеть во всей полноте "свою", собственную, своеобразную логику права.

Здесь же, в философии права, предмет правопони­мания еще более расширяет свои границы. Ибо оставаясь в рамках одной только правовой материи (юридической догмы или даже всего арсенала правовых средств), прин­ципиально невозможно раскрыть мировоззренческое зна­чение права, его смысл, его историческое назначение1.

В чем же заключается такое "расширение границ" предмета философского правопонимания?

1 Представляется важным одновременно заметить, что особенности предмета юридических знаний на различных ступенях теоретического освоения права (вслед за особенностями трактовок права непосредствен­но в философии или под углом зрения той или иной идеологии) объяс­няют также столь различные, притом по-своему верные определения права в науке, принципиальную невозможность сведения их в какую-то одну-единственную дефиницию.

Во всяком случае, нужно с необходимой строгостью разграничи­вать, с одной стороны, рабочие, операциональные определения права как системы общеобязательных норм, необходимые и достаточные в области практической юриспруденции, а с другой — определения, при­званные в сфере теории права отразить особенности самобытной, уни­кальной юридической материи или же на философском уровне высве­тить смысл и предназначение права в жизни людей, человеческого сообщества. Здесь уже в дефинициях на первое место выступают ха­рактеристики, указывающие на то, что право выражает начала "сво­боды", "справедливости" и т. д.

2. Парадоксальность научного подхода. Широкая трактовка "права". Сначала вот о каком моменте прин­ципиальной важности. Как бы широко ни рассматривался предмет юридических знаний и сколь бы велика ни была потребность "выхода" за границы самой юридической ма­терии, и на уровне философии права, рассматриваемой в качестве отрасли юридических знаний, должна сохра­ниться  почва  права.

Не парадокс ли? Выйти за границы юридической материи и в то же время оставаться на почве права, в пределах правовой проблематики!

Есть ли выход из такой парадоксальной научной си­туации?

Да, есть. Все дело в том, что наряду с пониманием права в строго юридическом значении (т. е. в значении критерия юридической правомерности, основы и своего рода социального знака того, "кто" и на "что" имеет или не имеет субъективные юридические права) категория "право" может трактоваться и в широком значении.

О таком "широком значении права" в предшествую­щем изложении уже упоминалось (в частности, при ха­рактеристике сложных процессов формирования позитив­ного права) [II. 6. 1]. Теперь настало время сказать об этом более обстоятельно. Итак, что это за "широкое" значе­ние права?

Дело в том, что слово "право" используется в не­скольких смыслах, подчас довольно отдаленных друг от друга плоскостях ("право" как закон, моральное право, обычное право, корпоративное право, право, диктуемое здравым смыслом, "интеллектуальное право" и т. д.). При­чем используется везде так, что позволяет оценивать поведение лица с позиций ''имеет или не имеет, оно пра­во поступать определенным образом". И все же, несмот­ря на разнообразие, отдаленность областей жизни, где используется слово "право", то общее, что характерно для данного слова, выявляет нечто глубинное, существен­но важное, сокровенное для права — то, что таится в самой сути права во всех его значениях, в том числе и права в строго юридическом смысле.

398

Часть III. Философско-правовые проблемы

Глава 10. Философия права в системе юридических знаний

399

Это глубинное, сокровенное состоит в том, что пра­во при самом широком его понимании означает призна­ваемую в данном обществе обоснованность, оправданность статуса и определенного поведе­ния людей, в первую очередь обоснованность, оправдан­ность свободы (возможности) такого поведения. Причем обоснованность, оправданность, которые так или иначе должны быть признаны в обществе, в его прак­тической жизни. Иначе говоря, о праве (в самом широ­ком и одновременно самом основательном смысле этого слова) можно говорить там, где для определенного пове­дения и поступков, их возможности реально существу­ет, утвердилось и реализуется в жизненной практике д о статочное  основание1.

Такое глубокое содержание, скрытое в слове "пра­во", недрится в самой надежной и основательной копилке человеческой мудрости — принятом словоупотреблении (в том числе и строго юридическом значении слова "пра­во"), причем, и это в высшей степени знаменатель­но, с самых древнейших времен, во всех языках мира.

Хотелось бы привлечь внимание к такой широкой (са­мой широкой) трактовке категории "право". Именно она, смею сказать, во многих случаях является ключом при

1 Не может не привлечь к себе внимания то обстоятельство, что ши­рокая трактовка права (перекликающаяся с суждениями авторов, обо­сновывающих право через категорию "свобода") находится в одной плоскости с характеристиками самой философии, призванной дать объяснение, обоснование всему сущему. Отмечая эту одноплановость, которая, быть может, станет со временем предметом такого осмысле­ния, которое приведет к выработке высокозначимых выводов, надо сразу же указать на существующие здесь принципиальные различия: во-первых, философия раскрывает с интеллектуальной, мировоззрен­ческой стороны основания сущего —явлений, процессов, тогда как на­значение права — давать социально оправдывающее основание пове­дению людей, поступкам с точки зрения должного. И, во-вторых, фи­лософия призвана мировоззренчески объяснять действительность, тогда как право уже "дает" основание и оправдание действиям и поступкам в практической жизни. Кажется, никто не обратил внимания на то, что знаменитые слова Маркса о том, что философы, дескать, при­званы не объяснять мир, а изменять его, стали исходной предпосыл­кой для того, чтобы идеологические постулаты марксизма преврати­лись в действующее революционное право — непосредственное осно­вание для любых, в сущности, акций в отношении общества и людей.

решении сложных философско-правовых проблем. Широ­кое понимание рассматриваемой категории позволяет ох­ватить весь спектр явлений действительности, обознача­емых термином "право" (в особенности, что принципи­ально важно, естественное право, причем в его соотне­сении с позитивным правом). И в связи с этим позволяет при "выходе за границы" правовой материи оставаться все же "на почве права".

И главное — этот "ключ" открывает путь к тому, чтобы рассматривать юридические вопросы, — а это и есть основательный философский подход! — под углом зрения того, что позитивное право определяет и обеспе­чивает обоснованность, оправданность поведения людей, их статуса и поступков (всего, что охватывается фор­мулой аимею право") с глубоких мирозданческих пози­ций. А отсюда, помимо всего иного, увидеть исходные основы развития философско-правовой мысли, в том чис­ле ее полярных по сути направлений: и того, которое выражает основную и оптимистическую линию развития цивилизации, и, увы, также и того направления, кото­рое стало выражением негативного, тупикового пути раз­вития человечества.

3. Два пути. Со времен античности, когда позитивное право обособилось в самостоятельный и высокозначимый социальный регулятор, обозначились два пути объясне­ния обоснованности, оправданности поведения людей, определяемых позитивным правом, а отсюда понимания смысла и предназначения права в жизни людей. Это:

этическое (религиозно-этическое) обоснование дей­ствующих законоположений и юридической практики;

оправдание законов, правосудия через особую кате­горию — естественное право.

Первый из указанных путей — это, казалось бы, вполне органичное направление духовного обоснования права, его смысла и предназначения, особенно в услови­ях начальных традиционных, застойных цивилизаций (ког­да долгие века и тысячелетия господствовали цивилиза­ции традиционного типа, где доминируют власть и ри-

400

Часть III. Философско-правовые проблемы

Глава 10. Философия права в системе юридических знаний

401

туальная церковная идеология). Именно в этике с того времени и до наших дней находит достаточное основание и поддержку характерная для права во всех его разно­видностях категория справедливости — соразмерности, меры, а также сама возможность принуждения людей к соблюдению каких-то единых правил, норм.

Этическое обоснование права, лежащее в основе идеологии права, по ряду исходных сторон имеет обще­человеческое значение. Оно в том или ином виде харак­терно для всех исторических эпох и стран, в принципе для всех мировоззренческих и идеологических систем.

На первых фазах развития цивилизации и в не мень­шей степени в теократических, иных религиозных обще­ствах (средневековья и нынешнего времени) этическая интерпретация права нашла свое воплощение в религи­озных представлениях, придавших такой интерпретации значение веры, святости, непогрешимости, порой непре­рекаемой догмы. Ряд юридических систем традиционных восточных обществ, в том числе мусульманского права, традиционно-индусского, китайского права, в значитель­ной мере вообще, как мы видели [II. 6. 2], слились с рели­гиозно-этическими верованиями, с господствующими ре­лигиозно-философскими представлениями, да и в целом оказались неотделимыми (и внешне слабо отдифферен­цированными) от институтов духовной жизни данной тра­диционной цивилизации.

Религиозно-этическое обоснование действующих за­конов, правосудных учреждений и их решений совпало, как это нередко бывает в истории, с потребностями вла­сти, господствующих политических сил. Такое обоснова­ние с этих позиций выразилось в определенной правовой идеологии и имело в основном апологетический характер: оно безупречно, без какой-либо аргументации оправды­вает и даже возвеличивает любое угодное власти (и цер­кви) законодательное, административное или судебное решение; или же дает безусловное основание его блоки­рования или корректировки, уточнения, отмены во имя

верности догме. И с этой точки зрения инквизиционный процесс, средневековые юридические порядки, православ­ное оправдание имперского своеволия — вся юридичес­кая практика и действительность той поры представляют собой соединенный продукт и политических реалий соот­ветствующих традиционных цивилизаций, и религиозно-этических верований тогдашних эпох (к тому же, как бу­дет отмечено дальше, с привлечением в условиях сред­невековья духовного потенциала естественного права).

Универсальное, хотя в действительности и ограни­ченное, значение для права общих этических (религиоз­но-этических) начал привело к тому, что постепенно ут­вердилось и со временем стало общезначимым, очевид­ным, мнение о приоритете этики над правом, в частно­сти о том, что право представляет собой всего-навсего некий "минимум морали".

И еще такой существенный момент. Отмечая в этике и в религии значение некоторого "общего знаменателя" для понимания и объяснения смысла и предназначения права, нужно принимать во внимание, что этические, в том числе религиозно-этические верования, обосновыва­ющие юридические установления и порядки теократи­ческих и иных религиозных обществ, стали предпосыл­кой для идеологии права — той ориентации духовно-ин­теллектуального объяснения права, когда оно "вы­водится" из метаюридических категорий, мировоззрен­ческих систем и связывается с политико-властными реа­лиями данного времени. К этому нужно добавить, что такого рода духовно-интеллектуальные формы так и ос­тавались в пределах этики и религии, не образовывали особых, самостоятельных ветвей знаний, особых наук.

Второй путь духовно-интеллектуального освяще­ния права, объяснения его смысла и предназначения, ставший на все последующие времена основным направ­лением основательного и конструктивного его понима­ния, или во всяком случае подходов к такому понима­нию, — это объяснение действующих законов и правосу-

402

Часть III. Философско-правовые проблемы

Глава 10. Философия права в системе юридических знаний

403

дия через категорию естественного права. Это, как со временем оказалось, и есть единственно конструктив­ный путь философского понимания права. И именно с него в следующей главе этой части книги и начнется ос­вещение философско-правовых проблем.

Таким образом, как на начальных, так и на последу­ющих фазах духовно-интеллектуального постижения права можно отчетливо различить два общих, если угод­но, два генеральных пути такого постижения, которые, порой перекрещиваясь и совпадая, представляют все же разноплоскостные и в этом отношении полярные ориен­тации в понимании и обосновании права, его смысла и исторического предназначения.

Помимо всего иного нужно отметить, что именно данные пути духовно-интеллектуального освящения права позволяют уточнить особенности научного рассмотрения права, нередко обозначаемые одним понятием — "фило­софия права", а на деле, при известной общности, во многом представляющие различные направления науч­ной и прикладной мысли — философию и идеологию.