ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ УГОЛОВНОЙ ЮСТИЦИИ

1. Нюрнбергский процесс - влияние его принципов на развитие

международной уголовной юстиции

Новый подход к решению проблем межгосударственных от­ношений составляет основу внешней политики России и всего мирового сообщества, направленной на улучшение международ­ной обстановки, становление и укрепление доверия между госу­дарствами, развитие широкого сотрудничества. Прежде всего, речь идет о стабилизации и укреплении международного право­порядка, переходе к обеспечению всех условий для мира и пол­ном отказе от применения силы в отношениях между государст­вами и народами. На этот счет в политике должно господствовать право (международный договор).

Следует заметить, что человечество шло к указанной пробле­ме долгим путем. Кровопролитные войны сопутствовали всем предшествующим эпохам, их опасность и продолжительность, жестокость и разрушительные последствия увеличивались во все возрастающих масштабах. Если в войнах XVI в. на Европейском континенте погибло 3 млн человек, в XVIII в. - 5,2 млн, а в XIX в. -5,5 млн, то в войнах XX в. число погибших возросло многократ­но. Так, Первая мировая война унесла 10 млн жизней, Вторая -свыше 50 млн. При этом только от бомбардировок погибло 2 млн гражданского населения. О последствиях термоядерной войны, если бы она началась, достаточно хорошо известно: обоснован­ные научные расчеты показывают, что в результате погибла бы человеческая цивилизация'.

Заметим, что многие века гуманистическое мышление разви­валось по пути нравственного, правового и политического осуж­дения войны как метода решения межгосударственных конфлик­тов, запрещения агрессии. На этот счет важную роль сыграли Га­агские конвенции по мирному урегулированию споров между

1 См.: Кудрявцев В.Н. Нюрнбергский процесс и проблемы укрепления меж­дународного правопорядка / Нюрнбергский процесс: право против войны и фа­шизма. М, 1995. С. 5.

государствами (Гаагская конференция мира 1899 г., подтвер­жденной затем второй Гаагской конференцией мира 1907 г.), Ус­тав Лиги Наций, в преамбуле и ряде статьей которого содержа­лись положения, ограничивающие обращение к войне.

Среди других документов международно-правового характера необходимо назвать разработанные Лигой Наций типовой дого­вор о взаимной помощи 1923 г., Женевский протокол о мирном разрешении международных споров 1924 г., Декларацию об аг­рессивных войнах 1927 г. В указанных документах агрессивная война объявлялась международным преступлением. Все указан­ные положения в конечном итоге обрели международно-правовую силу и воплотились в многостороннем договоре - Па­рижском пакте об отказе от войны как орудия национальной по­литики 1928 г.

Таким образом, в начале XX столетия агрессия стала рассмат­риваться как международное преступление. Принимались попыт­ки привлечь к уголовной ответственности государственных дея­телей, виновных в развязывании агрессивной войны. Версаль­ским мирным договором 1919 г. предусматривалось предание германского кайзера международному уголовному суду за тяж­кие преступления.

Так, в январе 1919 г. на предварительной мирной конференции была учреждена комиссия из пятнадцати человек для решения вопроса о том, существуют ли какие-либо основания для обвине­ния подданных Германии и ее союзников в нарушении междуна­родного права1.

В отношении ответственности военных преступников комис­сия внесла рекомендации и предложения: «виновен в нарушении законов и обычаев войны или законов человечности, подлежит уголовному преследованию»2. Принятое решение было поддер­жано выводом комиссии о том, что международное право разре­шает воюющей стороне привлекать за некоторые правонаруше­ния к судебной ответственности лиц, находящихся под ее кон­тролем, и учреждать собственные суды и судопроизводство. Од-

1              См.: Commission on the Responsibility of the Authors of the War and on En­

forcement of Penalties, 14 American Journal of International Law (1920). 95 et. seg.

2              См.: Там же. Р. 116.

новременно комиссия пришла к выводу о том, что отдельные соста­вы преступлений по своему характеру таковы, что возникает необ­ходимость учреждения Международного Высокого Трибунала1.

Комиссия посчитала, что состав Трибунала должен состоять из трех судей, назначаемых как союзными правительствами, так и правительствами малых держав. Порядок ведения судопроиз­водства должен определить сам Трибунал, что же касается под­лежащих применению норм материального права, то должны быть применены «принципы международного права, которые должны вытекать из обычаев, принятых среди цивилизованных народов, из законов человечности и из велений общественной совести»2.

Несмотря на указанные рекомендации и предложения комис­сии, в своем меморандуме об оговорках представители США в комиссии изложили другую точку зрения, в которой определили: «если законы и обычаи войны являются неизменным стандартом, который мы черпаем в авторитетных исследованиях по праву и международной практике, то представление о законах и принци­пах человечности у каждого свое, почему их и надо исключить из предмета судебного рассмотрения даже при отсутствии иных к этому оснований, особенно если речь идет о суде, на который возложено применение норм уголовного права»3.

Также они считали, что любой суд по делам такого рода дол­жен быть образован из существовавших в то время международ­ных военных трибуналов или комиссий «признанной юрисдик­ции и что эти военные суды привнесут подлежащие применению нормы права, «именно законы и обычаи войны», а также соответ­ствующий порядок производства дел, «именно порядок произ­водства дел в национальных комиссиях или судах»4.

США выразили свое нежелание против учреждения междуна­родного уголовного суда для осуществления процесса по делу над военными лицами в совершении ими тяжелых преступлений .

' См.: Commission on the Responsibility of the Authors of the War and on En­forcement of Penalties, 14 American Journal of International Law (1920). P. 121-122.

2              См.: Там же. P. 122.

3              См.: Там же. Р. 134-135; 144-145.

4              См.: Там же. Р. 142, 146.

5 См.: Там же. Р. 145.

10

Комиссия не пришла к единой точке зрения, и в текст Вер­сальского мирного договора 1919 г. были включены статьи 228-230. В частности, согласно ст. 228 договора германское прави­тельство признавало права союзников предать суду военных три­буналов виновных лиц, обвиняемых в совершении действий, на­рушивших законы и обычаи войны, и соглашалось выдать обви­няемых одной или всем союзным державам. В статье 229 преду­сматривалось, что обвиняемые лица будут судимы военными трибуналами государств и обвиняемому будет предоставлено право иметь защитника. В соответствии со ст. 230 договора гер­манское правительство обязывалось передавать все документы и информацию, необходимые для того, чтобы обеспечить полное знание обстоятельств инкриминируемых действий, обнаружение преступников и справедливую оценку их ответственности.

Союзными правительствами были подготовлены списки лиц, подозреваемых в совершении военных преступлений, и 3 февраля 1920 г. переданы германскому правительству. Правительство про­информировало союзников о том, что «весь германский народ, независимо от классовой или партийной принадлежности, убеж­ден в невозможности выдать так называемых «военных преступ­ников»'.

Немецкое руководство, в порядке компромисса, лиц, обвиняе­мых в совершении военных преступлений, судило Имперским Верховным судом в Лейпциге, а позже всех виновных лиц оправ­дали за отсутствием состава преступления по германскому уго­ловному праву, либо по другим основаниям.

Необходимо заметить, что все заинтересованные стороны бы­ли согласны в том, что лица, виновные в военных преступлениях, должны быть признаны ответственными за них и наказаны.

Союзники настаивали на том, чтобы установить разумные и справедливые основания возложения ответственности на винов­ных лиц в тяжких преступлениях, совершенных во время Второй мировой войны. Когда было принято решение придерживаться для достижения этой цели юридических методов, а не политичес-

1 См.: Die Auslieferund der deutschen «Kriegsverbrechern» in zehn  Jahre Ver­sailles (Schness and Draeger, eds.). Berlin, 1929. Vol. 1. P. 23.

II

ких, то часть нерешенной проблемы заключалась в вопросе о юрисдикционных основаниях подобного судопроизводства.

С началом Второй мировой войны идея ответственности воен­ных преступников нашла воплощение во многих международных актах.

В Московской декларации союзных держав от 30 октября 1943 г. об ответственности гитлеровцев за совершенные тяжкие престу­пления отмечалось, что немецкие офицеры, солдаты и члены на­цисткой партии, ответственные за зверства, убийства и казни «будут отосланы в страны, в которых были совершены их пре­ступные действия, для того чтобы они могли быть судимы и на­казаны в соответствии с законами этих освобожденных стран, которые будут там изданы»1.

Первая задача заключалась в том, чтобы определить вопрос юрисдикции суда, т.е., обвиняемый должен быть судим в стране, против граждан, которой он совершил инкриминируемые ему военные преступления, и признан ответственным по законам этой страны. При таком решении юрисдикционные основания возло­жения ответственности в любом случае были очевидны. На са­мом деле, как конвенционным, так и обычным международным правом было на тот период признано, что в юрисдикцию воюю­щей стороны входит привлекать и наказывать лиц за совершен­ные ими военные преступления в случаях, когда такие лица нахо­дятся в ее власти. Например, Верховный суд США подтвердил юрисдикцию военных комиссий США по аналогичным делам: Ех parte Quirin 317 US 1 (1942); In re Yamashita 66 S. Ct. 340 (1946). На основании этого положения в одной только Европе к началу второй половины 1946 г. были осуждены более 1100 военных преступников .

Вторая задача, которая вытекала из Московской декларации союзных держав об ответственности гитлеровцев за совершенные зверства, заключалась в том, что суд над главными военными преступниками, которым инкриминировались тяжкие преступле­ния, не обязательно связаны с определенным местом их соверше-

1              См.: Department of State Bulletin, Nov. 6. P. 311.

2              См.: Cowles W. B. Universality of Jurisdiction over War Crimes. California Law

Review. Vol. 33 (1945). P. 176-217.

12

ния. Их судебное преследование и наказание не обязательно должны были соответствовать традиционным основаниям юрис­дикции. Указанная проблема стала предметом длительных пере­говоров между правительствами Великобритании, Франции, США и СССР. В результате этих переговоров 8 августа 1945 г. в Лондоне было заключено соглашение, предусматривающее уч­реждение Международного военного трибунала. В приложении к этому соглашению содержался Устав Международного военного трибунала. Согласно Уставу был образован состав из четырех судей и четырех их заместителей - по одному от каждой из четы­рех держав, а также комиссия обвинителей от тех же стран для подготовки обвинительного акта и представления доказательств.

В ст. 6 Устава Международного военного трибунала были оп­ределены следующие действия, которые являются преступления­ми, подлежащими юрисдикции Трибунала и влекущими за собой индивидуальную ответственность: а) преступления против мира (планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессив­ной войны или войны в нарушение международных договоров, соглашений или заверений или участие в общем плане или заго­воре, направленном к осуществлению любого из вышеперечис­ленных действий); б) военные преступления (нарушение законов или обычаев войны, убийства, истязания или увод в рабство или для других целей гражданского населения оккупированной тер­ритории; убийства или истязания военнопленных или лиц, нахо­дящихся в море; убийства заложников; ограбление общественной или частной собственности; бессмысленное разрушение городов или деревень; разорение, неоправданное военной необходимос­тью, и другие преступные действия); в) преступления против че­ловечности (убийства, истребление, порабощение, ссылка и дру­гие жестокости, совершенные в отношении гражданского населе­ния до или во время войны, или преследования по политичес­ким, расовым или религиозным мотивам с целью осуществления или в связи с любым преступлением, подлежащим юрисдикции Трибунала, независимо от того, являлись ли эти действия нару­шением внутреннего права страны, где они были совершены, или нет).

Устав Международного военного трибунала сформулировал, таким образом, три вида тягчайших международных преступле-

13

ний, за которые были привлечены к ответственности главные во­енные преступники гитлеровской Германии. В Уставе (ст. 6) был определен и круг субъектов уголовной ответственности за пре­ступления против мира, военные преступления и преступления против человечности. К их числу были отнесены руководители, организаторы, подстрекатели и пособники, участвовавшие в со­ставлении или в осуществлении общего плана или заговора, на­правленного к совершению любых из видов тягчайших преступ­лений.

В Уставе особо подчеркивалось, что должностное положение подсудимых, их положение в качестве глав государства или от­ветственных чиновников различных правительственных ведомств не должно рассматриваться как основание к освобождению от ответственности или смягчению наказания (ст. 7). Включение этого положения в Устав было весьма предусмотрительным по­тому, что уже на Нюрнбергском процессе отдельные адщокаты, опираясь на так называемую «теорию государственного акта», пытались доказать неправомочность трибунала рассматривать преступления гитлеровских главарей. Они утверждали что, со­гласно этой «теории», уголовная ответственность за совершенные зверства в период Второй мировой войны должна быть возложе­на не на руководителей фашистской партии и нацистского госу­дарства, а на само государство.

Защита пыталась также оспорить юридическую действитель­ность Устава и тем самым если не полностью, то, по крайней ме­ре, частично юрисдикцию Трибунала доводами о том, что Устав нарушил основные принципы правосудия, такие, как запрет на применение в уголовном процессе законов с обратной силой, другими словами, речь идет о запрете придания уголовному за­кону обратной силы, или запрет быть судьей в собственном деле.

Трибунал отверг эти доводы и признал, что'он был связан Ус­тавом, и что предусмотренное в нем основание юрисдикции Ме­ждународного военного трибунала не могло быть оспорено и 24 главных военных преступника фашистской Германии были пре­даны суду народов.

В Уставе (ст. 8) говорилось, что не может рассматриваться как довод для освобождения от ответственности и для смягчения на-

14

казания тот факт, что подсудимый действовал по распоряжению правительства или по приказу начальника.

Имеют большое значение положения ст. 10 Устава, устано­вившей, что если трибунал признает ту или иную группу или ор­ганизацию преступной, компетентные национальные власти каж­дой из подписавшихся стран имеют право привлекать к суду на­циональных, военных или оккупационных трибуналов за принад­лежность к этой группе или организации. В этих случаях пре­ступный характер группы или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию.

В свою же очередь, Трибунал заявил, что издание Устава было осуществлением суверенной законодательной власти стран, пе­ред которыми германский рейх безоговорочно капитулировал, и несомненное право этих стран издавать законы для оккупирован­ных ими территорий было признано цивилизованным миром. Ус­тав не является произвольным осуществлением власти со сторо­ны государств-победителей, но с точки зрения Трибунала он яв­ляется положительным выражением международного права, су­ществовавшего в момент его создания, и в этих пределах сам яв­ляется вкладом в международное право.

Подписавшиеся государства учредили Международный воен­ный трибунал, определили нормы права, которые он должен применять, и отдали распоряжения, необходимые для надлежа­щего времени судебного разбирательства. Поступая таким обра­зом, они вместе сделали то, что любое государство из них могло бы сделать самостоятельно, ибо нельзя усомниться в том, что любое государство вправе учреждать подробным образом специ­альные суды для отправления правосудия. Что касается Устава этого суда, то единственное, что вправе требовать подсудимые, это справедливого разбирательства на основе фактов и закона1.

Так, К. Райт пришел к выводу, что четыре державы, обнародо­вавшие в августе 1945 г. Устав, «имели право принять Устав в качестве законодательного акта для Германии»2. Указанная тео­рия принятия на себя и осуществления суверенитета над Герма-

1 См.: Art. 6. Charter of the International Military Tribunal. 39 AJIL. 1945. Sup­plement. P. 260.

2 См.: Wright Q. Op. Note. 23. P. 51.

15

нией оставляет нерешенным вопрос о том, что положения (ст. 6) Устава, распространяющие его действие на «главных военных преступников европейских стран оси», а не ограничивающие его юрисдикцию лишь теми обвинениями, которые были германски­ми гражданами, не может быть согласовано с концепцией юрис­дикции по Уставу. Если ее толковать как функцию принятия на себя суверенитета над Германией, тем не менее, из документов не усматриваются те доказательства, которые бы подтверждали прямо или косвенно намерение союзников осуществлять сувере­нитет, над какой-либо другой из входящих в ось держав.

При разработке проекта Устава и учреждении Международно­го военного трибунала четыре государства осуществляли свою деятельность только в интересах Организации Объединенных Наций и ставили перед собой задачу о привлечении обвинявших­ся военных преступников к ответственности от имени всего ми­рового сообщества.

П.С. Ромашкин писал, «что основными источниками между­народного уголовного права являются соглашения об учрежде­нии Международного военного трибунала для суда над главными немецкими военными преступниками и Международного трибунала для суда над главными японскими преступниками, а также Уставы этих трибуналов». Указанные документы, считает П.С. Ромаш­кин, «представляют собой, по существу, первые в истории меж­дународные уголовные и уголовно-процессуальные кодексы»1.

Думается, что при таком толковании Московскую декларацию союзных держав от 30 октября 1943 г. об ответственности гитле­ровцев за совершенные зверства, Лондонское соглашение от 8 августа 1945 г. и Устав Международного Военного Трибунала для суда и наказания главных военных преступников европей­ских стран оси можно рассматривать основными источниками международного уголовного и уголовно-процессуального пра­ва.

М.Д. Шаргородский считал, что некоторые части Устава три­бунала имеют значение, которое выходит далеко за пределы зна­чения обычного международного договора, и они являются пра-

1 См.: Ромашкин ПС. К вопросу о понятиях и источниках международного права//Сов. государство и право. 1948. № 3. С. 28.

16

вом для всех стран, а не только для стран, подписавших Лондон­ское соглашение1.

Юрисдикция, которая была принята на себя странами оси от имени цивилизованного сообщества, «теоретически окажется новшеством в международном праве, она будет соответствовать практике XX столетия, которая состояла в том, что на инициати­ву принятия новых норм международного права преобладающее влияние оказывали ведущие державы»2.

В Уставе Нюрнбергского трибунала была определена его юрис­дикция и сформулированы общие принципы. Уставом на Трибу­нал возлагалась обязанность привлекать к ответственности, су­дить и выносить приговор в отношении главных лиц, совершив­ших военные преступления. Аналогичные принципы уголовной ответственности главных японских военных преступников со­держались в Уставе Токийского международного трибунала.

3 сентября 1945 г. Вторая мировая война закончилась пораже­нием милитаристской Японии. Японские милитаристы соверши­ли самые тяжкие преступления против народов мира и в этой свя­зи в решении Потсдамской конференции ставился вопрос о нака­зании японских военных преступников. В декабре 1945 г. на со­вещании министров иностранных дел СССР, США и Великобри­тании в Москве было достигнуто соглашение об организации и компетенции Дальневосточной комиссии и Союзного совета для Японии. Постановлением Дальневосточной комиссии определя­лись вопросы ареста, суда и наказания японских военных пре­ступников. После переговоров между союзными правительства­ми главнокомандующим союзных держав 19 января 1946 г. был утвержден Устав Международного трибунала для Дальнего Вос­тока, который был аналогичен Нюрнбергскому трибуналу.

Трибунал вынес обвинительный приговор в отношении двад­цати подсудимых. В приговоре Токийского трибунала получила широкое обоснование трактовка вопроса об ответственности за преступления, совершенные против военнопленных. Заметим, что данный вопрос в приговоре Нюрнбергского трибунала специ-

1 См.: Шаргородский М.Д. Некоторые вопросы международного уголовного права// Сов. государство и право. 1947. № 3. С. 30.

2 См.: Wright Q. Op. cit. note 23. P. 51.

ально не выделялся. Приговор Токийского трибунала определил, что за преступления против военнопленных и интернированных гражданских лиц, находившихся во власти Японии, должны нес­ти ответственность: члены японского правительства; офицеры армии и флота, командование соединениями, во власти которых имелись военнопленные; работники тех учреждений, которые обязаны были заботиться о благополучии пленных; должностные лица армии, флота и гражданских учреждений, осуществлявшие прямой и непосредственный контроль над пленными.

Н.А. Ушаков считал, что не существует международной уго­ловной юстиции, факт образования и деятельности двух специ­альных международных военных трибуналов - Нюрнбергского и Токийского, - а также возможность учреждения международных судебных инстанций, в силу некоторых иных, универсального характера межгосударственных соглашений - явление редкое, исключительное, не изменяющее общего положения о том, что уголовная ответственность индивидов существовала и продолжа­ет существовать как их ответственность по национальному уго­ловному праву государств, подлежащая преследованию нацио­нальными судами с соблюдением национальных процессуальных норм применительно ко всем уголовным преступлениям, подпа­дающим под юрисдикцию данного государства1. Автор не может согласиться с утверждением Н.А. Ушакова о том, что в совре­менном международном праве не существует международной уголовной юстиции.

Заметим что, большое значение приговоров Нюрнбергского и Токийского трибуналов состоит в том, что впервые в истории международного права международными судебными актами бы­ла осуждена агрессия как тягчайшее преступление против чело­вечества и были сурово наказаны ее главные вдохновители, орга­низаторы и исполнители. Необходимо отметить, что Нюрнберг­ский и Токийский приговоры являются серьезным предостереже­нием тем агрессивным правящим кругам, отдельным высшим должностным лицам государств, которые, забывая уроки исто­рии, совершают военные преступления и преступления против человечества.

1 См.: Ушаков НА. Международное право: Учебник. М„ 2000. С. 285.

18

Главный вывод, нашедший подтверждение в приговоре Нюрнбергского трибунала, заключается в том, что за тяжкие ме­ждународные преступления несут политическую и материальную ответственность государства-агрессоры и уголовную ответствен­ность - конкретные физические лица. «Утверждалось, - говорит­ся в приговоре, - что международное право рассматривает лишь действия суверенных государств, не устанавливая наказания для отдельных лиц, и далее утверждалось, что там, где рассматривае­мое действие являлось действием, совершенным государством, то лица, которые практически осуществляли это, не несут личной ответственности, а стоят под защитой доктрины о суверенности государства. По мнению Трибунала, оба эти утверждения были отвергнуты. Уже давно было признано, что международное право налагает долг и обязанности на отдельных лиц так же, как и на государства»1.

Генеральная Ассамблея ООН в резолюции от 11 декабря 1946 г. подтвердила принципы международного права, признанные Ус­тавом Нюрнбергского трибунала и нашедшие выражение в при­говоре трибунала2, о которых пойдет речь во второй главе.

Нюрнбергский и Токийский процессы оказали огромное влия­ние на развитие норм и принципов международного права об от­ветственности за международные преступления.

2. Учреждение и юрисдикция международных уголовных трибуналов

для бывшей Югославии и Руанды

События на территории бывшей Югославии и в Руанде, по­влекшие человеческие жертвы и нарушения международного гу­манитарного права, способствовали тому, что Совет Безопасно­сти ООН в чрезвычайном порядке образовал в 1993 и 1994 гг. два международных уголовных суда - Международный уголовный трибунал для судебного преследования лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, со­вершенные на территории бывшей Югославии с 1991 г.3, и Меж-

1              См.: Нюрнбергский процесс. Суд над нацистскими судьями. Сборник ма­

териалов. М, 1970. С. 127.

2              См.: Международное гуманитарное право в документах. М, 1996. С. 523.

3              См.: Там же. С. 532-535.

19

дународный уголовный трибунал по Руанде для судебного пре­следования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного права, совершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответственных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних го­сударств, в период с 1 января по 31 декабря 1994 г.1

Отдельные авторы пытаются убедить общественность в том, что указанные трибуналы нелегитимны, так как якобы они были учреждены Советом Безопасности ООН в нарушение Устава ООН.

Международные трибуналы были учреждены Советом Безо­пасности ООН, который действовал на основании главы VII Ус­тава Организации Объединенных Наций и в соответствии с тре­бованиями ст. 29 Устава ООН. Из главы VII ст. 34 Устава ООН вытекает, что Совет Безопасности ООН уполномочивается рас­следовать любой спор или любую ситуацию, которая может при­вести к международным трениям или вызвать спор, для опреде­ления того, не может ли продолжение этого спора или ситуации угрожать поддержанию международного мира и безопасности.

Статья 29 Устава ООН предписывает, что Совет Безопасности может учреждать такие вспомогательные органы, какие он най­дет необходимыми для выполнения своих функций.

И.И. Лукашук считает, что «Совет Безопасности обосновал свое решение ссылками на гл. VII Устава ООН, в которой речь идет о его полномочиях в случае угрозы миру и актов агрессии. Поскольку никто не может передать прав больше, чем сам имеет, то учреждение трибуналов основано на широком толковании Ус­тава. Наиболее убедительное обоснование из числа выдвинутых Генеральным секретарем ООН состоит, пожалуй, в том, что ино­го пути не было»2. Нормальный путь, путь заключения договора потребовал бы значительного времени для его разработки и ра­тификации. В результате трибуналы утратили бы смысл3. И.И. Лукашук также полагает, что в юридическом плане сущест-

1 См.: Международное гуманитарное право в документах. М., 1996. Между­народное гуманитарное право в документах. М., 1996. С. 536-538.

См.: Лукашук И.И. Международное право. Особенная часть. М., 2001. С. 344.

3 См.: Доклад ООН: S/25704. 1993. 3 May. P. 7.

20

венное значение имела легитимация действий Совета в результа­те их молчаливого признания членами ООН1. Автор в полной ме­ре соглашается с точкой зрения И.И. Лукашука.

К юрисдикции Трибунала по бывшей Югославии его Статут отнес самые серьезные нарушения международного гуманитар­ного права, которые вытекали из Женевских конвенций 1949 г., а также были отнесены преступления против человечности и геноцид.

Трибунал для Руанды был учрежден для рассмотрения пре­ступлений, которые были совершены в ходе вооруженного кон­фликта немеждународного характера - преступления геноцида, преступления против человечности, а также общепринятые нор­мы о защите жертв войны, которые вытекали из общей ст. 3 Же­невских конвенций 1949 г. и Вторым дополнительным протоко­лом к этим конвенциям 1977 г., в котором содержатся нормы, от­носящиеся к вооруженным конфликтам немеждународного ха­рактера.

Юрисдикция Международных трибуналов распространяется на физических лиц в соответствии с положениями их Уставов.

В уставах трибуналов подтверждено, что официальное поло­жение обвиняемого, будь то глава государства или правительства, не освобождает его от уголовной ответственности. Более того, они несут ответственность и за то, что не предотвратили совершение преступлений своими подчиненными. И.И. Лукашук считает, что это уже новое положение международного уголовного права2.

Президент Международного уголовного Трибунала по Юго­славии Клод Жорда в своем отчете о работе Международного Трибунала за 1999-2000 гг. говорил, что после последних выбо­ров Хорватия демонстрирует свое желание сотрудничать с Три­буналом. Сегодня, после падения режима Милошевича, говорит Клод Жорда, появилась надежда, что Федеративная Республика Югославия также будет исполнять свои международные обяза­тельства и содействовать миссии Трибунала. Как никогда ранее у Трибунала сильна надежда, что высокопоставленные обвиняемые будут привлечены к ответственности за военные преступления3.

' См.: Лукашук И. И. Указ. соч. С. 344.

2              См.: Там же. С. 344.

3              См.: http://index.gdf.ru/othproj/crimcrt/yug041200.php.

21

Необходимо обратить внимание, что учреждение междуна­родных трибуналов не должно препятствовать деятельности на­циональных судов государств в отношении соответствующих со­вершаемых преступлений. Думается, что трибуналы не в полной мере могут справиться со всей массой лиц, совершивших такие преступления. Но в случае возбуждения уголовного преследова­ния по одному и тому же делу приоритет принадлежит Междуна­родному Трибуналу.

Клорд Жорда приходит к выводу, что объем работы Трибуна­ла становится все больше. И сегодня ясно, что необходима орга­низационная реформа - иначе выполнение Трибуналом уже толь­ко взятых на себя обязательств займет период до 2016 года. Клорд Жорда считает, что невозможно лишать обвиняемых, вину которых предстоит доказать, свободы на столь долгий срок. Три­бунал, который является институтом ad hoc, должен справиться со своей задачей в гораздо более сжатые сроки. Для этого необ­ходимо рационально пересмотреть саму процедуру и структуру Трибунала. Кроме того, отмечает Клод Жорда, большая часть об­виняемых - как военных лиц, так и официальных гражданских лиц - остаются сегодня на свободе. Трибунал также обязан при­влечь их к ответственности за совершенные преступные деяния. На такие действия необходимы соответствующие финансовые средства1.

Думается, что, признавая важную роль Международного Три­бунала по бывшей Югославии в разрешении югославского кризи­са, хотелось бы отметить, что с самого начала своей работы Три­бунал все же не смог избежать политизированности и двойного стандарта, будучи анти-сербски настроенным. Об этом свиде­тельствует, в частности, то, что большая часть обвиняемых - сер­бы; одновременно Трибунал закрывает глаза на преступления, совершенными другими сторонами конфликта.

По нашему мнению, в некоторых своих действиях Трибунал превысил свои полномочия и заступил на территорию ответст­венности Совета Безопасности ООН. В частности, Трибуналом не были расследованы преступные факты, связанные с НАТОвскими бомбардировками Косово.

' См.: http://index.gdf.ru/othproj/crimcrt/yug041200.php.

22

Министр иностранных дел Югославии Живадин Иованович отметил, что по интенсивности и военной мощи агрессия против Югославии уступает только Второй мировой войне, эта агрессия была предпринята НАТО, союзом 19 наиболее развитых стран, причем 10 из них активно участвовали в агрессии, представив 1100 самолетов и другое самое совершенное вооружение. Авиа­ция НАТО совершила 25 200 вылетов над территорией Югосла­вии, сбросив 25 000 тонн взрывчатки1.

Далее Живадин Иованович, в частности, отметил, что вопию­щие нарушения положения ст. 2 Устава ООН, в отсутствие резо­люции Совета Безопасности ООН, воздушные и военно-морские силы НАТО 24 марта 1999 г. начали интенсивные систематиче­ские и ежедневные бомбардировки военных и гражданских объ­ектов на территории Югославии путем беспорядочного сбрасы­вания авиационных бомб, ракет и другого рода снарядов на жи­лые районы, учреждения здравоохранения и образования, про­мышленные объекты, дороги, мосты, автобусы и железнодорож­ные поезда. НАТО также нарушило международное гуманитар­ное право, основы прав человека, включая право на жизнь, а так­же положения международного права по транспорту и охране окружающей среды. В том числе были нарушены Женевские конвенции о праве войны (1949 г.) и Дополнительный Протокол № 1 к этим Конвенциям (1977 г.), Международный Пакт о граж­данских и политических правах и Международный Пакт об эко­номических, социальных и культурных правах 1966 г. и другие международные конвенции. Живадин Иованович считает, что, помимо международных документов, НАТО нарушило собствен­ный Устав, согласно которому НАТО является оборонительной организацией, имеющей право действовать только на территории своих государств-членов. Большинство стран-членов НАТО аг­рессией против Югославии нарушило свои собственные консти­туции и законы, запрещающие военные действия такого рода2.

1              См.: Преступления НАТО в Югославии. Документальные свидетельства.

24 марта - 24 апреля 1999 г. М., 1999. С. XI.

2              См.: Преступления НАТО в Югославии. Документальные свидетельства.

24 марта- 24 апреля 1999 г. М., 1999. С. XI.

23

Правительство Союзной Республики Югославии подало в Международный Суд на государства-члены НАТО, причастные к агрессии, с требованием признать их виновными и заявить, что:

участием в бомбардировках территории Югославии было

нарушено обязательство по неприменению силы против другого

государства;

участием в обучении, финансировании, снаряжении и снаб­

жении так называемой «Армии Освобождения Косова» было на­

рушено обязательство по невмешательству во внутренние дела

другого государства;

участием в нападениях на гражданские объекты было нару­

шено обязательство, согласно которому запрещаются военные

действия по отношению к гражданскому населению и граждан­

ским объектам;

участием в разрушении или причинении ущерба монастырям

и памятникам культуры было нарушено обязательство не совер­

шать враждебных актов по отношению к историческим памятни­

кам, предметам искусства, местам молитв, которые являются

культурным и духовным наследием народа;

участием в использовании кассетных бомб было нарушено

обязательство по неиспользованию запрещенных видов оружия,

т.е. оружия, вызывающего неоправданные страдания;

участием в бомбардировках нефтеперерабатывающих и хи­

мических заводов было нарушено обязательство не причинять

значительного ущерба окружающей среде;

участием в использовании боеприпасов, содержащих обед­

ненный уран, было нарушено обязательство по неиспользованию

запрещенных видов оружия, вызывающих долговременное за­

грязнение окружающей среды и долговременное воздействие на

здоровье человека;

участием в убийстве мирных жителей, разрушении предпри­

ятий, дорог и средств связи, учреждений здравоохранения и

культуры было нарушено обязательство по уважению права на

жизнь, права на труд, права на обмен информацией, права на здо­

ровье, так же, как и другие основные права человека;

участием в разрушении мостов через международные реки

было нарушено обязательство по соблюдению свободы навига­

ции по рекам;

24

- участием в совершении действий, перечисленных выше, в особенности в нанесении колоссального ущерба окружающей среде вследствие использования обедненного урана и отключе­ния электричества и водоснабжения, было нарушено обязатель­ство ненанесения преднамеренного ущерба условиям жизни ка­кого-либо народа, направленного на его физическое уничтожение в целом или частично1.

Считаем, что Совет Безопасности ООН в соответствии со ст. 39 Устава ООН по указанным событиям должен был опера­тивно определить свою позицию по актам агрессии НАТО и дать свои рекомендации, или решить, какие меры следует предпри­нять в соответствии со ст.ст. 41 и 42 для поддержания или вос­становления международного мира и безопасности.

Думается, что во всем этом просматривается угроза целост­ности международного права, а это чревато для международного сообщества.

Таким образом, деятельность международных трибуналов для Югославии и для Руанды невозможна без активного содействия государств.

Решения Совета Безопасности, принятые в соответствии с гл. VII Устава ООН, обязывают все государства принимать меры для исполнения судебных решений. Уставы трибуналов обязы­вают государства оказывать помощь, включая розыск и опозна­ние, передачу обвиняемого трибуналу. Все это требует внесения соответствующих положений в национальное уголовное и уго­ловно-процессуальное законодательство.

Создание и деятельность международных трибуналов по Юго­славии и Руанде стало важным шагом в развитии международной уголовной юстиции по вопросам судебного устройства и между­народного уголовного процесса, и стало стимулом учреждения Римского Международного уголовного суда.

3. Международный уголовный суд - проблемы его становления Международному сообществу необходим постоянный и неза­висимый Международный уголовный суд, способный рассматри-

' См.: Преступления НАТО в Югославии. Документальные свидетельства. 24 марта- 24 апреля 1999 г. М, 1999. С. XIII.

25

вать все международные преступления, совершаемые во всем мире.

В то же время необходим устойчивый механизм для привле­чения к ответственности преступников, избежавших осуждения национальными судами - механизм, который мог бы реально бо­роться с международной преступностью и, в свою же очередь, государства не должны препятствовать рассмотрению в суде дел своих граждан.

Более полувека прошло с тех пор, как ООН приняла принципы Нюрнбергского трибунала - прообраза Международного уголов­ного суда. Хотя Нюрнбергский трибунал был трибуналом ad hoc, тем не менее, его принципы легли в основу всей послевоенной меж­дународной уголовной юстиции. Можно смело утверждать, что на нынешнем этапе государства не только пришли к пониманию необ­ходимости создания постоянного Международного уголовного суда и наметили основные параметры создаваемого института, но и при­ступили к практическому решению этой непростой задачи.

Идея создания постоянного Международного уголовного суда, который призван судить международные преступления, выходя­щие за пределы национальных юрисдикции, возникла в начале XX в. В начале 1950-х годов появился первый проект Статута Международного уголовного суда, однако главным образом по политическим причинам работа над ним была прервана.

Комиссия международного права ООН по поручению Гене­ральной Ассамблеи ООН в 1982 г. после длительного перерыва возобновила свою работу над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, который был разрабо­тан намного ранее. Она изложила свое суждение, которое выра­жалось в том, что принятие Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества будет недейственным, если он не по­влечет за собой создание Международного уголовного суда1.

В 1989 г., в силу изменения политической ситуации в мире, было положено начало процедуре учреждения Международного уголовного суда. В силу воздействия массовых преступлений, совершенных в ходе сербской агрессии в Хорватии, Боснии-

1 См.: Док. ООН А/38/10.П (с)(1); А/41/10. П. 146-148, 185; А/42/10. П. 29-36; А/44/10.П. 211-216.

26

Герцеговине и Косово, большинство государств заняли позицию в пользу учреждения Международного уголовного суда.

На этот счет Генеральная Ассамблея ООН в 1989 г. в своей ре­золюции 44/39 предложила Комиссии международного права рассмотреть вопрос о создании Международного уголовного суда с юрисдикцией над лицами, совершившими преступления против мира и безопасности человечества. Такая резолюция была принята странами Карибского бассейна и в 1990 г. Комиссия рассмотрела предложения создания такого Международного уголовного суда1.

Генеральная Ассамблея ООН, удерживая данный вопрос на особом контроле, в своих резолюциях 45/41 от 28 ноября 1990 г. и 46/54 от 9 декабря 1991 г. повторила свои требования об актив­ной подготовке проекта Международного уголовного кодекса.

Комиссия международного права в 1992 г., работая над проек­том Кодекса преступлений против мира и безопасности челове­чества, который был принят в первом чтении в 1991 г., рассмот­рела вопрос о создании Международного уголовного суда. Для указанной цели была образована рабочая группа, которая пришла к выводу, что Международному уголовному суду быть, и приня­ла решения о подготовке проекта Статута - многостороннего до­говора. Рабочая группа пришла также к выводу, что образуемый Суд должен обладать юрисдикцией только над индивидами и юрисдикция суда должна не ограничиваться преступлениями, которые определены в проекте Кодекса преступлений против ми­ра и безопасности человечества. Рабочая группа считала, что го­сударство как основной субъект международного права должно иметь возможность стать участником многостороннего договора, не становясь участником Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. В решении рабочей группы говорит­ся, что право подписания Статута Международного уголовного суда государствами должно быть открытым2.

Генеральная Ассамблея ООН в своей резолюции 47/33 от 1992 г. на основании доклада Комиссии международного права приняла решение и предложила государствам представить Генеральному секретарю ООН письменное замечание по докладу рабочей груп-

1              См.: Док. ООН А/45/10. П. 106-165.

2              См.: Там же.

27

пы. И, в свою же очередь, дала поручение Комиссии междуна­родного права продолжить активную работу над разработкой проекта многостороннего договора об образовании Международ­ного уголовного суда.

Поворотным моментом в истории создания постоянного Суда стало учреждение Советом Безопасности ООН двух трибуналов ad hoc - Международного трибунала для судебного преследова­ния лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, совершенные на территории бывшей Юго­славии с 1991 г., и Международного уголовного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, со­вершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответст­венных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств в период с 1 января 1993 г. по 31 декабря 1994 г.

В 1993 г. Генеральная Ассамблея ООН в своей резолюции 48/31 предложила ускорить и окончательно завершить работу над проектом Статута Международного уголовного суда.

В 1994 г. Комиссия международного права приняла проект Статута, который был подготовлен рабочей группой, и, в свою же очередь, рекомендовала создать дипломатическую конференцию для рассмотрения проекта Статута и принятия международной конвенции об учреждении Международного уголовного суда1.

Необходимо обратить внимание, что при разработке проекта Статута Международного уголовного суда Комиссия междуна­родного права ООН исходила из шести основных посылок. Во-первых, Суд должен быть учрежден на основе устава в форме договора, заключаемого между соответствующими государства­ми-участниками. Во-вторых, по меньшей мере, на первоначаль­ном этапе своей деятельности Суд должен обладать юрисдикцией только в отношении физических лиц, а не государств. В-третьих, юрисдикция Суда должна быть основана на конкретно оговорен­ных международных соглашениях, в которых содержатся опреде-

1 См.: Верещетин ВС. О работе 46-й сессии Комиссии международного права ООН // Международный журнал международного права. 1994. № 4. С. 36-43.

28

ления преступлений международного характера, и она не должна ограничиваться кодексом преступлений против мира и безопас­ности человечества. В-четвертых, Суд должен быть органом го­сударств-участников, признанным дополнить существующие системы уголовной юстиции и существующие процедуры меж­дународного сотрудничества в судебной области. В-пятых, Суд должен представлять собой доступный юридический механизм, которым можно было бы воспользоваться в случае необходимос­ти. В-шестых, Статут Суда должен гарантировать соблюдение должных процессуальных норм, а также обеспечить независи­мость и беспристрастность судебного процесса1.

Таким образом, Комиссия международного права ООН пошла по пути создания новой системы международного уголовного суда, которой в мире никогда прежде не существовало.

Генеральная Ассамблея ООН в своей резолюции 51/207 от 15 декабря 1996 г. постановила провести в 1998 г. дипломатическую конференцию полномочных представителей в целях завершения разработки и принятия конвенции об учреждении Международ­ного уголовного суда.

В своей резолюции 52/160 от 15 декабря 1997 г. Генеральная Ассамблея ООН с глубокой признательностью приняла радушное предложение правительства Италии провести в его стране ди­пломатическую конференцию и постановила провести 15 июня -17 июля 1998 г. в Риме Дипломатическую конференцию полно­мочных представителей ООН по учреждению Международного уголовного суда. Генеральная Ассамблея ООН просила Подгото­вительный комитет продолжить работу в соответствии с резолю­цией 51/207 от 15 декабря 1996 г. Генеральной Ассамблеи и по завершении своих сессий препроводить Конференции текст про­екта конвенции о создании Международного уголовного суда, подготовленный в соответствии с его мандатом. На этот счет Подготовительный комитет провел свою сессию 16 марта - 3 ап­реля 1998 г., в ходе которой он завершил подготовку проекта конвенции об учреждении Международного уголовного суда, ко­торый был препровожден Конференции. Конференция была про-

1 См.: A/CN.4/SER.A/ 1994 (Краткие отчеты о заседаниях сорок шестой сес­сии Комиссии международного права ООН 2 мая - 22 июля 1994 г.)

29

ведена 15 июня - 17 июля 1998 г. в штаб-квартире Продовольст­венной и сельскохозяйственной Организации Объединенных На­ций в Риме.

Генеральная Ассамблея ООН в своей резолюции просила Ге­нерального секретаря ООН пригласить все государства - члены ООН и члены специализированных учреждений и Международ­ного агентства по атомной энергии принять участие в работе Конференции. В этой же резолюции Генеральная Ассамблея про­сила Генерального секретаря ООН пригласить представителей организаций и других субъектов, получивших от Генеральной Ассамблеи, согласно соответствующим резолюциям, постоянное приглашение участвовать в качестве наблюдателей в ее сессиях и ее работе при том понимании, что такие представители будут участвовать в Конференции в указанном качестве, и пригласить в качестве наблюдателей представителей заинтересованных регио­нальных межправительственных организаций и других заинтере­сованных международных органов, включая международные трибуналы по бывшей Югославии и Руанде.

Во исполнение этой же резолюции Генеральный секретарь ООН пригласил неправительственные организации, аккредитуе­мые Подготовительным комитетом с должным учетом положе­ний раздела VII резолюции 1996/31 Экономического и Социаль­ного Совета от 25 июля 1996 г. и, в частности, актуальности их деятельности для работы Конференции, принять участие в Кон­ференции в порядке, аналогичном использовавшемуся в Подго­товительном комитете и в соответствии с этой резолюцией, а также правилами процедуры.

Таким образом, 17 июля 1998 г. дипломатическая конферен­ция подавляющим большинством голосов (за - 120 против - 7, при 21 воздержавшемся) одобрила Римский Статут Международ­ного уголовного суда, в котором определены виды международ­ных преступлений, порядок работы Суда и способы его взаимо­действия с государствами.

Генеральный секретарь ООН в своем выступлении на церемо­нии подписания Статута Международного уголовного суда 17 июля 1998 г. сказал: «Учреждение Суда все еще дает надежду будущим поколениям и является гигантским шагом вперед на пути к торжеству всеобщего закона о правах человека». Далее он

30

^^

отметил: «Не может быть в мире справедливости до тех пор, пока тяжкие преступления - преступления против человечества - не станут преследоваться по закону. Сегодня мы больше чем когда-либо ранее признаем, что преступление геноцида против одного народа, по существу, является нападением на всех нас - преступ­лением против человечества. Учреждение международного уго­ловного суда даст гарантию того, что реакция человечества будет быстрой и будет справедливой»1.

Подпись США была поставлена в последний день, когда еще можно было присоединиться к списку тех стран, которые выска­зывались за создание постоянно действующего Международного уголовного суда. Соединенные Штаты Америки, долгое время на официальном уровне заявлявшие свою критическую позицию в отношении Международного уголовного суда, присоединились к подавляющему большинству государств мира.

Ричард Дикер, директор международной правовой программы организации Хьюман Райте Вотч, в связи с изменением амери­канской позиции сказал: «Подписание Президентом Клинтоном договора означает, что сделан исторический шаг по пути к уста­новлению справедливости. Это повысит ответственность Соеди­ненных Штатов за безнаказанность преступлений геноцида, пре­ступлений против человечества и военных преступлений».

Как уже было сказано, Статут Международного уголовного суда должен был вступить в силу после ратификации его 60 госу­дарствами. 12 апреля 2002 г. этот рубеж был перейден - предста­вители 10 государств на специальной церемонии в Нью-Йоркской штаб-квартире ООН передали Генеральному Секретарю ООН Кофи Аннану ратификационные грамоты. Число стран, которые ратифицировали Статут, было доведено до 66 (подписали Рим­ский Статут Международного уголовного суда на 11 апреля 2002 г. 139 государств).

С 1 июля 2002 г. вступил в силу договор о создании Междуна­родного уголовного суда.

В заявлении Коалиции, представленном на пленарном заседа­нии, говорится о том, что учреждение Суда является самым зна­чительным достижением международного правосудия со времен

' См.: Интернет http:// www.un. org/russian/conferen/court.htm.

31

создания самой ООН. И это не просто победа сторонников созда­ния Международного уголовного суда, но победа всех потенци­альных жертв, совершаемых по сей день чудовищных преступле­ний против человечности, военных преступлений, геноцида.

Считаем, что радикальные изменения в международной жизни требуют соответствующих изменений в международном праве и в механизмах его осуществления. Поэтому, естественно, пробле­ма создания Международного уголовного суда, появившаяся в периоды глубоких мировых потрясения, вновь стала актуальной в конце 1980-х - начале 90 годов. Заметим, что общепризнано, что эффективность любых уголовных мер зависит от механизма их осуществления, от его четкого и стабильного функционирования. В этом отношении международное уголовное право не отличает­ся от внутригосударственного права. Ключевое место в этом ме­ханизме занимает орган уголовного правосудия. Поэтому всегда, когда при разработке международно-правовых норм приходят к вопросу об их осуществлении, это оказывается возможным пре­имущественно в рамках международного уголовного судопроиз­водства.

Большинство международных преступлений совершаются го­сударством, с его участием или при его попустительстве. В то же время, в силу действия императивного принципа суверенного ра­венства государств невозможно осуществить правосудие над од­ним государством и его органами представителями другого госу­дарства без его согласия. Существование такой возможности при неопределенности ряда понятий современного международного права может привести к тому, что одно и то же деяние может быть признано национальными судами различных стран как пре­ступление или как борьба за независимость.

Международный уголовный суд предоставляет возможность выхода из такой ситуации, в том числе и в случаях, когда реаль­ных перспектив в отправлении правосудия в современных усло­виях просто не существует: в первую очередь, в случае причаст­ности государства к совершению международного преступления. Причем Суд нельзя рассматривать как самоцель. Поведение госу­дарств и индивидов, в конце концов, изменяют не международные договоры или механизмы по их реализации, а перелом во взгля­дах людей, всего общества, чему эти договоры способствуют.

32

Беспрецедентным является и то, что процесс присоединения стран различных регионов мира к Римскому статуту прошел без обычного для ООН создания альянсов противников-сторонников договора.

Думается, что работа Международного уголовного суда, в том случае, если она будет действительно эффективной и политичес­ки неангажированной, станет убедительным аргументом для тех стран, которые и сегодня сохраняют предупреждения в отноше­нии Суда. Международный уголовный суд будет работать в соот­ветствии со строгой правовой процедурой, выработанной на ос­новании международно-признанных базовых принципов право­вых систем мира.

Основным принципом работы Суда является комплиментар-ность. То есть, Суд вступает в действие в том случае, если нацио­нальные юрисдикции не в состоянии или не желают расследовать соответствующие преступления против собственных граждан. Юрисдикция суда автоматически распространяется на случаи преступлений, совершенных на территории стран-участниц, а также на граждан этих стран. Суд может рассматривать дела, ка­сающиеся граждан государств, не являющихся участниками до­говора о Международном уголовном суде в двух случаях: эта страна должна признать юрисдикцию Суда для данного конкрет­ного случая; Международный уголовный суд может вступить в действие после соответствующего обращения Совета Безопаснос­ти ООН. Кроме того, страны участницы обязаны внести соответ­ствующие изменения в национальное законодательство, обязы­вающее их расследовать преступления, которые подпадают под юрисдикцию Суда (ст. 5 Статута). Все вместе это должно обеспе­чить международные гарантии наказания за нарушения прав че­ловека и гуманитарного права, безопасность, в том числе и высо­копоставленных лиц.

Статут Международного уголовного суда не имеет обратной силы - его юрисдикции будут подлежать преступления, совер­шенные после 1 июля 2002 г. - даты официального вступления в силу Римского Статута Международного уголовного суда (ст. 11).

Страны, которые успели до 1 июля 2002 г. ратифицировать Римский Статут, стали полноправными участниками учреждения Международного уголовного суда и обладают правом голоса на

2-1229     33

Ассамблее стран-участниц 3-13 сентября 2002 г. Страны, рати­фицировавшие Статут до 1 октября 2002 г., получают право но­минировать кандидатуру Судьи.

Обратим внимание, что жесткую позицию Суду по-прежнему демонстрируют Соединенные Штаты Америки. Администрация Президента Д, Буша в мае 2002 г. отозвала свою подпись под до­говором о создании первого в мире Международного уголовного суда . «Свои выходом из договора США отказываются от своей ведущей роли в мире в деле защиты справедливости и торжества закона», сказал по этому поводу исполнительный директор Ко­митета юристов за права человека Майкл Познер. «Выход из до­говора по Международному уголовному суду противоречит базо­вым ценностям США», - сказал Майкл Познер. «Разрывая со­глашение, США оставляют свою лидирующую роль в мире, в ча­стности ту, которую они сыграли в Нюрнберге, в борьбе за то, чтобы виновные в тяжких преступлениях против человечества не ушли от ответа»2.

Власти США выдвинули новые условия странам, собираю­щимся оказать поддержку Международному уголовному суду, сообщает сайт газеты The New York Times. Государства, которые намерены стать членами Международного уголовного суда, должны дать Вашингтону гарантии неприкосновенности амери­канских военнослужащих на своей территории. В случае отказа страна рискует лишиться поддержки США в военной сфере.

Заметим, что комплекс мер, которые США принимают в рам­ках военного сотрудничества с иностранными государствами, довольно обширен. Речь идет об образовании и подготовке лич­ного состава, финансовой поддержке и поставках техники и воо­ружения. Прекращение военного сотрудничества с Вашингтоном может оказаться весьма болезненным для значительного коли­чества стран. Заявления американских властей прозвучали после принятия нового федерального закона о борьбе с терроризмом. Теперь Президент США наделен правом принимать решения о продолжении или прекращении военной помощи практически любому государству. Антитеррористический закон, которым в

1              См.: Интернет http:// index. Org/ ru/othproj/crimcrt/icc020507-2.php.

2              См.: Интернет http:// index. Org/ ru/othproj/crimcrt/icc020507-2.php.

34

дальнейшем намерен руководствоваться Вашингтон, был написан членом палаты представителей Томом Делэем (Tom Delay) и практически единогласно поддержан конгрессменами обеих ве­дущих партий. Таким образом американцы стремятся достичь соглашений о невыдачи своих военнослужащих Международно­му уголовному суду с максимально возможным количеством стран. Пока подобные договоры достигнуты с Румынией и Из­раилем. Следует отметить, что новый закон позволяет американ­скому Президенту делать все возможное для освобождения нахо­дящихся под арестом военнослужащих США, в том числе и при­менять военную силу1.

Однако сторонниками ратификации Статута выступают Аме­риканская ассоциация юристов, Независимая коалиция студентов в поддержку Международного уголовного суда, правозащитные группы.

Студенческая коалиция, образованная в 2000 г. - единственная американская молодежная организация в поддержку Суда. Члены этой организации подчеркивают, что президент США Д. Буш не может заявлять свою позицию в отношении Международного уголовного суда от имени всех граждан США, и особенно от аме­риканского студенчества. Сторонники Суда уверены, что нега­тивное или настороженное отношение к Международному уго­ловному суду питается простым незнанием основных принципов и гарантий его функционирования, администрация Буша «играет» именно на этом.

Совсем недавно в консультативный совет Студенческой коа­лиции дал согласие войти Дэвид Шеффер - бывший глава амери­канского представительства администрации Клинтона на перего­ворах в ООН по Международному уголовному суду.

Ричард Дикер - директор международных программ крупней­шей международной правозащитной организации Human Rights Watch полагает, что именно эта неосведомленность определяет успех пропагандистской компании против Международного уго­ловного суда, когда в крайне мрачных красках и в разных сцена­риях рисуется, как невиновного американского гражданина пре­следуют представители стран, враждебных американской демо-

См.: Интернет http://lenta.ru/ worid/2002/08/10/condition.

35

кратии. Ричард Дикер надеется, что подобная примитивная про­паганда сойдет на нет, когда Суд реально начнет работать и в его составе будут судьи из Соединенного Королевства, Германии, Канады, Южной Африки, Аргентины и т.д. - иначе говоря, из стран, не декларативно уважающих власть закона1.

Думается, что в практическом смысле решение США не имеет особого значения: оно не сможет остановить ни процесс создания Суда, ни как либо серьезно повлиять на его дальнейшую работу. Оно не отменяет ответственности официальных лиц США и не меняет юрисдикцию Суда в отношении американских граждан.

На основании изложенного, сегодня можно говорить о победе новой модели построения и развития международных правовых отношений.

Существующие Международные трибуналы ООН по Югосла­вии и Руанде, о которых шла речь, являются временными орга­нами и должны завершить свою деятельность в ближайшие не­сколько лет.

Новый Международный уголовный суд будет рассматривать обвинения в соответствии со своей юрисдикцией. Однако такого рода рассмотрения дел будут только в том случае, если то или иное государство не желает или не способно расследовать их должным образом. Выступая на специальной церемонии в Риме, где в 1998 г. было положено начало создания нового Суда, Гене­ральный секретарь ООН Кофи Аннан сказал: «Сегодня осущест­вилась давняя мечта о создании постоянного уголовного суда. Безнаказанности нанесен решительный удар. Те, кто виновен в геноциде, военных преступлениях и других преступлениях про­тив человечности больше не смогут оставаться вне досягаемости правосудия. Человечество сможет защитить себя, противопостав­ляя худшим проявлениям человеческой природы одно из своих лучших завоеваний - верховенство закона». Кофи Аннан призвал страны, не ратифицировавшие Римский статут - а в их числе США, Китай и Россия - сделать это как можно скорее2.

1              См.: Сафферлинг К. На пути к Международной уголовной процедуре.

Нью-Йорк, 2001.

2              См.: Интернет http://events/sud.htm.

36

Таким образом, учреждение Международного уголовного суда является самым значительным достижением международного уголовного правосудия со времен создания самой ООН и уже ус­пешно функционирующего Международного суда. Учреждение в рамках ООН второго независимого постоянного судебного орга­на - Международного уголовного суда - это не просто победа непосредственно задействованных в международном уголовном процессе сторонников создания Международного уголовного су­да в лице юристов и практиков, а победа всех прогрессивных сил, не желающих мириться с совершаемыми по сей день чудовищ­ными преступлениями против человечности, военными преступ­лениями, актами геноцида и в. этом смысле всеми самыми серьез­ными преступлениями, вызывающими озабоченность междуна­родного сообщества.