ГЛАВА 2. МЕЖДУНАРОДНАЯ УГОЛОВНАЯ ЮСТИЦИЯ В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНОГО УГОЛОВНОГО ПРАВА

1. Формирование международного уголовного права

Условия борьбы с международными преступлениями с каж­дым днем осложняются ростом тяжких международных преступ­лений. В свою очередь, они представляют большую опасность для государств мира, для всего человечества. Исходя из этого, данные проблемы требуют совместных усилий государств и по­стоянного сотрудничества в активной и систематической борьбе с указанными явлениями.

И.И. Лукашук и А.В. Наумов отмечают, что преступность по­стоянно совершенствует свои формы и методы, широко исполь­зует возможности, предоставляемые современным обществом, его политико-правовой системой, наукой и техникой, что сущест­венно затрудняет борьбу с ней1.

Генеральная Ассамблея ООН неоднократно принимала резо­люции, в которых акцентировала внимание сообщества на разви­тие международных преступлений и нацеливала на активное уси­ление сотрудничества государств в борьбе с ними.

И.И. Лукашук и А.В. Наумов полагают, что интернационали­зация международных преступлений, необходимость объедине­ния усилий государств в борьбе против нее породили тенденцию к интернационализации уголовного права. Они считают, что это -одна из центральных проблем в борьбе с международными пре­ступлениями. Интернационализация означает, утверждают И.И. Лукашук и А.В. Наумов, наращивание числа общих элементов в уголовно-правовых и процессуальных системах государств, уве­личение их способности взаимодействовать друг с другом, а так­же с международным правом2. Интернационализация уголовного права содействует развитию международного уголовного права,

' См.: Лукашук ИИ., Наумов А.В. Международное уголовное право. М., 1999. С. 3.

2 Там же. С. 5.

38

"

которому принадлежит все более важная роль в борьбе с пре­ступностью .

С этой целью и на благо нынешнего и грядущих поколений уч­режден независимый постоянный Международный уголовный суд, связанный с системой Организации Объединенных Наций, обла­дающий юрисдикцией в отношении самых серьезных преступлений, вызывающих озабоченность всего международного сообщества.

Таким образом, вопросы международного уголовного права приобретают с каждым днем все большее практическое значение. Чем проще становится общение между государствами, тем боль­ше потребность в становлении международного уголовного права как отдельной самостоятельной отрасли.

Исследуя такой недостаточно разработанный в науке вопрос, как предмет международного уголовного права, И.П. Блищенко полагал, что международное уголовное право должно начинаться с определения явлений, которые оно призвано регулировать и охранять, а также тех, с которыми призвано вести борьбу2.

В различные исторические периоды часть ученых выступали за введение понятия международного уголовного права, за коди­фикацию норм, содержавших описание международных преступ­лений. В противовес этой точке зрения другая часть ученых счи­тала ненужным выделять международное уголовное право в ка­честве самостоятельной отрасли права. Дискуссии возникали по вопросу не только о понятии международного уголовного права, но и о том, необходима ли такая отрасль вообще.

Сама идея создания международного уголовного права воз­никла в конце XIX- начале XX вв.3.

На тот период под международным уголовным правом пони­мался узкий круг норм, которые регулировали вопросы действия

1              См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 5.

2              См.: Международное уголовное право. М., 1999. С.8.

3              См.: Трайнин А.Н. Защита мира и уголовный закон. М., 1969; Блум М.И.

Действие уголовного закона в пространстве и международно-правовая борьба с

преступлениями // Вопросы борьбы с преступностью. Ученые записки Латвий­

ского университета. Рига, 1974. С. 254; Шаргородский М.Д. Некоторые вопросы

международного уголовного права // Сов. государство и право. 1947. № 3; Кар-

пец ИМ., Левин Д.Б. Реваншизм и попустительство военным преступникам //

Международная жизнь. 1964. № 8.

39

уголовного закона в пространстве. Международное уголовное право складывалось также из норм, которые регулировали вопро­сы правовой помощи и выдачи преступников.

Одним из первых в русской дореволюционной литературе концепцию международного уголовного права обоснован Н.М. Коркунов в статье «Опыт конструкции международного уголовного права»1. Немного позже к этой проблеме обратился профессор Санкт-Петербургского университета Ф.Ф. Мартене. Он считал, что «действительно практика и теория убеждают, что вопросы уголовного права, возникающие в области международ­ных отношений, неразрешимы с точки зрения уголовных законов данной страны. Сторонники территориального принципа в уго­ловном праве силою вещей вынуждены делать уступки и допус­тить исключения в пользу начала, прямо противоположного» . Ф.Ф. Мартене пришел к выводу, что порядок осуществления го­сударствами карательной власти внутри страны, определяемый территориальными законами, составляет положительное основа­ние уголовной международной судебной помощи, ибо последняя предполагает существование нормального порядка уголовного правосудия в государствах. Далее Ф.Ф. Мартене считал, что ус­ловия и размеры взаимной судебной помощи, оказываемой госу­дарствами друг другу в сфере уголовного правосудия, могут быть лучше всего определены международными соглашениями. Со­глашения государств дополняют и изменяют территориальный порядок осуществления карательной власти согласно целям, ко­торые ставят себе государства в области международных отно­шений. Ф.Ф. Мартене отмечал, что при недостатке международ­ных соглашений, права и обязанности государств в этой области могут быть определены началами теоретическими, выведенными, с одной стороны, из существа и назначения карательной власти, как их понимает наука уголовного права, с другой - из понятия о международном общении, соединяющем цивилизованные госу­дарства и исследуемом в науке международного права .

1              См.: Журнал уголовного и гражданского права. 1889. № 1.

2              См.: Мартене Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных

народов. СПб., 1896. С. 379.

3              Там же. С. 381.

40

До появления самой идеи международного права государства довольно активно сотрудничали в борьбе с международной пре­ступностью, т.е. включали в договоры соответствующие нормы. Например, египетским фараоном Рамсесом II с царем хеттов Хат-тусили III в 1296 г. до н. э. был заключен договор, в котором со­держалось положение: «Если Рамсес разгневается на своих рабов, когда они учинят восстание, и пойдет усмирять их, то заодно с ним должен действовать и царь хеттов»1. Договоры Древней Руси с Византией предусматривали ответственность за преступления, совершенные, русскими в Византии и, в свою очередь, греками на Руси. Так договор 911 г. предусматривал ответственность за та­кие преступления, как убийство, грабеж и т.д.2.

Так, в 1878 г. известный швейцарский юрист-международник И. Блюнчли писал, что если нарушение международного права грозит всеобщей опасности, то не только потерпевшее государст­во, но и все другие, имеющие достаточно силы для защиты меж­дународного права, должны противодействовать ему и позабо-титься о восстановлении и обеспечении правопорядка .

Старая доктрина международного права признавала конкрет­ные категории международных преступлений преступными и от­мечала международную обязанность всех государств наказывать лиц, их совершивших4.

Немецкий юрист А. Гефтер в 1880 г. в работе «Европейское международное право» писал, что всякое действительное и без­условное отрицание прав людей и народов, всякое покушение общего или частного характера, направленное против этих прав и заявленное вовне принятием соответствующих мер, составляет нарушение международного права, оскорбление всех государств и вызывает общие усилия к подавлению таких преступлений5.

Отметим также, что старая доктрина международного права не проводила отчетливого различия между международной полити­ческой ответственностью государств и международной уголов-

1              См.: ДождевД.В. Римское частное право. М., 1997. С. 105-106.

2              См.: Сахаров АН. Дипломатия Древней Руси. М, 1980. С.167.

3              См.: Блюнчли И Современное международное право цивилизованных го­

сударств, изложенное в виде кодекса. М, 1878. С. 283.

4              См.: Карпец И.И. Преступления международного характера. М, 1979. С. 13.

5              См.: Гефтер А.В. Европейское международное право. Спб., 1880. С.201.

41

ной ответственностью отдельных лиц и формировала принципы международной уголовной ответственности весьма расплывчато. На это обратил внимание И.И. Карпец в 1979 г. в книге: «Престу­пления международного характера»1.

Дискуссия о том, быть или не быть международному уголов­ному праву, а если и быть, то какого характера преступления не­обходимо отнести к такой отрасли, в 70-х гг. приняла весьма ос­торожные формы. Одна группа ученых придерживалась прогрес­сивных принципов и стояла, прежде всего, за то, чтобы междуна­родное уголовное право служило делу защиты мира и борьбы против агрессии; вторая же - не могла открыто отвергнуть прин­ципы Нюрнбергского процесса, и третья - отрицала необходи­мость развития международного уголовного права. В настоящее время И.И. Лукашук и А.В. Наумов считают, что развитие меж­дународного уголовного права идет с трудом, несмотря на то, что от этого в немалой мере зависит успех в борьбе с международ­ными преступлениями2.

И.И. Карпец считал, что попытки сформулировать понятие международного уголовного права основываются на следующих идеях: международное уголовное право есть самостоятельная от­расль международного права; международное уголовное право есть часть международного публичного (либо частного) права; международное уголовное право есть часть уголовного права; международное уголовное право - самостоятельная комплексная отрасль права3. Автор вполне поддерживает указанные идеи.

В 1940-х г. понятие предмета международного уголовного права исходило из задач борьбы за мир, борьбы с преступления­ми, которые были сформулированными в уставе Нюрнбергского трибунала. А.Н. Трайнин проводил активную разработку теоре­тических проблем международного уголовного права4. П.С. Ро­машкин считал, что предметом регулирования международного уголовного права являются те отношения между государствами,

1              См.: Карпец ИИ. Указ. соч. С. 13.

2              См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 12.

3              См.: Карпец ИИ. Указ. соч. С. 19.

4              См.: Трайнин АН. Защита мира и борьба с преступлениями против челове­

чества. М, 1956. С. 36-39.

42

которые складываются в процессе их координационной борьбы с международными преступлениями1. К такой же позиции прихо­дили и другие ученые2.

И.И. Карпец полагал, что советские ученые юристы считали необходимым сформулировать понятие международного уголов­ного права таким образом, чтобы оно способствовало обеспече­нию мира и безопасности народов. Тем самым должным образом проявила бы себя прогрессивная роль советской правовой науки, в частности науки международного уголовного права, которая стала одним из средств защиты мирного сосуществования наро­дов, защиты мира против агрессивных сил реакции .

Рассматривая идею понятия международного уголовного пра­ва как самостоятельной отрасли международного права, ученые в начале XX в. считали, что международное уголовное право - са­мостоятельная отрасль права, включающая не только вопросы действия уголовного закона в пространстве, но и порядок выдачи лиц, совершивших международные преступления.

Профессор Мейли в 1910 г. определил, что международное уголовное право, как комплекс норм и юридических правил, ко­торые вытекают из того факта, что преступные действия подпа­дают под власть уголовных законов нескольких политически друг от друга независимых государств4.

Ф.Ф. Мартене считал, что международное уголовное право за­ключает в себе совокупность юридических норм, определяющих условия международной судебной помощи государств друг другу при осуществлении ими своей карательной власти в области ме­ждународного общения5.

П.С. Ромашкин полагал, что к международному уголовному праву относятся лишь нормы, которые разрешают столкновение двух или нескольких национальных кодексов и законов, и все

1              См.: Ромашкин ПС. К вопросу о понятии и источниках международного

уголовного права // Сов. государство и право. 1948. №> 3. С. 26.

2              См.: Левин Д.Б. О понятии и системе современного международного права //

Сов. государство и право. 1947. № 5.

3              См.: Карпец ИИ Указ. соч. С. 20.

4              См.: МеШ. Lehrbuch des internationalen Strafrechts und Strafproressrechts.

1910. S. 5.

5              См.: Мартене Ф.Ф. Указ. соч. С. 213.

43

вопросы международного уголовного права сводятся лишь к рас­смотрению вопроса о действии уголовного закона в пространстве . По нашему мнению, с таким выводом согласиться никак нельзя.

Современное международное право признало принцип инди­видуальной ответственности физических лиц за совершение ме­ждународных преступлений. Указанный принцип положен в ос­нову в Уставе Международного Военного Трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, зафиксирован в специальной Резолюции Генеральной Ас­самблеи ООН 95 (1) от 11 декабря 1946 г. о подтверждении прин­ципов международного права, признанных Статутом Нюрнберг­ского трибунала, в Уставе Международного трибунала для су­дебного преследования лиц, ответственных за серьезные наруше­ния международного гуманитарного права, совершенные на тер­ритории бывшей Югославии от 22 февраля 1993 г., Уставе Меж­дународного трибунала по Руанде от 8 ноября 1994 г. и Статуте Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г.

Международное уголовное право характеризуется тем, что оно сохраняет международный правопорядок в целом с помощью специфических уголовно-правовых методов и средств. Подобно тому, как внутригосударственное уголовное право охраняет от преступных посягательств внутригосударственный правопоря­док, международное уголовное право призвано бороться с пре­ступностью с помощью специфических уголовно-правовых средств, например, в области международного морского права (пиратством), международного воздушного права (угон самоле­тов, другими преступлениями против безопасности гражданской авиации), дипломатического права (преступлениями против лиц, пользующихся дипломатической защитой), международного эко­номического права (подделкой денежных знаков) и других отрас­лях международного права.

М.Д. Шаргородский полагал, что международное уголовное право является частью международного права2. Этой же позиции придерживаются сегодня большинство юристов-международни-

' См.: Ромашкин П.С. Указ. соч. С. 25.

2 См.: Шаргородский М.Д. Некоторые вопросы международного уголовного права// Сов. государство и право. 1947. № 3.

44

ков. И.И. Лукашук и А.В. Наумов считают, что международное уголовное право - отрасль международного публичного права, принципы и нормы которой регулируют сотрудничество госу­дарств и международных организаций в борьбе с преступнос­тью1. Они же также полагают, что как отрасль международного публичного права международное уголовное право обладает все­ми характерными чертами этого права. Объектом регулирования являются межгосударственные отношения, т.е. отношения с учас­тием государств и международных организаций. Соответственно субъектами являются государства и международные организа­ции2.

Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунов полагают, что международное уголовное право является самостоятельной отраслью. На этот счет никаких сомнений у них не возникает. Вместе с тем ученые приходят к выводу, что международное уголовное право является отраслью именно международного права, поскольку ее образует комплекс международно-правовых норм. Они полагают, что в международном уголовном праве можно обозначить две группы норм в контексте их ориентации на субъекта. Основную - состав­ляют нормы, устанавливающие взаимные правомочия и обяза­тельства государств и некоторых международных организаций в сфере их сотрудничества в борьбе с преступностью. Они имеют в виду именно правомочия и обязательства по предотвращению и пресечению международных преступлений и преступлений меж­дународного характера, обеспечению действия принципа неот­вратимости наказания и оказанию правовой помощи. Вторую группу норм международного уголовного права образуют те, ко­торые характеризуют статус и действия индивида как субъекта международного преступления. Специфика международного уго­ловного права обусловливает его особенно ощутимое взаимодей­ствие с национальным уголовным правом, уголовно-процессуаль­ным правом и даже с уголовно-исполнительным правом. Важ­нейшие вопросы предотвращения и пресечения международных преступлений и преступлений международного характера разре­шимы только в результате совместного применения норм между-

1              См.: Лукашук И.И.. Наумов А.В. Указ. соч. С. 9.

2              См.: Там же. С. 9.

45

народного уголовного права и норм национального уголовного права'.

Система международного уголовного права имеет свои харак­терные особенности, о чем говорилось выше. И эти особенности проявляются в том, что система международного уголовного права имеет немало общих черт с системой внутреннего уголов­ного права, под влиянием которого она формировалась. Между­народное уголовное право, как и национальное уголовное право, имеет дело с преступлениями. И субъектами ответственности и в том и другом смысле являются физические лица. Заметим, что существуют такие институты, как вменяемость, вина, возраст, с которого наступает уголовная ответственность, стадии осущест­вления преступной деятельности, соучастие в преступлении, дав­ность уголовного преследования, привлечение к уголовной от­ветственности и т.д.

Наиболее важная особенность системы международного уго­ловного права состоит в том, что она объединяет нормы, относя­щиеся не только к уголовному, но и к уголовно-процессуальному праву и уголовно-исполнительному праву, а также судоустройст­ву. Необходимо отметить, что В.Э. Грабарь неоднократно обра­щал внимание на то обстоятельство, что международное уголов­ное право делится на материальное и процессуальное право2. Ю.А. Решетов полагает, что у него не вызывает сомнения пред­ложение о делении международного уголовного права на две час­ти: международное материальное уголовное право и междуна­родное процессуальное уголовное право3. Важная особенность системы современного международного уголовного права состо­ит в том, считают И.И. Лукашук и А.В. Наумов, что она объеди­няет нормы, относящиеся не только к уголовному, но и к уголов­но-процессуальному праву, а также к судоустройству4. Мы счи­таем, что это верный подход к указанной проблеме, так как меж­дународное уголовное право устанавливает юрисдикцию между-

1              См.: Международное право. М., 1999. С. 416-417.

2              См.: Грабарь В.Э. Материалы к истории международного права в России

(1647-1917). М., 1958. С. 456.

3              См.: Решетов Ю.А. Борьба с международными преступлениями против

мира и безопасности. М., 1983. С. 207.

4              См.: Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 13.

46

народной судебной системы, общие принципы международного уголовного права, состав и управление делами международной уголовной судебной, системы, нормы международного уголовно­го процесса (расследование и уголовное преследование, судебное разбирательство, меры наказания, обжалование и пересмотр су­дебных решений, международное сотрудничество и судебная по­мощь, исполнение судебных решений). В равной степени мы склонны согласиться с мнением И.И. Лукашука и А.В. Наумова, согласно которому важное место в системе международного уго­ловного права занимают нормы, регулирующие взаимодействие в области уголовного правосудия1. Указанные особенности нашли свое место в уставах международных трибуналов и в Статуте Международного уголовного суда 1998 г., в основу которых, по­мимо норм материального права, положены уголовно-процес­суальные нормы и нормы по устройству судебной системы.

Профессор Л.Н. Галенская высказывала мнение о том, что ме­ждународное уголовное право как отрасль международного права отсутствует. Она считает, что международное уголовное право существует как комплексная отрасль науки международного пра­ва2. На этой позиции стоят многие зарубежные специалисты в , области международного права, например М.Ш. Бассиони, Д. Дерби, Д. Башаров, Я. Динштейн, Г. Шварценбергер и др.3.

Имеют место и другие мнения. Так Ю.А. Решетов полагает, что международное уголовное право является комплексной от­раслью, включающей материальные и процессуальные нормы. Эти нормы относятся либо к международному частному праву или, наконец, к национальному уголовному праву4.

1              См.: Лукашук ИИ., Наумов А.В. Указ. соч. С. 13.

2              См.: Галенская Л.К. О понятии международного уголовного права// Совет­

ский ежегодник международного права. М., 1969.

3              Bassiouni M. СИ. Characteristics of Internationa] Criminal Law Conventions //

International Criminal Law. N.Y., 1986.Vol. 1. P. 1; Derby D. H.A. Framework of

International Criminal Law // International Criminal Law. N. Y., 1986. Vol. 1. P. 34-

35, 56-58; Mueller G.O.W., Berharov D.I. Evolution and Enforcement of Interna­

tional Law // International Criminal Law. N. Y., 1986. Vol. 1. P. 59-64; Dinstein Y.

International Criminal Law // Israel Law Review. Jerusalim, 1985. Vol. 20. № 2-3.

P. 206-242; Schwarzenberger G. The Problem of International Criminal Law // Cur­

rent Legal Problem. L, 1950. Vol. 3. P. 262.

4              См.: Решетов Ю. А. Указ. соч. С. 63-73.

47

И.И. Карпец считал, что международное уголовное право есть система норм, складывающихся в результате сотрудничества ме­жду суверенными государствами или международными органами и организациями, имеющая своей целью защиту мира, безопас­ности народов, международного правопорядка как от наиболее тяжких международных преступлений, направленных против ми­ра и человечества, так и от других преступлений международного характера, предусмотренных в международных соглашениях, конвенциях или иных правовых актах международного характе­ра, наказуемых согласно специальным актам (уставы, конвенции) либо соглашениям, заключенным между государствами в соот­ветствии с нормами национального уголовного права1. Он также настаивал, что принятые и ратифицированные законодательные акты международного уголовно-правового характера должны быть внесены в национальное уголовное законодательство. Соот­ветственно, содержащиеся в них нормы имеют преимуществен­ное значение перед национальным уголовным правом2. И.И. Кар­пец полагал, что предусмотренные национальным законодатель­ством общеуголовные преступления не являются международ­ными преступлениями либо преступлениями международного характера, а значит, и не подпадают под действие международно­го уголовного права3 (вне зависимости от того, совершены ли они на территории нескольких государств или против иностранных граждан).

Развитие концепции международного уголовного права было положено в основу Римского Статута Международного уголовно­го суда, который был принят на дипломатической конференции полномочных представителей под эгидой Организации Объеди­ненных Наций 17 июля 1998 г. В Статуте Суда была определена его юрисдикция (статья 5) в отношении преступлений геноцида, преступлений против человечности, военных преступлений и аг­рессии.

Указанная группа преступлений, которая положена в основу юрисдикции Международного уголовного суда, как правило, со-

1              См.: Карпец ИИ Указ. соч. С. 30.

2              См.: Там же. С. 30.

3См.: Там же. С. 30.

48

вершается руководителями государств, должностными высоко­поставленными лицами государств и тем самым порождает весь­ма тяжкие последствия.

Анализ указанных преступлений будет сделан в четвертой главе данного исследования.

В юрисдикцию Международного уголовного суда входит рас­следование и уголовное преследование, судебное разбирательст­во, применение меры наказания, международное сотрудничество, исполнение наказания в виде лишения свободы за указанные вы­ше преступления государствами-участниками и т.д.

Концепция международного уголовного права положена в ос­нову Декларации тысячелетия Организации Объединенных На­ций, утвержденной Генеральной Ассамблеей 8 сентября 2000 г.1. В документе говорится, что ООН приложит все усилия к тому, чтобы освободить народы от бедствий войн, которые за послед­ние десятилетия унесли 5 миллионов жизней, а также будет до­биваться устранения угроз, создаваемых оружием массового уничтожения.

В соответствии с принятой Декларацией ООН преисполнена решимости в новом тысячелетии укреплять уважение к принципу верховенства права, причем как в международных, так и во внут­ренних делах, и, в частности, обеспечивать выполнение государ­ствами-членами решений Международного уголовного суда во исполнение Устава Организации Объединенных Наций по лю­бым делам, сторонами которых они являются. ООН ставит задачу в деле поддержания мира и безопасности путем предоставления в ее распоряжение ресурсов и институтов, необходимых ей для предотвращения конфликтов, мирного разрешения споров, про­ведения операций по поддержанию мира. ООН возлагает на себя обязанность обеспечить соблюдение государствами-участниками договоров в таких областях, как контроль над вооружением, норм международного гуманитарного права, норм международного уголовного права и прав человека и призывает все государства рассмотреть возможность подписания и ратификации Римского Статута Международного уголовного суда. ООН ставит своей неотъемлемой задачей предпринять согласованные действия по

'См.: Док. ООН Р/55/2/2000.

49

борьбе против международного терроризма и призывает государ­ства присоединиться как можно скорее ко всем соответствующим международным конвенциям. В свою очередь, ООН устанавлива­ет цель активизировать усилия по борьбе с международными преступлениями во всех ее аспектах, включая торговлю людьми и их контрабандный провоз, а также «отмывание денег».

Таким образом, основным механизмом борьбы с международ­ными преступлениями и с преступлениями международного ха­рактера является успешно функционирующая система совершен­но новой отрасли международного права - международное уго­ловное право, в которую входят: международное уголовное право (материальная часть), международный уголовный процесс, сис­тема уголовно-исполнительных учреждений, правоохранитель­ные органы и международная судебная система.

Концептуально итогом проведенного исследования является следующий вывод. Международное уголовное право представля­ет собой совершенно новую отрасль международного права и в порядке общей констатации имеет реальную перспективу своего дальнейшего эволюционного развития. Тем самым можно одно­значно обозначать международное уголовное право в качестве комплексной, самостоятельной отрасли международного права и по всем очевидным параметрам обладающей характером целост­ности и завершенности.

Международное уголовное право представляет собой систему общепризнанных международно-правовых принципов и норм, регулирующих сотрудничество между субъектами международ­ного права по предупреждению и привлечению виновных лиц за совершение международных преступлений и преступлений меж­дународного характера, оказанию судебной помощи, проведению расследования, уголовного преследования и судебного разбира­тельства, применению и исполнению меры наказания, обжалова­нию и пересмотру судебных решений, предусмотренным обще­признанными принципами и нормами международного права и международными договорами государств.

2. Понятие и система принципов международного уголовного права

Принципы международного уголовного права играют решаю­щую роль в определении и осуществлении уголовной политики в мире, так как именно они определяют объем и содержание уго­ловного права, а также практику применения уголовно-правовых норм. Отмечая значение принципов в жизни общества, К. Маркс писал, что стоит только взять «в качестве исходного пункта дур­ные принципы, - и вы получите надежное правовое основание для дурных выводов»1.

Принципы - это объективно - субъективная категория. Объек­тивность их заключается в том, что в них отражаются объективно действующие закономерности развития природы и общества.

«Принципы, - писал Ф. Энгельс, - не исходный пункт иссле­дования, а его заключительный результат, не природа, а челове­чество сообразуется с принципами, и наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они соответствуют природе и исто­рии»2.

Вместе с тем, принципы формируются людьми, они сущест­вуют лишь постольку, поскольку проходят через сознание людей. Поэтому в общей форме принципы можно определить как осно­вополагающие идеи, отражающие действие объективных законов развития природы, общества и определяющие содержание про­цессов, происходящих в жизни, закрепленных в различных пра­вовых системах.

Правовые принципы - это определяемые закономерностями данного общества и закрепленные в праве основополагающие идеи, определяющие направленность, характер, основания и объ­ем правового регулирования общественных отношений.

На государства в полном объеме распространяются общие принципы современного международного права и эти принципы не в одинаковой мере применимы к борьбе с международными преступлениями.

Правовой базой современного международного права в борьбе с международными преступлениями является Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных

' См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 1. С. 151. 2 См.: Там же. Т. 20. С. 34.

51

отношений и сотрудничества между государствами в соответст­вии с Уставом Организации Объединенных Наций, принятой Гене­ральной Ассамблеей на двадцать пятой сессии 24 октября 1970 г.1

Обратим внимание, что Генеральная Ассамблея вновь под­твердила, что, согласно Уставу ООН, поддержание международ­ного мира и безопасности и развитие дружественных отношений и сотрудничества между государствами является одной из основ­ных целей Организации Объединенных Наций в борьбе с между­народной преступностью.

Генеральная Ассамблея ООН напомнила, что народы Объеди­ненных Наций преисполнены решимости проявлять терпимость и жить в мире друг с другом, как добрые соседи. При этом, исклю­чительное значение имеет Устав Организации Объединенных Наций для установления правопорядка в отношениях между го­сударствами.

Добросовестное соблюдение принципов международного пра­ва, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, и добросовестное выполнение государст­вами обязательств, принятых в соответствии с Уставом ООН, имеет большое значение для поддержания международного мира и безопасности.

Необходимо обратить внимание, что огромные политические, экономические и социальные изменения и научный прогресс, ко­торые имели место в мире со времени принятия Устава Органи­зации Объединенных Наций, Декларации о принципах междуна­родного права, на сегодняшний день придает возрастающее зна­чение общим принципам международного права и необходимос­ти их более эффективного применения в деятельности государств по активной борьбе с международными преступлениями.

Анализируя положения Устава ООН в их совокупности и при­нимая во внимание Декларацию о принципах международного права мы попытаемся вкратце проанализировать содержание принципов, которые имеют важное значение в борьбе междуна­родного сообщества с международными преступлениями:

1. Принцип, согласно которому государства воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее приме-

1 См.: ООН. Нью-Йорк, 1971. С. 151-155.

52

нения как против территориальной неприкосновенности или по­литической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями Организации Объединенных Наций. Функционирование указанного принципа имеет весьма важное значение в области борьбы с международ­ными преступлениями.

Исходя из этого, указанный принцип может служить доста­точно крепкой основой для сотрудничества во многих областях международных отношений.

Сотрудничество государств в борьбе с международными пре­ступлениями может выполнять свое предназначенное при нали­чии неукоснительного соблюдения указанного выше принципа. Это означает, что сотрудничество государств по борьбе с между­народными преступлениями должно строиться лишь на добро­вольной основе, без какого бы то ни было применения силы или угрозы применения силы. Необходимо заметить, что указанное положение весьма справедливо для всего объема международно­го сотрудничества, с момента принятия деклараций, двусторон­них договоров, и добросовестного их выполнения. Уместно также заметить, что возникающие проблемы в области борьбы с меж­дународными преступлениями ни в коем случае не должны ис­пользоваться как основание для применения силы или угрозы силой.

Каждое государство обязано воздерживаться от угрозы силой, актов репрессалий, связанных с применением силы, насильствен­ных действий, лишающих народы на свободу и независимость, поощрения организации иррегулярных сил или вооруженных банд, в том числе наемников, для вторжения на территории дру­гих государств, от организации, подстрекательства, оказания по­мощи или участия в актах гражданской войны или террористи­ческих актов в другом государстве.

2. Принцип, согласно которому государства разрешают свои международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергнуть угрозе международный мир и безопас­ность и справедливость, действует в области борьбы с междуна­родными преступлениями в той же степени, как и в других сфе­рах международного сотрудничества. Указанный принцип уста­навливает конкретное правило, где государства обязаны разре-

53

шать споры только мирным путем, таким образом, чтобы не под­вергать угрозе международный мир и безопасность, и справедли­вость. Таким образом, государства могут выбрать любое мирное средство для разрешения спора.

Пути решения спорных вопросов указываются обычно в тек­сте договоров. Так, в Конвенции Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г.', ст. 32 предусматривает:

«1. В случае возникновения какого-либо спора между двумя или несколькими Сторонами относительно толкования или при­менения настоящей Конвенции Стороны консультируются между собой с целью урегулирования спора путем переговоров, рассле­дования, посредничества, примирения, арбитража, обращения к региональным органам, судебного разбирательства или другими мирными средствами по их выбору.

Любой такой спор, который не может быть урегулирован в

порядке,   предписываемом   пунктом   1   настоящей   статьи,   по

просьбе любого из государств, являющихся сторонами в споре,

передается в Международный суд для принятия решения.

Если какая-либо региональная организация экономической

интеграции, упомянутая (с) статьи 26, является одной из сторон в

споре, который не может быть урегулирован в порядке, предпи­

сываемом пунктом 1 настоящей статьи, то через любое государ­

ство-член Организации Объединенных Наций может обратиться

в Совет с тем, чтобы он запросил консультативное заключение

Международного суда в соответствии со ст. 65 Статута Суда,

мнение которого считается решающим.

4.             Каждое государство  при  подписании или ратификации,

принятии или одобрении настоящей Конвенции или при присое­

динении к ней или каждая региональная организация экономи­

ческой интеграции при подписании или сдаче на хранение акта

официального подтверждения или присоединении могут сделать

заявление о том, что они не считают себя связанными положе­

ниями п.п. 2 и 3 настоящей статьи. Другие Стороны не связаны

1 См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 2. М.; 1996. С. 71-82.

54

положениями п.п. 2 и 3 в отношении любой Стороны, сделавшей такое заявление.

5. Любая Сторона, сделавшая такое заявление в соответствии с п. 4 настоящей статьи, может в любое время снять это заявление путем уведомления Генерального секретаря».

Как видно из положений ст. 32, государствам предлагается в случае возникновения какого-либо спора между двумя или не­сколькими Сторонами относительно толкования или применения настоящей Конвенции прибегать с целью урегулирования спора путем переговоров, процедур, расследования, посредничества, примирения, арбитража, обращения к региональным органам, судебным разбирательствам, а при невозможности - передавать в Международный Суд ООН. Это означает, что практически в слу­чае возникновения спора, касающегося толкования или примене­ния конвенции, государства имеют возможность выбрать любое мирное средство его разрешения.

Таким образом, международные споры должны разрешаться на основе суверенного равенства государств и в соответствии с прин­ципом свободного выбора средств мирного разрешения споров.

Практика государств свидетельствует, что до настоящего вре­мени споров о толковании и применении договоров по борьбе с международными преступлениями не было.

3. Обязанности государств в соответствии с Уставом ООН не вмешиваться в дела, входящие во внутреннюю компетенцию любого государства. Из этого следует, что необходимо учиты­вать то обстоятельство, что борьба с международными преступ­лениями является внутренней компетенцией каждого государст­ва. Думается, что на этот счет следует выделить основные момен­ты в действии принципа невмешательства. Так, государства сами определяют конкретные вопросы сотрудничества. Многие госу­дарства заключили договоры о правовой помощи1, достаточно большое количество государств являются участниками многосто­ронних договоров по борьбе с отдельными видами международ­ных преступлений. Так, например, Европейская конвенция о пре­дотвращении насилия и хулиганского поведения зрителей  во

См.: Сборник международных договоров Российской Федерации по оказа­нию правовой помощи. М., 1996.

55

время спортивных мероприятий, и в частности, футбольных мат­чей, принятая 19 августа 1985 г., была направлена каждому госу­дарству-члену Совета Европы, каждому государству-участнику Европейской конвенции по вопросам культуры, а также любому государству, получившему предложение присоединиться к на­стоящей Конвенции.

В то же время, при всем многообразии форм, в которых разви­вается борьба с международными преступлениями, при наличии своего суверенитета, каждое государство самостоятельно опреде­ляет свою степень участия в указанной борьбе'.

Государства, в силу своего суверенитета, сами определяют объем такого сотрудничества. Такой объем сотрудничества пред­ставляется путем внесения оговорок в соответствующие догово­ры, определения формы участия в работе международной конфе­ренции, семинаров по вопросам борьбы с преступностью.

При заключении договоров по борьбе с преступностью преду­сматривается, что все процессуальные вопросы решаются по внутреннему законодательству государства. Эти положения фик­сируются в международных договорах Российской Федерации по оказанию правовой помощи.

Виновные лица привлекаются к уголовной ответственности по внутреннему законодательству государства. В частности, в конвен­циях и договорах дается только общее понятие о составе конкретно­го преступления. Например, в Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоход­ства от 10 марта 1988 г. в ст. 3 дается определение преступника:

«1. Любое лицо совершает преступление, если оно незаконно и преднамеренно:

захватывает судно или осуществляет контроль над ним си­

лой или угрозой силы или любой другой формой запугивания;

совершает акт насилия против лиц на борту судна, если этот

акт может угрожать безопасному плаванию данного судна;

разрушает судно или наносит судну или его грузу повреж­

дение, которое может угрожать безопасному плаванию данного

судна;

' См.: Устав Интерпол вступил в силу 13 июня 1956 г. В нем участвует более 100 государств, в том числе Россия - с 7 апреля 1990 г.

56

помещает, или совершает действия в целях помещения, на

борт судна каким бы то ни было способом устройство или веще­

ство, которое может разрушить это судно, нанести этому судну

или его грузу повреждение, которое угрожает или может угро­

жать безопасному плаванию данного судна;

разрушает морское навигационное оборудование, если на­

носит ему серьезное повреждение, или создает серьезные помехи

его эксплуатации, если любой такой акт может угрожать безо­

пасному плаванию судна;

сообщает заведомо ложные сведения, создавая тем самым

угрозу безопасному плаванию судна;

наносит ранение любому лицу или убивает его в связи с со­

вершением или попыткой совершения какого-либо из преступле­

ний, указанных в подпунктах «а» - «f».

2. Любое лицо также совершает преступление, если оно:

пытается совершить какое-либо из преступлений, указан­

ных в пункте 1;

подстрекает к совершению какого-либо из преступлений,

указанных в пункте 1, совершаемого лицом, или является иным

образом соучастником лица, которое совершает такое преступле­

ние;

угрожает, с условием или без такового, как это предусмот­

рено национальным законодательством, с целью принудить фи­

зическое или юридическое лицо совершить какое-либо действие

или воздержаться от него, совершить какое-либо из преступле­

ний, указанных в подпунктах «Ь», «с» и «е» пункта 1, если эта

угроза может угрожать безопасному плаванию судна, о котором

идет речь1.

Определение указанной Конвенции во внутреннем законода­тельстве государств не воспроизводится. Любое государство соз­дает свою внутреннюю правовую норму, которая позволила бы выполнить условия договора, участником которого оно является. Необходимо заметить, что такая норма должна, кроме того, со­гласовываться со всей системой правовых норм конкретного го­сударства.

См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 2. М., 1996. С. 84.

57

Нормы, предусматривающие ответственность за преступления о борьбе с незаконными актами, направленными против безопас­ности морского судоходства, весьма различаются в разных госу­дарствах. Так, например, ст. 211 Уголовного кодекса Российской Федерации определено: «1. Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава, а равно захват такого судна или состава в целях угона, наказывается ли­шением свободы ...».

Из этого следует, что меры уголовно-правового характера в международных документах не определяют вид наказания. В пункте 4 ст. 3 Конвенции Организации Объединенных Наций о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ сказано:

Каждая сторона за совершение правонарушений, признан­

ных таковыми в соответствии с п. 1 ст. 4, предусматривает при­

менение таких санкций, учитывающих серьезный характер этих

правонарушений, как тюремное заключение или другие виды

лишения свободы, штрафные санкции и конфискация;

Стороны могут предусмотреть в дополнение к осуждению

или наказанию за правонарушение, признанное таковым в соот­

ветствии с пунктом 1 настоящей статьи, применение в отношении

правонарушителя таких мер, как лечение, перевоспитание, по­

следующее наблюдение за ним, восстановление трудоспособнос­

ти или социальная реинтеграция1.

Принцип, регулирующий обязанность государств сотрудни­чать друг с другом в соответствии с Уставом ООН определяет, что мирное сосуществование государств с различным общест­венным строем предполагает не только отказ государств от при­менения силы при урегулировании возникающих разногласий, но и обязанность государств сотрудничать друг с другом в решении внешнеполитических вопросов.

4. Принцип, обязанности государств сотрудничать друг с другом в соответствии с Уставом ООН. Устав Организации Объединенных Наций, определяя ее цели, говорит об осущест­влении межгосударственного сотрудничества в интересах обес­печения международного мира и безопасности и урегулирования

1 См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 2. С. 74.

58

международных проблем экономического, социального, культур­ного и гуманитарного характера.

В Декларации о принципах международного права, касаю­щихся дружественных отношений и сотрудничества между госу­дарствами, хорошо выражены всеобщее значение принципа меж­государственного сотрудничества, его обусловленность полити­кой мирного сосуществования. Одно из важных требований принципа межгосударственного сотрудничества заключается в том, что это сотрудничество должно осуществляться независимо от различий политических, экономических и социальных систем государств.

Следует заметить, что Декларация определяет основные на­правления такого сотрудничества, как поддержание международ­ного мира и безопасности, всеобщее уважение и соблюдение прав человека и ликвидация всех форм расовой дискриминации, от­ношения в экономической, социальной, культурной, технической, торговой областях. Сотрудничество в области борьбы с междуна­родными преступлениями не носит обязательного характера для государств, но каждое из них в силу своего суверенитета опреде­ляет для себя необходимость участия в том или ином договоре по борьбе с преступностью, международных организациях, конфе­ренциях, симпозиумах и т.д.

Таким образом, рассматриваемый принцип в полной мере применяется при активном сотрудничестве государств по борьбе с преступностью.

5. Принцип равноправия и самоопределения народов. В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закрепленно­го в Уставе ООН и в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами, необходимо понимать, что все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, соци­альное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава.

На этот счет Декларация о принципах международного права 1970 г. определяет указанное положение как воплощение прин­ципа равноправия и самоопределения народов.

59

Это один из основных принципов современного международ­ного права. Действие указанного принципа в рассматриваемой области, прежде всего, проявляется в том, что нации, которые борются за свою независимость, могут быть участницами между­народных соглашений по борьбе с международными преступле­ниями, ибо они являются субъектами международного права1.

Наличие принципа равноправия и самоопределения народов требует, чтобы в договорах по вопросам борьбы с преступностью не содержалось норм, которые могли бы противоречить указан­ному принципу.

6.             Принцип суверенного равенства государств. Из Декларации

о принципах международного права видно, что все государства

пользуются  суверенным  равенством.  Они  имеют одинаковые

права и обязанности и являются равноправными членами между­

народного сообщества, независимо от различий экономического,

социального, политического или иного характера.

Понятие суверенного равенства включает элементы, которые выражены в том, что государства юридически равны, пользуются правами, присущими полному суверенитету, государство обязано уважать правосубъектность других государств, территориальная целостность и политическая независимость государства непри­косновенны, государство имеет право свободно выбирать и раз­вивать свои международные обязательства и жить в мире с дру­гими государствами2.

Указанный принцип применяется в области сотрудничества государств в борьбе с преступностью в той же степени, что и в других областях.

7.             Принцип добросовестного выполнения государствами обя­

зательств, принятых ими в соответствии с Уставом ООН, спо­

собствует обеспечению международного правопорядка, стабиль­

ности и эффективности мирных отношений. Межгосударственное

сотрудничество во многом обусловлено соблюдением государст­

вами норм международного права, добросовестным исполнением

взятых на себя обязательств.

' См.: Игнатенко Г.В. Международная правосубъектность борющихся за независимость наций (некоторые вопросы теории). М., 1971.

2 См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 1. М., 1996. С. 7.

"    60

Акцентируя свое внимание на указанном принципе, необхо­димо заметить, что данный принцип, появился в древности в форме обычая «pacta sunt servanda» («договоры должны соблю­даться»), в современном международном праве закреплен в дого­ворной форме в Уставе ООН и во многих других актах. Согласно Уставу ООН, государства-члены ООН преисполнены решимости «создать условия, при которых могут соблюдаться справедли­вость и уважение к обязательствам, вытекающим из договоров и других источников международного права» (преамбула), добро­совестно выполнять принятые на себя по Уставу обязательства (п. 2 ст. 2)1.

Добросовестное выполнение обязательств - одно из условий эффективности международно-правового регулирования в облас­ти борьбы с международной преступностью.

Государства обязаны добросовестно выполнять свои обяза­тельства, вытекающие из общепризнанных принципов и норм международного права.

Обобщая сложившиеся правила, Декларация о принципах ме­ждународного права и Заключительный акт Совещания по безо­пасности и сотрудничеству в Европе включают положения, обя­зывающие государства добросовестно выполнять обязательства по Уставу ООН, обязательства, вытекающие из общепризнанных принципов и норм международного права, и обязательства, выте­кающие из международных договоров с участием этих госу­дарств.

Необходимо обратить внимание, что подлежат выполнению только те обязательства, которые находятся в соответствии с ос­новными принципами современного международного права. Ука­занное положение разработано в отношении международных до­говоров об оказании правовой помощи по уголовным делам.

Законодательство государств не может служить основанием для отказа от выполнения международных обязательств. Это тре­бование принципа pacta sunt servanda имеет особое значение в области борьбы с международными преступлениями.

В основу обеспечения выполнения международных договоров положен международно-правовой принцип pacta sunt servanda -

См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 1. М., 1996. С. 2.

61

принцип соблюдения международных договоров. Если в нацио­нальном законодательстве имеются нормы, которые противоре­чат заключенному договору, то государство обязано привести в соответствие с договором свое национальное законодательство. Исключение может быть установлено только в самом междуна­родном договоре.

В Российской Федерации вопрос о коллизиях внутригосударст­венных и международных норм решает п. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, где сказано: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Рос­сийской Федерации являются составной частью ее правовой сис­темы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»'. Значение кон­ституционной нормы выходит за рамки технико-юридической проблемы имплементации норм международного права во внут­реннем праве. Согласно ч. 4 ст. 15 любые международно-правовые обязательства России автоматически становятся частью ее право­вой системы и, соответственно, могут непосредственно приме­няться самыми различными органами власти, в том числе судами и судьями. Это означает, что принятие международных обязательств не ограничивается чисто «внешним» эффектом отношений России с зарубежными партнерами. Разработка международных норм од­новременно будет иметь «внутренний» эффект, ведущий к далеко идущим последствиям во внутригосударственной правовой систе­ме. Из сказанного следует, что нормы ч. 4 ст. 15 Конституции Рос­сийской Федерации должны оказать самое непосредственное влияние на деятельность дипломатических представителей России во время международных переговоров и на процесс ратификации российским парламентом новых международных договоров Рос­сии и, в частности, Статута Международного уголовного суда.

Все участвующие в этих процессах лица и органы должны считаться с тем, что принятие новых международных обяза­тельств, в частности, подписание и ратификация договоров, мо­жет вести к автоматическому изменению норм российской пра­вовой системы. Соответственно, необходим новый, более осто-

1 См.: Конституция Российской Федерации. М., 1993.

62

рожный и взвешенный подход к выработке международных до­говоренностей, в особенности конкретных формулировок норм, с учетом их возможного прямого действия на территории России.

В ряде государств положение о преимущественной силе дого­вора над нормами внутригосударственного права включено в конституции. В частности, в ст. VI Конституции США говорится, что «Настоящая Конституция и законы Соединенных Штатов, принимаемые во исполнение страной, равно как и все договоры, которые заключены или будут заключены от имени Соединенных Штатов, являются верховным правом страны; и судьи в каждом штате обязаны следовать таковому праву, чтобы непротиворечи­ло конституции или законам любого штата»1.

В международных договорах по вопросам оказания правовой помощи по уголовным делам предусматривается, что государство должно осуществлять те или иные действия во исполнение дого­вора. Так, ст. 6 Конвенции 1950 г. о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами предусматривает: «Каждая сторона в настоящей Конвенции обязуется принимать все необходимые меры для отмены или аннулирования любого действующего закона, постановления или административного распоряжения, в силу которых лица, занимающиеся или подозре­ваемые в занятии проституцией, либо подлежат особой регистра­ции, либо подчиняются исключительным требованиям, имеющим своей целью контроль или оповещение».

К общепризнанным принципам международного права, кото­рые нами проанализированы, необходимо относить и специаль­ные принципы, которые носят императивный характер.

Г.И. Тункин, анализируя ст. 6 Устава Нюрнбергского трибу­нала, считал, что из трех категорий перечисленных там преступ­лений, военные преступления и раньше предусматривались меж­дународным правом. Преступления же против мира и человеч­ности в течение длительного периода времени являлись только моральными принципами. Однако уже после Первой мировой войны они постепенно становились принципами международного

1 См.: Конституция Соединенных Штатов Америки. М., 1993.

63

права и были окончательно сформулированы как таковые в Уста­ве Нюрнбергского военного трибунала1.

Генеральная Ассамблея ООН в своей резолюции «Подтвер­ждение принципов международного права, признанных Статутом Нюрнбергского трибунала» от 11 декабря 1946 г. подтвердила принципы международного права, которые были признаны Уста­вом Нюрнбергского трибунала и нашедшие выражение в приго­воре трибунала как общепризнанные.

Генеральная Ассамблея ООН своей резолюцией от 21 ноября 1947 г. 177(11) поручила Комиссии международного права сфор­мулировать принципы, взяв за основу положения, признанные Уставом Международного Военного Трибунала для суда и нака­зания главных военных преступников европейских стран оси в Нюрнберге, которые нашли выражение в его приговоре. В это же время Комиссии было поручено подготовить проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. Работа по подготовке принятия указанного кодекса продолжается. Ко­миссия международного права подготовила и представила Гене­ральной Ассамблее ООН в 1950 г. доклад о работе своей сессии «Принципы международного права, признанные статутом Нюрн­бергского трибунала и нашедшие выражение в решении этого трибунала»2.

Мы попытаемся проанализировать характерные специаль­ные принципы, которые вытекают из указанного доклада и по­ложены в основу совершенно новой отрасли международного права, о которой мы говорили выше - международное уголов­ное право:

1. Всякое лицо, совершившее какое-либо действие, призна­ваемое, согласно международному праву, преступлением, несет за него ответственность и подлежит наказанию. Из данного принципа вытекает, что квалификация преступных деяний осу­ществляется непосредственно международным правом и совер­шенное преступление влечет за собой непосредственно личную ответственность, и приговор суда выносится на основе междуна­родного уголовного права.

1              Тункин Г.И. Право и сила в международной системе. М., 1983. С. 79.

2              См.: Работа Комиссии международного права. Нью-Йорк, 1982. С. 111-112.

2.             То обстоятельство, что по внутреннему праву не установле-

ю наказания за какое-либо деяние, признаваемое, согласно меж­

дународному праву, преступлением, не освобождает лицо, со­

вершившее это действие, от ответственности по международному

праву. Это означает, что если государство не устанавливает нака­

зание за действие, которое международным правом отнесено к

категории преступлений против мира и человечества, то это не

является обстоятельством, освобождающим виновное лицо от

международной уголовной ответственности.

То обстоятельство, что какое-либо лицо, совершившее дей­

ствие, признаваемое, согласно международному праву, междуна­

родным преступлением, действовало в качестве главы государст­

ва или ответственного должностного лица правительства, не ос­

вобождает такое лицо от ответственности по международному

праву. По указанному принципу международное уголовное право

предусматривает, что должностное положение лица, совершив­

шего международное преступление, не освобождает от личной

ответственности. А наоборот, должностное положение лица в

качестве главы государства или ответственного чиновника влечет

повышенную уголовную ответственность в случае совершения

действия, запрещенного международным уголовным правом.

То обстоятельство, что какое-либо лицо действовало в ис­

полнение приказа своего правительства или начальника, не осво­

бождает это лицо от ответственности по международному праву,

если сознательный выбор был фактически для него возможен.

Ведь тяжкое преступление по международному уголовному пра­

ву совершается должностными лицами, включая главу государст­

ва, поэтому признание за ними иммунитета от уголовной ответ­

ственности в значительной мере лишило бы смысла борьбу про­

тив таких преступлений. Из ст. 7 Устава Международного Воен­

ного Трибунала для суда и наказания главных военных преступ­

ников европейских стран оси вытекает: «Должностное положение

подсудимых, их положение в качестве глав государства или от­

ветственности   чиновников   различных   правительственных   ве­

домств не должно рассматриваться как основание к освобожде­

нию от ответственности или смягчению наказания». Заметим, что

Нюрнбергский трибунал отклонил ссылку обвиняемых на акт го­

сударственной власти и иммунитет как на обстоятельство, кото-

3-1229     65

рое исключало бы возможность уголовной ответственности. Также отвергают должностное положение лица в качестве ис­ключающего вину обстоятельства Уставы Международных уго­ловных трибуналов по бывшей Югославии (ст. 7) и Руанде (ст. 6).

5. Каждое лицо, обвиняемое в международном преступлении, имеет право на справедливое рассмотрение дела на основе фактов и права. Данный принцип в международном уголовном праве, как и в национальном, заключается в том, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершив­шему преступления, должны быть справедливыми, т.е. соответ­ствовать характеру и степени общественной опасности преступ­ления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Принцип справедливости означает, что суд при назначении нака­зания должен руководствоваться не эмоциями, не чувством мес­ти, а абсолютной оценкой, как совершенного преступления, так и личности виновного. Справедливость, с одной стороны, выраже­на в соразмерности наказания совершенного деяния и, с другой стороны, в соответствии назначенного наказания личности осуж­денного.

Устав Международного военного трибунала исходил из факта, что агрессивная война, согласно международному праву, постав­лена вне закона, представляет собой международное преступле­ние. Приговор Трибунала правильно истолковал положение пакта Бриана-Келлога от 1928 г. с учетом дальнейшего развития меж­дународного права, показав, что агрессивная война представляет собой тягчайшее международное преступление, исполнители ко­торого должны подвергаться наказанию. В приговоре определен­но констатировалось, что Устав представляет собой «выражение международного права в период его учреждения, являясь сам по себе вкладом в международное право». Этим он отклонил возра­жение защиты, что дело касается привлечения к судебной ответст­венности на основании предписаний, изданных дополнительно -ex post factum.

Запрещение агрессивной войны являлось основным принци­пом международного права еще до Нюрнбергского процесса. Пакт Бриана-Келлога стал юридическим основанием ответствен­ности нацистской Германии за агрессивную войну, а также инди-

66

видуальной уголовной ответственности за преступления против мира.

Таким образом, значение Нюрнбергских принципов выража­ется в том, что, во-первых, Нюрнберг не оставляет никаких со­мнений в отношении того, что планирование, подготовка, развя­зывание и ведение агрессивной войны представляет собой меж­дународное преступление, влекущее, согласно международному праву, индивидуальную уголовную ответственность. Во-вторых, лица, выступающие от имени государства или действующие в качестве его органов, не могут ссылаться на иммунитет государ­ства или же доктрину «государственного акта» в отношении дей­ствий, подлежащих наказанию по международному праву. Долж­ностное положение не является обстоятельством, освобождаю­щим от ответственности, или смягчающим вину обстоятельством. В-третьих, приказ начальника нельзя считать основанием, ис­ключающим уголовную ответственность преступника. Приказ начальника может обладать лишь свойством смягчающего вину обстоятельства, а именно на основе конкретного решения суда. В-четвертых, с учетом преступлений против мира, военных пре­ступлений и преступлений против человечности, международные обязательства индивида обладают приоритетом по отношению к противоречащим им предписаниям конкретного государства. В-пятых, государства обязаны привлекать виновных лиц к уго­ловной ответственности за военные преступления, преступления против человечности и преступления против мира, оказывая друг другу взаимное содействие.

Право, которым руководствовался Нюрнбергский трибунал, было не совсем безупречным. Нюрнбергский трибунал не при­знал, например, преступлениями против человечности, совер­шенные до войны против немецкого народа. При этом трибунал не сомневался в том, что «политические противники умерщвля­лись в Германии при ужасных обстоятельствах в условиях терро­ра». Тем не менее, право, выработанное Трибуналом, стало зна­чительным вкладом в дальнейшее развитие международного пра­ва и основывалось на правильных принципах.

Развитие международного уголовного права после Нюрнберга определенно отражает значение и действенность Нюрнбергских принципов. На этот счет Организация Объединенных Наций при-

67

нимает ряд важных правовых документов, которые конкретизи­руют и закрепляют Нюрнбергские принципы.

Кроме Нюрнбергских принципов, источниками международ­ного уголовного права стали Конвенции: О предупреждении пре­ступления геноцида и наказания за него от 1948 г.1, О неприме­нимости срока давности к военным преступлениям и преступле­ниям против человечества от 1968 г.2, О пресечении преступле­ния апартеида и наказания за него от 1973 г. и др.

Важным источником принципов международного уголовного права является Международный пакт о гражданских и политичес­ких правах от 16 декабря 1966 г.4. Указанный Пакт содержит принципы:

Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкос­новенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть ли­шен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом.

Каждому арестованному сообщаются при аресте причины аре­ста и в срочном порядке сообщается любое предъявленное ему обвинение.

Каждое арестованное или задержанное по уголовному обви­нению лицо в срочном порядке доставляется к судье или к дру­гому должностному лицу, которому принадлежит по закону пра­во осуществлять судебную власть, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока, или на освобожде­ние. Содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разби­рательства, не должно быть общим правилом, но освобождение может ставиться в зависимость от предоставления и гарантий яв­ки на суд, явки на судебное разбирательство в любой другой его стадии и, в случае необходимости, явки для исполнения приговора.

Каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержа­ния под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы суд мог безотлагательно вынести постановление

' См.: Международное гуманитарное право в документах. М., 1996. С. 123.

2 См.: Там же. С. 528.

3См.: Там же. С. 128.

4 См.: Международное публичное право. Сб. док. Т. 1. М., 1996. С. 470.

68

относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.

Каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой.

Все лица, лишенные свободы, имеют право на гуманное обра­щение и уважение достоинства, присущего человеческой личности.

Никто не может быть лишен свободы на том основании, что он не в состоянии выполнить какое-либо договорное обязательство.

Все лица равны перед судами и трибуналами. Каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъяв­ленного ему, или при определении его прав и обязанностей в ка­ком-либо гражданском процессе на справедливое и публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспри­страстным судом, созданным на основании закона.

Каждый обвиняемый в уголовном преступлений имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону.

Каждый имеет право при рассмотрении любого предъявленно­го ему уголовного обвинения как минимум на следующие гаран­тии на основе полного равенства:

a)             быть в срочном порядке и подробно уведомленным на язы­

ке, который он понимает, о характере и основании предъявляемо­

го ему обвинения;

b)            иметь достаточное время и возможности для подготовки

своей защиты и сноситься с выбранным им самим защитником;

быть судимым без неоправданной задержки;

быть судимым в его присутствии и защищать себя лично

или через посредство выбранного им самим защитника;

пользоваться бесплатной помощью переводчика, если он не.

понимает языка, используемого в суде, или не говорит на этом

языке;

не быть принужденным к даче показаний против самого се­

бя или к признанию себя виновным.

Каждый, кто осужден за какое-либо преступление, имеет пра­во на то, чтобы его осуждение и приговор были пересмотрены вышестоящей судебной инстанцией согласно закону.

69

Никто не должен быть вторично судим или наказан за престу­пление, за которое он уже был окончательно осужден или оправ­дан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом каждой страны.

Никто не может быть признан виновным в совершении како­го-либо уголовного преступления вследствие какого-либо дейст­вия или упущения, которое, согласно действующему в момент его совершения внутригосударственному законодательству или международному праву, не являлось уголовным преступлением. Равным образом, не может назначаться более тяжкое наказание, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преследования. Если после совершения преступления законом устанавливается более легкое наказание, действие этого закона распространяется на данного преступника.

Таким образом, Нюрнбергские принципы стали обладать юри­дической силой, являясь неотъемлемой составной частью совре­менного общего международного права, общеобязательной для всех государств.

Необходимо обратить внимание на важное обстоятельство, что международное уголовное право - свидетельство наступле­ния периода зрелости международного права1, оно только тогда выполняет свою основную социально-нравственную и организа­ционно-правовую миссию, когда руководствуется общими и спе­цифическими принципами.

В Статуте Международного уголовного суда (ст.ст. 22-33) оп­ределены общие специфические принципы международного уго­ловного права, к которым относятся:

- принцип Nullum crimen sine lege. Данный принцип выражен в том, что лицо не подлежит уголовной ответственности по Стату­ту, если только соответствующее деяние в момент его соверше­ния не образует преступления, подпадающего под юрисдикцию Суда. Что же касается определения преступления, то оно должно быть точно истолковано и не должно применяться по аналогии. В случае двусмысленности определение толкуется в пользу лица, которое находится под следствием, в отношении которого ведет-

1 См.: Лукашук ИИ. Международное право. Особенная часть. М.,  1997. С. 238.

70

ся судебное разбирательство, и которое признано виновным су­дом.

Следует обратить внимание, что указанный принцип не влияет на квалификацию любого деяния как преступного по междуна­родному уголовному праву, независимо от Статута Суда;

-               принцип Nullapoena sine lege. Настоящий принцип указывает

на то, что лицо, признанное Судом виновным в совершении пре­

ступления, может быть наказано только в соответствии с поло­

жениями Статута Международного уголовного суда;

принцип ratione personae  (отсутствие  обратной силы).

Данный принцип определяет, что лицо не подлежит уголовной

ответственности в соответствии со Статутом за деяние до вступ­

ления Статута в силу, а в случае внесения изменения в закон,

применимый к данному делу до вынесения окончательного ре­

шения или постановления, применяется закон, более благоприят­

ный для лица, которое находится под следствием, в отношении

которого ведется судебное разбирательство или которое призна­

но виновным;

принцип  индивидуальной уголовной ответственности за

преступления по международному праву был конкретно установ­

лен в Нюрнберге. Устав Международного Военного Трибунала

для суда и наказания главных военных преступников европей­

ских стран оси предусматривал привлечение к ответственности и

наказания лиц, совершивших преступления против мира, воен­

ные преступления или преступления против человечности1. Три­

бунал подтвердил прямую применимость международного уго­

ловного права в отношении ответственности и наказания лиц за

нарушения этого права. В частности, утверждалось, что между­

народное право рассматривает лишь действия суверенных госу­

дарств, не устанавливая наказания для отдельных лиц. По мне­

нию трибунала, такие утверждения должны быть отвергнуты. Из

приговора вытекает, что «уже давно признано, что международ­

ное право налагает долг и обязанности на отдельных лиц так же,

как и на государства и за нарушение международного права мо­

гут быть наказаны и отдельные лица»2. Принцип личной ответст-

См.: Международное гуманитарное право в документах. М., 1996 С 516

2 См.: Нюрнбергский приговор. С. 368.

168

71

венности и наказания за преступления по международному праву, признанный в приговоре Нюрнбергского трибунала, является краеугольным камнем международного уголовного права. Ука­занный принцип наполняет смыслом запрет преступлений по ме­ждународному праву, тем самым обеспечивая, что отдельные ли­ца, совершившие такие преступления, несут за это ответствен­ность и подлежат наказанию. Принцип личной ответственности и наказания за преступления по международному праву был под­твержден в п. 1 ст. 7 и п. 1 ст. 23 Устава Международного трибу­нала для судебного преследования лиц, ответственных за серьез­ные нарушения международного гуманитарного права, совершен­ных на территории на бывшей Югославии от 22 февраля 1993 г.1 и в п. 1 ст. 6 и п. 1 ст. 22 Устава Международного трибунала для судебного преследования лиц, ответственных за геноцид и другие серьезные нарушения международного гуманитарного права, со­вершенные на территории Руанды, и граждан Руанды, ответст­венных за геноцид и другие подобные нарушения, совершенные на территории соседних государств в период с 1 января 1994 г. по 31 декабря 1994 г. от 8 ноября 1994 г.2. Этот принцип был также подтвержден Комиссией международного права ООН в 1950 г. на второй сессии по принятию «Принципов международного права, признанных уставом Нюрнбергского трибунала и нашедших вы­ражение в решении этого трибунала» в Принципе I, в котором говорится: «Всякое лицо, совершившее какое-либо действие, признанное, согласно международному праву, преступлением, несет за него ответственность и подлежит наказанию». Указан­ный принцип был подтвержден в ст. 1 проекта Кодекса преступ­лений против мира и безопасности человечества 1954 г.

Н.А. Ушаков в категоричной форме утверждал, что никакой международной уголовной ответственности индивидов не су­ществует3. По нашему мнению, нельзя согласиться с утверждени­ем Н.А. Ушакова, так как окончательно принцип индивидуальной ответственности был определен в ст. 25 Статута Международного уголовного суда.

1              См.: Международное публичное право. Сб. док. М., Т. 2. С. 102.

2              См.: Международное гуманитарное право в документах. М., 1996. С. 536.

3              См.: Ушаков Н.А. Международное право. М., 2000. С. 285.

72

Принцип индивидуальной уголовной ответственности акцен­тирует внимание на то, что Международный уголовный суд об­ладает юрисдикцией в отношении только физических лиц. Лицо, которое совершило преступление, подпадает под юрисдикцию Суда, несет индивидуальную ответственность и подлежит нака­занию в соответствии со Статутом Суда. То есть, лицо подлежит уголовной ответственности и наказанию за преступление, подпа­дающее под юрисдикцию Суда, если это лицо совершает такое преступление индивидуально, совместно с другим лицом или че­рез другое лицо, независимо от того, подлежит ли это лицо уго­ловной ответственности. Из этого следует, что лицо, которое ока­зывает помощь в совершении преступления, подстрекает или иным образом способствует совершению преступления другим лицом, несет уголовную ответственность за преступление при наличии определенных условий. Соучастник должен осознанно предоставлять содействие лицу, совершившему преступление. Ли­цо, которое предоставляет определенный вид помощи другому ли­цу, не зная о том, что такая помощь облегчит совершение преступ­ления, не считалось бы ответственным согласно п. 3 ст. 25 Статута Международного Суда. Кроме того, соучастник должен предостав­лять такой вид помощи, который непосредственно и существенно способствует совершению преступления, например предоставле­ние необходимых средств для совершения преступления.

Таким образом, участие сообщника должно приобретать фор­му помощи, которая существенным образом содействует совер­шению преступления. В таких ситуациях лицо несет ответствен­ность за свое собственное поведение, которое способствует со­вершению преступления, независимо от того, что уголовное дея­ние совершается другим лицом. Заметим, что принцип личной уголовной ответственности за соучастие в совершении какого-либо преступления, предусмотренный в подпункте а), соответст­вует ст. 6 Устава Нюрнбергского трибунала, п. е) ст. III Конвен­ции о предупреждении преступления геноцида и наказания за него, п. 1 ст. 7 Устава Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии, п. 1 ст. 6 Устава Международного уголовно­го трибунала по Руанде. Указанный принцип соответствует также принципу VII Нюрнбергских принципов и п. 13 ст. 2 проекта Ко­декса преступлений против мира и безопасности человечества

73

1954 г., который был одобрен Комиссией международного права на сорок восьмой сессии в 1996 г.

Что касается ответственности организатора или соучастника сговора, который может участвовать в планировании или сговоре с целью совершения такого преступления, то это лицо также должно нести ответственность за такое преступление, даже если оно фактически совершается другим лицом.

Если лицо приказывает, подстрекает или побуждает совершать такое преступление, если это преступление совершается или име­ет место покушение на это преступление.

Думается, что принцип уголовной ответственности применя­ется к лицу, которое осуществляет властные полномочия и поль­зуется этими полномочиями для принуждения другого лица к со­вершению преступления. Вышестоящее должностное лицо, от­дающее приказание о совершении преступления, является в оп­ределенном отношении более виновным, нежели его подчинен­ный, который лишь исполняет приказание и таким образом со­вершает преступление, которое он не совершил бы по своей соб­ственной инициативе. Вышестоящее должностное лицо сущест­венным образом содействует совершению преступления, исполь­зуя свое положение начальника для принуждения подчиненного к совершению преступления. Указанное должностное лицо, от­дающее приказание подчиненному о совершении преступления, не выполняет важные обстоятельства, которые несет любое лицо, которое находится в положении начальника. Во-первых, выше­стоящее должное лицо не выполняет обязательство обеспечивать законное поведение своих подчиненных. И, во-вторых, выше­стоящее должностное лицо нарушает обязательство действовать в соответствии с законом при выполнении своих полномочий и, таким образом, злоупотребляет властью, которой оно наделено ввиду своего положения.

Считаем, что принцип уголовной ответственности вышестоя­щего должностного лица для целей Статута Международного уголовного суда (ст. 5 «Преступления, подпадающие под юрис­дикцию Суда»), должен применяться лишь к тем ситуациям, в которых подчиненный действительно выполняет или, по крайней мере, совершает попытку выполнить приказание о совершении преступления. Принцип личной уголовной ответственности, со-

74

гласно которому лицо, отдающее приказание о совершении пре­ступления, отвечает за это преступление и его преступные дейст­вия, соответствует Женевским конвенциям 1949 г. и уставам ме­ждународных уголовных трибуналов по бывшей Югославии (п. 1 ст. 7) и Руанде (п. 1 ст. 6).

С целью обеспечить совершение преступления должностное лицо пособничает путем подстрекательства или каким-либо иным образом содействует его совершению или покушению на него, включая предоставление средств для его совершения или любым другим образом способствует совершению или покушению на совершение такого преступления группой лиц, действующих с особой целью.

Думается, что такое содействие должно оказываться умыш­ленно в целях поддержки преступной деятельности или преступ­ной цели группы в тех случаях, когда такая деятельность или цель связана с совершением преступления подпадающего под юрисдикцию Международного уголовного суда, либо с оказани­ем умысла совершить такое преступление. А в отношении пре­ступления геноцида прямо и публично подстрекает других к со­вершению геноцида и покушается на совершение такого престу­пления, предпринимая действие, которое представляет собой зна­чительный шаг в его совершении. Вместе с тем лицо, которое от­казывается от попытки совершить преступление или иным обра­зом предотвращает совершение преступления, не подлежит нака­занию в соответствии со Статутом за покушение на совершение этого преступления, если данное лицо полностью и добровольно отказалось от преступной цели.

Следует заметить, что в Статуте Международного уголовного суда обращается внимание на то обстоятельство, что ни одно по­ложение, касающееся индивидуальной уголовной ответственнос­ти, не влияет на ответственность государств по международному праву:

- принцип исключения из юрисдикции для лиц, не достигших 18-летнего возраста. Принцип определяет, что Суд не обладает юрисдикцией в отношении любого лица, не достигшего 18-лет­него возраста на момент предполагаемого совершения преступ­ления;

75

принцип недопустимости ссылки на должностное положе­

ние. Под данным принципом понимается, что Статут Междуна­

родного уголовного суда применяется в равной мере ко всем ли­

цам без какого бы то ни было различия на основе должностного

положения. В частности, должностное положение главы государ­

ства или правительства, члена правительства или парламента,

избранного представителя или должностного лица правительства

ни в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответствен­

ности согласно Статута Международного уголовного суда и тем

самым не является основанием для смягчения приговора. Специ­

альные процессуальные нормы или иммунитеты, которые могут

быть связаны с должностным положением лица, будь только со­

гласно международному праву или национальному, ни в коем

случае не должны препятствовать осуществлению Судом его

юрисдикции в отношении такого лица;

принцип ответственности командиров и других начальни­

ков. Указанный принцип определяет, что в дополнение к другим

основаниям уголовной ответственности по Статуту Международ­

ного уголовного суда за преступления подпадают под юрисдик­

цию Суда военный командир или лицо, которое эффективно дей­

ствовало в качестве военного командира, подлежит уголовной

ответственности за преступления, подпадающие под юрисдик­

цию суда, совершенные силами, находящимися под его эффек­

тивным командованием и контролем либо, в зависимости об об­

стоятельств, под его эффективным командованием и контролем

либо, в зависимости от обстоятельств под его эффективной вла­

стью и контролем, в результате неосуществления или контроля

надлежащим образом над такими силами, когда военный коман­

дир или таковое лицо знало, либо, в сложившихся на тот момент

обстоятельствах, должно было знать, что эти силы совершали или

намеревались совершить такие преступления, и такой военный

командир или такое лицо не приняло всех необходимых и разум­

ных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пре­

сечения их совершения либо для передачи данного вопроса в

компетентные органы для расследования и уголовного преследо­

вания.

Необходимо уточнить, что применительно к отношениям на­чальника и подчиненного, не указанного выше, начальник под-

76

лежит уголовной ответственности за преступления, подпадающие под юрисдикцию Суда, совершенные подчиненными, находящи­мися под его эффективной властью и контролем, в результате неосуществления или контроля надлежащим образом над такими подчиненными, когда начальник либо знал, либо сознательно проигнорировал информацию, которая явно указывала та то, что подчиненные совершали или намеревались совершить такие пре­ступления. Когда преступления затрагивали деятельность, подпа­дающую под эффективную ответственность и контроль начальника, и на этот счет начальник не принял всех необходимых и разум­ных мер в рамках его полномочий для предотвращения или пресе­чения их совершения либо для передачи данного вопроса в компе­тентные органы для расследования и уголовного преследования;

принцип неприменения срока давности. Указанный принцип

в категоричной форме определяет, что в отношении преступле­

ний, подпадающих под юрисдикцию Международного Уголовно­

го Суда, не устанавливается никакого срока давности;

принцип субъективной стороны. Принцип определяет, если

не предусмотрено иного, лицо подлежит уголовной ответствен­

ности и наказанию за преступление, подпадающее под юрисдик­

цию Международного уголовного суда, только в том случае, если

по признакам, характеризующим, объективную сторону, оно со­

вершило преступление намеренно и сознательно.

Для целей настоящего принципа характерно, чтобы лицо име­ло намерение совершить преступление в тех случаях, когда в от­ношении неправомерного деяния - это лицо собиралось совер­шить такое деяние и в отношении преследования данного лица, оно собиралось причинить неправомерное деяние или сознавало, что неправомерные последствия могут наступить при обычном ходе событий. Необходимо заметить, что для целей данного принципа «сознательно» означает осознание того, что обстоя­тельство существует или что последствие наступит при объек­тивном ходе событий;

-               принцип основания для освобождения от уголовной ответ­

ственности. Данный принцип определяет основания для освобо­

ждения от уголовной ответственности в отношении лица, если,

во-первых, в момент совершении деяния оно страдало психичес­

ким заболеванием или расстройством, которое лишало его воз-

77

можности осознавать противоправность или характер своего по­ведения или сообразовывать свои действия с требованием зако­нов. Во-вторых, если лицо находилось в состоянии интоксика­ции, которое лишало его возможности осознавать противоправ­ность деяний или сообразовывать свои действия с требованиями закона, если только это лицо не подвергалось добровольно ин­токсикации при таких обстоятельствах, при которых это лицо знало, что в результате интоксикации им может быть совершено деяние, представляющее собой преступление, подпадающее под юрисдикцию Суда, либо проигнорировало опасность совершении им такого деяния. В-третьих, если это лицо действовало разумно для защиты себя или другого лица, в случае военных преступле­ний, имущества, которое является особо важным для выживания данного лица или другого лица, либо имущество, которое являет­ся особо важным для выполнения задачи военного характера. От неизбежного и противоправного применения силы способом со­размерным степени опасности, угрожающей этому лицу или дру­гому защищаемому лицу или имуществу. И, в-четвертых, деяние, которое предположительно представляет собой преступление, подпадающее под юрисдикцию Международного уголовного су­да, является вынужденной ответной реакцией на угрозу неми­нуемой смерти либо неминуемого причинения тяжких телесных повреждений. Или же преодоления причинения таких поврежде­ний для него самого или для другого лица, и это лицо принимает необходимые и разумные меры для устранения этой угрозы при условии, что это лицо не намерено причинить больший вред, чем тот, который оно стремилось предотвратить.

Заметим, что такая угроза может исходить от других лиц, либо может быть создана другими обстоятельствами, не зависящими от этого лица. На этот счет Суд должен определить примени­мость оснований для освобождения от уголовной ответственнос­ти в отношении находящегося в его производстве дела. В ходе судебного разбирательства Суд может рассмотреть какое-либо основание для освобождения от уголовной ответственности. Про­цедуры использования основания освобождения от уголовной от­ветственности заключаются в том, что защита должна уведомить Судебную палату и Прокурора Международного уголовного суда, если она намеревается использовать основание для освобождения от

78

уголовной ответственности. Все это должно делаться достаточно заблаговременно до начала судебного разбирательства с тем, чтобы Прокурор мог надлежащим образом к нему подготовиться.

После такого уведомления Судебная палата Суда должна за­слушать Прокурора и защиту, прежде чем принять решение, мо­жет ли защита ссылаться на данное основание для освобождения от уголовной ответственности. В том случае, если защите разре­шается сослаться на такое основание, Судебная палата Суда вправе предоставить Прокурору отсрочку для подготовки дово­дов в связи с этим основанием;

принцип ошибки в факте или ошибки в праве. Настоящий

принцип определяет, что ошибка в факте является основанием

для освобождения от уголовной ответственности, только если она

исключает необходимую субъективную сторону данного престу­

пления. Ошибка в праве относительно того, является ли опреде­

ленный тип поведения преступлением, подпадающим под юрис­

дикцию Суда, не является основанием для освобождения от уго­

ловной ответственности. Однако ошибка в праве может быть ос­

нованием для освобождения от уголовной ответственности, если

она исключает необходимую сторону конкретного преступления;

принцип приказа начальника или предписания закона. Ука­

занный принцип определяет тот факт, что преступление, подпа­

дающее под юрисдикцию Суда, которое было совершено лицом

по приказу правительства государства или начальника, будь то

военного или гражданского, не освобождает это лицо от уголовной

ответственности, за исключением случаев, когда это лицо было

юридически обязано исполнять приказы данного правительства или

данного начальника или же не знало, что приказ был незаконным.

Международному уголовному праву свойственны принципы Уголовного права Российской Федерации.

Уголовное право Российской Федерации основывается на обще­правовых принципах. При этом общеправовые принципы проявля­ются непосредственно в нормах уголовного права (ст.ст. 3-8 УК РФ).

Общеправовыми принципами являются принцип законности; принцип равенства граждан перед законом; принцип вины; прин­цип гуманизма; основание уголовной ответственности1.

1 См.: Уголовный кодекс РФ // СЗ РФ, 1996. № 25. Ст. 2954.

79

Принцип законности (ст. 3 УК РФ). Он выражается в том, что преступность деяния, а также наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только Уголовным кодек­сом РФ. Применение уголовного закона по аналогии не допуска­ется. Указанный принцип вытекает из положений Всеобщей дек­ларации прав человека: никто не может быть осужден за престу­пление на основании совершения какого-либо деяния или за без­действие, которые во время их совершения не составляли престу­пления по национальным законам или по международному праву. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое могло быть применено в то время, когда преступление было совершено (ч. 2 ст. 11)'. Принцип законности вытекает из Международного пакта о гражданских и политических правах, где говорится, что каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом.

Каждому арестованному сообщаются при аресте причины его ареста и в срочном порядке сообщается любое предъявленное ему обвинение.

Каждое арестованное или задержанное по уголовному обви­нению лицо в срочном порядке доставляется к судье или к дру­гому должностному лицу, которому принадлежит по закону пра­во осуществлять судебную власть, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение. Содержание под стражей лиц, ожидавших судебного разбира­тельства, не должно быть общим правилом, но освобождение может ставиться в зависимость от представления гарантий явки на суд, явки на судебное разбирательство в любой другой его стадии и, в случае необходимости, явки для исполнения пригово­ра.

Каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержа­ния под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановле-

' См.: Всеобщая декларация прав человека. Принята и провозглашена резо­люцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеей от 10 декабря 1948 г.

80

ние относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.

Каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой (ст. 9)'. В соответствии с принципом законности примене­ние уголовного закона по аналогии не допускается. К аналогии закона относится восполнение пробела в праве. Когда закон при­меняется к случаям, прямо не предусмотренным, но аналогичным тем, которые непосредственно регулируются этим законом. Вос­полнение любых пробелов в уголовном праве относится к исклю­чительной компетенции законодателя.

Принцип равенства граждан перед законом (ст. 4 УК РФ). Лица, совершившие преступление, равны перед законом и под­лежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, на­циональности, языка, происхождения, имущественного и долж­ностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Указанный принцип реализует по­ложение ст. 19 Конституции Российской Федерации, которая провозглашает, что все равны перед законом и судом. Неразрыв­ная связь этих положений проходит красной нитью через многие международно-правовые документы, касающиеся прав человека. Они входят, в соответствии со статьей 15 Конституции Россий­ской Федерации, в правовую систему России.

Важнейшим международно-правовым документом, опреде­

ляющим правовой статус граждан, является Всеобщая деклара­

ция прав человека, согласно ст. 7 которой «все люди равны перед

законом и имеют право, без какого-либо различия, на равную за­

щиту закона».      ,

Принцип вины (ст. 5 УК РФ). Лицо подлежит уголовной от­ветственности только за те общественно опасные действия (без­действие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за не­виновное причинение вреда не допускается.

' См.: Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.

81

Данный принцип означает, что за случайное причинение лю­бого вреда при отсутствии вины лица, оно не должно нести уго­ловную ответственность. Вина в совершении преступления (как умысел, так и неосторожность) - объективно существующее вне сознания правоприменителя (судьи, следователя) явление. Оно входит в предмет доказывания по уголовному делу при произ­водстве предварительного расследования и судебного разбира­тельства.

Установление вины имеет важное уголовно-правовое значение.

Принцип справедливости (ст. 6 УК РФ), наказание и иные ме­ры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совер­шившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соот­ветствовать характеру и степени общественной опасности пре­ступления, обстоятельствам его совершения и личности виновно­го. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.

Данный принцип индивидуализирует ответственность и нака­зание. Принцип справедливости означает, что наказание или иная мера уголовно-правового воздействия, применяемые к лицу, со­вершившему преступление, должно быть справедливым, то есть соответствовать тяжести преступления, конкретным обстоятель­ствам совершения преступления и особенностям личности пре­ступника. Этот принцип означает индивидуальную максималь­ную ответственность и наказание.

Принцип справедливости закреплен в ч. 1 ст. 50 Конституции Российской Федерации, которая выражает древний общепри­знанный принцип «поп bis idem (не дважды об одном), закреп­ленный в п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и по­литических правах 1966 г., где говорится, что никто не должен быть вторично судим или наказан за преступление, за которое он уже был окончательно осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом каждой страны1.

Принцип гуманизма (ст. 7 УК РФ). Уголовное законодатель­ство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека. Под безопасностью человека понимается социальная защищен-

1 См.: Международный пакт о гражданских и политических правах / Между­народное публичное право. Сб. док. М., 1996. Т. 1. С. 470-476.

82

ность человека, обеспечивающая сохранность самого человека и его отдельных жизненно важных функций в соответствии с наи­большими возможностями общества1.

Профессор А.А. Тер-Акопов считает, что обеспечение безо­пасности человека не может рассматриваться как задача отдель­ных лиц, оно должно входить в круг социальных функций, быть обязанностью государства и той среды, в которой человек осу­ществляет жизнедеятельность2.

Наказание и иные меры уголовно-правового характера, при­меняемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Данный принцип в Уголовном кодексе РФ имеет две стороны: обеспечение безопасности членов общества от преступных по­сягательств и обеспечение прав лицу, совершившему преступ­ление.

Во-первых, установление уголовной ответственности, в от­дельных случаях достаточно суровой, должно оказывать сдержи­вающее влияние на преступных членов общества, предупреждать совершение новых преступлений, обеспечивая, таким образом, защиту общества и прав конкретного человека.

Во-вторых, к лицам, преступившим закон и подвергнутым уголовной ответственности, не должны применяться пытки и другие действия, специально причиняющие физические страда­ния, что соответствует положениям ч. 2 ст. 21 Конституции Рос­сийской Федерации, где говорится, что никто не должен подвер­гаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицин­ским, научным или иным опытам.

Российская Федерация связана обязательствами, вытекающи­ми из Декларации о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 9 декабря 1975 г., Конвенции против пыток и других

См.: Тер-Акопов А.А. Безопасность человека (теоретические основы соци­ально-правовой концепции) М., 1998. С. 19. 2 Там же. С. 20.

83

жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 г.

Понятие пытки раскрыто в ст. 1 Конвенции 1984 г. «Пытка» означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нрав­ственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным долж­ностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или мол­чаливого согласия.

Статья 2 Конвенции против пыток предусматривает, что ника­кие исключительные обстоятельства, какими бы они не были, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя полити­ческая нестабильность или любое другое чрезвычайное положе­ние, не могут служить оправданием пыток.

Гуманизм Уголовного кодекса Российской Федерации прояв­ляется и в значительном сокращении оснований для применения смертной казни, которая предусмотрена за пять особо тяжких преступлений против жизни.

Следует заметить, что принцип гуманизма и принцип справед­ливости неразрывно связаны. Уголовное наказание должно быть и гуманным и справедливым.

Принцип - основание уголовной ответственности (ст. 8 УК РФ). Вопрос об основании уголовной ответственности имеет чрезвы­чайно важное теоретическое и практическое значение. Уголов­ный кодекс Российской Федерации 1996 г. конкретно установил, что только совершение лицом деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом, может повлечь уголовную ответственность. Ответственность -сложное морально-нравственное, социальное и юридическое яв­ление.

Под уголовной ответственностью следует понимать принуди­тельную обязанность гражданина, нарушившего уголовно-право­вой запрет или предписание, подвергнуться на основании требо-

84

1

ваний уголовного закона неблагополучным для него последстви­ям, предусмотренным санкцией уголовно-правовой нормы и со­стоящим в ограничении его конституционного правового статуса вплоть до лишения свободы, а в исключительных случаях - даже жизни.

Состав преступления как законодательный эталон накладыва­ется на фактически совершенное деяние, и, если фактические об­стоятельства, признаки субъекта и его субъективное отношение к своим действиям (бездействию) и их последствиям соответству­ют признакам, указанным в уголовном законе, возникает основа­ние уголовной ответственности.

Помимо сформулированных непосредственно в уголовном за­коне в науке уголовного права традиционно выделяются и другие принципы. Среди них выделяется принцип неотвратимости от­ветственности. Данный принцип означает, что лицо, совершив­шее преступление, подлежит мерам уголовно-правового воздей­ствия, предусмотренным уголовным законом1. В чем же проявля­ется смысл указанного принципа? Смысл данного принципа за­ключается в том, что неотвратимость ответственности есть один из способов проявления предупредительного воздействия уго­ловного закона и его применения. А.В. Наумов считает, что при­знание неотвратимости ответственности принципом уголовного права представляет собой тот случай, когда обыденное правосоз­нание рядового гражданина не только не расходится с высокими идеями великих изобретателей и проповедников этого принципа, но и вполне соответствует им. Известно, что о силе власти граж­дане судят не по степени «чрезвычайности» ее полномочий, а больше как раз по тому, насколько этой власти удается реализо­вать указанный принцип. К сожалению, современные реалии на­шего общества с точки зрения, увы, таковы, что хуже и не при­думаешь2.

Автор поддерживает позицию А.В. Наумова и в то же время считает, что принципы современного международного права и национального уголовного законодательства - это определяющие

1              См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. М., 1987. С. 25.

2              См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций.

М., 1996. С. 53.

85

содержание международной уголовной юстиции, которые отра­жают закономерности борьбы с преступностью, закреплены в правовых международных нормах и внутреннем уголовном зако­нодательстве.

На основании изложенного автор приходит к выводу, что принципы международного права в своей совокупности несут основную смысловую нагрузку в деле формирования и осущест­вления международной уголовной политики в мире. Устанавли­вая определённые критерии должного поведения государств в той или иной конкретной сфере международных правоотношений, они содействуют консолидации и в конечном итоге выделению международного уголовного права как самостоятельной системы права. Образовавшаяся в юридической науке новация заявляет о себе как о свидетельстве наступления периода зрелости между­народного права - этой древнейшей науки юриспруденции.