§ 21. КЛАССОВАЯ ОПАСНОСТЬ ДЕЯНИЯ—ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ В БУРЖУАЗНОМ ПРАВЕ

I. Понятие преступного в буржуазном и добуржуазном государствах определяется опасностью данной группы деяний для устоев существующего строя и для правопорядка, т. е. для порядков, угодных и выгодных эксшгоататорам. Степень тяжести преступления измеряется в первую очередь степенью этой опасности.

При исследовании круга преступного в эксплоататорских государствах недостаточно исходить только из данной общественно-экономической формации. При неравномерности развития капитализма, при наличии массы специфических условий, вытекающих из особенностей" исторического развития и особенностей муждународного положения данного государства, определение круга преступного и, тем более, сравнительной тяжести преступлений в двух буржуазных государствах не может быть идентичным. Однако, различаясь в частностях, уголовные кодексы буржуазных государств в основном весьма сходно определяют круг преступных деяний, ибо безусловно опасными для господствующего класса, независимо от особенностей того или другого государства, являются примерно одни и те же действия.

Опасными для господствующего класса и потому всегда преступными являются деяния, посягающие на устои экспло-ататорского общества. Частная собственность на орудия и сред ства производства—один из основных устоев буржуазного общества. Поэтому посягательства на институт частной собственности опасны и, по общему правилу, преступны. В этом легко можно

Классовая опасность деяния                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        10J

убедиться при просмотре уголовного кодекса любого буржуазного государства. Эти кодексы:

1)                             признают уголовно-наказуемыми всякого рода посягательства  на  собственность,  вплоть до пользования чужой вещью или самовольного проникновения в чужое владение ;*

2)             считают эти преступления более тяжкими, чем преступления против личности 2.

II. Классовый характер преступления не вызывает никаких сомнений у советских авторов. Его робко признают и некоторые буржуазные мыслители и теоретики уголовного права *. Поэтому

1                        Федеральный уголовный кодекс США карает тюремным заключением на срок до одного года бесплатный проезд на судне без согласия владельца или капитана (§ 469).

2                     Так, Фойницкий, наблюдая на месте деятельность судов Англии, писал, что имущество охраняется тут гораздо ревнивее, чем жизнь и здоровье. Этот вывод Фойницкий иллюстрировал рядом убедительных примеров из судебной  практики   (см. Ф о й п и ц к и й,    Сборник   «Н» досуге», т. I, 1898, стр. 108).

Примеры сравнительной тяжести наказаний за преступления протшг личности и против собственности приведены Н. Н. Полянским в статье «Взаимное отношение уголовного права и социальной политики» (Сборник «Русское уголовное законодательство о стачках и другие статьи по уголовному праву», 1912, стр. 160 и ел.). По федеральному уголовному кодексу США умышленное изувечение человека, в частности, отрезание носа, ушей, губ, вырывание глаза, карается тюремным заключением до 7 лет (§ 462), тяжкие посягательства на личность, кроме убийства и изнасилования,— до 3 и 5 лет (§§ 455, 456), а кража — тюремным заключением до 10 лет (§ 466).

Значительно суровее караются преступления против собственности, чем против личности, и по новейшему буржуазному уголовному закону — швейцарскому уголовному кодексу 1937 г. Кража, мошенничество, присвоение караются каторжной тюрьмой до 5 или 6 лет, а при наличии одного из квалифицирующих обстоятельств, обрисованных к тому же весьма неопределенно («если кража иным образом выявляет особенную опасность виновного») — каторжной тюрьмой до 10 лет (ст. ст. 137, 140, 148). В то же время телесные повреждения караются тюремным заключением, а человек, заведомо и бессовестно подвергший кого-либо непосредственной опасности для жизни, карается каторгой до 3 лет (ст. 129).

3                       Например, Д. А. Дриль писал, что в Риме закон являлся преимущественно выразителем интересов меньшинства, т. е. высшего класса в общественной иерархии. То же утверждает он и о средневековых государствах. В отношении уголовного права буржуазного  общества Дриль подчеркивал чрезмерную строгость к обездоленным и сниходительность к мошенникам высших классов (Д. А. Д р и л ь. Уголовное право, СПб., 1909, стр. 35, 57, 59). К. Соколовский, анализируя нормы npoercrajiyccKoro Уголовного уложения, отмечал диаметрально противоположный подход к одинаковым по существу поступкам нанимателей и рабочих.Помещик или кулак отвечает в уголовном порядке только за расплату вместо денег купонами или талонами, а рабочий — за неявку на работу, за уход, за невыполнение работы в условленное время, за грубость и т. д. Кабальные

102        Классовая природа преступления в капиталистических государствах

нет необходимости доказывать это положение. Однако следует внести некоторые уточнения. Во-первых, когда речь идет об опасности деяния, имеется в виду реальная, а не мыслимая опасность деяния для порядков, угодных и выгодных господствующему классу. Во-вторых, имеется в виду опасность не единичного деяния, а определенного вида человеческих действий. В-третьих, опасность для порядков, угодных и выгодных господствующему классу, отнюдь не исключает в ряде случаев опасности деяния и для широких слоев населения. Наконец, опасность деяния исторически имеет изменчивый характер.

Реальность опасности деяния для порядков, угодных и выгодных господствующему классу, означает, что при беспрепятственном совершении такого деяния, особенно в условиях его значительного распространения, может быть нанесен серьезный ущерб интересам господствующего класса.

В отношении наиболее значительных деяний, посягающих на устои буржуазного общества, это положение не вызывает сомнений. В отношении же мелких, казалось бы, ничтожных посягательств этот тезис требует доказательств.

Опасность представляют деяния определенного типа, например, неподчинение органу власти. Конкретные их формы весьма разнообразны, как разнообразна и степень опасности. Но, отвлекаясь от конкретных особенностей, можно установить то общее в массе поступков, что составляет их единую характерную черту, делающую их опасными. Это общее и дает основание для выделения отдельного типа, а затем и состава преступления. Грани здесь, как и во многих других случаях, не могут быть определены с абсолютной четкостью.

Когда говорится об опасности деяния для господствующего класса и порядков, угодных и выгодных ему, то этим отнюдь не утверждается, что эти деяния всегда опасны только для господствующего класса. Во многих случаях наказуемое по буржуазному закону деяние представляет опасность для самых широких слоев населения. Например, если буржуазное государство вело справедливую национально-освободительную войну, акты государственной измены, перехода на сторону неприятеля,   шпионаж,   подрыв   военной   мощи,   караемые

записи, непосильный труд, неуплата заработной платы, непредоставление жилища,— все это не влечет ответственности паймодателя. В промышленности — фабрикант, снизивший плату путем стачки с другими капиталистами, пожинает плоды, а рабочие за стачку попадают в тюрьму (К. Соколовский. Уголовное уложение. «Русское богатство», № 5, 1896 стр. 120).

Историческая изменчивость преступления                                                                                                                                                                                                                                                                                                              103

по уголовным законам этого государства, являлись деяниями, опасными для всего общества.

Таким образом, деяние может быть общественно-опасным в полном смысле слова и в то же время опасным для господствующего класса. Однако такое совпадение отнюдь не является общим правилом. Весьма и весьма многие деяния, которые безусловно опасны и вредны для эксплоатируемых, не только не причисляются к преступлениям, но поощряются господствующим классом, если они выгодны для него.

Следовательно, в конечном счете критерием криминализации является опасность деяния не для общества в целом, а для господствующего класса. Подробнее этот вопрос рассматривается ниже в связи с проблемой так называемых обще-уголовных преступлений (§ 23).