§ 60. Развитие органов военной администрации.

Развитие органов военной администрации находится в тесной связи с развитием вообще военного дела. Если забота о внешней безопасности государства характеризует государственную деятельность уже на первоначальных ступенях государственной жизни, когда военная деятельность является обыкновенно даже преобладающею, то говорить о военной администрации этого времени не представляется возможности, так как в зарождающихся государствах и вообще не может быть каких бы то ни было административных установлений. Все несложные государственные функции сосредоточены обыкновенно в одних и тех же руках; какого либо разделения их не существует; военное дело, судопроизводство, обеспечение государства хозяйственными средствами, сношения с другими государствами — все это сконцентрировано и ведается одними и теми же лицами, выдвинувшимися в качестве военачальников и правителей. Военная организация не отличается какою-либо сложностью; войском является или все население, способное переносить трудности военных предприятий, или это совокупность лиц, стоящих наиболее близко к правителю, в особого рода договорных отношениях; участвовать в походах вместе с правителем составляет их прямое назначение; в мирное время они советчики правителя и несут разные обязанности по поручению правителя; одним словом, это то, что известно под именем дружины.

В древней России, в ее удельно-вечевой период, дружина княжеская представляла собою и войско и орган военной администрации; она должна была защищать государство от врагов, она же была озабочена и удовлетворением потребностей военного дела. Припомним слова летописи: «в се же лето рекоша дружина Игореви: отроци Свенелжи изоделися оружием и порты, а мы нази; поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудеши и мы». Таким образом, средством удовлетворения потребностей военного дела являлся сбор дани с покоренных народностей и война. Приведенное место летописи замечательно еще тем, что оно доказывает существование дружин не только у князей, но и у частных лиц, бояр[1]. В мирное время управление войском не требовало никаких забот и расходов, так как отдельные дружинники — в особенности бояре и вольные слуги — жили по своим вотчинам и лишь на случай войны собирались около князя[2].

С объединением русского государства и установлением единодержавия постепенно изменяется, как характер организации военных сил, так и управление ими. Если в прежние времена можно было довольствоваться вольными услугами дружинников, то теперь, возникшее на новых началах государство, должно было более прочным образом обеспечить себя государственными средствами, в том числе войском, обязанным по первому призыву идти на войну; это и было достигнуто прикреплением служилых людей, ранее вольных слуг, к служебному тяглу. Но служилые люди, как и ранее, живут по своим деревням, отправляя те или другие служебные функции и кормясь на счет местного населения; только в случае объявления войны все они обязаны были являться для участия в походе. Однако, в течение Московского периода состав войска сделался уже гораздо более сложным; так, в царствование Михаила Феодоровича существовали уже в качестве отдельных частей войска: конница, которую составляли несколько разрядов населения: дворяне, боярские дети, новокрещены, мурзы и князья татарские, казаки, рейтары, драгуны и даточные люди[3]; пехота, в состав которой входили стрельцы, солдаты, пешие городовые казаки, пешие даточные люди и вольные охочие люди[4]. Наконец, артиллерия составляла также особую часть войска.

У Беляева приведен любопытный рассказ стольника и наместника Переяславского Чемоданова, ездившего посланником в Венецию в 1657 году, о русском войске в дарствование Алексея Михайловича; так как рассказ этот является действительно характерным и дает, как бы наглядное, представление, как о составе русского войска, так и о его вооружении, то мы позволим себе привести здесь его in extensor. «У Великого Государя нашего, у Его Царского Величества, против его Государевых недругов, рать сбирается многая и несчетная, и строенье многое, различными ученьи и строением Перво устроены многие тысячи Копейных рот Гусарского строю, а иные многие тысячи устроены конные с огненным боем Рейтарского строю; а иные многие тысячи устроены Драгунским строем с большими мушкеты; а иные многие тысячи устроены солдатским строем: и над теми надо всеми устроены начальные люди: Генералы и Полковники, и Подполковники и Майоры и всякие начальные люди по чинам. А низовая сила, Казанская, Астраханская и Сибирская и иных многих государств его Царского Величества, сбирается многая, несчетная рать; и бьются конные лучным боем; а Большего и Меньшего Ногаю Татарове и Башкирцы и Калмыки бьются лучным же боем; а Стрельцов Московских устроено на Москве сорок тысящъ, опричь городовых: а бои у них солдатского строенья. А Донские и Терские и Яицкие казаки бьются огненным строем; а Запорожские Черкасы бьются лучным и огненным боем. Государевых городов Дворяне и дети боярские, и всяких чинов люди, те бьются разными обычаи: лучным и огненным боем, и кто к которому бою навычен. А Его Царского Величества полку спальники, и стольники, и стряпчие, и Дворяне Московские и жильцы: те бьются своим обычаем: только у них бою, что под ними Аргамаки резвы, да сабли у них востры, на которое место но приедут, ни какие полки против них не стоят: то у Великого Государя нашего и строенье»[5]. Таким образом, и приведенный рассказ подтверждает, что войско в Московском государстве отличалось уже весьма значительной сложностью, которая в то же время порождала и сложность военной администрации. Как управление разными частями войска, так и заботы об удовлетворении потребностей военного дела были возложены в XVII веке на приказы, отчасти специально военные, отчасти же имеющие более общий характер.

Наиболее важное и общее значение в деле военного управления имел, по-видимому, разрядный приказ, так как по свидетельству Кошихина, он управлял личным составом войска, его передвижениями, ведал войско (кроме стрельцов, иноземцев и рейтаров) в служебном отношении; но на его же обязанности лежала забота о крепостях, их сооружении, снабжении их орудиями и гарнизоном. Артиллерийское управление сосредоточивалось в пушкарском приказе, заведовавшем артиллерийскими парками, пушечными дворами, покупкою и приготовлением в России новых орудий и всем относящимся до артиллерийского ведомства; но здесь же, кроме того, сосредоточивалось и заведывание пороховыми заводами. Для управления казенными фабриками огнестрельного и холодного оружия был образован особый оружейный приказ. На приказ большой казны было между прочим возложено заведывание перевозкою выделываемых в Туле железных орудий и ядер по разным крепостям и городам и производством отпусков денежных сумм на потребности военного дела; в том и другом отношении он; по-видимому, конкурировал с разрядным приказом. Хотя войско московского государства и не находилось еще на полном иждивении государства, однако дело военного продовольствия все же требовало некоторых забот со стороны государства, хотя бы для обеспечения продовольствия в военное время; заботы эти были возложены на «хлебный приказ». Контроль за всеми расходами по военному ведомству был возложен на счетный приказ. Весьма значительное число приказов управляло различными частями войск: так, иноземный приказ заведовал военными лицами из иностранцев; рейтарский приказ ведал особый разряд конницы — рейтаров, бывших, большею частью, также из иностранцев; стрелецкий приказ управлял стрелецкими полками; приказ казанского дворца распоряжался низовою силою, т.е. инородческими войсками из татар, калмыков, башкир и проч.; он же заботился о безопасности восточных границ. Та же обязанность в отношении инородческих войск Сибири была возложена на сибирский приказ; посольский приказ управлял донскими казаками, хотя трудно понять, какая была связь между главною задачей этого приказа и донскими казаками. Были, наконец, и еще приказы, имевшие связь с военным делом; так, приказ новгородская-четверть заведовал военными границами с Швецией; приказ устюжская четверть производил выдачу денежных окладов начальникам рейтаров и солдат; в приказе тайных дел производились контроль за действиями воинских воевод и суд над ними[6].

Из сказанного видно, таким образом, что организация военной администрации отражала на себе характер состава самого войска; управление разными частями войска не было сконцентрировано в одном учреждении, но раздроблялось между несколькими приказами, что, конечно, в результате не могло иметь единства военного управления; кроме того, поручение той или другой части войска в заведывание какого либо приказа обусловливалось иногда не потребностями военного дела, но иными соображениями и причинами; в общем, военная администрация представляла чрезмерную пестроту; при всем этом она была все же значительным шагом вперед сравнительно с военными порядками до московского периода, когда не существовало вообще никаких военно-административных учреждений. В ней, наконец, мы видим зародыши современной военной администрации; то, что в московской администрации было разрознено, впоследствии сконцентрировалось под влиянием сознания принадлежности отдельных частей к одному целому. Но самые потребности военного дела были на лицо уже и тогда; часть артиллерийская, инженерная, интендантская, судебная, административная в тесном смысле слова, вызывали заботы правительства, для чего и были созданы, как мы видели, особые органы, или же заведывание указанными частями вверялось учреждениям с общим характером.

С Петра Великого высшая военная администрация вступает в новую фазу развития под влиянием признания необходимости сообщить военному устройству более единства. Однако цель эта была достигнута не сразу, хотя уже с первых же военных преобразований стремление к достижению ее обнаружилось довольно явственным образом. В 1700 году из соединения приказов иноземного и рейтарского был образован один приказ военных дел, переименованный в 1706 году в военную канцелярию; во главе этого учреждения был поставлен «генерал-пленипотенциар-кригс-комиссар», которому были подчинены не только распорядительная и хозяйственная часть, по и военное судопроизводство. Подведомственными ему учреждениями, кроме военной канцелярии, были: генерал-комиссариат, учрежденный в 1711 году, провиантский приказ, учрежденный в 1704 году, генерал-аудитор с подчиненными ему аудиторами и фискалы. Как ни велика была власть генерал-кригс-комиссара, на ряду с ним и самостоятельно стояло другое должностное лицо — генерал - фельдцейхмейстер, управлявший артиллерией и инженерами и имевший в своем ведении материальную и техническую части (арсеналы и пороховые заводы). Ему были подведомственны артиллерийская канцелярия, приказ артиллерии, оружейная канцелярия, он же заведовал и судебною частью в артиллерии. Кроме того, многие задачи военного управления возложены былина сенат, с учреждением которого сходят со сцены различные военные приказы, так, на сенат было возложено: комплектование войск рекрутами, составление штатов для армии, распределение расходов на довольствие войск; продовольственная и вообще интендантская часть была возложена еще на особое учреждение «комиссарство при войске», подчиненное непосредственно обер-кригс-комиссару; сенат же был в этом отношении высшею инстанцией. Контроль за всеми расходами на армию и флот был сосредоточен в «ближней канцелярии»[7].

В 1718 году концентрирование высшей военной администрации достигается путем образования одного высшего военного учреждения — военной коллегии[8]; в ней было сосредоточено управление сухопутными военными силами. В состав военной коллегии входили: президент, вице-президент и несколько советников из генералитета. Это было собственно присутствие военной коллегии, рассматривавшее самые разнообразные вопросы военного управления; решение присутствия должно было, однако, основываться на тех данных, которые были выработаны в канцелярии; в этой последней подготовление дел лежало на секретарях: один заведовал делами кавалерии и инфантерии, другой делами по гарнизонам, третий делами по артиллерии. В канцелярии военной коллегии сосредоточивались и дела комиссариатские, для чего здесь была образована, как и по другим делам, должность нотариуса. Предмет ведомства военной коллегии составляли все вообще военно-сухопутные дела, ведавшиеся ранее в военном приказе[9].

Итак, мы видим, что при Петре Великом вполне сознается необходимость единства как в области военной администрации, так и в сфере военно-административной деятельности. Это и достигается устройством военной коллегии, как одного для всего государства центрального органа военной администрации.

Достигнуть объединения военного управления во всей его полноте Петру Великому однако не удалось; военная коллегия хотя и была сделана высшим военно-административным органом, отдельные части военного управления оставались все же в ведомстве различных учреждений, подчиненных военной коллегии[10]. Только мало-помалу, и уже по смерти Петра, эти отдельные учреждения входят в состав военной коллегии. Так, в 1736 году при военной коллегии были образованы особые конторы: 1) генерал кригс-комиссариатская для заведывания денежными сборами на потребности военного дела; 2) цалмейстерская для раздачи жалованья войскам; 3) мундирная, ведавшая обмундировку войска; 4) провиантская, долженствовавшая заботиться о продовольствии войска и 5) артиллерийская канцелярия, ведавшая артиллерийское дело[11]. Кроме того, были образованы контора фортификации и счетная. Во главе каждой конторы были поставлены директора, долженствовавшие присутствовать и в военной коллегии[12]. Все эти конторы существовали при военной коллегии. Окончательное объединение военной коллегии с подчиненными ей высшими органами военной администрации произошло уже в конце XVIII века, в 1791 году, когда в состав коллегии вошли, в качестве департаментов и экспедиций конторы — комиссариатская, провиантская, артиллерийская, счетная, инспекторская; мундирная же и цалмейстерская конторы были упразднены. В этом виде военная коллегия с самыми незначительными видоизменениями существовала до образования военного министерства в царствование императора Александра I. Сравнивая высшую военно-административную организацию в России в XVIII веке с такой же организацией московского периода, мы опять имеем возможность констатировать факт развития и усовершенствования этой организации. В противоположность чрезмерной дробности отдельных частей военной администрации московского периода, мы замечаем в XVIII веке постепенную концентрацию этих частей. Нельзя, конечно, упускать из виду и того обстоятельства, что деятельность военной администрации в течение XVIII века значительно усложняется, в виду образования постоянного войска, требовавшего непрерывных забот правительства о его продовольствии, помещении, обмундировании, обучении, комплектовании и распределении в различных частях государственной территории. Вооружение войска вызывало новые заботы правительства, опять-таки более усиленные сравнительно с деятельностью московского правительства, ввиду того, что последнее, при существовании милиции или поместных войск, слагало с себя значительную долю забот по вооружению войска, возлагая эти заботы на само служилое сословие. Упорядочение военных отношений в армии, развитие дисциплины, борьба с уклоняющимися от военной службы, установление военного суда, обеспечение правильности в сфере военно-финансовой деятельности — все это вызывало уже усиленные заботы главы государства и требовало соответствующих органов военной администрации, которые и были вызваны в жизни в виде военной коллегии и подчиненных ей учреждений.

Дальнейшее развитие высшей военной администрации, в смысле еще большого объединения военных органов и упорядочения деятельности этих органов, последовало уже в начале нынешнего столетия, с учреждением военного министерства.

Хотя военное министерство и возникло вместе с другими в 1802 году, но лишь по названию; военная коллегия продолжала существовать и функционировать; во главе же всего военного дела была поставлена должность военного министра. Действительная же организация военного министерства относится лишь к 1812 году. Так как устройство министерства и порядок его деятельности должны были согласоваться с общими началами, высказанными в общем учреждении министерств, то нам необходимо обратить внимание лишь на компетенцию этого министерства и на устройство состоящих в нем особых установлений.

В качестве учреждения общего для всего министерства явилась канцелярия военного министра, ведавшая дела по Высочайшим приказам и по повелениям военного министра, рассматривавшая, кроме того, различного рода донесения на Высочайшее имя, а равно и все вопросы, не относящиеся ни к одному департаменту министерства в отдельности; составление министерской сметы расходов, а равно и отчета по расходованию назначенных на министерство сумм, также входили в пределы компетенции канцелярии[13].

Прежняя артиллерийская канцелярия превратилась в артиллерийский департамент министерства, с правильным разделением его на отдельные части, сообразно с разделением самого артиллерийского дела. Снабжение армии и крепостей артиллерией, устройство пороховых заводов и фабрик, снабжение порохом, устройство арсеналов, приготовление всякого рода орудий и артиллерийских принадлежностей, приготовление огнестрельного и холодного оружия, наконец, контроль за всем этим, главным образом, в финансовом отношении — вот задачи, возложенные на артиллерийский департамент.

Инженерный департамент заменил прежнюю контору фортификации и должен был заботиться о постройке и содержании крепостей и других воинских зданий[14].

Весьма разнообразные вопросы военного управления должен был ведать департамент инспекторский так, к его ведомству относились: рассылка Высочайших приказов и повелений министра по армии, дела судебные, дела по личному составу войска и комплектованию армии, призрение воинских чинов и их семейств, организация внутренней стражи[15]. Помимо разнообразия задач, возложенных на инспекторский департамент, обращает на себя внимание в особенности то, что в область задач военной администрации вводятся задачи, вызываемые не только потребностями военного дела, но и началами гуманности; таково именно призрение воинских чинов и их семейств.

Дела по службе лиц военного звания рассматривались в аудиториатском департаменте, который, кроме того, являлся и в качестве высшей ревизионной военно-судебной инстанции, с правом разъяснения и разрешения разного рода сомнительных случаев, встречавшихся в практике военных судов[16].

Заботы о здоровье войск, как в мирное, так и в военное время, также уже вызывают соответствующую деятельность военной администрации; так, обеспечение войска всякого рода медицинскими средствами и аптечными материалами было возложено на комиссариатский департамент военного министерства; он же должен был ведать дела о госпиталях, а равно и другие дела, не относящиеся к медицинской части, как-то снабжение армии всякого рода одеждой[17]. Но для заведывания военно-медицинского частью был образован еще особый медицинский департамент, ведавший, как дела собственно медицинские, так и все дела по аптекарской части[18]. Все продовольствие войска было возложено на провиантский департамент[19]. К числу особых установлений, образованных при военном министерстве, относились: военный совет, ученый комитет и военно-топографическое депо. В состав совета входили все директора департаментов, члены генералитета — постоянные и определяемые ежегодно[20]. Компетенция военного совета при первоначальной организации военного министерства не была определена; следовательно, он должен был функционировать по началам, указанным в «общем учреждении министерств». Что касается военного ученого комитета, то законодательство начала нынешнего века отнеслось к этому учреждению с большим вниманием, определивши весьма детально как его организацию, так и предметы деятельности. Цель учреждения ученого комитета в военном министерстве заключалась в совершенствовании военного искусства, сообразно с чем в состав комитета входили члены специалисты по различным отраслям военного дела[21]. К обязанностям комитета относилась между прочим военная цензура, для чего в комитете была образована должность военного цензора, назначаемого министром из членов комитета. Министерство имело уже и свой печатный орган — военный журнал, издававшийся под руководством ученого комитета[22].

Наконец, военное топографическое депо, существовавшее под непосредственным начальством самого министра, имело своею задачей: собирание, составление и хранение карт, планов, чертежей, топографических и статистических описаний, в особенности же составление, на основании всех приобретенных материалов, полных записок и таблиц из исторических военных сведений[23].

Вышеизложенная организация военного министерства просуществовала в неизмененном виде весьма недолго. Вызванное военными событиями «учреждение об управлении большой действующей армии» было признано полезным сохранить и после окончания военных действий. Благодаря этому обстоятельству, в 1815 году последовали весьма значительные изменения и в военном министерстве. Между военным министром и носителем верховной власти явилось третье лицо — начальник главного штаба; это последнее учреждение с тех пор стало сосредоточивать в себе все части военного управления[24]. Военный министр, подчиненный, на основании «общего учрежд. минист.», непосредственно представителю верховной власти, теперь стал в подчиненные отношения к начальнику главного штаба[25]. Вместе с тем министр потерял право личных докладов, перешедшее также к начальнику главного штаба[26]. Таким образом, власть военного министра была умалена и круг ведаемых им предметов ограничен; за ним была оставлена только часть экономическая; все остальное перешло в главный штаб[27]. С ограничением круга предметов, ведаемых военным министерством, последнее должно было измениться и в отношении свой организации; в нем, очевидно, должны были остаться только те части, которые ведали дела экономические. Действительно, с этих пор в состав военного министерства входили департаменты — комиссариатский, провиантский и медицинский; артиллерийский же и инженерный лишь постольку, поскольку они ведали экономическую часть; в других же отношениях они были подчинены начальнику главного штаба[28]. К последнему вполне отошли — инспекторский деп., топографическое депо, ученый комитет и типография[29]. Таким образом, после указанного преобразования, главною обязанностью военного министра являлось: составление бюджета для всего военного ведомства, распределение ассигнованных сумм по департаментам и армиям, надзор за правильным их расходованием и, наконец, составление и представление отчетов о всех производимых на удовлетворение военных потребностей расходах[30]. — Такая организация военного министерства, как вызванная потребностями военного времени, не могла быть нормальною и министерство, рано или поздно, должно было возвратиться к своему первоначальному типу. Это и произошло уже в 1832 году, когда должность начальника главного штаба была упразднена и высшим учреждением по всему военному ведомству сделалось опять военное министерство[31].

Вместе с тем министерству дана была новая организация. Военный министр вновь получил право непосредственных докладов государю. В качестве новых установлений в составе военного министерства явились департамент генерального штаба, ведавший, главным образом, передвижение войск и временный департ. по военным поселениям. Организация «военного совета» подверглась довольно значительным изменениям в смысле увеличения степени власти этого учреждения; в состав совета стали входить лишь лица особо для этого назначенные представителем верховной власти. Законодательство определяет и специальную задачу совета ведать хозяйственную часть, вследствие чего департаменты министерства, ведающие те или другие хозяйственные вопросы, были подчинены военному совету.

В 1836 году военному министерству дано было новое образование по проекту, выработанному военным советом. Это образование было, впрочем, подробною и обстоятельною разработкой тех начал организации военного министерства, которые были указаны или намечены в учреждении министерства 1832 года. Главные части министерства остались, однако, прежние, с некоторыми лишь добавлениями: так, учреждена была должность инспектора военных госпиталей; в виде особых установлений к министерству были причислены «военно-походная канцелярия Его Императорского Величества», во главе которой был поставлен товарищ военного министра, и «военно-ученый комитет». Все дела военного министерства были разделены между министром и военным советом. На последний была специально возложена, по прежнему, часть хозяйственная и вновь введена в круг его деятельности разработка военного законодательства. Военный совет, долженствовавший функционировать под председательством министра, явился, однако, учреждением независимым от министра; последний пользовался в нем только правами председателя. Военный совет был подчинен непосредственно представителю верховной власти, так что никакое учреждение не могло делать ему предписаний или требовать от него отчетов, Постановления совета о дополнении и пояснений законов, касающихся военного ведомства, должны были представляться непосредственно на Высочайшее усмотрение, помимо государственного совета[32]. Учреждение военного министерства 1836 года весьма детально определяет как организацию, так и компетенцию каждой части, входившей в состав военного министерства, поэтому это учреждение должно быть признано основным; последующие изменения в военном министерстве не были уже существенны; так, в 1857 году был упразднен департ. военных поселений, и вместе с тем в состав министерства введено «управление иррегулярных войск»[33]; в 1860 году произведены некоторые изменения в медицинском департаменте[34]; в 1862 году издано положение о «главном инженерном управлении»; в том же году артиллерийский департамент был переименован в «главное артиллерийское управление», под непосредственным ведением генерал-фельдцейхмейстера[35]; 21 янв. 1863 года в состав военного министерства было включено «главное управление военно-учебными заведениями», существовавшее ранее отдельно[36]; в том же году были образованы, «специальный комитет по устройству и образованию войск»[37], «главный военно-учебный комитет»[38], и «главное управление генерального штаба», под начальством генерал-квартир-мейстера[39]. Через два года из генерального штаба и инспекторского департамента был образован «главный штаб». В 1864 году произошло соединение департаментов провиантского и комиссариатского в одно «главное интендантское управление», ввиду тесной связи между целями обоих департаментов[40].

Новое положение о военном министерстве было издано в 1869 году. Этим положением более определенно выяснена законосовещательная роль военного совета[41] и отношения его к другим государственным установлениям. Для предварительной разработки законодательных вопросов при совете был образован «военно-кодификационный комитет»[42]; преобразованный в 1888 году в «кодификационный отдел», с возложением на него исключительно издания свода военных постановлений, продолжений к нему и общих для всех частей военного ведомства инструкций[43]. Вся же предварительная и второстепенная работа по законодательным вопросам в том же 1888 году была возложена на законодательный отдел, образованный при канцелярии военного министра. Существовавшие при военном совете по положению 1869 года «военно-учебный» и «военно-теремный» комитеты были в 1884 году упразднены и дела первого переданы в ведение «главного управления военно-учебных заведений», последнего в «главный штаб»[44]. Туда же были переданы дела и «комитета по устройству и образованию войск»[45], также существовавшего с 1869 года при военном совете; образованный в том же году при совете «военно-госпитальный комитет» оставлен с переименованием его в «главный военно-санитарный комитет». В качестве военно-судебных органов с 1869 года при военном министерстве были образованы «главный военный суд» и «главное военно-судное управление»[46]; все прочие части министерства, существовавшие еще с 1812 года или образованные по положению 1832 и 1836 годов, подверглись в 1869 году также более или менее существенным изменениям и улучшениям; положение 1869 года в особенности обращает на себя внимание тем, что при каждой самостоятельной части управления военного министерства образует особые комитеты, имеющие задачей давать, во возможности, научные обоснования для той или другой специальности военного ведомства В состав военного министерства с 1869 года вошли «главная императорская квартира» и «военно-походная канцелярия».

[1] В. Сергеевич, Русские юридические древности. т. I, 302.

[2] Ibid. стр. 310.

[3] Беляев И., О русском войске в царствование Михаила Феодоровича 1846, стр. 3 и след.

[4] Ibid. стр. 44 и след.

[5] Беляев И. стр. 72, взято из Древней российской Вивлиофики, VIII, 192.

[6] Небольсин П. О русских солдатах и других военных чинах до Петра Великого. Помещено в Современнике 1849 г. т. XIII.

[7] Бобровский П. Военное право в России при Петре Великом. ч. II 140—182.

[8] 1-е Пол. Собр. Зак. № 3255 п. V.

[9] Вицын А. Краткий очерк Управления в России. 1855. стр. 116—117. См. также Юридический Журнал Салманова 1860 г.кн. 1-я и 4; ст. Аргамакова, Исторический очерк военных учреждений Петра Великого.

[10] Комиссариат был подчинен военной коллегии в 1725 г. см. П. С. 3. VII, № 4257. Генерал-провиант-мейстер подчинен военной коллегии в, 1720 году. П. С. 3. VII, № 4837.

[11] Вицын А. стр. 118.

[12] П.С.З. 1-е т. VIII, № 6872.

[13] Пол. Соб. Зак. № 24971. § 125-130.

[14] Ibid. §§ 27-41.

[15] Ibid. §§ 43-64.

[16] Ibid. §§ 65-74.

[17] Ibid. §§ 75-95.

[18] Ibid. §§ 115-122.

[19] Ibid. §§ 96-114.

[20] Ibid. §§ 149-152.

[21] Ibid. Положение для военного ученого комитета §§ 1-6.

[22] Ibid. §§ 13-15.

[23] Ibid. Положение для военного топографического депо.

[24] П.С.З. № 26021, § 2.

[25] Ibid. § 4.

[26] Ibid. § 26.

[27] Ibid. § 6.

[28] Ibid. §§ 16-23.

[29] Ibid. § 8.

[30] Ibid. § 24.

[31] Пол. Собр. Зак (2-е) т. VII, 5318.

[32] 2-е Пол. Собр. Зак. т. XI, 9038 и 9039.

[33] Пол. Собр. т. XXXII, 32535.

[34] Ibid. XXXV, 36257.

[35] Ibid. XXXVII, 39076.

[36] Ibid. XXVIII, 39192.

[37] Ibid. № 39281.

[38] Ibid. № 39291.

[39] Ibid. № 40083.

[40] Андреевский. Русское государственное право. 302.

[41] Пол. Соб. Зак. № 46611, ст. 73, 79, 80, 81.

[42] Ibid. ст. 120 и след.

[43] 3-е Пол. Соб. Зак. № 4738.

[44] 3-е Пол. Соб. Зак. № 1940.

[45] Ibid. № 2207.

[46] П.С.З. № 46611, ст. 280; ст. 122.