Глава 5 Оценка современного государственно-территориального деления

Региональная стратегия и

политика

Типология проблемных регионов

Действующее государственно-

территориальное деление и

экономическое районирование

Особенности административно-

территориального устройства

зарубежных федераций

 

 

ш

 

Государственно-территориальное устройство России

 

5.1.

 

РЕГИОНАЛЬНАЯ СТРАТЕГИЯ И ПОЛИТИКА

 

Ведущее звено административно-территориальной системы, от которого во многом зависит мощь государства, — государственно-территориальное устройство. И его назревшие преобразования, естественно, должны опи­раться на солидную «идеологию».

Важными и неотъемлемыми элементами проводимых российских реформ рассматриваются региональная стратегия и политика. А поскольку они же­стко привязаны в основном к государственно-территориальным образо­ваниям, то последние без их учета не могут формироваться и развиваться.

Региональная стратегия и политика — часть общего политического и эко­номического курса. В настоящее время он определяется установками По­сланий Президента России Федеральному Собранию в 2000-2002 гг. и Стра­тегией экономического и социального развития России до 2010 г.

Стратегия территориального развития призвана реализовать в долговре­менной перспективе благоприятные региональные факторы развития стра­ны и предупреждать и нейтрализовать крупномасштабные региональные проблемы, угрожающие национальной безопасности.

Известно, что в СССР проводилась активная территориальная стратегия. В последние десятилетия ее основными направлениями являлись ускорен­ное развитие восточных районов (крупномасштабное освоение нефтега­зовых, рудных, гидроэнергетических ресурсов Сибири, развертывание машиностроения, нефтехимии, лесной промышленности и т.д.); комп­лексное развитие экономики крупных регионов (формирование строи­тельных и агропромышленных комплексов в совнархозах, в последующем - территориально-производственных комплексов и промышленных узлов с десятками крупных предприятий, единой энергетической базой, инф­раструктурой и, как правило, тесными технологическими связями); вы­равнивание уровней экономического и социального развития регионов (в основном в форме ускоренного подъема отстающих союзных республик для форсирования роста уровня жизни и улучшения финансово-бюджет­ного положения).

170

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

С целью успешной реализации этой стратегии уточнялось административ­но-территориальное деление и экономическое районирование (выделе­ние из Северо-Западного экономического района Северного района, пе­ревод Башкирии из Уральского в Поволжский район) и выделялись в планировании неадминистративные районы (ТПК в Европейской части, в Сибири и на Дальнем Востоке, в Казахстане).

Ныне в России достижение экономического роста, устойчиво опережаю­щего темпы мировой экономики, должно повсеместно обеспечиваться созданием благоприятного делового климата, равных условий конкурен­ции для предпринимателей и инвесторов, формированием финансовой инфраструктуры, трансформирующей сбережения в инвестиции, сниже­нием налогового бремени, повышением эффективности бюджетной сис­темы, в том числе в межбюджетных отношениях центра и регионов. Струк­турная политика государства направляется на усиление повсюду конку­рентности отечественной экономики, активизацию научно-технического и интеллектуального потенциала, приоритетное развитие производствен­ной и рыночной инфраструктуры, обеспечение мобильности рабочей силы, государственную поддержку высокотехнологичных, наукоемких произ­водств, особенно в оборонно-промышленном, топливно-энергетическом и агропромышленном комплексах. Внешнеэкономическая политика при­звана способствовать эффективной интеграции России в международную систему разделения труда и тем содействовать структурным преобразова­ниям в экономике всех регионов.

Главными задачами новой стратегии территориального развития, подле­жащими реализации при обновлении территориального устройства, уче­ными выдвигаются: укрепление целостности экономического простран­ства на основе усиления межрегиональной и межгосударственной коопе­рации; обеспечение устойчивого экономического роста в регионах путем всестороннего использования всего их потенциала; сближение регионов по уровню развития в основном через стимулирование возможностей и резервов отстающих территорий; дальнейшее укрепление федерализма посредством четкого распределения прав и полномочий между центром и регионами; создание соответствующих «вертикалей» и «горизонталей» уп­равления; совершенствование бюджетного федерализма и т.д.

Главными направлениями стратегии должны стать: развитие магистральных путей транспорта и энергетики; адаптация производственных структур

171

 

Государственно-территориальное устройство России

макрорегионов к требованиям устойчивого развития; формирование об­щероссийских систем расселения и регулирование миграции и др1.

Это требует соответствующего отражения в административно-территори­альной, особенно государственно-территориальной, системе: ее единицы должны быть идентичны по составу, размерам, экономическому потен­циалу указанной стратегии.

Долговременная стратегия территориального развития в значительной мере определяет цели и задачи региональной политики.

По сути они те же, но относятся к существующему и ближайшему перио­дам. Многие ученые-регионалисты видят смысл региональной политики в том, чтобы максимально использовать в интересах всего общества благо­приятные территориальные предпосылки и факторы и минимизировать негативное влияние неблагоприятных природных и экономических усло­вий на социально-экономическое положение регионов.

Имеется три основных объекта государственной региональной политики: территориальная структура государства; административные и экономи­ческие районы; важные локализованные проблемы экономического, со­циального и экологического развития. Согласование интересов государ­ства (центральной власти) и регионов в ходе комплексного решения тер­риториальных проблем составляет предмет государственной региональной политики.

В Основных положениях региональной политики в Российской Федера­ции, утвержденных Президентом России, под региональной политикой понимается система целей и задач органов государственной власти по управлению политическим, экономическим и социальным развитием ре­гионов страны, а также механизм их реализации. Под регионом имеется в виду часть территории Российской Федерации, обладающая общностью природных, социально-экономических, национально-культурных и иных условий2. Причем регион может совпадать с границами субъекта Федера­ции либо объединять территории нескольких субъектов Федерации (на­пример, экономический район). Таким образом, здесь проявляется тесная

1          См.: Гранберг А.Г. и др. Региональное развитие: опыт России и Европейского Союза.

- М.: Экономика, 2000, с. 84-85.

2          Основные положения региональной политики в Российской Федерации — Собра­

ние законодательства Российской Федерации, 1996, №23, ст. 2756.

172

 

Оценка современного

Глава5  государственно-территориального деления

связь между региональной политикой, экономическим и административ­ным районированием.

Основные положения региональной политики выдвигают ее следующие цели:

обеспечение экономических, социальных, правовых и организа­

ционных основ федерализма в Российской Федерации, создание

единого экономического пространства;

гарантирование конституционных социальных прав граждан неза­

висимо от экономических возможностей регионов;

выравнивание условий социально-экономического развития ре­

гионов;

предотвращение загрязнения окружающей среды, комплексная

экологическая защита регионов;

приоритетное развитие регионов, имеющих особо важное страте­

гическое значение;

максимальное использование природных особенностей регионов;

становление и обеспечение гарантий местного самоуправления.

Задачи государственной региональной политики в этом документе под­разделяются на 4 группы: в области федеративных отношений, эконо­мические, социальные и национально-этнические. В качестве установок для территориального деления и управления особо важное значение пред­ставляют такие задачи, как: сохранение единства и территориальной це­лостности государства; децентрализация власти; равноправие субъектов Федерации; формирование во всех регионах многоукладной экономики, становление региональных и общероссийского рынков; сокращение чрез­мерно глубоких различий в уровне социально-экономического развития регионов, создание в них собственной экономической базы; достижение экономически и социально оправданного уровня комплексности и ра­ционализации структуры хозяйства регионов; стимулирование развития районов и городов с крупным научно-техническим потенциалом («ло­комотивов» экономики субъектов Федерации); государственная поддер-

173

 

Государственно-территориальное устройство России

жка бедствующих и отстающих регионов, а также регионов со сложными условиями хозяйствования; противодействие тенденции ухудшения де­мографической ситуации; предотвращение и сдерживание обнищания населения, имущественного расслоения в наиболее «бедных» и наибо­лее «богатых» регионах, регулирование миграционных процессов.

В числе кардинальных задач региональной политики, на решение которых нацеливаются усилия органов государственной власти, выдвигается со­вершенствование экономического районирования страны.

Круг вопросов региональной политики весьма широк. Но при этом нет единства взглядов о том, что же надо сюда включать. Некоторые ученые, например, признают за региональной политикой только экономические, финансовые, социальные и экологические функции.

Региональная политика вырабатывается и реализуется на трех уровнях: фе­деральном, региональном (государственная) и местном (муници­пальная).

Одним из направлений федеральной региональной политики должно быть преобразующее воздействие на региональную структуру нацио­нальной экономики путем углубления специализации районов, изме­нения их роли в территориальном разделении труда, что ведет к росту эффективности народного хозяйства страны. Другое направление — фор­мирование систем регулирования для различных проблемных типов ре­гионов, учитывающих специфические предпосылки и условия их развития.

Следовательно, федеральная региональная политика решает стратегичес­кие и межрегиональные проблемы общероссийского значения, требую­щие активного участия федерального правительства в административно -правовом, финансовом и организационном аспектах. Здесь может хорошо проявиться конструктивная роль федеральных округов.

Наряду с этим субъекты Федерации разрабатывают и реализуют свою ре­гиональную политику, направленную на мобилизацию ресурсов и обес­печение необходимых условий жизни населения городов и низовых райо­нов на их территории (проблемы кризисных городов, отсталых аграрных районов и т.д.). Одна из важных целей здесь — найти компромисс между интересами региона и муниципалитетов.

174

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

Административно-территориальное устройство в СССР определялось об­щими политическими целями, которыми была обусловлена конкретная региональная политика. Соответствующими политическими установками руководствовались разработчики районирования, например, при выделе­нии областей во время проведения административно-территориальной реформы 30-х годов и в послевоенный период. Историческое влияние тех преобразований сказывается до сих пор.

Число областей определялось не только числом сельских районов, но в значительной мере количеством крупных индустриальных городов. В них складывается основная хозяйственная и культурная жизнь, к ним тяготе­ют другие промышленные центры и сельскохозяйственные районы. Объе­динение сельскохозяйственных районов вокруг этих центров, где концен­трируются массы индустриальных рабочих, имело в те годы важное поли­тическое значение, обеспечивало, как тогда считали, осуществление руководящей роли рабочего класса. Огромную Уральскую область разде­лили в 1934 г. на Свердловскую, Челябинскую, в 1937 г. выделили из Свер­дловской Тюменскую, а в 1938 г. — Пермскую (Молотовскую) потому, что их центры были на Урале крупнейшими.

Не случайно капитальные вложения в промышленность соответственно директивам ЦК партии долгое время концентрировались по областным центрам, во многих из которых произошла впоследствии сверхконцентра­ция производства и населения, обострилась экологическая обстановка. Получилась крайность: большое количество городов породило множество областей (и наоборот).

Важным признаком областей признавалось относительное равенство чис­ленности населения и однородность его национального состава (первый момент учитывался еще с екатерининских времен, а второй диктовался советской национальной политикой).

В тесной связи с двумя указанными областеобразующими признаками стоял признак обеспеченности средствами транспорта. Характер и на­правление путей сообщения призваны создать условия реального эконо­мического тяготения низовых районов к центру области. Близость сооб­щения с центром — немаловажный для области фактор. В соответствии с конфигурацией транспортного «куста» зачастую и проводились границы области.   Давнее тяготение населенных пунктов к водным путям и по-

175

 

Государственно-территориальное устройство России

зднее отразилось в формировании административных единиц (Тюменс­кая область, Красноярский край привязаны к водным бассейнам Оби и Енисея).

Методология районирования учитывала его политике-организационные цели. Мотивом выделения областей главным образом явилось улучшение руководства сельским хозяйством. Поэтому в основу соответствующих пред­ложений были положены показатели числа колхозов, сельсоветов, сельс­ких районов и т.д. (образование Белгородской, Липецкой областей из ча­стей Курской и Воронежской и т.п.).

Другой подход применялся при формировании некоторых областей на Востоке. В 1956 г. из Хабаровского края выделилась самостоятельная об­ласть — Камчатская, являвшаяся до того внутрикраевой областью. Перед этим в 1953 г. из районов краевого подчинения с включением Чукотско­го национального округа была образована Магаданская область (тогда же ликвидирована Нижнеамурская внутрикраевая область). На террито­рии Магаданской области к тому времени сложился крупный горнопро­мышленный район, причем с Хабаровском он имел весьма слабые свя­зи, краевой центр мало влиял на развитие его производительных сил, в том числе и на местное хозяйство, культуру и быт коренного нацио­нального населения. Границы новой области были установлены с уче­том сложившихся зон тяготения горнорудных управлений, в качестве районных центров выбраны рабочие поселки, где базировались эти уп­равления.

Региональная стратегия и политика оказывают существенное воздействие на государственно-территориальное устройство не только посредством исходных определяющих установок для него, но и результативностью со­циально-экономического развития регионов (см. главу 7), немало завися­щей от характера территориального деления.

Государственно-территориальное устройство и экономическое райониро­вание, их современное состояние и перспективы теснейшим образом свя­заны с важнейшими региональными проблемами и путями их решения, с целями и задачами государства по регулированию развития регионов. На­ряду с известными благоприятными факторами территориального разви­тия, о которых уже говорилось, теперь в России существует ряд наиболее острых региональных проблем; к ним относятся:

176

 

Оценка современного

Глава 5                    государственно-территориального деления

усиление тенденции хозяйственной и социальной неоднороднос­

ти экономического пространства (разрыв между субъектами Фе­

дерации по душевым показателям валового регионального про­

дукта за десятилетие вырос с 11 до 40 раз и денежным доходам

населения — с 4 до 13 раз, между экономическими районами раз­

рывы составляют соответственно 3,5 и 2,9 раза);

возрастание дезинтеграционных процессов, т.е. ослабления внут­

ренней связанности этого пространства (доля межрегионального

оборота во ВВП снизилась с 22 до 12-14%);

возникновение и разрастание пространственных очагов кризисных

ситуаций в экономике и социальной сфере (три кризисных пояса с

90-х годов охватывают прямо и косвенно — с прилегающими терри­

ториями-потребителями продукции — около 40 регионов).

Конечно, существует огромное множество других различных региональ­ных проблем, но они или не столь значительны по своему проявлению, или представляют определенную разновидность указанных.

Рассматривая эти острые, «сигнальные» проблемы как серьезную угрозу экономической и национальной безопасности страны, ее территориаль­ной целостности, ученые предлагают для их предотвращения, смягчения и ликвидации необходимые меры территориального регулирования, в ча­стности, содействие становлению и развитию интеграционных форм про­странственной экономики (межрегиональные ассоциации, государствен­ные межрегиональные структуры и т.д.); делается вывод о необходимости для огромной и полирегиональной страны многоуровневой организации экономического пространства; рекомендуется создание постоянного мо­ниторинга с системой критериальных оценок кризисных территорий, раз­работка индикаторов — пороговых или предельных значений для своевре­менного определения региональных кризисных угроз и т.д.

Одновременно прослеживается тесная зависимость характера и размаха острых региональных проблем с размерами и специализацией территори­альных единиц. Так, трансформация экономического пространства выра­жена в разрезе субъектов Федерации в 5-10 раз сильнее, чем в разрезе крупных экономических районов (но, очевидно, что внутренняя социаль­но-экономическая дифференциация в последних выше).

177

 

Государственно-территориальное устройство России

По нашему мнению, сохранение почти сотни регионов-субъектов Феде­рации в период реформ с передачей им многих государственных функций способствовало дезорганизации территориального управления и обостре­нию региональных проблем (в том числе возникновению и разрастанию кризисных очагов), что частично было устранено созданием федеральных округов.

Реформированию административно-территориального, прежде всего го­сударственно-территориального, устройства должно предшествовать се­рьезное уточнение на законодательном уровне принципов и задач госу­дарственной региональной стратегии и политики1.

 

5.2,

 

ТИПОЛОГИЯ ПРОБЛЕМНЫХ РЕГИОНОВ

 

С учетом территориальной дифференциации социально-экономического положения целесообразно проводить региональную политику примени­тельно к группам достаточно выраженных проблемных регионов России: развитые, депрессивные, слаборазвитые, особые, нового освоения и стра­тегические промышленные.

Каждый из названных типов регионов отличается своим, свойственным ему, комплексом проблем, решение которых (принимая во внимание и специализацию соответствующего крупного экономического района) тре­бует от федеральных и территориальных органов власти применять диф­ференцированные подходы к стимулированию экономической активнос­ти и оказанию государственной поддержки. Типология проблемных реги­онов необходима для группировки существующих областных единиц в более крупные административно-территориальные образования (глава 6), что-

Вопросы региональной стратегии и политики, учитываемые при реформировании территориального устройства, подробно освещены в работах: Штульберг Б.М., Вве­денский В.Г. Региональная политика России: теоретические основы, задачи и мето­ды реализации.— М.: Гелиос АРВ, 2000; Региональное развитие: опыт России и Европейского Союза / Под ред. А.Г. Гранберга. — М.: Экономика, 2000; Гранберг А.Г., Штульберг Б.М. и др. Проблемы стратегии территориального развития России. — М.: СОПС, 2000; Гранберг А.Г. Регулирование регионального развития и регио­нальная экономическая политика Российской Федерации.— М.: СОПС, 2000 и др.

178

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

бы сочетать в их составе слабые в хозяйственном отношении территории с сильными, потребляющие с производящими (по массовой продукции), взаимосвязанные производственной технологией и т.д.

Основой типологии является трехчленная группировка регионов по уров­ням экономического и социального развития (выше среднего, среднего и ниже среднего уровня), которая обобщает особенности их дифференциа­ции. Вторая типологическая группировка детализирует первую и коррес­пондирует с ней.

Определение состава регионов развитого, депрессивного и слаборазвито­го типов проводится специальными методами качественного и количе­ственного анализа в определенной последовательности, на которых мы здесь не останавливаемся.

В группу развитых (опорных) регионов входят в основном старопромыш­ленные районы, агломерации и центры с высоким докризисным уровнем индустриального развития, научно-технического прогресса и интенсифи­кации производства. Они располагают большими контингентами квали­фицированных специалистов и рабочих, крупными и дорогостоящими промышленно-производственными фондами, солидной научно-исследо­вательской и проектно-конструкторской базой, особенно в отраслях ВПК. Повышенная степень сочетания рыночных отношений с их государствен­ным регулированием позволяет иметь самодостаточные финансовые ре­сурсы для активизации «точек роста» и выполнять «донорские» функции для убыточных субъектов Федерации.

Вследствие этого указанные регионы призваны выступать «генераторами» экономического и организационного прогресса, полигонами отработки новых хозяйственных механизмов, «окнами» в мировой рынок. С помо­щью таких «локомотивов реформы» можно вытянуть цепь рыночных пре­образований по всей стране и обеспечить стратегическую конкурентоспо­собность России в системе мирового хозяйства.

В составе группы выделяется подгруппа высокотехнологичных регионов с ведущими отраслями индустрии — наукоемкими машиностроением и хи­мической промышленностью. Сюда по признакам относительно высокого уровня производства промышленной продукции, больших производствен­ных мощностей и высокого положительного баланса бюджетных потоков между территориями и Федерацией попадает около 1,5 десятков субъек-

179

 

Государственно-территориальное устройство России

тов Федерации. Это самые крупные индустриальные регионы и центры, расположенные в Центрально-Северо-Западной части России (г. Москва, г. С.-Петербург, Московская, Ярославская, Нижегородская, Ленинградс­кая области), в районах Волго-Урала (Самарская, Волгоградская, Пермс­кая области, республики Татарстан, Башкортостан) и Сибири (Омская, Томская, Новосибирская области).

Подгруппа сырьевых регионов включает области и края, специализирую­щиеся на добыче и производстве высококлассных видов первичного сы­рья и конструкционных материалов, на базовых отраслях промышленнос­ти - топливно-энергетической и металлургической. Это регионы Сибири и Дальнего Востока (Тюменская, Кемеровская, Иркутская области, Крас­ноярский и Приморский края), Урала (Свердловская, Челябинская, Орен­бургская области) и две области (Мурманская и Белгородская) на севере и юге Европейской части.

Развитые регионы относятся главным образом к двум верхним группам по уровню покупательной способности денежных доходов на душу насе­ления (от 2-3 прожиточных минимумов).

Государственная региональная политика в опорных регионах должна быть направлена на обеспечение наибольшей свободы и конкуренции товаро­производителей, всемерной активизации экономической деятельности с учетом имеющихся здесь благоприятных предпосылок. Это предполагает массовое привлечение капитала в производственную сферу, прежде всего в современные отрасли обрабатывающей промышленности с высокими технологиями.

Развитые регионы призваны быть лидерами активных структурных преоб­разований на принципах экономики постиндустриального типа, форми­рования наукоемких, высокопроизводительных и ресурсосберегающих, а также экспортных и импортозамещающих производств, сервисных видов услуг.

Здесь широкие возможности для закрепления пятого технологического уклада и перехода к шестому. Важной задачей является проведение масш­табной конверсии ВПК с уклоном на выпуск высококонкурентной про­дукции двойного назначения. Являясь опорой технического прогресса в России, развитые районы впредь должны остаться главными генератора­ми и распространителями по всей стране технических и организационных

180

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

нововведений. С этим связано создание крупных производственно-техно­логических и инновационных фирм и комплексов, технополисов и сво­бодных экономических зон как региональных центров внедрения лучших достижений науки и техники.

Регионы опорного типа в качестве важного приоритета должны обеспе­чить ускоренное формирование крупнотоварных организационно-коммерческих форм рыночного производства и обращения — концер­нов и корпораций, включая межрегиональные и транснациональные, а также современных форм интеграции производства и капитала (финан­сово-промышленные группы).

К числу первоочередных задач здесь относится экологическое оздоровле­ние крупных промышленных центров и районов.

Среди механизмов регулирования социально-экономического развития опорных регионов важнейшая роль отводится широкому использова­нию потенциала частно-предпринимательских, особенно коллективной (акционерной), форм рыночного хозяйствования при ограничении пря­мой государственной финансовой и материальной помощи. Государство призвано посредством налоговой и кредитной политики поощрять ак­ционерный бизнес. В то же время государственные хозяйственные струк­туры, включая казенные заводы, должны встать на путь максимальной коммерциализации своей деятельности. Отлаженные кредитные и нало­говые инструменты в этих регионах, как нигде, могут стать важнейши­ми рычагами хозяйственно-предпринимательской активности. Вместе с тем поощрение иностранных инвестиций должно строиться в основном на принципе внедрения проектов «ноу-хау», самых современных техно­логий.

Тип депрессивных регионов характеризуется сравнительно высоким уров­нем экономического потенциала, значительной долей промышленности и во многих случаях ее ведущих производств в структуре хозяйства, повы­шенной квалификацией местных трудовых ресурсов. Однако в результате низкой конкурентоспособности профилирующих отраслей, нарушения снабженческо-сырьевых связей (легкая промышленность и др.) или пере­ориентации стратегического курса (относительно ВПК) эти регионы со­всем недавно отличались и теперь еще отличаются глубоким экономичес­ким спадом, высокой безработицей (главным образом структурной), ма-

181

 

Государственно-территориальное устройство России

лой инвестиционной активностью, низким уровнем финансово-бюджет­ной обеспеченности и реальных доходов населения, его резким социальным расслоением. Таким негативным явлениям здесь особенно способствовало свертывание госзаказа (ВПК).

К середине 90-х годов депрессивными стали 1/4 субъектов Российской Федерации. Это некоторые регионы, расположенные вблизи и на перифе­рии ведущих индустриальных районов Северо-Запада и Центра (Архан­гельская, Псковская, Брянская, Калужская, Владимирская, Ивановская, Костромская, Тамбовская области), Волго-Вятки и Поволжья (Кировс­кая, Пензенская, Астраханская области), оба края Северного Кавказа (Краснодарский и Ставропольский), отдельные регионы Урала (Удмур­тия, Курганская область), Сибири и Дальнего Востока (Алтайский край, Читинская область, Хабаровский край и Еврейская автономная область).

По уровню душевой покупательной способности денежных доходов деп­рессивные регионы попадали по большей части в группу малой обеспе­ченности (до 1,5 прожиточных минимумов), что весьма драматично, по­скольку население привыкло к хорошим условиям жизни. На многих пред­приятиях высоких технологий, как и в опорных регионах, сосредоточено ядро интеллектуального потенциала.

Для этих регионов важно добиваться значительного сокращения безра­ботицы путем диверсификации сферы приложения труда, реструктури­зации предприятий, введения более мягкого режима ликвидации госу­дарственных предприятий, приоритетного распределения государствен­ных заказов (оборонных), переподготовки и повышения квалификации высвобождаемых кадров, перевода их на предприятия развивающихся отраслей, организации общественных работ (дорожное и жилищное стро­ительство, благоустройство населенных пунктов, модернизация инфра­структуры и т.д.).

В качестве одной из главных установок региональной политики выступает укрепление финансовой устойчивости на основе бюджетного федерализ­ма, урегулирования финансовых взаимоотношений с центром (упорядо­чение федеральной финансовой помощи — трансфертов, усиление роли закрепленных источников поступления налогов и т.д.), а также привати­зации государственной собственности по реальной рыночной стоимости и проведения целесообразного оздоровления (санации) убыточных пред­приятий в ходе процедуры банкротства.

182

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

Весьма актуально в депрессивных регионах поощрение роста частных инвестиций в экономику с вовлечением их преимущественно в наи­более конкурентные проекты — базовые звенья структурных преобразо­ваний. Регионализация реформы требует содействия развитию институ­циональных (организационно-рыночных) структур и инфраструктуры рынка.

Предполагается активное участие федеральных органов власти в регулиро­вании занятости в районах концентрации отраслей естественных монопо­лий (энергетика, связь, железнодорожный транспорт) и ВПК, контроле за ходом приватизации (акционирования), а также процессами реоргани­зации убыточных предприятий (банкротств) в центрах высокой социаль­ной напряженности.

Первостепенного внимания требуют предприятия и организации, являю­щиеся основой жизнедеятельности малых и средних городов, отдаленных и изолированных территорий (закрытые города).

Основными инструментами государственной поддержки депрессивных ре­гионов могут стать: льготные кредиты из централизованных источников или компенсация части процентной ставки по кредитам коммерческих банков при реализации эффективных проектов и программ; введение по­ощрительных выплат предприятиям за создание новых рабочих мест; ис­пользование повышенных ставок амортизационных отчислений по актив­ной части основных фондов; страхование за счет федеральных источни­ков коммерческих рисков при осуществлении инвестиционных про­ектов и др.

Если для развитых регионов упор делается на активизации частного пред­принимательства, для отсталых — на государственной поддержке, то для депрессивных регионов — на оптимальном сочетании обоих направлений и механизмов хозяйствования.

К слаборазвитым (экономически отсталым) относятся регионы с край­не малой интенсивностью и низкими параметрами хозяйственной дея­тельности, однобокой, недиверсифицированной структурой экономи­ки, резким отставанием от основных регионов по развитию производ­ственной базы, социальной сферы и рыночной инфраструктуры, с высокой безработицей и низким уровнем жизни, наибольшей среди субъектов Федерации дотационностью территориальных бюджетов.

183

 

Государственно-территориальное устройство России

Исходя из результатов специального анализа, о котором говорилось выше, сюда включаются большинство российских республик (из 21) — все 3 рес­публики Волго-Вятки (Марий Эл, Мордовия и Чувашия), Калмыкия, все 6 республик Северного Кавказа, не считая Чеченской (Адыгея, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская, Северная Осетия) и 2 сибирские республики (Алтай и Тыва). К этой группе принад­лежат и все автономные округа, кроме «нефтегазовых» Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского, а также Чукотского.

Почти все слаборазвитые регионы — «бедные» (доходы на человека со­ставляют менее 1,5 минимумов).

Активная региональная политика в отношении бедствующих территорий должна предусматривать их ускоренный экономический и социальный подъем. Она заключается в реализации комплекса мер государственной поддержки, направленной преимущественно на осуществление некапи­талоемких, быстро окупаемых проектов и программ, уменьшение бюд­жетной дотационности и сокращение разрыва в уровнях экономического и социального развития со средним по стране.

Для экономически отсталых регионов актуальны задачи предотвращения обнищания населения и минимизации отрицательных последствий безра­ботицы, противодействия тенденции ухудшения демографической ситуа­ции и острым проявлениям депопуляции населения, экономического и социального возрождения сельских населенных пунктов.

Основными путями решения указанных проблем являются осуществле­ние централизованных инвестиций из федеральных источников на новое строительство, главным образом в сфере промышленности, инфраструк­туры (производственной, общехозяйственной и социальной), а также сти­мулирование частных капиталовложений в отдельные секторы экономики (включая АПК) посредством льготных кредитов и налогов и т.д. Для реги­онов с крайне низким уровнем бюджетной обеспеченности разрабатыва­ются программы по созданию льготного режима бюджетных взаимоотно­шений.

Слаборазвитые регионы требуют усиления механизмов государственного регулирования экономики.

Особые регионы включают 3 подтипа, в которых острые социально-эко­номические проблемы связаны с географической или исторической спе-

184

 

Оценка современного

Глава 5                         государственно-территориального деления

цификой и где вследствие сложных условий хозяйствования реализация научно обоснованной региональной политики требует специальных мето­дов регулирования экономики.

Нестандартные подходы нужны к проблемам 17 новых приграничных райо­нов, граничащих с республиками бывшего СССР, ныне суверенными го­сударствами.

В этих районах, возникших в результате крупных геополитических и эко­номических трансформаций, первоочередного внимания требует реше­ние не имеющих прецедентов задач:

создания и обустройства новых транспортно-распределительных

пунктов и узлов, пограничных переходов и таможенных пунктов в

местах пересечения государственной границы;

формирования центров активной приграничной производствен­

но-торговой коммерческой деятельности, а в отдельных городах с

развитой инфраструктурой — свободных экономических зон (зон

экономического благоприятствования);

содействия развитию экономически обоснованных и технологи­

чески обусловленных производственно-кооперационных связей

между предприятиями приграничных областей России и соседних

государств, включенных в единые производственно-технологичес­

кие системы;

регулирования потоков и размещения беженцев и вынужденных

переселенцев в соответствии с федеральными и региональными

миграционными программами;

создания новых рабочих мест и расширения социальной инфра­

структуры в расчете на потенциальных переселенцев из зарубежья.

Реализация этих направлений региональной политики основывается не только на административно-правовом регулировании, но и механизмах финансово-кредитной и налоговой систем.

Экстремальные районы отличаются суровыми природно-климатически­ми условиями (прежде всего Арктика, Крайний Север), сугубо сырьевой моноспециализацией, неустойчивостью функционирования

185

 

Государственно-территориальное устройство России

профилирующих отраслей, нестабильностью и дороговизной завоза важ­нейших народнохозяйственных грузов. Для них важное значение сохра­няют выборочный характер хозяйственного освоения, ограни­чение перерабатывающих производств и сети населенных пунктов, над­лежащее развитие производственной и социальной инфраструк­туры, особенно транспорта и энергетики. Актуальны активизация тради­ционных промыслов малочисленных народов Севера, общее сокраще­ние численности занятых и замещение их техническими средствами, распространение экспедиционного (вахтового) метода организации труда.

Указанные направления рационального хозяйствования должны опирать­ся на преимущественное распространение государственных форм эконо­мической деятельности (госкомпании, госконтракты и т.д.), систему обо­снованных районных коэффициентов заработной платы, смягчение нало­гового пресса (в ряде случаев полное освобождение от налогов), всемерное стимулирование организации бесперебойного продовольственного и ма­териально-технического снабжения в навигационный период. На первом этапе упор делается на снижение демографической нагрузки, смягчение проблемы занятости, а на втором этапе — на повышение эффективности использования трудового потенциала.

Решающую, по существу единоличную, роль в хозяйствовании призваны играть организационные формы и структуры государственной поддерж­ки, прежде всего усовершенствованная система трансфертов.

К подтипу кризисных (катастрофичных) принадлежат территории, под­верженные разрушительному воздействию природных (экологических) и техногенных катастроф, а также охваченные широкомасштабными меж­национальными и социальными конфликтами (зона Чернобыля, Чечня, потенциально почти весь Северный Кавказ, районы с последствиями зем­летрясений, подъема уровня Каспийского моря и др.).

Ситуацию в них характеризует частичное, а нередко практически полное разрушение экономического потенциала, повышенная социальная на­пряженность, значительные размеры миграционного выхода населения, острая криминогенная обстановка и общественно-политическая неста­бильность. Порой проявляется значительное экологическое загрязнение сопредельных районов, неконтролируемое вторжение туда мигрантов и воздействие других негативных процессов.

186

 

Оценка современного

Глава 5                         государственно-территориального деления

В преодолении крупномасштабных деструктивных явлений и тенденций в катастрофичных районах, приобретающих межрегиональный характер, наиболее велика роль государственной поддержки, а расходы на прове­дение необходимых мероприятий финансируются главным образом из федеральных источников. В случаях, когда кризисная ситуация имеет ме­стное значение, для ее изживания должны использоваться реальные воз­можности территориального бюджета и соответствующих внебюджетных фондов.

Из всех российских территорий первоочередная государственная помощь оказывается районам, попавшим в кризисную ситуацию в результате сти­хийных бедствий — экологических и техногенных катастроф, а также во­енных действий, глубоких межэтнических конфликтов; сюда же относятся районы с высоким уровнем безработицы, острыми демографическими и миграционными проблемами.

Особо значимы государственная поддержка малоимущих слоев населе­ния, социальная защита беженцев, вынужденных переселенцев и граж­дан, пострадавших в результате межэтнических противоречий, а кроме того меры по усилению информационно-пропагандистской работы, на­правленной на гармонизацию межнациональных отношений и предуп­реждение их обострения.

Главное регулирующее воздействие в чрезвычайных ситуациях оказывают механизмы административно-правового регулирования.

В широком смысле катастрофичные районы включают территории с тя­желым (кризисным и предкризисным) состоянием экономики, что зна­чительно расширяет их состав. Исследования, выполненные в сере­дине 90-х годов в СОПСе, показали, что в России выделяются 3 региональных пояса, оказывающих наиболее сильное отрицательное влияние на состояние экономической безопасности страны. Это наи­более крупный Центральный пояс, включающий отдельные регионы Северо-Запада, Центра, Волго-Вятки, Центрального Черноземья и час­ти Поволжья, в той или иной степени охваченных кризисом по всем исследуемым факторам; Южный пояс, состоящий из граничащих между собой регионов, для которых характерно кризисное состояние социальной сферы и материального производства; Уральский кризис­ный пояс, где из 7 субъектов Федерации кризисное и предкризисное

187

 

Государственно-территориальное устройство России

состояние по спаду производства отмечалось в 4 регионах, по техно­генной нагрузке на окружающую среду — 5, по уровню бедности насе­ления — 5, по угрозе безработицы — 3 и по финансовому положению — в 2 регионах.

На востоке страны отдельные кризисные регионы располагаются по юж­ной границе Западной и Восточной Сибири.

Регионы нового освоения (восточные и северные) обладают огромным природно-ресурсным потенциалом, но слабо обжиты и обустроены, име­ют низкий уровень развития обрабатывающих отраслей и инфраструкту­ры, особенно социальной, а также внутренних производственных связей. Экономический рост носит экстенсивный характер, очень часто сопро­вождается расточительным использованием минеральных, лесных и дру­гих сырьевых ресурсов. Затраты на производство конечной продукции, капитальное строительство, перевозки грузов и социально-бытовое об­служивание здесь, как правило, весьма велики.

Основные задачи осваиваемых районов — обеспечение страны важнейши­ми, прежде всего стратегическими, видами минерального топлива и сы­рья, расширение экспортного потенциала, вовлечение в мировое хозяй­ство. При этом на каждом этапе должно быть оптимизировано соотношение между реализацией валютного (экспортного) потенциала и использовани­ем добываемого топлива и сырья для внутреннего рынка, экономического подъема государства (с учетом природоохранной политики).

Новое хозяйственное освоение территорий особенно нуждается во всесто­ронней государственной поддержке, в первую очередь, при создании ма­териальных условий предпринимательской деятельности — коммуникаци­онной сети, энергетической базы, строительного комплекса и другой ин­фраструктуры, участие в формировании которых частного капитала весьма проблематично. Важнейшей формой реализации такой поддержки служат федеральные программы освоения и развития новых районов.

Выполненные региональные прогнозы предопределяют основные пути дальнейшего развития вновь осваиваемых территорий: глубокая, комп­лексная переработка добываемого сырья, расширение специализации, за исключением северных регионов, на эффективных отраслях обрабатыва­ющей промышленности энерго- и водоемкого, малотрудоемкого профи­ля, формирование развитой инфраструктуры, создание новых и реконст-

188

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

рукция существующих промузлов и ТПК, а также транспортных транзит­ных (в том числе международных) коридоров.

При этом ускоренное и комплексное освоение природных богатств необ­ходимо осуществлять с учетом не только государственной политики ре­сурсосбережения, но и требований экономической и национальной безопас­ности. В этой связи хозяйственный механизм должен:

У не допускать чрезмерного форсирования добывающих отраслей, исключающего необходимое зарезервирование минерально-сырь­евой базы;

ограничивать доступ иностранного капитала к разработке страте­

гических видов сырья, включая нефть и газ, в том числе при осво­

ении месторождений на принципах раздела продукции (или кон­

цессий);

при развитии тесных экономических связей с сопредельными го­

сударствами (Дальнего Востока — со странами Азиатско-Тихооке­

анского региона и др.) надо оптимизировать сочетание выгод от

них (компенсация удаленности от основных российских рынков

и т.п.) с государственными интересами Российской Федерации

(укрепление единого экономического пространства, сохранение

территориальной целостности страны и т.д.).

Отдаленность Сибири и Дальнего Востока от центральных районов требу­ет особого внимания к усовершенствованию для восточных регионов транс­портных тарифов, с тем чтобы нейтрализовать центробежные тенденции к экономическому отрыву этих территорий от России.

С учетом стратегических задач развития осваиваемых регионов необходи­мо решать вопросы смягчения социальной напряженности, в том числе связанной с влиянием удорожающих факторов на уровень жизни (тарифы на электроэнергию Дальнего Востока и т.д.), а также сдерживания оттока населения (кроме Крайнего Севера).

В программах хозяйственного освоения восточных и северных районов должны находить широкое отражение как опробованные ранее, так и но­вые механизмы их реализации — государственный контракт, договор о совместной деятельности, долевое субсидирование, льготное кредитова-

189

 

Государственно-территориальное устройство России

ние, конкурентный отбор проектов, их экспертиза, проведение тендеров (инвестиционных конкурсов), контроль за исполнением контрактов и рас­ходованием средств.

Требуется поощрять стремление регионов к сокращению использования централизованных дотаций и постепенному переходу к саморазвитию на основе высокого технического уровня, эквивалентного продуктообмена и собственной финансово-бюджетной достаточности.

Стратегические промышленные регионы — главное звено регионов «осо­бо важного стратегического значения», выделенных Основными положе­ниями региональной политики. Посредством их в первую очередь обеспе­чиваются геополитические, военно-стратегические интересы, безопасность и обороноспособность страны, поддержание на должном уровне ее воен­но-экономического потенциала в целях сохранения территориальной це­лостности и независимости государства.

Сюда относятся крупные центры (в том числе закрытые) и районы ВПК, энергетики, металлургии, химии и ряда отраслей машиностроения, а по уровню и состоянию экономики — многие опорные и ныне депрессив­ные территории (Москва, Московская, Нижегородская, Самарская, Свердловская, Пермская, Тюменская, Омская, Новосибирская и др. области, Алтайский, Красноярский и др. края, Татария, Удмуртия и др. республики). Государство прямыми и косвенными мерами регулирова­ния (целевые программы, налоговые льготы и т.д.) должно всемерно укреплять экономику районов и центров военно-промышленного значения.

 

5.3,

 

ДЕЙСТВУЮЩЕЕ ГОСУДАРСТВЕННО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ ДЕЛЕНИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЙОНИРОВАНИЕ

 

Согласуется ли современная территориально-организационная система

России с научными принципами административного и экономического районирования, с наукой об управлении, целями и задачами государ-

190

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

ственной региональной политики? И насколько актуален этот вопрос се­годня? Начнем сразу со второго.

Научный, системный подход к экономической и политической реформам требует включения в их сферу всех основных звеньев общественной и го­сударственной жизни. Важную роль в регулировании хозяйственного раз­вития, социально-культурного строительства и в осуществлении других функций государства (правоохранительной, оборонной и т.д.), как уже подчеркивалось, играет государственно-территориальное деление страны (рис. 5.1).

Существенные преобразования этой формы территориально-организаци­онной структуры приурочивались к кардинальной смене хозяйственно-политической обстановки, к выдвижению новых задач политического, экономического и социального развития. Наступило такое время и теперь: назрела необходимость в более совершенных методах управления регионами.

В главе 2 показано, что первоначально в дореволюционной России было небольшое число высших территориальных единиц: при Петре Великом — 8 губерний, Екатерине II — 40. При этом руководствовались в основном общеадминистративными, военно-мобилизационными и фискальными задачами, а этнический, языковый и культурный факторы при определе­нии губернских границ фактически не учитывались.

В 1917 г. в пределах нынешней России насчитывалось 56 административ­но-территориальных единиц высшего уровня (губернии, области). Уже первые руководители советского государства понимали: план и рынок — не антиподы, а взаимодополняющие механизмы рационально органи­зованного хозяйства. Исходя из этого при переходе к нэпу при сочета­нии свободной коммерческой деятельности с общегосударственным пла­нированием одной из неотложных задач явилось проведение нового государственно-территориального районирования, имевшего укруп­ненный характер и воплотившего единство экономического и ад­министративного территориального деления. К началу 30-х годов в РСФСР стало 14 крупных областных образований (края, области, АССР). Однако в период становления государственного социализма в результате усиления директивного централизованного управления в це­лях ускоренного создания мобилизационной экономики административ-

191

 

192

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

но-территориальное деление раздробилось, число областных единиц воз­росло почти вчетверо, а к 1941 г. их стало 70. Но при этом органы центральной власти СССР выходили на 15 союзных республик, что обес­печивало определенную стройность и управляемость в структуре госу­дарственно-территориального устройства (большое число областей в РСФСР нормально функционировало благодаря сильной обкомовской власти).

При командной системе управления автономно-республиканские, крае­вые и областные советы России добились определенных успехов в комп­лексном развитии хозяйства, использовании их, хотя и ограниченных, прав координации и контроля деятельности расположенных на своей тер­ритории предприятий, организаций, неся ответственность за решение вопросов местного значения. Это была основная сфера территориального управления и планирования.

С ликвидацией директивно-плановой системы управления обнаружились серьезные недостатки административных образований областного масш­таба, препятствующие гармоничному сочетанию усилий центра и регио­нов по всесторонней мобилизации и использованию ресурсов и проведе­нию радикальной экономической перестройки.

С экономической точки зрения актуальность реконструкции государствен­но-территориального устройства России вызывается прежде всего ориен­тацией государства на углубление экономической реформы и ее широкую реализацию в регионах. Даже беглый анализ ощутимо показывает: по сво­ей раздробленности и бессистемности существующее территориальное деление, сохраняющееся почти без изменений более шести десятилетий, весьма архаично, не имеет аналогов в мире (табл. 5.1).

В России на одну высшую административно-территориальную единицу (т.е. республику, край, область) приходится 1,9 млн. жителей, в шести странах, близких или превосходящих ее по численности населения, этот показатель колеблется от 2,7 (Япония) до 42 млн. (Китай). В США и Брази­лии, которые наряду с Китаем более других приближаются к нам по вели­чине территории (равной примерно половине российской), он составляет 5,3 и 6,1 млн. человек, превосходя наш показатель в 2,8-3,2 раза. По пло­щади на одну такую единицу Россия (216 тыс. кв. км) значительно уступа­ет Китаю и Бразилии (319 и 315 тыс. кв. км).

193

 

Государственно-территориальное устройство России

ТАБЛИЦА 5.1. АДМИНИСТРАТИВНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ ДЕЛЕНИЕ КРУПНЕЙШИХ СТРАН МИРА

 

Страны

Пло­щадь

Населе­ние

Количество высших единиц

Приходится на 1 единицу

 

тыс. кв. км

год

млн. чел.

административно-территориального деления

I территории тыс. кв. км

населения млн. чел.

Российская Федерация

1707

199 9

146 76 республик, краев и областей и 2 города фе­дерального значения

216

1,9

Федеративная Республика Бразилия

8512

199

Q

164

22 штата, 4 федераль­ных территории и 1 фе­деральный округ

315

6,1

Республика Индия

3288

199 9

971

25 штатов и 7 союзных территорий централь­ного подчинения

103

31

Республика Индонезия

2027

198 6

167

23 провинции и 3 осо­бых автономных едини­цы

78

7

Китайская Народная Республика

9561

199 9

126 ,22 провинции, 5 авто-7   ! номных районов и 3 города центрального подчинения

319

42

Соединенные Штаты Америки

9373

199 9

273  50 штатов и 1 феде­ральный округ

184

5,3

Япония

372

199 9

127  43 префектуры, 3 окру­га и 1 губернаторство

8

2,7

194

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

Если общее количество высших таксономических единиц у нас достигает восьми десятков, а субъектов Федерации (с шестью разными названия­ми) — 89, то соответствующих территориальных образований в Бразилии всего 27 (штаты, федеральные территории и округ), в Китае — 30 (провинции, автономные районы и города центрального подчине­ния), в Индии — 32 (штаты и союзные территории), в США — 51 (штаты и федеральный округ), причем последние в каждом случае, за небольшим исключением, одноименные в большей части и реально равноправные1.

Подавляющее же большинство российских областей, особенно в Евро­пейской части, — это небольшие, малоресурсные образования, лишен­ные особой производственной специализации и благоприятных условий комплексного развития, хотя в восточной части России выделены и до­вольно крупные. Диапазон основных показателей развития областных еди­ниц достигает десятков раз и даже в пределах отдельных зон — многократ­ных величин.

Анализ важнейших экономических и социальных параметров 76 област­ных административно-территориальных единиц России (республики, края, области) обнаруживает сильную пестроту и противоречивость показате­лей (табл. 5.2). Но при этом отчетливо проявляется закономерность боль­ших разрывов показателей и преобладания регионов невысоких парамет­ров (что не связано с объективной дифференциацией географических ус­ловий).

Так, численность населения различается в 26 раз, причем только облас­тей среднеевропейской полосы (без Московской) — в 6 раз (Свердлов­ская и Новгородская), т.е. так же, как между всеми китайскими про­винциями. Разница же между субъектами Федерации феноменальная — 340 раз (Московская область — 6,5 млн. и Эвенкийский автономный округ — 19 тыс.). А ведь они обладают равными конституционными правами!

Свыше 40, или 3/5, областных регионов имеют население до 1,5 млн. чело­век (т.е. в каждом регионе — менее 1% жителей страны). Причем, есть

1 Даже соседние небольшие государства укрупняют свое административное деление. Недавно в Финляндии образовано всего 5 вместо 11 губерний, в Польше — 16 вместо 49 воеводств (Российская газета, 1997, 2 мая; 1999, 4 февраля)

195

 

196

 

197

 

198

 

Оценка современного

Глава 5                                     государственно-территориального деления

области, насчитывающие менее 300-400 тыс. человек (Камчатская, Мага­данская), а в Европейской части — по 700-800 тыс. (Новгородская, Кос­тромская, Псковская). В то же время существуют жизнеспособные значи­тельно более крупные территориальные образования численностью по несколько миллионов жителей: Московская (6,5 млн.), Свердловская (4,6 млн.), Краснодарский край (5 млн.) и даже на редко населенном Востоке — Тюменская область (3,2 млн.), Красноярский край (3,1 млн.), Кемеровская область (3 млн.).

Неравномерность наблюдается и внутри экономических зон. Если, напри­мер, в Приволжье на крупные административные единицы приходится свы­ше 70% регионов, то в Центральной России — всего 29%, что свидетель­ствует о неправомерной раздробленности здесь территориального деления.

Аналогичным образом обстоит дело с территориальным распределением промышленного и сельскохозяйственного потенциала. Около 4/5 област­ных регионов выпускают каждый менее 2% продукции промышленности и столько же продукции сельского хозяйства. Много таких, особенно на­циональных, образований, объем промышленного производства которых составляет всего 0,2-0,5%. Это — Брянская, Костромская, Орловская, Там­бовская, Псковская и другие области, а у отдельных автономий — еще меньше. На другом полюсе — Тюменская область (ок. 9%), Татарстан, Крас­ноярский край, Свердловская область (4,1-4,6%).

По масштабам промышленного производства регионы Южного федераль­ного округа различаются в 16 раз, Приволжского и Сибирского — в 14, Центрального — более чем в 7 раз. В Центральном макрорегионе боль­шая доля (2/3) малообъемных промышленных регионов объясняется не только глубоким спадом производства в преобладающей оборонной инду­стрии, но также сильной раздробленностью государственно-территори­ального деления.

Важная характеристика — широта территориально-хозяйственного комп­лекса, который должен отвечать сочетанию местных природных и соци­ально-экономических условий. Трудно представить, чтобы область не об­ладала производственными ресурсами и рыночным спросом для развития более, чем 1-2 отраслей промышленной специализации и небольшого круга обслуживающих производств. Но именно таких монопрофильных област­ных единиц насчитывается 16, в том числе 6 в Центральном и Сибирском

199

 

Государственно-территориальное устройство России

многоресурсных макрорегионах. Вместе с регионами, имеющими по 3-4 профильных отрасли (тоже мало), количество узко специализированных областных единиц достигает 54, или свыше 70%. Больше всего их в Цент­ральном (10) и Сибирском (10), а также Южном (9) и Приволжском (9) макрорегионах.

В годы разрушительного системного кризиса многие регионы утеряли специализацию на различных видах машиностроения, легкой и других отраслях, не сумев перестроиться для рынка. Зато в число ведущих в большом количестве регионов необоснованно попали электроэнергети­ка (из-за громадного роста энергетических тарифов), производство стро­ительных материалов (в значительной мере дублер соседей) и другие отрасли, для которых там нет необходимых предпосылок. В результате фактическое количество оправданных специализирующих отраслей го­раздо меньше, чем формально отражено статистикой (по удельному весу в промышленности региона, превышающем соответствующий показа­тель по стране).

Даже простой визуальный обзор обнаруживает, что во всех однопро­фильных, почти всех двухпрофильных, а также в большей части 3-4-профильных регионах (по промышленности) их специализация не со­ответствует имеющимся ресурсным возможностям эффективного про­изводства. Например, в Липецкой (черноземной) области помимо единственной специализации на черной металлургии существуют бла­гоприятные условия развития по крайней мере машиностроения (сель­скохозяйственного, тяжелого) и агропромышленного комплекса. Еще лучше такие возможности могли бы реализоваться в составе всего тер­риториального образования на базе ТПК Курской магнитной аномалии. Или взять огромную Тюменскую область с населением свыше 3 млн. человек. Кроме как на нынешней добыче нефти и газа (типичная коло­ниальная экономика) она может успешно специализироваться на неф­техимии, машиностроении (нефтегазовом и проч.), лесной и пищевой (рыбной) отраслях. Даже «крайне северная» Якутия наряду с моноспе­циализацией на цветной металлургии (горнорудной) располагает бла­гоприятными предпосылками развития угольной, железорудной и лес­ной промышленности.

По ориентировочным прикидкам, примерно у 2/3 регионов, специали­зированных на 3 и более отраслях, эта специализация неполна или де-

200

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

формирована несвойственными отраслями. У ряда многопрофильных ре­гионов (4 и более отраслей) также имеются существенные недостатки. Например, отсутствует прежде развитая специализация на машиностро­ении у Башкирии, Смоленской, Кировской, Саратовской, Омской об­ластях, Приморском крае и др., электроэнергетика превратилась в про­филирующую отрасль в несвойственных ей Владимирской, Рязанской, Калужской, Орловской, Тамбовской, Псковской, Пензенской и других областях.

По уровню экономического развития (ВРП на душу населения) количество регионов низкого уровня составляет чуть больше, чем среднего и высокого, вместе взятых. Особенно велико оно в Южном (9/10) и Центральном (2/3) макрорегионах, в первом из-за сильного спада и дестабилизации развития экономики вследствие чеченской войны, а во втором, главным образом, из-за свертывания производства на предприятиях военно-промышленного комплекса, а также маломасштабности областных единиц.

Разрыв уровней внутри макрорегионов колеблется от 2 раз (на Урале без Тюменской области) до 3 раз на Северо-Западе. Разница же Тюменской области с Тамбовской составляет более 9 раз, а с Дагестаном — почти 15 раз. На Европейском Севере, в Северной Сибири и на Дальнем Востоке на высоких показателях объемов ВРП и промышленного производства силь­но сказываются «северные удорожания».

Территориальная дифференциация денежных доходов населения в основ­ном соответствует региональным уровням экономического развития. Но количество низкодоходных регионов превышает число средне- и высоко­доходных в гораздо большей степени (1,6 раза). Низкодоходных областных образований также больше всего в Южном (9/10) и Центральном (4/5) макрорегионах.

Низкодоходные, как и экономически низкоуровневые, — это в основном небольшие, малоресурсные территории, хотя отставание доходности от экономического развития коснулось и отдельных крупных областных еди­ниц: Московской, Нижегородской, Волгоградской, Оренбургской облас­тей и Красноярского края (есть случаи обратного положения: Тульская, Ростовская области).

Разрыв показателя Тюменской области с Читинской достигает более 4 раз, а с Ингушетией — почти 7 раз. На высоких доходах в не-

201

 

Государственно-территориальное устройство России

которых восточных и северных районах отражаются «северные» надбавки и присвоение горной ренты. По показателю соотношения сред­недушевых денежных доходов с величиной прожиточного мини­мума Тюменская область превосходит Читинскую почти в 5 раз, а Ингушетию — в 7 раз, Самарской области Читинская уступает почти вчетверо и т.д.

Чрезмерно различаются регионы по финансовым ресурсам. Почти 9/10 об­ластных единиц собирают каждая меньше 2% всех общероссийских нало­гов, 1/5 — меньше 0,3%. Московская область по налоговому потенциалу больше Ивановской или Псковской в 20 раз, а Тюменская область больше Дагестана в 100 раз.

В тесной связи с рассмотренными показателями находится бюд­жетная обеспеченность (зависимость от федерального бюджета). Высо­кая обеспеченность (малая зависимость) характерна для таких крупных регионов, как Башкирия, Татария, Красноярский край, Ниже­городская, Самарская, Свердловская, Челябинская, Тюменская, Иркутская области. Низкие показатели свойственны главным образом малым национальным образованиям. Почти 1/3 регионов — вы­сокодотационные.

Большая часть областных единиц высокой и повышенной бюджетной обес­печенности относится к крупным территориям, а среди регионов низкой и пониженной обеспеченности, помимо национальных автономий, — 4/5 небольших областей (Ивановская, Костромская, Тамбовская, Псковская, Пензенская, Астраханская и т.п.).

Наконец, согласно рейтингу предпринимательского (особенно инвести­ционного) климата, конкурентоспособных возможностей, 45% област­ных регионов имеет низкую и пониженную привлекательность и только 30% — повышенную и высокую.

В первой группе, кроме национальных образований, — Брянская, Иванов­ская, Калужская, Костромская, Смоленская, Тверская, Тамбовская, Псковская, Пензенская, Курганская и ряд других малых областей. Во вто­рую в основном вошли мощные по ресурсам территориальные единицы: Московская, Ростовская, Нижегородская, Пермская, Самарская, Сверд­ловская, Челябинская, Тюменская, Кемеровская, Иркутская области, Красноярский край и др.

202

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

Многократен разрыв по многим другим параметрам, например, в разме­рах прибыли на душу населения. Сюда добавляется разнобой во внутрен­ней территориально-организационной структуре: в одних областях и кра­ях насчитывается по 40-50 и более сельских районов, в других — только 10-15 и менее.

Вопреки некоторым высказываниям в печати, большой разброс экономи­ческих показателей между регионами вызван не только неравномерным реформированием российской экономики по территории, но и чрезмер­ной дифференциацией самой региональной системы, которая во многом порождает указанную неравномерность. Нельзя сводить проблему и к не­равноправию республик и областей (разный круг предметов ведения) как причине невозможности реализовать значительную часть закрепленных за областями полномочий, тогда как главное — в разном экономическом потенциале (кстати, он далеко не всегда у республик выше).

Сложилась «мозаика» весьма разнородных, выделенных в разное время и по различным основаниям областных единиц. Большие сложности поэто­му вызывает проведение курса региональной политики на сближение уров­ней социально-экономического развития регионов, комплексное исполь­зование их ресурсов, финансовую самодостаточность и т.д.1

Отошедшие от экономического районирования, эти административные образования, по мнению некоторых ученых, представляют в массе не хо­зяйственные комплексы, а скорее «учетные единицы», хотя и в ранге субъектов Федерации, да и «учет» при таком положении становится фор­мальным, весьма условным.

Указанные обстоятельства существенно затрудняют производственно-ком­мерческую ориентацию товаропроизводителей, формирование емких и разносторонних региональных рынков, усложняют и ослабляют террито­риально-комплексное планирование и прогнозирование, хозяйственное и социальное самофинансирование регионов, не способствуют успешной реализации экономической реформы, ее целесообразной регионализации, осуществлению прогрессивных тенденций к территориальной интеграции хозяйства, налаживанию эффективного управления.

По законодательству, при разграничении предметов ведения и полномочий между Центром и регионами решается также вопрос об обеспечении соответствующих органов власти финансовыми, материальными, техническими и иными ресурса­ми, необходимыми для осуществления указанными органами своих функций.

203

 

Государственно-территориальное устройство России

Узкие территориальные границы нынешних субъектов Федерации препят­ствуют формированию полноценных регионально-хозяйственных комплек­сов — Московского индустриального, Курской магнитной аномалии, Сред-неволжского индустриально-аграрного, Западно-Сибирского нефтегазо­вого, Ангаро-Енисейского энергопромышленного и др. Преобладание мелких и аморфных территориально-организационных структур усиливает стремление к местничеству и автаркии1.

Вместе с тем в существующей системе весьма раздробленного государ­ственно-территориального устройства России (даже при пробуксовке про­водимых кардинальных реформ) немногочисленные крупные областные регионы показывают свои явные преимущества перед преобладающими мелкими. Это касается и круга, и величины производственных ресурсов, в частности, трудовых, и масштабов территориально-хозяйственного ком­плекса, в первую очередь, набора отраслей" специализации, и объемов промышленного и сельскохозяйственного производства, и уровней реги­онального экономического, а значит во многом и социального развития (в первую очередь, доходов населения), и относительной финансово-бюд­жетной обеспеченности, и привлекательности предпринимательского кли­мата, и многого другого.

Крупномасштабные регионы превосходят остальные по численности на­селения почти до 30 раз, величине продукции промышленности — более 25, валового регионального продукта на душу населения — 15, душевым денежным доходам — 7, благоприятности предпринимательской среды (ин­тегральный индекс) — до 5 раз и т.д.

В организационном отношении еще недавно нельзя было говорить ни о ка­ком «сильном центре» при наличии подчиненных ему почти девяти десят­ков, да еще реально не полностью равноправных, территориальных еди­ниц. Ведь, согласно научным теориям управления, их оптимальное число не должно превышать 20-30.

По закону управления системами, для реализации возможности правиль­но и своевременно обрабатывать информацию о поведении системы су­ществует строгое (хотя и не одиноковое в разных сферах) соотношение между управляющей подсистемой и количеством управляемых подсистем («предел кратности»). Так, нарушение закона кратности в территориаль-

1     Кистанов В. Государственно-территориальное устройство России — на экономиче­скую основу. — Экономист, 1993, №8.

204

 

Оценка современного

Глава 5                         государственно-территориального деления

ном управлении — превышение предельного количества областей в стра­не, районов в области и т.д. — приводит к тому, что центр, область и т.д. не успевают перерабатывать информацию «снизу» (ее осмыслить, оценить, сверить с программой действий, принять решение) и своевременно по­дать «сверху» новое (или корректируемое) управляющее воздействие. По-лисубъектность Российской Федерации (89 регионов-субъектов) противо­речит мировому опыту. В существующих 20 федеративных государствах сред­нее отношение Центр/субъекты составляет 1:22.

Правда, в небольших административных единицах обеспечивается лучшее приближение регионального и местного управления к управляемым объек­там. Однако дробление системы территориального деления исключает воз­можность не только расширения границ социально-экономической дея­тельности региональных и местных органов управления, но и реального «обзора» их федеральной властью, объединения их деятельности в обще­российских интересах. Живое руководство делами страны неизбежно бю­рократизируется. Огромное количество входящих в состав государства тер­риториальных единиц — членов Федерации, да еще разного типа, и отсут­ствие у федерального Центра прочных организационных «скреп» с регионами при неотлаженности конституционно-правового статуса неиз­бежно порождают несогласованность в их правомочиях и функциях и ост­рые противоречия между ними, а также в отношениях с Центром, что не позволяет повысить действенность российской власти и по-настоящему укрепить федеративное устройство государства.

В отношении административно-территориальных единиц сказывается их фактическая неравноправность, вытекающая из противоречивости Основ­ного закона.

По Конституции, Россия — федеративное государство, причем, с одной стороны, как бы с декларируемыми равными правами ее субъектов — административно-территориальными единицами высшего уровня («сим­метричная федерация»), а с другой — предоставленным им неравным ста­тусом («асимметричная федерация»)1. Республики имеют больше полити­ческих и экономических прав, чем края и области, не говоря об автоном-

' «В современном мире никаких «чистых» форм государственного устройства практи­чески не существует, и все их официальные признаки весьма условны... и по суще­ству являются... самоназванными. В этой связи...следует разделять словесное клише и реальное состояние, принципы и их воплощение.» (Лсксин В.Н.,Швецов А.Н. Государство и регионы. - М.: УРСС, 2000, с. 67-68). Однако у нас федеральная ассиметрия чрезмерна

205

 

Государственно-территориальное устройство России

ных округах. Республики провозглашены государствами, обладают кон­ституциями (края и области — уставами), могут устанавливать свое граж­данство, имеют президента и другие атрибуты государственности. Поэто­му и стремилась одно время Свердловская область стать Уральской рес­публикой.

Дополнительные права республики и некоторые края и области получили еще по отдельным договорам с центром. Наибольших прав и привилегий по этим договорам добились самые крупные республики — Татарстан, Башкортостан, Саха (Якутия) и богатые края и области («доноры»). Пос­ледние получили огромные выгоды за счет присвоения дифференциаль­ной ренты при добыче полезных ископаемых и развития экспортно ори­ентированных отраслей, и заимели весомые преимущества перед мало­мощными областями. «Исключенные из правил» субъекты Федерации выторговали у Центра значительные налоговые .послабления и другие при­вилегии, поэтому были заинтересованы в сохранении ситуации «сильные регионы и слабый Центр».

К тому же в Конституции «забыли» прописать «институт федерального вмешательства», который позволил бы ограничить своеволие руководите­ля региона и даже сместить его. Зато стала широко претворяться установка первого Президента о «заглатывании» суверенитета регионами. Закончи­лось это событиями в Чечне и не только в ней.

Такое территориальное устройство явилось серьезным фактором неустой­чивого развития государства. Федеральный Центр не может эффективно контролировать управление регионами из-за неимоверного количества этих административно-территориальных единиц и их весьма неоднородного состава и неравноправного статуса.

В результате во многих республиках, краях, областях сложилась не «дикта­тура закона», а режим личной власти их руководителей, толкавший к пра­вовому, политическому и экономическому беспределу. Губернаторы были фактически никому не подотчетны, нередко безраздельно пользовались по своему усмотрению бюджетными средствами, расставляли на «выгод­ных» местах угодных лиц, избавлялись от «неуживчивых» профессионалов и т.п. Иные из региональных лидеров старались больше «выдавить» из Москвы особых полномочий, ограждавших свой регион от вмешательства Центра. Поэтому население теряло веру не только в них, но и в федераль­ную власть, допускавшую все это.

206

 

Оценка современного

Глава 5                         государственно-территориального деления

Шел процесс «тихой» беспредельной суверенизации регионов, сводящийся к прямому сепаратизму, чреватому угрозой территориальной целостности государства. Дело дошло до того, что пятая часть правовых актов, приня­тая в субъектах Федерации, противоречила Основному закону страны. Са­мые серьезные нарушения были, когда конституции республик и уставы областей расходились с Конституцией России. Федеральные законы не соблюдались более чем в 60 регионах. Например, вопреки конституцион­ному порядку свободного в условиях рынка перемещения товаров, капи­талов и рабочей силы между регионами устанавливались торговые барьеры.

Несмотря на то что в каждом регионе находились десятки представи­тельств федеральных властей, ими по сути никто не управлял: губернато­рам они не подчинялись, а Москва была далеко. Они фактически не несли ответственности за исполнение возложенных на них задач. Это от­носилось и к представителям Президента, нередко превращавшимся в придаток губернаторской власти, которая добивалась от Центра замены «неудобных послов» на лояльных. Вначале же эти представители замыш­лялись как своего рода «комиссары» для надзора за губернаторами («око государево»).

Конечно, далеко не все главы регионов и президентские представители были такими, но общее положение выглядело безотрадным. Правовой бес­предел захлестнул огромную страну, шло разрушение Федерации, ослаб­ление власти Центра. И не только регионы превращались в удельные кня­жества со своими законами, но и крупные коммерческие структуры пыта­лись стать «государствами в государстве». Отсюда самая большая беда -сильная «пробуксовка» реформ в регионах, длительное топтание на мес­те, а во многих - продолжение движения вспять.

Нынешние области и края неадекватны рождающейся политической и экономической системе. Они являются порождением и пережитком ко­мандного строя, особенно довоенного периода, что свидетельствует о се­рьезном отрыве сегодняшних организационных форм от нового содержа­ния государственно-правовых и хозяйственных процессов.

Но даже в командно-распределительной экономике этому был противо­вес — экономическое районирование. Крупные экономические районы активно использовались в качестве инструмента комплексного террито­риального регулирования народного хозяйства (статистический учет, пла-

207

 

Государственно-территориальное устройство России

нирование и прогнозирование). Они неизменно выделялись в государствен­ных планах социально-экономического развития СССР наряду с союзны­ми республиками, отчасти смягчив недостатки планов в разрезе дробного областного деления. В экономических районах работали плановые органы — представители Центра: плановые комиссии, действовавшие на правах отделов Госплана СССР, уполномоченные Госплана СССР и другие орга­ны, способствовавшие ускоренному развитию восточных районов, совер­шенствованию хозяйства европейских, рационализации размещения про­изводительных сил.

И не случайно неоднократное возвращение в советские годы к укрупнен­ным объектам управления экономическим развитием в территориальном разрезе. В настоящее время в основном в рамках крупных экономических районов (рис. 5.2) функционируют межрегиональные ассоциации эконо­мического взаимодействия, не имеющие, однако, государственно-кон­ституционного статуса.

Крупные экономические районы необходимы в условиях рынка для про­гнозирования основных направлений экономического и социального раз­вития на перспективу, рационального использования огромного произ­водственного, трудового и природно-ресурсного потенциала, формиро­вания и совершенствования крупных народнохозяйственных комплексов и региональных (зональных) рынков, меж- и внутрирайонных потоков товаров, капиталов, трудовых ресурсов, а также уточнения и перестройки административно-территориального деления.

Действующая сетка районов не полностью пригодна для этого. Она давно критикуется учеными и специалистами1. Признаются ее следующие недо­статки:

1) Сетка экономических районов использовалась одновременно для годового, пятилетнего и (несмотря на специальное, укрупненное районирование) долгосрочного территориального планирования (регулирования), т.е. вопреки целям и задачам районирования она

1 Учеными СОПС, других научных организаций не только готовились проекты усо­вершенствования экономического районирования, но и неоднократно ставился воп­рос о реформировании на его базе государственно-территориального деления. Пер­вая постановка вопроса относится еще к 70-м годам. См.: Кистанов В.В. Научные проблемы совершенствования экономического районирования / В кн.: Проблемы теории и практики размещения производительных сил СССР.- М.: Наука, 1976, с. 77-79.

208

 

209

 

Государственно-территориальное устройство России

имеет универсальное значение, считается пригодной для решения разнохарактерных и разноэтапных задач — текущих и стратегичес­ких.

Некоторые районы являются весьма крупными по своему эконо­

мическому потенциалу, громоздкими по составу, что потенци­

ально затрудняет управление, формирование народнохозяйствен­

ных пропорций и связей; например, выпуск промышленной про­

дукции в Центре, на Урале, в Западной Сибири давно превысил

объем производства всего СССР в 1940 г.

Принцип территориальной специализации выражен недостаточ­

но полно и последовательно, многие районы (Центр, Поволжье,

Западная Сибирь и др.) отличаются не только слишком большим

хозяйственным и природным «весом», но и сложной, излишне

многопрофильной структурой хозяйства (имели до реформы по

7-8 и более крупных ведущих отраслей и десятки профилирующих

производств), а это ставит под сомнение их единую оправданную

специализацию.

О том же свидетельствует чрезмерная дифференциация в пределах

многих районов оценок на ресурсы многоцелевого назначения (на­

пример, оценки топлива внутри Западной и Восточной Сибири,

водных ресурсов в Поволжье, Центре и т.д.); колебания этих по­

казателей в 2-3 раза и более оспаривают наличие в районе объек­

тивных условий для единого комплекса.

Отсутствие до недавнего времени органов управления в экономи­

ческих районах и отрыв последних от системы административно-

территориального деления обусловливали (тем более при стихий­

ных рыночных процессах) слабое использование районирования

для совершенствования территориальной организации хозяйства,

формирования в пределах районов законченных и эффективных

народнохозяйственных комплексов и многоресурсных региональ­

ных рынков.

Поскольку ряд экономических районов уже не соответствует принципам районирования, недостаточно правильно отражает хозяйственные и при­родные особенности, производственный профиль, задачи комплексного развития, главные народнохозяйственные проблемы, то при регулирова-

210

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

нии экономики (рынка) не представляется возможным по-настоящему развивать перспективные районы и совершенствовать комплексы сложив­шихся, а также реконструировать административно-территориальное

деление.

Анализ показывает, что резко отличаются по специализации и направле­ниям дальнейшего развития области, края, республики, объединяемые Поволжским, Западно-Сибирским, Восточно-Сибирским, Дальневосточ­ным районами; другие районы — Центральный (по населению впятеро превосходит Северный), Уральский — кроме этого громоздки по составу, сосредоточивают очень большой экономический потенциал; третьи райо­ны — Центрально-Черноземный, Волго-Вятский — нуждаются в отдель­ных исправлениях границ.

Следовательно, действующую сетку крупных экономических районов необ­ходимо обновить.

Надо возродить — конечно, на новой основе — идею «экономизации» и укрупнения административно-территориального, особенно государствен­но-территориального, деления. Заменяя централизованно-плановую эко­номику регулированной рыночной, следует активнее использовать для этого механизм прежней системы (которая не раз показывала способность к коренным структурным перестройкам) и тем избежать огромных разру­шений и потерь. Парадоксально, но изжившее себя территориальное де­ление — чуть ли не единственный, и как раз не самый лучший, пример, когда на вооружение взяты типичные прежние, именно «командные» институты (хотя это далеко не всеми осознано).

Нельзя превращать административные образования в случайные, учетно-распределительные единицы, тогда как при правильном выделении, при­нимая во внимание объективные районообразующие факторы и реальные народнохозяйственные проблемы, они приобретают большое конструк­тивное значение и сулят немалый экономический и организационный эффект. Новая реформа государственно-территориального устройства на­зрела и должна составить органическую часть общих реформаторских пре­образований в России. В этой связи полезно обратиться и к зарубежному опыту.

211

 

Государственно-территориальное устройство России

ОСОБЕННОСТИ

 АДМИНИСТАРТИВНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО  УСТРОЙСТВА ЗАРУБЕЖНЫХ ФЕДЕРАЦИЙ

Существующие в настоящее время в мире федерации заметно различают­ся друг от друга по территории, численности населения и основным по­казателям экономического развития. Значительные различия, как и в круп­нейших странах планеты (табл. 5.1), наблюдаются у федераций и в области административно-территориального устройства, включая число и статус базовых территориальных единиц.

Во-первых, колебания в числе базовых единиц административного деле­ния могут достигать нескольких десятков раз и при этом практически не соответствовать различиям в территории. Во-вторых, во многих федера­циях выделяются территории особого статуса (собственно «территории» в Австралии, Канаде, Бразилии и Венесуэле, «союзные территории» в Индии и федеральные округа в США, Бразилии и других странах). В ос­новном различия обусловлены историческими особенностями развития, спецификой освоения экономического пространства и рядом других при­чин. Подчеркнем, что в ряде случаев (Канада, Австралия, Индия и др.) указанные административно-территориальные единицы не явля­ются субъектами федерации и находятся под прямым управлением цен­трального правительства, в то время как в США, Бразилии и неко­торых других странах столичные округа по своему статусу приравнены к штатам.

Можно отметить характерную особенность административно-территори­ального устройства федеративных государств. С течением времени число их субъектов, как правило, увеличивается. Хотя рост незначителен, опре­деленная тенденция в этом отношении явно прослеживается. Возрастание числа субъектов вызвано как присоединением новых территорий (США, Германия), так и дроблением существующих таксономических единиц (Индия, Канада).

Другой вывод, который можно сделать из рассмотрения административ­но-территориального деления федеративных государств, состоит в том,

212

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

что существование в отдельных федерациях территорий особого статуса, не являющихся федеративными субъектами, обусловлено обширными зо­нами с экстремальными природными условиями и резкими региональны­ми различиями в уровнях экономического развития.

Вопрос о территориях особого статуса заслуживает самостоятельного ис­следования. Основные особенности их функционирования в рамках феде­ративных государств в первом приближении сводятся к следующим:

выделение территорий особого статуса в большинстве федераций

рассматривается в качестве вынужденной меры до появления в

них условий развития, соответствующих положению субъекта фе­

дерации;

при создании таких территорий этнические и религиозные факто­

ры не играют определяющей роли;

на территории прямого федерального подчинения приходится зна­

чительная часть площади тех стран, где они используются в каче­

стве базовых административно-территориальных единиц (в Кана­

де, например, их доля в общей площади страны составляет 39%,

в Австралии — 17,5, Бразилии — 10, в Венесуэле — 24%).

Отмеченные особенности мировой практики выделения территорий осо­бого статуса противоречат российской действительности. В России, как известно, такие территории не выделяются вообще, хотя около 2/3 пло­щади страны является зоной экстремальных природных условий, диспер­сного расселения и «заведомо убыточного» для большинства видов произ­водств. Более того, значительная часть так называемой зоны Севера отно­сится к административной компетенции автономных округов, которые имеют «низший» статус в составе федерации (так как они входят в состав краев и областей), но остаются при этом полноправными федеративными субъектами. Влияние государства на их развитие и экономическую поли­тику является опосредованным, поскольку принципиальные вопросы тре­буют согласования с органами управления вышестоящих административ­но-территориальных единиц.

В целом же на основании сравнения с административно-территориаль­ным устройством крупнейших федеративных государств приходится еще раз констатировать бесспорный факт чрезмерной громоздкости и несба-

213

 

Государственно-территориальное устройство России

лансированности российской федеративной системы. Различия в террито­рии, а также в демографическом, природно-ресурсном и экономическом потенциале между отдельными субъектами федерации в России, как по­казано выше, достигают огромных величин, а само существование «кар­ликовых» субъектов лишь в слабой степени оправдано историческими причинами.

Пресловутый «матрешечный» принцип (согласно которому один субъект федерации может входить в состав другого) практически не имеет анало­гов в мировой практике. Сходная ситуация наблюдается лишь в Швейца­рии, где полу кантоны формально входят в состав кантонов, нов этой стране такое положение сложилось в ходе длительного процесса станов­ления федерации, включая конфедеративную стадию.

Административная ассиметрия и неравномерность распределения ресур­сов, повторим, дополняется у нас ассиметрией правовой, т.е. фактически наличием у одной категории субъектов федерации (республик) больших полномочий, чем у другой (краев, областей и автономных округов). Такое положение еще более усиливает неустойчивость всей системы российско­го государственного устройства.

В ряде федераций прослеживается зарождение еще одной тенденции, ко­торая заключается в том, что по мере развития федеративных отношений их административно-территориальная система усложняется. Особенно на­глядно это проявилось на примере Бельгии, создание федерации в кото­рой уже стало свершившимся фактом. Наряду с территориальным прин­ципом деления (регионы и входящие в их состав провинции) в этой стра­не также используется этнокультурный (сообщества) и лингвистический принципы (последний подразумевает создание лингвистических регионов). В компетенцию сообществ входят вопросы культуры, образования, со­трудничества между сообществами и международного сотрудничества1. Вдобавок ко всему Бельгия продолжает оставаться конституционной мо­нархией.

В некоторых странах в субъектах федерации выделяются особые админис­тративные автономии. В индийском штате Ассам, например, автономия была предоставлена тем районам, где проживают племена нага и ниво.

Конституции государств Европейского Союза. - М.: Инфра-М-Норма, 1997, с. 18.

214

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

Для этих автономных образований предусматриваются изъятия в пользу местных обычаев из федеральных и штатских законов по вопросам сель­ского и лесного хозяйства, рыболовства и т.п.

Характернейшим примером эволюционного изменения административ­ного устройства служит Франция. Хотя это государство и не является федеративным, его пример представляет интерес для российской прак­тики государственного строительства. В конце 60-х годов во Франции была предпринята попытка изменения статуса регионов, закончившаяся от­ставкой президента страны. Тем не менее процесс регионализации Фран­ции, начатый еще тогда, продолжился и продолжается, характеризуясь различными аспектами. Прежде всего заслуживает внимания опыт по­этапного преобразования 22 «планировочных районов» (регионов) в ад­министративные единицы. Эти «регионы» использовались во французс­кой системе территориального планирования. Примерным аналогом в со­ветской практике являются «экономические районы». После провала референдума о децентрализации, в 1972 г. были созданы региональные государственные органы с очень ограниченными полномочиями. Лишь с принятием законов 1982 г. о децентрализации и выборах региональных советов всеобщим голосованием в 1986 г. регионы действительно стали полноправными административными единицами со своими органами са­моуправления (наряду с коммунами, возникшими еще в эпоху средневе­ковья, и департаментами, созданными в 1791 г. и размеры которых опре­делялись возможностью пересечь территорию на лошади за один день). Пример показывает успешность укрупнения административного деления на основе экономического районирования.

Есть признаки, указывающие на то, что процесс регионализации Фран­ции не завершен, прежде всего на внутрирегиональном уровне. В данном случае речь идет о двух основных понятиях: «земля» («pays») и «агломера­ция» («1'agglomeration»). Принятый в 1999 г. закон о долгосрочном обуст­ройстве и развитии территории указывает на предполагаемое усиление роли территориальных единиц в системе регулирования регионального разви­тия. Их границы определяются с учетом таких критериев, как единство территории, общая внутренняя целостность и внешняя связь с региональ­ным проектом.

Земля рассматривается как целостная территория, представляющая для лиц и организаций, участвующих в ее развитии (депутатов, предпринима-

215

 

Государственно-территориальное устройство России

телей, общественных организаций, профсоюзов), некое «жизненно сло­жившееся сообщество». В перспективе предполагается дать этим лицам и организациям возможность совместно разрабатывать проект долгосрочно­го развития, имеющий форму хартии, задачи которого будут определяться в форме контракта. Хартия позволит конкретизировать задачи, лежащие в основе проекта долгосрочного развития земли. При этом экономическое развитие рассматривается как процесс, способствующий занятости, стро­ительству жилья и социальной адаптации, развитию туризма и охране ок­ружающей среды, социальному обслуживанию и помощи, созданию ра­бочих мест для молодежи, развитию культуры и досуга и т.д. Формирова­ние единой системы участников развития земли ляжет в основу базового партнерского подхода. Хотя сегодня и подчеркивается, что земли не долж­ны стать новым уровнем административного управления, тем не менее очевидна их усиливающаяся роль в системе планирования, плановых кон­трактов «государство-регион». Когда-то с этого начинали и существующие сегодня регионы.

Агломерация рассматривается в виде территории, характеризующейся боль­шой плотностью населения. Этим определяются как позитивные факторы развития, соответствующие современным требованиям (культура, эконо­мика, обслуживание, образование, наука), так и трудности, связанные с функционированием крупных систем (транспорт, торговля) и чрезмер­ной концентрацией населения, иногда создающей неразрешимые пробле­мы (преступность, маргинальные элементы). Законом от 1999 г. минималь­ная численность агломерации (сообщества агломераций) определена в 50 тыс. человек. При численности свыше 300 тыс. человек уже будет ста­виться и решаться вопрос о создании нового типа территориальной орга­низации, имеющей единый профессиональный налог и право принимать участие в плановых контрактах «государство-регион». Некоторые француз­ские исследователи считают, что на определенном этапе развития (по при­меру «регионов») «земли» и «агломерации» могут стать новыми админис­тративно-территориальными единицами.

Принципиально важным событием с возможными далеко идущими по­следствиями для государственного устройства России является введение в практику семи федеральных округов. Естественно, в связи с этим встает вопрос о их зарубежных аналогах. В мировой практике в данном случае речь обычно идет о так называемых «федеральных территориях». Это тер­риториальные единицы, не являющиеся субъектами федерации и непос-

216

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

редственно подчиненные центральной власти. Такие единицы имеются не во всех федерациях; например, в Германии их нет. Однако в большинстве федераций мы их находим.

В числе федеральных территорий можно прежде всего отметить существу­ющие в ряде федеративных государств (США, Мексика, Австралия и др.) федеральные округа, в которых находятся столицы этих государств. Это сделано в качестве одной из гарантий равноправия субъектов федераций: там считается, что размещение столицы на территории какого-либо субъек­та федерации дало бы ему преимущества перед другими субъектами. Но не везде разделяют такие опасения. Скажем, в Австрии столица Вена сама представляет собой одну из 9 земель, которая, кстати говоря, по числен­ности населения существенно превосходит любую другую землю. В Герма­нии же до последнего времени столицей служил сравнительно небольшой город Бонн, находящийся на территории земли Северный Рейн-Вестфа-лия и не являющийся даже ее столицей; лишь в 1994 г. было принято решение о постепенном переносе столицы обратно в Берлин, имеющий после объединения Германии в 1990 г. статус федеральной земли. В Швей­царии столица находится в Берне, который служит столицей и одноимен­ному кантону, и никого это не волнует.

Из статей 43 и 48 мексиканской Конституции следует, что федеральный округ, в котором расположена столица Мехико, наряду со штатами счи­тается составной частью федерации, т.е. не относится к федераль­ным территориям. Последние же — это острова, островки и рифы, не находящиеся под юрисдикцией штатов. Примечательно положение ст. 44, согласно которому, если федеральные власти переедут в другое место, то территория округа будет преобразована в штат Валье де Мехи­ко, границы которого определит Генеральный конгресс (федеральный парламент).

Бразильская Конституция также отделяет федеральный округ от терри­торий. Согласно ее ст. 32, федеральный округ не может делиться на муниципии. Он управляется на основе органического закона, принимае­мого его законодательной палатой 2/3 голосов и двумя голосованиями с промежутком не менее 10 дней. Ему принадлежат законодательные полномочия, сохраняемые за штатами и муниципиями, он форми­рует свою законодательную и исполнительную власть аналогично штатам. И представительство в федеральном парламенте он имеет

217

 

Государственно-территориальное устройство России

такое же, как и штаты, что позволяет сделать вывод об отличии его от штатов лишь по названию и отсутствию политико-административного деления.

Напротив, федеральный округ Колумбия, в котором расположена столи­ца США Вашингтон, в конгрессе США не представлен. Лишь в 1961 г. вступила в силу XXIII поправка к Конституции США, которая предоста­вила жителям федерального округа право участвовать в выборах Прези­дента США.

Что касается иных федеральных территорий, то они могут находиться под управлением администраторов, назначенных федеральными властями, а могут и наделяться определенными правами самоуправления. Например, ст. 33 бразильской Конституции установила, что федеральные территории могут делиться на муниципии, имеющие тот же статус, что и муниципии штатов. Счета правительства территории представляются предварительно счетному трибуналу Союза и затем национальному конгрессу, т.е. финан­сируется федеральная территория Союзом. Федеральные территории, на­считывающие более 100 тыс. жителей, избирают губернатора, имеют суды двух инстанций, членов прокуратуры (Ministerio Publico), федеральных публичных защитников, выборное территориальное собрание с решаю­щей компетенцией.

Приведенные примеры показывают, что российская новация в принципе не противоречит мировому опыту, но довольно своеобразна. Главная осо­бенность в том, что созданные федеральные округа покрывают всю тер­риторию России, поскольку служат сферой федерального уровня управ­ления всего государства, чего нет в мировой практике.

Как отмечают специалисты конституционного права, административно-территориальное устройство зарубежных федераций отличается еще сле­дующими особенностями.

При трех структурных видах федерации — национально-территориальной, территориальной и комплексно-территориальной — подавляющее боль­шинство федеративных государств построено по территориальному при­знаку, где национальный момент не учитывается или не может учиты­ваться (Германия, Мексика, Бразилия, ОАЭ, США, Швейцария и др.). Вместе с тем в настоящее время предпочтение отдается комплексно-тер­риториальному подходу, предполагающему учет национального фактора

218

 

Оценка современного

Глава 5 государственно-территориального деления

наряду с историческим, экономическим, географическим и др. (Бельгия, Индия, Пакистан, Малайзия и др.)1.

При включении в механизм высшей государственной власти субъектов федерации их размеры и ресурсный потенциал, в частности, количество населения, не всегда принимаются во внимание. Так, во вторую палату федерального парламента от каждого субъекта федерации входят незави­симо от численности жителей: в США — по 2 сенатора, в Бразилии — по 3, Австралии — по 12, тогда как с учетом этого фактора: в Германии — от 3 до 6, Индии — от 1 до 34 и т.д.2

Распространяются специальные формы территориального деления, не име­ющие политического характера. Например, субъекты федерации иногда формируют координационные органы, группируясь по экономическим рай­онам, в которых создаются комитеты для реализации совместных программ.

До настоящего момента речь шла преимущественно о федерациях, скла­дывающихся в рамках существующих государств за счет изменения адми­нистративно-правового статуса территорий, их составляющих. Вместе с тем за последние сорок-пятьдесят лет предпринято немало попыток со­здания новых федераций, субъектами которых были призваны выступать самостоятельные государственные образования. По сути дела, только две попытки оказались удачными: создание Объединенной Республики Тан­зания в 1964 г. и Объединенных Арабских Эмиратов в 1971 г.3 Все осталь­ные имевшие место действия в направлении формирования новых феде­раций на межгосударственной основе закончились провалом либо на на­чальных стадиях переговорного процесса, либо через непродолжительное время после образования федеративных структур.

Можно видеть, что объектами неудавшихся интеграционных усилий во второй половине XX века выступали исключительно развивающиеся страны (причем почти все из них — недавно освободившиеся колонии). Инициа­торами создания новых федеративных государств с соответствующим ад­министративно-территориальным устройством, как правило, являлись быв-

1          Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных стран. Учебник. Изд-е 3-е. - М.:

Юристъ, 2002, с. 186.

2          Там же, с. 188.

3          С рядом существенных оговорок в их число можно включить также Федеративные

Штаты Микронезии, созданные в 1986 г.

219

 

Государственно-территориальное устройство России

шие метрополии (в первую очередь, Великобритания). В действиях после­дних просматривалось стремление к созданию в различных макрорегионах мира достаточно крупных федераций (а на их базе — интеграционных груп­пировок) с взаимозависимой хозяйственной структурой стран-участниц и «экономическим выходом» на метрополии.

Следует учитывать, что сама по себе федеративная форма государствен­ного (а также административно-территориального) устройства не являет­ся «автоматическим предохранителем» от серьезных внутренних конфликтов и смены государственного режима в современных федерациях. Об этом свидетельствуют гражданские войны (например, в Нигерии в 1968-1971гг.), этнические и религиозные противостояния (в Индии, Малайзии и др.), установление военных диктаторских режимов (в целом ряде латиноамери­канских федераций) и т.д. Поэтому нередко встречающееся отождествле­ние понятий «федерация» и «демократическая форма правления», по на­шему мнению, является неправильным не только с терминологической точки зрения, но и по существу.

220

 

«все книги     «к разделу      «содержание      Глав: 13      Главы: <   3.  4.  5.  6.  7.  8.  9.  10.  11.  12.  13.