Глава II. Соотношение убытков и других форм гражданско-правовой ответственности

В силу особенностей института возмещения убытков в российском законодательстве основное, на что может рассчитывать потерпевшая сторона в случае причинения ей ущерба, – это получение денежного эквивалента, т.е. денежных средств. В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда от 23 февраля 1999 г. N 5033/98 особо подчеркивается, что "статья 396 ГК РФ "Ответственность и исполнение обязательства в натуре" определяет соотношение ответственности (убытки и неустойка) и исполнения обязательства в натуре, а не относит реальное исполнение обязательства к числу мер гражданско-правовой ответственности".

Понятие денег во всех правовых системах связывается с понятием денежного обязательства, которое не имеет определения в нашем законодательстве. Между тем денежные обязательства выделяются во всех правовых системах в законодательстве, судебной практике и доктрине в самостоятельную правовую категорию*(62).

Поэтому необходимо отдельно рассмотреть проблему взаимоотношения убытков, возникших за время просрочки, и связанный с ней вопрос о возможном начислении процентов.

По денежному обязательству могут начисляться проценты, размер которых может быть установлен в договоре (договорной процент) и в законе (законный процент). В Германии – это 4 % по гражданским (§ 246 ГГУ) и 5% по торговым сделкам (§ 252 ГГУ); во Франции – 4% по гражданским и 5% по торговым сделкам (установлено специальным законодательством); в Швейцарии – в обычном для данной местности и данного вида займа размере (ст.314 швейцарского Обязательственного закона). Праву Великобритании и США не известно понятие законного процента. Размер подлежащих выплате процентов определяется судом*(63).

Российское законодательство также предусматривает эту возможность. Так, ст.395 ГК устанавливает ответственность за неисполнение денежного обязательства в виде процентов в размере, соответствующем учетной ставке банковского процента на день предъявления иска или вынесения решения судом. Но при применении указанной статьи, как отмечает В.В. Витрянский, ни постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда, ни иные документы арбитражно-судебной практики не давали ответ (до октября 1998 г.) на главный вопрос, который по существу предопределил бы решение всех других проблем, возникающих при применении норм за пользование чужими денежными средствами. Речь идет о правовой природе процентов*(64).

В правовой литературе выделяют четыре основные точки зрения по данному вопросу. Первая: проценты за пользование чужими денежными средствами представляют собой компенсацию или вознаграждение (плату) за пользование капиталом (денежными средствами). Данную точку зрения последовательно отстаивали Л.А. Лунц*(65), И.Б. Новицкий*(66), Н.Г. Вилкова*(67), М.Г. Розенберг*(68).

Вторая точка зрения: проценты за пользование чужими денежными средствами признаются неустойкой за нарушение обязательства, т.е. являются средством обеспечения обязательства. Данная позиция нашла свое отражение в практике Высшего Арбитражного Суда РФ, о чем будет сказано несколько ниже.

Третья точка зрения – проценты представляют собой форму возмещения убытков в связи с неисполнением должником денежного обязательства, которые необходимо отличать от неустойки, так как в данном случае к процентам не должны применяться правила о неустойке: о сокращенном шестимесячном сроке исковой давности и о допустимости снижения размера неустойки судом и арбитражем. Такой точки зрения придерживается О.Н. Садиков, определяя сущность процента как цену кредита*(69).

И наконец, некоторые авторы, не признавая проценты ни неустойкой, ни убытками, все же полагают, что проценты за пользование чужими денежными средствами должны быть отнесены к гражданско-правовой ответственности и составляют категорию нетипичных (специальных) мер имущественной ответственности. Указанной точки зрения на природу процента придерживается, например, Б.И. Пугинский*(70).

Думается, что неопределенность законодательства и судебной практики позволяла говорить об обоснованности вышеуказанных точек зрения, но все-таки нужно отметить следующее. "Особенности процентов годовых, выделяющих их в самостоятельную форму гражданско-правовой ответственности, следует искать не столько в специфике их исчисления, доказывания и применения, как это имеет место в случае с убытками и неустойкой, а в специфическом предмете самого денежного обязательства"*(71).

На настоящий момент принятое 8 октября 1998 г. совместное постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" является "определенным итогом напряженных дискуссий о природе правовых последствий нарушения денежного обязательства, установленных статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации... Поэтому определение единой позиции судов по целому ряду спорных вопросов само по себе представляет огромную ценность"*(72).

По нашему мнению, принятие данного совместного постановления связано не только с долгими напряженными правовыми дискуссиями, но и с объективно сложившейся обстановкой, которая требовала своего разрешения хотя бы на уровне разъяснения высших судебных органов. Катализатором в данном случае послужил августовский кризис 1998 г., поставивший под угрозу существование самого финансового рынка страны и ощутимо ударивший по кредитным организациям. Последние были не в состоянии выполнять свои обычные функции по обслуживанию денежными средствами клиентов, результатом чего стало огромное количество исков вкладчиков о взыскании процентов, предусмотренных ст.395 ГК, за незаконное пользование чужими денежными средствами. На тот момент в силу неопределенности законодательства судебная практика не относила проценты, установленные ст.395 ГК, к понятию неустойки, поэтому ст.333 ГК к данным правоотношениям судом не применялась. Цена исков по таким делам в силу невозможности выполнения кредитными организациями своих обязательств по вкладам достигала иногда астрономических размеров, что могло стать дестабилизирующим фактом для и так шаткой системы кредита страны. Данное обстоятельство было исправлено вышеуказанным совместным постановлением.

Подтверждением может служить п.7 исследуемого постановления, в котором устанавливается: "Если определенный в соответствии со статьей 395 Кодекса размер (ставка) процентов, уплачиваемых при неисполнении или просрочке исполнения денежного обязательства, явно несоразмерен последствиям просрочки исполнения денежного обязательства, суд, учитывая компенсационную природу процентов, применительно к статье 333 Кодекса, вправе уменьшить ставку процентов, взыскиваемых в связи с просрочкой исполнения денежного обязательства.

При решении вопроса о возможности снижения применяемой ставки процентов суду следует учитывать изменение размера ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации в период просрочки, а также иные обстоятельства, влияющие на размер процентных ставок".

Необходимо отметить, что в п.7 вышеуказанного постановления суду предлагается уменьшать "ставку процентов", а не "размер" неустойки, как это указано в ст.333 ГК. Это позволяет сделать вывод, что данным положением на суд налагается обязанность по установлению "приемлемой", на его взгляд, при данных конкретных обстоятельствах, установленных по делу, процентной ставки. Таким образом, суд должен будет не абстрактно снизить размер взыскиваемой суммы, а дополнительно указать процентную ставку, примененную при вынесении решения, т.е. данная цифра должна быть отражена в самом тексте судебного решения. Данное положение, на мой взгляд, позволяет судить об объективности решения суда при его обжаловании в вышестоящих инстанциях.

Таким образом, данное постановление проценты, начисляемые по ст.395 ГК, относит к понятию неустойки, определяемой ст.330 ГК. Представляется, что, исходя из действующей судебной практики, можно рассматривать проценты, установленные ст.395 ГК, как законную неустойку, применяемую в специфических правоотношениях, связанных с денежными обязательствами.

Однако есть и иные точки зрения по этому вопросу. Д.Г. Лавров предлагает рассматривать проценты, взыскиваемые в порядке ст.395 ГК, в качестве особого рода убытков. Данная точка зрения заслуживает внимания. Д.Г. Лавров, обосновывая сходство указанных процентов и убытков, не смог четко определить, чем же все-таки является "особый род убытков" – реальным ущербом или упущенной выгодой (ст.15 ГК), поскольку иные категории (за исключением абстрактных убытков, установленных п.3 ст.393 ГК) действующим законодательством не предусмотрены. Сказать, что это особый род убытков, значит не сказать ничего, так как, действительно, всем видам гражданско-правовой ответственности присущи общие цели и черты. Однако следует учитывать правовую природу обоих исследуемых понятий.

Д.Г. Лавров указывает, что правила определения размера процентов при взыскании долга в судебном порядке свидетельствуют о значительном сходстве процентов и убытков. Удовлетворяя требование кредитора, суд должен выбрать (но не само потерпевшее лицо), применить ему учетную ставку банковского процента на день предъявления иска либо на день вынесения решения. При этом внимание суда должно быть обращено на то, изменялась ли учетная ставка банковского процента за время просрочки исполнения денежного обязательства. Если да, то выбор должен быть сделан в пользу той ставки, которая наиболее близка по значению к учетным ставкам, существовавшим в течение всего периода просрочки платежа. Проценты, начисляемые на сумму долга, должны в наибольшей степени соответствовать потерям кредитора вследствие нарушения обязательства должником.

По мнению Д.Г. Лаврова, той же направленностью обладают и правила исчисления убытков, содержащиеся в п.3 ст.393 ГК. Но эта статья определяет только правила, а не саму сущность убытков, их внутреннее содержание.

Вся проблема в том, что при пользовании денежными средствами в порядке ст.395 ГК у кредитора с необходимостью не наступают неблагоприятные последствия, предусмотренные ст.15 ГК. Нет имущественных потерь – не может быть получена и компенсация в виде возмещения убытков. Наиболее близкой по своей правовой природе к процентам является упущенная выгода – как возможность взыскания неполученных доходов. Однако здесь надо учитывать правила, установленные п.4 ст.393 ГК, связанные с необходимым и реальным получением доходов, – при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления. Следовательно, кредитор (потерпевшее лицо) должен будет доказывать указанные обстоятельства по правилам, установленным законом. С этой точки зрения выводы Д.Г. Лаврова о сходстве процентов и убытков являются несостоятельными.

Привлечение должника к ответственности в форме возмещения убытков не исключает возможности применения к нему иных мер гражданско-правового принуждения, в том числе неустойки, процентов, установленных ст.395 ГК. Это соотношение различных мер воздействия в одних случаях влияет на объем возмещения убытков, в других – не оказывает такого влияния*(73).

При применении ст.395 ГК необходимо учитывать зачетный характер взимаемых с должника процентов по отношению к возмещаемым убыткам. Часть 2 ст.395 ГК так говорит об этом: если убытки, причиненные кредитору неправомерным пользованием его денежными средствами, превышают сумму процентов, причитающуюся ему на основании п.1 данной статьи, он вправе требовать от должника возмещения убытков в части, превышающей эту сумму.

При рассмотрении данного вопроса необходимо выделить еще одну проблему, причем, на мой взгляд, неразрешимую, связанную с зачетным характером процентов, предусмотренных ст.395 ГК, и неустойки по отношению к возмещаемым убыткам. Заключается она в следующем. С одной стороны, законодатель, современная судебная практика жестко заставляют истца доказывать любую цифру при определении размера убытков, их расчете под угрозой отказа в удовлетворении иска. С другой стороны, при применении судом ст.333 ГК в отношении неустойки, а теперь и в отношении процентов, установленных ст.395 ГК, предоставляют ему (суду) право определять по внутреннему убеждению практически этот же размер (размер убытков, понесенных стороной). Возможность суда снижать размер взыскиваемых процентов, даже если размер процентов установлен соглашением сторон в соответствии с ч.1 ст.395 ГК, по нашему мнению, все-таки противоречит принципу диспозитивности, действующему в гражданском праве, в гражданском и арбитражном процессах.

Данная проблема напрямую связана с конституционным принципом разделения властей и расширением судебного усмотрения в последнее время в принимаемых законодателем нормативных актах, а также обусловлена невозможностью уследить за всеми изменениями в общественных отношениях. С другой стороны, указанное выше совместное постановление позволяет вернуться к вопросу – являются ли судебный прецедент, а также акты высших судебных органов источниками права в Российской Федерации?*(74)

При осуществлении юридической деятельности может возникнуть вопрос, возможно ли начислять проценты, установленные ст.395 ГК, на убытки (точнее, на их размер), понесенные стороной. Практика Высшего Арбитражного Суда дает отрицательный ответ на этот вопрос. В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда от 28 сентября 1998 г. N 2959/98 разъясняется следующее.

"Государственное предприятие "Краевая аптечная база "Алтаймедпрепараты"" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к коммерческому банку "Российский кредит" о взыскании 12 330 224 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами на основании статьи 395 ГК РФ, начисленных на сумму убытков и расходов по уплате государственной пошлины, взысканных постановлением апелляционной инстанции от 24.06.96 по делу N 16-331. Указанное постановление не исполнялось банком добровольно, поэтому истец просит взыскать проценты за период с 25.06.96 по 31.07.97. Решением в иске отказано, апелляционной инстанцией решение оставлено без изменения, в суде кассационной инстанции ранее вынесенные судебные акты были отменены, а первоначальный иск удовлетворен по следующим основаниям: обязательство банка перед аптечной базой возникло из причинения убытков по делу N 16-331, которое не установило новые права и обязанности, а лишь подтвердило совершение ответчиком неправомерных действий, повлекших убытки у истца. С даты принятия указанного постановления по делу N 16-331 у банка не имелось препятствий для прекращения обязательства надлежащим исполнением. Непредъявление исполнительного листа к исполнению не прекращает самого обязательства. Отменяя постановление кассационной инстанции и отказывая в иске, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации подчеркнул, что возмещение убытков по постановлению апелляционной инстанции арбитражного суда является ответственностью, а не долговым (денежным) обязательством банка, на убытки не должны начисляться проценты за пользование чужими денежными средствами, что также является ответственностью".

Суд кассационной инстанции неправомерно взыскал проценты за пользование чужими денежными средствами, начисленные на сумму убытков, применив фактически две меры ответственности"*(75).

Необходимо согласиться с обоснованностью вывода, к которому пришел Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ. Интересно данное постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ еще и тем, что в его тексте при вынесении суждения по делу имеется ссылка не на нормативный акт, закон, подлежащий применению, а на продукт деятельности органов судебной власти – совместное постановление Пленумов высших судебных инстанций (постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации"), что еще раз дает повод говорить о возможности отнесения судебных актов (судебного прецедента) к источникам права. Данный вопрос требует более обстоятельного изучения.

Что касается взаимоотношения процентов и неустойки, то необходимо отметить, что оба эти понятия являются мерами ответственности, следовательно, применять пени (неустойку) и проценты одновременно за просрочку платежа невозможно. На практике в таком случае приходится выбирать "большее", т.е. больший размер, предусмотренный по одному из видов ответственности. При этом кредитор должен учитывать следующие условия:

а) зачетный характер убытков и процентов, убытков и неустойки позволяет сказать об объеме ответственности, которая по общему правилу не должна превышать объема убытков. Если кредитор не представляет доказательства размера убытков, то убыток считается равным процентам*(76);

б) при определении в договоре размера пени (неустойки) необходимо учитывать размер процентов, существующий на момент заключения договора, так как при явном завышении по отношению к процентам суд удовлетворит иск в пределах размеров процентов, определяемых по правилам ст.395 ГК;

в) в случае, если размер пени (неустойки) установлен законом, то суд не вправе применить ст.333 ГК;

г) возможность применения процентов, установленных ст.395 ГК, не ставится в зависимость от существования договорных отношений между потерпевшим лицом и должником. Проценты по ст.395 ГК могут применяться и без договора, например из денежных обязательств по возмещению вреда и неосновательному обогащению;

д) независимо от выбора кредитором вида ответственности – пени (неустойки) или процентов по ст.395 ГК, суд в случае явной несоразмерности их размеров последствиям нарушения обязательств применит ст.333 ГК независимо от того, заявлялось ли такое ходатайство ответчиком;

е) если нормативными актами определяется ответственность за несвоевременный платеж, то ст.395 ГК не применяется (например, нормативные акты по связи)*(77);

ж) при применении ст.395 ГК устанавливается иная очередность платежей, нежели указанная в ст.319 ГК, т.е. сначала основной долг, а затем проценты (в ст.319 ГК – наоборот);

з) при определении размера годовых и месячных процентов в расчет берется 360 дней в году, в месяце – 30 дней;

и) проценты начисляются по день фактической оплаты. Размер процентов определяется на день фактического платежа; если долг не уплачен, то размер процентов определяется на день предъявления иска либо на день вынесения решения судом.

При включении сторонами в условия договора неустойки за ненадлежащее выполнение обязательств следует иметь в виду существующую на сегодняшний день судебную практику по применению ст.333 ГК, которая позволяет реально определить размер неустойки (размер, на который сторона может рассчитывать в случае удовлетворения ее исковых требований), что позволяет истцу не "переплачивать" государственную пошлину при подаче искового заявления. Кроме того, истец должен учитывать требования, установленные в информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 июля 1997 г. N 17.

В связи с затронутой темой выплаты неустойки необходимо указать на проблему, возникающую иногда на практике и связанную с применением судом ст.333 ГК. Заключается она в следующем: суд при толковании указанной в статье формулировки "последствия нарушения обязательства" принимает во внимание только основной долг должника (реальный ущерб кредитора), но не учитывает срок просрочки выполнения обязательства и упущенную выгоду кредитора. Таким образом, имея "небольшую" (в связи с действием инфляционных процессов) задолженность ко дню вынесения судом решения, но большой срок просрочки по выполнению обязательств и, соответственно, огромную сумму по неустойке, ответчик оплачивает часть основного долга, а суд отказывает истцу во взыскании неустойки или значительно снижает ее размер. Причем размер неустойки зачастую приравнивается судом, как уже указывалось выше, к размеру оставшегося основного долга, что, по мнению автора, противоречит принципу полного возмещения убытков и снижает ответственность должника. Обжалование же такого решения суда на практике ни к чему не приводит, поскольку вряд ли можно изменить внутреннее убеждение суда об оценочном понятии "явной несоразмерности", установленном законодателем.

Этим же суды вызывают сомнения в действенности неустойки, включаемой сторонами в договор, как способа обеспечения обязательства. Хотя практически стороне в случае невыполнения контрагентом обязательств по договору всегда легче рассчитать неустойку, чем доказать понесенные убытки.

Сегодня предотвращение или возмещение уже понесенных убытков для субъекта гражданских правоотношений предполагает, прежде всего, стабильность его финансового положения, уменьшение риска при осуществлении своей хозяйственной деятельности, а также реальную возможность защитить свои права и законные интересы.

Сама же коммерциализация общества и развитие таких институтов, как институт частной собственности, ставит перед правом множество вопросов, на которые оно должно ответить, и один из них – какова специфика доказывания и возмещения убытков. Особое место в этом занимают судебные органы. Ведь именно суды (арбитражные суды, иные юрисдикционные органы) разрешают противоречия хозяйствующих субъектов, осуществляющих предпринимательскую деятельность, тем самым придают последней стабильность и устойчивость. В свою очередь, стабильность экономических отношений влечет поднятие жизненного уровня в стране, улучшение положения малообеспеченных граждан и другие положительные последствия.