О ПРОКУРОРСКОМ НАДЗОРЕ В ПРАКТИКЕ АДВОКАТА, ИЛИ МОЖЕТ ЛИ УНТЕР-ОФИЦЕРСКАЯ ВДОВА САМА СЕБЯ ВЫСЕЧЬ

А.А. ВОРОНОВ, А.И. КОМАРОВ

Воронов А.А., Комаров А.И., адвокаты Воронежской областной коллегии адвокатов.

Не претендуя на роль классиков юриспруденции, в данной работе хотелось бы обратиться к проблеме, с которой адвокаты, практикующие по уголовным делам, вынуждены периодически сталкиваться.

Считая необходимым не забивать читателям голову юридической терминологией, рассмотрение проблемы начнем с классики литературной, а именно с бессмертной комедии Николая Васильевича Гоголя "Ревизор".

Многие, наверное, помнят одну из запоминающихся сцен данной комедии, в которой говорится о том, как по приезде в уездный город N новоявленного "ревизора" многие жители города бросились жаловаться на главу города - городничего. Среди жалобщиков оказалась унтер-офицерская вдова, которая пожаловалась на городничего за то, что он ее высек. Позволим себе привести в полном объеме ответ городничего на жалобу:

"Городничий (дрожа). Все недочеты по неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния... Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься. Унтер-офицерша налгала вам, будто бы я ее высек; она врет, ей-богу врет. Она сама себя высекла".

Последняя фраза о том, что унтер-офицерская вдова сама себя высекла, взята нами за точку отсчета в настоящем повествовании, которое будет связано с надзором прокуратуры за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие.

Данная обязанность четко зафиксирована в ст. 29 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации": "Предметом надзора является соблюдение прав и свобод человека и гражданина, установленного порядка разрешения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях, выполнения оперативно-розыскных мероприятий и проведения расследования, а также законность решений, принимаемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие".

С другой стороны, согласно ст. 31 Закона "Осуществляя уголовное преследование, органы прокуратуры проводят расследование по делам о преступлениях, отнесенных уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации к их компетенции. Прокурор вправе принять к своему производству или поручить подчиненному ему прокурору или следователю расследование любого преступления".

Можно признать российскую прокуратуру частью исполнительной власти, отвечающей за исполнение законов и потому обращающейся к суду для восстановления надлежащего правового порядка, с нашей точки зрения, это наиболее справедливое определение, отражающее ее функциональное предназначение.

Примечательно, но действующий в нашей стране прокурорский надзор не имеет подобных аналогов в мировой практике правоохранительной деятельности: он одновременно содержит в себе функции надзора и государственного контроля, уголовного преследования и поддержания обвинения в суде, уголовного следствия, административной юрисдикции, обеспечения исполнения судебных решений и судебного надзора.

За рубежом прокуратура с точки зрения разделения властей относится либо к исполнительной, либо к судебной власти, она входит в систему министерства юстиции (Франция, США, Швеция, Япония) или функционирует под эгидой министерства юстиции и включена в судебную систему. При этом прокуратура действует как орган, обеспечивающий только уголовное преследование и представляющий сторону обвинения в судебном процессе. У нее нет общенадзорных функций. Надзор за соблюдением законов, в т.ч. органами, осуществляющими оперативно-розыскную и следственную деятельность, осуществляют иные специальные органы (например, омбудсмены, административные суды и т.д.).

В практической деятельности российских адвокатов по уголовным делам часто встречаются случаи неправомерного, а порой и попросту противозаконного поведения участников уголовного процесса: оперативных сотрудников милиции, следователей (в т.ч. прокуратуры), дознавателей. В данном случае сотрудники правоохранительных органов ориентируются на излюбленный иезуитский принцип "Цель оправдывает средства". В свете сказанного отметим, что излишне старательное следование со стороны должностных лиц правоохранительных органов указанному принципу приводит к необходимости со стороны адвоката в рамках закона в целях защиты своего клиента адекватным образом реагировать на действия должностных лиц правоохранительных органов. В качестве способов реагирования в первую очередь выступает обжалование действий сотрудников правоохранительных органов в прокуратуру (как предусматривает действующее законодательство). Нормальный добросовестный адвокат просто не имеет права не отреагировать законными способами на нарушения закона и прав человека.

Разумеется, подобные действия порядочных адвокатов далеко не радуют должностных лиц правоохранительных органов (оперативных сотрудников, дознавателей, следователей), мешают им в ряде случаев "раскрывать" преступления. В этой связи уместным будет обратиться к анализу практической ценности обжалования неправомерных действий сотрудников правоохранительных органов в прокуратуру и результатам данного обжалования.

Проследим на практических примерах, к чему может привести концентрация разноплановых полномочий в "руках" одного органа. В качестве примеров мы предлагаем реальные ситуации, с которыми авторам настоящей работы приходилось сталкиваться при осуществлении профессиональной деятельности. Все они полностью подтверждены соответствующими документами и иными доказательствами. Из-за ограниченности объема работы мы вынуждены выделить только те случаи, которые наиболее часто встречаются на практике <*>.

--------------------------------

<*> В настоящей работе в практических примерах суд, прокуратура, отдел внутренних дел располагаются в одном районе города.

Пример первый. В начале сентября 2004 г. вечером две молодые девушки (назовем их С. и Г.) находились в квартире, принадлежащей Г. В это время к Г. пришли двое молодых людей для того, чтобы починить дверной замок в квартире (отметим, что родители у Г. умерли и она вынуждена была за помощью обращаться к другим лицам). Во время починки замка в квартиру, не спрашивая разрешения хозяйки, не имея постановления суда о возможности проникновения в жилище, не имея никаких иных документов, подтверждающих их возможность зайти в квартиру без разрешения, зашли еще двое незнакомых граждан. Они представились оперативными сотрудниками одного из РОВД города В. (далее - просто РОВД), в достаточно грубой форме "взяли" у ребят, чинивших замок, паспортные данные и затем в принудительном тоне (чтобы не было неприятностей) "попросили" их уйти. Затем они вывели С. и Г. из квартиры (отметим, что Г. в момент прихода оперативных сотрудников находилась в ванне, однако сотрудники не придали этому факту никакого значения и попросту вытащили ее оттуда голую) и отвели их в отдел (Г. все-таки разрешили накинуть халат). С целью дальнейшего объяснения своих противоправных действий для своей подстраховки они составили соответствующие протоколы о якобы совершенном С. и Г. административном правонарушении, причем не в квартире Г., а на улице, на виду у прохожих, которых никто не видел.

После почти двух суток, проведенных С. и Г. в РОВД города В., у С. и Г. появились многочисленные телесные повреждения: перелом челюсти у С., ссадины, гематомы, ушибы.

Поясним, что целью подобных действий со стороны сотрудников милиции была необходимость получения от С. и Г. нужных свидетельских показаний по уголовному делу, которое расследовалось следователем прокуратуры Б. того же района города В. Как вы догадались, необходимые показания от С. и Г. были "успешно" получены и зафиксированы следователем Б. в соответствующих протоколах.

Когда девушек отпустили на свободу, они сразу обратились в районную прокуратуру с письменными жалобами на противоправные действия сотрудников РОВД города В. и просили наказать виновных лиц. К жалобам были приложены медицинские документы, подтверждающие наличие у С. и Г. телесных повреждений.

Через две недели (хотя об этом С. и Г. узнали через два месяца) по результатам проведенной прокурорской проверки другим следователем З. прокуратуры района города В. было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по следующим основаниям.

В обжалуемом постановлении следователь З. указал (установив в ходе проверки), что опрошенные сотрудники ОУР РОВД города В. пояснили, что в начале сентября 2004 г. они осуществляли привод вышеуказанных лиц (т.е. С. и Г.), во время привода на улице во дворе одной из школ города В., С. и Г., стараясь спровоцировать сотрудников РОВД, привлекая внимание посторонних, стали громко кричать, высказывать оскорбительные выражения в адрес сотрудников милиции, на замечания не реагировали. После этого около 19 - 20 часов они были доставлены в РОВД для составления материала об административном правонарушении. На следующий день С. и Г. были доставлены в соответствующую прокуратуру для допроса к следователю Б. Каких-либо бесед по уголовному делу не проводилось. Психологического и физического давления сотрудники милиции не оказывали.

Кстати, в отказном материале по факту проводимой прокурорской проверки ничего, кроме рапортов и объяснений сотрудников милиции и жалоб С. и Г., не было. Не было копий актов судебно-медицинских исследований (освидетельствований), не было выписок из медицинских карт и соответственно не было проведено их оценки. Следователем З. не были опрошены очевидцы происшедшего, граждане, которые чинили дверной замок в квартире Г. В материалах проверки нет также и копий постановления о приводе.

В ходе проведения прокурорской проверки по непонятной причине следователь Б. не смог, да и не имел никакого намерения мотивировать появление телесных повреждений у С. и Г. после их пребывания в РОВД.

Выносим на обсуждение читателей свой вопрос: была ли проведена в полном объеме прокурорская проверка по данному случаю и почему было вынесено соответствующее постановление следователем прокуратуры, проводившем проверку? Кроме этого, выносим на обсуждение еще один вопрос: мог ли результат проверки быть другим, если бы данную проверку проводила не прокуратура, в производстве следователя которой находилось указанное уголовное дело, а, скажем, какой-то иной новый независимый орган, в обязанности которого входит только лишь осуществление надзора за законностью решений, принимаемых органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, дознание и предварительное следствие?

Пример второй. При проведении предварительного расследования на действия следователя прокуратуры одного из районов города В. в связи с существенными нарушениями требований норм УПК РФ адвокатом Н. и его подзащитным Л., содержащимся под стражей, были поданы жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ в суд того же района города В. Жалобы были поданы и приняты судом к производству 25 сентября 2003 г.

В соответствии с ч. 3 ст. 125 УПК РФ суд должен был осуществить проверку законности действий следователя не позднее, чем через 5 суток со дня поступления жалобы в суд, однако этого не произошло, и судебное заседание по рассмотрению жалобы по прошествии 12 суток было назначено на 14 час. 8 октября 2003 г.

Однако и в 14 час. 8 октября 2003 г. судебное заседание не состоялось. Секретарь судебного заседания уведомила адвоката Н. о том, что судебное заседание откладывается по причине "нехватки" конвоя и отсутствия возможности доставки в зал судебного заседания подзащитного Л., содержащегося под стражей. Как вы заметили, по причине якобы невозможности доставки Л. в здание суда Л. не дали возможности осуществить свое конституционное право на судебную защиту. На самом деле конституционное право Л. на судебную защиту не смогло осуществиться по иной причине - по причине конвоирования Л. сотрудниками, осуществляющими оперативное сопровождение по уголовному делу, в один из РОВД города В. Можете себе представить удивление Л., который был судом уведомлен, что судебное заседание по рассмотрению его жалобы и жалобы его защитника состоится в 14 час. 8 октября 2003 г., когда автомобиль конвоя провез его мимо здания Ком-ого районного суда города В. и направился в сторону РОВД города В.

Без уведомления его защитника о проведении каких-либо следственных мероприятий Л. был доставлен в РОВД города В., где к Л. с целью склонения его к "явке с повинной, активному способствованию раскрытия преступления, изобличению других соучастников преступления" применялись недозволенные методы ведения следствия, причинившие ему физические и нравственные страдания.

На предмет того, что при производстве предварительного расследования к Л. применяются недозволенные законом методы ведения следствия, были поданы от самого Л. и его защитника Н. жалобы на имя прокурора указанного района города В. с изложением фактов того, что 8 октября 2003 г. Л. был вывезен сотрудниками РОВД города В. для проведения "следственных действий" и в помещении РОВД города В. сотрудниками к Л. были применены недозволенные методы ведения следствия, причинившие ему физические и нравственные страдания. К жалобам были приложены документы из спецотдела и медчасти следственного изолятора, где содержался Л., о том, что действительно "08.10.2003 г. Л. был конвоирован из следственного изолятора сотрудниками РОВД города В. для проведения следственных действий. По прибытии в следственный изолятор в 16.25 08.10.2003 г. Л. был осмотрен медицинским работником. Телесных повреждений у Л. не выявлено".

По жалобам прокуратурой была проведена проверка. Проверка проводилась следователем той же прокуратуры, в производстве которой находилось уголовное дело. Возможно, следователем, занимающим соседний кабинет от следователя, по указанию которого проводилось оперативное сопровождение предварительного расследования по данному уголовному делу. В связи с отсутствием у Л. каких-либо видимых телесных повреждений был сделан вывод, что подобные жалобы являются попыткой повлиять на ход следствия и, таким образом, Л. хотел избежать уголовной ответственности; нет телесных повреждений - нет соответственно и недозволенных методов ведения следствия, причинивших Л. физические и нравственные страдания.

Конечно, нелепо и ужасно выглядела бы картина, достойная самой "черной" комедии, если бы Л. из РОВД города В. после проведения с ним следственных действий доставили бы в следственный изолятор с большой шишкой на лбу и лиловым синяком под глазом. До принятия нового УПК РФ на подобные "результаты" следственных действий особенного внимания не обращалось, часто подзащитные присутствовали даже в зале суда с шишками, синяками, гематомами и др., но на подобные "издержки трудного процесса раскрытия преступлений" многие "закрывали глаза". Сегодня положение Закона в этой части изменилось, но и это не останавливает некоторых представителей правоохранительных органов, попросту они научились "работать по-другому", не оставляя видимых внешних следов и в дальнейшем (в случае обжалования их действий) надеясь на "отработанный" результат прокурорской проверки.

Вот и возникает извечный вопрос, который мы попытались сформулировать в самом начале настоящей работы: может ли унтер-офицерская вдова сама себя высечь? Можно ли даже теоретически надеяться на объективность прокурорского надзора за органами, осуществляющими оперативно-розыскную и следственную деятельность, если подследственность расследуемых уголовных дел относится к прокуратуре, т.е. когда прокуратура вынуждена надзирать как бы сама за собой, когда следователь прокуратуры по указанию прокурора вынужден проводить проверку законности используемых методов при производстве следствия по уголовному делу, которое проводит другой следователь прокуратуры, его коллега и порой сосед по кабинету.

Название документа

"АДВОКАТ КАК СУБЪЕКТ ПРАВА НА АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОБЖАЛОВАНИЕ"

(В.Ю. Брянский)

("Адвокатская практика", 2005, N 6)

Дата

16.11.2005

Источник публикации

"Адвокатская практика", 2005, N 6

Автор

БРЯНСКИЙ В.Ю.

Примечание к документу

Текст документа