Неформальные системы как Главная опора общества

                В изучении «переходного периода» в Центральной и Восточной Европе и бывшем Советском Союзе преобладало формалистическое понимание институтов. Роль неформальных систем, главным образом, недооценивалась, а иногда и вовсе не определялась. В общем, социальные организации, посредничество, неформальные системы общения, и ресурсный обмен недостаточно изучался во всех типах государств – капиталистических, коммунистических и развивающихся. Помимо этого, неформальные аспекты весьма необходимы при экономическом и политическом развитии, особенно, во вновь формирующихся правительственных, электоральных, финансовых и коммерческих структурах. Наиболее разработанный и информационный анализ неформальных систем, структуры влияния и сущности государства требуется в Центральной и Восточной Европе и бывшем Советском Союзе.

Концентрирование на неформальных системах воспринимает как данность то, что установившиеся общественные отношения, в особенности неформальные, часто решительно поддерживают развитие новых групп и институтов. Либо они могут блокировать официальное институциональное изменение и реформу. Огромное количество фактов по всему миру наводят на мысль, что неформальные социальные организации и группы способствуют, препятствуют и видоизменяют индустриализацию, урбанизацию, бюрократизацию и демократизацию.

Неформальные системы должны представлять специальный интерес для аналитиков Центральной и Восточной Европы и бывшего Советского Союза (а также наций, находящихся в схожем состоянии переходного периода), отдав центральную роль предшествующего коммунистического состояния и неформальных систем, которые развились в связи с ними. Как только властные структуры государства разрушились, неформальные группы и общественные организации были готовы занять вакантное пространство.

Затем, неформальные системы неминуемо блокируют коррупцию и организованную преступность и, следовательно, становятся в центре работы специалистов по коррупции и организованной преступности. Неформальные системы дают возможность функционировать организованной преступности, которая питает коррупцию и тесно связана с ней бесчисленными узами. Фил Уильямз отмечает, что «Путь минимизации рисков для криминальных организаций лежит через широкое распространение коррупционной практики». Рой Гадсон уточняет: «Хотя коррупция существует и помимо организованной преступности, криминальные предприятия на местном и национальном уровнях, обычно, не в состоянии длительное время существовать без коррупции и сотрудничества с властью».

Неформальные группы и организации развились в контексте коммунизма и десятилетия реформ. Оба эти наследия простимулировали развитие неформальных групп и организаций в годы переходного периода, по крайней мере, в двух направлениях: как суггестивных идиом, таких как «мафия» и «клан», которые резонируют во всём регионе, и как могущественной действующей силы, реорганизующей государство и рыночные институты.

Что касается первого направления, то коммунистическое наследие – относительное равенство в доходах, низкая преступность и подозрительность – всё это провоцировало в людях ощущение символического присутствия «мафии» в обществе. Такая ситуация была особенно характерна для тех регионов, где переходный период был чрезвычайно сложен для населения.  Здесь возможна тенденция аутсайдеров, которые испытывают недостаток знаний, излишне подчёркивать и неверно истолковывать вызовы мафии в Центральной и Восточной Европе и бывшем Советском Союзе. Анализ значений понятия «мафия» в контексте межкультурных коммуникаций и  разногласий представлен в Части III.

Что касается роли неформальных групп и организаций как агентов реорганизации, то некоторые антропологи и социологи вознамерились ввести их роль в перечень факторов, влияющих на формирование государства, рынка и социальных институтов в Центральной и Восточной Европе и бывшем Советском Союзе. Многие изобрели новые термины, чтобы охватить весь комплекс взаимосвязей, включающий новые и старые, официальные и неофициальные, которые пополняют богатое смешение организационных форм, пронизывающих и образовывающих государство и рыночные институты. Сила неформальных систем заключается в их способности обойти, наладить контакты, не принимать во внимание или, иначе, преобразовывать политические и экономические власти и институты.

Неформальные системы сформировали – и продолжают помогать формировать – многие ключевые экономические, политические и социальные события в Центральной и Восточной Европе и бывшем Советском Союзе, включая распределение и управление ресурсами, модели приватизации и права собственности, структуру влияния и, возможно, природу государства. Фактически, неформальные системы могли бы сыграть большую роль в 1990-х. годах, чем в течение предшествующего периода. Эндре Сик и Барри Уэлман доказывают, что «сетевой (организационный) капитал» больше при посткоммунизме, чем при коммунизме. Они пишут:

Переход от коммунизма к посткоммунизму вызывает всёвозрастающую неопределённость, которая подтверждается увеличением случаев неопасных общественных волнений, кризисов, бедствий, возможностей, которые должны быть незамедлительно ликвидированы, изменений в правилах игры и появлением новых игр с новыми участниками. Люди, которые испытывают потребность в иных альтернативах, склонны использовать сетевой (организационный) капитал, когда обстоятельства ухудшаются или господствует неопределённость. Следовательно, сетевой капитал крайне необходим для общин и фирм как средство для совладания с ситуацией и овладения ею. Это происходит не только ввиду инертности предыдущей практики, но также из-за того, что люди разумно полагаются на их уже существующие поведенческие модели, навыки и крупное инвестирование в сетевой капитал. При посткоммунизме, как культура сетевого сообщества, сформированная во времена коммунизма, так и инвестиции в сетевой капитал, являются теми средствами, которые доказывают наличие возможности эффективно справиться с экономическими трудностями и существующими эксплуататорскими случаями.

Любые неудавшиеся реформы – от приватизации и государственной администрации до реформы здравоохранения или развития «сектора» НПО – должны принимать во внимание неформальные системы, если они направлены на достижение желаемого результата. Следовательно, неформальные системы взаимоотношений могут стать наиболее подходящей единицей анализа для понимания моделей развития многих аспектов коррупции, организованной преступности, рынков и государства. Недостаток внимания к неформальным системам может привести к непредвиденным и нежелательным результатам реформы, зарубежной помощи и антикоррупционных усилий.

В этой работе будет (1) исследована роль неформальных групп и организаций и некоторых государственно-частных образований, которые получили своё развитие при коммунизме и посткоммунизме; (2) рассмотрена применимость конвенционных моделей к этой социальной организационной действительности и исследованы связи между государственными и частными организациями и группами, а также среди политики, экономики и права; (3) проанализированы некоторые модели общественных организаций посткоммунистических государств, сформулированы вопросы с целью сравнения роли неформальных систем в их формировании, оценено понятие «захваченное государство»; (4) намечены политические последствия этого анализа с дальним прицелом на реформу, зарубежную помощь и антикоррупционные инициативы.