§ 2. Понятие предметов, используемых при разбое в качестве оружия

Понятие предметов, используемых при разбое в качестве оружия, введено в 1960 году и предусмотрено только Уголовным кодексом РСФСР в п. «б» ч. 2 ст. 91 и п. «б» ч. 2 ст. 146 и УК Туркменской ССР в ,п. «б» ч- 2 ст. 92. В УК других союзных республик это понятие отсутствует.

Разбой, совершенный с применением таких предметов, является квалифицированным. Применением этих предметов потерпевшему может быть причинен такой же вред, как и применением оружия. Степень интенсивности насилия с использованием предметов столь же высока, сколь и при использовании оружия. Цель разбоя — завладение-чужим имуществом — может быть достигнута преступником одинаково эффективно посредством применения как оружия, так и других предметов, используемых в качестве оружия.

К таким предметам должны быть отнесены, во-первых, любые предметы, объективно заменяющие оружие и могущие причинить смерть или телесные повреждения потерпевшему (например, перочинные ножи, бритвы, топоры, лопаты, камни, палки), и, во-вторых, макеты оружия, т. е. предметы, имеющие внешнее сходство по форме с оружием (например, пистолет-зажигалка, игрушечный пистолет-пугач). Так, по пп. «а», «г» и «е» ст. 102 и пп. «а» и «б» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР осуждены Кожевников и Старцева, совершившие разбойное нападение и убийство Мелиозеро-вой, которой они нанесли удары топором по голове1. По п. «б» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР осужден Рязанцев, который совершил разбойное нападение на Стародубову и Чост. Угрожая им кухонным ножом, он потребовал отдать часы, а в ответ на отказ сорвал часы с руки Стародубовой2. За разбой, совершенный с применением предметов, используемых в качестве оружия, осужден Евграфов, напавший с целью завладения имуществом на Лакееву, ударивший ее камнем по голове и потребовавший часы3. По пп. «а»

1              Архив Верховного Суда РСФСР, дело № 82-р2-13.

2            Архив Верховного Суда РСФСР, дело № 18-02-23.

3            Архив Московского областного с>да, дело N° 2-286, 1962 г.

43

И «б» ч. 2 ст 146 УК РСФСР квалифицированы действия Кабанова и Чайванова, которые, угрожая металлической расческой, отобрали у Каревой сумку, в которой находились деньги и вещи1.

Однако но совсем точно квалифицированы действия Короткова и Мптппа, осужденных Верховным Судом Удмуртской АССР по и. «а» ч. 2 ст. 146 ч п. «а» ст. 102 УК РСФСР. Короткое и Митип, будучи направлены Сарапуль-ской автоконторой в г. Псков на ремонт автобусов, в поезде по пути следования от станции Агрыз по предварительт ному сговору совершили разбойное нападение на Насибул-лина и убили его. Совершая преступление, Коротков ударил потерпевшего домкратом по голове, а Митин наносил ему удары деревянным бруском. Убив Насибул-лина, осужденные вяли у него из чемодана пуховую шаль, пол-литра водки, ключи и запасные части от мотовоза2. Действия Короткова и Митина следовало квалифицировать еще и по п. «б» ч. 2 сг. 146 УК РСФСР, так как домкрат и деревянный брусок использовались виновными как орудия причинения смерти.

Г. Л. Кригер относит к предметам, используемым при разбое в качестве оружия, только предметы, действительно способные причинить тяжкий вред личности. По ее мнению, угроза макетом пистолета, зажигалкой в форме пистолета или другими предметами, которые воспринимаются в качестве оружия лишь потерпевшим, а в действительности реальной опасности для жизни и здоровья не представляют, при отсутствии других отягчающих обстоятельств должна квалифицироваться по ч. 1 ст. 91 или ч. 1 ст. 146 УК РСФСР3.

В. Н- Кудрявцев, разделяющий эту точку зрения, пишет: «Действия преступника (совершающего разбой с макетом оружия.— Л. Г.) остаются лишь угрозой применить насилие, опасное для жизни потерпевшего, причем угрозой, которая фактически не может быть реализована. Виновный в этих случаях рассчитывает исключительно на психологический эффект. Для простого разбоя этого достаточно, но для квалифицированного разбоя этого мало»4.

1              Архив народного суда Ленинского района Москвы, дело № 1-209.

2             Архив Верховного Суда РСФСР, дело № 43-р2-20.

3              Г. Л. Кригер, Ответственность за разбой, «Советская юстиция» 1962 г. № 13, стр. 14.

4             В. Н. Кудрявцев, Письма с комментариями, «Советская юстиция» 1962 г. № 24, стр. 25.

44

На этой же позиции стоит Верховный Суд РСФСР. В п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966 г. № 31 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» отмечается, что «под другими предметами, используемыми в качестве оружия (п. «б» ч. 2 ст. 91 и п. «б» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР), следует понимать предметы, которыми могут быть причинены потерпевшему телесные повреждения, опасные для жизни и здоровья (бритва, топор, ломик, дубинка и т. п.). Если виновный угрожал заведомо негодным оружием или имитацией оружия, например макетом пистолета, игрушечным кинжалом и т. д., не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни и здоровья, его действия (при отсутствии отягчающих обстоятельств) следует квалифицировать как разбой, предусмотренный ч. 1 ст. 91 или ч. 1 ст. 146 УК РСФСР»1.

Представляется, что такая точка зрения не соответствует смыслу закона.

Предусматривая в нормах о разбое угрозу насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, законодатель не указывает, что эта угроза должна быть реально осуществимой. Он исходит из самой природы угрозы как психического насилия. Поэтому степень интенсивности угрозы при насильственном завладении имуществом должна определяться не объективным критерием (реальной-опасностью угрозы для жизни и здоровья), а субъективным критерием. Угроза насилием,- опасным для жизни или здоровья, имеет место постольку, поскольку она представляется таковой потерпевшему и это сознается преступником, который рассчитывает на данную угрозу как достаточную, чтобы сломить сопротивление потерпевшего завладению имуществом или удержанию уже похищенного имущества. В тех же случаях, когда законодатель имеет в виду реально осуществимую угрозу, он специально это оговаривает в диспозиции закона (например, в диспозиции ст. 207 УК РСФСР). Вследствие этого не вызывает сомнений, что угроза макетом оружия, принимаемым потерпевшим за настоящее оружие, представляет угрозу насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего. В. Н. Кудрявцев и Г. Л. Кригер при определении степени интенсивности психического насилия, выразившегося в угрозе макетом оружия, руководствуются субъективным критерием и в этой части правильно приходят к такому же выводу.

1 «Бюллетень Верховного Суда РСФСР» 1966 г. № 6, стр. 3.

45

В законе не указано, что предметы, используемые при разбое в качестве оружия, должны объективно обладать свойствами настоящего оружия. В связи с эгим вопрос о признании таких предметов, когда они применяются при психическом / насилии, предметами, используемыми в качестве оружия, также должен решаться, исходя из природы психического насилия, на основании субъективного критерия. Поэтому макет оружия, которым виновный при совершении разбоя угрожает потерпевшему, следует относить к предметам, используемым в качестве оружия, тогда, когда потерпевший не подозревает об их фиктивности, на что и рассчитывает преступник. В. Н. Кудрявцев и Г. Л. Кригер, не относящие макеты оружия к предметам, используемым в качестве оружия, допускают непоследовательность выбора критерия. При определении степени интенсивности психического насилия с применением макетов оружия они руководствуются субъективным критерием, а при решении вопроса об отнесении макетов оружия к предметам, используемым в качестве оружия,— объективным критерием. Необходимо и в том и в другом случае руководствоваться только одним критерием — субъективным.

При оценке степени общественной опасности разбоя, выразившегося в угрозе макетом оружия, следует исходить из того, что разбой- является преступлением против личной собственности граждан, а не преступлением против личности. Целью разбоя является завладеиие имуществом, а насилие или угроза его применения представляют собой лишь средство достижения этой цели, ради которой и совершается данное преступление. Поэтому общественная опасность угрозы применения насилия при разбое, в том числе и угрозы макетом оружия, зависит не от того, осуществима ли эта угроза в действительности, а от того, насколько эффективно она служит цели завладения имуществом, преодолению сопротивления потерпевшего. Так, угроза макетом пистолета, принимаемым потерпевшим .за настоящий пистолет, способна эффективнее сломить его сопротивление завладению имуществом или удержанию уже похищенного имущества и представляет большую степень общественной опасности, нежели угроза камнем или палкой, являющаяся реально опасной для жизни или здоровья. И камень, и палка относятся к предметам, используемым при разбое в качестве оружия. Следовательно, исходя из степени общественной опасности, к таким предметам необходимо относить и макеты оружия, применяемые при психическом насилии.

46

Отмечая, что субъект разбоя, применяющий при психическом насилии подлинное оружие или предметы, его заменяющие, представляет большую степень общественной опасности, нежели субъект разбоя, применяющий макеты оружия, В. Н. Кудрявцев аргументирует это положение тем, что применяющий макет оружия не намерен причинять серьезного вреда потерпевшему. Однако, используя при психическом насилии настоящий заведомо не заряженный или не пригодный к стрельбе- пистолет, совершающий разбой также не намерен причинять серьезного вреда потерпевшему. В то же время незаряженный пистолет всегда является оружием, а пистолет, не пригодный к стрельбе, предметом, используемым в качестве оружия. Субъект разбоя, угрожающий макетом оружия, представляет такую же степень общественной опасности, что и субъект, угрожающий незаряженным пистолетом или пистолетом, не пригодным к стрельбе. Это также свидетельствует о необходимости отнесения макетов оружия, применяемых при психическом насилии, к предметам, используемым в качестве оружия.

Следует отметить, что в ряде случаев макеты оружия, не обладающие свойствами того оружия, с которым они схожи по форме, могут быть использованы для причинения реального физического вреда потерпевшему- Например, игрушечный пистолет, изготовленный из олова, может выполнить роль бьющего холодного оружия, когда -преступник, не преодолев сопротивления потерпевшего посредством угрозы этим пистолетом, наносит им удары потерпевшему по голове.

До издания постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 22 марта 1966 г. № 31 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое» судебная практика относила макеты оружия, которыми угрожает совершающий разбой/, к предметам, используемым в качестве оружия. Так, Загорский городской народный с>д осудил по пп. «а» и «б» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР Вырелкина и Тырина, которые возле станции Хотьково напали на Алексеева и под угрозой игрушечного пистолета, принятого потерпевшим за настоящий, отобрали у него сверток с пальго. Судебная коллегия по уголовным делам и президиум Московского областного суда оставили этот приговор в силе, признав тем самым игрушечный пистолет предметом, используемым при разбое в качестве оружия1.

1 Архив Московского областного суда, дело № 44у-214.

47

Закон не связывает применение при разбое предметов, используемых в качестве оружия, со временем и местом их приобретения преступником. Поэтому такими предметами следует признать как те, которые были заготовлены преступником заранее, так и те, которые оказались случайно у преступника на месте совершения преступления. При этом не имеет значения, были предметы специально приспособлены для нанесения телесных повреждений или нет. Так, по пп. «б» и «в» ч. 2 ст. 146 и "пп. «а* и «т» ст. 102 УК РСФСР осужден Ионов, который пришел в квартиру своей знакомой Манжелла и попросил у нее взаймы 5 рублей, а в ответ на отказ схватил с ящика, стоявшего в коридоре, разводной гаечный ключ и начес им Манжелла по голове и лицу более 30 pan, от которых потерпевшая тут же скончалась. Затем Ионоз вошел в комнату и из дамской сумочки Манжелла похитил 8 рублей денег'. Ягунов совершил разбойное нападение на Баранова, похитил его часы, а затем, ударив строительными носилками, «которые ел у ч а й но оказались на берегу», убил и сбросил его в реку2. Ыазаев напал с целью завладения личными вещами на Николаева и совершил убийство последнего, нанеся ему удары по голове доской, которую подобрал по пути. После убийства он похитил костюм, часы и другие вещи3. И Ягунов, и Назаев осуждены по совокупности преступлений за убийство из корыстных побуждений и с особой жестокостью и за разбой, совершенный с применением предметов, используемых в качестве оружия. В приведенных примерах разводной гаечный ключ, строительные носилки и доска были признаны предметами, используемыми при разбое в качестве оружия, хотя они и не были специально заготовлены преступниками, а были подобраны каждым из них в момент совершения преступления как случайно оказавшиеся на месте преступления-

Для признания предметов используемыми в качестве оружия необходимо, чтобы они были применены при совершении разбоя, а не просто находились у потерпевшего. Квалификация разбоя по п. «б» ч. 2 ст. 91 или 146 УК РСФСР предполагает применение преступником либо та-

1              Архив Верховного Суда РСФСР, дело № 56-р2-15,                 1962 г.

2             Архив Московского городского суда, дело № 2-22,               1962 г.

3             Архив Московского городского суда, дело № 2-31,                  1962 г,

48

ких предметов, либо оружия. Под применением оружия или других предметов следует понимать воздействие или попытку воздействия ими на организм потерпевшего.

При физическом насилии применение оружия или 'других предметов должно представлять воздействие или попытку воздействия ими на тело человека Воздействие может выражаться либо в непосредственном соприкосновении оружия или предметов, его заменяющих, с телом потерпевшего, например при нанесении ударов топором, ножом, кастетом, рукояткой пистолета, либо в опосредствованном, например при выстреле из пистолета. При попытке воздействия оружие или другие предметы не соприкасаются с телом потерпевшего, например, при выстреле из пистолета, когда преступник промахивается. Нельзя согласиться с мнением, высказанным Г. Л. Кригер, что «выстрел из пистолета в сторону потерпевшего», не причинивший в итоге никакого вреда его здоровью, при наличии других признаков разбоя следует квалифицировать по ч. 1 ст. 91 или ч. 1 ст. 146 УК РСФСР1. Выстрел из пистолета, произведенный виновным при совершении разбоя, представляет собой применение оружия независимо от того, причинен ли при этом • потерпевшему какой-либо физический вред или нет, и должен квалифицироваться по п. «б» ч. 2 ст. 91 или сг. 146 УК РСФСР. Наличие же у виновного пистолета свидетельствует и о ношении им огнестрельного оружия. Поэтому действия преступника, совершившего разбой при обстоятельствах, сформулированных Г. Л. Кригер, должны быть квалифицированы по совокупности преступлений по п. «б» ч. 2 ст. 91 или п. «б» ч. 2 ст. 146 и ч.1 ст. 218 УК РСФСР.

При психическом насилии применение оружия или других предметов, используемых в качестве оружия, должно представлять собой воздействие на психику потерпевшего. Это воздействие выражас-тся в демонстрации (показе) преступником оружия или других предметов потерпевшему для того, чтобы сломить его волю к сопротивлению.

Демонстрация оружия или других предметов, используемых в качестве оружия, может сопровождаться использованием их же и для осуществления физического насилия над потерпевшим.

1 Г. К р и г е р, указ. статья, стр. 13.

4 Заказ 6015                                                                                                                                                                                                                                                                                  49