ВВЕДЕНИЕ

Руководствуясь марксистско-ленинской методологией, люди раскрывают не только закономерности развития природы, но и закономерности общественной жизни. Это позволяет им в условиях социализма ставить под свой контроль как процессы, происходящие в природе, таге и в общественной жизни. Познавая законы развития приро­ды и общества, человек овладевает ими, использует их в своих интересах, в интересах общества, обеспечивая себе все большую социальную свободу, так как свобод­ная деятельность возможна лишь па основе познания необходимости. Иными словами, свобода людей заклю­чается не в воображаемой независимости от законов при­роды и общества, а в познании этих законов и возмож­ности их использования и действительном использовании в своей практической деятельности. Пока человек не по­знал эти законы, они действуют помимо его сознания, делают его рабом слепой необходимости. Когда же он познает эти законы и овладевает ими, используя их в своих интересах, он становится свободным '.

Юридические законы в социалистическом обществе выступают как специфическая форма выражения объек­тивной необходимости. Это значит, что целесообразность и социальные функции юридического закона в конечном счете определяются тем, насколько они соответствуют объективным закономерностям общественной жизни.

Социалистическое государство на основе познания объективных законов общественного развития в конкрет­ных исторических условиях устанавливает в интересах развития социалистического общества законы, в том чис­ле и уголовные, в которых запрещается совершение об­щественно опасных деяний, посягающих на охраняемые уголовным правом общественные отношения.

Государство, запрещая под страхом уголовного нака­зания совершение указанных деяний, ставит своей зада-

1 См. Ф. Энгельс. Анти-Дюринг,  1966, стр.  112.

чей воздействовать на поведение людей в направлении, соответствующем интересам общества. При этом обосно­вание уголовной ответственности, в которой концентри­руется познавательная и оценочная деятельность органов, отправляющих правосудие, занимает одно из централь­ных мест в осуществлении этой задачи. Поэтому научная разработка проблем общественной опасности преступно­го деяния и обоснования уголовной ответственности име­ет большое значение для развития уголовно-правовой науки и укрепления социалистической законности, что в свою очередь играет важную роль в деле ликвидации преступности, борьба с которой, как говорится в Отчет­ном докладе ЦК КПСС XXIV съезду Коммунистической партии Советского Союза, остается серьезной задачей '.

Уголовное наказание, как наиболее острая форма го­сударственного принуждения, является мерой, противо­действующей преступлению. Она применяется в ответ на совершение преступником общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом как преступле­ние.

Преступное деяние выступает как акт насилия, борь­бы «изолированного индивида» против господствующих отношений2, как вызов обществу, дающий право и осно­вание государству применять ответные меры, направлен­ные на защиту соответствующих общественных отноше­ний. Чтобы эти ответные меры (мы имеем в виду прежде всего уголовное наказание) соответствовали целям и задачам борьбы с преступностью, необходимо прежде всего правильно познать и оценить преступное деяние и степень его общественной опасности.

Исследование специфических принципов уголовного права, как наиболее обобщенных категорий, имеет важ­ное значение в решении таких, например, проблем уго­ловно-правовой науки, как вопрос о характере связи между основными понятиями уголовного права, целях наказания, раскрытии сущности предупредительной функ­ции наказания и других. Что касается проблем основания уголовной ответственности и общественной опасности, то при исследовании принципов уголовного права они рас-

1              См. Материалы XXIV съезда КПСС. М. Изд-во политической

литературы, 1971, стр. 81.

2              См. К-   Маркс   и Ф. Э н г е л ь с.  Соч., т. 3, стр. 323.

сматриваются лишь в плане предпосылок ответственно­сти '. Поэтому проблемы общественной опасности и осно­вания уголовной ответственности, исходя из их важности, требуют самостоятельного исследования.

Самостоятельность и сложность данных проблем объ­ясняется прежде всего тем, что их решение связано: 1) с познанием специфических социальных фактов объ­ективной действительности при помощи понятий и кате­горий марксистско-ленинской диалектики; 2) с необходи­мостью правильного сочетания познавательных, право­вых и оценочных категорий в правотворческой и право­применительной деятельности государства; 3) с тем, что реализация принципов уголовного права имеет решаю­щее значение в повышении эффективности уголовно-пра­вовой борьбы с преступностью и зависит от определения основания уголовной ответственности и степени общест­венной опасности преступного деяния.

При всем этом необходимо подчеркнуть, что указан­ная проблема, несмотря на то, что она имеет большое значение, в уголовно-правовой науке не нашла еще до­статочно удовлетворительного разрешения. Так, напри­мер, по проблеме общественной опасности преступного деяния в советской юридической литературе почти нет специальных работ2. Что касается проблемы основания уголовной ответственности, то она до настоящего време-

1              Более   подробно   проблема   специфических   принципов   уголов­

ного права    рассматривается    нами    в    специальной  .работе  (см.:

П.   А.   Ф е ф е л о в.   Понятие  и   система   принципов   советского  уго­

ловного права. Свердловск, Средне-Уральское книжное изд-во, 1970).

В этой работе основными принципами советского уголовного права

автор считает неотвратимость и индивидуализацию наказания, в ко­

торых аккумулируются и такие общеправовые принципы, как закон­

ность,  гуманизм  и демократизм.  В  качестве принципов уголовного

права  автор рассматривает также требования соответствия наказа­

ния тяжести совершенного преступления и экономии репрессии.

2              И.  С.  Самощенко  справедливо  отметил, что  во  всей  обшир­

нейшей   советской   криминалистической   литературе   мы   с   большим

трудом  найдем всего две-три статьи, которые лишь по своему на­

званию   относятся   к   проблеме   социальной   значимости   преступле­

ния, а выход в свет работы словацкого криминалиста Л. Шуберта

«Об общественной опасности преступного деяния»  (М., Госюриздат,

1960)    не   снимает   вопроса   о   необходимости   выявления   понятия

«общественная опасность преступления»   (см. И. С.  С а м о щ е н к о.

Понятие правонарушения по советскому законодательству. М.,  Гос­

юриздат,  1963, стр. 62—63).

ни  вызывает  много  разноречий   и  требует  дальнейшей разработки.

В дискуссиях, проводившихся в разное время в юри­дической литературе, резкой критике были подвергнуты оценочные концепции вины и виновности, как основания уголовной ответственности. Большинство советских кри­миналистов пришло к выводу, что единственным основа­нием уголовной ответственности по советскому уголовно­му праву является состав преступления.

Однако многие вопросы в учении о составе преступ­ления, как единственном основании уголовной ответст­венности, остаются до сих пор нерешенными, спорными и нуждаются в более глубоком анализе и обобщении.

В нашей уголовно-правовой литературе, особенно в учебниках по уголовному праву, обычно указывается, что методом науки советского уголовного права является материалистическая диалектика. Однако вопрос о том, как этот метод применяется в познании, развитии н при­менении уголовно-правовых норм, освещается далеко не достаточно. Между тем методологические вопросы права имеют непосредственное практическое значение. Юристы-практики нуждаются не только в комментировании зако­нодательства, практических пособиях и руководствах. Им необходимы и теоретические исследования.

При рассмотрении методологии правовой науки речь должна идти об особенностях применения метода мате­риалистической диалектики в процессе познания права как специфического общественного явления. Категории материалистической диалектики раскрывают сущность правового долженствования и их соответствие потребно­стям общественного развития. Задача всякого научного познания заключается в установлении истины. Догмати­ческая юриспруденция признает истинными те правовые понятия, суждения и умозаключения, которые формаль­но-логически не противоречат друг другу, внутренне со­гласованы между собой. Поэтому для юриста-догматика критерием истины созданных им юридических конструк­ций является не то, насколько они правильно выражают общественно-политический смысл соответствующего пра­вового регулирования, а лишь согласованность данного нормативного суждения со всей системой действующих правовых норм. Иного понимания истины не может и не могла дать догматическая юриспруденция, так как в

основе ее методологии лежит формальная логика. Следо­вание же правилам формальной логики может привести к формально правильным выводам. Однако формальная правильность соответствующих понятий, суждений не затрагивает сущности правовых явлений, а поэтому и не может разрешить вопроса об их истинности. «При рассмотрении сложных юридических проблем,— пи­шет А. А. Пионтковский, — нередко на основе дейст­вующего права может быть дано не одно, а 'несколько ф'ормально правильных решений, даваемых отдельны­ми юристами одному и тому же вопросу при теоретиче­ской обработке действующего права. Еще больше можно было бы дать примеров различных мнений о юридиче­ской стороне того или иного вопроса при практическом применении норм действующего права. При этом каждое из предложенных решений может быть в формально-ло­гическом отношении безупречно правильным» '. Поэтому вопрос о значении соответствующих правовых норм дей­ствующего права должен решаться с учетом того, на­сколько правильно они выражают общественно-полити­ческие интересы и содействуют выполнению поставлен­ных перед ними социально-политических задач. Примени­тельно к уголовному праву это означает выявление соци­альной сущности общественной опасности преступного деяния и установления основания уголовной ответствен­ности.

Недостаточное освещение в нашей теории методоло­гических впросов права влечет за собой иногда пере­оценку формальной логики. Это приводило и зачастую приводит к тому, что конструкции буржуазной юриспру­денции, ее приемы юридического анализа некритически вносятся в исследования проблем советского уголовного права. Это обстоятельство требует от советских ученых-криминалистов разработки методологических проблем советского уголовного права путем применения категорий и принципов материалистической диалектики.

Категории и принципы диалектики в свою очередь имеют ценность лишь тогда, когда они наполнены объ­ективным содержанием, когда они применяются к реальному процессу познания. Законы объективной дей-

1 Л. А. Пионтковский. К методологии изучения действую­щего права.— Ученые записки ВИЮН, вып. VI, М„ 1947, стр. "33.

7

ствителы-юсти определяют логические формы мыш­ления.

Марксистская философия исходит из того, что по свое­му содержанию законы бытия и законы познания тождест­венны, отличаясь лишь по форме. Тождественность зако­нов бытия и законов познания марксизм понимает не метафизически, не абсолютно, не в одном каком-либо определенном смысле, а в том, что мышление, познание имеет своей единственной целью правильное воспроизве­дение реальных явлений и процессов. Мышление, позна­ние черпает свой материал лишь из объективного реаль­ного мира. Понятия и другие формы мышления могут быть лишь субъективными образами объективного мира. И так как познаваемые объекты диалектичны, то и мыш­ление о них, процесс их познания должен быть в равной степени диалектическим. В противном случае они не смогут адекватно воспроизвести изменяющуюся и разви­вающуюся действительность. Принципы, как говорил Ф. Энгельс, «не исходный пункт исследования, а его за­ключительный результат; эти принципы не применяются к природе и к человеческой истории, а абстрагируются из них; не природа и человечество сообразуются с принци­пами, а, наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они соответствуют природе и истории» '.

Значение диалектической логики, таким образом, со­стоит прежде всего в том, что она дает метод познания и отражения объективных связей и отношений явлений природы и общества, тот самый метод, который позво­ляет человеку ориентироваться в реальной действитель­ности. В свою очередь исследование конкретного преступ­ного деяния, как и всякого объекта, требует соответству­ющих понятий, способных выразить в мысли развитие объекта, переход одних явлений в другие, их всесторон­нюю связь, отношения, противоречия и т. д. В этой связи возникает одна из коренных проблем диалектической логики — вопрос о диалектической природе понятий. Мало установить, что все существует в движении, что вне развития ничего нельзя понять. Значительно труднее ре­шать проблему — как выразить движение развития в логике понятий. «...Вопрос не о том, есть ли движение,—

Ф. Энгельс. Анти-Дюринг,  1966, стр. 30.

отмечает В. И. Ленин,— а в том, как его выразить в ло­гике понятий» '.

В соответствии с этими общеметодологическими тре­бованиями в работе исследуются: общественная опас­ность преступного деяния и состав преступления как единственное основание уголовной ответственности. При этом понятие состава преступления, выполняя функцию познания социальных фактов (преступления), рассматри­вается не только как форма отражения конкретных пре­ступных деяний, но и как метод их познания. Значитель­ное место в работе уделяется проблеме связи понятия состава и общественной опасности между собой и с дру­гими понятиями и институтами, выработанными уголов­но-правовой наукой (преступление, противоправность, вина, наказание и т. д.), а также связи элементов состава (субъективная и объективная стороны) и их диалектиче­ской природы с тем, чтобы в понятии состава, отражаю­щего сущность общественной опасности преступного дея­ния, можно было адекватно выразить взаимопереходы и взаимозависимости явлений, связанных с совершением преступления, и создать тем самым предпосылки для на­учного обоснования уголовной ответственности. При этом одно из основных положений настоящей работы сводится к тому, что на определенной более высокой ступени абст­рагирования в процессе познания конкретного преступно­го деяния в структуре состава преступления как юриди­ческого факта, служащего основанием уголовной ответ­ственности, необходимо рассматривать две стороны — субъективную и объективную при определяющем значе­нии субъективной стороны, как важнейшего структурного элемента общественной опасности. Что же касается тра­диционного представления о четырехэлементном понятии состава преступления, то автор предлагает рассматри­вать его элементы в плане предпосылок уголовной нака­зуемости на уровне формально-логического анализа.

Предпринимая попытку исследования важнейших ка­тегорий уголовного права — общественной опасности пре­ступного деяния и состава преступления, — автор отдает

1 В. И. Л е и и н. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 230.

себе отчет в том, насколько указанные проблемы явля­ются сложными, и поэтому, разумеется, он не может пре­тендовать н не претендует на исчерпывающее их освеще-ьие и в то же время считает, что решение указанных проблем возможно лишь при использовании марксистско-ленинской методологии. Автор счел бы свою задачу вы­полненной, если бы поставленные в работе вопросы яви­лись предметом обсуждения советской юридической существенности и послужили бы делу дальнейшего, бо­лее глубокого и всестороннего развития уголовно-право­вой теории.