II

От насилия над отдельными избирателями с целью повлиять на подачу ими голоса должно отличать насилие над избирательными собраниями, являющееся уже посягательством не против индивида, а против общественного порядка. В странах, где выборный режим еще не вошел в плоть и кровь народа, где население еще не ограждено в достаточной степени от массовых посягательств, постановления, направленные к ограждению свободы избирательных собраний, играют большую, жизненную роль.

В уголовных кодексах преступное деяние это предусматривается лишь общим образом. В качестве средства воздействия здесь указывается насилие и угроза (датское ул. ст. 112, швейцарский проект § 178, нидерландское ул. ст. 123, шведское гл. 10, п. 15): вместо них или наряду с ними приводятся беспорядок и шум или какая-либо насильственная деятельность (болгарское ст. 199, шведское гл. 10, § 15). Подробнее правила эти разработаны в специальных законах; так, французское право в качестве средств предусматривает нарушения скопищами, криками или угрожающими демонстрациями деятельности избирательной коллегии или посягательство на свободу голосования (ст. 41), а также препятствование посредством насилия и угроз правильному течению выборов и оскорбления и насилия со стороны членов собрания против бюро (ст. 45). Бельгийский закон в качестве средств указывает сборища, насилия, угрозы (ст. 129), оскорбление и насилие по отношению к членам бюро (ст. 133). Наконец, итальянский закон (ст. 108) говорит о самоуправных действиях, беспорядках, сборищах, нападениях на помещения, предназначенные для выборов, мятежных возгласах, оскорблениях избирательного бюро при совершении избирательных операций и об опрокидывании и похищении избирательной урны, с рассеянием избирательных бюллетеней, или о нарушениях производства выборов с помощью других, равным образом действительных средств.

Объектом этого преступного деяния является свободное отправление выборов. Нарушение этой свободы может состоять или в непосредственных насилиях, физически или психологически препятствующих выборам, или, косвенно, в создании такой обстановки, при которой выборы не могут правильно производиться (беспорядки, оскорбления и насилия над членами бюро). В законодательствах само действие определяется весьма различно: как препятствование законному собранию (датское уложение), как приведение его в смятение (болгарское), нарушение его течения или создание препятствий (швейцарский проект), как разогнание собрания или принуждение его принять или не принять известное решение (нидерландское), препятствование собранию выполнять возложенные на него функции (португальское), нарушение деятельности избирательной коллегии или посягательство на свободу голосования (французское, итальянское, бельгийское законодательства).

Ввиду опасности, которую представляют подобного рода посягательства, обложены наказанием и различные действия, хотя непосредственно и не посягающие на свободу избирательных собраний, однако создающие к тому опасность. Таково врывание в избирательную коллегию или покушение на это с целью помешать выборам, учиненное с насилием (франц. ст. 42, бельг. ст. 130, итал. ст. 108); эту же цель преследует запрещение входа в собрание лицам вооруженным, причем при наказании проводится различие, носилось ли оружие открыто или тайно, так как в последнем случае носитель оружия признается более опасным (итальянск. 109, франц. ст. 37, бельг. 128, болгар. 134). Ношение оружия по французскому праву считается также квалифицирующим обстоятельством при врывании в избирательные коллегии. Итальянское право сюда же относит нарушение порядка выборов шумными знаками одобрения или неодобрения и оказание ослушания председателю, призывавшему к порядку (датск. 112).

Деятельность, нарушающая свободу собраний, является вредной сама по себе, но еще более вреда приносит она, если виновным удалось достичь результата и прекратить собрание или насильственно нарушить голосование. В таком случае преступление обыкновенно становится квалифицированным (франц. ст. 42, бельг. ст. 130). К нарушению голосования приравнивается и уничтожение еще не приведенных в известность результатов его, как опрокидывание урны, уничтожение бюллетеней (итальянск. 108, франц. 46, бельг. 130), удаление председателя из залы выборов (нидерл. 123).

При посягательствах, подобных рассматриваемому нами, еще большую опасность, нежели сами насильственные действия, представляет деятельность организаторов этих покушений, предпринимающих их в своих интересах. Поэтому отдельные законодательства специально предусматривают подстрекательство в данном случае. Так, португальское улож. значительно строже наказывает подстрекателей и руководителей (ст. 199); бельгийский закон наказывает подстрекнувших подарками, обещаниями, угрозами, злоупотреблением властью, противозаконными приемами, криками в публичных собраниях и местах и воззваниями к кому-либо о совершении этого преступления, наравне с виновниками; меньшее наказание грозит им, если подстрекательства эти не вызвали преступного деяния. Если, благодаря соучастию многих, создалась шайка, действовавшая по плану, имевшему быть выполненным в нескольких округах, то наказание становится уголовным и само деяние рассматривается как восстание (франц. 44, бельг. 131, португ. 201).

Ввиду того, что преступной повсеместно признается сама деятельность виновных, а достижение результата служит квалифицирующим обстоятельством, - покушение может быть специально непредусмотрено и караться только в том случае, если по общим правилам уложения оно признается наказуемым.

Так как этот вид посягательства на избирательное право имеет самые разнообразные степени тяжести, начиная от простого нарушения порядка в порыве увлечения и до широко задуманного насильственного посягательства на политический выборный строй, то и наказуемость его варьируется в весьма широких пределах, начиная от денежной пени в небольшом размере за нарушение порядка и до изгнания и долгосрочных каторжных работ за насилие шайками. В некоторых случаях квалифицирующим обстоятельством выставляется признак предумышленности (составление обширного плана); простая умышленность предполагается существующей всегда, хотя специально оговаривается редко (швейцарский проект). Тяжесть наказания обыкновенно ставится в зависимость от опасности деяния; в случае, если средства были достаточны, чтобы нарушить спокойствие выборов, наказанием обыкновенно назначается соединенное с пеней тюремное заключение не ниже года и лишение избирательных прав; при каком-либо квалифицирующем обстоятельстве увеличивается срок заключения или назначается более тяжкий вид лишения свободы (заключение с исправительными работами, исправительный дом). Квалифицирующим по субъекту обстоятельством является совершение преступления органами администрации; в этом случае, кроме удаления с должности, срок заключения обыкновенно возвышается. Итальянский закон указывает (§ 98), что в таких случаях никогда не налагается минимума наказания. Бельгийский закон предусматривает рецидив.

Обращаясь к краткой оценке этих постановлений, можно заметить слишком большую дробность их в французском и бельгийском праве. Правильным путем пошел итальянский закон, соединивший их в две статьи, в первой из которых предусмотрел насильственные посягательства, создающие серьезную опасность для свободы собраний, предоставив судье широкую область усмотрения (возможность назначения денежной пени от 51 до 5000 лир и заключения от 6 месяцев до 2 лет); во второй же он предусмотрел нарушения полицейского характера, создающие отдаленную опасность или затрудняющие лишь спокойное течение выборов*(134) (ст. 108, 109). Английское, германское и финляндское уложение совершенно не упоминают об этом посягательстве, по-видимому, подводя его под насилие и угрозы против отдельных избирателей. С такою постановкой нельзя согласиться, так как посягательства на свободу собраний производятся иными средствами и с иными целями и представляют значительно большую опасность. Указание средств, с помощью которых может быть произведено это преступное деяние, является необходимым потому, что, при тяжести положенного наказания, опасно было бы предоставлять усмотрению судьи определение существенных признаков фактического состава.

Для определения существа преступного действия, понятие посягательства на свободу выборов нам кажется неопределенным; вместо него для полицейских правонарушений удобно было бы говорить о нарушении спокойного течения выборов, а для более тяжких посягательств - о лишении возможности или затруднении осуществления избирательных прав данной избирательной коллегией. В качестве квалифицирующих обстоятельств более удобно было бы выставить следующие признаки, приблизительно верно отмечающие наиболее тяжкие виды: наличность обширного плана, предположенного к выполнению в нескольких избирательных округах, достижение результата, т. е. разогнание избирателей, наконец, употребление при этом оружия или орудий истязания (напр. нагайки).

Если закон строго охраняет личные и имущественные права от нападений шайками со стороны злоумышленников, то и в области защиты политических прав он должен не менее энергично преследовать насильственные посягательства против коллективного их осуществления. Осуществление избирательных прав именно в этой форме и требует особой защиты, так как коллективное отправление каких-либо функций, с его сложными соотношениями отдельных органов и участников, гораздо легче может быть приведено в расстройство, нежели менее сложное индивидуальное, и представляет собою более важный государственный интерес.