3.1. Понятие состояния сильного душевного волнения (аффек-та)

Аффект как психологическая категория

В словаре русского языка “аффект” определяется как состоя-ние сильного возбуждения и потери самоконтроля .

В психологии аффект (от лат. affectus — душевное волнение, страсть) понимается как сильное и относительно кратковре-менное состояние, связанное с резким изменением важных для субъекта жизненных обстоятельств и сопровождаемое резко выраженными двигательными проявлениями и изменениями в функциях внутренних органов .

Аффект лишает человека обычной рассудительности и воли. Он является противоположностью спокойствия духа, обозначает всякую вызванную чувством приостановку или затруднение в обыкновенном, нормальном течении представлений.

Считается, что аффект возникает в ответ на уже произошед-шее событие, а в его основе лежит переживаемое человеком состояние внутреннего конфликта. В психологической литера-туре отмечается, что аффект развивается в критических услови-ях при неспособности субъекта найти адекватный выход из опасных, чаще всего неожиданно сложившихся ситуаций.

Поводами аффекта могут выступать самые разнообразные обстоятельства, под влиянием которых внезапно меняется пси-хическое, душевное состояние человека.

Субъект переживаемого аффекта может испытывать чувства от приятных—неприятных до ошеломляющих, оказывающих сильнейшие воздействие, причиняющих, например, паралич и даже смерть.

Особенностью состояния аффекта является то, что происхо-дит сужение сознания. Внимание субъекта целиком поглощает-ся породившими аффект обстоятельствами и навязанными ими действиями. “Нарушения сознания могут привести к неспособ-ности впоследствии вспомнить отдельные эпизоды вызвавшего этот аффект события, а в случае исключительно сильного аф-фекта — завершиться потерей сознания и полной амнезией” .

Аффект всегда сопровождается выраженными двигательны-ми и вегетативными проявлениями: изменениями в движениях, речи, внешнем виде и т. д. Как правило, аффект возникает в неожиданных стрессовых ситуациях как “аварийный” способ реагирования. Главное в характеристике аффекта то, что он на-ступает внезапно, стремительно и быстро овладевает психикой человека.

В психологии, как правило, выделяют два вида аффекта: аф-фект, происходящий как непосредственная реакция на внешний раздражитель, его еще называют “классическим”, и аффект “кумулятивный” или “аккумулятивный”. Аккумуляция аффек-та — это процесс продолжительного накопления незначитель-ных по силе отрицательных эмоций с последующей разрядкой в виде бурного и мало управляемого аффектированного взрыва, наступающей без видимых причин . И тот и другой вид аффек-та в настоящее время находят отражение в диспозиции ст.ст. 107 и 113 УК РФ.

По своей природе аффект бывает физиологическим и патологическим. Патологический аффект исключает вменяемость, а значит, и уголовную ответственность, так как человек во время патологического аффекта не осознает, что он делает. При совершении деяния в состоянии физиологического аффекта сознание резко “суживается”, но не “отключается” со-всем. Поэтому уголовная ответственность в таких случаях не исключается, но физиологический аффект, если он был вызван противоправным или аморальным поведением потерпевшего, обязательно учитывается уголовным законом или как обстоя-тельство, смягчающее ответственность, или как обстоятельство, смягчающее наказание.

Аффект необходимо отличать от фрустрации. Фрустра-ция — это сложное мотивационно-эмоциональное состояние, являющееся результатом продолжительного блокирования це-ленаправленного поведения. Возникает она в тех случаях, когда человек в своей жизни сталкивается с препятствиями, которые воспринимаются им как непреодолимые. Иногда фрустрацию называют “аффектом неадекватности”, поскольку длительное состояние фрустрации приводит к формированию и закрепле-нию отрицательных черт характера, таких как обидчивость, подозрительность, раздражительность, склонность к негативиз-му и агрессивным реакциям.

Имеются отличия между аффектом и трансом: аффект вы-зывается ситуационными факторами, а транс — болезненными изменениями психики. В состоянии транса человек может со-вершать какие-либо действия, которые он не помнит. Кроме того, аффект — это внешне очень бурно протекающая реакция, заканчивающаяся психическим и физическим истощением. В состоянии транса человек внешне может выглядеть спокойным, но совершать неадекватные ситуации действия, вызванные пси-хическими расстройствами. Общее между ними то, что и в со-стоянии аффекта, и в состоянии транса нарушается сознатель-ный волевой контроль поведения.

Аффект необходимо отличать от эмоционального возбужде-ния, или напряжения, сопровождающегося изменениями воле-вой и интеллектуальной сфер. Под ним понимаются изменения сознания и воли, не достигшие состояния физиологического аффекта.

Состояние аффекта не относится к состоянию невменяемо-сти, так как действия при аффекте хотя и импульсивны, но не случайны. Будет совершено преступление в состоянии аффекта или нет, зависит, в конечном счете, от морально-нравственных, волевых и иных жизненно важных установок личности. В ка-ких-то ситуациях человек готов контролировать свои импульсы, а в каких-то по собственной воле становится их “пленником”.

Нельзя признать состояние аффекта и психическим рас-стройством, не исключающим вменяемости, в смысле ст. 22 УК РФ, т. е. ограниченной, уменьшенной вменяемостью. Осно-ваниями аффекта являются внешний раздражитель и психо-эмоциональное состояние человека, в то время как ограничен-ная вменяемость вызывается исключительно его психическими аномалиями. Не исключено, что преступление в состоянии аф-фекта может совершить лицо с ограниченной вменяемостью. Однако это не повлияет на квалификацию содеянного как пре-ступления, совершенного в состоянии аффекта. Состояние же психического расстройства будет учитываться при назначении наказания.

При аффекте происходят нарушения не только эмоциональ-ной сферы, но также сознания и воли, изучение которых — пре-рогатива психиатрии. В силу этого аффект предлагается рас-сматривать не только как психологическое понятие, но и как понятие психиатрическое, так как ему присущи определенные психические аномалии, такие как неадекватность реакции, ис-кажение оценки происходящего, необходимость использования специальных познаний для его установления . Поэтому следует в случае необходимости назначать комплексную психолого-психиатрическую экспертизу.

Вряд ли данное предложение может вызвать какие-то прин-ципиальные возражения, если это будет способствовать спра-ведливому правосудию.

В психологии выделяют, условно, три этапа в развитии аф-фекта:

1) дезорганизация психической деятельности, нарушение ориентации, психическое перевозбуждение;

2) перевозбуждение переходит в резкие, плохо контролируе-мые действия большой силы и значительного количества, что может создать иллюзию совершения преступления с особой жестокостью;

3) спад нервного напряжения, возникновение состояния резкой слабости и депрессии, которое может перейти в состояние сна .

Аффект как уголовно-правовая категория

В уголовном праве аффектированное преступление относится к преступлениям с привилегированным составом. Считается, что его общественная опасность значительно ниже, чем аналогичных преступлений, совершаемых в обычном состоянии. Этот подход законодателя отражается в санкциях соответствующих статей уголовного закона. Так, санкция за причинение тяжкого вреда здоровью в ч. 1 ст. 111 УК РФ предусмотрена в виде лишения свободы на срок от двух до восьми лет, в то время как санкция за причинение тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта в ст. 113 УК РФ не превышает двух лет лишения свободы. За про-стое умышленное убийство санкция в ч. 1 ст. 105 УК РФ — ли-шение свободы на срок от шести до пятнадцати лет, а за убийство в состоянии аффекта санкция в ч. 1 ст. 107 УК РФ определена в пределах от одного года ограничения свободы до трех лет лише-ния свободы. Если же еще учесть, что как аффектированное пре-ступление квалифицируются, в определенных случаях, и деяния, имеющие признаки квалифицированного состава, то законода-тельная разница становится просто огромной.

Кто устанавливает состояние аффекта, суд или психолог, или что служит основанием выделения привилегированного соста-ва? Почему же закон так сравнительно мягко относится к лицам, причинившим смерть или вред здоровью потерпевшего в со-стоянии аффекта?

А. В. Наумов высказал точку зрения, что, прежде всего, учи-тывается состояние сильного душевного волнения, при котором способность представлять и мыслить “суживается”, подавляет-ся. Однако поскольку способность лица контролировать свои действия не утрачивается полностью, а лишь ослабляется, то поэтому виновный и подлежит ответственности, но за преступ-ление с привилегированным составом .

Другие отмечают, что в основе выделения привилегирован-ного состава находится не только состояние сознания и воли виновного, но и неправомерное поведение потерпевшего, кото-рое играет весьма значительную роль в генезисе преступного поведения лица, совершившего преступление в состоянии аф-фекта. Более того, С. В. Бородин, например, считает, что суть этого преступления заключается в виктимности действий по-терпевшего. “Именно данное обстоятельство обусловливает выделение особого вида убийства — в состоянии аффекта, ко-торое совершается в связи с внезапно возникшим сильным ду-шевным волнением” .

По нашему мнению, приведенные аргументы правильны, од-нако недостаточны. Необходимо учитывать еще и то обстоя-тельство, что лицо, действующее в состоянии аффекта, может руководствоваться и позитивными мотивами. В частности моти-вом воздаяния за причиненное зло. Во всяком случае, позитив-ные мотивы не могут исключаться при оценке преступлений, совершенных в состоянии аффекта. Например, отчим постоянно измывается над матерью. Сын после очередного измывательства ударом ножа убивает отчима, чтобы не допустить страданий матери в будущем.

Поскольку аффект является психологическим понятием, то логично предположить, что проблема квалификации преступле-ния как совершенного в состоянии аффекта всегда должна ре-шаться на основании психологической экспертизы. Однако су-дебная практика свидетельствует о том, что во многих случаях суд квалифицирует содеянное по ст.ст. 107 и 113 УК РФ без всякого экспертного заключения, на основании только доказа-тельств, имеющихся в материалах дела. Так, в г. Иваново, по данным И. Степановой, ни по одному делу об аффектированных преступлениях судебно-психологическая экспертиза в 1986—1995 гг. не проводилась. Вопрос о наличии состояния аффекта у виновного решался судьями по своему внутреннему убежде-нию . Правильно ли это и может ли подобный вопрос решаться судом без заключения соответствующих специалистов?

В данном случае нас интересует только уголовно-правовой аспект проблемы. В соответствии с диспозицией закона престу-пление квалифицируется по ст.ст. 107 и 113 УК РФ, если оно было совершенно в состоянии сильного душевного волнения (аффекта).

УК РСФСР применительно к аффектированным преступле-ниям упоминал о таком понятии, как “внезапно возникшее сильное душевное волнение”. Во время действия УК РСФСР были предложения по изменению формулировки закона, преду-сматривавшего ответственность за аффектированное преступ-ление. В частности, предлагалось вместо понятия “внезапно возникшее сильное душевное волнение” использовать термин “аффект”, поскольку только состояние аффекта в совокупности с неправомерными действиями потерпевшего может выступать в качестве смягчающего ответственность обстоятельства .

По поводу данного предложения были высказаны возраже-ния. Например, С. В. Бородин посчитал его весьма спорным, в законе, по его мнению, лучше иметь развернутую и всем понят-ную формулировку .

Б. В. Сидоров в работе, опубликованной во время действия УК РСФСР, различает понятия “сильное душевное волнение” и “аффект”. Он считает, что эти понятия неидентичные, хотя и однопорядковые. Сильное душевное волнение по своей психо-логической природе и юридическому значению является более широким понятием, чем аффект, так как не всякое сильное ду-шевное волнение по своей интенсивности достигает состояния аффекта .

В УК РФ 1996 г. и в названии, и в диспозиции статьи упот-ребляется термин “аффект”, наряду с которым применяется по-нятие “сильное душевное волнение”. Таким образом, понятия “аффект” и “сильное душевное волнение” рассматриваются как взаимозаменяемые, абсолютно тождественные. Данные измене-ния закона навели некоторых исследователей на критические выводы.

Например, Н. Подольный считает, что в связи с таким подхо-дом в новом УК произошла путаница между уголовно-правовым понятием “сильное душевное волнение” и психологическим понятием “аффект”. Кратко суть его рассуждений заключается в следующем. По мнению Н. Подольного, состояние сильного душевного волнения должен устанавливать суд, а наличие аф-фекта должен определять эксперт-психолог. Поскольку сейчас данные понятия рассматриваются законом как тождественные, то суды стали вторгаться в компетенцию экспертов-психологов, а эксперты-психологи превратились в “маленьких судей”, решая те вопросы, которые отнесены к компетенции суда.

Н. Подольный предлагает понятие “аффект” рассматривать или как юридическое, или как психологическое, не смешивая их значение. Если рассматривать понятие “аффект” как юридиче-ское, рассуждает Н. Подольный, то суд может независимо от заключения судебно-психологической экспертизы самостоя-тельно делать вывод о наличии—отсутствии состояния аффекта. Если рассматривать понятие “аффект” как психологическое, то суд может принимать подобное решение только лишь на осно-вании привлечения специальных познаний, в частности судеб-но-психологической экспертизы .

На наш взгляд, с данным утверждением нельзя согласиться, поскольку понятие “аффект” всегда было и остается психологи-ческим понятием, но с момента введения его в диспозицию за-кона оно приобрело юридическое значение. Проблема на самом деле заключается не в том, чтобы признать “аффект” юридиче-ским или психологическим понятием, а в решении вопроса, на основании чего можно прийти к выводу о наличии—отсутствии состояния аффекта. В более широком плане — это проблема основания выделения аффектированного преступления в приви-легированный состав.

По нашему мнению, основанием выделения аффектирован-ного преступления в привилегированный состав является мотив, то внутреннее побуждение, которое вызвало у лица решимость совершить преступление. Ключ к выяснению мотива — в пове-дении потерпевшего. Именно поэтому законодатель делает ак-цент в диспозиции закона на тщательном описании поведения потерпевшего. Состояние сильного душевного волнения — это непосредственная эмоциональная реакция виновного на проис-ходящее. Она является индикатором того, что происходящее вызывает у виновного в аффектированном преступлении резко выраженную негативную оценку. Как ответ на исходящее зло происходит причинение вреда злодею.

Заключение психолого-психиатрической экспертизы может только помочь в оценке отношения виновного в аффектирован-ном преступлении к поведению потерпевшего, и не более того. Суд может признать, что преступление совершено в состоянии аффекта и без заключения экспертизы, если у него будет доста-точно данных, позволяющих сделать вывод о том, что противо-правное поведение потерпевшего вызвало резко негативную реакцию со стороны обвиняемого, что именно неправомерное поведение потерпевшего было причиной действий виновного, а не желание использовать данное поведение как повод для рас-правы над потерпевшим по причинам, лежащим вне его сиюми-нутного поведения. Заключение экспертизы является только констатацией того, что виновный в момент совершения престу-пления находился в состоянии аффекта. Однако это заключение не предрешает вопроса о наличии—отсутствии состава аффек-тированного преступления. Главное, что должен сделать суд, так это установить, что именно неправомерное поведение по-терпевшего вызвало ответную реакцию в виде причинения вре-да потерпевшему. Состояние сильного душевного волнения — это “лакмусовая” бумажка негативной оценки поведения потер-певшего со стороны обвиняемого в спорных для принятия окон-чательного решения случаях. Например, когда не ясна причина, толкнувшая на совершение преступления в виде причинения смерти и вреда здоровью.

Как мы уже отмечали, в уголовном законодательстве России понятие “аффектированное состояние” существует сравнитель-но давно. Разрабатывалось оно достаточно тщательно. Напри-мер, в процессе подготовки Уголовного Уложения 1903 г. вы-сказывались многочисленные замечания, которые учитывались Редакционной Комиссией. Первоначально Комиссия определяла аффектированное преступление как совершенное “в состоянии страсти и раздражения”. После обсуждения — как совершенное “в порыве сильного душевного волнения”. И это не случайно. Последнее понятие охватывает собой все виды аффекта, на фо-не которых происходит преступление, независимо от психоло-гической природы аффекта . Можно констатировать, что поня-тие “сильное душевное волнение” выдержало испытание време-нем, поскольку и в новом УК РФ оно продолжило свое сущест-вование.

Несмотря на сравнительную удачность законодательного термина, исследователи предлагали многочисленные его дефи-ниции. Поскольку они позволяют подчеркнуть какие-то новые грани изучаемого явления, процесс этот можно только привет-ствовать. В наши планы не входит анализ всех имеющихся оп-ределений, приведем лишь некоторые из них, представляющие, на наш взгляд, наибольший интерес.

Всестороннюю, на основе высказанных ранее определений, развернутую характеристику аффекта дал В. И. Ткаченко:

“1. По содержанию аффект — психическое состояние, выра-жающееся в эмоции.

2. По степени динамичности — сильная, бурно протекающая эмоция взрывного типа.

3. По степени влияния на психику — эмоция, занимающая господствующее положение в психике, эмоция, дезорганизую-щая психическую жизнь.

4. По времени протекания — кратковременная эмоция.

5. По происхождению — психическая функция, наиболее связанная с интенсивной деятельностью” .

Т. В. Кондрашова, обобщая психологические характеристики аффекта как состояния и в определенной мере как процесса, перечисляет его следующие характерные черты:

1) чрезвычайно высокая степень эмоционального напряже-ния и интенсивности эмоции;

2) качественное изменение сознания, сужение его поля;

3) глубокая захваченность всей психики и организма в целом (диффузность);

4) внезапность и неожиданность возникновения (“взрывной” характер — стресс, эмоциональная вспышка);

5) бурность проявления и интенсивность переживания, его острота и яркость;

6) непрерывное и стремительное нарастание душевного вол-нения до аффективной разрядки (восходящий эмоциональный поток);

7) отсутствие успокоения, кратковременность протекания и др.

Данные определения, как и многие другие, достаточно хоро-шо раскрывают “внутренние” признаки физиологического аф-фекта, частично характеризуя и его “внешние” проявления. Не менее важно установить и другие обстоятельства, касающиеся аффекта, в частности следующие. Можно ли квалифицировать деяние виновного по ст.ст. 107 и 113 УК РФ, если аффект вызы-вается не поведением потерпевшего, а иными обстоятельства-ми? Какова продолжительность аффекта?

Чем вызывается аффект?

Опять напрашивается очевидный ответ — аффект вызывает-ся противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Ответ правильный, но не полный, так как не учитывается, что состояние аффекта может возникать и при других обстоятельст-вах. Редко, но все же встречаются ситуации, когда аффект воз-никает не от непосредственного восприятия неправомерного поведения, а от производных факторов, таких как:

1) воспоминания о неправомерном поведении потерпевшего;

2) получение информации о ранее совершенном преступле-нии;

3) осознание результатов неправомерного поведения потер-певшего.

Например, сильное душевное волнение внезапно возникает во время встречи с обидчиком через какое-то время после наси-лия и издевательств с его стороны.

Так, Иванов в армии подвергался издевательствам и унижениям со стороны Стрельникова. Встретив последнего после демобилизации в одном из парков города, Иванов причинил ему тяжкий вред здоровью в состоянии сильного душевного волнения, возникшего при встрече с обидчиком.

Можем ли мы признать, что преступление совершено в со-стоянии сильного душевного волнения, или нет? Ведь в данном эпизоде состояние сильного душевного волнения возникло не в результате непосредственного неправомерного поведения по-терпевшего, а при воспоминании о случившемся ранее?

В литературе описаны случаи, когда Президиум Верховного суда РСФСР квалифицировал как убийство, совершенное в со-стоянии сильного душевного волнения, в ситуации возникнове-ния аффекта от одного только вида обидчиков .

Г., будучи сильно взволнован сообщением жены о совершенном на нее на-падении и попытке изнасилования неизвестным мужчиной, схватил нож и побежал к месту происшествия, где совершил убийство случайно там оказав-шегося Ч., приняв его за насильника. Случившееся произошло ночью в пус-тынном месте, кроме Ч. вблизи никого не было. Несколько лет тому назад на этом же пустыре было совершено нападение на жену Г. и его соседку .

Этот пример характерен тем, что, во-первых, состояние сильного душевного волнения возникло не в результате непо-средственного насилия со стороны потерпевшего, а при получе-нии информации о совершенном преступлении в отношении другого, близкого лица, во-вторых, произошла ошибка в лично-сти, повлекшая гибель совершенно непричастного к противо-правному поведению человека. Тем не менее и при данных об-стоятельствах Президиум Верховного суда РСФСР пришел к выводу, что виновный совершил убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насили-ем над близким ему человеком, добросовестно заблуждаясь относительно личности насильника.

В. И. Ткаченко приводит пример, когда в качестве основания аффекта послужило осознание результатов противоправного поведения потерпевшего.

Валерий З. постоянно терроризировал соседей по дому и двору. Однажды во дворе он остановил Галю Ш. и из хулиганских побуждений стал избивать. Когда она упала, З. продолжал бить ее головой об асфальт. Выбежавшие сосе-ди пресекли дальнейшее избиение. В слезах Галя поднялась в свою квартиру. Когда она осмотрела себя, то с ужасом увидела, что у нее выбиты передние зубы. Тогда она схватила нож, ворвалась в квартиру З., где он со своими друж-ками пьянствовал, и нанесла своему обидчику несколько ножевых ранений, от которых он через два месяца умер .

В данном случае состояние аффекта возникло после проти-воправного насилия. Возможно, если бы потерпевший не выбил виновной передние зубы, то никаких ответных действий с ее стороны не последовало, так как именно безобразный внешний вид так взволновал Галю Ш. Кроме того, виновная совершила преступление не в том месте, где произошло в отношении ее противоправное насилие, а в квартире потерпевшего, и удары она наносила не первым попавшимся предметом, что характер-но для преступлений в состоянии аффекта, а захваченным с со-бой ножом. Можно ли преступление при таких обстоятельствах признавать совершенным в состоянии аффекта?

Первоначально Ш. была осуждена за умышленное нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего. По протесту Генерального прокурора СССР ее действия были переквалифицированы на ч. 1 ст. 95 УК Казахской ССР, как причинение тяжкого вреда здоровью в состоянии сильного душевного волнения.

Таким образом, о чем говорят приведенные примеры? О многом. Во-первых, о том, что не всегда состояние сильного душевного волнения возникает сразу же после противоправного поведения потерпевшего, иногда имеется некоторый разрыв во времени между поведением потерпевшего и моментом возник-новения состояния аффекта. Во-вторых, о том, состояние аф-фекта может возникать не только от непосредственного воспри-ятия неправомерного поведения, но и от производных факторов. И в этих случаях преступление может быть признано совершенным в состоянии сильного душевного волнения.

Правда, следует признать, что единства мнений среди иссле-дователей по данному вопросу нет. По-разному относятся они и к вышеназванным обстоятельствам.

Так, Т. В. Кондрашова считает вполне оправданным призна-ние того, что состояние аффекта может возникнуть не только сразу же после совершения предусмотренных в диспозиции закона действий, но и после получения виновным информации об этих действиях либо осознания их результатов. Однако счи-тает спорным предложение о том, что состояние аффекта может возникнуть при воспоминании о противоправных или амораль-ных действиях .

Судебная практика квалификации деяний, совершенных под влиянием производных от противоправного поведения факто-ров, не является устоявшейся. Чаще всего суды в подобных си-туациях не признают, что преступление должно квалифициро-ваться как совершенное в состоянии аффекта. С чем соглашать-ся, на наш взгляд, не следует.

Какова продолжительность аффекта и какое это имеет значение?

Установление времени продолжительности аффекта имеет правовое значение. Для квалификации по ст.ст. 107 и 113 УК РФ необходимо, чтобы содеянное было совершено в тот мо-мент, когда виновный находился в состоянии сильного душев-ного волнения, вызванного неправомерным поведением потер-певшего. При отсутствии состояния аффекта, например когда это состояние уже прошло, квалифицировать деяние как совер-шенное при обстоятельствах, смягчающих ответственность, нельзя. Это будет противоречить требованиям закона.

Состояние аффекта возникает в ответ на противоправное или аморальное поведение потерпевшего или через некоторое время после него. Понятно, что между действием (бездействием) по-терпевшего и совершенным в отношении его преступлением не может быть значительного разрыва во времени. А какой разрыв во времени признается значительным? Чтобы ответить на этот вопрос, следует выяснить, сколько может длиться аффект.

В каждом конкретном случае необходимо устанавливать время с момента противоправного или аморального действия (бездействия) потерпевшего до момента совершения в отноше-нии его ответных действий.

Например, в судебной практике возник вопрос относительно квалификации действий Бауэра.

Установлено, что Бауэр, проходя по улице с женой, встретился с группой несовершеннолетних, среди которых были Гусаков и Коган. Все находились в нетрезвом состоянии. Гусаков и Бауэр задели друг друга, Гусаков поскольз-нулся и упал. Затем он окликнул ушедшего уже Бауэра, подбежал к нему и ударил в лицо. Бауэр нанес Гусакову ответный удар и стал упрекать за непра-вильное поведение. Тогда Гусаков вновь ударил Бауэра, а Коган сбил его с ног. После этого несовершеннолетние стали ногами избивать лежащего Бауэра, причинив ему легкие телесные повреждения с расстройством здоровья. Под-нявшись с земли, Бауэр вбежал в расположенный неподалеку дом, где жили его родственники, схватил столовый нож и, возвратившись, несколько раз ударил Когана ножом в голову, отчего тот умер.

Первоначально действия Бауэра были квалифицированы как простое умышленное убийство. Президиум областного суда отклонил протест проку-рора области, в котором ставился вопрос о квалификации убийства как совер-шенного в состоянии сильного душевного волнения. Отклоняя протест, прези-диум указал, что с момента избиения Бауэра прошло определенное время, в течение которого он совершил обдуманные, целенаправленные действия на убийство потерпевшего.

Считая квалификацию действий Бауэра неправильной, заместитель Гене-рального прокурора СССР опротестовал состоявшиеся по делу решения в Верховный суд Республики. Судебная коллегия по уголовным делам Верхов-ного суда Республики протест удовлетворила. Аргументами при обосновании ее решения было то, что для того, чтобы добежать до дома, взять нож и вер-нуться обратно, Бауэру понадобилось менее двух минут. Кроме того, свидете-ли показали, что когда Бауэр вбежал в дом, схватил нож и бросился на улицу, он был “каким-то сумасшедшим” .

Несмотря на то, что преступление было совершено не сразу же после избиения и Бауэр произвел определенные действия, направленные на получение ножа, его деяние было квалифици-ровано как совершенное в состоянии аффекта. Установлено, что все произошло в очень короткий промежуток времени, не пре-вышающий двух минут. Виновный в момент преступления на-ходился в состоянии аффекта. Отсюда и такая квалификация содеянного.

В некоторых случаях, на первый взгляд, имеются все основа-ния для квалификации преступления как совершенного в со-стоянии сильного душевного волнения, однако более внима-тельная оценка содеянного показывает невозможность подоб-ной квалификации.

В ситуации, аналогичной предыдущей, оценка действий ви-новного лица оказалась прямо противоположной.

Первоначально действия Стегунова были квалифицированы как простое умышленное убийство по ст. 103 УК РСФСР (ч. 1 ст. 105 УК РФ). Обстоятель-ства дела таковы.

Поздно вечером Стегунов вынес ведро к мусорному ящику, расположен-ному во дворе. Возле ворот своего дома Стегунов был остановлен неизвест-ным, преградившим ему путь. В это время он заметил, что к ним подбегают еще двое. Неизвестный ударил Стегунова рукой по лицу в область левого глаза, причинив легкие телесные повреждения с кратковременным расстрой-ством здоровья. Тогда Стегунов прибежал домой, взял двуствольное ружье, находившееся в чехле в разобранном виде, собрал его, забежал в другую ком-нату, взял из патронташа два патрона, зарядил ружье и выбежал из дома. На улице он увидел трех парней. Ошибочно считая, что это те лица, которые напали на него, Стегунов бросился преследовать их и пробежал 78 метров. При этом Стегунов вначале произвел один предупредительный выстрел, а вторым выстрелом смертельно ранил несовершеннолетнего Густова. По делу установлено, что Густов никакого отношения к нападению на Стегунова не имел. Ранив Густова, Стегунов вернулся домой и попросил жену, чтобы она вызвала милицию и “скорую помощь”.

Президиум Верховного суда действия Стегунова переквалифицировал со ст. 103 УК РСФСР (ч. 1 ст. 105 УК РФ) на ст. 104 УК РСФСР (ч. 1 ст. 107 УК РФ). В обоснование своего решения Президиум сослался на следственный эксперимент, во время которого Стегунов собрал ружье, зарядил его и выбе-жал за ворота дома за 45 секунд, а затем пробежал расстояние в 78 метров до того места, откуда он стрелял, за 23 секунды.

Председатель Верховного суда СССР внес протест в Пленум Верховного суда СССР. Пленум Верховного суда протест удовлетворил.

Переквалификацию действий Стегунова со ст. 103 УК РСФСР на ст. 104 УК РСФСР Пленум Верховного суда СССР признал ошибочной, так как от-ветные действия Стегунова были совершены, когда он уже не находился в состоянии сильного душевного волнения.

Из материалов дела видно, что Стегунов непосредственно после нападения на него не ответил насилием, а совершил обдуманные, целенаправленные подготовительные действия. Он забежал домой, рассказал жене, что его изби-ли трое, и попросил жену сходить за шубой, оставленной во дворе дома. Затем он собрал ружье, зарядил его патронами, которые находились в другой комна-те, вышел из дома, несмотря на возражения жены, но у дома никого не увидел. Далее Стегунов пошел во двор, увидел силуэты троих лиц и, ошибочно пола-гая, что именно эти лица напали на него, вначале произвел предупредительный выстрел, а вторым выстрелом в сторону убегавших убил Густова.

При таких обстоятельствах, посчитал Пленум Верховного суда СССР, сле-дует признать, что Стегунов совершил убийство Густова с целью мести за нападение на него в состоянии простого возбуждения, а не в состоянии вне-запно возникшего сильного душевного волнения .

Относительно длительности аффекта в литературе высказы-вается практически однозначное суждение. Большинство авто-ров считает, что аффект не может длиться более нескольких минут. Н. И. Загородников отмечает, что аффекты возникают большей частью внезапно и продолжаются иногда всего несколько минут . Лишь в очень редких случаях можно встретить иное мнение.

Так, В. И. Ткаченко пишет, что “аффект обычно протекает в коротком промежутке времени. Это объясняется тем, что при его переживании расходуется очень большая энергия. Он, как правило, не может затянуться, так как у человека просто не хва-тит сил для поддержания высокого уровня напряжения всего организма, характерного для аффекта. Чаще всего он занимает всего несколько минут. Но иногда может продолжаться значи-тельно дольше” . Со ссылкой на психолога Н. Д. Левитова, В. И. Ткаченко утверждает, что аффект может длиться часами и даже сутками .

По нашему мнению, следует исходить из того, что аффект не может продолжаться более нескольких минут. А вот сколько конкретно? Ведь в диапазон “несколько минут” укладывается достаточно неопределенный промежуток времени. Как нам представляется, он не может быть более 10—15 минут. Однако правильнее устанавливать продолжительность аффекта в каж-дом конкретном случае с учетом всех обстоятельств дела, в том числе и особенностей личности виновного.

Спорной и недостаточно разработанной является проблема соотношения аффекта и умысла в аффектированных преступле-ниях. Какой может быть умысел в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта? Прямой, косвенный или и тот и другой? Когда возникает умысел на совершение преступления? Во время противоправного поведения потерпевшего, после, при воспоми-нании о нанесенной обиде, при получении информации о нане-сенном оскорблении? Можно ли квалифицировать содеянное как убийство в состоянии аффекта, если оно произошло при случайной встрече с обидчиком через какое-то время после на-силия со стороны последнего? Эти и другие вопросы требуют внимания.