4. Признаки (критерии), свидетельствующие о совершении преступления в состоянии аф-фекта

Знание признаков (критериев) аффекта важно, поскольку преступление в состоянии сильного душевного волнения со-вершается как ответная реакция на противоправное или амо-ральное поведение потерпевшего. Если установлено, что пре-ступлению предшествовало такое поведение потерпевшего, необходимо считать, что оно совершено в состоянии сильного душевного волнения, пока не доказано обратное. Поэтому, с одной стороны, установление и доказывание наличия состояния аффекта необходимо с точки зрения квалификации содеянного по ст.ст. 107, 113 УК РФ. С другой стороны, отсутствие состоя-ния аффекта также должно быть доказано, если содеянное ква-лифицируется по статьям УК РФ, не учитывающим аффект в качестве обстоятельства, смягчающего ответственность, несмотря на противоправное или аморальное поведение со стороны потерпевшего.

Какие же существуют объективные критерии, позволяющие утверждать, что преступление совершено в состоянии аффекта?

Во-первых, вполне обоснованно можно предположить, что поведение лица, действующего в состоянии аффекта, долж-но отличаться от поведения человека, совершающего заранее задуманное преступление. По той хотя бы причине, что в со-стоянии аффекта умысел на преступление возникает неожидан-но и реализуется без какой-либо длительной подготовки и про-думывания деталей совершения преступления. Отсюда способ и обстановка совершения преступления, выбор орудия преступле-ния имеют свои особенности.

Как показывают исследования, для преступлений, совершен-ных в состоянии аффекта, характерно использование предметов, как правило, специально не приспособленных для нанесения телесных повреждений.

Например, по данным Б. В. Сидорова, это были ножи (применялись в 35% случаев, из них: перочинный — в 18%, столо-вый — в 11%, сапожный — в 4%, консервный или монтер-ский — в 2%, шило — в 2% случаев); охотничье ружье — в 2% случаев, а также такие предметы, как топор, отвертка, гвоздо-дер, утюг, вилки, стаканы, гитара, скакалка, камень, палка, гал-стук, брючный ремень и т. д.

Следует обратить внимание на то, что орудия и средства со-вершения преступления виновным выбираются из тех, которые находятся “под рукой” или в непосредственной близости от места совершения преступления. Данный момент иногда вызы-вает сложности при оценке конкретных ситуаций.

Клевцов был осужден по ст. 104 и ст.ст. 15 и 104 УК РСФСР (ст. 107 и ст.ст. 30 и 107 УК РФ) за убийство в состоянии аффекта и покушение на убий-ство в состоянии аффекта. Он признан виновным в умышленном убийстве Черепанова и покушении на убийство Клевцовой, совершенные в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения.

Обстоятельства дела таковы. Клевцов и Клевцова состояли в браке и имели малолетнего ребенка. В день происшествия Клевцова заявила, что в течение двух недель она встречается с другим мужчиной и допускает супружескую неверность, а затем попросила, чтобы муж забрал свои вещи и ушел от нее. В этот же день Клевцов уезжал к своим родителям. Поздно вечером, вернувшись домой, Клевцов в окне спальни увидел, что в доме вместе с его женой нахо-дится Черепанов. Взволнованный увиденным, он взял находящееся в сарае в собранном виде и заряженное двуствольное ружье 12-го калибра, быстро про-ник в квартиру и на кухне произвел выстрел в Черепанова (который от ранения в шею сразу же скончался), а затем выстрелил в убегающую Клевцову, но не попал.

Генеральный прокурор РФ в протесте поставил вопрос об отмене пригово-ра и кассационного определения и направлении дела на новое судебное рас-смотрение в связи с неправильной квалификацией действий осужденного и мягкостью назначенного наказания.

В протесте указывалось, что вывод суда о совершении преступления Клев-цовым в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения про-тиворечит фактическим обстоятельствам дела. Основным обстоятельством, опровергающим нахождение Клевцова в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, была продуманность и аккуратность действий Клевцова.

Президиум Верховного суда РФ оставил протест без удовлетворения. Ос-новывался Президиум при этом на следующем. Из показаний осужденного Клевцова видно, что с того момента, как он увидел жену и Черепанова в ком-нате, и до произведенных им выстрелов прошло незначительное время — не более пяти минут. Ружье хранилось в собранном и заряженном состоянии. Хранилось оно на шкафу в сарае, чтобы взять ружье, много времени не требо-валось. Преступление Клевцов, по его показаниям, совершил “как в тумане”, плохо помнит, что произошло после того, как он увидел свою жену в постели с другим мужчиной. Клевцова утверждала, что когда муж проник в дом с ружь-ем в руках, он был “бледный, весь трясся”. После преступления Клевцов был в каком-то заторможенном состоянии, сожалел о случившемся, явился в мили-цию с повинной в этот же день .

Представляется, что Президиум Верховного суда РФ посту-пил правильно, не удовлетворив протест Генерального прокуро-ра РФ. Во-первых, выбор орудия преступления был, конечно, осознанным, но случайным, ружье находилось в непосредствен-ной близости от места происшествия. Кроме того, необходимо учитывать, что материалами дела не было опровергнуто то об-стоятельство, что Клевцов совершил преступление в состоянии аффекта. Основания же для квалификации содеянного как пре-ступления, совершенного в состоянии сильного душевного вол-нения, в данном случае имелись. Поэтому квалификация должна быть по статье УК, предусматривающей ответственность за преступление, совершенное при смягчающих обстоятельствах (ст. 107 УК РФ).

Во-вторых, внешний вид виновного в момент соверше-ния преступления в состоянии аффекта не может не отличаться от внешнего вида и поведения “обычного” преступника, по-скольку действует он в состоянии сильного душевного волне-ния, которое проявляется во всем его внешнем облике: в выра-жении лица, глаз, характере движений, тембре голоса и т. д.

Свидетели очень часто показывают, что в момент совершения преступления поведение виновного резко отличалось от обычно-го, равно как и его внешний вид. Психическое состояние винов-ного, как правило, характеризуется тем, что он чрезвычайно взволнован, действия лихорадочны, цвет лица очень бледный или, наоборот, чрезвычайно красный от нервного возбуждения. Особо отмечается выражение лица виновного, его мимика, кото-рая несет на себе отпечаток сильного нервного возбуждения. На лице может “застыть” определенное выражение, например гнева или растерянности. Меняется речь, интонации становятся други-ми, происходит изменение тембра голоса до неузнаваемости.

Вот как описывает человека в состоянии аффекта Т. В. Конд-рашова: “В состоянии аффекта наступают заметные изменения в двигательной сфере (торможение или перевозбуждение, нару-шение координации и т. п.) и в сфере вегетативных реакций (изменение пульса и дыхания, давления крови и др.). В кровь выбрасывается большое количество адреналина. Поэтому если виновный в момент совершения преступления получил какие-либо повреждения, сопровождавшиеся кровотечением, то хими-ческий анализ этой крови позволит установить наличие состоя-ния аффекта” .

Сам виновный рассказывает, как правило, что он плохо пом-нит случившееся: “все происходило как в тумане”, “у меня по-темнело в глазах”, “все происходило как будто бы не со мной”. Важно сопоставлять показания виновного о своем состоянии в момент совершения преступления, даваемые им на всем протя-жении следствия. Иногда первоначальные его показания могут отличаться от последующих. Если, например, виновный дает более подробные показания, то это не значит, что они противо-речат первоначальным. Потому что уточнение, это не противо-речие. Путаные, противоречивые показания заставляют подвер-гать сомнению услышанное. В то же время если показания пол-ностью совпадают, это может свидетельствовать о соответствии сказанного обстоятельствам содеянного. Впрочем, не бывает исключений из правил. Поэтому окончательный вывод о нахож-дении виновного в момент совершения преступления в состоя-нии аффекта должен делаться на основании всех доказательств, имеющихся по делу.

В-третьих, при квалификации содеянного необходимо учитывать психофизиологические особенности виновного, со-стояние его здоровья, возраст, пол, потому что поступки чело-века обуславливаются не только социальными, личностными, но и биологическими факторами. Однако следует отметить, что тип темперамента виновного хотя и является важным обстоя-тельством, не может быть единственной детерминантой аффек-та. Установление типа темперамента виновного позволяет дать его обобщенную психологическую характеристику. А это, в определенной мере, помогает предположить его реакцию на внешние раздражители. В сочетании с волевыми и нравствен-ными качествами учет темперамента человека позволяет про-гнозировать его поведение в той или иной ситуации.

При прочих равных условиях совершение преступления в со-стоянии аффекта более характерно для холерика, чем флегмати-ка, для несовершеннолетнего более, чем для взрослого, более для женщины в состоянии беременности, чем находящейся в обычном состоянии, более для человека, страдающего долгим, болезненным, изматывающим недугом, чем для здорового.

Для виновного в совершении преступления в состоянии аф-фекта характерно нанесение множественных ударов. Это иногда дает повод для необоснованной квалификации действий винов-ного по п. “д” ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В-четвертых, имеются особенности в поведении ви-новного в аффектированном преступлении после совершения преступления. В этот момент наступает психическая разрядка, которая характеризуется тем, что виновный находится в состоя-нии опустошенности, подавленности, раскаяния. Данное со-стояние наблюдается, как правило, после аффекта, требующего значительной мобилизации психических сил и энергии виновно-го лица. Так, по данным Б. В. Сидорова, после совершения пре-ступления виновный пребывал в состоянии своеобразного оце-пенения и отрешенности (19%), под влиянием случившегося быстро переходил от гнева к глубокому раскаянию, жалости к потерпевшему (30%), стремился ему помочь (26%), сообщал о случившемся в органы милиции (29%), не помня себя от страха и отчаяния, убегал с места происшествия (51%) .

Наличие состояния разрядки у виновного после совершения преступления может служить одним из доказательств, свиде-тельствующих о том, что преступление было совершено в со-стоянии аффекта.

Вот характерный пример убийства в состоянии аффекта. Шилов был осуж-ден по ст. 104 УК РСФСР (ст. 107 УК РФ). Он был признан виновным в умышленном убийстве своей жены Шиловой, совершенном в состоянии вне-запно возникшего сильного душевного волнения, вызванного тяжким оскорб-лением со стороны потерпевшей.

Шиловы состояли в браке и имели двоих малолетних детей. Шилов стал замечать, что его жена находится в близких отношениях с Бирманом, рабо-тавшим с ней в одном магазине. Шилов пытался уговорами прекратить отно-шения Шиловой с Бирманом. Однако ему это не удавалось. Однажды Шилова долго не возвращалась с работы. Шилов обнаружил ее в компании с Бирма-ном. Предложил пойти домой. Она, однако, отказалась и пришла домой только после того, как муж заявил, что болен младший сын. Войдя в квартиру и убе-дившись, что дети спят, Шилова стала оскорблять мужа, заявив, что жить с ним не будет, и пыталась возвратиться в компанию, где находился Бирман. Поведение жены вызвало у Шилова состояние сильного душевного волнения, и в таком состоянии он нанес ей кухонным ножом восемь ножевых ранений, от которых она тут же скончалась. После этого Шилов сразу же явился с повин-ной в отделение милиции.

Виновный Шилов на всех допросах утверждал, что не может вспомнить, как ударил жену, где взял нож, где были дети, кричали ли они. Работники милиции свидетельствовали, что Шилов сообщил об убийстве жены сразу же после происшествия, прибежав в отделение милиции без обуви, в одних нос-ках, говорил бессвязно, был бледен, дрожал.

По делу была проведена комплексная психолого-психиатрическая эксперти-за, из заключения которой видно, что в момент совершения преступления Шилов находился в состоянии выраженного возбуждения, достигшего аффекта .

Таким образом, только учет всех обстоятельств в совокупно-сти: обстановки совершения преступления, противоправного или аморального поведения потерпевшего, наличия аффекта как ответной реакции виновного, способа и орудий совершения преступления, состояния виновного в момент совершения пре-ступления, его поведения после совершения преступления по-зволяет правильно квалифицировать содеянное.