1. ДЕТЕРМИНАЦИОННО-РЕГУЛЯЦИОННАЯ МОДЕЛЬ КРИМИНАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Вопрос о соотношении необходимости и свободы воли стоит в центре современной криминологии, изучающей крайнее проявление безнравственного поведения — преступление.

Ф.Энгельс писал: "Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой"1. Методологическая основа решения этого вопроса заложена в трудах К.Маркса, Ф.Энгельса и В.ИЛенина, указавших на диалектическую связь между необходимостью и свободой воли. Однако марксистско-ленинская методология решения вопроса о соотношении необходимости и свободы воли в поведении человека еще недостаточно полно освоена в криминологической науке. Это проявляется, в частности, в том, что "при единых основополагающих посылках можно констатировать неоднозначное понимание советскими авторами процессов детерминации преступного поведения, причин преступности в определенных временно-пространственных границах, роли различных социальных факторов в ее происхождении и развитии, механизма их влияния на преступность и преступление"2.

Имея в виду проблему причин преступности, В.Н.Кудрявцев также отмечает, что "при едином методологическом подходе к анализу этой проблемы, основанном на положениях диалектического материализма, криминологические выводы авторов, их теоретические представления далеко не во всем совпадают''3.

Существующие в настоящее время затруднения в решении проблемы причин преступности в определенной мере объясняются нерешенностью вопроса о соотношении необходимости и свободы воли в криминальном поведении. А решить этот вопрос — значит, по нашему мнению, решить вопрос о диалектической связи идеи детерминизма и принципа отражения.

К.Маркс писал: "Необходимость проявляется в конечной природе как относительная необходимость, как детерминизм'*. Что же касается свободы воли, то она проявляется как психическое отражение, регулирующее поведение человека. Если идея детерминизма объясняет, как проявляется необходимость в поведении, то принцип отражения объясняет, как проявляется свобода воли.

Сам факт, что В.И.Ленин в работе "Материализм и эмпириокритицизм" обращается к понятию отражения при объяснении как природных, так и социальных явлений, свидетельствует о его методологическом значении. Рассматривая понятие отражения, В.И.Ленин при этом развивает идеи К.Маркса 10

и Ф.Энгельса о детерминизме как в естествознании, так и историческом материализме. Не случайно, что при рассмотрении вопроса о свободе воли в работе "Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?" В.И.Ленин опирается на идею И.М.Сеченова об "отражательной деятельности" психики, через которую объясняется свобода воли. При этом нужно иметь в виду, что развиваемая И.М.Сеченовым идея была результатом поиска ответа на вопрос: "...как совместить детерминизм с принципом активности личности, естественнонаучную причинность с трактовкой человека как самоотверженного деятеля, а не волчка, запускаемого в ход бичом необходимости (согласно известной метафоре Гоббса) "5.

Между идеей детерминизма и принципом отражения существует диалектическая связь, не рассмотрев ее, нельзя понять проявление необходимости • и свободы воли в этиологии поведения человека, а значит, и механизм криминального поведения.

Разрабатывая теорию отражения, В.И.Ленин писал: "...логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения"6. В этом тезисе существо присущего всей материи свойства отражения раскрывается через родственное ему свойство ощущения, присущее живым организмам. Этот прием наиболее удачный.

В настоящее время понятие отражения имеет различные определения в научной литературе7. По нашему мнению, при определении понятия отражения целесообразнее всего руководствоваться приемом В.И.Ленина, который раскрывал существо отражения через ощущение. Руководствуясь этим приемом, логично предположить, что функция отражения родственна функции ощущения. Функция ощущения — регулирование поведения организма. Следовательно, функция отражения родственна регулированию поведения организма.

В абстрактном виде отражение может быть определено с помощью термина ощущения, родственного отражению, следующим образом. Отражение — это свойство тела "ощущать" в соответствии с присущим ему способом действие на него других тел. Посредством этого "ощущения" тело "регулирует" свое движение (поведение), детерминируемое действием на него других тел. Конкретизация этого абстрактного определения отражения является, по нашему мнению, весьма плодотворной для познания феномена отражения вообще, в том числе механизма психической регуляции криминального поведения.

Проблема соотношения детерминации и регуляции еще не разработана в науке. В частности, детерминационная и регуляционная стороны процесса взаимодействия человека и его среды рассматриваются чаще порознь. Хотя и признается, но фактически не раскрывается связь между этими двумя сторонами единого явления8. Это обедняет и понятия детерминизма, и понятие отражения, что приводит к ограниченности их методологических возможностей в научных исследованиях, в т.ч. и в криминологии. В то же время, как подчеркивали выдающиеся исследователи в области физической

11

науки A-Эйнштейн и Л.Инфвльд, "...развитие новых возможностей, рассмотрение старых проблем под новым углом зрения требуют творческого воображения и отражают действительный успех в науке"9.

В криминологии тот или иной поступок (преступление) принимается как следствие чего-то, а это что-то, по нашему мнению, выступает для поступка (преступления) основанием, которое не сводится ни к причине самой по себе, ни к отражению самому по себе, но выражает их диалектическую связь. Поэтому, чтобы получить ответ на вопрос: "почему совершается преступление?" — нужно выявить само основание преступления, а не только его причину или какое отражение в нем выражено, т.е. не только то, чем криминальное поведение детерминируется и чем оно регулируется, но и то и другое во взаимосвязи как основание преступления. Вопросы же: "какова причина преступления?" или "какое отражение проявляется в акте преступления?" — односторонние и не являются равнозначными вопросу: "почему совершается преступление?". Чтобы правильно понять, почему совершается преступление, нужно вопрос поставить так: каково основание преступления?

В современной философской литературе понятие основания определяется следующим образом: "Основание — необходимое условие, являющееся предпосылкой существования каких-либо явлений (следствий) и служащее их объяснением"10.

Так как криминальное поведение — следствие не только внешней причины, но и внутненнего отражения, то очевидно, что объяснить, почему совершается преступление, можно лишь с помощью такой категории, которая диалектически связывала бы роль причины и роль отражения. Именно таким свойством обладает категория основания. Как замечает М.А.Парнюк, "вопрос об основании и следствии в научной и философской литературе, по существу, ставится тогда, когда говорят о зависимости результатов деятельности причины не только от нее самой, но и от природы тех вещей, на которые воздействует причина"11.

Методологическое значение категории основания для криминологии заключается в том, что она дает возможность перейти от понимания криминального поведения как следствия "монолога" самой по себе причины (необходимости) или самого по себе отражения (свободы воли) к пониманию криминального поведения как следствия "диалога" причины (необходимости) и отражения (свободы воли). Категория основания преступления до настоящего времени в криминологии не применялась, хотя и затрагивалась косвенным образом Н.Ф.Кузнецовой при рассмотрении вопросов применения философского учения о детерминизме для познания криминального поведения12. Само развитие криминологической науки все более настоятельно требует обратиться к категории основания. Это обусловливается, в частности, тем, что "ныне, - как пишет Н.Ф.Кузнецова, — особенно актуализируется не только дальнейшее углубление познания качественного своеобразия элементов и подсистем криминогенной детерминации, но и выявление системно-структурных связей в этих подсистемах"13.

12

Из связи причины и отражения (рефлекса) при объяснении поступков человека исходил И.М.Сеченов. "Сеченовский анализ структуры волевого поведения, — отмечает М.Г.Ярошевский, — был тесно связан с социально-философской установкой, определившей ответ на важнейший для научной психологии вопрос, как сомкнуть принцип детерминизма с принципом активности"14 . Рассмотрение вопроса о причине у него прямо связано с развитием идеи о рефлекторной (отражательной) природе психики. При объяснении человеческого поведения И.М.Сеченов указал на единство "внутренних и внешних условий". Его утверждение, что "при одних и тех же внутренних и внешних условиях человека деятельность его должна быть одна и та же"15, по нашему мнению, означает, что при одной и той же причине и при одном и том же отражении, образующих основание поступка, поступок будет одним и тем же. Под внешними условиями И.М.Сеченов понимает причину16, а под внутренними — рефлексы17, т.е. психические явления, которые суть собственно отражения.

И.М.Сеченов показал также, что всякие недоразумения в объяснении этических 'явлений возникают из-за того, что не усматривается при этом определенная связь между причиной и рефлексом как актом психического отражения (регулирования поведения).

Таким образом, причину нужно определять через соотношение с отражением, а отражение — через соотношение с причиной. Причиной движения данного тела является действие на него другого тела при их взаимодействии. Это действие отражается данным телом. Поведение — это следствие основания, состоящего из диалектически связанных причины и отражения. Как не бывает поведения (движения), не детерминируемого определенной причиной, так не бывает поведения (движения), не регулируемого определенным отражением. Детерминирование поведения (движения) данного тела осуществляется в виде действия на него другого тела, а регулирование поведения (движения) — в виде отражения данным телом действия на него другого тела.

Именно "диалог" причины и отражения, которые проявляются через детерминацию и регуляцию, определяет поведение. Ни один из участвующих в этом "диалоге" голосов сам по себе, без диалектической связи с другим, в "монологе" определять поведение не может. Из этого понимания соотношения причины и отражения, их диалектической связи нужно исходить при объяснении поведения вообще и криминального поведения в частности.

Диалектическая связь феноменов причины и отражения приводит к выводу, что понятие детерминизма может быть определено в соотношении с понятием отражения и наоборот. Поэтому в современной науке, в т.ч. и в криминологии, успешное применение идеи детерминизма неосуществимо без диалектической связи с принципом отражения, а успешное применение принципа отражения невозможно без диалектической связи с идеей детерминизма18.

По нашему мнению, эта диалектическая связь усматривается из следую-

13

щих положений, сформулированных В.И.Лениным. С одной стороны, "мир не удовлетворяет человека, и человек своим действием решает изменить его"19. Это и есть фактор детерминаций деятельности, С другой стороны, "человек в своей практической деятельности имеет перед собой объективный мир, зависит от него, им определяет свою деятельность"20. Это и есть фактор регуляции деятельности, который проявляется как отражение в сознании человека его бытия. Оба эти фактора в диалектической связи образуют основание того или иного поведения человека.

Взаимодействие человека с его средой осуществляется (в соответствии с идеей детерминизма и принципом отражения) через единство детерминации и отражения. При этом нужно иметь в виду, что функция отражения заключается в регуляции поведения человека. "Регуляция деятельности — это та работа, которую практически выполняет образ, психическое отражение"21, -писал С.Л.Рубинштейн, развивая идею И.М.Сеченова о регуляции поведения психикой. По И.М.Сеченову, "отражать", применительно к психике вообще и к сознанию как высшей форме психического отражения в частности — это значит "регулировать" поведение.

В современной научной литературе функция сознания как высшей формы психического отражения определяется следующим образом. "Функция регулирования поведения человека составляет фундамент, основание выполнения сознанием функции отражения действительности, познания, существования его в форме абстрактного знания. В плане соотношения регулятивного и отражательного аспектов, особенно с точки зрения генезиса сознания, последнее есть скорее отражение ради регулирования, скорее регулирование отношений человека к природной и социальной действительности посредством отражения ее общих, необходимых, закономерных сторон, связей и отношений, чем регулирование ради отражения"22. Однако для того чтобы раскрыть принцип отражения в криминологии, недостаточно указать на тот факт, что сознание как высшая форма психического отражения имеет регулирующую функцию. Нужно показать, в чем эта функция заключается, что такое регуляция поведения, чем она отличается от детерминации. А сделать это можно, лишь рассмотрев сознание человека в диалектической связи с его бытием.

К.Маркс, Ф.Энгельс и В.И.Ленин, исходя из того, что бытие определяет сознание, не останавливались на этом, не сводили все лишь к констатации этого факта, а раскрывали в своих произведениях их роль в жизни, деятельности, поведении людей. В письме Йозефу Блоху Ф.Энгельс писал: "Маркс и я отчасти сами виноваты в том, что молодежь иногда придает больше значения экономической стороне, чем это следует. Нам приходилось, возражая нашим противникам, подчеркивать главный принцип, который они отвергали, и не всегда находилось время, место и возможность отдавать должное остальным моментам, участвующим во взаимодействии"23. К этим "остальным моментам" относится, в частности, вопрос о роли сознания в жизни, деятельности, поведении людей.

К.Маркс в "Экономическо-философских рукописях 1844 года" писал:

14

"Предметное существо действует предметным образом, и оно не действовало бы предметным образом, если бы предметное не заключалось в его существенном определении. Оно только потому творит или полагает предметы, что само оно полагается предметами и что оно с самого начала есть природа. Таким образом, дело обстоит не так, что оно в акте полагания переходит от своей "чистой деятельности" к творению предмета, а так, что его предметный продукт только подтверждает его предметную деятельность, его деятельность как деятельность предметного природного существа"24. В этом фрагменте К.Маркс подчеркивает, что деятельность человека как предметного существа несводима к "чистой деятельности" (т.е. к деятельности сознания человека), потому что она состоит прежде всего из предметной деятельности.

К.Маркс, развивая материалистическое понимание сущности человека, показывает, что люди начинают не с того, что "стоят в теоретическом отношении к предметам внешнего мира", а "активно действуют", овладевая предметами внешнего мира и, таким образом, удовлетворяя свои потребности25. Материалистическое понимание сущности человека исходит из того, что в форме деятельности людей, их поведения проявляется прежде всего "предметное бытие человека"26. Деятельность людей, их позедение определяются их бытием. Именно предметная деятельность людей, в форме которой проявляется "предметное бытие человека", "образует, — как писал Ф.Энгельс, — материальную основу всех прочих видов деятельности..."27.

Таким образом, проявление сознания в поведении человека, в том числе в безнравственном и криминальном, невозможно без проявления в этом же поведении "предметного бытия человека" в форме его предметной деятельности, которая образует "материальную основу" для деятельности сознания. Поэтому сознание не только не единственный, но и не основной факторе механизме поведения человека. Основным является "предметное бытие человека", которое определяет его сознание.

Опираясь на идеи К.Маркса к Ф.Энгельса, В.Е.Кемеров приходит к следующему выводу о соотношении бытия человеческого индивида и его психической деятельности. "В контексте становления человеческого индивида как предметно-деятельного общественного существа, — пишет он, — отношения психики индивида и предметной деятельности могут быть поняты не как простое удвоение в идеальном плане каких-то фрагментов общечеловеческого опыта, а как становление идеальных форм развития самого индивида, как отображение его активности, его направленности на предметное удовлетворение растущих потребностей, на предметную реализацию сформированных способностей. С учетом такого подхода к анализу бытия человеческого индивида становится в принципе ясным, почему психическая деятельность индивида, будучи производной от его предметной деятельности, оказывается регулятором этой предметной деятельности и отношений индивида с другими людьми"28. Этот вывод вытекает из положений К.Маркса и Ф.Энгельса, которые "наперекор идеалистической философской традиции ввели в сферу ;оциально-философского анализа и выдвинули на его первый план материальную предметно-чувственную жизнь общественных индивидов"29.

15

По нашему мнению, изложенное позволяет сделать вывод о том, что материальной основой поведения (деятельности) является "предметное бытие человека", а сознание, отражающее бытие, - психический элемент поведения, который надстраивается над этой основой.

Для понимания роли бытия и сознания в этиологии поведения людей важнейшее значение имеет следующий тезис К.Маркса и Ф.Энгельса. "Действительными людьми в их действительном общении созданы эмпирические отношения, и уже потом, задним числом, люди эти отношения конструируют, изображают, представляют себе, укрепляют и оправдывают"30.

Здесь К.Марксом и Ф.Энгельсом дано принципиальное определение роли сознания: люди посредством сознания, отражающего их бытие (которое в данном случае К.Маркс и Ф.Энгельс называли "эмпирическими отношениями") , "конструируют, изображают, представляют себе, укрепляют и оправдывают" свою деятельность, т.е. регулируют ее. Детерминируется же деятельность бытием людей. В этом заключается его роль.

При объяснении социального поведения людей, поступков отдельных лиц К.Маркс исходил из детерминирующей роли бытия и регулирующей роли сознания. Он писал: "При исследовании явлений государственной жизни слишком легко поддаются искушению упускать из виду объективную природу отношений и все объяснять волей действующих лиц. Существуют, однако, отношения, которые определяют действия как частных лиц, так и отдельных представителей власти и которые столь же независимы от них, как способ дыхания. Став с самого начала на эту объективную точку зрения, мы не будем искать добрую или злую волю попеременно то на одной, то на другой стороне, а будем видеть действия объективных отношений там, где на первый взгляд кажется, что действуют только лица"31. Таким образом, нельзя упускать из виду, что действия людей определяются объективными отношениями их бытия, несмотря на то что они волевые. Воля — это сознательное регулирование людьми своих действий, которые определяются объективными отношениями их бытия.

К.Маркс указал на ошибочность приписывания сознанию детерминирующей роли в жизнедеятельности людей, подчеркивая, что эту роль играет не сознание, а бытие. "Дело не в том, в чем в данный момент видит свою цель тот или иной пролетарий или даже весь пролетариат. Дело в том, что такое пролетариат на самом деле и что он, сообразно этому своему бытию, исторически вынужден будет делать"32. Говоря о физическом и духовном калечении рабочих при капитализме, К.Маркс отмечал, что "в общем и целом это и не зависит от доброй или злой воли отдельного капиталиста. При свободной конкуренции имманентные законы капиталистического произвосдства действуют в отношении отдельного капиталиста как внешний принудительный закон"33.

Ф.Энгельс подчеркивал, что нельзя понять поведение людей, останавлива ясь на "идеальных побудительных силах", не исследуя "движущих причин"

16

"Непоследовательность заключается не в том, что признается существование идеальных побудительных сил, а в том, что останавливаются на них, не идут дальше, к их движущим причинам... Исследовать движущие причины, которые ясно или неясно, непосредственно или в идеологической, может быть, даже в фантастической форме отражаются в виде сознательных побуждений в головах действующих масс и их вождей, так называемых великих людей, — это единственный путь., ведущий к познанию законов, господствующих в истории вообще и в ее отдельные периоды или в отдельных странах"34.

Из этих замечаний К.Маркса и Ф.Энгельса явствует, по нашему мнению, что в этиологии поведения людей, в том числе и криминального поведения, нужно различать факторы, играющие детерминирующую роль: "бытие", "объективные отношения", "движущие силы", и факторы, играющие регулирующую роль: "сознание", "воля", "идеальные побудительные силы".

Различие детерминирующих и регулирующих факторов в жизнедеятельности людей Ф.Энгельс подчеркивает следующим образом. Критикуя "так называемого мыслителя", пишет: "Он имеет дело исключительно с материалом мыслительным; без дальнейших околичностей он считает, что этот материал порожден мышлением, и вообще не занимается исследованием никакого другого, более отдаленного и от мышления независимого источника. Такой подход к делу кажется ему само собой разумеющимся, так как для него всякое действие кажется основанным в последнем счете на мышлении, потому что совершается при посредстве мышления"35. Таким образом, говоря словами Ф.Энгельса, всякое человеческое действие "основано в последнем счете" на "материальных побудительных причинах" и "совершается при посредстве мышления". В современной терминологии это может быть сформулировано так: бытие ("движущие причины") детерминирует поведение, а сознание ("идеальные побудительные силы"), отражающее это бытие, регулирует поведение. И то и другое в диалектической связи друг с другом участвуют в этиологии поведении людей. Поведение (деятельность человека) — это результат "диалога" "предметного бытия человека", детерминирующего поведение, и сознания, регулирующего поведение, а не результат "монолога" "предметного бытия человека" или "монолога" сознания.

Выполняя регулирующую роль, сознание не может непосредственно изменять поведение людей вопреки тому, как оно детерминируется их бытием. Однако оно может способствовать изменению бытия людей и посредством этого изменять их поведение.

Регулирующая роль сознания проявляется в творческом характере Деятельности людей, детерминируемой их бытием. Не случайно, определяя роль сознания, В.И.Ленин писал, что "сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его"36. Именно творит, а не детерминирует или определяет. Если роль "предметного бытия человека" проявляется в том, что оно детерминирует деятельность людей, то регулирующая роль соз-Іания в том, что оно, отражая это бытие, придает деятельности людей творче-

17

ский характер: сознание вырабатывает стратегию и тактику поведения, детерминированного бытием.

Диалектическая связь причины и отражения в природе, а также "предметного бытия человека" и его сознания (психики) в социальной жизни определяет диалектическую связь идеи детерминизма и принципа отражения как методологических категорий научного познания природных и социальных явлений. Эта диалектическая связь может быть положена, по нашему мнению, в основу так называемой общей детерминационно-регуляционной модели движения неживых тел и живых организмов в природе и поведения людей в социальной жизни: всякое движение (поведение) детерминируется причиной и регулируется отражением. Специальный случай общей модели — детерминационно-регуляционная модель криминального поведения.

Методологическое значение детерминационно-регуляционной модели криминального поведения заключается в том, что она организовывает криминологическое познание, исходя из диалектической связи идеи детерминизма и принципа отражения. В соответствии с этой моделью криминальное поведение имеет детерминационно-регуляционный механизм. Оно, как и всякое поведение, детерминируется "предметным бытием человека" и регулируется психическим отражением этого бытия. Специфичность криминального поведения определяется специфичностью: а) "предметного бытия человека", совершающего преступление; б) психического отражения этим человеком своего бытия. "Диалог" такого бытия и психического отражения — основание криминального поведения.

Чтобы правильно понять различие между детерминацией и регуляцией в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью поведения, нужно, в частности, правильно определить понятие регуляции. Близким, но не равнозначным понятию регуляции есть понятие управления у В.П.Огородни-кова. Он пишет: "Управление является своеобразным детерминированием детерминантов, при этом, на наш взгляд, было бы некорректным считать управление прямым воздействием на причинность. Управление — такое воздействие на некаузальные типы детерминации процесса, которое изменяет действие каузальной детерминации"37. По нашему мнению, регуляция, в отличие от детерминации (причинения), — это не порождение поведения, а корректировка процесса порождения поведения с учетом отражения условий, при которых он происходит. В этом заключается различие между детерминацией и регуляцией в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью поведения.

Следовательно в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью на вопрос о соотношении необходимости и свободы воли в криминальном поведении можно ответить таким образом. Основание всякого поведения, в т.ч. и криминального, проявляется через "диалог" необходимости и свободы воли. Необходимость — это проявление детерминации поведения бытием человека, а свобода воли — проявление регуляции поведения психическим отражением этого бытия. Поэтому необходимость и свобода воли так

18

же диалектически связаны между собой, как причина и отражение или как детерминация и регуляция поведения.

Такое понимание соотношения необходимости и свободы воли в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью поведения вполне соответствует идее, сформулированной Ф.Энгельсом: "...чем свободнее суждение человека по отношению к определенному вопросу, с тем большей необходимостью будет определяться содержание этого суждения... Свобода, следовательно, состоит в основанном на познании необходимостей природы... господстве над нами самими и над внешней природой..."38.

Детерминационно-регуляционная модель криминального поведения позволяет правильно определить роль "предметного бытия человека" и его психики (сознания) в этиологии криминального поведения, избегая при этом иллюзий, ошибок, искажений.

Так, на первый взгляд может показаться, что причиной того или иного преступления являются психологические факторы. В связи с этой иллюзией "некоторые исследователи, — отмечает В.Н.Кудрявцев, — склонны к переоценке субъективного фактора в причинном объяснении преступности"39. К ним, в частности, относится Н.Ф.Кузнецова, которая считает, что социально-экономические детерминанты преступности неверно считать причиной или "первопричиной" преступления40. В этой связи В.Н.Кудрявцев пишет: "Нетрудно видеть, что причинное объяснение, по существу, сводится здесь к указанию на ближайшую и непосредственную причину сознательного человеческого поступка, которой действительно является акт сознания, т.е. принятое субъектом решение поступить так, а не иначе. Но ведь акт сознания, в свою очередь, тоже имеет причины, и не только субъективные, но и объективные, которые далеко выходят за рамки личности. А это в данном случае упущено из виду"41. Мы разделяем этот коитический подход и попытаемся развить его в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью криминального поведения.

Н.Ф.Кузнецова полагает, что только ближайшая (непосредственная) причина следствия заслуживает того, чтобы ее называть причиной. "...Такой непосредственной причиной преступности (и преступления) является субъективный фактор: дефекты психологии индивидуумов, социальных общностей. Они и могут рассматриваться как причины преступности. Если же двигаться по криминогенной цепи далее, в обратном хронологическом порядке, то бу-.дут раскрываться уже другие причинные связи: причины "бывшей причины", но не причины конечного результата — преступности. На наш взгляд, эти явления, например, причины формирования криминогенной психологии, выступают как-условие преступности, а не как ее причина"42.

Таким образом, бытию, которое играет детерминирующую роль в поведении человека, в т.ч. и в криминальном, приписывается роль условия, а соз-анию, которое играет регулирующую роль, детерминирующая роль.

Что же привело Н.Ф.Кузнецову к такому выводу? "При установлении то, что является причиной, а что следствием, — пишет она, — необходимо

19

стремиться к тому, чтобы вычленить по возможности два соседних звена, одно из которых "причина", а другое "следствие"43. Вряд ли против этого можно возразить. Возражение вызывает то, что "соседним звеном" с поведением человека Н.Ф.Кузнецова "вычленяет" только сознание, приписывая ему роль "причины". А почему таким "соседним звеном", являющимся причиной поведения, не может быть "предметное бытие человека"? Допущение такой возможности приводит к выводу, что сознание играет роль не детерминатора, а регулятора поведения. Кроме того, нужно иметь в виду, что поведение — это результат не одного какого-либо фактора и, тем более, не самого по себе сознания человека. Это весьма проницательно заметил А.С.Макаренко. "Поведение, — отмечал он, — есть очень сложный результат не одного сознания, но и знания, силы, привычки, ухватки, приспособленности, смелости, здоровья и, самое главное, социального опыта"44.

Известно, что Ф.Энгельс писал: "Воздействия внешнего мира на человека запечатлеваются в его голове, отражаются в ней в виде чувств, мыслей, побуждений, проявлений воли, словом — в виде "идеальных стремлений", и в этом виде они становятся "идеальными силами"45. Но это не значит, что Ф.Энгельс приписывал "идеальным силам" роль причины поведения. Наоборот, он указывал на необходимость за этими "идеальными силами", которые кажутся причинами только на первый взгляд, искать действительные причины поведения.

Свою точку зрения о том, что причиной преступности (преступлений) являются дефекты психологии, Н.Ф.Кузнецова обосновывает, исходя из весьма уязвимой посылки: детерминирующие поведение потребности, мотивы, интересы она рассматривает как элементы психологии человека46 и в связи с этим отождествляет "регулятор деятельности" и "причину деятельности", полагая, что сознание является "регулятором, причиной деятельности"47. На наш взгляд, это не так. Сознание — регулятор деятельности, а причина этой деятельности — "предметное бытие человека". Потребности, мотивы, интересы — это элементы "предметного бытия человека", а не его психологии. Эта точка зрения вполне обоснована в философской литературе. Так, в фундаментальном труде "Ленинская теория отражения в свете развития науки и практики", созданном коллективом видных советских и болгарских философов, представителей естественных и общественных наук, говорится: "некритически заимствуя существующие в психологической литературе дискуссионные высказывания о потребностях как исключительно психологическом феномене, некоторые философы пытаются провести грань между биологическими и социальными потребностями в зависимости от фактора сознания. Такое понимание социальных потребностей не соответствует, по нашему мнению, их действительной природе, достаточно полно раскрытой основоположниками марксизма-ленинизма... Для Ф.Энгельса потребности как нечто существующее вне сознания и осознание потребностей (отражение потребностей в голове) представляют собой два различных по форме своего бытия явления"48.

20

Что касается интереса, то он тоже, исходя из высказываний К.Маркса, Ф.Энгельса и В.И.Ленина, трактуется как объективное явление социальной действительности, которое отражается в голове, осознается49. С проблемами потребностей и интересов связана проблема мотивов человеческого поведения. Рассматривая проблему мотивов, А.Н.Леонтьев пишет: 'Таким образом, психологический анализ потребностей неизбежно преобразуется в анализ мотивов. Для этого, однако, необходимо преодолеть традиционное субъективистское понимание мотивов, которое приводит к смешению совершенно разнородных явлений и совершенно различных уровней регуляции деятельности. Здесь мы встречаемся с настоящим сопротивлением: разве не очевидно, говорят нам, что человек действует потому, что он хочет. Но субъективные переживания, хотения, желания и т.п. не являются мотивами потому, что сами по себе они не способны породить направленную деятельность, .и, следовательно, главный психологический вопрос состоит в том, чтобы понять, в чем состоит предмет данного хотения, желания или страсти"50. Побуждая к деятельности, потребности, мотивы, интересы отражаются при этом в психике и, как писал Ф.Энгельс, становятся "идеальными силами". Эти "идеальные силы", будучи элементами психологии, регулируют поведение, детерминируемое (побуждаемое) потребностями, мотивами, интересами. Сами же потребности, мотивы, интересы, отражаясь в психике человека, не перестают быть элементами "предметного бытия человека" и детерминировать его поведение.

На первый взгляд может показаться, что если бытие, являющееся причиной поведения, назвать "условием", а сознание, являющееся регулятором поведения, — "причиной", то это имеет лишь терминологическое значение. Но это не так. Концепция Н.Ф.Кузнецовой приводит ее к следующему выводу: "Необратимое искоренение причин преступности произойдет не ранее того, как укрепятся коммунистические традиции уважения правил человеческого общежития не из страха наказания, а по сознанию долга соблюдать закон и по глубокой нравственной привычке"51.

По нашему мнению, с этим выводом согласиться нельзя. Чтобы укрепились указанные коммунистические традиции, нужно ранее устранить причины преступности, т.е. неблагоприятные обстоятельства среды, неблагополучное бытие людей.

По нашему мнению, правильно указывает на корни преступности и перспективы ее искоренения С.М.Ковалев. Он пишет: "Какому интересу, общественному или личному (в случае их несовпадения), отдает тот ил и иной индивид предпочтение — это зависит не только от общественного бытия и общественного сознания, но и от индивидуального бытия, под влиянием которого формируется и индивидуальное сознание каждого человека. Бытие же различных групп трудящихся (рабочие, колхозники, интеллигенция, высококвалифици-ованные работники, неквалифицированные работники и т.д.), тем более индивидуальное бытие отдельных членов общества, различно, что обусловли-различие сознания как социальных групп, так и отдельных инди-

вает

21

видов"52. Далее он отмечает, что "поскольку сознание есть не что иное, как отраженное в умах людей бытие, то материальной предпосылкой устранения индивидуалистических проявлений должна являться дальнейшая переделка бытия"53.

Идеи Ф.Энгельса о соотношении "движущих причин" и "идеальных побудительных сил" в жизнедеятельности людей, рассмотренные применительно к криминальному поведению, показывают, что единственный путь познания причин криминального поведения — это не поддаваться искушению и не останавливаться на "идеальных побудительных силах", регулирующих криминальное поведение, а идти дальше и исследовать "движущие причины" криминального поведения. Объяснение криминального поведения как через "монолог" бытия, так и через "монолог" сознания является одинаково непоследовательным и односторонним. Объяснять криминальное поведение нужно через "диалог" "предметного бытия человека" как детерминирующего фактора и сознания, отражающего это бытие, как регулирующего фактора. Это положение — основа детерминационно-регуляционной модели криминального поведения.

Эта модель раскрывает диалектическую связь идеи детерминизма и принципа отражения в научном познании вообще, в т.ч. и в криминологическом. Применять принцип отражения без диалектической связи с идеей детерминизма и наоборот — нельзя. Вместе с тем, хотя эти методологические категории научного познания и связаны диалектически между собой, однако каждая из них играет собственную совершенно определенную методологическую роль. Идея детерминизма раскрывает механизм детерминации, а принцип отражения — механизм регуляции криминального поведения.

В данной работе принцип отражения, раскрывающий механизм психической регуляции криминального поведения, рассматривается в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью в диалектической связи с идеей детерминизма, раскрывающей механизм детерминации криминального поведения бытием человека.

В соответствии с детерминационно-регуляционной моделью поведения человека принцип отражения как принцип криминологического познания заключается в том, что криминальное поведение, детерминируемое "предметным бытием человека", регулируется его психикой, отражающей это бытие.

В.И.Ленин писал: "Идея детерминизма, устанавливая необходимость человеческих поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий. Совсем напротив, только при детерминистическом взгляде и возможна строгая и правильная оценка, а не сваливание чего угодно на свободную волю"54. Точно так же принцип отражения, устанавливая свободу воли, т.е. регулирование поведения сознанием, ничуть не отрицает необходимости, т.е. детерминирования поведения бытием. Совсем напротив, только при помощи принципа отражения и можно правильно понять необходимость, детерминированность поведения.

Принцип отражения в криминологии показывает, что узловой момент

22

в механизме психической регуляции криминального поведения — функционирование рационального и эмоционального как форм психического отражения. В результате предпринятого нами научного исследования оказалось, что рассмотреть принцип отражения в криминологии означает: 1) раскрыть его диалектическую связь с идеей детерминизма в соответствии с детерминаци-онно-регуляционной моделью криминального поведения; 2) решить проблему соотношения рационального и эмоционального в приложении к криминологическим вопросам: "почему совершается преступление?", "что такое преступление?" и "как предупреждать преступление?".