ГЛАВА 4. УГОЛОВНЫЙ СЫСК В ПОРЕФОРМЕННОЙРОССИИ (вторая половина XIX- начало XX вв.)

В середине XIX в. в России была предпринята одна из наиболее последовательных попыток модернизации всего уклада жизни в стране. Крупнейшим поворотом стала крестьянская реформа 1861 г. Положительное значение отмены крепостного права для развития страны бесспорно, но вместе с тем падение крепостного строя вызвало к жизни и ряд негативных процессов. Ломка традиционных структур аграрного общества спровоцировала устойчивую тенденцию роста криминальной напряженности в стране. Это было связано с ослаблением государственного (в лице помещика) и корпоративного (община) контроля над личностью, повышением социальной мобильности общества, изменением ценностных ориентации, ослаблением института семьи (как результат рост преступности среди молодежи и женщин) и неподготовленностью правоохранительных органов к работе в изменившихся условиях. Поэтому с начала 60-х гг. XIX в. правительством предпринимались попытки проведения реформы полиции, суть которой заключалась в рационализации деятельности полицейских органов.

25 декабря 1862г. были изданы "Временные правила об устройстве полиции в городах и уездах губерний, по общему учреждению управляемых",'4 которые, сохранив в губернских и крупных городах структурную самостоятельность полицейских учреждений, объединили в одном составе земскую и городскую полицию небольших городов. На основании "Временных правил..." городнические правления присоединялись к земским судам, звания городничих и полицмейстеров упразднялись, их обязанности возлагались на уездных исправников (бывшие земские исправники), а вновь объединенные органы городской и сельской полиции стали называться уездным полицейским управлением. Главы уездной полиции отныне стали назначаться пра-

49

вительством, а не избираться местным дворянством, и непосредственно подчинятись начальнику губернии и губернскому правлению. Губернская администрация наделялась правом давать полицейским управлениям. уездным исправникам и полицмейстерам (должности последних сохранились в крупных городах) указы, распоряжения и предписания, а в особых случаях непосредственно обращаться к отдельным становым приставам.

Интенсивное развитие капитализма в России в конце XIX в. после отмены крепостного права сопровождалось обострением социальных противоречий в городе и деревне. Углубление буржуазных отношений, первоначальное накопление капитала, обнищание массы людей, безработица и жесткая эксплуатация обостряли криминогенную обстановку в стране. Во второй половине XIX - начале XX вв. в России отмечалось значительное увеличение числа уголовных преступлений. Это привело к тому, что темпы роста преступности начали превышать прирост населения в два раза.

Наиболее стремительно рост преступности проходил в городах, где социально-экономические противоречия, имевшие наиболее яркое проявление, усугублялись большим скоплении маргинализиро-ванного населения, разнородного по своему социальному составу и кругу занятий. По сравнению с 50-ми гг. XIX в. уровень преступности в 1911 -1913 гг. вырос в 3,4 раза. При этом названный рост может быть дифференцирован как по социальным группам, так и по территориальному признаку. Как показывают последние исследования, в 1897г. уровень криминогенное™ рабочих был в 19 раз выше, чем крестьян-хлебопашцев, живших в общине. Криминогенность столиц (отношение доли зафиксированных преступлений к доле проживающего там населения) в 1874 г. составляла 3,9 %, прочих городов -2,9 %. деревни - 0,7 %.55

Наружная полиция, не имевшая подразделений, специально занимавшихся розыском уголовных преступников, была не в состоянии сдержать все возрастающую преступность. При этом подчас объектами преступников становились не только рядовые граждане, но и высокопоставленные чиновники. Известен случай, когда жертвой кражи стал даже министр внутренних дел А.Е.Тимашев. Царское правительство в этот период было больше обеспокоено подъемом общественно-политического и революционного движения и все внимание сосредоточило на усилении политической полиции.

50

Постоянный рост преступности в столице Российской империи и общая криминализация жизни петербургского общества заставили руководство полиции принять энергичные меры по сдерживанию роста общеуголовной преступности и начать разработку проекта создания специализированного органа розыска преступников.

Первые попытки создания в Санкт-Петербурге особой полицейской части, основной задачей которой должна была стать борьба с общеуголовной преступностью, были предприняты еще в начале 40-х гг. В 1842 г. в Петербурге высочайшим распоряжением был учрежден временный комитет для рассмотрения предложений о мерах к предупреждению преступлений в столице.

Этим комитетом был разработан и представлен 25 февраля 1843 г министру внутренних дел проект создания санкт-петербургской сыскной команды, основной задачей которой должны были стать предупреждение и пресечение преступных деяний общеуголовного характера. Согласно проекту сыскная команда должна была состоять из пристава, сыскных надзирателей и сыщиков по особому штату и находиться под начальством генерал-губернатора в непосредственном подчинении санкт-петербургского обер-полицмейстера.

На сыскную команду предполагалось возложить надзор за преступностью: в церквях, театрах, на маскарадах, улицах, площадях, гуляньях, рынках, в трактирах, гостиницах, ресторанах, харчевнях, питейных и торговых лавках, местах дня найма на работу и в услужение, банях и публичных домах.

Надзор должен был производиться секретно, в гражданском платье и распространяться "...на все вредные действия, которые по предосторожностям в разных мошенничествах остаются скрытыми от полиции; на поступки лиц, навлекающих на себя подозрение образом жизни; на все происшествия, приключения и случаи, относящиеся к воровству, обманам, приему краденых вещей на сбережение, или в покупку, к побегам, укрывательству от поисков, предержанию беглых и беспаспортных людей, к составлению подложных бумаг всякого рода, словом: к открытию всех тех злоупотреблений, которые полиция должна предупреждать и искоренять".56 Сыскной пристав, надзиратели и сыщики по проекту не имели прав наружной полиции, в связи с чем сами не могли брать кого-либо под стражу. Однако это правило не распространялось на лиц, пойманных на воровстве, уличенных в скупке краденого, их укрывателей, составителей подложных бумаг. Таких лиц они обязаны были брать под стражу.

51

Содействие сыскной команде со стороны исполнительной полиции предполагалось оказывать как по письменному сообщению приставов или надзирателей, так и по устным требованиям рядовых сыщиков к квартальным надзирателям или их помощникам. Только в случаях, не терпящих отлагательства, сыщик мог обратиться к городовому унтер-офицеру и будочнику.57

Однако данный проект осуществлен не был. Некоторые современные авторы полагают, что это было связано с переменами в руководстве петербургской полиции, после того как в его деятельности были выявлены большие злоупотребления. Но, очевидно, в первую очередь причины надо искать не столько в субъективном факторе, сколько в низком уровне преступности, характерном для традиционного общества. В 50-е гг. XIX в. статистика регистрировала в среднем 526 преступлений на 100 тысяч человек, что было примерно в четыре раза ниже, чем во Франции, в 7,6 раза ниже, чем в Англии. Так, в Москве при населении 370 тысяч человек в середине XIX в. совершалось в год 5-6 убийств, 2-3 грабежа и разбоя, около 400 случаев мошенничества и 700 краж, примерно две трети которых раскрывалось. Исходя из того, что на некоторых докладах министра внутренних дел, содержащих сведения о количестве совершенных и раскрытых преступлений, Николай I делал пометки: "Читал с удовольствием". можно сделать вывод об удовлетворенности его положением дел в области охраны правопорядка.58 Поэтому и не возникал вопрос о структурной реорганизации полиции на принципах специализации. Все изменения в николаевскую эпоху носили внешний, экстенсивный характер и были нацелены на усиление в первую очередь наружной полиции.

Быстрый рост преступности и отсутствие эффективных мер борьбы с ней вызвали серьезное беспокойство в пореформенной России у наиболее дальновидных руководителей полицейского аппарата и заставили через двадцать лет вновь вернуться к вопросу о создании в столице специального органа для борьбы с общеуголовной преступностью. В 1863 г. был подготовлен проект В.Е.Фиша о преобразовании городской полиции Санкт-Петербурга, в которой предлагалось организовать уголовную полицию с возложением на нее оперативно-розыскных функций.

Во "Всеподданнейшем отчете генерал-адъютанта Ф.Ф.Трепова по управлению Санкт-Петербургским градоначальством и столичною по

лицией с 1866 по 1867 гг." отмечалось: "Существенный пробел в учреждении столичной полиции составляло отсутствие особой части с специальной целью производства исследований для раскрытия преступлений и изыскания общих мер к предупреждению и пресечению преступлений.'" Обосновывая необходимость создания такой части, он указывал, что общая полиция, "неся на себе всю тяжесть полицейской службы не имела ни средств, ни возможности действовать с успехом в указанном отношении", и предлагал учредить сыскную полицию.'9

26 октября 1866 г. Высочайше было утверждено положение Комитета министров о создании санкт-петербургской сыскной полиции, а 31 декабря того же года издан приказ министра внутренних дел, который положил начало организации в столице Российской империи специального подразделения, занимавшегося общеутоловным сыском. предупреждением и пресечением преступлений, используя при этом специальные методы и средства.

Основные задачи общеуголовного сыска были определены в "Учреждении Санкт-Петербургской городской полиции", где указывалось:

"Сыскная полиция имеет своим назначением производство розысков и дознаний по делам уголовным, а равно исполнение приказаний гра-доначатьника относительно мер по предупреждению и пресечению пре-ст\'плений.»Сыскная полиция действует на общих для полиции установленных основаниях в качестве исполнительного полицейского учреждения по специальной частив Подробный порядок действия сыскной полиции определялся инструкцией градоначальника".6"

Функции сыскной полиции в Петербурге определялись Указом об учреждении губерний. Уставом уголовного судопроизводства, Уставом о предупреждении и пресечении преступлений и Общим уставом счетным.

Согласно Уставу уголовного судопроизводства сыскная полиция занималась розыском обвиняемых, если не было известно место их пребывания, или в случае их побега. Такие розыски проводились по решению суда и по представлению судебного следователя или прокурора. По правилам Общего устава счетного, сыскная полиция разыскивала имущество, на которое было наложено взыскание по начетам.(Кроме розыскной деятельности на сыскную полицию были возложены обязанности ведения учета и наведения справок о лицах, которых задерживала участковая полиция! если v этих лиц не было пас-.^

53

порта или если они обвинялись в каких-либо преступлениях. Лиц предосудительного поведения сыскная полиция была обязана выявлять и высылать из столицы. Полномочия созданной столичной сыскной полиции, по сравнению с компетенцией сыскной команды по проекту 1842 г, были существенно расширены.

Начальный период деятельности Санкт-Петербургского сыскного отделения исследован в исторической литературе очень поверхностно. Об этом свидетельствует не только расхождение сведений историков о численности сыскного отделения, но и подчас противоположные оценки в его деятельности. Так, по мнению А.О.Лядова, который опирается на отчет о деятельности Санкт-Петербургской городской полиции за 1867 г., сыскная полиция первоначально состояла из начальника, его помощника, четырех чиновников по особым поручениям, двадцати полицейских надзирателей (сыщиков) и двадцати вольнонаемных сыщиков.61

В.И.Елинский и В.М.Исаков приводят иные цифры. С их точки зрения, первоначальный состав включал помимо начальника и помощника четырех чиновников для поручений, восемнадцать полицейских надзирателей, девять писцов и четырех служителей. Численность постоянных вольнонаемных агентов составляла 25 человек, но при этом авторы ссылаются на данные 1883 г. по последней категории сотрудников.62

Р. Мулукаев и В. Полубинский определяют|первоначальный штат сыскного отделения в 22 оперативных работника, которые приходились на город с 517-тысячным населением."3

И.Ф.Крылов и А.И.Бастрыкин, ошибочно утверждая, что сыскная часть при канцелярии петербургского градоначальника возникла в 1873 г.. ссылаясь на штаты 1876 г. включают начальника, его помощника, четырех чиновников, 20 полицейских надзирателей, сыскного делопроизводителя, его помощника и архивариуса.64

Разобраться в разноголосице цифр может помочь исследование Т. Л. Матиенко, в котором историк, ссылаясь на документ ЦГИА Санкт-Петербурга, пишет, что первоначально штат столичной сыскной полиции был утвержден царем 27 июня 1867 г., и в ее составе был 21 сотрудник: начальник, 4 чиновника для поручений, 12 полицейских надзирателей, 1 делопроизводитель, 2 его помощника, 1 журналист (он же архивариус), который вел журнал. В правительственном распоряжении указывалось, что "штат сей ввести в действие в виде опы-

54

та на 3 года".05 Кроме того, как указывает в своем исследовании А.Ю.Шаламов. на расходы по организации розыска выделялось 8 тысяч рублей, а на канцелярские расходы - 2200 рублей в год. На эти деньги разрешено было набирать сверх штата вольнонаемных сыщиков (в 1867 г. их насчитывалось до 20 человек) и вольнонаемных писцов (в 1867 г. - 6 человек).66

Яаким образом, если учесть, что сыскное отделение было создано 31 декабря 1866 г., а его штат был утвержден императором только через семь месяцев и всего на три года^ к работе привлекались вольнонаемные сотрудники, то очевидно, что в разбросе цифр, приводимых историками, нет противоречия, так как они отражают этапы становления структуры сыскного отделения.

В исторической литературе укоренилось мнение о том, что в первые годы деятельности сыскная полиция Санкт-Петербурга не справлялась с возложенными на нее задачами по борьбе с общеуголовной преступностью. Некоторые исследователи оценивают ее деятельность по предупреждению преступлений как несостоятельную. С их точки зрения, чины сыскной полиции относились к своим обязанностям формально, по-канцелярски, а вся их работа сводилась к составлению розыскных статей и записям разыскиваемых вещей и лиц в особые справочные книги. Исключениями были лишь некоторые преступления, как, например, убийства и другие из ряда выходящие преступления, когда чины сыскной полиции по сообщению наружной полиции или по требованию судебных властей являлись на место преступления.

•В качестве причин несостоятельности уголовного сыска авторы называют целый ряд обстоятельств: малочисленный штатный состав сыскного отделения (для сравнения в тот же период времени штат сыскной полиции в Берлине составлял 879 сотрудников, в Вене - 600, в Париже - 400), низкая оплата труда агентов (от 20 до 40 рублей), отсутствие взаимодействия с чинами наружной полиции вследствие сосредоточения всего личного состава в центральном управлении, а не размещение его по территориальному признаку,' Свое мнение исследователи подкрепляют и ссылками на свидетельства современников. Так. в одном из официальных изданий отмечалось, что с самого начала "систематической организации сыскной части не существовало; большая часть совершавшихся в столице преступлений оставалась неоткрытою и даже надлежащим образом необследованною".

55

Ростовский полицмейстер Иванов охарактеризовал Петербургскую сыскную полицию на первоначальном этапе ее развития так: "В начале своего существования это учреждение не имело никакой организации. Сам Путилин (начальник Петербургской сыскной полиции) составлял всю силу учреждения: при нем находилось несколько агентов и вся организация носила случайный характер"-67

Однако эти максималистские оценки приходят в противоречие с уже известными исследователям цифрами. Так, по данным Р. Мулу -каева и В.Полубинского, в 1867 г. "из 719 розысков с успехом закончено 319", то есть раскрываемость составила почти 43 %. В.И.Елин-ский и В.М.Исаков приводят более внушительные показатели: в 1867 г. в Санкт-Петербурге было совершено убийств - 7 (из них 6 раскрыто) - 85,7%, поджогов -2 (1) - 50%, грабежей - 10 (3) - 30%, краж - 1826 (1018) - 55,7%, других преступлений - 62 (40) - 64,5% и средний процент раскрываемости составлял 55,95%.68 Приведенные цифры69 для учреждения, которое находилось в процессе становления. демонстрируют довольно высокую степень эффективности его работы.

Немалая заслуга в создании Санкт-Петербургского сыскного отделения, организации его деятельности и раскрытии преступлений принадлежала его первому начальнику И.Д.Путилину, который возглавлял его с 1866 г по 1889 г. (с незначительным перерывом). Он родился в 1830 г. в городе Новый Оскол Курской губернии в семье бедного чиновника. Закончив уездное училище, юноша прослужил несколько лет в провинции, а в начале 50-х гг. приехал в столицу и поступил канцелярским служителем в Хозяйственный департамент МВД. По вечерам после службы он осваивал курс гимназии, нанимая в качестве учителей петербургских студентов. В 1853 г. И.Д.Путилин сдал экзамен за гимназический курс и вскоре получил первый гражданский чин. На следующий год он перешел на службу в полицию и был назначен на должность младшего помощника квартального надзирателя Толю, чего рынка - места, кишевшего ворами и мошенниками. К 1866 г. Иван Дмитриевич был уже известным в столице сыщиком.

Численность сыскного отделения в первые два десятилетия его существования была крайне немногочисленной, и поэтому в условиях дефицита кадров весь личный состав сосредотачивался в центральном \ правлении. В сложившейся ситуации необходимо было сконцентрировать силы, чтобы успешно реагировать на проведение ро-

56

зысков прежде всего по тяжким преступлениям, вызвавшим особый резонанс в обществе. При отсутствии дактилоскопии,экспертиз и прочих научно-технических достижений криминалистики сыщикам приходилось опираться только на личные способности в раскрытии преступлений, в чем И.Д.Путилину не было равных. Наиболее сложные и запутанные преступления начальник сыскного отделения брался раскрывать лично. На его счету были сотни пойманных убийц и грабителей. Еще при жизни И. Д.Путилина сравнивали с великими литературными сыщиками Лекоком, Пинкертоном, Шерлоком Холмсом. Переодевшись и загримировавшись, он умел проникнуть в преступную среду, в которой имел многочисленных осведомителей. Это было крайне опасно, так как в тот период в Санкт-Петербурге существовали не только отдельные дома, но и целые кварталы, куда даже полиция не решалась заходить (например, так называемый Стеклянный флигель Вяземской лавры, где обосновалось городское '"дно"). Уже в 45 лет за свои заслуги на поприще уголовного сыска он получил генеральский чин.

И.Д. Путилин

В сохранившихся мемуарных рассказах И.Д.Путилина или рассказах о нем людей, его окружавших, сыскная деятельность выглядела подчас как цепь случайностей. Но комментируя роль "случая" в деятельности сыскной полиции, И.Д.Путилин писал: "Случайность случайности рознь. Действительно, нам всегда помогает "случай", но дело в том, что мы сами ищем этот случай, - мы гоняемся за ним и в долгих, неустанных поисках наконец натыкаемся ка него. Мы знаем места темные, трущобные места, где могут проговориться и дать косвенное указание; мы знаем места, где разыскиваемый может ненароком попасться, - и в этих местах беспрерывно дежурим, часто с опасностью для жизни, напрягая и слух, и зрение. И "случай" оказывается. Но насколько удача наших поисков будет обязана случайности -это еще вопрос, и я склонен думать, что не будет нескромностью приписать что-нибудь и нашим способностям, и энергии''.70

57

Однако, несмотря на сыскной талант И.Д.Путилина, рост уголовной преступности в столице объективно требовал увеличения внимания к деятельности сыскного отделения. В 1887г. малочисленный до этого штат Санкт-Петербургской сыскной полиции по представлению градоначальника генерал-лейтенанта П.А.Грессера был увеличен и ее служащим повышены оклады. Были введены должности помощника начальника сыскного отделения, двух чиновников высшего и двух чиновников низшего оклада и 120 полицейских надзирателей (из которых 70 были прикомандированы к Охранному отделению). В последующем бурный рост населения Санкт-Петербурга и, как следствие, рост преступности, вызвали необходимость вновь увеличить штаты сыскной полиции в столице. В 1903 г. распоряжением министра внутренних дел штат сыскной полиции был дополнен должностями чиновника для особых поручений, 25 полицейскими надзирателями и фельдшера.

Увеличение численности сотрудников общеуголовного сыска еще в конце ХГХ в. дало возможность организовать деятельность сыскной полиции в соответствии с нуждами такого большого города, как Санкт-Петербург В 1896 г. по распоряжению градоначальника генерал-майора Н.В.Клейгельса в основу деятельности местной сыскной полиции был положен территориальный принцип. Чиновники для поручений были распределены по отделениям города, а полицейские надзиратели - по участкам. Таким образом, не отдельные громкие преступления, а вся территория Санкт-Петербурга оказалась под наблюдением чиновников сыскного отделения.

Постепенно сложилась внутренняя структура сыскной полиции. Она состояла из канцелярии и четырех отделов: стола привода, антропометрического бюро и фотографии, стола находок, стола о дворниках.

Центральное место в общей структуре сыскной полиции занимал стол привода, который представлял собой своеобразный прообраз центра, ведущего оперативно-справочные учеты. Он был организован одним из первых среди других отделов еще в 1866 г. Стол привода находился под непосредственным наблюдением помощника начальника сыскной полиции, и заведовал им один из полицейских надзирателей, которому в помощь давались несколько письмоводителей или агентов.

Главные обязанности стола заключались, во-первых, в сборе и хранении сведений о лицах, ранее судимых, замеченных в предосудительном поведении, подвергавшихся различным административным

58

взысканиям, разыскиваемых по обвинению в различных преступлениях, удаленных из столицы с запрещением в ней проживать и высланных за пределы России. Во-вторых, чиновники стола приводов по требованию судебных и административных властей обязаны были сообщать им сведения о судимости заинтересовавших их лиц. В-третьих, на стол возлагалась регистрация лиц, задержанных за различные преступления и проступки в Санкт-Петербурге и в других местностях и обязательной проверке их на предмет судимости и соответствующее распределение по категориям преступлений. И, наконец, в обязанности стола входил контроль за лицами, высланными из столицы и самовольно возвращающимися.

В столе привода сосредотачивались все сведения о лицах, судимых или подвергшихся разным административным взысканиям, а также разыскиваемых по обвинению в различных преступлениях или замеченных в совершении каких-либо проступков. Все собранные сведения систематизировались и подлежали хранению. Здесь регистрировались лица, задержанные за различные правонарушения в прилегающих к Петербургу местностях, наводились справки о судимости этих лиц. Это подразделение отвечало на многочисленные запросы административных и судебных учреждений, а также канцелярий градоначальника и охранного отделения, полицейского руководства, участковых приставов, судебных следователей, прокурора окружного суда, различных иногородних административных и судебных учреждений и даже иностранных полицейских органов и судебных властей. В этом же отделе при найме на работу наводились справки о честности и благонадежности домашней прислуги, извозчиков, кучеров, особенно дворников и швейцаров, а также служащих в увеселительных заведениях, "которым в силу их положения так или иначе приходится вверять не только имущество, но и жизнь".

Поскольку через стол привода проходили все арестованные и задержанные лица, то здесь сыскные агенты имели возможность ознакомиться с различными представителями преступного мира, с их взглядами на свое "ремесло", своеобразным языком, нравами и традициями преступного мира, воззрениями на собственность и жизнь человека.

В столе привода была разработана особая система регистрации:

все поступающие сведения о лицах были разбиты на 12 категорий, на каждое лицо заводились отдельные карточки определенного цвета.

В 1897 г "для более тщательного и точного контроля за преступным и подозрительным элементом" стол привода, который к тому

59

времени именовался как справочный отдел, был расширен. При нем была образована новая часть, которая ведала мелкими правонарушениями, Здесь сосредотачивались справки о всех лицах, приговоренных судом к наказаниям за нарушение порядка, тишины и спокойствия в Петербурге. Благодаря данным, собранным в этом новом отделе. как свидетельствовали современники, ''представилась возможность удалению из столицы большого числа лиц, вредных для общества".

В 1897 г по распоряжению градоначальника Н.В.Клейгельса при сыскной полиции был учрежден стол находок, который исключительно ведал розыском утерянных вещей, денег, документов и т. д. До этого времени дела о найденных вещах и деньгах находились в канцелярии градоначальника. Нередко случалось, что и вещи и деньги, заявленные похищенными, разыскивались сыскной полицией, в то время как канцелярия градоначальника искала владельцев этих вещей, так как они были представлены в числе находок.

29 октября 1902 г при сыскной полиции был организован стол о дворниках и швейцарах. Он находился в помещении стола привода и действовал на основании утвержденных градоначальником прав ил регистрации и контроля дворников, швейцаров и сторожей. Здесь же собирались сведения о наличии судимостей служащих питейных заведений и извозчиков.

Назначение этого стола заключалось в учете дворников, швейцаров и сторожей, служащих в черте Санкт-Петербургской городской полиции и сосредоточении следующих сведений: о нравственности и служебных качествах, о налагаемых за различные нарушения взысканиях, об отстранении лиц, не соответствующих своему назначению, о замеченных в грубом обращении и неисполнении или нерадивом исполнении слу жебных обязанностей.

Главной целью этого стола являлось недопущение на должности дворников, швейцаров и сторожей, которые являлись хранителями личной и имущественной безопасности жителей города, а также ближайшими помощниками полиции - лиц порочных. Стол о дворниках находился под наблюдением заведующего столом привода,

Все взыскания, налагаемые на дворников, швейцаров и сторожей, объявлялись в приказе по полиции и заносились в стол о дворниках на соответствующие листки. При получении административного взыскания в третий раз данное лицо увольняли с занимаемой должности. При более серьезных нарушениях виновные подвергались отстранению от должности по распоряжению градоначальника. В от-

60

ношении этих лиц издавался приказ по полиции и рассылались особые розыскные листки в стол привода с указанием подробного звания удаленного, его фамилии, имени и отчества, времени и номера приказа, где распоряжение объявлено, и должности, которую он занимал.

Благодаря деятельности в структуре сыскной полиции данного стола, резко сократилось количество преступлений, совершенных прислугой в домах граждан, а в лице дворников, сторожей и швейцаров полиция имела надежных помощников. Для них даже разрабатывались специальные полицейские инструкции, регламентирующие их обязанности в данном вопросе. Так, например, в одной из инструкций 80-х гг. XIX в. указывалось, что "дворник обязан знать в лицо всех жильцов, живущих в доме,... наблюдать, чтобы никто из жильцов не укрывал у себя незаявленых полиции людей, и тотчас доводить до сведения местного участкового пристава о каждом укрывающемся или ночующим в доме лице, не принадлежащем к числу домовых жильцов."71

31 мая 1890 г. приказом санкт-петербургского градоначальника генерал-лейтенанта Грессера при сыскной полиции столицы было открыто антропометрическое бюро. Оно создавалось в целях быстрого обнаружения лиц, совершивших преступления, и рецидив истов. Уже первые месяцы его работы принесли ощутимые результаты. Впоследствии было принято решение обмениваться регистрационными картотеками с провинциальными бюро, учрежденными позднее.

Одновременно с возникновением антропометрического бюро создается кабинет фотогра4)ии. Для каждой определенной преступной категории лиц заводился отдельный альбом с фотографиями преступников и лиц порочного поведения, которые были зарегистрированы сыскными отделениями. В эти альбомы вносились также портреты, добытые агент» рным путем, от иностранных полиций иотдругих}'ч-реждений Все страницы пронумеровывались, и в начале или в конце альбома находился алфавитный список всех лиц, внесенных в него.

Альбом этот предназначался исключительно для служебных целей чинов полиции, исполняющих поручения по розыску, и содержал фотографии профессиональных преступников, распределенных в отдельных выпусках альбома по роду преступной специализации. Данная система классификации была довольно сложна и требовала от чинов сыскной полиции специальных навыков и практики, которая ". .должна быть усвоена профессиональным полицейским так же, как клавиши рояля хорошим пианистом".

С •\ 'чреждением в Санкт-Петербурге сыскного отделения как по-

61

лицейского органа, занимающегося раскрытием преступлений, предупреждения и пресечения их и вообще розыскной работой, при ней была организована и канцелярия. Круг деятельности канцелярии сыскного отделения, как и вообще всякой канцелярии, определялся обязанностями - общими и специальными, в зависимости от предмета деятельности. Так, в обязанности канцелярии сыскного отделения входило ведение журнала входящих и исходящих бумаг, контроль за материалами, распределяемыми начальником сыскного отделения между сотрудниками, переписка с административными и судебными учреждениями по запросам специального характера, составление по текущим делам докладов, подбор документов, подшивка дел и составление к ним описи.

Указанным перечнем работ деятельность канцелярии не ограничивалась. В тех случаях, когда требовался розыск и задержание какого-либо лица, составлялись приказы о розыске, которые печатались в приложении к газете "Ведомости С.-Петербургского Градоначальства", если же разыскивалось только место жительства, то составлялись в двух экземплярах розыскные листки, из которых один отсылался в адресный стол, а другой в стол привода. В экстренных случаях рассылались телеграммы.

Точно такие же приказы составлялись и печатались о розыске вещей, помимо этого составлялись циркулярные объявления, которые рассылались в те места, где возможен был сбыт. Эта мера, несмотря на свой канцелярский характер, благодаря правильно организованному при сыскном отделении справочному столу, оказывала большое подспорье в деле розыска. В случаях обнаружения разыскиваемого лица или вещей делалось соответствующее распоряжение о прекращении розыска, эта обязанность также лежала на канцелярии. Кроме того, на канцелярию было возложено ведение счетной части прихода и расхода денежных сумм, отпускаемых на содержание

сыскного отделения.

С каждым годом деятельность канцелярии сыскного отделения расширялась и усовершенствовалась, так, например, была заведена переписка на иностранных языках с властями других государств.

Вслед за Санкт-Петербургом сыскные отделения были созданы еще в двух "столичных" городах-Варшаве (1874 г.) и Москве (1881 г.).

Сведений об истории становления и развития Московской сыскной полиции сохранилось гораздо меньше. Тем не менее из дошед-

62

ших до нас источников известно, что канцелярия Московской сыскной полиции делилась на пять отделений: "общий журнал", стол розысков, стол находок, стол судимости и дежурство. В "общем журнале" сосредотачивалась, главным образом, регистрация всех заявлений о совершенных преступлениях, которые поступали от полицейских управлений города и частных лиц. Кроме этого, в "общем журнале" хранились дела личного состава сыскной полиции и секретная переписка.

В стол розысков поступали сообщения от административных и судебных властей, а также от сыскных агентов. Если удавалось определить местонахождение разыскиваемого лица через адресный стол, то начинались собственно сыскные действия, заключавшиеся в том, что в канцелярии составлялись списки разыскиваемых лиц, которые отсылались в типографию градоначальника. Она печатала в приказах эти списки, и по ним на каждое разыскиваемое лицо составлялись так называемые розыскные листки, которые передавались в участковые отделения.

Стол судимости занимался регистрацией трехкратной судимости преступника для передачи дела от мирового судьи в окружной суд. В этом отделе также выясняли личность подозреваемого в совершении преступления. Здесь же фиксировались все случаи нищенства и занятия проституцией с тем, чтобы установить лиц порочного (то есть предделиктного) состояния. Эти протоколы почти всегда являлись основанием для последующей высылки их из Москвы. Для достижения указанной цели ежедневно со всего города в стол судимости под конвоем городовых доставлялись десятки лиц, задержанных в участках за нищенство, занятие проституцией и по подозрению в совершении преступлений.

Стол находок Московской сыскной полиции осуществлял те же функции, что и аналогичное отделение в Санкт-Петербурге: розыск пропавших вещей, денег и документов. Отдел "дежурство" занимался составлением расписания дежурства сыскных агентов и проводил общие организационные мероприятия.

Потребность создания во второй половине XIX в. органов уголовного сыска становится предметом обсуждения научной общественности и практических работников. В адрес организации уголовного сыска в России неоднократно звучали критические замечания. Например- Н. Селиванов с горечью отмечал, что "... не тому нужно удив-

63

пяться. что более половины преступлений у нас остается нераскрытым. а тому, что другая половина раскрывается". '2

Задумываясь над этим обстоятельством, ученые юристы начинают изучать такую функцию полиции как дознание. В юридической науке того времени складываются различные точки зрения на это понятие.

Так, В.К.Случевский в изданном под его редакцией учебнике русского уголовного процесса называет целью дознания только '"обнаружение преступного характера происшествия", полагая, что "дальнейшие действия по разысканию и обличению преступника" должны принадлежать следователю. Другие авторы утверждали, что дознание направляется на исследование дела для обнаружения виновника и его виновности. А.А.Квачевский различал дознание в широком и узком смысле слова. В широком смысле - это все первоначальное производство, включая розыск (то есть применительно для того времени весь комплекс оперативно-розыскных мероприятий), в узком смысле -собирание признаков одного преступления без указания преступника.

А.А. Квачевский считал, что называть дознание розыском - это неточно. "В своем особенном значении розыск, - пишет он, - составляет часть дознания, в обширном смысле - один из способов его производства, направленный к обнаружению и указанию скрытого, тайного, преиугущественно виновника преступления". В свою очередь, судебный следователь П.В.Макалинскийтакже подчеркивал: '"Дознание и розыск употребляются часто в одном значении, но понятие о дознании обширнее понятия о розыске- последний представляет как бы часть первого, направленную на обнаружение чего-либо скрытого, нелегко доступного; он предполагает быстроту действий и потому упоминается тогда, когда говорится о делах или обстоятельствах, загадочных или важных, требующих особенной деятельности со стороны полиции'.

Изучение трудов И.Я.Фойницкого, в частности вышедшего под его редакцией "Курса уголовного судопроизводства", дает представление о том, что методами уголовного сыска в то время являлись:

осмотры личности потерпевшего и вещественных доказательств (а это не что иное, как оперативный осмотр); публикации в газетах (местный либо федеральный розыск); обходы ночлежных приютов (различные операции) и т.п. Сюда же ученые юристы включали преследование преступника по горячим следам, использование данных криминал истических учетов, словесные расспросы (опрос) и негласное на-

04

блюдение. К числу действий полиции, предусмотренных дознанием, Сенат относил вскрытие трупа в случае, когда причины смерти не ясны и существуют подозрения в '"постороннем насильственном действии".

Очень интересное толкование, с точки зрения тактики проведения негласного дознания органами полиции, в случае получения ими известия о преступлении по слуху (народной молве), излагается товарищем председателя Смоленского окружного суда Мордухай-Болот-ским в составленном им еще в 1875 г. Сборнике узаконений. Автор пишет, что в случае негласного дознания полиция отнюдь не должна приглашать посторонних людей в качестве понятых или свидетелей. Нужно твердо помнить, что, когда производится дознание, необходимо строго соблюдать негласность. Но если о дознании знает хотя бы один лишний человек, то это уже может быть вредно.

Комментируя данное положение, Мордухай-Болотский подчеркивал: "Это требование закона не всегда исполнялось полицейскими чинами, между тем как точнейшее исполнение законом указанного способа производства дознания безусловно необходимо. Некоторые полицейские чины, как бы опасаясь, что составленные ими одними протоколы не будут иметь достаточной веры, для доказательства справедливости ими записанного в протокол приглашали несколько посторонних свидетелей, которых, а также расспрошенных, заставляли подписывать составленные протоколы. Бывали на практике примеры, что для опроса подозреваемого ими свидетеля полицейские чины вызывали их к себе в полицейские управления или участки повестками. Подобные действия, конечно, не составляют негласного дознания, почему не только полезны для хода дела, но положительно вредны. Если вникнуть серьезно в требование закона, то, несомненно, полицейские чины, желающие приносить пользу следствию, поймут, что негласность при дознании составляет необходимейшее условие, степень же гласности, разумеется, вполне зависит от опытности и искусства производящего дознание. Гласный расспрос подозреваемых при посторонних лицах, приглашенных понятыми, а также свидетелей, ведет к тому, что преступление, сделанное каким-либо смелым и искусным лицом, никогда ке обнаружится. Понятно, что преступник старается скрыть следы преступления, по крайней мере так бывает в большинстве случаев, следовательно, если он узнает, что полиция расследует его преступление, естественно, ему придет желание затемнить истину. спутать полицию в ее действиях собственными рассказами онебыва-

65

лых вещах или даже в случае надобности он войдет в стачку со свидетелями, которые тоже исказят факты. К какому же результату полиция придет со своим дознанием и какие материалы она даст судебному следователю для предварительного следствия? По передаче дознания следователю, сему последнему придется идти по неточному пути, указанному полицией, или исправлять то, что испорчено дознанием;

достигнуть же в этом случае благоприятных результатов не всегда возможно. Вот почему дознания следует проводить совершенно негласно, расспрашивать кого нужно на словах, стараясь при этом скрыть цель расспроса; словом, поступать таким образом, чтобы расспрашиваемый и не догадывался, о чем идет речь. Разумеется, всего услышанного упомнить нельзя, почему необходимо составление протокола. но делать его следует отнюдь не при том лице, которое было опрашиваемо, затем составленный протокол должен быть подписан одним только лицом, производящим дознание". Здесь автор, разъясняя тактику проведения оперативно-розыскных методов, говорит уже не только о разведопросе, но и о его разновидности - с зашифровкой

ЦСЛИ.71

Таким образом, выделение теоретической научной мыслью XIX в. розыска из дознания закономерно ставило вопрос о создании в рамках полиции специализированного подразделения по розыску преступников. Одновременно правоведы пыталась разрешить этот вопрос и в практической плоскости. Например, И.Т.Тарасов наметил общие принципы организации учреждений уголовного сыска: "Необходимые условия, которым должна удовлетворять хорошо организованная сыскная полиция, сводятся к следующему: 1) образование главных агентов этой полиции из органов общей полиции, всецело посвятивших себя полицейской службе и обнаруживших достаточные опытность и склонность к сыскной деятельности; 2) выбор добавочных агентов; то есть так называемых шпионов или сыщиков в ограниченном числе, и сколько возможно разборчиво, безусловно избегая порочных людей; 3) органы эти отнюдь не должны пользоваться принудительною властью - например, правом на личное задержание, обыск и т.п., - ограничиваясь исключительно только тайным розыском, а когда нужно прибегнуть к принуждению, то агенты сыскной полиции обращаются за содействием к полиции явной, снабженной соответствующей принудительной властью; 4) поручение заведывания этой полицией особому опытному начальнику, подчиненному, однако, об-

66

тему начальнику всей полиции вообще и 5) слияние сыскной полиции с общей так, что обе они составляют одно органическое целое".74 В свою очередь Н.Селиванов, говоря об условиях правильной организации дознания и розыска, подчеркивал, что для этих целей необходим многочисленный штат агентов и сосредоточение руководства сыскной полиции в одних руках.75

В целях дальнейшего совершенствования деятельности сыскных подразделений в 1894 г. комиссией под председательством министра юстиции Н.В.Муравьева был подготовлен проект правил об организации деятельности полиции по судебной части, в котором предлагалось для улучшения деятельности предварительного следствия отделить от него обязанности розыскного характера. Проектом предусматривалось создание в масштабах России органов полиции, осуществляющих предварительное следствие, и органов полиции, занимающихся оперативно-розыскной деятельностью. К сожалению, и этот проект переустройства уголовной полиции не был осуществлен и ее становление определялось реакцией правительства на всплески криминальной активности в крупных административных центрах страны.

Кроме Санкт-Петербурга и Москвы сыскные отделения в начале XX в. были созданы в составе полицейских управлений семи крупных городов России - Варшаве, Киеве, Риге, Одессе, Баку, Ростове-на-Дону, Тифлисе. Численность и структура создаваемых специализированных подразделений по борьбе с общеуголовной преступностью зависели от размера, статуса города, количества населения и уровня преступности. Так, штат Санкт-Петербургской сыскной полиции составлял 131 сотрудник, московской - 70, киевской - 21, а сыскного отделения в Одессе - 7 человек. Отличалась и внутренняя организация этих подразделений. Например, в Киевском сыскном отделении было три подразделения - личного задержания, наблюдения и справок, происшествий и регистратуры, а также - антропометрический кабинет и фотография. В остальных городах были сформированы так называемые сыскные части. В Баку на постоянной службе в сыскной части состояли только начальник и делопроизводитель, а канцелярских служителей нанимали из состава гражданских лиц. Средства на негласные расходы по розыскам находились в распоряжении градоначальника. Ростово-Нахичеванская сыскная часть состояла из заведующего. канцелярского чиновника и вольнонаемных полицейских надзирателей, на которых в год выдавалось 3000 рублей.

67

Руководство Департамента полиции оставило решение вопросов о структуре сыскных отделений и организации их деятельности в компетенции местных начальников полиции, что и определило их разнообразие. В Санкт-Петербурге и Москве деятельность сыскной полиции регламентировалась специальными инструкциями градоначальников. Инструкции для сыскных отделений и сыскных частей в других городах разрабатывались полицмейстерами на основе столичных и мало чем от них отличались.

По мере накопления опыта и появления профессиональных кадров совершенствовалась деятельность сыскных отделений. Новую струю в деятельность Санкт-Петербургской сыскной полиции внес один из талантливейших российских сыщиков - надворный советник В.Г.Филиппов, назначенный на должность начальника сыскного отделения 5 февраля 1903 г. и остававшийся на ней до 1916 г. По его распоряжению был предпринят целый ряд мероприятий, направленных на обеспечение личной и имущественной безопасности жителей столицы и вообще к упорядочению сыска. Так, например, в сыскное отделение были вызваны содержатели меблированных комнат в количестве 50 человек, которым были разъяснены их обязанности по наблюдению за внутренним порядком в этих комнатах. Категорически запрещалось проживание без прописки. Во всех меблированных комнатах в целях контроля за приходящими и уходящими лицами устанавливались автоматически закрывающиеся дверные запоры и, кроме того, служащие обязаны были иметь специальные значки.

В.Г Филиппов

Содержателям трактиров, чайных, ночлежных домов и приютов также были разъяснены их обязанности по предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений. Точно такая же работа проводилась и со старостами существующих в Санкт-Петербурге артелей. С целью выявления бродяг и преступного элемента были введены ежедневные выборочные личные обходы, которые периодически производились одновременно по всему городу.

68

Установлен тесный контакт с начальником арестного дома. Он предоставлял сведения о лицах, отбывающих наказание по суду во вверенном ему доме в пятый и более раз. Эти сведения служили основанием для возбуждения ходатайства о высылке таких лиц из Санкт-Петербурга.

С целью предупреждения преступлений была зарегистрирована прислуга гостиниц и меблированных комнат, собраны сведения о тех, кто имел судимость. Заведены специальные книги гостиниц и меблированных комнат, в которые вносились все преступления и проступки, совершенные в них. Дчя фактического наблюдения за сутенерами и содержательницами квартир собирались сведения о квартирах проституток.

Были заведены дежурства сотрудников сыска. Для дежурства ежедневно по очереди назначались один чиновник, один старший и два младших полицейских надзирателя или агента. Чиновник дежурил с 10 часов утра до 11 вечера, остальные - круглосуточно.

Параллельно с увеличением численности штатов и организационно-структурным оформлением Санкт-Петербургской сыскной полиции расширялась сфера ее деятельности.

Основной текущей работой сыскной полиции Санкт-Петербурга являлось производство дознаний по уголовным преступлениям. Ежедневно в сыскную полицию из участковых управлений поступали сообщения о всех свершившихся преступлениях. Начальник сыскной полиции рассматривал эти сообщения и давал указания о производстве дознаний чиновникам для поручений, под руководством которых находились полицейские надзиратели, осуществлявшие сбор необходимых сведений.

Основным методом деятельности сыскной полиции Санкт-Петербурга являлось негласное наблюдение. В ведомственных актах указывалось, что сыскная полиция должна производить надзор за лицами, которые навлекли на себя подозрение своим образом жизни, за всеми происшествиями, относящимися к мошенничеству, воровству, приему краденых вещей на хранение или их покупку, укрывательству разыскиваемых лиц, не имеющих паспортов и т.д. Надзор предписывалось вести "секретно, в партикулярном платье".

К сотрудничеству с агентами сыскной полиции привлекались в основном лица, занятые в сфере услуг, владельцы меблированных

69

комнат и гостиниц, содержатели трактиров, чайных, ночлежных домов и притонов, а также старосты артелей.

С целью задержания лиц предосудительного поведения, выявления разыскиваемых преступников и лиц, не имеющих паспортов и лишенных права проживания в столице, надзиратели сыскной полиции систематически производили обходы по ночлежным притонам и ежедневные обходы по улицам города.

В 1902-1903 гг. в Санкт-Петербурге по указанию градоначальника впервые начали проводиться крупномасштабные мероприятия, направленные на обеспечение безопасности жителей столицы. Был установлен контроль над проституцией в столице, собраны сведения о квартирах проституток и установлено наблюдение за сутенерами и содержательницами квартир.

В целях совершенствования розыска похищенных и пропавших вещей управляющим всех петербургских ломбардов были разосланы правила по розыску похищенных вещей. В результате проведенных мероприятий, как сказано в отчете о деятельности столичной сыскной полиции за 1903 г., "было достигнуто массовое очищение столицы от бродячего и преступного люда".

Усиление штатов Санкт-Петербургской сыскной полиции, улучшение ее материальной и технической базы и проведение организационных мероприятий способствовали повышению эффективности работы общеуголовного сыска столицы. Объем деятельности сыскной полиции города с каждым годом увеличивался. Об этом свидетельствует количество задержанных преступников и произведенных дознаний по уголовным преступлениям. В 1885 г. было задержано 8937 преступников и произведено 1851 дознание. В последующие годы их количество существенно возрастало ив 1901 г. составило соответственно -25670 и 2943, а в 1903 г, было проведено 5250 дознаний, в ходе которых все "выдающиеся" преступления были раскрыты.76

Однако успехи, достигнутые столичной сыскной полицией, которой всегда уделялось особое внимание, не всегда распространялись на сыскные части других городов. В отчете о деятельности Киевского сыскного отделения за 1906 г. указывалось, что раскрываемость преступлений в Киеве за указанный год составила 35% (из 2355 преступлений было раскрыто только 793). Причем начальник Киевской сыскной полиции считал этот показатель неплохим. Он писал: "На первый

70

взгляд эта цифра кажется низкой и набрасывает тень на чинов сыскной полиции, но если принять во внимание те особенно тяжелые условия, при которых чинам сыскной полиции приходилось действовать в течение отчетного года, то процент обнаружения преступлений сравнительно с процентом обнаружения преступлений в других правильно организованных сыскных полициях в России и за границей вполне удовлетворительный".77 Но наряду с объективными трудностями, на которые указывает начальник Киевской сыскной полиции, препятствием в деятельности уголовного сыска часто становился субъективный фактор. В Москве в период печально известной "рейнботовщины" деятельность сыскного отделения оказалась буквально парализованной. Так, по статистическим данным за 1907 г. в Москве было совершено 5075 преступлений, а раскрыто только 443, то есть менее 10%78, что заставило предпринять Министерство внутренних дел чрезвычайные меры по реорганизации уголовного сыска в Москве.

Если в столицах и крупнейших городах страны сыскные отделения, несмотря на огромные трудности в их деятельности стали реальностью, то на территории большей части Российской империи уголовный сыск в конце XIX в. по-прежнему осуществлялся общей полицией.

Первым шагом по пути специализации сыскной деятельности в провинции стало Высочайше утвержденное 19 ноября 1878 г. заключение Комитета министров о необходимости специального особого финансирования издержек по сыскной части.79 С точки зрения МВД. розыск преступников на местах сдерживался тем обстоятельством, что чины полиции при преследовании преступников часто вынуждены были тратить личные средства, которые им не компенсировались вследствие отсутствия специальной статьи в бюджете полиции. С этой целью распоряжением МВД в 1879 г. было выделено 13800 рублей, которые передавались в ведение губернаторов. Оренбургскому губернатору, например, был предоставлен сыскной кредит в сумме 1500 рублей, которые он распределил между уездными исправниками. Последним же предлагалось распределить деньги между становыми приставами с учетом уровня преступности и "необходимостью в деятельном содействии лиц по сыскной части".

Параллельно с налаживанием финансирования начинается и процесс специализации чиновников провинциальных полицейских управ-

71

лений в сыскной деятельности. Уже упоминавшийся В.Г.Филиппов начал свою карьеру в полиции г. Троицка Оренбургской губернии, где специализировался на раскрытии уголовных преступлений. В Оренбурге специальным приказом полицмейстера (№ 16 за 1894 г.) напоминалось. что "успех розысков похитителей и похищенного весьма много зависит от времени сообщений о случаях краж тем чиновникам полиции, на коих возложено производство розысков (выд. авт.)". Приставам строго предписывалось "о случаях краж... немедленно передавать по телефону дежурному околоточному надзирателю, который. записав переданное ему, должен тотчас же передать записку приставу третей части", на которого, очевидно, возлагалась задача организации розысков.80

О специализации чинов наружной полиции пишет в своих "Воспоминаниях старого исправника" и В.П.Селезнев. В 1866 г. он начал службу' в полиции в должности помощника пристава второй части г.Екатеринослава. Его способности к уголовному сыску проявились сразу, в связи с чем, "где бы не случилось в городе преступление, убийство или серьезная кража, полицмейстер, бывало, сейчас командирует меня, не стесняясь частью".81 Иными словами, чиновник полиции, специализировавшийся на сыскной деятельности, осуществлял ее по всему городу, а не только в том участке, к которому был приписан по штату.

Потребность в организации учреждений уголовного сыска и отставание МВД в ее реализации рождало на местах инициативу по созданию сыскных отделений. 25 сентября 1907 г. оренбургский полицмейстер в связи с участившимися в городе кражами, грабежами, случаями хулиганства и ограниченными возможностями общей полиции пресечь эти преступления обратился с рапортом к оренбургскому губернатору с просьбой об организации сыскного отделения. В качестве опыта предполагалось использовать практику Уфы, где по решению губернатора местный полицмейстер составил неуказанное штатами сыскное отделение, выделив для этой цели из общего состава чинов полиции одного пристава, одного помощника пристава и четырех городовых. При сыскном отделении была оборудована фотография и антропометрическое бюро.

Но как правило, местная инициатива, не подкрепленная штатами и финансированием, не приносила ощутимых результатов. Уфимский

72

полицмейстер подчеркивал, что в связи с отсутствием централизованного финансирования, сумм, выделенных из сыскного губернского кредита (500-600 рублей в год), безусловно, недостаточно и поэтому "деятельность сыскной полиции бывает не вполне успешной".

В сельской местности эволюция сыскной функции уездной полиции была связана с учреждением в 1878 г. должности полицейского урядника, который непосредственно подчинялся становым приставам. Круг обязанностей урядника был достаточно широк, как и у других чинов общей полиции. Но вместе с многочисленными обязанностями "Инструкция полицейским урядникам" от 19 июля 1878 г. возлагала на них и функции предупреждения и пресечения преступлений. Статья 8 определяла: "О всяком происшествии, заключающем в себе признаки преступления или проступка, подлежащего преследованию

независимо от жалоб частных лиц, урядники тот час... приступают к проведению дознания"."

Объяснить недостаток внимания к организации уголовного сыска в сельской местности, очевидно, можно сравнительно низким уровнем преступности в деревне, доминированием бытовых правонарушений в системе преступлений, инертностью мышления чиновников МВД и приверженностью к старым формам борьбы с преступностью. Сельская община по-прежнему рассматривалась правительством как инструмент сдерживания преступности. Например, в июне 1870 г. Комитет министров принял решение, обязывающее сельские общества "оставлять приговоры об удалении из своей среды" подозреваемых в конокрадстве и переводе краденых лошадей. В результате только за 1871 г. из Уфимской губернии было выслано в Сибирь по приговорам обществ 194 человека. Причем явно прослеживалась эффективность динамики борьбы с конокрадами. Если в первом полугодии было выслано 128 человек, то во втором - 66.й

Подводя итог сказанному, следует еще раз подчеркнуть, что в целом общеуголовный сыск на большей части территории страны в рассматриваемый период осуществлялся по-прежнему общеполицейскими подразделениями. В конце XIX в. сыскные отделения еще не стали основными органами общеуголовного сыска даже там, где они были созданы. Тем не менее недооценивать опыт работы первых сыскных отделений нельзя, так как в начале XX в. он был положен в основу создания сыскной полиции дореволюционной России.

73