_ 1. Определение понятия принудительного отчуждения

В совремемных европейских законодательствах мы находим группу постановлений. имеющих целью регулировать отношения, возникающие между собственником недвижимости, необходимой для осуществления каких-либо общественных или общеполезных работ и предприятий, и лицом, предпринявшим осуществление этих работ: эта группа постановлений образует институт гражданского (и в то же время государственного) права, который принято называть экспроприацией или принудительным отчуждением.

Чтоб выяснить сущность этого института, я укажу на составные части понятия экспроприации и на основании их дам возможно более точное определение этого понятия; далее, я постараюсь отграничить этот институт от других сходственных юридических норм и устранить произвольные обобщения и смешение понятий, допускаемые некоторыми писателями. Подробное рассмотрение и доказательство отдельных положений, входящих в понятие экспроприации, изложено мною в последующих главах.

Принудительное отчуждение состоит в насильственном отнятии некоторых имущественных прав у частного лица; ущерб, причиняемый ему этим отнятием, возмещается во всей полноте денежным вознаграждением. Право принудительного отчуждения принадлежит государственной власти.

Сфера действия этого института определяется 1) суммой прав, на которые распространяется действие принудительного отчуждения, и 2) суммой условий, при которых применяется экспроприация. Обе эти величины не постоянны, так как институт экспроприации еще развивается и сфера применения его расширяется. Я имею в виду современную стадию развития этого института и считаю характеристичным для нее лишь то, что обще большинству современных законодательств. В одной из последующих глав я постараюсь доказатъ, что при современном развитии института право собственности на движимостм не может быть предметом экспроприации; что же касается других имущественных прав кроме собственности, то они также отчуждаются экспроприацией, но не сами по себе, а вследствие тесной связи их с отчуждаемой недвижимостью. Кроме отчуждения права собственности на недвижимости может последовать еще ограничение этого права, которое происходит также посредством экспроприации. Ограничение может быть постоянное или временное. Далее, следует указать на те условия, при которых наступает действие экспроприации. Принудительное отчуждение применяется, 1) когда недвижимость является необходимой для осуществления общеполезных работ и предприятий, и 2) когда не последует соглашения относительно перехода ее между собственником и предпринимателем.

Точное формулирование всех тех случаев, в которых применяется экспроприация, составляет один из труднейших вопросов рассматриваемого института. Теперь я отмечу лишь ту черту, что само предприятие не есть настоятельно необходимое, а лишь общеполезное для данного государства или части его; что же касается до отчуждаемой (или ограничиваемой) недвижимости, то она должна быть безусловно необходима для осуществления назначенного к выполнению предприятия.

Второе условие применения экспроприации также весьма важно. Если та или другая недвижимость оказывается необходимой для осуществления предприятия, то предприниматель вступает в соглашение с собственником относительно уступки ему права собственности или сервитута на эту недвижимость; лишь в том случае, когда эти лица не приходят к соглашению, является нужным применение экспроприации. Важным моментом экспроприации является определение особой комиссией суммы вознаграждения, которую получает собственник от предпринимателя в возмещение понесенного им ущерба. Состав оценочных комиссий и правила производства экспроприации устанавливаются государственной властью в законодательном порядке.

Указав таким образом на составные части понятия: экспроприации, я даю на основании их такое определение рассматриваемому институту: Экспроприация есть право государственной власти принудительно отчуждатъ недвижимости и неразрывно связанные с ними другие имущественные права, а также устанавливать сервитуты, пo скольку то будет необходимо для осуществления общеполезных предприятий, с уплатой полного вознаграждения за отчуждаемые права.

Переходим теперь к рассмотрению тех черт сходства и различия, которые существуют между экспроприацией и некоторыми другими институтами права.

1) Прежде всего обращает на себя внимание право государства, вытекающее из состояния крайней необходимости. Для государства или отдельной части его наступают иногда критические моменты (народные бедствия, вредное проявление сил природы), когда для предупреждения или приостановки грозящей опасности не приходится выбирать средства и щадить чьи-либо права.

Понятно, что в этих случаях государственная власть получает право отнимать собственность, прекращать другие вещные права и устанавливать сервитуты. Казалось бы, что здесь полное сходство с экспроприацией; но дальнейшее исследование показывает, что между этими правами существует громадное различие. Действие права необходимости (Nothrecht) гораздо обширнее действия экспроприации: оно применяется вообще в интересах общества, а экспроприация лишь для общеполезных предприятий*(1); право необходимости простирается и на движимости (набор лошадей, корабли и суда в военное время, хлебные запасы во время голода) и на личные права (личное задержание в карантине), тогда как принудительное отчуждение направлено на право собственности и находящиеся с ним в связи в отдельном случае имущественные права; при необходимости не соблюдаются те формальности, которые обеспечивают при экспроприации частное лицо от произвольного нарушения его интересов. Вообще необходимость не допускает стеснений закона и оправдывает все исключительные мероприятия-necessitas cogit legem." Случаи необходимости уклоняются вообще от всякой юридической конструкции" (Forster _ 131, VIII). Ho за то право необходимости есть исключительное право, и случаи применения его крайне редки; экспроприация же - постоянно действующий институт. Смешение экспроприации с правом необходимости не только неверно в научном отношении, но и крайне опасно для интересов частного лица.

2) Lorenz v. Stein обобщает экспроприацию с Entlastungen - реформами поземельных отношений, заключающимися, как известно, в отмене известной категории прав третьих лиц по земельной собственности, так называемых земельных повинностей (Reallasten). Однако это обобщение неверно. Экспроприация есть постоянно действующий институт; следовательно, он определяет наперед все условия и способ применения его для каждого отдельного случая. Entlastung есть реформа, иначе говоря, новый закон, а не применение закона. Пространство и условия применения реформы зависят каждый раз от усмотрения государственной власти, напр., вопрос о том, должно-ли быть уплачено вознаграждение лицам, потерпевшим ущерб от применения реформы, не может быть подведен под какие-либо юридические основания: и решается отдельно для каждой реформы, сообразно с наличными условиями*(2).

3) Далее, экспроприация обобщается еще с законными ограничениями права собственности на том основании, что она иногда выражается только в принудительном установлении сервитутов. Но для этого обобщения также нет дастаточного основания. Легальные севитуты составляют пределы, внутри которых только и допустимо право собственности; принудительное же отчуждение распространяется не только на установление сервитутов и притом касается прав только некоторых, весьма немногих лиц. В законных ограничениях права собственности, как говорит Grunhut, нет ни полного, ни частичного отчуждения права, а лишь его модификация*(3).

4) Более подробного рассмотрения требуют взгляды на экспроприацию Ihering'a и Гамбарова. Для этих писателей институт принудительного отчуждения служит подтверждением выставляемой ими теории. Подтверждением чего-либо может быть лишь то, что бесспорно истинно, или то, что уже доказано. В учении об экспроприации таких положений нет. Ho Ihering, а за ним и Гамбаров идут дальше; они, не соглашаясь с более или менее общепринятым пониманием экспроприации, дают этому институту новое определение и, ничем его не доказавши, основывают на нем свои выводы. Так, Гамбаров, находя слишком узким общепринятое определение экспроприации, говорит:" Момент, общий всем случаям экспроприации гражданских прав, которым они отличаются от случаев договорного соглашения, заключается только в насильственном отчуждении права, предпринимаемом в виду какого-нибудь общего интереса, независимо от того, будет-ли этим правом собственность, какое-нибудь иное вещное право, или обязательство, независимо и от того, передается или уступается право отдельному лицу или государству для того. чтобы они далее пользовались им и употребляли для своих целей; также должно быть безразлично, присваивает-ли государство отчужденные права себе, другим лицам, или просто уничтожает их, вознаграждает-ли оно при этом бывших собственников, или нет". Сознавая, что его понимание черезчур обще и неопределенно, он находит, что" этот недостаток легко устраняется обозначением в законе отдельных случаев экспроприации и более точным определением экономических обстоятельств, в которых она должна иметь место"*(4). Мы увидим впоследствии, что обозначение отдельных случаев применения экспроприации вместо указания общего правила весьма неудобно и допустимо лишь в том крайнем случае, когда наука еще не выработала такого общего положения. Дело науки и заключается в том, чтоб изучить отдельные конкретные случаи и вывести из них общее положение; посредством такого изучения мы получим большее или меньшее число хорактеристичных черт рассматриваемого института. Гамбаров в своем понимании принудительного отчуждения лишил этот институт всех характеристичных признаков и получил вместо жизненного института отвлеченную идею, лежащую в его основании.

Сделав черезчур широкое определение понятия экспроприации, Гамбаров находит, что многие случаи гражданского права также отвечают этому понятию; эти случаи он обобщает под названием экс-проприации гражданского права и утверждает, что этот институт существовал еще в римском, праве*(5). Тоже признает и Ihering*(6).

Рассмотрим приводимые этими писателями случаи экспроприации гражданского права: а) "Обвал горы или наводнение преградили собственнику доступ в его имение, разрушив дорогу, которая вела к нему. Единственный путь, которым собственник может попасть к себе, пролегает через имение его соседа, и поэтому римское право предоставляет первому собственнику против второго возможность требовать за известное вознаграждение уступки необходимой для него дороги, на которую он получает вещное право"*(7). Сам Ihering называет этот путь Nothweg, указывая таким образом истинную природу настоящего случая. b).., Если кто-нибудь, при постройке своего дома, пользуется чужим материалом, который он принимает за свой, то пo иску собственника материала (actio de tigno iuncto), суд приговаривает домостроителя не к возвращению самого материала, а только к уплате его двойной стоимости"*(8). Заметим, пока, что уплата двойной стоимости также несогласна с принципом экспроприации полного вознаграждения, как и отсутствие всякого вознаграждения.

с) "Если кто-нибудь, при постройке дома на своей земле, переступает границу ее на некоторое пространство, а собственник этого пространства не возражает против выступления домостроителя из пределов его собственности, то римское право приговаривает последнего опять не к восстановлению чужой собственности, которое может быть произведено не иначе, как с разрушением всего строения, а только к вознаграждению собственника"*(9).

d) Приобретение права собственности посредством accessio*(9).

e) Переход права собственности на землю, заброшенную ее хозяином, на лицо, которое принимается обрабатывать ее*(9).

f) Институт земской давности*(9).

g) Правило общегерманского торгового уложения, по которому покупка движимых вещей в лавке дает покупщику право собственности на них, хотя бы продавец сам не имел этого права*(9).

Юридического института, обнимающего все эти разноха-рактерные случаи, вопреки мнению Ihering'a и Гамбарова, никогда не существовало; в современном праве его также нет, да и не может быть. Действительно, случаи эти черезчур разнообразны, чтобы составить один институт: одни из них сами по себе составляют юридический институт (земская давность), другие - лишь положения, имеющие крайне редкое применение; многие из них относятся к римскому праву и в современном праве или вовсе не имеют места (случай е), или представляются крайне спорными, а последний случай относится к новейшему праву, да и то только к германскому торговому праву. Что же соединяет их между собой и с институтом экспроприации? Идея, лежащая в их основании, - идея предпочтения общественного интереса интересам частных лиц. Но столь общая и неопределенная мысль не может дать прочного основания рассматриваемому институту: подобно тому, как у всякого здания, кроме общего основания - земли, есть еще свой особенный фундамент, так и у экспроприации, кроме базиса, общего всей области права, есть еще специальные основания, к рассмотрению которых мы и должны теперь перейти.