_ 9. Момент совершения экспроприации

В тесной зависимости от юридической конструкции экспроприации находится определение момента совершения принудительного отчуждения. Сторонники теории принудительной купли-продажи вполне последовательно считают моментом совершения этой сделки - момент определения вознаграждения. "Сделка продажи заключена И одностороннее отступление отнимается также у экспроприации, как только оба существенные момента предмет и цена - окончательно установлены"*(74). Ho мы эту теорию признаем ошибочной и потому постараемся определить этот момент на основании теории экспроприации, как одностороннего акта государственной власти. С точки зрения этой теории экспроприацию должно считать совершившейся, как скоро последует определение государственной власти о необходимости определенного земельного участка для осуществления предприятия. Этим актом государства судьба участка решается бесповоротно; вместе с тем совершается превращение вещных прав в обязательственное право требовать вознаграждение. Моментом совершения экспроприации должно считать тот момент, в который экспроприат явно или безмолвно подчинился требованию уступить свое право, или употребил юридические средства против применения экспроприации*(75). С этого времени обе стороны окончательно связаны - как экспроприант вправе требовать уступки ему земельного участка, так и экспроприат, независимо от воли предпринимателя, получает право требовать вознаграждение. После этого момента предприниматель не может уже отказаться от приобретения участка и уплаты вознаграждения, если-бы даже участок оказался для него ненужным вследствие того, что осуществление предприятия оставлено. Дать предпринимателю подобное право отступления от своего требования было-бы несправедливостью по отношению к собственнику, который подвергся-бы двойному принуждению - сначала уступить, а затем взять обратно отчуждаемый предмет. Это право выбора - отказаться от отчужденной собственности и требовать за нее вознаграждение, или-же взять ее обратно - предоставляется экспроприату. С момента совершения экспроприации periculum et commodum rei переходит на предпринимателя. Если вследствие какого-нибудь случая (пожара, наводнения) отчуждаемый предмет потерпит существенный вред или даже вовсе потеряет свое значение для предприятия, то до момента совершения экспроприации предприниматель может отказаться от своей претензии на этот предмет (так как необходимость этого предмета для осуществления предприятия еще не признана), а после этого момента он во всяком случае обязан уплатить вознаграждение; уплата вознаграждения может быть отсрочена до тех пор, когда будет установлена законным образом сумма вознаграждения. Для несения риcка не может считаться решительным момент ввода предпринимателя во владение земельным участком, так как принудительное отчуждение произошло гораздо раньше, а предмет находился у прежнего собственника на праве пользования; поэтому при гибели предмета теряется для экспроприата только пользование, а не собственность. Равным образом, со вводом во владение экспроприата, прежний собственник теряет опять-таки лишь право пользования, а не право собственности, которое он утратил в момент совершения экспроприации. Commoda rei, все выгоды, получаемые от предмета, с того же момента переходят к предпринимателю. Но в действительности все доходы (fructus naturales et civiles) продолжают поступать в пользу собственника до момента ввода предпринимателя во владение. Но это лишь кажущееся противоречие. Все commoda rei будут или доходы, или случайное увеличение стоимости самой вещи.

Последняя выгода по вещи должна идти согласно правилу, в пользу предпринимателя; иначе говоря, для оценки стоимости предмета должен быть принят во внимание момент совершения экспроприации, а не какой-либо последующий. Что-же касается доходов, то они идут в пользу экспроприата вплоть до уплаты вознаграждения на следующем основании. Вознаграждение должно быть уплачено в момент отчуждения права собственности, но так как уплата его откладывается до производства оценки и окончательного определения суммы вознаграждения, то экспроприат пользуется доходами с отчуждаемой вещи, как процентами с следуемой ему суммы. Этим способом сохраняется принцип непричинения экспроприату материального ущерба.

Итак, я предполагаю что с момента утраты права собственности до момента утраты вознаграждения прежнему собственнику дается право пользования. На мой взгляд, оно вполне соответствует действительности. Grunhut утверждает, что недвижимость в этот промежуток времени находится у прежнего собственника в detentio; "но экспроприату осталось, как законная гарантия до уплаты вознаграждения, detentio отчужденным предметом"*(76). Это утверждение ведет к путанице, так как фактическое пользование не может быть законной гарантией и дать право пользования доходами*(77). Гарантией уплаты вознаграждения для прежнего собственника-служит не detentio, a то постановление законодательства, пo которому предприниматель может вступить в распоряжение отчужденным имуществом не раньше, чем уплатит или внесет на хранение причитающуюся сумму вознаграждения. Принцип предварительного вознаграждения, повидимому, является также отступлением от теории. Вознаграждение есть возмещение ущерба, причиненного экспроприацией. Пока этого ущерба нет, нечего и возмещать, т. е, нет права требования вознаграждения. Между тем, во всех законодательствах мы находим постановления о предварительной уплате или, по крайней мере. внесении на хранение суммы вознаграждения. По этому поводу справедливо говорит Laband: "По времени уплата вознаграждения предшествует отчуждению собственности; но логически сначала происходит отчуждение, а уже затем, как следствие отсюда, вытекает обязанность возмещения ущерба"*(78) Однако, принимая моментом совершения экспроприации признание необходимости предмета для осуществления экспроприации, мы заключаем, что вознаграждение происходит не пред совершением принудительного отчуждения, а после него. Все эти кажущиеся отступления от теории, трудно объяснимые с точки зрения гражданского права, делаются законом в пользу лиц, приносящих свои интересы в жертву общественным; такими средствами закон старается сделать эту жертву наименее ощутительной.

В законодательствах пo рассматриваемому вопросу мы находим следующие постановления. "Если в течении шести месяцев со времени воспоследования приговора об отчуждении правительство не будет просить о созвании присяжных, то заинтересованные стороны могут требовать, чтобы к тому было приступлено" (Ст. 55 французск. закона 1841 г.). Из этой статьи видно, что момент - совершения экспроприации по этому закону совпадает с моментом постановления о принудительном отчуждении; с этого момента не зависит уже от правительства принять или отказаться от отчуждаемого предмета; напротив, прежним собственникам принадлежит право, по истечении шести месяцев с момента постановления об экспроприации, самостоятельно требовать определения вознаграждения.

Прусский закон ошибочно относит момент совершения экспроприации к установлению вознаграждения и лишь с этого момента прекращает право предпринимателя отказаться от отчуждаемой по его требованию вещи: "Право на отчуждение прекращается, если предприниматель предоставленным ему на оное правом не воспользуется в упомянутый в _21 срок или еще до определения окружным правлением вознаграждения, откажется от предприятия, в этом случае предприниматель отвечает в судебном порядке заинтересованному лицу за понесенные ему производством по отчуждению убытки. Если предприниматель откажется от предприятия после постановления окружным правлением определения о размере суммы вознаграждения, то собственник вправе требовать или одного возмещения причиненных производством по отчуждению убытков, или уплаты за уступаемую недвижимость определенного вознаграждения, по окончании в подлежащем случае указанного в _ 30 судебного производства" (_ 42). Сюда-же относится _ 32, точнее определяющий момент совершения экспроприации: "Когда истечением шестимесячного срока, или вследствие отказа от права иска, или вступившим в законную силу судебным решением, иск (_ 30) против предпринимателя будет погашен, и если будет доказано, что установленная добровольным соглашением, или окончательно определенная сумма вознаграждения или обеспечения уплачена или внесена на хранение законным образом, то окружное правление, по ходатайству предпринимателя, признает недвижимое имущество отчужденным.

Постановление об отчуждении дает предпринимателю право вступить во владение отчужденным имуществом, если только при этом не постановлено что-либо иное". Момент окончательного перехода собственности определяется _ 44: "Co вручением собственнику и предпринимателю определения о принудительном отчуждении (_ 32), право собственности на отчужденное имущество переходит К предпринимателю". Русское законодательство не указывает точно момента совершения экспроприации, однако, по смыслу статей 589 и 595 т. X ч. 1 зак. гражд. этим моментом следует считать постановление о применении экспроприации. "Когда последует окончательное решение (о сумме вознаграждения), тогда из сумм, предназначенных на работы или предприятие, выдаются немедленно владельцу не только деньги, определенные ему за имущество, и сверх того проценты на них.., со дня занятия имущества по день уплаты (ст. 589). Следовательно, занятие имущества может произойти независимо от уплаты вознаграждения и ранее этого момента. Но с какого момента дозволяется такое занятие имущества? Очевидно, с момента постановления об экспроприации, так как другого момента в законе не указано. Правда, что занятие имущества не есть переход права собственности, но ст. 595 и к ней примечание 1 прямо указывают, что подобное занятие имущества есть переход права собственности. "Когда уступка имуществ, нужных под железные дороги, устраиваемые частными обществами, не может быть достигнута посредством добровольных соглашений, то имущества сии немедленно подвергаются законной оценке и, по определении оною суммы вознаграждения, передаются обществам, по обеспечении причитающегося владельцам вознаграждения" (595 ст.) Прим. 1. "Занятие имуществ под железную дорогу вслед за совершением описи их допускается только в тех случаях, когда, по особым уважениям, сие разрешено Именным Высочайшим указом об отчуждении". В этом примечании употреблено выражение "занятие имуществ", очевидно, в смысле перехода права собственности, так как у прежних собственников остается лишь право требования вознаграждения. Впрочем, скудость и неопределенность постановлений нашего законодательства о принудительном отчуждении не дают возможности точнее определить момент совершения экспроприации по русскому праву; так мы не находим никаких указаний, до какого времени представляется предпринимателю право отказаться от отчуждаемого участка; с другой стороны, неопределенность постановления о возможности замены принудительного отчуждения добровольной уступкой и цитированное примечание к 595 ст. могут дать повод к предположениям, что моментом совершения экспроприации по русскому праву является окончательное установление вознаграждения или совершение описи.

Однако, доводы теории и интерес прежних собственников (в смысле избежания ущерба) требуют принятия изложенного мною толкования закона.