§ 2. Социально-правовое содержание единичного преступления. Виды единичного преступления

Составными компонентами всякого вида множественности пре­ступных деяний являются единичные преступления. Поэтому в интересах правильного отграничения случаев множественности преступлений от единичных деяний представляется необходимым хотя бы кратко дать характеристику социально-правового содержа­ния единичного преступного деяния и показать его виды.

Единичные преступления по своим объективным признакам (особенностям действия и бездействия, а также последствия) ха­рактеризуются весьма различно. Одни из них по своей внешней форме настолько просты и очевидны, что не вызывают каких-либо трудностей при квалификации их как единичного преступного деяния. Например, виновный путем подбора ключа открывает кол­хозный склад, откуда похищает мотоцикл, принадлежащий кол­хозу. Единичность такого рода деяний обусловливается соверше­нием виновным одного действия и наступлением в результате его

12

•одного последствия. Такие преступные деяния в теории уголовного права получили наименование простых преступлений 20.

Но чаще работникам следствия, прокуратуры и суда приходит­ся иметь дело с так называемыми сложными преступными деяния­ми, в основе которых лежат одно действие, повлекшее несколько общественно опасных последствий, либо несколько действий, вы­звавших одно последствие, либо несколько действий, повлекших несколько последствий. Дать правовую оценку такого рода проти­воправной деятельности иногда непросто.

Для оценки содеянного в подобных случаях как единичного преступления в теории уголовного права предложены различные критерии, объективного либо субъективного характера, которые однако весьма ненадежны21. Например, в одной из 'своих работ Н. И. Коржанский пишет, что «единичное преступление, с одной стороны, и совокупность преступлений, с другой — различаются главным образом признаками, характеризующими объект посяга­тельства». По его мнению, «если содеянное является посягатель­ством на два различных самостоятельных непосредственных объек­та уголовно-правовой охраны, то оно образует совокупность пре­ступлений» 22. В ряде случаев наличие нескольких непосредственных объектов посягательства действительно может быть ориентиром, указывающим на наличие множественности преступных деяний, однако лишь при наличии других не менее важных условий. Поэто­му вряд ли правильно придавать наличию нескольких объектов значение решающего критерия для оценки содеянного как множе­ственности преступлений.

Высказана также точка зрения, согласно которой единство преступного деяния определяется соответствующим составом пре­ступления. По мнению сторонников данной точки зрения, для мно­жественности преступлений имеет значение не количество совер­шенных действий, а сколько осуществлено составов преступле­ния 23. Между тем и по этому признаку весьма трудно отграничить единичное преступление от множественности деяний, в частности, невозможно по нему отграничить продолжаемое преступление от повторных деяний.

Поскольку преступление и их множественность являются соци­ально-правовыми явлениями, то при отграничении единичного дея­ния от множественности преступлений должны учитываться два критерия: социальный и правовой (юридический). Как известно, объем и границы преступного деяния определяются велениями, рамками уголовно-правовой нормы. Она более или менее подробно дает описание объективных и субъективных признаков объявляемо­го преступлением деяния и тем самым определяет объем и границы единичного преступления.

Но законодатель, объявляя определенные виды поведения лю­дей преступными, не придерживается правила, согласно которому единству действия (бездействия) соответствует единство преступ­ного деяния, а множеству действий — множественность преступле­ний. Как справедливо подчеркнул Н. Д. Дурманов, «отдельное пре-

13

ступление, в общем, соответствует отдельному реально совершае­мому действию (или бездействию), нередко совместно с результа­том, однако юридическое определение отдельного преступления только в общих чертах базируется на действии в том его виде, как оно совершается в объективном мире»24.

Поэтому без учета социальной сущности совершенных действий, лежащих в основе преступления, невозможно решить вопрос о единичности или множественности преступных деяний. Итак, единство преступного деяния определяется социальной сущностью совершенных действий, лежащих в основе преступления, а также рамками диспозиции уголовно-правовой нормы Особенной части уголовного закона.

Ядро каждого преступного деяния составляет общественна опасное действие (или бездействие), представляющее собой воле­вой акт внешнего поведения человека. Общественно опасное дей­ствие в уголовно-правовом смысле представляет собой определен­ное телодвижение, чаще совокупность либо систему телодвижений, осуществляемых лицом под контролем сознания и воли. Бездей­ствие проявляется в воздержании от совершения или несовершении определенных телодвижений, вызываемых сложившейся ситуацией либо возложенными на лицо обязанностями.

Ядром же большинства преступных деяний является система или совокупность действий (телодвижений) человека, порой весь­ма сложных, существенно отличающихся по внешним данным одно от другого и совпадающих по своим объективным признакам с признаками различных составов преступлений25. Именно этим объясняется то, что многие преступные деяния заключают в себе в качестве составных элементов такие противоправные обществен­но опасные действия, которые при правовой оценке их изолиро­ванно и без учета субъективной направленности можно было бы рассматривать как самостоятельные преступные деяния, предусмот­ренные различными статьями уголовного кодекса. Однако в струк­туре соответствующего преступного деяния эти действия не имеют самостоятельного правового значения, не подлежат отдельной пра­вовой оценке, а поглощаются в рамках состава данного преступ­ления.

Так, совершение злостного хулиганства нередко сопровожда­ется публичными оскорблениями в адрес потерпевшего, нанесением ударов, побоев, легких и менее тяжких телесных повреждений, однако указанные действия не получают самостоятельной уголов­но-правовой оценки. Как разъяснил Пленум Верховного С>да СССР постановлением от 16 октября 1972 г. «О судебной прак­тике по делам о хулиганстве», хулиганские действия, связанные с указанными посягательствами на личность, полностью охватыва­ются составом хулиганства и дополнительной квалификации по статьям УК о преступлениях против личности не требуют26.

В соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 25 марта 1964 г. «О судебной практике по делам об из­насиловании» изнасилование или покушение на изнасилование,

сопровождавшееся причинением потерпевшей легких или менее тяжких телесных повреждений, подлежит квалификации только по ч. 1 ст> 117 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик27. По мнению Пленума в указанных случаях дополнительная квалификация по статьям о преступлениях против личности не требуется, так как применение насилия и причинение вреда здоровью потерпевшей охватывается диспозицией закона об ответственности за изнасилование.

Таким образом, в названных случаях соответствующие противо­правные действия, которые при оценке их изолированно могли бы квалифицироваться в качестве самостоятельных преступлений, рассматриваются в качестве составных элементов более тяжкого вида преступного деяния, поглощаются в рамках более тяжкого состава преступления.

Что же является основанием поглощения соответствующих противоправных общественно опасных действий в рамках состава, как правило, строже наказуемого преступного деяния?

Преступление — разновидность волевого целенаправленного по­ведения людей. Сложные задачи, которые ставит перед собой субъ­ект деятельности, в том числе и преступной, требуют для своего осуществления и сложной деятельности. Единство сложной дея­тельности определяется единством решаемой задачи. В ходе реали­зации сложных задач лицо прибегает к совершению таких действий, которыми не решаются конечные задачи, а достигаются промежу­точные, вспомогательные цели. Такого рода промежуточные дей­ствия в цепи других, направленных на осуществление конечной цели, не имеют самостоятельного значения, а приобретают харак­тер операции, способа, средства, этапа в достижении конечной цели. Отдельные из них при осуществлении сложной преступной деятельности могут соответствовать с формальной стороны призна­кам определенных самостоятельных преступлений. Но коль скоро с точки зрения уголовного закона они оцениваются не изолирован­но, а в цепи со всеми другими преступными действиями, то это придает им особый социально-правовой смысл в отличие от того, который бы они имели, будучи совершенными изолированно. Ска­занное позволяет юридически оценивать подобные действия как составные элементы сложного преступления, не подлежащие само­стоятельной правовой квалификации.

• В советской теории уголовного права сформулировано правило, согласно которому если одно общественно опасное действие, пре­дусмотренное уголовным законом в качестве самостоятельного пре­ступления, является способом, а также формой совершения дру­гого более тяжкого преступления либо является необходимым (имманентным) компонентом, этапом более тяжкого преступного деяния, то оно поглощается этим более тяжким преступлением и не подлежит самостоятельной квалификации28.

Поглощение подобных преступных действий составом более тяжкого преступления не извращает правовую природу содеян­ного и не ведет к ослаблению борьбы с преступностью. Коль скоро

15

поглощение преступных действий, как правило, происходит в рам­ках более строго наказуемого преступления, то это ведет к/ тому, что суд назначает виновному наказание в пределах того же /макси­мума, как и в случае, если бы соответствующие преступные дей­ствия были квалифицированы по нескольким статьям уголовного закона. Ведь на основании ст. 35 Основ уголовного законодатель­ства Союза ССР и союзных республик сложение наказаний по совокупности преступлений допускается лишь в предела^ макси­мума статьи, предусматривающей более строгое наказание.

Наибольшее внешнее сходство с отдельными разновидностями множественности преступных деяний имеют сложные единичные преступления.

В литературе обычно выделяют три вида сложных преступле­ний: составные, длящиеся и продолжаемые29. Некоторые авторы, кроме названных, к сложным также относят преступления с двумя действиями и преступления, квалифицируемые наличием дополни­тельных тяжких последствий 30. Думается, что для выделения пре­ступлений, квалифицируемых наличием дополнительных тяжких последствий в качестве особой разновидности сложных нет доста­точных оснований. Такие преступления являются разновидностью составных преступлений31. Однако круг сложных преступлений не исчерпывается выше названными.

Среди сложных преступлений, по нашему мнению, следует раз­личать: составные преступления; преступления, в основе которых лежат альтернативные действия; преступления с двумя действиями; преступления длящиеся; продолжаемые преступления и преступле­ния, слагающиеся из повторных действий.

Предложенное деление сложных преступлений на виды имеет условный характер, ибо в преступлениях, относящихся к состав­ным, нередко имеются признаки продолжаемого, а в преступле­ниях с альтернативными действиями — признаки составного или длящегося преступления и т. п. Как указывал В. И. Ленин, «чи­стых» явлений ни в природе, ни в обществе нет и быть не мо­жет» 32.

Под составными подразумеваются такие преступления,, которые состоят из двух или более преступных деяний, каждое из которых, если рассматривать их изолированно, представляет собой самостоятельное простое преступление33.

В литературе высказано мнение, что составные преступления являются, по существу, специальным случаем учтенной законом совокупности преступлений34. При таком подходе к трактовке пра­вовой природы составного преступления имеются основания разли­чать два основных вида составных преступлений: а) составные преступления, в основе которых лежит несколько разновременно совершаемых действий (учтенную законом реальную совокупность), и б) составные преступления, в основе которых лежит одно дей­ствие, повлекшее несколько различных преступных последствий (}чтенную законом идеальную совокупность).

Составные    преступления — наиболее   распространенный    вид

16

сложных единичных преступлений. Отграничение составных пре­ступлений от случаев множественности вызывает трудности в след­ственно-судебной практике потому, что составной характер боль-шинс^ва таких единичных преступлений недостаточно четко отра­жается в диспозициях уголовно-правовых норм 35. Однако немало преступлений, на составной характер которых четко указывается в самбм законе.

Срйди составных преступлений, в основе которых лежат не­сколько разновременно совершаемых действий, можно также выде­лить: а) составные преступления в силу прямого на то указания самого закона; б) составные преступления, относительно которых нет в законе указаний на их составной характер.

К составным преступлениям первой разновидности можно от­нести, например, разбой (ст.ст. 91 и 146 УК), хищение путем зло­употребления служебным положением (ст. 92 УК), хулиганство, сопряженное с сопротивлением представителю йласти или пред­ставителю общественности, выполняющему обязанности по охране общественного порядка (ч. 2 ст. 206 УК) и др. Вторую разновид­ность составных преступлений составляют те преступления, отно­сительно которых в диспозиции уголовно-правовой нормы нет на то прямых указаний, что они состоят из двух либо более преступных действий, каждое из которых, будучи совершенным изолированно друг от друга, могло бы квалифицироваться как самостоятельное единичное преступление. Такого рода деяния составляют большую часть рассматриваемых преступлений, а отграничение их от слу­чаев множественности преступлений представляют особую слож­ность.

К такого рода составным преступлениям, например, относится самовольное строительство, сопряженное с самовольным захватом земли (ч. 2 ст. 199 УК). Самовольному строительству, как пра­вило, предшествует незаконный захват земли, а поэтому такие дей­ствия с учетом их социально-правовой сущности наиболее пра­вильно оценивать как одно составное преступление. Пленум Вер­ховного Суда РСФСР своим постановлением от 5 августа 1963 г. «О судебной практике по делам о самовольном захвате и само­вольном строительстве индивидуальных жилых домов» правильно разъяснил судам, что «в тех случаях, когда самовольному строи­тельству предшествует самовольный захват земельного участка, действия виновных образуют единое преступление, предусмотрен­ное ч. 2 ст. 199 УК РСФСР. Квалифицировать указанные действия по совокупности ч. 1 и ч. 2 ст. 199 УК РСФСР не требуется»36.

К таким же составным преступлениям относится сопротивле­ние работнику милиции или народному дружиннику, соединенное с нанесением им оскорблений, побоев, легких и менее тяжких телесных повреждений.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в подпунктах «в» и «г» п. 5 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. «О судебной практике по применению законода­тельства об ответственности за посягательство на жизнь, здоровье

2   н-723 17

и достоинство работников милиции и народных дружинников», в тех случаях, когда действия виновного выразились в одновре/мен-ном совершении различных видов посягательства на работников милиции или народных дружинников (оскорбление и сопротивле­ние, сопротивление и посягательство на жизнь и т. п.), суды долж­ны в случае, если все эти действия фактически образуют элементы одного преступления, квалифицировать его по статье Уголовного кодекса, предусматривающей ответственность за наиболее тяжкий вид посягательства из числа совершенных.

По совокупности нескольких преступлений подобные деяния должны квалифицироваться тогда, когда они были совершены раз­новременно и не охватывались единым намерением.

Нанесение легких или менее тяжких телесных повреждений в результате оказания сопротивления работнику милиции или народ­ному дружиннику либо примененного в отношении этих лиц наси­лия с целью принуждения их к выполнению явно незаконных дей­ствий охватываются составом ст. 191 ' ч. 2 УК РСФСР и соответ­ствующими статьями УК Других союзных республик, и дополни­тельной квалификации по другим статьям УК не требуют, так как нанесение телесных повреждений в этом случае является способом осуществления другого, более опасного преступления, каким явля­ется посягательство на здоровье работника милиции или народного дружинника при исполнении ими обязанностей по охране обще­ственного порядка 37.

Ко второму виду   составных   преступлений,   в основе которых р лежит одно действие, повлекшее несколько преступных последствий ' (учтенной законом идеальной совокупности), можно отнести умыш­ленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпев­шего (ч. 2 ст. 108 УК), незаконное производство аборта, повлек­шее смерть потерпевшей (ч. 3 ст. 116 УК), умышленное уничтоже­ние или повреждение государственного или общественного иму­щества, повлекшее человеческие жертвы (ч. 2 ст. 98 УК) и др.

В интересах отграничения составных преступлений от случаев множественности преступлений представляется целесообразным в УК союзных республик дать определение понятия составного пре­ступления, как это сделано по УК СРР 1968 г.

ч К сложным преступлениям, в основе которых лежат альтерна­тивные действия, относится незаконное изготовление, приобрете­ние, хранение, перевозка или пересылка с целью сбыта, а равно сбыт наркотических веществ (ст. 224 УК), обман покупателей и заказчиков (ст. 156 УК) и др.

Особенностью таких преступлений является то, что учинение каждого из указанных в диспозиции уголовно-правовой нормы дей­ствия уже само по себе является достаточным для признания пре­ступления совершенным. В то же время лицо не совершает нового преступления, если оно последовательно осуществляет все назван­ные в диспозиции статьи УК действия, например, вначале изготов­ляет наркотические вещества, затем некоторое время их хранит, а потом сбывает.

18

Разновидностью сложных являются преступления, объективная' сторона которых слагается как бы из двух различных преступных действий, совершаемых разновременно. К таким преступлениям относится спекуляция, которая слагается из скупки товаров или иных предметов и их перепродажи в целях наживы. Лишь в един­стве скупка и перепродажа товаров или иных предметов в целях наживы составляет спекуляцию. Между скупкой и перепродажей товаров или иных предметов, совершаемых в целях наживы, может быть определенный перерыв во времени, однако он не нарушает единства данного преступного деяния.

Сложными являются так называемые длящиеся преступления,, своеобразие которых заключается в том, что они совершаются не­прерывно в течение более или менее длительного периода времени. В соответствии с разъяснением Пленума Верховного Суда СССР от 4 марта 1929 г. «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» под длящимся пре­ступлением понимается «действие или бездействие, сопряженное с последующим длительным невыполнением обязанностей, возло­женных на виновного законом под угрозой уголовного преследо­вания» 38.

К длящимся в практике относят незаконное хранение огне­стрельного оружия, злостное уклонение от уплаты алиментов, укло­нение от призыва на военную службу, незаконное лишение сво­боды и другие.

Сложными являются также продолжаемые преступления. Под продолжаемыми преступлениями подразумевают «преступления^ складывающиеся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление» 39. Отличительной особенностью таких деяний является то, что они совершаются не непрерывно, а возобновляе­мыми во времени действиями, каждое из которых не носит харак­тер самостоятельного преступления, а представляет из себя звено, этап продолжения, осуществления одного и того же преступного деяния. Отдельные акты продолжаемого преступления, коль скоро они не носят характера самостоятельного преступления, не полу­чают самостоятельной квалификации, а в своей совокупности рас­сматриваются как единичное преступление.

Большую сложность представляют случаи отграничения про­должаемых от преступлений, совершаемых неоднократйо, система­тически и в виде промысла. Неоднократность преступлений, их систематичность и промысел характеризуются тем, что они также слагаются из ряда однородных действий, но каждое из которых имеет характер самостоятельного по замыслу и исполнению пре­ступления. Сложность отграничения преступлений, совершаемых неоднократно, систематически и в виде промысла от продолжаемых обусловливается именно тем, что по внешним признакам они во многом совпадают. Однако при продолжаемом преступлении между отдельными актами преступных действий лица имеется тесная связь, свидетельствующая о том, что каждый новый акт преступ-

2*            1&

ного поведения лица выступает в качестве своеобразного этапа, продолжения начатого преступления, осуществляемого по объек­тивным либо субъективным причинам поэтапно (разновременно).

Продолжаемое преступление юридически единое преступление. В литературе защищается мнение, что продолжаемое преступление по своему существу ничем не отличается от преступлений повтор­ных 40, что коль скоро продолжаемое преступление слагается из отдельных деяний, содержащих все признаки того же состава пре­ступления, то оно может и должно на этом основании рассматри­ваться одновременно и как систематическое, неоднократное, повтор­ное, а иногда совершаемое в виде промысла41. Однако с таким мнением трудно согласиться. Повторность, неоднократность, систе­матичность, совершение преступлений в виде промысла представ­ляют собой различные разновидности множественности преступле­ний, в то время как продолжаемое преступление является понятием, отражающим своеобразный характер единого преступления. Поэто­му одно преступление одновременно не может рассматриваться и как их множество 42.

Особенно актуальна проблема отграничения продолжаемого преступления от повторного по делам о хищениях государственного или общественного имущества.

Пленум Верховного Суда СССР своим постановлением от 11 июля 1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях госу­дарственного и общественного имущества» разъяснил, что «про­должаемым хищением следует считать неоднократное незаконное безвозмездное изъятие государственного или общественного иму­щества, складывающееся из ряда тождественных преступных дей­ствий, имеющих общую цель незаконного завладения государствен­ным или общественным имуществом, которые охватываются еди­ным умыслом виновного и составляют в своей совокупности одно преступление» 43.

В судебной практике не единичны случаи, когда фактически повторное хищение квалифицируется как продолжаемое. Так, су­дебная коллегия областного суда ошибочно квалифицировала как продолжаемое хищение действия Т., который, работая шофером, 28 марта 1975 г. получил для доставки комбинату коммунальных предприятий 6300 кг угля, который продал гражданке К- за 90 руб­лей. Через 6 дней, получив для комбината 6 т. угля, он продал его за 90 рублей гражданке К. В этот же день он получил еще 6 т. угля, 3,5 т. которого продал гр. К., а 2,5 т. доставил по назначе­нию. Однако обстоятельства дела свидетельствовали о том, что Т. каждый раз совершал самостоятельные преступления44.

К сложным относятся преступные деяния, которые слагаются из однородных повторных действий. В отличие от продолжаемых и составных они слагаются из таких повторных действий, каждое из которых при оценке его изолированно не содержит- признаков самостоятельного состава преступления, а по своей юридической природе является административным либо дисциплинарным право-

20

нарушением, а также   антиобщественным   (аморальным)   поступ­ком 45.

К названным преступлениям можно отнести неоднократный в небольших размерах выпуск недоброкачественной, нестандартной или некомплектной продукции (ст. 152 УК РСФСР), неоднократ­ный в небольших размерах выпуск в продажу недобракачествен-ных, нестандартных и некомплектных товаров (ст. 157 УК РСФСР), распространение заведомо ложных измышлений, поро­чащих советский государственный и общественный строй (ст. 190' УК РСФСР), незаконная порубка леса (ч. 1 ст. 169 УК РСФСР) и др.