§ 3. Обстоятельства, исключающие множественность преступлений

Наличие в действиях лица множественности преступных деяний влечет предусмотренные законом неблагоприятные правовые по­следствия. Это объясняется тем, что совершением нескольких пре­ступлений лицо причиняет обществу больший вред, чем при прочих равных условиях, одним преступным деянием. Сказанное делает такую преступную деятельность виновного в глазах общества более общественно опасной. К тому же, если множество преступных деяний сопряжено с повторением преступных действий, то это, как правило, свидетельствует об устойчивом либо глубоком укоренении в сознании субъекта антиобщественных взглядов, привычек и устремлений, нередко об определенной антиобщественной жизнен­ной позиции его, о повышенной общественной опасности преступ­ника.

Однако при определенных обстоятельствах совершение одним к тем же лицом нескольких преступных деяний не может рассмат­риваться как свидетельство повышенной общественной опасности личности виновного и содеянного, а следовательно, и не влечет за собой для виновного неблагоприятных уголовно-правовых послед­ствий.

Например, если лицо совершает новое преступление по истече­нии многих лет после учинения первого преступного деяния (как при состоявшемся ранее осуждении, так и при отсутствии тако­вого) , то это является свидетельством отсутствия особой злостности виновного, которая имеет место, как правило, при совершении лицом нескольких преступлений за относительно короткий проме­жуток времени. Повышенная общественная опасность личности преступника и содеянного при совершении нескольких преступных деяний за небольшой период времени обусловливается, в частности, и тем, что причинение вреда обществу за относительно короткий промежуток является более ощутимым и опасным. Ущерб, причи­ненный преступлениями, совершенными с большим разрывом во времени, как правило, для общества менее ощутим, чем такой же ущерб, причиненный за короткое время. Сказанное обусловливает постановку вопроса о том, что не всякий случай фактического со­вершения лицом более одного нреступления является показателем

21

повышенной общественной опасности содеянного и его личности. А коль скоро множественность преступлений является юридиче­ским выражением повышенной общественной опасности содеян­ного и преступника, наличия у виновного глубоко укоренившихся антиобщественных взглядов, привычек, определенной жизненной позиции, то при отсутствии указанных признаков нецелесообразно было бы полагать имеющим место само юридическое понятие множественности преступлений и влекущим неблагоприятные пра­вовые последствия. Поэтому в теории советского уголовного права и судебной практике принято положение, согласно которому мно­жественность преступлений не имеет места, если хотя бы по одному из двух деяний истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности либо исполнения обвинительного приговора, а так­же погашена либо снята судимость. Иными словами, истечение срока давности привлечения к уголовной ответственности и испол­нения обвинительного приговора по предыдущему деянию, а так же погашение либо снятие судимости за ранее совершенное преступле­ние являются обстоятельствами, исключающими множественность преступлений.

Под давностью привлечения к уголовной ответственности пони­мается установленный период времени, по истечении которого с момента совершения преступления при наличии предусмотренных законом условий исключается уголовная ответственность46.

Если лицо после совершения преступления в течение весьма продолжительного промежутка времени не совершает нового пре­ступного деяния, соблюдает правила социалистического общежи­тия и советские законы, примерным поведением и добросовестным отношением к труду доказало свое исправление, то его нецелесооб­разно подвергать наказанию за ранее совершенное преступление, ибо, как правило, применение наказания в подобных случаях теряет свою целесообразность. Целями наказания по советскому уголов­ному праву являются исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов,, уважения к правилам социалистического общежития, а также пре­дупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами (ст. 20 Основ).

Лицо, ведущее честный, трудовой образ жизни и не совершаю­щее по своему внутреннему убеждению в течение длительного вре­мени нового преступления после учинения прежнего общественно опасного деяния, нельзя считать общественно опасным для окру­жающих и нуждающимся в исправлении и перевоспитании в усло­виях режима исполнения наказания в целях предупреждения с его стороны новых преступлений. По истечении большого отрезка вре­мени общество, как правило, забывает о совершении данным лицом преступления, нередко вследствие изменения обстановки изменя­ется и общественная опасность содеянного. При этом также появ­ляются и сложности процессуального характера, которые затруд­няют либо делают невозможным расследование и рассмотрение дела в суде в силу утраты доказательств, забвения обстоятельств

22

совершения преступления и по иным причинам. Сказанным выше предопределяется существование и целесообразность института давности привлечения к уголовной ответственности в советском уголовном праве.

Основание давности в советском уголовном праве, такидо обра­зом, заключается в отпадении общественной опасности личности преступника, наличие которой при совершении преступления и в течение определенного времени после его совершения делало необ­ходимым применение в отношении виновного наказания в целях его исправления и перевоспитания, а также предупреждения новых преступлений как со стороны правонарушителя, так и иных граж­дан, а также соображения процессуального характера. Вопрос об основаниях давности в литературе трактуется разноречиво. Ряд авторов основание давности усматривают в отпадении по истече­нии определенного времени общественной опасности содеянного47. Это мнение нельзя признать убедительным и правильным. Обще­ственная опасность отдельных преступлений со временем, действи­тельно, уменьшается, но опасность таких тяжких деяний как убий­ство, бандитизм, террористический акт, измена Родине и другие не понижается и по прошествии многих лет после их совершения.

Ю. М. Ткачевский и В. Е. Смольников, С. Г. Келина основание давности усматривают в отпадении либо ослаблении общественной опасности самого лица, совершившего преступление48. По мнению П. М. Мшвениерадзе, основанием давности является нецелесооб­разность применения наказания в отношении лица, совершившего преступление, если со дня совершения преступления прошло более или менее продолжительное время. Он считает, что институт дав­ности не имеет своего основания ни в отпадении общественной опасности деяния, ни в отпадении общественной опасности лица, совершившего преступление49.

Представляется, что нецелесообразность применения наказания не может рассматриваться в качестве основания института дав­ности по той простой причине, что она сама обусловливается отпа­дением общественной опасности лица, совершившего преступление.

В. Зыков, не разделяя высказанные в литературе мнения, пола­гает, что основанием института давности является гуманизм совет­ского права. В обоснование своей точки зрения он пишет, что «если запоздалое привлечение к уголовной ответственности и приведение приговора в исполнение становится бесцельным, значит, лицо осво­бождается от ответственности перед государством не просто пото­му, что к нему нецелесообразно применять наказание, а потому, что делать это негуманно»50.

Однако с такой трактовкой оснований давности нельзя согла­ситься потому, что гуманизм, являясь принципом советского уго­ловного права, определяет характер и содержание всех его инсти­тутов, в том числе и института давности, а следовательно, не может рассматриваться, как и иные его принципы, в качестве основания какого-либо отдельного уголовно-правового института.

Истечение срока давности означает, что юридические послед-

23

ствия совершенного преступления аннулируются, юридически дея­ние как бы более не существует. Поэтому при совершении нового преступления после истечения срока давности по предшествующему деянию лицо может быть привлечено к уголовной ответственности лишь за вновь учиненное преступное деяние. Множественность преступлений предполагает, что лицо привлекается к повышенной уголовной ответственности за несколько самостоятельных преступ­лений, совершенных одновременно или в разное время, либо за одно новое преступление, но учиненное до погашения либо снятия судимости за предшествующее преступление. Когда по ранее совер­шенному преступлению приговор не выносился, а срок давности истек, лицо юридически считается не совершавшим ранее преступ­ления.

С юридической точки зрения множественность предполагает наличие двух или более преступлений, поэтому по истечении срока давности по одному из двух деяний не имеется и их множествен­ности. Вот почему не вызывает сомнений положение, согласно которому множественность преступлений отсутствует, если хотя бы по одному из двух совершенных деяний истекла давность привле­чения к уголовной ответственности. Пленум Верховного Суда СССР неоднократно обращал внимание нижестоящих судов на необходи­мость соблюдения данного правила применительно к различным случаям множественности преступлений 51.

В частности, в постановлении Пленума от 11 июля 1972 г, «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» указывается, что «хищение не может квалифицироваться как повторное..., если к моменту совершения хищения истекли сроки давности уголовного преследования за ранее совершенное преступление» 52.

Это положение теории советского уголовного права нашло вновь подтверждение в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 29 июня 1979 г. «О практике применения судами общих начал назначения наказания». В частности, в п. 6 назван­ного постановления говорится: «совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, не может рассмат­риваться в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность, если в отношении первого преступления истек срок давности при­влечения к уголовной ответственности...» 53.

Сроки давности по советскому уголовному праву дифференци­руются в зависимости от тяжести совершенного преступления. По­рядок исчисления сроков давности подробно освещается в работах Ю. М. Ткачевского, П. М. Мшвениерадзе, В. Е. Смольникова и дру­гих авторов, а поэтому рассматривать его в данной монографии нет необходимости.

Обстоятельством, исключающим множественность преступле­ний, является истечение сроков давности исполнения обвинитель­ного приговора. Под давностью исполнения обвинительного при­говора в советском уголовном праве понимается установленный законом срок, по истечении которого признается нецелесообразным

24

исполнение назначенного судом наказания54. Наказание имеет более ощутимый предупредительный и воспитательный эффект, •если оно приводится в исполнение непосредственно за его назна­чением. В этом случае его исполнение представляется весьма необ­ходимым и целесообразным, поскольку при назначении наказания судом установлено, что виновный представляет опасность для об­щества, нуждается в исправлении и перевоспитании в условиях установленного режима соответствующего наказания.

Но если осужденный после вступления приговора в законную силу не подвергается воздействию наказания, в течение длитель­ного времени по независящим от его поведения обстоятельствам, ведет честный образ жизни, воздерживается от совершения новых преступлений, не предпринимая при этом усилий к уклонению от отбывания наказания, то отпадают основания для исполнения при­говора. Коль скоро в подобных случаях отпала либо существенно понизилась общественная опасность личности осужденного, нали­чие которой при назначении наказания привело суд к убеждению в необходимости его назначения с исполнением реально (иначе суд мог назначить наказание условно), то исполнение его при сложившихся обстоятельствах стало бы бесцельным и негуманным. Следовательно, основанием института давности исполнения обви­нительного приговора является отпадение общественной опасности личности осужденного55.

Истечение срока давности исполнения обвинительного пригово­ра является свидетельством происшедших перемен в сознании лица, локазателем его исправления говорит об отпадении или суще­ственном понижении общественной опасности осужденного. Все это дает основание считать ранее совершенное преступление как бы юридически погашенным, поскольку общественная опасность лица, совершившего при таких обстоятельствах новое преступление, примерно равна опасности лица, совершившего такое же деяние впервые.

Поэтому множественности преступлений не имеется, если лицо совершает новое преступление по истечении срока давности испол­нения обвинительного приговора по предыдущему деянию. Пленум Верховного Суда СССР также обращал внимание нижестоящих судов на это обстоятельство 56.

Сроки давности исполнения обвинительного приговора диффе­ренцируются в законе в зависимости от тяжести назначенного су­дом наказания. Законодатель при этом исходит из предположения, что размер наказания является мерилом степени общественной опасности осужденного, а чем большую общественную опасность лицо представляло в момент назначения наказания, тем больший период времени необходим для доказательства ее отпадения либо понижения (ст. 42 Основ).

Обстоятельством, исключающим множественность преступле­ний, является также погашение либо снятие судимости по ранее совершенному преступлению.

Чтобы дать правильную трактовку вопроса о том, почему совер-

25

шение нового преступления лицом при наличии непогашенной и неснятой судимости за предыдущее деяние образует множествен­ность преступлений, а учинение преступления после погашения и снятия судимости исключает ее, необходимо предварительно раскрыть сущность судимости по советскому уголовному праву, а так же основания ее погашения и снятия.

В литературе высказано несколько суждений о понятии и сущ­ности судимости. Однако большинство из них, правильно характе­ризуя те или иные признаки судимости, не вскрывают ее сущности.

Отдельные авторы судимость определяют как «опорочивающий лицо факт осуждения его к определенной мере уголовного наказа­ния, назначенного за какое-либо преступление в обвинительном приговоре суда» 57.

Такое определение не раскрывает существа и функционального назначения судимости по советскому уголовному праву. Думается, что целевое назначение этого института не только и не столько в том, чтобы быть свидетельством порочной репутации личности осужденного.

Многие авторы судимость рассматривают как определенное правовое (состояние) положение лица. В. В. Ераксин, Л. Ф. Пом-чалов пишут: «Судимость есть такое правовое положение лица, созданное фактом осуждения его советским судом к определенной мере наказания за совершенное им преступление, которое в слу­чаях, .предусмотренных законом, может выражаться в наступлении для этого лица определенных последствий уголовно-правового и общеправового характера»58. Такая трактовка подчеркивает уго­ловно-правовой и общеправовой аспект значения судимости. И все же при этом не раскрывается сущность судимости. Судимость лишь оказывает определенное влияние на правовое положение осужден­ного и не сводится только к нему.

По смыслу ст. 47 Основ уголовного законодательства суди­мость прежде всего является свидетельством наличия состоявше­гося факта осуждения лица судом за совершение одного или не­скольких преступлений. В сущности судимость представляет собой форму регистрации и учета подвергавшихся осуждению лиц в целях осуществления контроля за их поведением 59.

Судимость указывает на то, что имело место официальное признание судом от имени государства данного лица виновным в совершении одного или нескольких преступлений. Таким образом, имеющее судимость лицо ранее совершало одно или несколько преступлений.

Судимость у лица возникает в связи с вынесением в отношении его обвинительного приговора с назначением уголовного нака­зания 60.

В соответствии с п. 5 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 18 марта 1970 г. (в редакции постановления Пленума от 21 сентября 1977 г.) «Об исчислении срока погашения судимости» при постановлении обвинительного приговора без назначения на­казания, а также с освобождением осужденного от наказания в,

26

силу акта об амнистии или в связи с истечением срока давности виновный, как не отбывавший наказание, признается не имеющим судимости, независимо от продолжительности предварительного заключения 61.

С учетом сказанного судимость свидетельствует о таком осуж­дении лица, при котором оно признается судом общественно опас­ным не только в момент совершения преступления, но и при назна­чении наказания. Назначение наказания виновному означает, что суд считает осужденного общественно опасным также на период исполнения наказания. Общественная опасность осужденного отпа­дает лишь с его исправлением и перевоспитанием.

В обвинительном приговоре суд от имени государства дает от­рицательную морально-политическую оценку поведению осужден­ного и делает ему своего рода предупреждение о недопустимости подобного поведения в будущем под угрозой наступления неблаго­приятных уголовно-правовых последствий. Таким образом, суди­мость также означает своеобразное предупреждение осужденному не совершать новых преступлений. Это предупреждение остается в силе, пока не отпадут основания считать осужденного представ­ляющим общественную опасность для общества. Обвинительный приговор с назначением наказания так же указывает, что суд на­шел нужным подвергнуть осужденного воздействию наказанием, исполнение которого предполагает осуществление соответствую­щего общественного и государственного контроля за поведением осужденного. Следовательно, судимость может рассматриваться и как свидетельство необходимости осуществления контроля за поведением осужденного со стороны общества.

Общественная опасность осужденного не всегда утрачивается с отбытием наказания, а поэтому нужда в общественном и госу­дарственном контроле за его поведением остается и после отбытия им наказания вплоть до полного исправления и перевоспитания. На это обстоятельство обратил внимание О. Э. Лейст62.

Общественный и государственный контроль за поведением осужденного в период и после отбытия наказания находит свое проявление в установлении режима отбывания наказания и право­вых ограничений общеправового и уголовно-правового характера 63. Таким образом, правовые ограничения в отношении осужденного по существу являются средством контроля за его поведением в ин­тересах предупреждения новых преступлений. Правовыми фор­мами государственного и общественного контроля за имеющими судимость лицами являются, например, административный надзор органов милиции за некоторыми категориями освобожденных из мест лишения свободы 64, контроль наблюдательных комиссий и комиссий по делам несовершеннолетних за поведением на произ­водстве, в быту и других местах освобожденных из мест заключе­ния и осужденных к наказаниям, не связанным с лишением сво­боды 65.

При такой трактовке сущности судимости легко понять, почему множественность преступлений связывается с наличием ее у лица

27

за предшествующее преступление. Коль скоро наличие судимости, означает, что лицо ранее уже совершило одно или несколько пре­ступлений, представляет общественную опасность, в связи с чем взято под общественный и государственный контроль, предупреж­дено о недопустимости совершения новых преступлений под угро­зой наступления неблагоприятных уголовно-правовых последствий и все же решается на совершение нового преступления, то это указывает на нежелание его встать на путь честной трудовой жиз­ни, уклонение от контроля, повышенную его общественную опас­ность. Сказанное дает основание рассматривать содеянное при ука­занных обстоятельствах как множественность преступлений и применить к виновному более строгое наказание.

При таком понимании существа судимости логически неизбежно существование института ее погашения и снятия. Лицо, осужденное-к какой-либо мере наказания, под его воздействием, а также под влиянием общества с течением времени может вполне исправиться и полностью утратить общественную опасность, в связи с чем отпа­дает надобность в дальнейшем общественном и государственном контроле за его поведением, бесцельным становится и оставление в силе предупреждения суда о несовершении новых преступлений.

По советскому уголовному праву судимость может быть пога­шена или снята. Погашение судимости наступает автоматически по истечении предусмотренного законом срока после отбытия наказа­ния. Снятие судимости производится определением суда при нали­чии условий, указанных в законе. Кроме того судимость может быть снята актами об амнистии или помиловании высших органов власти СССР и союзных республик.

Погашение судимости означает, что лицо в течение определен­ного периода времени после отбытия наказания не совершило но­вого преступления и тем самым доказало, что оно более не пред­ставляет общественной опасности и, как правило, не отличается чем-либо от других граждан, не совершавших преступлений. Для удержания такого лица от совершения преступления не нужно угрозы повышенным наказанием, а достаточно той же угрозы как и для иных граждан 66.

Снятие судимости по определению суда производится также при условии, что осужденный исправился, не представляет более общественной опасности для общества и нет необходимости счи­тать его имеющим судимость.

Сказанное относится и к случаям снятия судимости актами об амнистии и помиловании.

Множественность преступлений, как правило, является показа­телем повышенной общественной опасности личности виновного. Поэтому она рассматривается как основание для усиления нака­зания.

А поскольку совершивший преступление после погашения или снятия судимости не представляет повышенной общественной опас­ности по сравнению с лицом, учинившим такое же деяние впервые, то отсутствуют и основания к усилению наказания виновному.

28

Поэтому снятие или погашение судимости в советском уголов­ном праве признается обстоятельством, исключающим множествен­ность преступлений67.

В своих руководящих разъяснениях Пленум Верховного Суда СССР неизменно придерживается точки зрения, согласно которой погашение и сйятие судимости по предшествующему преступлению исключает возможность вновь совершенное преступление квалифи­цировать по признаку повторности 68. В постановлении от 29 июня 1979 г. «О практике применения судами общих начал назначения наказания» Пленум Верховного Суда СССР также встал на эту точку зрения, разъяснив, что «совершение преступления лицом,, ранее совершившим какое-либо преступление, не может рассматри­ваться в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность, если в отношении первого преступления... снята или погашена суди­мость...» 6Э

Порядок погашения и снятия судимости регулируется ст. 47 Основ уголовного законодательства и соответствующими статьями уголовных кодексов союзных республик. Подробное рассмотрение его не входит в нашу задачу. Напомним, что возможность погаше­ния судимости ставится в зависимость от того, совершит или нет отбывшее наказание лицо новое преступление в установленный законом срок. Указанный срок в свою очередь в законе дифферен­цируется в зависимости от вида и тяжести наказания.

В отношении осужденных к лишению свободы на срок свыше десяти лет, законом устанавливается снятие судимости судом, если они в течение восьми лет со дня отбытия наказания (основного и дополнительного) не совершат нового преступления и если при этом судом будет установлено, что осужденный исправился и нет необходимости считать его имеющим судимость (п. 7 ст. 47 Основ). Такое же правило установлено в отношении особо опасных реци­дивистов.

Таким образом, погашение или снятие судимости означает, что уголовно-правовые последствия предшествующего преступления аннулированы и оно не может учитываться в качестве составного элемента множественности преступлений.

По действующему законодательству СССР и союзных респуб­лик лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности либо от наказания актами об амнистии и помиловании. В таких случаях юридические последствия совер­шенного преступления аннулируются до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности. Поэтому преступление, правовые последствия которого аннулированы актом амнистии или помилования, не может учитываться в качестве составной части множественности преступлений70.

Следовательно, освобождение лица от уголовной ответствен­ности по амнистии и помилованию хотя бы по одному из двух совершенных деяний является обстоятельством, исключающим множественность преступлений.

По приговору народного суда Н. осужден по ч. 1 ст. 211 и ч. 2

2»

•ст. 212' УК РСФСР за то, что он, будучи в нетрезвом состоянии, угнал с территории гаража автомашину и, не имея навыков управ­ления, превысил скорость, заехал в кювет, в связи с чем машина перевернулась. В результате этого объединению «Сельхозтехника» причинен ущерб на сумму 447 рублей.

Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР переквалифици­ровала действия Н. на ч. 1 ст. 212 ! УК РСФСР, поскольку хотя Н. ранее также угонял автомашину без цели хищения, однако возбуж­денное против него дело было прекращено на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1967 г. «Об амнистии в связи с 50-летием Великой Октябрьской социали­стической революции», а факт совершения преступления, в связи с которым он освобожден от уголовной ответственности по Указу об амнистии, не может учитываться при квалификации вновь со­деянного по признаку повторности 71.

Советское уголовное законодательство предусматривает воз­можность освобождения лица от уголовной ответственности, если оно может быть исправлено без применения уголовного наказания, по основаниям, предусмотренным ст.ст. 10 и 43 Основ уголовного законодательства и ст.ст. 10, 50, 50 ', 51, 52, п. «б» ст. 64, в примеча­ниях к ст.ст. 174 и 218 УК РСФСР и соответствующих статьях УК других союзных республик.

Хотя в следственно-судебной практике случаи повторного со­вершения преступлений освобожденными от уголовной ответствен­ности встречаются нечасто, однако они все же имеют место72, а поэтому перед органами следствия и судами встает вопрос: име­ется ли в соответствующих случаях множественность преступ­лений?

В соответствии с п. 2 ч. 3 ст. 43 Основ (ст. 51 УК РСФСР) лицо, впервые совершившее какое-либо из преступлений, указан­ных в ст. 51 УК и не представляющих большой общественной опас­ности, может быть освобождено от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд.

Применительно к повторности авторы Комментария Уголовного Кодекса РСФСР издания 1962 г. писали, что для признания нали­чия повторности безразлично, был ли преступник освобожден от уголовной ответственности и наказания по ст. 50 УК, или на осно­вании ст. 51 УК он был освобожден от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд, или имело место освобожде­ние от уголовной ответственности с передачей виновного на пору­ки—ст. 52 УК, или на основании ст. 10 УК РСФСР к несовер­шеннолетнему были применены меры воспитательного воздей­ствия 73. Они полагают, что преступление должно квалифициро­ваться как повторное при условии, что по предшествующему дея­нию, в связи с которым имело место освобождение от уголовной ответственности, не истекли сроки давности привлечения к уголов­ной ответственности.

Такая точка зрения разделяется и другими авторами 74. В обо­снование указанной точки зрения, например, С. Г. Келина пишет,

30

что «если второе преступление считается повторным даже в том случае, когда по первому преступлению не было никакой реакции со стороны государства, то, тем более, должна быть установлена повторность при освобождении этого лица от уголовной ответствен­ности за первое преступление, поскольку такое освобождение при­меняется только при установлении в действиях лица признаков состава преступления»75. Однако такой подход к решению рас­сматриваемого вопроса нельзя признать правильным.

В соответствии со ст. 160 Конституции СССР никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также под­вергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом. Такое же правило закреплено в ст. 7 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных рес­публик. Из указанных законоположений вытекает, что никакой иной орган, кроме суда, не вправе устанавливать факт совершения лицом преступления, причем этот факт суд устанавливает путем вынесения обвинительного приговора. Поскольку при освобожде­нии лица от уголовной ответственности с передачей дела в това­рищеский суд факт совершения преступления приговором суда не устанавливается, исследование обстоятельств его совершения в су­дебном заседании, как правило, не производится, поэтому выводам органов предварительного следствия и товарищеского суда об уста­новлении факта учинения преступления лицом не может быть при­дано такого же юридического значения, какое придается выводам суда, изложенным в приговоре76.

По смыслу ст. 51 УК РСФСР лицо может быть освобождено от уголовной ответственности с передачей дела на рассмотрение товарищеского суда в случаях, если оно совершило впервые какое-либо из указанных в ней малозначительных преступлений и может быть исправлено без применения наказания, с помощью мер обще­ственного воздействия. При этом освобождение лица от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд по своему характеру является безусловным. Безусловность освобождения лица от уголовной ответственности в таких случаях заключается в том, что оно не связывается с характером последующего поведе­ния освобожденного77. Это означает, что в случае совершения нового преступления лицом, освобожденным от уголовной ответ­ственности с передачей дела в товарищеский суд, вопрос об ответ­ственности за учинение преступления, по которому товарищеский суд уже применил меры общественного воздействия, как правило, не может быть поставлен, а прекращенное дело возобновлению производством не подлежит78. Исключением тому могут служить случаи, когда дело подлежит возобновлению по основаниям, пре­дусмотренным п. «д» ст. 211 и ст.ст. 255, 256, 372—383, 384—390 УПК РСФСР 79.

При этом надо иметь в виду, что в соответствии с Положением о товарищеских судах РСФСР товарищеский суд вправе возвра­тить материалы о малозначительном преступлении в суд или орган следствия при уклонении лица от явки в судебное заседание, а так-

31

же, когда при рассмотрении дела он придет к убеждению о необ­ходимости привлечения правонарушителя к уголовной ответствен­ности 80. В подобных случаях уголовное дело подлежит возобновле­нию производством. Таким образом, освобождение от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд принимает характер безусловного с момента вынесения товарищеским судом решения о применении к виновному мер общественного воздей­ствия, предусмотренных Положением о товарищеских судах. Сле­довательно, со вступлением решения товарищеского суда в силу возврат к вопросу о привлечении освобожденного к уголовной от­ветственности за то же самое преступление не допускается, кроме случаев, предусмотренных п. «д» ст. 211 и ст.ст. 371—383, 384—390 УПК РСФСР. Возобновление производства по прекращенному в связи с передачей в товарищеский суд делу возможно в соответ­ствии с п. «д» ст. 211 и ст.ст. 371—383 УПК РСФСР до истечения годичного срока с момента вступления постановления или опреде­ления суда о прекращении дела в законную силу, а по основаниям ст.ст. 384—390 УПК РСФСР в течение срока давности привлечения к уголовной ответственности, но не позже одного года со дня от­крытия новых обстоятельств.

Освобождение лица от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд хотя и не меняет юридической природы совершенного деяния, как полагают некоторые авторы, однако означает безусловное и полное освобождение лица от неблагопри­ятных уголовно-правовых последствий его совершения, прекраще­ние их действия 81.

Если уголовно-правовые последствия совершения преступления прекращаются, как правило, по истечении срока давности привле­чения к уголовной ответственности (ст. 48 УК РСФСР), истечении давности исполнения обвинительного приговора (ст. 49 УК), в связи со снятием или погашением судимости (ст. 57 УК), в связи с актом амнистии или помилования, то при освобождении лица от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд эти последствия прекращаются процессуальным актом органа следствия и суда — постановлением или определением о прекраще­нии уголовного дела, а также решением товарищеского суда. Освобождение от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд фактически означает досрочное аннулирование правовых последствий совершения преступления до истечения сро­ка давности привлечения к уголовной ответственности. Советскому уголовному праву известны и другие случаи аннулирования пра­вовых последствий совершения преступлений до истечения по ним срока давности (например, в силу предписаний п. «б» ст. 64, при­мечаний к ст.ст. 174, 218 УК РСФСР, в связи с актами об амнистии и помиловании).

Поскольку освобождение от уголовной ответственности с пере­дачей дела в товарищеский суд влечет за собой аннулирование правовых последствий учинения преступления, постольку соверше­ние нового преступления этим же лицом не может рассматриваться

.32

как учиненное при наличии признака множественности преступле­ний 82.

Новое преступление может рассматриваться как совершенное при наличии признака множественности деяний, когда по предше­ствующему преступлению не аннулированы его уголовно-правовые последствия (т. е. не истекли сроки давности привлечения к уго­ловной ответственности, не погашена или не снята судимость или не исчерпаны правовые последствия в ином порядке). Стало быть правонарушителю, действия которого квалифицируются как мно­жественность преступлений, должно вменяться в вину не менее двух преступлений либо должно быть установлено наличие непо­гашенной или не снятой судимости по предшествующему деянию.

Итак, содеянное должно оцениваться как множественность преступлений, когда новое преступление совершено лицом, в отно­шении которого товарищеский суд не вынес решения и возвратил материалы в суд или органам расследования для привлечения правонарушителя к уголовной ответственности, а также, когда по­становление или определение о прекращении дела отменены по основаниям, предусмотренным в п. «д» ст. 211," ст.ст. 371—383, 384—390 УПК РСФСР. При этом содеянное квалифицируется как совокупность преступлений или по признаку повторности только в том случае, если по преступлению, в связи с которым выносилось постановление (определение) о прекращении дела с освобожде­нием от уголовной ответственности, не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности.

Аналогично решается вопрос о наличии или отсутствии множе­ственности преступлений в случаях, когда новое преступление со­вершается освобожденным от уголовной ответственности в связи с применением к виновному принудительных мер воспитательного характера или с направлением материалов дела на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних. По смыслу ч.ч. 3 и 4 ст. 10 УК РСФСР (ч. 3 ст. 10, п. 3 ч. 3 ст. 43 Основ) освобождение несо­вершеннолетнего от уголовной ответственности также является безусловным и окончательным, т. к. не ставится в зависимость от последующего поведения освобожденного 83.

Приговором суда Б. был осужден по ч. 2 ст. 89 УК РСФСР за то, что он 22 февраля 1972 г. из охраняемого гардероба профтех­училища похитил нейлоновую куртку стоимостью 60 руб., принад­лежащую Ч. Квалифицируя действия осужденного по признаку повторности, суд исходил из того, что ранее, в 1969 г., им была совершена кража личного имущества, в связи с которой постанов­лением прокурора уголовное дело было прекращено и направлено на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних.

Признав квалификацию действий Б. по ч. 2 ст. 89 УК РСФСР неправильной, Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР ука­зала, что хищение может быть признано повторным, если винов­ному вменяется в вину одновременно не менее двух самостоятель­ных преступлений, предусмотренных примечанием к ст. 89 УК РСФСР, или при наличии непогашенной судимости по предыду-

3    Н-723                33

щему приговору за перечисленные в примечании преступления. Совершенная в 1969 г. кража не может быть вменена ему в вину, поскольку дело постановлением органов предварительного след­ствия от 8 января 1970 г. прекращено в связи с передачей на рас­смотрение комиссии по делам несовершеннолетних. Это постанов­ление в установленном порядке не отменено. В соответствии с п. 10 ст. 5 УПК РСФСР уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению в отношении лица, о котором имеется неотмененное постановление органов предвари­тельного следствия о прекращении дела по тому же обвинению 84.

Множественности преступлений также не имеется, если новое преступление совершено лицом, которое было освобождено от уго­ловной ответственности или наказания в соответствии с ч.ч. 1 и 2 и п. 1 ч. 3 ст. 43 Основ уголовного законодательства (ст.ст. 50 и 50 ' УК РСФСР). Лицо освобождается от уголовной ответствен­ности или наказания в соответствии с ч.ч. 1 и 2 ст. 43 Основ (ч.ч. 1 и 2 ст. 50 УК РСФСР) потому, что вследствие изменения обста­новки совершенное им преступление теряет характер общественна опасного, или само лицо перестает быть общественно опасным, либо в силу последующего безупречного поведения и честного отно­шения к труду это лицо ко времени рассмотрения дела в суде не может быть сочтено общественно опасным 85.

Поэтому при совершении нового преступления лицом, освобож­денным от уголовной ответственности по указанным выше обстоя­тельствам, нет каких-либо оснований для возврата к вопросу о при­влечении его же к уголовной ответственности за первое преступле­ние В подобных случаях виновный привлекается к уголовной ответственности только за последнее преступление и в его дей­ствиях нет признаков множественности преступлений. В соответ­ствии с п. 1 ч 3 ст. 43 Основ (ч. 3 ст. 50 и ст. 50 ] УК РСФСР) лицо, совершившее преступление, не представляющее большой общественной опасности, за которое законом предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не свыше одного года либо другое более мягкое наказание, может быть освобождено от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности, если будет признано, что его исправление и пере­воспитание возможно без применения уголовного наказания.

В таких случаях освобождение лица от уголовной ответствен­ности является также безусловным и окончательным, вместо уго­ловного наказания применяется административное взыскание. Освобождение лица от уголовной ответственности не ставится в какую-либо зависимость от последующего поведения освобожден­ного.

Поэтому при освобождении лица от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности правовые последствия совершенного преступления аннулируются до истече­ния давностного срока, а вопрос о возврате к уголовной ответствен­ности лица за то же самое преступление не может иметь места.

Таким образом, освобождение лица от уголовной ответствен-

34

ности с привлечением к административной ответственности явля­ется также обстоятельством, исключающим множественность пре­ступлений, если в последующем им будет совершено новое преступ­ное деяние.

Защищаемая точка зрения нашла подтверждение в постановле­нии Пленума Верховного Суда СССР от 7 сентября 1978 г. «О практике применения судами мер административного взыска­ния к лицам, освобожденным от уголовной ответственности в соот­ветствии со статьей 43 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик», в п. 18 которого говорится, что «совер­шение преступления, за которое лицо освобождено от уголовной ответственности и привлечено к административной ответственности, не прерывает течение срока погашения судимости за предыдущее преступление и не может служить основанием для квалификации нового преступления как повторного» 8б.

Эта же точка зрения нашла закрепление также в постановле­нии Пленума Верховного Суда СССР от 29 июня 1979 г «О практи­ке применения судами общих начал назначения наказания». В ча­стности, в п. 6 этого постановления говорится, что «совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление, не может рассматриваться в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность,. . когда за совершенное ранее преступление лицо было освобождено от уголовной ответственности в порядке ст. 43 Основ уголовного законодательства» 87.

Иначе следует решать вопрос о наличии или отсутствии мно­жественности преступлений, когда новое преступление совершается лицом, которое освобождено от уголовной ответственности с пере­дачей на поруки в соответствии с л. 4 ч. 3 ст. 43 Основ (ст. 52 УК РСФСР).

Прекращение уголовного дела с передачей виновного на поруки является по-существу условным освобождением от уголовной от­ветственности за совершенное преступление 88. «Лицо, передаваемое на поруки по ст. 52 УК РСФСР, — пишет С. Г. Келина, — освобож­дается при условии определенного поведения в течение испыта­тельного срока. При несоблюдении этого условия орган, передав­ший лицо на поруки, может пересмотреть свое прежнее решение и привлечь лицо к уголовной ответственности за то преступление, по поводу которого оно было освобождено»8Э.

По смыслу ст. 52 УК РСФСР переданное на поруки лицо может быть привлечено к уголовной ответственности за преступление, в связи с которым передано на поруки, в случае совершения им но­вого преступления, поскольку его учинение в течение срока пору­чительства является наиболее тяжким видом нарушения обещания примерным поведением и честным трудом доказать свое исправле­ние. Поэтому совершение нового преступления лицом, переданным на поруки, как яравило, образует множественность преступлений, а содеянное квалифицируется либо по признаку совокупности пре­ступлений, либо по признаку повторное™ содеянного. Основанием к оценке содеянного в таких случаях как множественности преступ-

3*            35

лений является то, что лицо привлекается к уголовной ответствен­ности одновременно и за первое и за второе преступление.

Дискуссионным остается вопрос о том, в течение какого срока после передачи на поруки совершение нового преступления создает множественность преступлений: в течение ли срока поручительства (одного года), либо в течение срока, указанного в п. 12ст, 39 УК РСФСР (два года); либо в течение срока давности привлечения к уголовной ответственности?

По мнению И. М. Гальперина, переданный на поруки подлежит ответственности в пределах сроков давности уголовного преследо­вания, поскольку освобождение от уголовной ответственности в связи с передачей на поруки не исключает, да и не может «пога­сить» тот факт, что преступление было совершено. Однако, если истек срок давности привлечения к уголовной ответственности за преступление, в связи с которым виновный передавался на поруки, он не может нести ответственности по совокупности при соверше­нии нового преступления 90.

Таким образом, И. М. Гальперин пришел к выводу, что совер­шение лицом нового преступления до истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности за преступление, в связи с которым оно передано на поруки, создает множественность пре­ступлений, виновный может в таких случаях привлекаться к уголов­ной ответственности за первое и новое преступление, а содеянное может квалифицироваться по совокупности преступлений либо по признаку повторности. Это мнение разделяется Ю. М. Ткачевоким 91.

Аналогичную точку зрения по делу С. заняла Судебная колле­гия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР. С. по приговору Смольнинского районного народного суда г. Ленинграда осужден по ч. 2 ст. 144 УК РСФСР. Он признан виновным в том, что 14 мар­та 1965 г. в помещении вокзала похитил у спавшего гражданина Г. шапку. Его действия квалифицированы по признаку повторности в связи с тем, что в феврале 1964 г. он совершил кражу, но был освобожден от уголовной ответственности и передан на поруки. Народный суд определением от 6 мая 1965 г. возвратил дело С. на дополнительное расследование, предложив органам следствия вме­нить в вину обвиняемому также первую кражу, поскольку не истек срок давности для привлечения его к уголовной ответственности за это преступление. Судебная коллегия Ленинградского городского суда, рассмотрев дело по протесту прокурора, отменила определе­ние народного суда и возвратила дело ему на рассмотрение со ста­дии предания суду, указав, что переданное на поруки лицо может быть привлечено к уголовной ответственности лишь в течение од­ного года со дня вступления постановления о прекращении дела в законную силу, а этот срок истек. Президиум Ленинградского городского суда согласился с доводами коллегии о том, что С. не может быть привлечен к уголовиой ответственности за первую кражу, поскольку истек установленный годичный срок.

Судебная коллегия Верховного Суда РСФСР вывод президиу­ма нашла ошибочным, поскольку якобы годичный срок законом.

36

установлен только для отказа от поручительства, а привлечение же переданного на поруки к уголовной ответственности по инициативе прокурора или суда возможно в пределах срока давности, установ­ленного ст. 48 УК РСФСР92.

Решение рассматриваемого вопроса Судебной коллегией Вер­ховного Суда РСФСР представляется нам ошибочным.

Во-первых, освобождение от уголовной ответственности с пере­дачей виновного на поруки по своей правовой природе является условным. Но оно приобретает характер безусловного и оконча­тельного по истечении годичного срока поручительства, который является своеобразным испытательным сроком для виновного. Если лицо, взятое на поруки, в течение года примерным поведени­ем и честным отношением к труду доказало свое исправление оно не может быть привлечено к уголовной ответственности за престу­пление, в связи с совершением которого передано на поруки. Юри­дические последствия этого преступления действуют лишь в пре­делах требований п. 12 ст. 39 УК РСФСР.

Аналогичное положение имеет место при условном осуждении в соответствии со ст. 38 Основ (ст. 44 УК РСФСР). При условном осуждении суд постановляет не приводить приговор в исполнение, если в течение определенного судом испытательного срока осуж­денный не совершает умышленного преступления. Правовые пос­ледствия совершения преступления, в связи с которым виновный был осужден условно, аннулируются с истечением испытательного срока. В соответствии с п 3 ст. 57 УК РСФСР лица, условно осуж­денные, признаются не имеющими судимости, если в течение испы­тательного срока они не совершат нового преступления.

То же самое имеет место при применении отсрочки исполнения приговора несовершеннолетнему, осужденному к лишению свободы, (ст. 46 ' УК РСФСР). Согласно закону осужденный подлежит ос­вобождению от отбывания наказания, исполнение которого отсро­чено, если в течение установленного судом срока отсрочки он не допустил нарушений общественного порядка, повлекших за собой применение мер административного воздействия, полностью выпол­нил возложенные на него судом обязанности, примерным поведени­ем и честным отношением к труду доказал свое исправление. С вынесением определения суда об освобождении лица от отбывания наказания правовые последствия осуждения прекращаются, т. к. согласно п. 32 ст. 57 УК РСФСР такое лицо признается не имею­щим судимости.

Во-вторых, освобождение от уголовной ответственности с пере­дачей виновного на поруки процессуально оформляется постанов­лением лица, производящего дознание, следователя (с согласия прокурора), постановлением прокурора либо определением или постановлением суда о прекращении уголовного дела. А наличие неотмененного постановления органа дознания, следователя, про­курора, а равно постановления или определения суда о прекраще­нии дела по тому же обвинению в соответствии с п п. 9 и 10 ст. 5

УПК РСФСР является обстоятельством, исключающим производ­ство по делу 93.

В соответствии со ст. 210 УПК РСФСР прокурор вправе своим постановлением при наличии к тому оснований отменить постанов­ление следователя о прекращении уголовного дела и возобновить производство по делу. Однако по смыслу п. 29 Закона о про­куратуре СССР прокурор наделен полномочием на отмену лишь незаконных и необоснованных постановлений следова­телей и лиц, производящих дознание.

Постановление или определение суда о прекращении уголовно­го дела может быть отменено вышестоящим судом также только при условии, что оно является незаконным и необоснованным (ст. ст. 332, 379, 384 УПК РСФСР).

Таким образом, законное и обоснованное постановление либо определение о прекращении дела в связи с 'передачей виновного на поруки отменено быть не может.

Однако по смыслу ст. 373 УПК РСФСР даже незаконное и не­обоснованное постановление или определение суда о прекращении дела с передачей виновного на поруки может быть отменено выше­стоящим судом в порядке судебного надзора лишь в течение года по вступлении их в законную силу. Определение либо постановле­ние суда о прекращении уголовного дела с передачей виновного на поруки по вновь открывшимся обстоятельствам может быть отме­нено лишь в течение сроков давности привлечения к уголовной ответственности и не позднее одного года со дня открытия новых обстоятельств (ст. 385 УПК РСФСР).

Поскольку вступившее в законную силу определение или по­становление суда о прекращении уголовного дела с передачей ви­новного на поруки может быть отменено в порядке судебного над­зора лишь в течение одного года по вступлении их в законную силу (ст. 373 УПК РСФСР), думается, что это же правило должно при­меняться по аналогии в отношении вступивших в юридическую силу постановлений органа дознания, следователя и прокурора о прекращении дела с передачей виновного на поруки. Если в про­курорской практике руководствоваться правилом, согласно кото­рому постановления органов следствия о прекращении уголовного дела с передачей на иоруки могут отменяться, а производство дела по тому же обвинению возобновляться, в течение срока давности привлечения к уголовной ответственности (а не в течение одного года по вступлении их в юридическую силу), то это ведет к недо­пустимому положению, при котором процессуальные гарантии переданного на поруки оказываются в зависимости от органа, при­нявшего решение о прекращении дела. Однако это находится в противоречии с конституционным принципом советского уголовно­го судопроизводства — равенства граждан перед законом и судом (ст. 156 Конституции СССР).

Все сказанное свидетельствует о том, что по истечении годич­ного срока поручительства в отношении переданного на поруки не может иметь места возобновление дела производством по тому же

38

обвинению, кроме редко встречающихся случаев возобновления дела по вновь открывшимся обстоятельствам.

Таким образом, множественность преступлений будет иметь место лишь тогда, когда новое преступление лицом совершено в течение срока поручительства, если при этом не истек срок давно­сти привлечения к уголовной ответственности в отношении перво­го преступного деяния и возобновлено производство по тому же обвинению94.

В качестве обстоятельства, исключающего множественность преступлений может быть также отсутствие жалобы потерпевшего, если дело может быть возбуждено «е иначе, «как по его жалобе, кроме случаев, предусмотренных ч. 3 ст. 27 УПК.

Приговором суда К. осужден по ст. 15 и ч. 2 ст. 117 УК РСФСР за то, что он 3 июня 1961 г., на кладбище, пытался изнасиловать М., но ему помешали подошедшие граждане, а 8 ноября 1963 г., зайдя в квартиру, пытался изнасиловать Е., 'но потерпевшая вы­рвалась от него и убежала на улицу. Судебная коллегия Верховно­го Суда РСФСР отменила приговор суда в части осуждения К. за покушение на изнасилование М. и его действия переквалифициро­вала на ст. 15 и ч. 1 ст. 117 УК РСФСР, поскольку в деле отсутство­вала жалоба потерпевшей, а от предложения следственных орга­нов подать заявление о привлечении к уголовной ответственности К. она отказалась95.

При этом надо иметь в виду следующее. Если лицо совершило два изнасилования, каждое из которых подпадает под признаки ч. 1 ст. 117 УК РСФСР, а потерпевшие не подали жалоб, уголовное дело не может быть возбуждено. Если же лицо совершило два из­насилования, а по первому из них потерпевшей подана жалоба, то в отношении второго изнасилования для возбуждения уголовно­го преследования не требуется жалобы потерпевшей, поскольку оно признается повторным, подпадающим под ч. 2 ст. 117 УК РСФСР. В этом случае налицо множественность изнасилований. Если же совершено два изнасилования, подпадающие под призна­ки ч. 1 ст. 117 УК РСФСР, а по первому изнасилованию жалобы от потерпевшей не поступило, возбуждается уголовное дело только по жалобе второй потерпевшей по признакам ч. 1 ст. 117 УК96.