§ 2.  ИЗМЕНЕНИЕ МОТИВАЦИИ АНТИОБЩЕСТВЕННОГО ПОВЕДЕНИЯ В ГЕНЕЗИСЕ ЛИЧНОСТИ

Преступление, как правило, является следствием дли­тельного процесса социальной деформации личности. Многочисленные криминологические исследования пока­зывают, что из числа взрослых преступников-рецидиви­стов более половины (до 60%) свое первое преступле­ние совершили, будучи несовершеннолетними. У истоков общей преступности расположена преступность и безнад­зорность несовершеннолетних. Вот почему ни одна из криминологических проблем не привлекла столь при­стального внимания ученых, как преступность несовер­шеннолетних, которая имеет непосредственное отноше­ние и к социально-психологическому прогнозированию преступного поведения. В этом плане необходимо более подробно остановиться на так называемых возрастных особенностях психики несовершеннолетних правонару­шителей и мотивации совершаемых  ими   преступлений.

Исследователи давно обратили внимание на специ­фичность мотивов преступлений, совершаемых несовер­шеннолетними. Так, М. М. Бабаев отмечает, что из обще­го числа осужденных несовершеннолетних 24и/о соверши­ли преступления по мотивам, которые сами по себе не являются преступными и характеризуют скорее возраст­ные особенности личности, чем высокую степень ее об­щественной опасности. В числе таких мотивов им назва­ны озорство, интерес к технике, страсть к путешествиям, к сладостям и т. п.1. Д. И. Сафронов указывает, что 24% из числа опрошенных им несовершеннолетних преступни­ков совершили преступления по мотивам ложной роман­тики2; К. Е. Игошев пришел к выводу, что не менее 55— 60% преступлений, совершаемых несовершеннолетними, в своей основе имеют специфическую возрастную мотива-

1              См.   М.   М.   Бабаев,   Исследование   возрастных   психологи­

ческих особенностей и  проблема  ответственности  несовершеннолет­

них   правонарушителей,   «Советское   государство   и   право»   1966  г.

№ 13, стр. 123.

2              См. Д.  И.  Сафронов,  Коммунистическое  воспитание  под­

растающего   поколения   и   предупреждение   правонарушений   несо­

вершеннолетних, Рига, 1963, стр. 66.

160

дню — перерастают из озорства, игры и т. п.1. Аналогич­ные данные приводятся и другими авторами2.

Т. И. Короткова предприняла попытку проследить связь между спецификой антиобщественного поведения детей и подростков и психологическим механизмом этого поведения. В результате ею предложена следующая груп­пировка мотивов: а) обусловленное возрастом стремле­ние к повышенной физической активности (драчливость, порча имущества и т. п.), б) ситуативные чувства отри­цательного характера (гнев, озлобление и другие явле­ния, которые появляются вместе с ситуацией и затем вместе с ней исчезают), в) устойчивые чувства отрица­тельного характера, возникающие в результате длитель­ного воздействия неблагоприятных жизненных усло­вий. Психологические источники антиобщественного по­ведения Т. И. Короткова видит в ложном понимании то­го или иного правила, в неумении сдерживать свои вле­чения, конфликтующие с полученными понятиями, и в нежелании их сдерживать, что обусловлено слабой тре­нировкой волевых процессов и невоспитанностью нрав­ственных чувств3.

Перечисленные особенности поведения несовершенно­летних, несомненно, имеют место. Однако вряд ли пра­вильно придавать какую-то исключительность чувствам и другим психофизиологическим качествам личности, а тем более отождествлять их с мотивами. Стремление к повышенной физической активности подростков также не объясняет сущности антиобщественного поведения. Ссылка на возрастные особенности несовершеннолетних сама по себе не дает ответа на вопрос, почему лица оди­накового возраста совершают преступления, обусловлен­ные как возрастными, так и другими мотивами. Далеко не ясно, какие конкретно возрастные особенности вызы­вают формирование   мотивов именно преступного, а    не

1              См.  К. Е. И г о ш е б,   Опыт социально-психологического ана­

лиза   личности   несовершеннолетних   правонарушителей,  стр.   34.

2              См.  Н.  И.  Трофимов,   Об  учете   возрастных  психологиче­

ских особенностей личности в борьбе с преступностью несовершен­

нолетних,   в   сб.  «Вопросы  социологии    и    права»,  Иркутск,   1957,

стр.  276;  В.  С.  Орлов,  Вина  и  мотив  в  преступлениях  несовер­

шеннолетних, «Вестник МГУ», 1968, стр. 24—33.

3Т. И. Короткова, Изучение личности детей и подрост­ков с антиобщественным поведением, автореферат канд. дисс, М., 1966, стр. 6—7.

161

иного поведения, превращаясь в свойства и качества личности. Для того чтобы ответить на поставленные воп­росы, представляется необходимым раскрыть некото­рые социально-психологические особенности личности не­совершеннолетних, обусловленные прежде всего специ­фикой взаимодействия складывающейся личности с окру­жающей средой на стадии псевдоустойчивой (маргиналь­ной) социализации личности.

Для раскрытия мотивации преступного поведения представляет интерес общая концепция, выдвинутая А. Н. Леонтьевым, который подошел к исследованию проблемы мотива, отправляясь от анализа хода станов­ления человеческого сознания в генезисе. А. Н. Леонтьев показал, как по мере усложнения деятельности человека (в силу различных факторов социального порядка) раз­вивается его сознание и наступает момент, когда «связь предмета действия (его цели) и того, что побуждает дея­тельность (ее мотивы), впервые открываются субъекту»1. В процессе деятельности человека часто происходит сдвиг мотивов, который меняет для него характер самой деятельности. В этой связи А. Н. Леонтьев пишет: «Сдви­ги мотивов постоянно наблюдаются и на высших ступе­нях развития. Это те обычно случаи, когда человек под влиянием определенного мотива принимается за выпол­нение каких-либо действий, а затем выполняет их ради их самих, в силу того, что мотив как бы сместился на цель... Мотивы деятельности, имеющие такое происхождение, являются сознательными мотивами. Их осознание совер­шается, однако, не само собой, не автоматически. Оно требует некоторой специальной активности, некоторого специального акта. Это акт отражения отношения мотива данной конкретной деятельности к мотиву деятельности более широкой, осуществляющей более широкое, более общее жизненное отношение, в которое включена данная конкретная деятельность»2.

Положение о сдвиге мотивов позволяет объяснить, как круг биологических отношений человека приобретает соответствующее место в его сознании и как могут изме­няться разные потребности человека и возникать новые,

1 А.   Н.   Леонтьев,   Проблемы   развития   психики,  М.,   1965, стр  273.

2

Там же, стр. 300.

162

имеющие для него личностный смысл. Формирование лич­ности (ее социализация) находит свое выражение в раз­витии мотивационной сферы. При этом сдвиг мотивов мо­жет произойти и применительно к антиобщественному поведению. Так, от побуждений, обусловленных элемен­тарными потребностями, что характерно для поведения многих подростков-правонарушителей, может быть пе­реход к осознанным мотивам антиобщественной направ­ленности.

Возрастные особенности присущи каждому человеку. Они являются органической предпосылкой его формиро­вания, оказывая опосредованное влияние и на социали­зацию личности. Если усматривать причину антиобщест­венного поведения только в возрастных особенностях не­совершеннолетних, то придется в какой-то мере признать неизбежность аномалий подросткового поведения, а это было бы неправильным.

Степень и характер проявления возрастных особен­ностей антиобщественной направленности могут быть ослаблены надлежащим воспитанием либо усилены его недостатками. В руководящем постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» не случайно указано, что суды не должны применять меры наказания к несовершеннолетним за отдельные незначи­тельные правонарушения, носящие характер детского озорства. Пленум Верховного Суда счел также необхо­димым особо обратить внимание судов на то, что отдель­ные действия подростков, внешне сходные с кражей, по своей субъективной стороне не образуют состава преступ­ления, и это   относится   к   ряду  других   преступлений1.

Говоря о зависимости между возрастными особенно­стями и мотивацией поведения несовершеннолетних, А. Б. Сахаров правильно заметил, что для подростка ре­шающее значение имеет внешняя сторона поступка, а его мотив, цель, ради которой он совершен, обычно мало при­нимаются в расчет. А. Б. Сахаров приходит к выводу, что, хотя особенности психики несовершеннолетних и влия­ют на поведение подростков, они не являются первопри­чиной таких поступков, а выступают в роли своеобразно-

1 См.   «Сборник    постановлений    Пленума    Верховного    Суда СССР, 1924—1970», М, 1970, стр. 292.

11*          163

го «субъективного катализатора»1. С этим нельзя не со­гласиться, если регулирующее значение в поведении при­давать прежде всего формирующимся социальным свой­ствам индивида и усматривать различия мотивации пове­дения дифференцированно применительно к отдельным возрастным группам несовершеннолетних в зависимости от уровня их социализации.

В возрастной и педагогической психологии принято выделять подростковый возраст (11 —15 лет) и период ранней юности (15—18 лет). Выделяются и более ранние периоды развития человека, но они имеют более отдален­ное отношение к рассматриваемой проблеме. Каждый период подготавливается предшествующим развитием и характеризуется определенными условиями жизни, пот­ребностями индивида и его деятельностью. Уже в млад­шем школьном возрасте закладываются основы нравст­венного поведения, происходит усвоение моральных норм, начинает формироваться социальная направленность личности. Однако решающее значение имеет подростко­вый возраст и период юности. Известный педагог К- Д. Ушинский не без оснований подчеркивал: «Мы счи­таем период в жизни человеческой от 16 до 22—23 лет самым решительным. Здесь именно довершается период образования отдельных верениц представлений, и если не все они, то значительная часть их группируется в одну сеть, достаточно обширную, чтобы дать решительный перевес тому или иному направлению в образе мыслей человека и его характере»2.

Психологи отмечают, что возрастную'характеристику определяют не столько биологические особенности созре­вания организма, сколько формирующиеся социальные качества и особенности их проявления в конкретных ви­дах деятельности. В качестве ведущей деятельности вы­ступает («такой ее вид, который на данном возрастном этапе обусловливает главные, важнейшие изменения в психике ребенка, школьника, в его психических процес­сах и психических свойствах личности»3. К основным ви-

1              См   А- Б   Сахаров,   Возрастные особенности  психики не­

совершеннолетних     правонарушителей,     «Социалистическая    закон­

ность» 1965 г  № 6, стр. 14—16.

2              К. Д. Ушинский,   Собр. соч., т. 8,   М, 1950, стр. 441—442.

3              В. А. Крутецкий,   Основы педагогической психологии, М.,

1972, стр. 39.

164

дам ведущей деятельности относятся игра, учеба, труд. Эти компоненты отражают по существу различные уров­ни социализации, соответствующие определенному воз­расту.

По мере развития психика человека приобретает все большую цельность, единство, устойчивость, постоянство. Как указывает Н. Д. Левитов, психическое развитие пред­ставляет собой постепенное перерастание психических состояний в черты личности1. Применительно к различ­ным возрастным группам несовершеннолетних изменяют­ся и мотивы поведения. При этом мотивационная сфера поступков подростка приобретает все более устойчивый характер.

Особенности побуждений младших подростков харак­теризуются неустойчивостью и неопределенностью. У них еще нет вполне осознанного отношения к окружаю­щей действительности. В качестве побуждений выступают влечения, непосредственные желания, не вполне осознан­ные стремления и эмоции, преобладающие над разумны­ми волевыми решениями. Их поведение нередко сопро­вождается излишней возбудимостью, проявлением неа­декватных реакций на случайно сложившуюся ситуацию, резкой сменой настроений и непоследовательностью в принятии решений. Полный самоконтроль над социаль­ной значимостью поведения здесь еще отсутствует.

Большую роль в механизме отрицательных поступков многих так называемых «трудных» детей играют аффек­тивные состояния, возникающие в ответ на какую-ни­будь конфликтную ситуацию. Внутренний конфликт, ха­рактеризуемый аффектом, может быть порожден самыми разнообразными причинами, но чаще всего он возникает на основе неудачных попыток самоутверждения в окру­жающей среде, нарушения личностных контактов в обще­нии и жизненных потрясений. Психологи отмечают, что при длительном сохранении аффективные состояния ста­новятся устойчивыми свойствами и качествами лично­сти2. Конечно, нельзя объяснить любое отрицательное по-

1              См. Н. Д. Левитов,   Детская и педагогическая психология.

Учебное пособие для педагогических   институтов,   изд. 2-е, М., I960,

стр. 32.

2              См. Л  С. С л а в и н а,   Дети с аффективным   поведением, М.,

1966; Л. И. Б о ж о в и ч,   Личность   и   ее формирование в детском

возрасте, стр. 443.

165

ведение подростка только аффектом. Не каждый «труд­ный» становится преступником, но многие правонаруши­тели в прошлом отличались именно таким поведением среди своих сверстников. На поверхности побуждений подростков, особенно младших, часто лежит нечто внеш­нее, малосущественное для понимания механизма пове­дения, а следовательно, и его отклонений.ч Подлинные мотивы и цели здесь мало принимаются в расчет либо вовсе не учитываются. Например, имеют место много­численные случаи совершения краж не по причине недо­статков материального характера, а из иных побуждений, объяснить которые невозможно в пределах рассмотрения непосредственной мотивации поступка. В качестве вну­тренней причины проступка могут выступать побуждения, лишь отдаленно связанные с его действительным содер­жанием либо совершенно иного порядка. Например, из числа опрошенных автором несовершеннолетних право­нарушителей младшей возрастной группы около 20% со­вершили проступки из-за стремления познать новое, не­известное, около 10% —из озорства, 15% —из-за бояз­ни, что их признают трусами, высмеют, перестанут дру­жить с ними и т. п. (т. е. в связи с попытками само­утверждения среди сверстников), и только 7% — в связи с удовлетворением утилитарных потребностей в пище и одежде, возникших по причине бегства из дома и других подобных обстоятельств. Наибольшее беспокойство вы­зывают подростки — учащиеся 4—5 классов, когда про­исходит «психологическая ломка» так называемого пере­ходного периода. К концу детского возраста, при перехо­де к юношеству отмечается физиологическое и физичес­кое созревание организма, сопровождающееся нравст­венным и духовным развитием, становлением моральных принципов и представлений.

Подростковый возраст характеризуется формирова­нием мировоззрения, нравственных убеждений, системы ценностной ориентации. В то же время, как отмечает А. Г. Ковалев, понимание подростками нравственных ка­тегорий часто носит поверхностный характер1. В психо­логии разработана классификация подростков на основе сопоставлений складывающихся убеждений,    моральных

1 См.  А.   Г.  Ковалев,  Психология  личности,   изд.  3-е,  М., 1970, стр. 357.

166

и нравственных принципов и поведения, включающая че­тыре группы подростков: 1) подростки, руководствующие­ся в своем поведении хорошо осознанными положитель­ными нравственными нормами; 2) подростки, у которых низкий уровень развития нравственных понятий совпада­ет с их поведением; 3) небольшая группа подростков (единичные учащиеся), хорошо осведомленных о мо­ральных нормах поведения и предъявляемых требова­ниях, но не считающих нужным их выполнять; 4) подро­стки, которые еще не понимают связи между известными Им требованиями коммунистической нравственности и своими повседневными поступками и недостаточно осоз­нают содержание моральных норм и моральной ответст­венности перед коллективом за свое поведение1.

С криминологической точки зрения из числа назван­ных особого внимания заслуживают три последние груп­пы. Причем если характеристика последней группы ско­рее всего свидетельствует о псевдоустойчивой социализа­ции подростков, то характеристика второй, а тем более третьей группы в какой-то мере отражает социальную де­формацию личности-

Становление личности означает, что социальные свой­ства начинают выступать в своем подлинном качестве, приобретая доминирующее значение в регуляции поведе­ния. Подросток начинает более обостренно воспринимать окружающую действительность, хотя это зачастую сопро­вождается поверхностными оценками сложившейся си­туации, искаженным представлением о подлинных нрав­ственных и моральных ценностях. Твердо установившие­ся принципы, понятия, а нередко и необходимый опыт нравственного поведения у подростка еще отсутствуют. На первый план продолжает выдвигаться внешняя прив­лекательность тех или иных явлений. Поведение и по­ступки других людей оцениваются прямолинейно, суж­дения страдают излишней категоричностью, которая за­слоняет действительное содержание и значение поступ­ков как окружающих, так и самого подростка. Поведение подростков в целом характеризуется повышенной актив­ностью, проявлением избыточности сил и энергии, стрем­лением к инициативе, бурным реагированием на каждую

1 См. В. А. Крутецкий, Н. С. Лукин, Психология под­ростка, изд. 2-е, М., 1965, стр. 28^30.

167

несправедливость. Подростки нетерпимы к замечаниям взрослых, если они задевают их самолюбие и «самостоя­тельность», нередко проявляя в таких случаях грубость и нежелание подчиниться предъявляемым требованиям. Часто имеет место пренебрежение моральными и други­ми запретами как «менее важными, менее ценными». Основой мотивации многих поступков, в том числе право­нарушений, служат стремления к самостоятельности и взрослости, утверждению своей позиции в окружающей среде. Такие мотивы нередко оказываются несоответст­вующими общественной опасности содеянного на их поч­ве. Несомненную роль играет и неосведомленность несо­вершеннолетних о подлинном значении совершаемых действий.

Основным новообразованием психики подростка явля­ется все более растущее самосознание — следствие рас­ширяющихся отношений его со взрослыми, сверстниками, с обществом в целом, которое имеет свои особенности. Здесь прослеживается противоречие между потребностью познать себя и недостаточным умением правильно анали­зировать личностные проявления. Сказываются и пробе­лы в объективных знаниях о себе.

Сложность социальных связей и отношений, участни­ком которых становится развивающийся подросток, с одной стороны, может ускорить процесс становления лич­ности, с другой — замедлить, затруднить его. Постоянно увеличивающийся поток информации, состоящий из мно­жества фактов и примеров положительного и отрицатель­ного характера сам по себе содержит возможность проти­воречивого развития личности.

Благоприятные условия нравственного формирования личности сглаживают возникающие противоречия, и они разрешаются в рамках правомерного поведения. Однако, если подросток оказывается в неблагоприятных условиях, отбор информации затрудняется и он оказывается непод­готовленным к ее правильному восприятию.

Исследования показывают, что несовершеннолетние правонарушители, как правило, отличаются противоречи­востью (дезинтеграцией) личности, когда наряду с анти­общественными свойствами и качествами уживаются и положительные, нередко скрытые черты, могущие всту­пить в конфликт при выборе варианта поведения. Для них характерна противоречивость взглядов и воззрений

168

нравственного порядка, отсутствие ясного и четкого пред­ставления о долге, обязанностях перед обществом, предъ­являемых требованиях и законе. Иногда наблюдается разрыв между правильным представлением о долге, обя­занностях, осознанием требований и фактическим поведе­нием.

Для того чтобы воспринимать ту или иную информа­цию положительной направленности, подросток должен быть к этому внутренне подготовлен: у него должны быть сформированы соответствующие данной информации ин­тересы. Если же личные интересы, сложившиеся или скла­дывающиеся/ примитивны и не представляют социальной ценности, то любая общеполезная информация может быть не принята вообще, либо усвоена с большим трудом, или воспринята искаженно. Кроме того, отбор информа­ции затрудняется подростковым негативизмом, а также тем обстоятельством, что взрослые в связи с увеличиваю­щимся потоком информации зачастую сами оказываются неспособными оказать подростку помощь в ее правиль­ном отборе.

Растущее самосознание связано с формированием моральной потребности в анализе собственных достоинств и недостатков, стремлением разобраться, какие цели и намерения являются правильными и какие ошибочными, каких поступков не следует допускать, от чего нужно воздерживаться. Л. И. Выготский отмечал, что «самосоз­нание — социальное сознание, перенесенное внутрь. Это есть конечный результат и центральная точка всего пере­ходного возраста»1. А. М. Яковлев справедливо отмеча­ет, что «процесс развития подростка может быть охарак­теризован как непрерывно нарастающий по своей интен­сивности процесс взаимодействия меняющегося индиви­да с меняющейся средой, где прохождение лица от одной возрастной категории к другой связано с нарастанием (по количеству и по интенсивности) оказываемых на не­го социальной средой воздействий, требующих правиль­ной, активной реакции»2.

1              Л. И   Выготский,   Педология    подростка,   М—Л,    1931,

стр. 493.

2              А.  М.   Яковлев,   Взаимодействие  личности  со   средой   как

предмет   криминологического исследования,  «Советское государство

и право» 1955 г. № 2, стр. 59.

169

С развитием и накоплением знаний, опыта, навыков, социальных свойств внутреннее содержание личности постепенно начинает доминировать над внешним. Внеш­нее воздействие все более опосредуется сознанием лич­ности. Подросток вступает в новый этап своего разви­тия, который определяется не только воспитанием, но и самовоспитанием. Уровень социальной зрелости лично­сти, по сути, означает, что человек начинает осознавать себя как известное единство. Предъявляемые требова­ния он не только знает, но и всегда готов к их выполне­нию. Мотивы основной деятельности и ценностные ориентации у него уже сформировались как позиции идейной убежденности. Это выражается в стремлении к самосовершенствованию и сознательному регулирова­нию поступков, в развитости способности к правильному избирательному поведению в различных ситуациях. Наличие таких качеств создает ту внутреннюю среду, которая обеспечивает «возможность стать самостоя­тельным и самому в большей или меньшей степени уп­равлять своим развитием»1.

Социальное лицо человека определяется взаимодей­ствием непосредственных потребностей и нравственных мотивов поведения. В социально-психологическом смыс­ле о преступнике можно говорить как о личности ,с неправильно сложившейся структурой мотивационной сферы, с неразвитостью моральных потребностей и ин­тересов. Исследования показывают, что социально-пози­тивные интересы (к учебе, овладению специальностью, к созидательному труду и т. п.) у несовершеннолетних правонарушителей замещаются примитивными потреб­ностями и интересами. Бедность духовных интересов и запросов правонарушителей по сравнению с обычными подростками убедительно раскрыта Г. Г. Бочкаревой. До 70% обследованных ею правонарушителей отдавали предпочтение зрелищно-развлекательным занятиям либо бесцельному пребыванию в группе сверстников, 40% увлекались выпивками, азартными играми, до 21% чи­тали книги, но главным образом сказки, детективы и приключения.  По    сравнению с  контрольной    группой

1 Л. И. Б о ж о в и ч, Изучение качеств личности и аффективной сферы ребенка, в сб. «Тезисы докладов II съезда общества психо­логов», вып. 5, М., 1963, етр. 103.

170

школьников наличие интеллектуальных интересов у подростков-правонарушителей в шесть раз ниже, по­требность в чтении — в пять раз1. Эти данные почти полностью совпадают ic результатами анкетирования подростков-правонарушителей, проведенного с участием автора. Установлено, что у подавляющего большинства из них отсутствует активный интерес к получению зна­ний, к общественно полезной деятельности. Эстетические интересы у таких подростков также значительно ослаб­лены. На первое место ставится развлекательная сторо­на различных зрелищных мероприятий — кино, спортив­ных игр, телевидения и т. п. Переход от одного занятия к другому обусловлен не желанием познать новое, а от­сутствием организованности, трудолюбия, способностей к систематическим усилиям для достижения поставлен­ной цели. В то же время четко проявляется интерес к обычаям и традициям той микросреды, с которой под­ростки-правонарушители общаются непосредственно. Со­циально полезные интересы у них замещаются квазиин­тересами, обусловленными отношениями отрицательной микросреды, в которой они оказались в силу объектив­ных и субъективных причин.

Совершая преступления, подростки зачастую руко­водствовались стремлениями удовлетворить свои прими­тивные желания и потребности, не задумываясь о мо-ралыных принципах и даже не испытывая стыда и угрызений совести за свое безнравственное поведение2. Чувство стыда у них вообще не служит регулятором поведения, хотя известно, что стыд как тормоз амораль­ных поступков проявляется очень рано. Исследователи отмечают, что переживания стыда свойственны даже 5—6-летнему ребенку, причем часто они даже не связа­ны с оценкой его поведения    окружающими.    Это чув-

1              См.   Г.   Г.   Б о ч к а р е в а,   Психологическая   характеристика

мотивационной   сферы   подростков-правонарушителей,   автореферат

канд. дисс, М, 1968, стр. 9—10.

2              В понятие   совести   входит   морально-оценочное   отношение к

своему    собственному    поведению    (сумма  привычных    взглядов  и

чувств,   с  чем   соотносится   поведение).   Под   угрызениями   совести

понимается  внутреннее  раскаяние   от  сделанной   ошибки,   глубокое

переживание (неправильности  поведения,  его  неправоты   (см.  А.   Г.

Ковалев,   Психология  личности,   изд.   3-е,  М.,   1970,  стр.   158—■ 159, 165).

171

ство у нормально развивающегося ребенка не только сохраняется, но и все более укрепляется, определяя внутреннюю нравственную оценку и позицию лично­сти1

Подростки-правоиарушители часто не .испытывают стыда за свое поведение <ни перед собой, ни перед дру­гими людьми Из числа опрошенных правонарушителей почти 40% ответили, что, совершая правонарушения, не испытывали стыда ни перед кем, а остальные 60°/0 хотя и утверждали, что им было стыдно за содеянное, «о связывали это с различными переживаниями ©о время судебного рассмотрения дела по поводу наказания или после отбывания наказания Чувство стыда появлялось в ювязи с тем, что «забрали в милицию», «рассматрива­ли на комиссии по делам несовершеннолетних», «был в колонии», «судили» 1и т д Все это — стыд 'наказания, а не стыд за совершенный поступок2.

Отсутствие чувства    стыда в значительной    степени объясняется влиянием той микросреды, в которой ока зывался    подросток,    неправильной    антиобщественной оценкой его  преступного    поведения    представителями группировки, « которой он принадлежал.

При анализе преступного поведения подростков чет­ко прослеживается, во-первых, отсутствие убежденности в необходимости нравственного поведения, во-вторых, явный недостаток положительного социального опыта (и, наоборот, приобретение опыта противоположного характера); в-третьих, снижение нравственной оценки поведения других людей и своего собственного, в-чет­вертых, замещение социально полезных ориентации и интересов  асоциальными  и  антиобщественными

Все это связано с нарушениями социализации лич­ности под влиянием неблагоприятно сложившихся усло­вий нравственного формирования и развития, о которых будет сказано   ниже.

Рассматривая аномалии нравственного формирова­ния личности    [несовершеннолетних   правонарушителей,

1См Е Кульчицкая, К проблеме нравственного развития ребенка, «Вопросы психологии» 1966 г  № 11, стр   122

2 Снижение чувства стыда подростков-правонарушителей ог-мечается также Г Г. Бочкаревой (см Г Г. Бочкарева, указ работа, стр   11)

172

отражающиеся в мотивации их поведения, нельзя не учитывать при этом возможных отклонений в пси­хике

Н. И. Фелишская обследовала 222 несовершеннолет­них правонарушителя, состоящих на учете в детских комнатах милиции Москвы. Среди обследованных более чем у 4О°/о были обнаружены серьезные поражения мозга, в частности: психозы—1,12%, олигофрения — 4,06%, органические поражения центральной нервной системы — 24,41%, психопатии и психопатические чер­ты— 42,86%, неврозы и невротическое развитие — 10,2%, алкоголизм—13,27% и психический инфанти­лизм— 4,О8°/о1.

Диагностика рассматриваемых отклонений среди лиц, уже совершивших преступления, а тем более отбываю­щих наказание в местах лишения свободы, может быть в определенной степени искажена, если не учитывать влияния на психическую деятельность самого факта со­вершения преступления, эмоциональной напряженности переживаний, связанных с ответственностью за содеян­ное, влияния факта отбывания наказания, особенно связанного с изоляцией от общества, психологической атмосферы, сложившейся вокруг осужденного в местах лишения свободы, и т. п. Полученные данные должны быть соотнесены с соответствующими исследованиями лиц, имеющих такие же отклонения, но не совершаю­щих преступления, с учетом количественных, возраст­ных и других показателей. Установленные факты нерв-но-психичеаких заболеваний среди несовершеннолетних правонарушителей еще не достаточны для выводов о психопатологических закономерностях преступности в рассматриваемых   случаях.

В результате проведенных исследований вырисовы­вается три самостоятельные проблемы: 1) проблема предупреждения общественно опасных действий, совер­шаемых невменяемыми (не являющихся преступления­ми), 2) проблема возрастной невменяемости, имеющей не столько криминологическое, сколько уголовно-пра­вовое значение, и 3)  проблема криминогенное™ так на-

1 См Pi И Фелинская, О некоторых спорных вопросах в проблеме психопатий, «Журнал невропатологии и психиатрии им С  С   Корсакова». 1965 г № 11

173

зьиваемых пограничных состояний психики, близких к норме и не исключающих вменяемости. Названные проблемы расположены в различных плоскостях иссле­дования отклонений человеческой психики и вряд ли их следует смешивать. Вполне очевидно, что вопросы .пре­дупреждения общественно опасных действий, совершае­мых невменяемыми, полностью относятся к области ме­дицины и никакого криминологического значения не имеют и иметь не могут. Любые попытки объяснения социоаномалий поведения 'нервно-психическими заболе­ваниями, как уже отмечалось, ведут к биологизатор-спву. Более сложной является проблема пограничных состояний психики, не .исключающих 'вменяемости. Здесь еще много спорного, но ясно одно, что ее разре­шение требует совместных усилий юристов, психиатров и психологов.

Психические отклонения сами по себе не предопре­деляют содержание поведения. Они не исключают и удовлетворительного, нравственного развития лично­сти вне совершения правонарушений. Этот, безус­ловно, отрицательный фактор может быть снят или значительно ослаблен за счет применения специальных медико-педагогических средств. Наличие отклонений в психике, близких к норме, несомненно затрудняет нрав­ственное формирование личности, ее адаптацию в окру­жающей среде, усвоение правил и норм поведения и выполнение предъявляемых требований. Они играют роль условия, на фоне которого проявляются действи­тельные причины совершения преступления. Отнесение пограничных состояний психики к непосредственным причинам преступности создает ложное представление о их действительной роли и снимает вопрос о необходи­мости изучения социальных факторов, порождающих или способствующих преступлениям.

Заболевания центральной нервной системы различ­ной этиологии несомненно оказывают влияние на моти­вацию поведения лиц, страдающих ими. В своем край­нем выражении это проявляется в нелепых мотивах об­щественно опасных действий, совершаемых отдельными психопатами, признаваемыми невменяемыми. Один из основоположников советской психиатрии П. Б. Гануш-кин писал: «Психопатическими называются личности, с юности, с момента    сформирования   представляющие

174

ряд особенностей, которые отличают их от нормальных людей и мешают им безболезненно для себя и для дру­гих приспособляться к окружающей'среде»1.

Многие психиатры отмечают, что различного рода психопатии непосредственно сказываются на эмоцио­нально-волевой и мыслительной сфере индивида. У психопатов отмечается неполноценность понятийных суждений и умозаключений при наличии достаточной памяти и объема формальных знаний. Это проявляется в искаженном понимании сложившейся ситуации, в неумении осмыслить (воспринимаемые явления и т. п., что приводит к неадекватным реакциям на внешние по­воды и обстоятельства, предшествующие волевому акту, к снижению 'критической оценки поведения и собствен­ной   личности.

Отклонения в психике, близкие к норме, могут иметь значение и для решения вопросов об уголовной ответ­ственности несовершеннолетнего. В этом плане особого внимания заслуживают так называемые задержки ин­теллектуального развития, наблюдающиеся у опреде­ленной части несовершеннолетних правонарушителей, когда 'мышление не достигает уровня мышления детей того же возраста нормального развития. Такой дефект психики нередко неоправданно отождествляется с оли­гофренией в ее атипичных формах, исключающей уго­ловную ответственность. На самом деле задержки ин­теллектуального развития отличаются от олигофрении, во-первых, формой протекания психических процессов, связанных с этим -недостатком, во-вторых, еосполни-мостью недостаточного развития за счет дифференци­рованного обучения и -применения в необходимых слу­чаях специальных медико-педагогических средств2. За­держки интеллектуального развития могут резко сузить субъективные возможности правильной оценки#социаль-ной значимости поступка или его общественной опасно­сти и избирательности поведения в целом.    Различного

1              П. Б. Гануш'кин, Клиника психопатий, М.,  1933, стр.  18.

2              Многие  психиатры  обоснованно   различают  олигофрению,  ис­

ключающую  уголовную   ответственность,  и   задержки   умственного

развития  (см. Т. Л. Власова, М. С. Певзнер, Учителю о де­

тях  с  отклонениями   в   развитии,   М,   1967;   Б.  В.  З'ейгарник,

Введение в психопатологию, М, 1960)

175

рода нервно-психические заболевания и отклонения в развитии, близкие к норме, отражаются яа форме про­текания социализации личности и ее содержании. Однако решающая роль в .нравственном формировании лично­сти в любом случае (принадлежит сфере непосредствен­ных связей и отношений индивида с другими людьми — социальной  среде.