ВНУТРЕННИЙ МИР ЛОХА

Существует ли он? Вот, скажем, математики придумали «бутылку Клейна» - это такая бутылка, у которой нет внутренности, а только одна внешность - может, и с лохом такой же казус? Иногда кажется, что так оно и есть.

Вот, к примеру, анализировала я недавно анкеты двух замечательных людей, заполненных ими по просьбе журналистов - футболиста Андрея Аршавина и настоящего мужчины Рамзана Кадырова. Казалось бы, ну что между ними общего? Оказывается, довольно много. Например, любимые писатели. Это Пушкин, ну и еще Достоевский. Пушкин выскакивает сразу, как в психологической игре «Фрукт - яблоко, поэт - Пушкин». Достоевский - более продвинутый вариант, поскольку ассоциируется с чем-то умным, к чему уж точно никто не придерется.

В вопросе культурных предпочтений лоху очень важно не проколоться, точно обозначить свой интеллектуальный уровень. Пушкин или все-таки Достоевский? А может, махнуть по-крупному - Марсель Пруст? На вопрос о любимом кинорежиссере продвинутый лох ни за что не назовет Федора Бондарчука, как бы ни замирало его сердце при просмотре «Девятой роты». Режиссер? Конечно, Тарковский! Помните его знаменитый длинный план в «Зеркале»? Ах, не помните? Ну и лох же вы.

На вопрос о любимом писателе или режиссере лох никогда не растеряется, ответит быстро и четко. Он наверняка много об этом думал в минуты одиночества: «А если спросят у меня, кто мой любимый писатель что я отвечу, чтобы не опозориться?» И результат этих домашних тренировок, конечно, впечатляет. А кинорежиссер? Тарковский! Помните этот знаменитый длинный план в «Зеркале»? То-то и оно. Шедевры культуры лох употребляет очень вдумчиво, не ради забавы. Вот, скажем, Сергей Полонский, наш строительный магнат, возводивший высоченную башню в комплексе «Москва-Сити», пока не истратил все деньги. Как-то в эфире радиостанции «Серебряный дождь» у Полонского спросили, как он расслабляется после своих нелегких трудовых будней. «Я слушаю классическую музыку, - ответил Сергей. - Бах, Бетховен. Это помогает синхронизировать правое и левое полушария мозга». Вот и приехали. Если про Баха с Бетховеном я еще могла предугадать ответ, то шняга насчет полушарий оказалась полнейшим сюрпризом. Мы-то думали, что никакого внутреннего мира и вовсе нет, а оказывается, есть, да еще в виде двух полушарий, требующих синхронизации в ручном режиме. Мне не раз приходилось оставаться наедине с лохом, и я хорошо знаю, какое это мучение. Но мне-то еще полбеды: когда станет совсем невмоготу, я встану и уйду. А лох живет с собой постоянно, всю жизнь и нередко остается наедине. Ему это тяжело, он старается этого избегать, как может, пытается затеряться в компании, но рано или поздно приходится. И вот тут-то его внутренний мир (если он есть) не может не заявить о себе. Кроме шуток, мне иногда страшно подумать, что же там, внутри лоха, на самом деле происходит. Скажем, увидит человек на закате облако причудливой формы, как когда-то в детстве. Увидит и подумает: «Как же глупо и бездарно я профукал свою жизнь!» Такое со всеми бывает, а потом облако развеивается, и все. Но у лоха подобные раздумья способны вызвать настоящий системный сбой. Он же не конь с горы, а микрокосм и средоточие всего на свете! Любой ответ на вопрос о смысле жизни будет строиться вокруг его нескладной фигуры, и можно только с ужасом догадываться, какой это будет ответ. Лоху категорически нельзя задумываться о таких вещах, иначе возможны неадекватные формы поведения. Лох и сам знает, что нельзя такого допускать: неспроста же он работает допоздна в офисе, а потом дома бессмысленно щелкает телеканалами. Поэтому и культура для лоха годится не любая, а только синхронизирующая полушария мозга. Но возможно, я чересчур усложняю. Может, ничего подобного и не бывает. Сидит наш лох в одиночестве, и ему хорошо с самим собой, и ведет он неспешную внутреннюю беседу: «Кто мой любимый поэт? Наверное, Пушкин».

Существует ли он? Вот, скажем, математики придумали «бутылку Клейна» - это такая бутылка, у которой нет внутренности, а только одна внешность - может, и с лохом такой же казус? Иногда кажется, что так оно и есть.

Вот, к примеру, анализировала я недавно анкеты двух замечательных людей, заполненных ими по просьбе журналистов - футболиста Андрея Аршавина и настоящего мужчины Рамзана Кадырова. Казалось бы, ну что между ними общего? Оказывается, довольно много. Например, любимые писатели. Это Пушкин, ну и еще Достоевский. Пушкин выскакивает сразу, как в психологической игре «Фрукт - яблоко, поэт - Пушкин». Достоевский - более продвинутый вариант, поскольку ассоциируется с чем-то умным, к чему уж точно никто не придерется.

В вопросе культурных предпочтений лоху очень важно не проколоться, точно обозначить свой интеллектуальный уровень. Пушкин или все-таки Достоевский? А может, махнуть по-крупному - Марсель Пруст? На вопрос о любимом кинорежиссере продвинутый лох ни за что не назовет Федора Бондарчука, как бы ни замирало его сердце при просмотре «Девятой роты». Режиссер? Конечно, Тарковский! Помните его знаменитый длинный план в «Зеркале»? Ах, не помните? Ну и лох же вы.

На вопрос о любимом писателе или режиссере лох никогда не растеряется, ответит быстро и четко. Он наверняка много об этом думал в минуты одиночества: «А если спросят у меня, кто мой любимый писатель что я отвечу, чтобы не опозориться?» И результат этих домашних тренировок, конечно, впечатляет. А кинорежиссер? Тарковский! Помните этот знаменитый длинный план в «Зеркале»? То-то и оно. Шедевры культуры лох употребляет очень вдумчиво, не ради забавы. Вот, скажем, Сергей Полонский, наш строительный магнат, возводивший высоченную башню в комплексе «Москва-Сити», пока не истратил все деньги. Как-то в эфире радиостанции «Серебряный дождь» у Полонского спросили, как он расслабляется после своих нелегких трудовых будней. «Я слушаю классическую музыку, - ответил Сергей. - Бах, Бетховен. Это помогает синхронизировать правое и левое полушария мозга». Вот и приехали. Если про Баха с Бетховеном я еще могла предугадать ответ, то шняга насчет полушарий оказалась полнейшим сюрпризом. Мы-то думали, что никакого внутреннего мира и вовсе нет, а оказывается, есть, да еще в виде двух полушарий, требующих синхронизации в ручном режиме. Мне не раз приходилось оставаться наедине с лохом, и я хорошо знаю, какое это мучение. Но мне-то еще полбеды: когда станет совсем невмоготу, я встану и уйду. А лох живет с собой постоянно, всю жизнь и нередко остается наедине. Ему это тяжело, он старается этого избегать, как может, пытается затеряться в компании, но рано или поздно приходится. И вот тут-то его внутренний мир (если он есть) не может не заявить о себе. Кроме шуток, мне иногда страшно подумать, что же там, внутри лоха, на самом деле происходит. Скажем, увидит человек на закате облако причудливой формы, как когда-то в детстве. Увидит и подумает: «Как же глупо и бездарно я профукал свою жизнь!» Такое со всеми бывает, а потом облако развеивается, и все. Но у лоха подобные раздумья способны вызвать настоящий системный сбой. Он же не конь с горы, а микрокосм и средоточие всего на свете! Любой ответ на вопрос о смысле жизни будет строиться вокруг его нескладной фигуры, и можно только с ужасом догадываться, какой это будет ответ. Лоху категорически нельзя задумываться о таких вещах, иначе возможны неадекватные формы поведения. Лох и сам знает, что нельзя такого допускать: неспроста же он работает допоздна в офисе, а потом дома бессмысленно щелкает телеканалами. Поэтому и культура для лоха годится не любая, а только синхронизирующая полушария мозга. Но возможно, я чересчур усложняю. Может, ничего подобного и не бывает. Сидит наш лох в одиночестве, и ему хорошо с самим собой, и ведет он неспешную внутреннюю беседу: «Кто мой любимый поэт? Наверное, Пушкин».