3.2. Конституционная ответственность как высшая форма социальной и правовой ответственности    

Исследование роли конституционной ответственности в си-    

стеме конституционного строя подводит нас к необходимости    

выявить специфику конституционной ответственности как осо-    

бой социально-правовой ответственности.    

Конституционная ответственность, являясь своеобразным    

аккумулятором всех видов социальной ответственности, вы-    

ступает как важнейшая ее разновидность. <Конституционный    

срез> ответственности позволяет обнаружить множество <плас-    

тов> взаимосвязей и взаимозависимостей между субъектами    

конституционных отношений. Конституционная ответствен-    

ность выступает как бы интегрирующим стержнем мотивации    

человеческой деятельности на уровне высших ценностей кон-    

ституционного строя.    

Взаимная ответственность личности и общенародного го-    

сударства имеет социальное, политико-организационное, нрав-    

ственно-гуманистическое, юридическое и, наконец, психологи-     

ческое <измерение>. Например, психологический анализ кон-    

ституционности власти позволяет оперировать психологичес-    

кой категорией <доверия> между властью и индивидом. (*31). Но    

все указание <измерения> нуждаются в едином конституци-     

онном знаменателе.    

Интеграция всех видов социальной ответственности на    

конституционном уровне возможна прежде всего по линии    

-81-    

так называемой позитивной ответственности. Не случайно в    

нашей юридической литературе термины <позитивная> и <со-    

циальная> ответственность употребляются как синонимы, осо-    

бенно противниками признания в позитивной ответственности-    

юридического содержания. Не нуждается, однако, в особом    

доказательстве и тот факт, что социальная ответственность-    

это не только позитивное чувство ответственности, но и рет-    

роспективные меры. Зато необходимы доказательства факта    

существования не только ретроспективной, но и позитивной    

юридической ответственности. Именно в этом и состоит корень    

разногласий между сторонниками и противниками позитив-    

ной ответственности в праве.    

Специфика юридической ответственности состоит в нега-    

тивной реакции со стороны государства на неправомерное по-    

ведение. Поэтому юридическая ответственность как последст-    

вие нарушения правовых норм никак не может быть позитив-    

ной, ибо правонарушение влечет только отрицательную оцен-    

ку со стороны государства и никакую другую. И хотя такая    

оценка <выставляется> государством до самого правонаруше-    

ния (обязательный признак правонарушения), знание, осозна-    

ние, прочувствование может считаться ответственностью лишь    

в общесоциальном смысле, т. е. в смысле проспективного чув-    

ства социального долга: чем больше чувства долга, тем мень-    

ше правонарушений и, следовательно, необходимости в при-    

менении мер юридической ответственности.    

Конечно, это всего лишь условная схема, однако она не    

лишена практического основания. В философской и юриди-    

ческой литературе сформулировано даже нечто вроде тезиса:    

чем больше ответственности позитивной - тем меньше необ-    

ходимости в применении ответственности ретроспективной. И    

если не сводить позитивную ответственность к осознанию дол-    

га (нравственного или юридического), а видеть в ней подлин-    

но ответственное состояние субъекта (четкая система ответст-    

венности, контроля и т.п.), то этот тезис действительно явля-    

ется работающим. В противном же случае данный тезис ни-    

чем не отличается от штампов, которых и без того достаточ-    

но асоциальной психологии. Е. А. Лукашева правильно под-    

метила и проанализировала <стереотип, согласно которому    

все граждане делятся на высокосознательных (подавляющее    

большинство) и несознательных (незначительное меньшинст-    

во). В основе данного утверждения лежит представление об    

однородности, однолинейности развития сознания членов об-    

щества. Противоречивость развития сознания - индивиду-    

ального, группового, общественного - явление закономерное.    

Трудно найти индивида, сознание которого в <химически чис-    

том виде> аккумулировало бы лишь положительные качест-    

ва, либо индивида, сознание которого во всех своих проявле-    

ниях и срезах было бы только отрицательным. Сознание лич-    

-82-    

ности противоречиво, это постоянная арена борьбы позитив-    

ных и негативных факторов...>. (*32).    

Как бы ни влияло состояние позитивной ответственности    

на уровень ретроспективной (в своем объективном воздейст-    

вии на субъекта) ответственности, - это все же разные мето-    

ды правового воздействия. Позитивная ответственность не    

может <заменить> ретроспективную, равно как невозможно     

<увеличивать> позитивную ответственность ростом ретроспек-    

тивной ответственности, возрастанием <репрессивного> потен-    

циала права.    

Четкое понимание специфики юридической ответственнос-    

ти как ответственности за правонарушение особенно важно в    

условиях, когда от ответственности хотят уйти, прикрываясь    

ее <осознанием>, а попросту, ответственным постом, тем бо-    

лее когда правоохранительные органы недостаточно применя-    

ют установленные законом меры юридической ответственнос-    

ти к нарушителям правопорядка, в частности к должностным    

лицам, повинным в злоупотреблении властью, бюрократизме,    

волоките, в корыстных преступлениях.    

Поэтому прав С. Н. Братусь, подчеркивая, что <осозна-    

ние долга и внутренняя убежденность в его справедливости -    

факторы, относящиеся к области правосознания>. (*33). Ставшая    

уже известной формула <позитивистов>: <чем больше пози-    

тивной ответственности, тем меньше ответственности ретро-    

спективной> - имеет не менее мудрого прародителя: <чем    

выше правосознание, тем меньше правонарушений>. Вместе с    

тем современные поиски позитивной ответственности во всех    

отраслях права вплоть до уголовного есть не что иное, как    

поиски путей совершенствования правосознания, повышения    

чувства долга, ответственности за исполнение обязанностей,    

в том числе через превентивное действие санкций.    

Ясно и то, что чувство ответственности формулируется в    

более высоких пластах правосознания, правовой психологии,    

нежели знание отраслевых санкций и боязнь ответственности    

за их нарушение. Поэтому отраслевой уровень ретроспектив-    

ной юридической ответственности имеет свой позитивный эк-    

вивалент уже за рамками отраслей: превентивное действие    

санкций и даже высокий уровень <отраслевого> правосозна-    

ния отнюдь не равнозначны позитивной ответственности, ко-    

торая не имеет отраслевых границ и подразделений на ма-    

териальную, дисциплинарную, гражданско-правовую, колхоз-    

но-правовую и т. д. В своем позитивном отношении к выпол-    

нению юридических обязанностей человек может не осозна-    

вать их конкретной отраслевой принадлежности, ибо такое    

позитивное отношение формируется на межотраслевом,    

надотраслевом уровне конституционной ответ-    

ственности.    

-83-    

Думается, что социальная ответственность, приобретая    

юридическую значимость на конституционном уровне, приоб-    

ретает вместе с тем и юридическое содержание настолько же,    

насколько конституция синтезирует в себе все социальные ви-    

ды ответственности. Таким образом, позитивная юридическая    

ответственность реально существует. И, видимо, нельзя сом-    

неваться в ее правовом характере только потому, что в Кон-    

ституции проявляются сгустки всех социальных видов ответ-    

ственности. Более того, именно этот фактор, на наш взгляд,    

и объясняет позитивную юридическую ответственность на кон-    

ституционном уровне как реальность. Нельзя не видеть, что    

конституционная ответственность имеет отношение не только    

к правосознанию и правовой психологии, но и к правовому    

бытию, равно как и ретроспективная юридическая ответствен-    

ность - не только область действия, бытия права, но и дей-    

ствие, обращенное к сознанию виновного. Конституционная    

ответственность - тот уровень юридической ответственности,    

на котором с одинаковой необходимостью проявляется об-    

щее (социальное) и особенное (государственное осуж-     

дение) в юридически значимом поведении ответственных (пе-    

ред кем-либо, за что-либо) субъектов.    

Именно конституционная ответственность как особая ка-    

тегория социальной ответственности позволяет понять диа-    

лектику перехода ответственности как внешней необходимос-    

ти в ответственность как внутреннюю потребность. Эта диа-    

лектика, требуя разграничения социальной и <собственно>    

юридической ответственности на уровне конкретного права,    

на уровне отраслей, не допускает вместе с тем их противо-    

поставления на конституционном уровне. Здесь нет непрохо-    

димой грани между политически ответственным состоянием    

конституционных отношений, выражающимся в системе орга-    

низационно-правовых мер подотчетности, подконтрольности,    

подответственности, и ретроспективными мерами за эффек-    

тивность состояния ответственности.  На конституционном    

уровне сам термин <правонарушение> является слишком уз-    

ким, неточным. Ведь вся государственно-правовая сфера есть    

сфера политических отношений, возникающих в связи с осу-    

ществлением государственной власти, а также (в силу обрат-    

ного влияния права на политику) в связи с реализацией кон-    

ституционно закрепленных принципов организации и деятель-    

ности государства, его органов; говорить о правонарушениях    

здесь просто бессмысленно.    

Конституционные нормы находятся на стыке трех видов    

социальных норм: политических, моральных и юридических.    

Конституционная ответственность как категория социальной    

ответственности объединяет в себе политическую, моральную    

и юридическую ответственность. Именно на конституционном    

-84-    

уровне воплощается единство этих видов ответственности и    

разрешаются проблемы устранения противоречий между ни-    

ми, обнаруживающихся в отдельных случаях реализации кон-    

кретных видов юридической ответственности.    

Переходя к характеристике конституционной ответствен-    

ности как высшей формы юридической ответственности, преж-    

де всего отметим, что роль первой в системе юридической от-    

ветственности аналогична роли конституции в системе права.    

Отражая высокую степень социальной значимости тех или    

иных общественных отношений, конституционная ответствен-    

ность определяет общую тенденцию развития и юридической,    

и политической, и моральной ответственности.    

Имея столь глубокое социальное содержание, конститу-    

ционная ответственность с точки зрения формы выступает в    

качестве важнейшего элемента конституционного статуса со-    

циально ответственных субъектов. Выделение конституцион-    

ного статуса предполагает изучение социальных взаимосвязей    

субъекта на межотраслевом, надотраслевом, конституционном    

уровне. И если принципом реализации отраслевых норм яв-    

ляется прежде всего четкое разграничение прав и обязаннос-    

тей в правоотношениях, то на уровне конституционного ста-    

туса обнаруживается единство прав и обязанностей, их вза-     

имопереходы, степень которых определяется степенью един-    

ства свободы и ответственности, а в конечном счете - уров-    

нем конституционного строя.    

В сфере конституционных отношений права и обязаннос-    

ти субъектов своим социальным содержанием настолько влия-    

ют на юридическую оболочку формальных обозначений (<пра-    

во> или <обязанность>), что в некоторых случаях они как бы    

<сливаются>, составляют неразрывное целое. Видимо, этот    

процесс возможен на данной стадии перерастания норм пра-    

ва в будущие единые нормы коммунистического общежития    

и самоуправления. Уже сейчас нормы, определяющие компе-    

тенцию субъектов конституционных отношений (Советов на-    

родных депутатов. Верховного Совета СССР, Верховных Со-    

ветов союзных республик, депутатов и т. д.), воспринимаются    

на конституционном уровне и как право, и как обязанность    

одновременно. Неразрывная слитность компетенционных прав-    

обязанностей есть проявление конституционного уровня от-    

ветственности за осуществление компетенции. Диспропорции    

в осуществлении компетенции - недостаточное ее использо-    

вание либо, наоборот, превышение - это диспропорция кон-    

ституционной ответственности. Если, например, с органа спра-     

шивается много, но возможности, в том числе правовые, не-    

велики, то на каком-то этапе требования ответственности упи-    

раются в пределы компетенционно очерченной свободы. И от-    

нюдь не всегда решение проблемы заключается в расширении     

-85-    

И вообще совершенствовании компетенции: правовые пробле-    

мы - это проявление более общих (общественных) проблем,    

глубинных тенденций развития. Например, создание совер-    

шенного законодательства о местных Советах еще не решает    

всей проблемы повышения их активности.    

Конституционная ответственность не сводится ни к обя-    

занности, (*34), ни к сумме обязанностей, ни к сознательному    

(ответственному) исполнению обязанностей. Вообще содер-    

жание позитивной ответственности глубже обязанности; тем    

более это касается конституционной ответственности, которая    

предполагает ответственность не только за исполнение обя-    

занностей, но и за осуществление прав, их активное исполь-    

зование, в том числе и для эффективного исполнения обязан-    

ностей, долга. Принцип конституционного единства прав и    

обязанностей граждан не сводит конституционную ответст-    

венность (даже в ее позитивном понимании) к обязанности. (*35).    

Подобно тому как <в совокупности принципы <примешивают-    

ся> к основным правам я обязанностям во всех формах реа-    

лизации последних>, (*36), так и конституционная ответственность    

как принцип конституционности поведения (деятельности),    

конституционности правотворчества и правоприменения <при-    

мешивается> к реализации прав, обязанностей, компетенции.    

Чтобы конституционная ответственность всегда <приме-    

шивалась> к механизму реализации конституционных норм,    

она должна быть не просто принципом, но и реальностью, кон-    

ституционным обычаем. Даже если возникает новый, более    

совершенный закон, устанавливающий оптимальную компе-    

тенцию, но не становится обычной нормой в конституционной    

практике, то не возникает и ответственности как реальной га-    

рантии конституционных норм. Конечно, позитивная ответст-    

венность на уровне конституционного принципа продолжает    

свое гарантирующее влияние на реализацию конституцион-    

ных норм, однако уровень эффективности конституционной    

ответственности определяется как раз степенью становления    

данного принципа в качестве конституционного обычая. Имен-    

но конституционный обычай служит гарантией непосредствен-    

ного претворения в жизнь требований конституционных    

норм. (*37). В этом смысле социальная ответственность и на ее    

конституционном уровне может пониматься в качестве систе-    

мы общественных отношений. Так, <взятая в единстве и вы-    

текающая из нормативной регламентации вся система кон-    

ституционных правовых отношений представляет собой отно-    

шения взаимной ответственности личности и государства>,    

выступающей <не как самоцель, а как важнейшая правовая    

гарантия прав и свобод граждан, как средство достижения     

самых высоких социальных результатов>. (*38). Обычай - усто-    

-86-    

явшееся общественное отношение, устоявшаяся взаимосвязь,    

в этом и состоит его гарантирующая сила.    

В том же смысле выводы о необходимости повышения     

ответственности (кого-либо... за что-либо...) есть не просто    

призывы, взывания к сознанию и чувствам ответственного ли-    

ца, но и выводы о необходимости определенной перестройки    

общественных отношений, перестройки традиции практики и     

деловых обыкновений, системы организационных взаимозави-    

симостей между субъектами и т. д. Данные выводы реализу-    

ются на практике в тех сферах общественных отношений, ко-    

торые либо не отвечают современным требованиям, либо на    

каких-то <участках> дают сбои, а то и противоречат консти-    

туционным принципам, т. е. нуждаются в перестройке, пере-    

акцентовке, переориентации. Только в этом случае ответствен-    

ность будет повышаться реально, ибо она действительно пред-    

стает в качестве элемента механизма конституционного регу-    

лирования.    

Совершенствование системы организационных взаимосвя-    

зей, в которых материализуется позитивная ответственность,    

осуществляется и с помощью совершенствования санкций, рет-    

роспективных мер ответственности и вообще всего того, что    

символизирует отрицательную реакцию государства и образу-    

ет в случае применения собственно юридическую ответствен-    

ность. Например, установка на повышение ответственности    

плановых органов за качество подготовки плановых актов    

связана с установкой на повышение мер ответственности за    

невыполнение и необоснованные корректировки плановых за-    

даний, что следовало бы квалифицировать как грубое нару-    

шение закона, влекущее за собой не только экономическую,    

но и административно-правовую ответственность. С другой    

стороны, более высокие требования за соблюдение плановой    

дисциплины и усиление мер ответственности связаны с проб-    

лемой усиления нормативности планирования,  улучшения    

обеспеченности планов правовыми нормами и гарантиями.    

В свою очередь, пределы усиления юридической ответствен-    

ности за нарушение плановой дисциплины определяются тем,    

насколько следствием просчетов в планировании, недостат-    

ков в организации производства, безответственности в сфере    

управления являются и распространенные факты бесхозяйст-    

венности. Пределы усиления юридической ответственности    

зависят от уровня ее нормативной урегулированности, с повы-    

шением уровня которой повышается и уровень ответственнос-    

ти за выбор варианта деятельности.    

Итак, признавая специфику собственно юридической от-    

ветственности, мы все-таки выступаем против рассмотрения     

социальной и юридической ответственности в качестве непе-    

ресекающихся явлений хотя бы потому, что юридическая от-    

-87-    

ветственность - разновидность социальной. <Площадь> пе-    

ресечения социальной и юридической ответственности есть    

конституционная ответственность как особая категория со-    

циальной ответственности и высшая форма юридической от-    

ветственности. Конституционная ответственность - единст-    

венная из юридических видов ответственности, понимаемая не    

только в качестве вида правовой ретроспекции, применения    

отраслевых санкций, но и в качестве позитивно ответственно-    

го состояния, конституционного уровня ответственности.    

Роль конституционной ответственности в системе юриди-    

ческой ответственности аналогична роли Конституция в систе-    

ме права. Принципы конституционной ответственности оказы-    

вают самое непосредственное влияние на превентивную и    

ретроспективную деликтологию права в целом. Принципы кон-    

ституционной ответственности объединяют все виды юриди-    

ческой ответственности в единую целостную систему. И как    

<советское социалистическое право проходит высшую ступень    

юридического опосредствования -конституционную, облека-    

ясь далее правовой плотью и наполняясь конкретным содер-    

жанием>, (*39), так и юридическая ответственность имеет высшую    

ступень-конституционную. И поскольку при этом Советская    

Конституция выступает не только объектом охраны со сто-    

роны юридической ответственности, но и ее нормативным ис-    

точником, можно рассматривать конституционную ответст-    

венность в качестве самостоятельного института с конститу-    

ционным содержанием.         

Подобно тому как Конституция не может быть <разобра-    

на> по отраслям юридической науки, так и изучение консти-    

туционной ответственности не может быть восполнено иссле-    

дованием принципов ответственности в рамках отраслевых    

наук. Конституционная ответственность - не сумма всех ви-    

дов юридической ответственности, а их <конституционный    

срез>, иными словами, конституционная ответственность есть    

генерирующее начало всех видов социальной ответственности    

я всех видов юридической ответственности на уровне консти-    

туционно-правовой системы.    

-88-