Глава 5 Механизм отдельного преступления

5.1. Общественноопасные черты личности и условия их формирования. Криминологическая ситуация

В криминологии преступное поведение понимают как механизм, который включает мотивацию совершения преступления, его плани­рование (если оно умышленное), исполнение, а также последствия.

Преступление есть акт противопоставления индивидуума обществу, некая материализация определенных личностных качеств, более или менее жестко детерминированных ситуативными обстоятельствами их формирования и реализации. Иными словами, в основе индивиду­ального преступления причинно значимо проявляются как ситуация, так и негативные психологические деформации, принявшие форму общественно опасной установки личности. При всех сущностных ее различиях у конкретных лиц она с наибольшей очевидностью реали­зуется в стремлении и готовности к удовлетворению индивидуальных интересов и потребностей — часто примитивных или гиперболизиро­ванных до псевдоуровня — любым, в том числе и преступным путем. У таких индивидуумов возникает и закрепляется система побуждений, выступающих в роли субъективного компонента причины конкретно­го (индивидуального) преступления.

Эти побуждения — следствие определенных явлений, социальных отношений, противоречий между личностью и обществом. Каким бы образом ни происходил процесс осознания индивидом этих противо­речий и признаваемого им приемлемым противоправного поведения

Глава 5

Механизм отдельного преступления

5.1. Общественноопасные черты личности и условия их формирования. Криминологическая ситуация

В криминологии преступное поведение понимают как механизм, который включает мотивацию совершения преступления, его плани­рование (если оно умышленное), исполнение, а также последствия.

Преступление есть акт противопоставления индивидуума обществу, некая материализация определенных личностных качеств, более или менее жестко детерминированных ситуативными обстоятельствами их формирования и реализации. Иными словами, в основе индивиду­ального преступления причинно значимо проявляются как ситуация, так и негативные психологические деформации, принявшие форму общественно опасной установки личности. При всех сущностных ее различиях у конкретных лиц она с наибольшей очевидностью реали­зуется в стремлении и готовности к удовлетворению индивидуальных интересов и потребностей — часто примитивных или гиперболизиро­ванных до псевдоуровня — любым, в том числе и преступным путем. У таких индивидуумов возникает и закрепляется система побуждений, выступающих в роли субъективного компонента причины конкретно­го (индивидуального) преступления.

Эти побуждения — следствие определенных явлений, социальных отношений, противоречий между личностью и обществом. Каким бы образом ни происходил процесс осознания индивидом этих противо­речий и признаваемого им приемлемым противоправного поведения

125

(под влиянием потребностей, давлением извне и т. д.), в любом вари­анте формируется мотивация преступного поведения, выражающая, объективизирующая его волю.'

В целом типичная для определенных категорий (типов) правонару­шителей мотивация отражает для каждого индивида его потребности, интересы, чувства, которые реализуются в конкретизированном моти­ве совершения преступления.

Мотивация преступного поведения, как и мотивация вообще, несет определенную функциональную нагрузку и вместе с тем имеет типи­зированное сущностное содержание.

Мотивация выполняет ряд функций:

• отражательную (это специфическая форма субъективного отра­жения криминогенных явлений и в первую очередь — негативных условий формирования личности);

• побудительную (выступающую в роли непосредственно толчко-вого (побудительного) компонента преступного поведения, выра­женного в конкретноц мотиве и конкретной цели);

• регулятивную (т. е. функцию самоконтроля).2

Конкретная направленность преступной мотивации может быть существенно различной, но в любом случае она отражает (и выража­ет) пренебрежение субъекта к интересам личности и общества в це­лом. С учетом ее характера и содержания выделяется ее мотивация, отражающая:

• негативно-пренебрежительное отношение к человеческой лично­сти (жизни, здоровью, телесной и имущественной неприкосно­венности, чести, достоинству и т. п.);

• корыстно-собственнические тенденции, материально-корыстную заинтересованность в виде корысти;

• индивидуалистически-пренебрежительное отношение к различ­ным социальным институтам и требованиям, своим гражданским, семейным и прочим обязанностям;

• легкомысленно-безответственное и небрежное отношение к этим же институтам, требованиям и обязанностям.3

В большей или меньшей степени (независимо от того, какой ха­рактер мотивации типичен для того или иного индивида) особенно­стями мотивационной сферы лиц, совершивших преступлен-ие, яв­ляются:

127

Механизм отдельного преступления

• «антисоциальность мотивов, большей частью проявляющихся в узколичностных побуждениях субъекта;

• преобладание материальных и естественных побуждений над ду­ховными;

• доминирование побуждений (например влечений), а не долга;

• господство побуждений с ближайшими целями, а не с более от­даленными и жизненно важными перспективами (правда, для определенных категорий корыстных преступников, субъектов крупномасштабных завладений приватизированной собственно­стью, мошенников типа Мавроди и других это суждение не все­гда справедливо);

• низкий уровень этих побуждений в системе социальных ценно­стей нашего общества».4

Вместе с тем личностные деформации (искажение интересов, по­требностей, ценностных ориентации и др.) не обязательно реализу­ются в антиобщественной мотивации и тем более — в противоправ­ном, преступном поведении. Так, например, стремление к обогаще­нию, доминирование материальных интересов личности, даже если они гипертрофированы, могут быть удовлетворены, реализованы дея­тельностью в сфере бизнеса, часто далекой от требований морали, но вполне законной.

Негативные, антиобщественные установки, значимые в кримино­генно-детерминистском отношении, появляются не сами по себе. Они социальны по своему происхождению. Их формирование происходит в процессе общения индивида с окружающей его средой. На этом этапе жизненного пути закладывается фундамент будущего преступного поведения, и с этого момента возникает для каждого конкретного ин­дивидуума криминологическая ситуация, которая включает все этапы преступного механизма:

• формирование личности с определенными нравственно-психоло­гическими деформациями;

• жизненную ситуацию, в которой формируется конкретное наме­рение совершить преступление;

• обстановку, способствующую совершению преступления (в ши­роком смысле все это — предкриминальная обстановка);

• само преступление.5

Этап формирования личности часто так далеко отстоит от момента совершения конкретного преступления, что нередко как бы «размы-

128

Глава 5

вается», хотя объективно именно с него начинается движение крими­нологического механизма. Понятие криминологической ситуации позволяет точнее конкретизировать все его этапы, ибо включает само преступление (криминальную ситуацию) и всю совокупность обстоя­тельств, которые привели к его совершению, в том числе самые отда­ленные этапы формирования личности преступника, рассматривае­мые как единый причинно связанный процесс. Обращаясь к условиям негативного формирования личности, мы рассматриваем первый, ис­ходный, этап криминологической ситуации, представляющий собой индивидуализированный вариант совокупного влияния макро- и мик­росреды на конкретного субъекта. (По существу, можно говорить о макро- и микроситуациях формирующего характера.)

Отметим, что к явлениям макросреды относятся особенности эко­номического развития, политические воззрения, господствующие или противоборствующие как на общегосударственном уровне, так и при­менительно к отдельным регионам, социальным группам. Та часть широкой социальной среды, с которой индивид поддерживает прямые и непосредственные контакты, представляет собой микросреду.

На личность воздействуют и проявляются в конечном итоге в при­чинах индивидуального преступного поведения факторы социальной среды, как на макро-, так и на микроуровнях, тем более, что различия между микро- и макросредой относительны: то, что для одного инди­вида составляет круг его постоянного и непосредственного общения (микросреда), для другого есть обстоятельства макросреды.

И макро- и микросреда индивида изменяются, иногда существенно. Причем макросреда в своих изменениях сравнительно мало зависит от возможностей и желаний субъекта, хотя в современных условиях ее уже вряд ли можно признать консервативной. (Об этом свидетель­ствуют перемены в современной социальной обстановке.) Что касает­ся микросреды, то ее изменения зависят и от личных условий субъек­та, и от объективных факторов: очевидно, что в течение жизни она расширяется с возмужанием и сужается с наступлением старости (хотя, естественно, и здесь могут быть различные варианты).

Микросреде в механизме формирования личности принадлежит особая роль. Микросреда опосредует влияние макросреды. Формиру­ющие воздействия макросреды как бы проходят через фильтр микро­среды, которая некоторым образом преломляет макровоздействия, в какой-то части «отсекает» их от индивида. Общество практически не может прямо и непосредственно воздействовать на индивида, который

129

Механизм отдельного преступления

воспринимает ее влияние через непосредственный круг общения и ин­дивидуальный опыт.6

Следовательно, в системе формирующих воздействий индивид ощущает таковые в их совокупном влиянии. Микросреда способна формировать взгляды и оценочные стереотипы, в том числе амораль­ного и противоправного характера, ориентированные на определенные социальные группы (например представленные в частном бизнесе).

Микросреда, культивирующая антиобщественные установки, взгля­ды, представления, одобряющая антиобщественное и противоправное поведение, восстанавливающая личность против общества, превраща­ется в криминальную среду.

Нам следует рассмотреть основные составляющие микросреды, наиболее активно влияющие на формирование личности. Очевидно, что начать следует с семьи, которая не может быть нейтральной в ста­новлении личности с момента ее появления на свет. Вообще влияние семьи, семейного воспитания неодинаково на различных этапах жиз­ни человека: оно, как правило, наиболее значимо в детские и юноше­ские годы. Если семейное влияние положительное, то личность ребен­ка формируется в положительном плане (но, естественно, не всегда, если иные влияния окажутся сильнее). При негативном влиянии и ре­зультат чаще всего негативен. Во всяком случае связь недостатков се­мейного воспитания и правонарушающего поведения не только несо­вершеннолетних, но и взрослых лиц (т. е. на этапах, более отделенных от детского и юношеского возраста) прослеживается и в многочислен­ных исследованиях, и в правоохранительной практике.

Влияние семьи проявляется в двух вариантах:

• путем целенаправленного педагогического, воспитательного воз­действия, формирования у ребенка определенных моральных принципов и способов поведения;

• в силу стихийного воздействия на личность такого образа жизни, который типичен для данной семьи. Негативное влияние на фор­мирование личности в детском и юношеском возрасте оказывают многочисленные факторы, обстоятельства, составляющие на­чальный этап криминологической ситуации (то, что понимается под ситуативными, внешними факторами влияния на личность).

К ним следует отнести:

• негативные (аморальные, правонарушающие) формы поведения непосредственно в семейной среде: алкоголизм, пьянство, скан-

130

Глава 5

далы, драки, деспотизм старших и наиболее сильных физически членов семьи. Правда, эти действия сравнительно редко носят характер целенаправленного подстрекательства к правонаруше­ниям, приучения к моральным порокам,7 но объективно негатив остается негативом;

• отсутствие психологического, эмоционального контакта между родителями и детьми, а также и между родителями, «воюющи­ми» за расположение детей;

• безнадзорность детей, т. е. невыполнение родителями, старшими членами семьи функции контроля поведения детей;

• искаженные представления о воспитании в детях «рыночной само­стоятельности», что приводит к «газетному» и иному аналогично­му бизнесу подростков, формированию у них представлений о все­могуществе денег и безразличии к способам их добывания.

Следует отметить, что такой криминогенный фактор, как неполная семья, в определенной мере теряет свое особое значение. Например в числе несовершеннолетних, осужденных за хищение государственно­го имущества, 40,9% воспитывались в полных, 48,2% — в неполных се­мьях; за хищение личного имущества соответственно — 42,4 и 27,2%;

за хулиганство — 51,6 и 46,9%.

Принятая в семье система отношений, типичные варианты поведения воспринимаются подростками как своеобразный образец поведения, некая рекомендация. Образцы поведенческих реакций в семье перено­сятся во внешнюю среду, в известной мере они реализуются не только в микросреде, среде постоянного общения, но и за ее пределами. В нео­бычной для субъекта ситуации возможно негативное поведение, непос­редственно продиктованное опытом семейного общения. Этим нередко объясняются совершенно нелогичные, неадекватные реакции на обсто­ятельства внешней для субъекта обстановки.

Сохраняется негативное воздействие и родительской, и собствен­ной семьи и на взрослых ее членов, если продолжают воздействовать такие факторы, как деспотизм, скандалы, пьянство, эмоциональная несовместимость, аморальность, противоправные поступки (поведе­ние) отдельных членов семьи и так далее.

Вместе с тем все более явным становится негативное формирующее влияние так называемых благополучных семей, что и вызывает повы­шенный интерес к ним криминологов, резонно задающих вопрос:

«А преступники из хороших семей... откуда они берутся?».8 В действи-

131

Механизм отдельного преступления

тельности, внешнее благополучие скрывает разлагающее влияние ис­каженных представлений о путях повышения материального благосо­стояния, ориентирование детей родителями на обогащение любыми путями и способами, воспитание их в системе антиобщественных цен­ностей.

Именно из таких семей выходят законченные эгоисты, нередко жес­токие, самолюбивые, с презрением относящиеся к окружающим, не умеющие и не желающие отказать себе в удовлетворении гипертрофи­рованных потребностей. У подростков, а затем и взрослых выходцев из таких семей наблюдается полная атрофия того, что известный педа­гог В. А. Сухомлинский называл «опытом нравственного долженство­вания», корни которого нужно искать прежде всего в семье.

Наконец есть семьи, которые просто не способны педагогически справиться с детьми, вставшими на преступный путь.

С позиций объективного влияния семьи на формирование личности с негативными субъективными качествами обычно выделяются:

• семьи с открытой внутренней дезорганизацией (неполные, имею­щие в составе судимых, алкоголиков, наркоманов, отца или мать, лишенных родительских прав, с частыми или постоянными кон­фликтами и т. п.);

• семьи со скрытой внутренней дезорганизацией (внешне вполне благополучные, но с господствующим в них культом детей, их из-баловыванием, задабриванием, воспитанием в детях эгоизма, по­требительской психологии, индивидуализма и др.);

• нормальные семьи, но утратившие влияние на детей. Неблагополу­чие в семье, помимо прямого негативного формирующего влияния, может служить ситуативным обстоятельством, провоцирующим непосредственно правонарушающее и преступное поведение субъекта в отношении других членов семьи и иных лиц. Специфические личностные и поведенческие характеристики членов семьи не только определяют внутрисемейный климат, психологическую обстановку, оказывающую общенегативное влияние на конкретного субъекта, но и могут способствовать формированию определенного типа личности, для которой характерны те или иные антиобщественные установки и стремления.

Фактор воздействия семьи на индивида, в том числе и негативного, проявляется и «от противного». Отсутствие семьи — родительской или собственной — восполняется контактами в иных сферах внешней сре-

132

Глава 5

ды, далеко не всегда положительными. Результатом таких контактов могут быть как формирующие влияния, так и провоцирующие на со­вершение конкретных преступлений.

Важным фактором негативного формирования личности также яв­ляется влияние ближайшего бытового окружения. Это друзья, знако­мые, соседи и компании, с которыми субъект контактирует постоянно и непосредственно. В зависимости от превалирующих в бытовом окру­жении установок, направленности, систем ценностей, отношения к за­конопослушному поведению и т. д. оно может представлять собой кри­миногенную среду.

Деформирующее воздействие на личность могут оказывать как от­дельные лица, так и группы, в особенности построенные по националь­ному и клановому принципу. По степени криминогенности группы, оказывающие формирующее влияние на участников и непосредствен­но втягивающие их в совершение правонарушений и преступлений, делятся на следующие группы.

1. Предпреступные: с отклоняющимся поведением асоциального ха­рактера, участники которых совершают аморальные поступки; с от­клоняющимся поведением антиобщественного характера, участ­ники которых совершают административные правонарушения;

смешанного асоциального — антиобщественного характера, участ­ники которых совершают и аморальные, и административно нака­зуемые действия.

2. Преступные, участники которых совершают преступления. Сте­пень формирующих влияний в таких группах индивидуальна и существенно различается. По уровню криминогенности в пред-преступных группах реализуется, условно говоря, подготови­тельный этап механизма преступления, а в преступных — заклю­чительный (собственно криминальный).

Влияние криминогенных групп особенно заметно в отношении не­совершеннолетних. Это объясняется тем, что формирующие влияния наиболее значимы в раннем и юношеском возрасте, а также особыми психологическими функциями групп: они являются каналами инфор­мации межличностных отношений, видом эмоционального контакта и деятельности.9

Нормы и критерии, принятые в кругу неформального общения, ста­новятся обязательными для индивида, они для него существенны на­столько, что он принимает их некритично и даже вопреки собственным

133

Механизм отдельного преступления

представлениям, оценкам, установкам. Поэтому в преступлениях неред­ко участвуют субъекты, которые в одиночку их не совершили бы.10

Наряду с влиянием семьи, семейным воспитанием на личность оказывает воздействие и внесемейная среда. Недостатки обществен­но-воспитательной работы приводят к тому, что негативные момен­ты семейного влияния, иного бытового окружения не встречают про­тиводействия, не нейтрализуются. Это направление воспитательного воздействия необходимо реализовать в работе дошкольных учрежде­ний, школ, профессиональных училищ и др. Общественное воспита­ние должно быть хорошо организовано и сориентировано не только на определенные группы (в том числе несовершеннолетних), но и на каждого субъекта индивидуально. В практике, однако, такое встреча­ется далеко не всегда.

Педагогические ошибки во многих случаях объясняются плохой информированностью о правонарушающем поведении воспитуемых." И это при том, что поведение «трудных» несовершеннолетних было в нередких случаях легко обнаруживаемым и прогнозируемым. Так, из числа осужденных несовершеннолетних 60% были прогульщиками, не желавшими учиться; каждый пятый не имел общественных поруче­ний; 62,4% доставлялись в милицию за правонарушения; 14,4% на­правлялись в специальные учебные заведения.

Существенное криминологическое значение имеет формирование профессиональных интересов и склонностей у подростков и юношей. Если профессиональное самоопределение формируется в позитивном плане под воздействием родителей, школы, положительных элементов микросреды, то практически оно работает на законопослушность. Чем слабее субъект сориентирован на профессиональную занятость, чем бо­лее очевиден несерьезный подход к жизни — тем более возможна кри-минализация этого субъекта. В то же время субъект противоположного воспитания лучше противостоит негативным влияниям. В случае, если недостатки семейного воспитания не восполняются общественным, то их место занимают негативные, криминологически значимые неблаго­приятные факторы, связанные с досуговым общением.

Упущения в формировании профессиональной ориентации субъек­та, воспитании у него нормального отношения к труду, что само по себе имеет негативное криминологическое значение, могут быть усугубле­ны неблагополучием в трудовом коллективе. Последний не только принимает субъекта в число своих членов, он при нормальной поста­новке дела позволяет ему раскрыться как личности, почувствовать

134

Глава 5

свою социальную значимость, установить множество личных контак­тов, обрести новое окружение и др. Но это бывает тогда, когда коллек­тив благополучный.

Если же в коллективе процветают пьянство, круговая порука, кол­лективные хищения, нарушения трудовой дисциплины и т. д., эти фак­торы окажут на индивида только отрицательное влияние, кроме того, могут привести субъекта к участию в преступлениях, так сказать, «нор­мальных» для данного коллектива. Негативное влияние на субъекта лиц, вместе с ним работающих, усиливается, если, кроме общения на работе, устанавливаются и другие связи, в частности совместное вре­мяпрепровождение, связанное с употреблением спиртных напитков, установлением неформальных контактов и др. Если при этом налицо и неблагополучие в семье, то влияние криминогенных контактов значи­тельно усиливается.

Неблагоприятное влияние на личность оказывает и неквалифициро­ванный, тяжелый физический труд. Он не требует профессионального совершенства, повышения образовательного уровня и культуры, соот­ветственно, ограничивает перспективные представления субъекта о его будущем, делает малореальными попытки изменить свое социальное положение. Неквалифицированный труд — это и низкий уровень мате­риального обеспечения, а отсюда — склонность к совершению корыст­ных и насильственных преступлений (того же хулиганства). В совре­менных условиях уделом таких субъектов становится безработица.

К условиям негативного формирования личности также следует от­нести плохое бытовое устройство (например проживание в общежи­тии), невнимательность администрации и др. Дорогу негативным фор­мирующим влияниям на личность открывает также плохое правовое воспитание. Специфическая роль в механизме преступного поведения принадлежит психическим аномалиям личности, однако, не исключа­ющим вменяемости (в противном случае о преступлении речь не идет). Такие психические отклонения не обязательно включаются в меха­низм преступного поведения, но некоторые, очевидно, влияют на мо-тивационный и в целом криминогенный механизм.

Так, психопатические личности могут быть повышенно внушаемы, эмоционально несдержанны, конфликтны, агрессивны, лишены спо­собности реально оценивать опасность ситуации и др. Эти эмоцио­нально-интеллектуальные деформации могут содействовать тому, что субъект легче и быстрее, чем совершенно нормальный, может оказаться под влиянием обстоятельств, в том числе и со стороны лиц,

I

135

Механизм отдельного преступления

намеренно или ненамеренно провоцирующих на совершение пре­ступлений. Степень включения (значимость) психических аномалий (отклонений) личности может быть, следовательно, очень разной: от решающего их влияния в криминологическом механизме, до некото­рых, сравнительно незначительных проявлений, в той или иной мере связанных с неадекватными реакциями на внешние (ситуативные) побудительные факторы.

Таким образом, психические аномалии вменяемых лиц могут (не бу­дучи фатальными) влиять на механизм индивидуального преступного поведения, начиная с этапа негативного становления личности до ее прямого участия в совершении преступления.

Тем не менее психические аномалии и связанные с ними негативные черты личности, реализующиеся в механизме индивидуального преступ­ного поведения, в большинстве своем не имеют решающего значения в этом поведении. Несравненно важнее качества благоприобретенные. Однако отметим, что идея биопсихической основы преступного поведе­ния в настоящее время активно и комплексно разрабатывается и в отече­ственной науке. Сейчас уже можно говорить о некоторых типичных жиз-необусловливаемых признаках, в том числе выраженных во внешности преступника, присущих, например, сексуальным серийным убийцам.12

5.2. Ситуация и ее место в механизме конкретного преступления

Преступник, совершая преступление, всегда действует в определен­ной «криминальной» ситуации. Однако он привносит в нее (создавая, используя, подчиняясь и т. п.) свои личностные качества — результат формирующих воздействий иной (иногда длительной по времени) си­туации (предкриминальной или конкретной жизненной).

Предкриминальная ситуация — это совокупность внешних для субъекта обстоятельств, непосредственно предшествовавших преступ­лению и взаимодействующих с личностными качествами субъекта, со­вершившего преступление.

Ситуации, предшествующие преступлению, следует, исходя из их объективного содержания, разделять на криминогенные (содержащие объективные предпосылки преступления) и некриминогенные (нейт­ральные или даже создающие препятствия к совершению преступле­ния).

136

Глава 5

Предкриминальные ситуации криминогенного характера возникают в связи с различными обстоятельствами. Это могут быть ситуации: создава­емые специально самим преступником с целью облегчить совершение пре­ступления; создаваемые преступником, но не специально для совершения преступления, однако детерминирующие его (например приведение себя в состояние опьянения); возникшие в результате негативных действий других лиц (в том числе жертв преступления); возникшие по стечению случайных обстоятельств; вызванные стихийными явлениями.

Предкриминальная (конкретная жизненная) ситуация имеет объек­тивное содержание и в этом плане она может содержать обстоятельства, реально воздействующие на личность. Однако ситуация имеет и субъективное содержание, т. е. тот ракурс оценки, который зависит исключительно от субъекта и не обязательно совпадает с ее объектив­ным содержанием. Собственно, в этих оценках реально проявляется результат формирования личности, т. е. первый этап криминологиче­ской ситуации, чем и объясняется, что в одной и той же ситуации один субъект совершает преступление, а в другой отказывается от этого, даже если имелись определенные преступные намерения.

Нередко обстоятельства предкриминальной ситуации таковы, что времени на обдумывание, анализ ситуации у субъекта нет, и он дей­ствует спонтанно, как бы автоматически. Субъективно он может осо­знавать свои действия как случайные, инстинктивные, но это не так:

здесь работают личностные установки, привычные оценочные и пове­денческие стереотипы, так что причинные связи между начальными и конечными этапами криминологической ситуации прослеживаются с достаточной очевидностью.

Вопрос о детерминационном значении внешних для субъекта (ситуа­тивных) обстоятельств очень сложен. Известно, что в криминологии под причинами преступления понимаются явления или процессы, порожда­ющие преступления, а под условиями — то, что способствует реализации причин. Но такая градация условна, т. е. одни и те же обстоятельства в одном случае могут оказаться причинами, в других — условиями, спо­собствующими совершению преступления.

К конкретному преступлению ведут две детерминационные линии:

• личность с более или менее выраженной антиобщественной уста­новкой (т. е. субъективный компонент причин);

• определенная Предкриминальная ситуация, которая в рамках де­терминации может играть и роль причины, и роль условия, спо­собствующего совершению преступления.

137

Механизм отдельного преступления

В детерминационном механизме ситуация выступает в роли причин конкретного преступления при условии, что она содержит обстоятель­ства, толкающие субъекта на преступные действия. Она воздействует на волю, сознание, чувства субъекта, непосредственно побуждает его к кри­минальным действиям. Но это не означает, что внешне выраженные об­стоятельства могут выглядеть в виде повода (предлога) к совершению преступления, если объективные побудительные мотивы здесь иные.

В отличие от повода (предлога) толчком к совершению преступле­ния могут быть обстоятельства, являющиеся исходной криминологи­ческой составляющей механизма преступления. Они дают преступни­ку мотив и решимость совершить преступление. Толчковый характер ситуации — это ее объективная характеристика, причем толчковые элементы могут быть по существу как негативными, так и позитивны­ми. Если негативный толчок чаще всего играет роль внешнего (ситуа­тивного) причинного фактора, то позитивный — компонента ситуации некриминогенного характера. Толчковый характер ситуации остается таковым независимо от того, реализовался толчок в преступление или нет. Реализовавшийся толчок выступает в виде повода (предлога) к совершению преступления, тогда как повод может и не содержать в основе своей толчка. Можно сказать, что повод (предлог) есть субъективное отражение объективного содержания ситуации, причем обязательно с негативных позиций, определяющих ее «достаточность» для совершения преступления, даже при отсутствии объективно толч-ковых моментов. Иными словами, «ситуация играет роль повода к со­вершению преступления, хотя объективно она иногда и не содержит никаких «провоцирующих моментов».13

Ситуация толчкового характера, как правило, имеет место при со­вершении умышленных преступлений. Не может быть толчковых си­туаций, если условия, предшествующие преступлению, созданы самим преступником.

Конкретная жизненная ситуация может оказаться решающей при совершении преступлений по неосторожности. Однако было бы не­правильно полагать, что в неосторожных преступлениях всегда складывается такое положение. И при совершении преступлений по неосторожности в комплексе причин заметную и даже решающую роль играют субъективные качества личности. Достаточно сказать, что преступная самонадеянность или небрежность есть выражение таких негативных качеств, как завышенная самооценка, переоценка своих способностей, навыков и опыта, беспечность, самоуверенность

/

138

Глава 5

и другие. Для лиц, совершивших преступление по неосторожности, нередко характерно пренебрежение к правовым запретам. Например нарушения правил дорожного движения могут иметь место и при уп­равлении автомобилем в нетрезвом состоянии, и в случае, когда во­дитель не сориентировался в ситуации, поставившей его в условия, с которыми он просто не смог справиться при его уровне профессио­нальной подготовки. Очевидно, что во втором случае роль ситуации более значительна, чем в первом. Во втором случае она решающая.

В криминологии пока нет однозначного представления о значении предкриминальной (конкретной жизненной) ситуации в механизме совершения преступления. Не является дискуссионным только то, что в этих механизмах, как правило, есть взаимодействие внешних (объек­тивных) и внутренних (субъективных) факторов. Практика показыва­ет, что существует огромное количество соотношений между свойства­ми личности преступника и обстоятельствами, предшествовавшими совершению преступления. «Крайние точки этих соотношений, — пи­шет В. Н. Кудрявцев, — таковы:

• сильное влияние конкретной жизненной ситуации при отсут­ствии антиобщественной установки;

• глубокая и устойчивая антиобщественная установка при отсут­ствии какого-либо давления внешней ситуации. Между этими крайними точками расположен ряд переходных случаев, когда взаимодействуют более или менее напряженная ситуация и более или менее развитые антиобщественные качества личности».14

Ситуация может быть непосредственной, но не единственной при­чиной преступления, если налицо «сильное влияние конкретной жиз­ненной ситуации при отсутствии антиобщественной установки (но не социально-психологических аномалий вообще), или когда взаимодей­ствуют более или менее развитые антиобщественные качества лично­сти... причем в этом взаимодействии главную роль играет ситуация».15

Следовательно, ситуация играет определенную роль в качестве де-терминационного (в том числе и причинного) элемента в механизме преступления, иногда эта роль решающая. Однако вряд ли возможно положение, при котором субъективный фактор механизма преступле­ния полностью исключается. Субъективное отношение как движущий побудительный элемент присутствует всегда; Может не быть взаимо­действия ситуации и личности, если все решает последняя в силу реа­лизации своих негативных качеств. Не может быть детерминации пре-

139

Механизм отдельного преступления

ступления только за счет проявления криминогенной ситуации, так как ситуация всегда опосредуется личностью. Если это не так, скорее псего, нет и вины субъекта, поскольку ситуация не оставляла ему воз­можности выбора.

Но надо учесть, что в данном случае мы имеем в виду только взаи­модействие с конкретной жизненной ситуацией, непосредственно предшествующей преступлению. Если же исходить из представления | > криминологической ситуации, то роль ситуативных факторов совер­шенно неоспорима: то, что личность приобрела на этапе формирова­ния, реализуется во взаимодействии с предкриминальной ситуацией, 11 тем самым субъективный фактор в механизме преступления как бы приобретает и объективные, ситуативные очертания.16

5.3. Виктимологический аспект конкретного преступления

Для того чтобы объективно исследовать механизм конкретного пре­ступления, необходимо изучать не только преступника, но и его жерт-ну. Многие преступления демонстрируют нам столь значительный иклад жертвы в случившееся, что преступление представляется как результат действий пары — преступник и жертва.

Значимость, а главное, массовый характер разнопланового и в том числе детерминационного проявления жертвы в механизме преступ­ления привели к появлению сравнительно нового направления в кри­минологии, получившего название «виктимология».

Виктимология в буквальном переводе означает «учение о жертве» (от лат. victima — жертва и греч. logos — учение). Предметом виктимо-•югии (точнее — криминальной виктимологии, в отличие от других ее направлений) являются только жертвы преступлений, отношения, связывающие преступника и жертву, ситуации, предшествующие пре­ступлению, независимо от их отдаленности, и от завершенного пре­ступления.

Виктимология изучает жертву в плане морально-психологических и | оциальных характеристик, влияющих на ее уязвимость, и ситуации, ко-| орые предшествуют преступлению, а также ситуации непосредственно 11реступления, с тем чтобы ответить на вопрос — как в этих ситуациях, во и:(аимодействии с поведением преступника, криминологически значимо проявляется поведение (действие или бездействие) жертвы.

140

Глава 5

Жертва преступления с точки зрения виктимологии — это постра­давшее физическое лицо, независимо от того, признано ли оно потер­певшим в установленном законом порядке и считает ли себя таковым. (Виктимология знает и «добровольных» жертв.)

Кроме понятия «жертва» (оно аналогично понятию «потерпевший») виктимология оперирует понятиями «виктимность» (индивидуальная и массовая) и «виктимизация» (на таких же уровнях).

Виктимность отдельного лица (индивидуальная виктимность) — это объективно присущая человеку (реализованная преступным актом или оставшаяся в потенции), но отнюдь не фатальная способность, предрасположенность стать при определенных обстоятельствах жерт­вой преступления. Можно определить виктимность и как неспособ­ность противостоять преступнику. Совокупность факторов делает эту неспособность объективной (не зависящей от жертвы) или оставляет ее на уровне субъективного «нежелания и неумения». В зависимости от личностных качеств и поведения конкретного индивида степень его уязвимости, т. е. степень виктимности, может быть выше некой «сред­ней» (это повышенная виктимность), но может быть и меньше (это по­ниженная, минимизированная виктимность). Во всяком случае, инди­вид не приобретает виктимность, наоборот, он просто не может быть не виктимным, так как является членом общества, в котором не ликви­дирована преступность, а следовательно, и объективная возможность оказаться жертвой преступления.

Потенциальная индивидуальная виктимность в зависимости от воз­можности ее реализации в ситуациях более или менее широкого круга преступлений в связи с личностными качествами и профессиональной занятостью конкретного лица также может рассматриваться с позиций ее «универсальности». С этой позиции выделяются общая и избира­тельная (специальная) виктимность.

Виктимность отдельного лица — понятие относительное, поскольку она всегда реализуется в ситуации, оказавшейся для этого достаточ­ной. Одинаковые личностные качества, аналогичное поведение могут привести к различным последствиям в зависимости от конкретной си­туации (внешних обстоятельств, характеристики преступника и т. д.). То есть следует различать личностную и ситуативную виктимность.

В реализации виктимных потенций жертвы, как правило, опреде­ленную роль играет взаимодействие ее субъективных качеств и внеш­них обстоятельств. Степень виктимности определяется суммировани­ем ситуативного и личностного компонентов. Поэтому чаще всего мы

141

Механизм отдельного преступления

имеем дело с ущербом как следствием реализации личностной и ситу­ативной виктимности. В частности степень избирательной (специаль­ной) виктимности в решающей степени определяется, скажем, профес­сиональной занятостью, но вместе с тем она и ситуативная, так как для нее типично нахождение потенциальной жертвы в опасных ситуациях. С другой стороны, потенциальная жертва может стать реальной лишь потому, что оказалась в неблагоприятной ситуации, а вовсе не в силу того, что ее личностные качества или поведение способствовали тому, что случилось.

Конкретное лицо может обладать «нормальной», усредненной потен­циальной виктимностью, может быть минимально или повышенно вик­тимным, но возможно положение, когда лицо характеризуется противо­положными характеристиками виктимной потенции: например, может обеспечить эффективное противодействие при нападении, но совершен­но не способно разобраться в механизме мошенничества, и наоборот.

Виктимизация — это процесс реализации виктимных потенций в причинении вреда и результат этого процесса. Виктимологические со­ставляющие механизма преступления достаточно сложны и многообраз­ны. В механизме преступления нередко роли преступника и жертвы пе­реплетаются столь причудливо, что вообще приходится констатировать тот факт, что само различие между ними становится трудноуловимым, поскольку лишь случай решает, кто станет преступником, а кто жертвой. К тому же эти роли могут взаимозаменяться и совмещаться в одном лице. Так, например, в ситуациях, связанных с нападением, при драках и т. д. стороны взаимно причиняют вред друг другу, и от трудноуловимых ню­ансов зависит, за кем в этом отношении останется преимущество. Это так называемая «инверсия ролей».

В целом же роль жертвы в криминологическом механизме может быть самой различной — от совершенно нейтральной до максимально провоцирующей (толчковой) на совершение преступления. В викти-мологическом плане жертва остается таковой (не став легитимирован­ным потерпевшим) даже в том случае, если ее действия являются пре­ступными, а она стала жертвой в результате отражения посягатель­ства.

Поведение жертвы может быть связано с насильственным посяга­тельством на причинителя вреда. Это — провоцирующее толчковое поведение, составляющее при определенных обстоятельствах реша­ющий для преступника элемент предкриминальной криминогенной ситуации. Толчковое (провоцирующее) поведение жертвы может быть

1

142

Глава 5

не связано с нападением, но будет, очевидно, побуждать к ответной на­сильственной реакции. Конечно, в таких ситуациях жертва чаще всего не предполагает возможного насилия (например, разоблаченный мо­шенник), но при грубом отношении, оскорблении и других подобных действиях их провоцирующий характер для нее очевиден.

Негативная роль жертвы в механизме преступления может быть реа­лизована и вне какого-либо конфликта между нею и причинителем вре­да. Последний действует по настоянию, просьбе, поручению жертвы, для которой этот вред по тем или иным причинам выгоден, необходим. Мы находим такое своеобразное сотрудничество в процессе совершения преступления, например в ситуациях убийства из сострадания, произ­водства незаконного аборта, членовредительства, совершенного по просьбе жертвы. Недавно (1997 г.) в судебной практике был отмечен случай найма двух лиц жертвой, заказавшей свое собственное убийство (заказ был выполнен!).

Причинение вреда жертве может произойти и в результате неосмот­рительных действий, из-за неправильной оценки ситуации и вытека­ющего из этого неправильного поведения. К ситуациям, в которых по­ведение жертвы создает объективную возможность совершения пре­ступления, следует отнести также и случаи неоказания сопротивления, отсутствие необходимой реакции на преступные или иные негативные действия, всепрощение, столь частое во взаимоотношениях близких родственников. Роль жертвы в механизме преступления может заклю­чаться в самопричинении вреда (например в ситуации доведения до са­моубийства).

Виктимологически значимым может быть также положительное по­ведение жертвы. Оно может заключаться в защите кого-либо, исполне­нии служебных или общественных обязанностей и т. д. Если бы жертва не действовала определенным образом, она не вызвала бы ответной на­сильственной реакции преступника.

При всем разнообразии поведенческих реакций жертв есть возмож­ность выделить в них и нечто типичное, повторяющееся, а следова­тельно, и известным образом классифицировать ситуации, в которых жертвы выступают значимо в криминологическом плане. За основу виктимологической классификации ситуаций можно взять различные основания, в первую очередь — степень конфликтности, определяемую типичной для жертвы «остротой» поведения. Иначе говоря, классифи­цируя ситуации, мы исходим прежде всего из классификации интегри­рованных форм поведения жертвы.

143

Механизм отдельного преступления

Ситуации в зависимости от поведения жертвы следует подразде­лять на следующие виды:

1. Ситуации толчкового характера с негативным поведением жерт­вы, объективно провоцирующие, толкающие преступника на со­вершение преступления. В случае реализации они выступают в виде повода (предлога) к совершению преступления. В этих си­туациях поведение жертвы заключается в нападении, оскорбле­нии, причинении обиды, унижении, провокации, подстрекатель­стве, просьбе,угрозе и т.д.

2. Ситуации толчкового характера с положительным поведением жертвы. Она не провоцирует на преступление, однако связана с переносом на жертву насильственных действий преступника (на­пример действия работника милиции, пострадавшего при защите третьего лица).

3. Ситуации, в которых поведение жертвы создает объективную воз­можность совершения преступления, хотя и не имеет толчкового ха­рактера. К этим ситуациям следует отнести, например, действия жер­твы, создавшей аварийную обстановку на транспорте, всепрощение, позволяющее преступнику продолжать преступную деятельность, доверчивость, без которой были бы невозможны мошенничества, в более отдаленной перспективе возникновение ситуации (негатив­ные, формирующие влияние жертвы на причинителя вреда).

4. Замкнутые ситуации, в которых действия жертвы направлены на причинение вреда себе самой, без непосредственного вмешатель­ства другого лица (например причинение себе увечья с целью ук­лонения от военной службы, уничтожение своего имущества и т. д.). Если будет установлена уголовная ответственность за употребление наркотиков, появится, наверное, самая многочи­сленная категория жертв самопричинителей — наркоманы.

5. Ситуации, в которых поведение жертвы совершенно нейтрально, с точки зрения влияния на поведение преступника и причинение вреда.

Следовательно, есть основания выделить следующие виды поведе­ния жертвы:

• негативное, т. е. так или иначе провоцирующее преступление или создающее для него объективно способствующую ситуацию;

• положительное, выражающееся в противодействии преступнику, выполнении общественного долга и др.;

144

Глава 5;

• нейтральное, которое никак не способствовало совершению пре­ступления. Так, негативное виктимное поведение жертв умыш­ленных убийств констатировалось в 70% случаев, причинение тяжких телесных повреждений — 61,8%, изнасилований — 52,3%, заражений венерическим заболеванием — 86,7%, криминальных абортов — около 100%.

Негативное виктимное поведение характерно для 74% жертв мо­шенничеств, совершенных традиционными способами. Наряду с ними появились и сотни тысяч легковерных жертв всякого рода «пирамид», фондов и т. д. Но это — жертвы не только мошенников, но и условий жизни, отучивших людей критически оценивать ситуацию.

Криминологическая значимость виктимного поведения, достаточ­но характерная для многих жертв преступлений, позволяет дать им определенную классификацию. Так, основаниями для классификации жертв преступлений могут быть пол, возраст, профессиональная при­надлежность, нравственно-психологические особенности личности (что скорее дает возможность составить личностно-виктимологиче-скую типологию) и др.

Классификация по полу важна не только потому, что жертвами не­которых преступлений могут быть только женщины или мужчины, но и в силу определенных элементов, характера поведения, типичного для ситуаций, в которых причиняется вред.

Классификация по возрасту нужна уже потому, что повышенная виктимность, например, несовершеннолетних или лиц пожилого и преклонного возраста, диктует необходимость разработки специаль­ных мер виктимологической профилактики.

Должностное положение, профессиональная занятость также могут обусловливать повышенную виктимность, причем этот классификаци­онный признак становится все более актуальным. Достаточно сказать, что к традиционным, повышенно виктимным профессиям в последние годы прибавилась, например, такая, как занятие бизнесом.

Несомненно имеет смысл и классификация жертв по признакам их отношения к причинителям вреда, и прежде всего по нравственно-пси­хологическим особенностям. В механизме преступления «работают» половая распущенность и склонность к употреблению алкоголя и нар­котических средств; жадность и деспотизм; агрессивность и жесто­кость; грубость и трусость; смелость и доброта; предусмотрительность и доверчивость; мнительность и пассивность; рассудительность и веж­ливость; храбрость и трусость; физическая сила и слабость и др. Все

145

Механизм отдельного преступления

эти качества проявляются в поведении и при определенных обстоя­тельствах могут способствовать или препятствовать совершению пре­ступления. Классификация жертв по нравственно-психологическим признакам необходима, в первую очередь, для характеристики катего­рий преступлений, в которых указанные черты личности жертв состав­ляют основу способа и формы совершения преступления или выступа­ют в виде повода (предлога) преступления.

Личностные качества жертв актуализируются определенными си­туативными факторами, что дает основания для соответствующей их классификации.

1. Агрессивные жертвы, поведение которых связано с нападением на причинителя вреда или других лиц или иными действиями того же плана (оскорблением, клеветой, издевательством и т. д.). Для жертв этого типа характерно намеренное создание конфликтной ситуации (поведение может быть преступным, административно наказуемым или только аморальным).

2. Активные жертвы. Это жертвы, поведение которых, не будучи связано с нападением или толчком в форме конфликтного кон­такта, тем не менее активно способствует причинению в конеч­ном счете им вреда (обращаются с просьбой о причинении вреда или совершении действий, которые объективно приводят к при­чинению вреда, или иным образом вызывают такие действия, а также причиняют вред сами себе).

3. Инициативные жертвы, поведение которых носит положитель­ный характер, но приводит к причинению им вреда.

4. Пассивные жертвы, т. е. те, которые не оказывают сопротивления преступнику по объективным или субъективным причинам.

5. Некритичные жертвы, для которых характерны неосмотритель­ность, неумение правильно оценить жизненные ситуации.

6. Нейтральные жертвы — это те, кто никак не способствовал совер­шению против них преступления,

Данная классификация жертв, как и другие, нужна не только для их изучения, но в большей мере и для организации специального на­правления предупредительной работы — виктимологической профи­лактики.17

В виктимологической, как собственно и во всей специальной кри­минологической профилактике, следует выделять два направления предупредительных мер, имеющих объектом:

Глава 5

• виктимологические ситуации (на всех их этапах — от формирова­ния личности с повышенными виктимными качествами до вик-тимогенной предкриминальной);

• непосредственно потенциальных и реальных жертв как на инди­видуальном (индивидуальная виктимологическая профилакти­ка), так и групповом уровнях (общая или индивидуально-груп­повая виктимологическая профилактика).

При работе в первом направлении должное внимание следует уде­лять мерам, направленным на устранение виктимно опасных ситуаций (патрулирование, технические устройства охранного назначения, улучшения в организации дорожного движения, мобилизация населе­ния на решение задач личной и коллективной безопасности и т. д.).

При осуществлении профилактики второго направления нужно осуществлять меры воспитательного воздействия, профессиональное обучение, правовую пропаганду, личностную активизацию потенци­альных жертв, обеспечение населения специальными средствами и др. Кроме того, не следует пренебрегать мерами предупредительного ме­дицинского плана, так как среди потенциальных жертв определенную часть составляют лица с психическим отклонениями.18

Контрольные вопросы

1. Каковы основные элементы механизма отдельного преступле­ния?

2. Поясните взаимосвязь причинного комплекса преступности с причинами и условиями совершения отдельного преступления.

3. Уточните содержание отдельных криминогенных факторов мик­росреды формирования личности преступника.

4. Поясните особенности формирования мотивации совершения преступления.

5. Что понимается под ситуацией совершения преступления и кри­миногенной ситуацией?

6. Конкретизируйте криминологически значимое поведение жерт­вы преступления. Что такое виктимность и ее причины?

7. Как практически использовать знания причин и^условий совер­шения отдельного преступления?

147

Механизм отдельного преступления

Примечания

' Миньковский Г. М. Условия конкретного преступления//Криминология:

Учебник. - М., 1988. Гл. 5, § 2. С. 103. 2 Там же. С. 105.

ЗЛeйкuнa Н. С. Личность преступника//Там же. С. 100. 4 Лунев В. В. Преступное поведение: мотивация, прогнозирование, профилак­тика. - М., 1980. С. 16-19.

5Кудрявцев В. Н. Причинность в криминологии. — М., 1968. С. 38. 6 Кузьмин Е. С. Основы социальной психологии. — Л., 1967. С. 13-14; Яков­лев А. М. Преступность и социальная психология. — М., 1971. С. 51, 152-158, 187.

^Антонян Ю. М. Социальная среда и формирование личности преступника. — М„1975. С.40.

'^Игошев К. Е., Миньковский Г. М. Семья, дети, школа. — М., 1989. С. 302. ''Кон И. Е. Психология старшеклассника. — М., 1980. С. 87-88. ^Долгова А. И. Социально-психологические аспекты преступности несовер­шеннолетних. — М., 1981. С. 60.

"Волгарева И. В. Криминология. - Л„ 1992. Гл. 9. С. 124. "Горшенков Г. Н. Криминология. — Сыктывкар, 1995. С. 59. "Кудрявцев В. Н. Причинность в криминологии. С. 39.

14 Кудрявцев В. Н. Указ. соч. С. 42-43.

15 Там же. С. 42.

16Волженкин Б. В. Детерминистическая концепция преступного поведения// Советское государство и право, 1971, № 2. С. 83; Антонян Ю. М. Роль кон­кретной жизненной ситуации в совершении преступления. — М., 1973. С. 19.

17 РивманД. В., Устинов B.C. Виктимология. —СПб., Юридический центр «Пресс». 2000. С. 174 и след.

18 РивманД. В. Виктимологические факторы и профилактика преступле­ний. - Л., 1975. Гл. 5.